Текст книги "Краткое изложение Евангелия"

И Иисус пошел прочь от храма.

Тогда ученики его сказали ему: а как же этот храм Божий со всеми украшениями, которые люди для Бога приносили в него? (Мф. XXIV, 1).

И Иисус сказал: верно говорю вам, что весь этот храм со всеми украшениями его разрушится, и ничего от него не останется (Мф. XXIV, 2). Есть один храм Божий: это – сердце людей, когда они любят друг друга.

И спросили они у него: когда будет такой храм? (Мф. XXIV, 3).

И Иисус сказал им: это будет не скоро. Долго еще людей будут обманывать моим учением, и будут за это войны и возмущения (Мф. XXIV, 4–7). И будет большое беззаконие, и будет мало любви (Мф. XXIV, 12). Но когда истинное учение распространится во всех людях, тогда будет конец зла и соблазнов (Мф. XXIV, 14).

X. Борьба с соблазнами

И потому, чтобы не впасть в соблазны, должно в каждый час своей жизни быть в единстве с Отцом.

После этого правоверные архиереи всеми силами стали подыскиваться под Христа, чтобы как-нибудь погубить его (Лк. XI, 53, 54). Они собрались в совет и стали судить.

Они говорили: надо как-нибудь прекратить этого человека (Ин. XI, 47). Он так доказывает свое учение, что, если оставить его, все поверят в него и бросят нашу веру. Уже и теперь половина народа поверила в него. А если Иудеи поверять в его учете о том, что все люди сыны одного Отца и братья, что нет в нашем народе еврейском ничего особенного от других народов, то римляне совсем заберут нас, и не будет больше царства еврейского (Ин. XI, 48).

И долго советовались правоверные архиереи и ученые, и не могли придумать, что с ним делать (Лк. XIX, 47). Они не могли решиться убить его (Лк. XIX, 48).

И тогда один из них, Каиафа, – он был первосвященник в этот год, – придумывал вот что. Он сказал им (Ин. XI, 49): надо вот что помнить: одного человека, полезно убить для того, чтобы не помнить весь народ. Если мы оставим этого человека, то народ погибнет; это я предсказываю вам, и потому лучше убить Иисуса (Ин. Xl, 50). Если даже и не погибнет народ, то все-таки он разбредется и отойдет от единой веры, если мы не убьем Иисуса. И потому лучше убить Иисуса (Ин. XI, 52).

И когда Каиафа сказал это, тогда все решили, что нечего думать, а надо непременно убить Иисуса (Ин. XI, 53).

Они бы и сейчас взяли Иисуса и убили бы его, но он скрывался от них в пустыне (Ин. XI, 54). Но в это время подходили праздник Пасхи, и много народа всегда сходилось в Иерусалим к празднику (Ин. XI, 55). И правоверные архиереи рассчитывали на то, что Иисус с народом придет к празднику (Ин. XI, 56). Вот они и повестили в народе, что если кто увидит Иисуса, то привел бы его к ним (Ин. XI, 57).

И случилось так, что за шесть дней до Пасхи Иисус сказал ученикам: пойдемте к Иерусалиму, и пошел с ними (Ин. XI, 7).

И сказали ему ученики: не ходи в Иерусалим. Архиереи решили теперь побить тебя камнями. Если придешь, они убьют тебя (Ин. XI, 8).

Иисус сказал им: я ничего не могу бояться, потому что я живу в свете разумения. И как всякий человек, чтобы не спотыкаться, может ходить днем, а не ночью, так всякий человек, чтобы ни в чем не сомневаться и ничего не бояться, может жить этим разумением (Ин. XI, 9). Только тот сомневается и боится, кто живет плотью; а кто живет разумением, для того ничего нет ни сомнительного, ни страшного (Ин. XI, 10).

И Иисус пришел в деревню Вифанию подле Иерусалима к Марфе и Марии. И когда он сидел за ужином, Марфа служила ему (Ин. XII, 2). А Мария взяла фунт дорогого, цельного, пахучего масла, пролила его на ноги Иисуса и вытирала их своими волосами.

И когда по всей горнице разошелся дух от масла (Ин. XII, 3), Иуда Искариотский сказал (Ин. XII, 4): напрасно Мария потратила масло дорогое. Лучше бы это масло продать за триста гривен и отдать нищим (Ин. XII, 5).

А Иисус сказал: нищие еще будут у вас, а меня уже скоро не будет (Ин. XII, 8). Она эти хорошо сделала: она приготовила мое тело к погребению (Ин. XII, 7).

Поутру Иисусъ пошел в Иерусалим. Народу было много к празднику (Ин. XII, 12). И когда узнали Иисуса, то окружили его, стали срывать ветки с дерев и кидали ему одежду свою на дорогу, и все кричали: вот он, паш истинный царь, тот, который научил нас истинному Богу (Ин. XII, 13).

Иисус сел на осленка и ехал на нем, а народ бежал перед иим и кричал (Ин. XII, 14). И так въехал Иисус в Иерусалим. И когда он въехал так в город, волновался весь народ и спрашивал: кто это такой? (Мф. XXI, 10). – И те, кто знали его, отвечали: это Иисус, пророк из Назарета Галилейского (Мф. XXI, 11).

И пошел Иисус в храм и опять повыгнал оттуда всех продавцов и покупателей (Мр. XI, 15).

И видели все это правоверные архиереи и говорили друг другу: смотрите, что делает этот человек. Весь народ за ним идет (Ин. XII, 19).

Но не смели они взять его прямо из народа, потому что видели, что народ пристал к нему, и придумывали, как бы взять его хитростью (Мр. XI, 18).

Между тем Иисус был в храме и учил народ. В народе, кроме Иудеев, были греки, язычники. Греки слышали про учение Иисуса и понимали его учете так, что он учит истине не одних евреев, но всех людей (Ин. XII, 20). И потому они хотели быть тоже его учениками, и сказали об этом Филиппу (Ин. XII, 21). А Филипп сказал Андрею.

Ученики боялись сводить Иисуса с греками. Они боялись, чтобы народ не озлобился на Иисуса за то, что он не признает разницы между евреями и другими народами, и не решались долго сказать это Иисусу, но потом оба вместе сказали ему.

Услыхав то, что греки хотят быть его учениками, Иисус смутился. Он знал, что народ возненавидит его за то, что он не делает разницы между Иудеями и язычниками, за то, что сам признает себя таким же, как язычники (Ин. XII, 22).

Он сказал: пришел час объяснить то, что я понимаю под сыном человеческим. И пускай я погибну за то, что я без различия между Иудеями и язычниками объясняю значение сына человеческого, но я буду говорить истину (Ин. XII, 23). Пшеничное зерно только тогда принесет плод, когда само погибнет (Ин. XII, 24). Кто любит свою плотскую жизнь, тот теряет жизнь истинную; а кто не бережет жизнь плотскую, тот сохраняет ее в жизнь вечную (Ин. XII, 25). Кто хочет служить моему учению, тот пусть делает то же, что и я; и кто делает то же, что и я, тот будет награжден Отцом моим (Ин. XII, 26). Душа моя борется теперь: отдамся ли я расчетам временной жизни, или исполню волю Отца теперь, в этот час. И что же, неужели теперь, когда наступил тот час, в котором я живу, я скажу: Отец, избавь меня от того, что я должен делать? Не могу я сказать этого, потому что я живу теперь (Ин. ХII, 27).

И потому говорю: Отец! прояви себя во мне (Ин. XII, 28).

И сказал Иисус: отныне приговорен к погибели мир людей. Отныне то, что владеет этим миром, будет уничтожено (Ин. XII, 31). И когда будет возвеличен сын человеческий над земною жизнью, то он всех соединит В одно (Ин. XII, 32).

И тогда Иудеи сказали ему: мы понимаем по закону, что есть вечный Христос; как же ты говоришь, что должен возвеличиться сын человечески? Что же такое значить возвеличит сына человеческого? (Ин. XII, 34).

На это Иисус отвечал им: возвеличить сына человеческого – значить жить тем светом разумения, которое есть в нас (Ин. XII, 35). Возвеличить сына человеческого над земным – значит верить в свет, пока есть свет, чтобы быть сыном разумения (Ин. XII, 36).

Тот, кто верит в мое учете, верит не мне, но тому духу, который дал жизнь миру (Ин. XII, 44). И тот, кто понимает мое учение, понимает тот дух, который дал жизнь миру (Ин. XII, 45). Если же кто слышит мои слова и не исполняет, то я не виню его, так как я пришел не обвинять, но спасать (Ин. ХII, 47). Тот, кто не принимает моих слов, того обвиняет не мое учение, но разумение, которое есть в нем. Оно-то и обвиняет его (Ин. XII, 48).

Потому что я не свое говорил, но говорил то, что внушил мне мой Отец, – дух, живущий во мне; (Ин. XII, 49). То, что я говорю, это – то, что сказал мне дух разумения. И то, чему я учу, это – жизнь истинная (Ин. XII, 50).

И, сказав это, Иисус ушел и опять скрылся от архиереев (Ин. XII, 36).

И из тех, которые слышали эти слова Иисуса, многие из сильных и богатых людей поверили в учение Иисуса, но боялись признаться перед архиереями, потому что из архиереев ни один не признавался, что верит (Ин. ХII, 42), потому что они привыкли судить по-человечески, а не по-божески (Ин. XII, 43).

После того, как Иисус скрылся, архиереи и старшины опять сошлись во двор Каиафы (Мф. XXVI, 3). И стали придумывать, как бы им тайно от народа взять Иисуса и убить (Мф. XXVI, 4). Явно же они боялись схватить его (Мф. XXVI, 5).

И к ним на совещание пришел один из первых двенадцати учеников Иисуса, Иуда Искариотский (Мф. XXVI, 14). И сказал: если хотите взять Иисуса тайно, так, чтобы народ ни видал, то я найду время, когда с ним будет немного народу, и покажу, где он, и тогда возьмите его. Что же дадите за это мне? – Они обещали ему за это тридцать рублей (Мф. XXVI, 15). Он согласился и с тех пор стал выбирать время, когда навести на Иисуса архиереев, чтобы взять его (Мф. XXVI, 16).

Между тем Иисус скрывался от народа, не были с ним только ученики. Когда подошел первый праздник «опресноков», ученики говорят Иисусу; где же мы будем справлять пасху? (Мф. XXVI, 17). – Иисус и говорит: пойдите куда-нибудь в деревню и к кому-нибудь зайдите и скажите, что у вас нет времени готовить пасху, и просите его пустить нас справить пасху (Мф. XXVI, 18).

Ученики так и сделали: попросились в деревню к одному человеку, и он пустил их (Мф. XXVI, 19).

Вот они пришли и сели за стол: Иисус и двенадцать учеников и Иуда с ними (Мф. XXVI, 20).

Иисус знал, что Иуда Искариотский уже обещал выдать его на смерть, но он не обличал и не мстил за это Иуде, а, как всю жизнь учил учеников любви, так и теперь любовью только укорил Иуду (Ин. XIII, 11). Когда они все двенадцать сидели за столом, он посмотрел на них и сказал: между вами сидит тот, кто предал меня (Мф. XXVI, 21; Мр. XIV, 18). Да, кто со мной пьет и ест, тот и погубить меня (Мф. XXVI, 23). – И больше он ничего не сказал; так что они и не узнали, про кого он говорил, и стал ужинать.

Когда они стали есть, Иисус взял хлеб, разломил его на двенадцать частей, дал каждому из двенадцати учеников по куску и сказал: берите, ешьте, – это мое тело (Мф. XXVI, 26).

– И потом налил в чашу вина, подал ученикам и сказал: пейте из этой чаши все. – И когда они все выпили, он сказал (Мф. XXVI, 27): это моя кровь. Я проливаю ее, чтобы люди знали мое завещание прощать другим их грехи (Мф. XXVI, 28). Потому что я скоро умру и больше уже не буду с вами в этом мире, а соединюсь с вами только в царстве небесном (Лк. XXII, 18).

И после этого Иисус встал из-за стола, опоясался полотенцем, взял кувшин воды (Ин. ХIII, 4) и стал всем ученикам мыть ноги (Ин. XIII, 5). И подошел к Петру, а Петр говорит: как же это ты будешь мыть мне ноги (Ин. XIII, 6). – И Иисус сказал ему: тебе странно. зачем я тебе мою ноги, но ты сейчас узнаешь, зачем это делаю (Ин. XIII, 7). Я делаю это затем, что хотя вы и чисты, но не все, а между вами есть предатель мой, которому я дам из своих рук хлеба и вина и которому хочу умыть ноги (Ин. XIII, 10).

И когда Иисус перемыль им всем ноги, он опять сел и говорит: поняли ли вы, зачем я это сделал? (Ин. XIII, 12). Я сделал это затем, чтобы вы то же самое всегда делали друг другу.

Я, учитель ваш, делаю это, чтобы вы знали, как надо поступать с теми, которые делают вам зло (Ин. XIII, 14). Если вы это поняли, и будете делать, то будете блаженны (Ин. XIII, 17). Когда я сказал, что один из вас предаст меня, я не обо всех вас говорил. потому что один только из вас, тот, кому я умыл ноги, и который ел хлеб со мной, – погубит меня (Ин. XIII, 18).

И, сказав это, Иисус возмутился духом и еще раз сказал: да, да, один из вас предаст меня (Ин. XIII, 21).

И опять стали ученики оглядывать друг друга и не знали, про кого он говорит (Ин. XIII, 22). Один ученик сидел близко к Иисусу (Ин. XIII, 23). Симон Петр кивнул ему, чтобы он спросил его, кто предатель (Ин. XIII, 24). Тот спросил (Ин. XIII, 25).

Иисус сказал: Я обмокну кусок и подам, и кому подам тот – предатель. – И он подал Иуде Искариотскому (Ин. XIII, 26). И сказал ему: что хочешь делать, то делай скорей (Ин. Х III, 27).

И Иуда понял, что надо уходить, и, как только взял кусок, сейчас же ушел. И за ним гнаться ужо нельзя было, потому что была ночь (Ин. XIII, 30).

И когда ушел Иуда, Иисус сказал; теперь вам ясно, чти такое сын человеческий, теперь ясно вам, что в нем Бог, что он может быть так же благ, как и сам Бог (Ин. XIII, 31).

Дети! Еще не долго мне быть с нами. Не мудрствуйте о моем учении, как я говорил правоверным, а делайте то, что я делаю (Ин. XIII, 33). Даю вам новую заповедь одну: как я всегда и до конца любил вас всех, так и вы всегда и до конца, любите друг друга (Ин. XIII, 34). По этому только вы будете отличаться. Только этим отличайтесь от других людей: любите друг друга (Ин. XIII, 35).

И после этого они пошли на гору масличную (Мф. XXVI, 30).

И дорогой сказал им Иисус: вот приходит время, что случится то, что сказано в писании: что убьют пастуха, и овцы все разбегутся. И в эту ночь это будет. Меня возьмут, и вы все оставите меня и разбежитесь (Мф. XXVI, 31).

И на ответ сказал ему Петр: если и все испугаются и разбегутся, я не отрекусь от тебя.

С тобой готовь и в тюрьму и на. смерть (Мф. XXVI, 33).

Иисус и говорит ему: а я скажу тебе, что нынче ночью до петухов, когда возьмут меня, ты не раз, а три раза откажешься от меня (Мф. XXVI, 34).

Но Петр сказал, что не откажется; то же и ученики сказали (Мф. XXVI, 35).

И тогда Иисус сказал ученикам: прежде ничего не нужно было ни мне, ни вам. Вы ходили без мешка и без обуви запасной; и я так и велел вам (Лк. XXII, 35). А теперь, если меня сочли беззаконником, нам нельзя уже так быть, а надо запастись всем, и запастись ножами, чтобы нас напрасно не погубили (Лк. XXII, 36).

И ученики сказали: вот у нас два ножа. есть.

Иисус сказал: хорошо (Лк. XXII, 38).

И, сказав это, пошел Иисус с учениками в сад Гефсиманский.

И, придя в сад, Иисус сказал: побудьте здесь, я хочу помолиться (Мф. XXVI, 36; Ин. XVIII, 1).

И, подойдя к Петру и двум братьям Заведеевым, начал томиться п тосковать (Мф. XXVI, 37). И сказал им: уж очень тяжело мне, – тоскую я перед смертью. Побудьте здесь и не унывайте так, как я (Мф. XXVI, 38).

И отошел немного, лег на, землю ничком, и сталь молиться, и сказал: Отец мой, дух!

Пусть будет не так, как я хочу, чтобы мне; не умирать, а так, как ты хочешь. Пускай я умру, но тебе, как духу, все возможно; сделай так, чтобы я не боялся смерти, чтобы для меня не было искушения плоти (Мф. XXVI, 39).

И потом встал, подошел к ученикам и видит, что они приуныли. И он сказал им: как это вы не осилите на один час подняться духом так, как я? (Мф. Х Х VI, 40). Поднимитесь духом, чтобы по впасть в искушение плоти. Дух силен, плоть слаба (Мф. XXVI, 41).

И опять Иисус отошел от них, и опять стал молиться и сказал: Отец! Если нельзя мне не страдать и должно умереть, то пускай я умру, пускай будет твоя воля! (Мф. XXVI, 42).

И, сказав это, опять подошел к ученикам и видит, – они еще больше приуныли и готовы плакать (Мф, XXVI, 43).

И он опять отошел от них и в третий раз сказал: Отец! пусть будет воля твоя (Мф. XXVI, 44).

Тогда вернулся к ученикам и сказал им: теперь успокойтесь и будьте тихи, потому что теперь уже решено, что я предамся в руки мирских людей (Мф. XXVI. 45).

XI. Прощальная беседа

Личная жизнь есть обман плоти, зло. Истинная жизнь есть жизнь общая всем людям.

И Петр сказал Иисусу: куда ты идешь?

Иисус отвечал: ты не будешь в силах идти туда, куда я иду теперь. Только пасле ты пойдешь туда же (Ин. XIII, 36).

И сказал Петр: отчего ты думаешь, что я теперь не в силах идти туда же, куда и ты? Я жизнь свою за тебя отдам (Ин. XIII, 37).

И сказал Иисус: говоришь, что отдашь свою жизнь за меня, а как бы до петухов еще ты не отрекся от меня три раза (Ин. XIII, 38).

И Иисус сказал ученикам: не волнуйтесь и не робейте, а верьте в истинного Бога жизни и в мое учение (Ин. XIV, 1).

Жизнь Отца не та только, которая есть на земле, но есть и другая жизнь (Ин. Х IV, 2). Если бы была только такая жизнь, как здесь, то я бы сказал вам, что, когда я умру, я приду в лоно Авраама и приготовлю там для вас место. И приду и возьму вас, и мы будем вместе блаженствовать в лоне Авраама (Ин XIV, 3). Но я указываю вам только путь к жизни (Ин. XIV, 4).

Фома сказал: но мы не знаем, куда идешь, и потому не можем знать путь. Нам надо знать, что будет там после смерти (Ин. XIV, 5).

Иисус сказал: я по могу показать вам; что будет там; учение мое есть путь, истина и жизнь. И нельзя соединиться с Отцом жизни иначе, как только через мое учение (Ин. XIV, 6). Если вы будете исполнять мое учение, то вы познаете Отца (Ин. XIV, 7).

Филипп сказал: но кто такой Отец? (Ин. XIV, 8).

И сказал Иисус: Отец, – это то, что дает жизнь. Я исполнил волю Отца, и потому по жизни моей ты можешь понять, в чем воля Отца (Ин. XIV, 9). Я живу Отцом и 0тец живет во мне. Все, что я говорю и делаю, все это я делаю по воле Отца (Ин. XIV, 10). Мое учение в том, что я в Отце и Отец во мне. Если вы не понимаете моего учения, то вы видите меня и мои дела. И потому монете понять, что есть Отец (Ин. XIV, 11). И вы знаете, что, кто будет следовать моему учению, тот может сделать то же, что и я; и еще больше того, потому что я умру, а он еще будет жить (Ин. XIV, 12). Кто будет жить по моему учению, тот будет иметь все, чего он желает, потому что тогда сын будет то же, что Отец (Ин. XIV, 13). Чего бы вы ни желали по моему учению, все это будет вам (Ин. XIV, 14). Но для этого надо любить мое учение (Ин. XIV, 15). Учение мое даст вам вместо меня заступника и утешителя (Ин. XIV, 16). Утешитель этот будет сознание истины, которого люди мирские не понимают, но вы будете знать его в себе (Ин. XIV, 17). Вы никогда не будете один, если дух моего учения будет съ вами (Ин. XIV, 18). Я умру, и мирские люди не будут меня видеть, но вы будете видеть, потому что мое учение живет, и вы будете жить им (Ин. XIV, 19). И тогда, если мое учение будет в вас, вы поймете, что я в Отце и Отец во мне (Ин. XIV, 20). Кто будет исполнять мое учение, тот почувствует въ себе Отца, и в том будет жить дух мой (Ин. XIV, 21).

И сказал ему Иуда., – не Искариотский, а другой: но почему же не все могут жить духом истины? (Ин. XIV, 22).

И в ответ сказал Иисус: только тот, кто исполняет мое учение, только того любит Отец, и только в того может вселиться дух мой (Ин. XIV, 23). Кто не исполняет моего учения, того не может любить мой Отец, потому что учение это не мое, а Отца (Ин. XIV, 24). Вот все, что я могу сказать вам теперь (Ин. XIV, 25). Но дух мой, дух истины, который вселится в вас после меня, откроет вам все, и вы вспомните и поймете многое из того, что я говорил вам (Ин. XIV, 26). Так что вы всегда можете быть спокойны духом, и не тем мирским спокойствием, которого ищут люди мирские, но спокойствием духа, таким, при котором вы уже ничего не будете бояться (Ин. XIV, 27). От этого, если вы исполняете мое учение, то вам нечего огорчаться моей смертью. Я, как дух истины, приду к вам и вместе с сознанием. Отца вселюсь в ваше сердце. Если вы исполняете мое учение, то вам надо радоваться, потому что вместо меня, с вами будет Отец в вашем сердце; а это лучше для вас (Ин. XIV, 28).

Мое учение есть дерево жизни. Отец, – это тот, кто обрабатывает дерево (Ин. XV, 1). Он очищает и холит те ветки, на которых есть плод, чтобы на них больше родилось (Ин. XV, 2). Держитесь моего учения жизни, и жизнь будет в вас. И как побег живет не сам собой, а деревом, так и вы живите моим учением (Ин. XV, 4). Мое учение дерево, вы – побеги. Тот, кто живет моим учением жизни, тот приносит плода, много, так что помимо моего учения жизни нет (Ин. XV, 5). Кто не живет моим учением, тот засыхает и гибнет, а сухие ветки отрезают и жгут (Ин. XV, 6).

Если вы будете жить моим учением и исполнять его, то вы будете иметь все, что желаете (Ин. XV, 7). Потому что воля Отца в том, чтобы вы жили истинной жизнью и имели то, что желаете (Ин. XV, 8). Как Отец дал благо мне, так и я даю благо вам. Держитесь этого блага (Ин. XV, 9). Я жив потому, что Отец любить меня, и я люблю Отца; и вы живите тою же любовью (Ин. XV, 10). Если будете этим жить, то будете блаженны (Ин. XV, 11).

Заповедь моя в том, чтобы вы любили друг друга так же, как я любил вас (Ин. XV, 12). Больше нет любви той, как жизнью своею пожертвовать для любви к своим, как я сделал это (Ин. XV, 13).

Вы равны мне, если делаете то, чему я вас научил (Ин. XV, 14). Я не почитаю вас рабами, которым приказывают, но равными, потому что я разъяснил вам все, что понял об Отце (Ин. XV, 15). Вы не по своей воле выбираете мое учение, но потому, что я указал вам это единое истинное – такое, при котором вы будете жить и будете иметь все, чего желаете (Ин. XV, 16).

Учение все – в том, чтобы любить друг друга (Ин. XV, 17).

Если мир вас будет ненавидеть, то не удивляйтесь этому: он ненавидит мое учение (Ин. XV, 18). Если бы вы были заодно с миром, то он бы любил вас. Но я вас отделил от мира, и за то он будет ненавидеть вас (Ин. XV, 19). Если меня гнали – и вас будут гнать (Ин. XV, 20). Они будут делать это все потому, что не знают истинного Бога (Ин. XV, 21).

Я объяснил им, но они не хотели слушать меня (Ин. XV, 22). Они не поняли моего учения, потому что не поняли Отца (Ин. XV, 23). Они видели мою жизнь, и жизнь моя показала им их ошибку (Ин. XV, 24). И за то еще больше они возненавидели меня (Ин. XV, 25).

Дух истины, который придет к вам, подтвердит то же (Ин. XV, 26). И вы подтвердите это (Ин. XV, 27). Я говорю вам это вперед, чтобы вы не обманулись, когда на вас будут гонения (Ин. XVI, 1). Вас сделают отверженниками. Все будут думать, что, убивая вас, делают угодное Богу (Ин. XVI, 2). Все это они не могут не делать, потому что не понимают ни моего учения, ни истинного Бога (Ин. XVI, 3). Все это вперед говорю вам, чтобы вы не дивились, когда все это случится (Ин. XVI, 4).

Так вот, – я теперь отхожу к тому духу, который послал меня; и теперь вы понимаете, что нельзя спрашивать меня, куда иду (Ин. XVI, 5). Прежде же вы огорчались, что я вам не сказал, куда именно, в какое место я отхожу (Ин. XVI, 6).

Но верно говорю вам, что это хорошо для вас, что я отхожу. Если я не умру, то не явится к вам дух истины, а если умру, то он вселится в вас (Ин. XVI, 7). Он вселится в вас, и вам будет ясно, в чем ложь, в чем истина, в чем решение (Ин. XVI, 8). Лож в том, что люди не верят в жизнь духа (Ин. XVI, 9). Истина в том, что я одно с Отцом (Ин. XVI, 10). Решение в том, что власть плотской жизни уничтожена (Ин. XVI, 11).

Еще многое сказал бы вам, но вам трудно понять (Ин. XVI, 12). Когда же вселится в вас дух истины, он укажет вам всю правду, потому что он, будет говорить вам не новое, свое, а то, что от Бога, и он во всех случаях жизни укажет вам путь (Ин. XVI, 13). Он тоже будет от Отца, как я от Отца, потому он и будет говорить то же самое, что и я (Ин. XVI, 15).

Но и когда я, дух истины, буду в вас, вы не всегда будете видеть меня. Иногда будете, а иногда не будете слышать меня (Ин. XVI, 16).

И сказали ученики друг другу: что это значить? – он. сказал: иногда будете видеть меня, иногда не будете видеть (Ин. XVI, 17). Что значить: иногда будете, иногда не будете, – что он говорить? (Ин. XVI, 18).

Иисус сказал им: не понимаете, что это значить: иногда будете, иногда не будете меня видеть (Ин. XVI, 19). Вы знаете, как. всегда бывает на свете, что одни печалятся и скорбят, а другие радуются. И будете печалиться, а печаль ваша будет переходить в радость (Ин. XVI, 20). Женщина, когда родит, скорбит в муках; когда же кончит, то не помнить мук от радости, что родился человек в мире (Ин. XVI, 21). Так и вы будете печалиться и вдруг увидите меня: дух истины войдет в вас, и печаль ваша обратится в радость (Ин. XVI, 22). И тогда вы уже ничего не будете просить у меня, потому что тогда вы будете иметь все, чего желаете. Тогда все, что кто желает в духе, все то он будет иметь от Отца своего (Ин. ХVI, 23).

Вы прежде ничего не просили для духа, но тогда просите, что хотите для духа, и все будет вам; так что блаженство ваше будет полное (Ин. XVI, 24). Теперь я, как человек, словами не могу этого ясно сказать вам, но тогда, когда я, как дух истины, буду жить в вас, то я ясно возвещу вам об Отце (Ин. XVI, 25). Тогда все, что вы будете просить во имя духа у Отца, не я дам вам (Ин. XVI, 26). Но вам Отец даст, потому что он любит вас за то, что вы приняли мое учение (Ин. XVI, 27), поняли, что разумение от Отца происходит в мире и возвращается из мира к Отцу (Ин. XVI, 28).

Тогда ученики сказали Иисусу: теперь мы все поняли, и нам нечего больше спрашивать (Ин. XVI, 29), Мы верим, что ты от Бога (Ин. XVI, 30).

И сказал Иисус: все, что я сказал вам, все это для того, чтобы вы имели уверенность и спокойствие в моем учении. Какие бы беды ни были с вами в мире, не боитесь ничего: мое учение победит мир (Ин. XVI, 31, 33).

После этого Иисус поднял глаза свои к небу и сказал:

Отец мой! Ты дал своему сыну свободу жизни с тем, чтобы он получил жизнь истинную (Ин. XVII, 1). Жизнь есть знание истинного Бога разумения, открытого мною (Ин. XVII, 3). Я открыл тебя людям на земле. Я сделал то дело, которое ты приказал мне (Ин. XVII, 4). Я явил твою сущность людям на земле. Они были твои и прежде, но по твоей воле я открыл им истину. И они познали тебя (Ин. XVII, 6). Они поняли, что все, что они имеют, что их жизнь – только от тебя (Ин. XVII, 7). И что я учил нх не от себя, но я и они от тебя изошли (Ин. XVII, 8). Прошу же тебя о тех, которые признают тебя (Ин. XVII, 9). Они поняли, что все мое – твое, и твое – мое (Ин. XVII, 10). Я уже не в мире, а возвращусь к тебе, но они в мире, и потому прошу тебя, Отец, соблюди в них разумение твое (Ин. XVII, 11). Не о том прошу, чтобы ты взял их из мира, но о том, чтобы ты избавил их от зла (Ин. XVII, 15), утвердил бы их в истине твоей. Разумение твое есть истина (Ин. XVII, 17). Отец мой! желаю, чтобы они были такие же, как я, чтобы они понимали так же, как я, что жизнь истинная началась до начала мира (Ин. XVII, 18). Чтобы они все были одно, как ты Отец во мне, и я в тебе, так чтобы и они в нас были одно (Ин. XVII, 21). Я в них, а ты во мне, чтобы все соединились в одно, и чтобы поняли люди, что они не сами родились, но ты, любя, послал их в мир так же, как и меня (Ин. XVII, 23). Отче праведный! мир тебя не познал, но я познал тебя, и они познали чрез меня (Ин. XVII, 25). И я объяснил им, что ты такое. Ты то, чтобы любовь, которою ты полюбил меня, была в них. Ты даль им жизнь, стало быть, полюбил их. Я научил их познать это и любить тебя так, чтобы любовь твоя к ним от них возвращалась к тебе (Ин. XVII, 26).