Текст книги "Лучше ничего не делать, чем делать ничего"

Путь к себе

Истинная сила человека не в порывах, а в нерушимом спокойствии.

* * *

Из всех усилий самое трудное – воздержание языка. Оно же самое необходимое.

* * *

Дело жизни, назначение её – радость. Радуйся на небо, на солнце, на звёзды, на траву, на деревья, на животных, на людей. И блюди за тем, чтобы радость эта ничем не нарушалась. Нарушается эта радость, значит ты ошибся где-нибудь – ищи эту ошибку и исправляй.

* * *

Надо быть, как лампа, закрытым от внешних влияний ветра, насекомых, и при этом чистым, прозрачным и жарко горящим.

* * *

Для того, чтобы продолжать жить, зная неизбежность смерти, есть только два средства: не переставать так сильно желать и стремиться к достижению радостей этого мира, чтобы каждую минуту заглушать мысль о смерти; найти в этой временной жизни – короткой или долгой такой смысл, который не уничтожался бы смертью.

* * *

Самое трудное, но необходимое – это любить жизнь, любить её, даже когда ты страдаешь, потому что жизнь – это Бог, а любить жизнь всё равно, что любить Бога.

* * *

Не ждите многого от жизни. Лучшего времени, чем теперь, у вас не будет. Счастья в жизни нет, есть только зарницы его. Цените же их, живите ими.

* * *

Как хорошо, что не знаешь результатов своих дел. Если бы знал, то есть думал, что знаешь, никогда бы ни на что не решился.

* * *

В служении себе не найдёшь удовлетворения. В служении другим – найдёшь, но дело это бренное. И только в служении Богу есть и удовлетворение, и постоянство.

* * *

Мы хотим угодить Богу и людям, то есть чтобы нас одобряли и наша совесть, и люд. Это невозможно. Почти всегда (по крайней мере, во время поступка и скоро после совершения его) люди не одобряют того, что одобряет совесть, и наоборот.

* * *

Красота влечет к себе, а уродство отталкивает. Что же это значит? Значит ли, что надо искать красоту и избегать уродства? Нет. Это значит, что надо искать того, что даёт своим последствием красоту и избегать того, что дает своим последствием уродство.

* * *

Надо никогда не забывать о том, что всякое дурное и даже пустое дело вредно ещё и тем, что накатывает дорогу привычке.

* * *

Обсуждая людей, помни свои грехи.

* * *

Если хочешь узнать себя, то замечай, что именно ты запоминаешь и что забываешь. Если хочешь узнать, что считаешь важным, а что – нет, замечай, что оставляешь в своей памяти. Подумай: отчего упоминание об одном человеке рождает воспоминание о другом или какова связь между двумя событиям, о которых ты вспомнил. Всё это и составляет твоё мировоззрение. По вышеперечисленному узнаешь себя.

* * *

Если ты сделаешь добро другому, он забудет его или будет недоволен, что ты не сделал больше. Бог же сделанного не забудет и всегда будет доволен тем, что ты сделал.

* * *

Всё, о чём мы просим Бога, как правило, дано нам в изобилии, а потому просить о благах всё равно, что просить напиться, стоя у ключа. Как в том изречении: «Он ключ воды живой, кто жаждет, иди и пей».

* * *

Если нашёл вещь и нет хозяина, если возьмёшь траву или деревце из степи, которую считаешь ничьей, или из леса, который считаешь ничьим, то в том не будет твоей вины. Не будут виновны землевладелец и владелец фабрики, получающие вознаграждение за свой труд чиновники, если они не знают, как приобретена земля, фабрика и с кого собираются подати. Но если человек знает, что у найденной вещи есть хозяин, что трава и деревья уже куплены другим, если он знает, что незаконно приобретена земля и незаконно собираются подати, но берёт – он вор.

* * *

Когда ясно определена главная цель, к которой нужно стремиться, можно, откинув другие ничтожные цели, достигнуть спокойствия и постоянства. Достигнув спокойствия и постоянства, можно ясно обдумать предмет. Ясно обдумав предмет, можно достигнуть цели.

* * *

Человек, чтобы быть добродетельным, должен поступать так же, как поступает стрелок из лука: если он промахнулся, то ищет причину неудачи не в цели, а в себе.

* * *

За зло отплатить, зло перенести страдая, пожалеть злящегося, помочь ему. Вот от чего и к чему мы должны прийти.

* * *

Как ни старайся угодить людям, ты никогда не сумеешь угодить всем. И если ясно видишь это, то поневоле перестанешь заботиться об угождении всем и каждому и начнёшь угождать одному только Богу.

* * *

Жить не в городе, а в деревне, не сидеть дома, а работать в лесу, в поле, видеть солнце, небо, быть голодным и несколько раз в день с аппетитом съедать кусок черного хлеба с солью, спать здоровым сном не на мягких подушках, и даже не на скамье, радоваться детям и общаться с ними каждый день.

Всё это по мирским понятиям – бедность и ограниченная жизнь, а между тем это и есть счастье, потому что тогда мы будем свободны…

* * *

Человек живёт сначала животной жизнью… Ему всё равно, куда она его потянет. Но наступает время, когда он начинает анализировать свои поступки, жизнь, и если в эти минуты он может думать, хочет думать и найти истину, то ему вовсе не надо будет делать крутой поворот или впадать в безнадежность. Надо будет только восстановить представление о том, что необходимое условие счастья человека – труд, а не праздность, что человек не может не работать, что ему от безделья тяжело и скучно. Нужно будет отрешиться от предвзятого мнения, что счастье там, где есть неразменный рубль, и проникнуться убеждением, что не рубль спасает, а только трудящийся достоин пропитания и будет прокормлен. А главное, нужно воспитать в себе любовь. Освещая путь себе и идя по нему, нужно желать другим то, чего хочешь сам.

* * *

Никогда не оправдывайся.

* * *

В каждом из нас, людей – великих ли, малых ли, деятелей ли или бездельников, честных людей или подлецов, – есть и хорошие и дурные стороны. Достоевский даже у самых отчаянных живорезов-каторжников находил хорошие стороны. Задача каждого из нас – развивать хорошие наши качества и ослаблять дурные.

* * *

Жизнь следует менять только тогда, когда решительно нет сил оставаться долее в прежнем положении.

* * *

Очень важно помнить о смерти. Спросят: зачем это помнить? Затем, что все предметы получают совсем другое освещение.

* * *

Во всяком, даже маленьком деле, нужно обдумать всё много раз со всех сторон. И только тогда делать. Всё равно, будешь ли рубаху шить или же просто делать шахматный ход. Если не обдумаешь то или другое, сразу всё испортишь – рубахи не сошьёшь и партию проиграешь.

* * *

Болезнь, физическая сторона вопроса часто тормозит духовную, останавливает человека, служит препятствием.

* * *

Прощаясь, мы всегда желаем человеку: «Будьте здоровы!»

Право, иногда было бы лучше пожелать человеку похворать, полежать больным недель шесть. Сколько можно за это время передумать!

* * *

Есть два пути: жизнь для тела и жизнь для души. Выбирая первый путь, ты с годами узнаешь, что радости тела непрочны, с годами ослабевают и каждую минуту могут кончиться смертью.

Предпочтя второй, узнаешь такие радости, которые с годами становятся всё больше и больше и неподвластны смерти.

* * *

Если ты не знаешь, как быть, сделать или не сделать, помни – всегда лучше удержаться и не сделать, чем наоборот. Если бы ты не в силах был удержаться, если бы наверняка знал, что дело хорошее, ты не спрашивал бы себя, сделать или не сделать. Если же спрашиваешь, то, наверное, лучше ничего не предпринимать.

* * *

«Это я сделаю, когда вырасту большой», «Я так буду жить, когда кончу учение, когда женюсь», «А я так-то устроюсь, когда у меня будут дети, когда женю сына, или когда разбогатею, или когда перееду в другое место, или когда состарюсь».

Так говорят и дети, и взрослые, и старики, а никто не знает, проживёт ли он до вечера. Про все эти дела мы не можем знать, доведётся или не доведётся нам делать их, не помешает ли смерть.

* * *

Награда доброй жизни никак не в будущем, а сейчас, в настоящем. Сейчас делаешь хорошо – и сейчас тебе хорошо. А если делаешь хорошо, то и последствия не могут не быть хорошими.

* * *

Если крест – болезнь, то нести её с покорностью, если обида от людей – то уметь воздавать добром за зло, если унижение, то смириться, если смерть, то с благодарностью принять её.

* * *

Только скажи себе, что во всем, что случается, воля Бога, и верь, что воля Бога всегда добро, и ты ничего не будешь бояться, и жизнь для тебя всегда будет благом.

* * *

Уединение так же полезно для человека общества, как жизнь в обществе полезна для человека, не живущего среди людей. Отделись человек от общества, останься наедине с собой, очень скоро рассудок его снимет с него очки, сквозь которые видел он всё в превратном виде. И станет непонятно ему, отчего он прежде не прозрел.

Прислушивайся к разуму, и он укажет тебе, как действовать, он даст тебе опору, с которой ты и в обществе будет ощущать себя защищенным.

* * *

Когда машина возьмёт колос, он – колос. Затем он станет зерном, потом мукой, потом хлебом, после кровью, после нервами, мыслью. Как только он станет мыслью, попадёт в мозг, оттуда – к Богу. В человеке, в жизни его, в умении размышлять – источник всего. Всякое жизненное явление, впечатление, получаемое извне, может пройти по человеку, как по проводнику.

* * *

Откровенно говорить можно только с Богом. Он тот, кому можно всё сказать.

* * *

Лучше хромать, чем сиднем сидеть.

* * *

В чужих руках ломоть велик.

* * *

Как можно положить жизнь свою в чины, богатство, коллекционирование, так можно выразить себя и в совершенствовании собственной жизни. Начать можно прямо сейчас: посадить семя в землю или пироги в печь. И будешь ждать и радоваться свершению ожидаемого.

* * *

Есть обстоятельство, условие жизни, которое мучает тебя: бедность, болезнь, неверность супруга, клевета, унижение. Стоит тебе начать жалеть себя – и ты несчастнейший из несчастных. Но стоит только понять, что это дело жизни, которое ты призван делать – жить в бедности, болезни, простить клевету, неверность, унижение, как вместо уныния и боли возникнут энергия и радость.

* * *

Прежде я курил запоем; затем, желая бросить это вредное и совсем не нужное занятие, перестал курить свои папиросы, а курил «чужие», пользуясь любезностью курящих гостей. Так и по отношению к газетному чтению: прежде я читал все газеты запоем, а теперь узнаю новости от своих родных и знакомых, которые охотно сообщают мне о всех выдающихся новостях и событиях.

* * *

Всё хорошее, всё настоящее, всякий истинный акт жизни совершается усилием: не делай усилий, живи по течению, и ты не живешь.

* * *

Так же, как я ношу в себе все физические черты всех моих предков, так я ношу в себе всю ту работу мысли (настоящую историю) всех моих предков. Я и каждый из нас всегда знает ее. Она вся во мне, через газ, телеграф, газету, спички, разговор, вид города и деревни.

* * *

Все мы думаем, что наша обязанность, призвание – это делать разные дела: воспитать детей, нажить состояние, написать книгу, открыть закон в науке и т. п., а дело у всех нас только одно: делать свою жизнь, сделать так, чтобы жизнь была цельным, разумным, хорошим делом. И делом не перед людьми, оставив по себе память доброй жизни, а делом перед Богом. Думать так, главное – чувствовать так, очень трудно. Всё сбиваешься на славу людскую.

* * *

Упади раз, два, три, но поднимись. И еще раз упади, но все поднимайся.

* * *

Во всём есть предел и зависть к больше успевшим. Во всём, кроме любви.

* * *

Странно, что не хочется умирать, хотя ничто не держит. Вспомнил об узниках, которые так обживутся в своих тюрьмах, что им не хочется и даже боятся покидать их для свободы. Так и мы обжились в своей тюрьме этой жизни и боимся свободы.

* * *

Для того, чтобы ответить на вопрос, предстоящий каждому человеку: «что я такое» или: «зачем я живу», или: «что мне делать», – человек должен прежде разрешить вопрос: «что такое жизнь всего неизвестного ему человечества, из которой ему известна одна крошечная часть в один крошечный период времени». Для того чтобы понять, что он такое, человек должен прежде понять, что такое всё это таинственное человечество, состоящее из таких же людей, как и он сам, не понимающих самих себя.

* * *

Человек, у которого нет такого обоснованного признания высшего начала, закона, которому он всегда при каких бы то ни было условиях, хотя бы и под угрозой величайших страданий и смерти, повинуется, такой человек – знай он все науки в мире – только животное. Крестьянская старуха, которая ни за что не оскоромится постом и, как бы это трудно ни было, будет говеть, считая это требованием высшего существа, – человек. Самый же ученый профессор, который считает, что в мире нет другого закона, кроме борьбы за существование, и самый утонченный художник, считающий высшим идеалом человечества красоту, – оба животные.

* * *

Из книги секретаря писателя Николая Николаевича Гусева «Два года со Львом Толстым»:

«На днях ко Льву Николаевичу приходил крестьянский парень Лисицын, приговорённый на один год крепости за то, что назвал царя «Николка – пьяница, рыжий дурак, синие штаны». На Лисицына донесла его мать, с которой он разошёлся из-за того, что она живёт распутно и дочь склоняет к тому же. Лев Николаевич просил Т. А. Кузьминскую[29]29
  Татьяна Андреевна Кузьминская (1846–1925) – русская писательница, мемуаристка.


[Закрыть]  через мужа – сенатора и знакомых сделать то, что только можно для облегчения судьбы парня».

О политике, государстве, либералах и самосознании

Хорошее оружие, умение использовать его, молодость, общие понятия о политике дают солдатам сознание своего достоинства. Бессмысленные учения о носках и хватках, бесполезное оружие, забитость, старость, необразованность, дурное содержание и такая же дурная пища убивают последнюю искру гордости и внушают слишком высокое понятие о враге.

* * *

Труд подавления восстания можно заменить уничтожением желания восставать.

* * *

Люди, к несчастью, только на своем опыте познают, а потому им необходим опыт бедственности войны. Людей, дошедших до той степени, когда они могут убивать друг друга по чьему-то приказанию, не так жалко, как было бы жаль разумных людей.

* * *

Войны Фридриха[30]30
  Фридрих II (1712–1786) – прусский король и военачальник, правивший королевством Пруссия с 1740 по 1786 год. Яркий представитель просвещённого абсолютизма, основоположник прусско-германской государственности.


[Закрыть]  и Наполеона были искренни и потому не лишены некоторой величественности. Было подобное и в Севастопольской войне[31]31
  Севастопольская война – часть Крымской. Крымская война между Российской империей, с одной стороны, и коалицией в составе Британской, Французской, Османской империй и Сардинского королевства, с другой. В самой России до начала XX века использовалось «французское» название «Восточная вой на», а также «Турецкая вой на», пока не было принято общеупотребительное обозначение «Крымская вой на». Боевые действия разворачивались на Кавказе, в Дунайских княжествах, на Балтийском, Чёрном, Азовском, Белом и Баренцевом морях, а также в низовьях Амура, на Камчатке и Курилах. Наибольшего напряжения они достигли в Крыму, поэтому в России вой на получила название Крымской.


[Закрыть]. Но войны Американцев и Англичан в мире, в котором военные действия осуждают уже и гимназисты – ужасны.

* * *

Либералы у нас точно раскольники старообрядцы[32]32
  Раскольники старообрядцы – христиане, отошедшие от православной церкви во время реформ патриарха Никона. Их также называют староверами.


[Закрыть]. Они понимают только свое отношение к правительству. Иное же отношение к тому, с чем они борются, кажется им не только чуждым, но враждебным.

* * *

Любой нищий, получив полхлеба, поделится краюшкой с другим бедняком, но ни один царь, завладев половиной земного шара, не успокоится, чтобы не захватить и другую половину.

* * *

Все держатся известных привычек, известных приличий, вдруг среди них является нахал, ничего не признаёт, и при успехе его немедленно провозглашают великим (о Наполеоне).

* * *

Можно заниматься политикой, но делать её главной задачей жизни безнравственно. Ведь человеку открыт целый мир – прекрасный мир любви, поиска правды, мир мысли, искусства, труда… Вот чем нужно жить самому, чем питать других. Но вот беда, об этом никто не желает слышать. Словно ничего перечисленного не было, а существовали только газеты и Дума.

* * *

Их поварские рецепты Запада не говорят мне ровно ничего. Я русский и желаю иметь русские кушанья (о политике).

* * *

Неравенство, подобострастие подданных и опьянение властью толкают людей, стоящих во главе государственного устройства, на дела противные.

* * *

Если мы – нецивилизованные варвары, то у нас есть будущее. Они же – цивилизованные варвары, и им на этом пути нет надежды. Не подражать западным народам, а жалеть их.

* * *

Нам завидовать и подражать западным народам так же неразумно, как здоровому, неиспорченному крестьянскому малому завидовать плешивому буржуа, чья жизнь – пустые волнения.

* * *

Недовольство либералов на христианскую деятельность – это недовольство людей на пахарей, которые взрывают землю, портя траву. Но ведь зерно и хлеб важнее травы.

* * *

Она была не в состоянии есть тех кур, которых знала в лицо. Так вот и судьи: если бы они в лицо знали тех «кур», которым они выносят свои приговоры, они скорее испытали бы отвращение к своему ремеслу.

* * *

Есть люди, которые берут на себя право решать за других их отношение к Богу, к миру… И есть люди – их большинство, которые отдают это право другим и слепо верят тому, что им говорят. Одинаково преступны и жалки те и другие.

* * *

Часто люди, либералы – государственники, вообще всякие доктринёры[33]33
  Доктринёр – человек, упрямо следующий принятой им теории, даже в тех случаях, когда она противоречит действительности.


[Закрыть]  считают вполне естественным бороться только с одним из проявлений лжи, допуская иные проявления и не борясь с ними. Это все равно, что при наводнении останавливать только одну из заливающих вас струй воды, игнорируя все прочие.

* * *

Большая часть знаменитых изречений Фрицов, Петров, Наполеонов основана на исключительно присвоенном праве этих людей быть несправедливым всегда и справедливым, когда им захочется.

* * *

Вы говорите, я не знаю России. Нет, знаю свою субъективную Россию, глядя на нее с своей призмочки. Ежели мыльный пузырь истории лопнул для вас и для меня, то это тоже доказательство, что мы уже надуваем новый пузырь, который еще сами не видим.

* * *

Смертная казнь, сознательно рассчитанное, преднамеренное убийство, есть дело прямо противоположное тому закону христианскому, который мы будто бы исповедуем, и дело, явно нарушающее возможность и разумной жизни и какой бы то ни было нравственности, потому что ясно, что если один человек или собрание людей может решить, что необходимо убить одного или многих людей, то нет никакой причины, по какой другой человек или другие люди не найдут той же необходимости для убийства других людей. А какая же может быть разумная жизнь и нравственность среди людей, которые могут по своим решениям убивать друг друга.

* * *

Пусть только борец за «свободу» или «порядок» положит одну сотую тех усилий, тех жертв, которые он полагает на борьбу ради своей цели, на увеличение любви в себе и других, и он не так, как при деятельности борьбы, где не видны последствия, а только ожидаются, а тотчас же и увидит плоды своей любовной деятельности не только в себе: в великой радости любви, но и в следах, которые неизменно на других людях оставляет эта деятельность.

* * *

О казнях, повешениях, убийствах, бомбах пишут и говорят теперь, как прежде говорили о погоде. Дети играют в повешение. Почти дети, гимназисты идут с готовностью убить на экспроприации, как прежде шли на охоту. Перебить крупных землевладельцев для того, чтобы завладеть их землями, представляется теперь многим людям самым верным разрешением земельного вопроса.

Вообще благодаря деятельности правительства, допускающего возможность убийства для достижения своих целей, всякое преступление: грабеж, воровство, ложь, мучительства, убийства считаются несчастными людьми, подвергшимися развращению правительства, делами самыми естественными, свойственными человеку.

* * *

Турок, русский, француз, японец, прежде чем подчиняться своему правительству, подчинен богу, и обязанности их одни и те же, заключаются в едином законе – поступать с ближним, как желаешь, чтобы поступали с тобой. И это без различия расы, религии, касты и национальности.

О науке

Объяснения учёных большей частью приводят к тому, что то, что прежде было ясно и понятно, становится тёмным и запутанным.

* * *

Случается, науку используют для того, чтобы оправдать насилие. Возьмите, например, пресловутый закон Мальтуса[34]34
  Томас Мальтус (1766–1834) – английский священник и учёный, демограф и экономист, автор теории, согласно которой неконтролируемый рост народонаселения может приводить к снижению благосостояния и массовому голоду.


[Закрыть]. Какой-то весьма плохой английский публицист, сочинения которого были признаны абсолютно ничтожными, написал трактат о народонаселении, в котором изложил закон несоразмерного со средствами питания увеличения населения. Мнимый закон этот Мальтус снабдил ни на чем не основанными формулами и выпустил свой труд в свет. И что же? Закон вызвал у толпы бурный восторг. Если же вы приложите закон Мальтуса к нашей с вами жизни, получится, что голодная смерть – самая что ни на есть законная вещь, евангельский текст, гласящий о том, что следует отдать бедняку рубашки с кафтаном, приобретает абсурдный характер.

* * *

Нет более несогласных двух вещей, как знание и выгода, наука и деньги. Если для того, чтобы стать более ученым, нужны деньги, если ученость покупается и продается за деньги, то и покупатель и продавец ошибаются. Христос выгнал продавцов из храма. Так же должны быть выгнаны продавцы и из храма науки.

* * *

Не смотри на ученость, как на корону, чтобы ею красоваться, ни как на корову, чтобы кормиться ею.

* * *

Способность ума воспринимать знания не беспредельна. И потому нельзя думать, что чем больше знаешь, тем лучше. Знание большого количества пустяков – непреодолимая помеха для того, чтобы знать то, что истинно нужно.

* * *

Бывает часто, что люди, научившись всяким наукам, т. е. запомнивши чужие мысли, гордятся и величаются перед мастером кузнецом, столяром, сапожником. А гордиться скорее пристало кузнецу, сапожнику, столяру перед ученым. Мастер может сделать полезное другим людям, а ученый может только повторять те чужие, часто ни на что не нужные мысли, которые он запомнил.

* * *

Наука, потеряв религиозную основу, стала изучать пустяки, а главное, перестала изучать важное. С тех пор и составилась теория опытной науки.