Текст книги "Треснувшее зеркало для пленницы красоты"
![](/books_files/covers/thumbs_150/tresnuvshee-zerkalo-dlya-plennicy-krasoty-145162.jpg)
Автор книги: Лидия Беттакки
Жанр: Крутой детектив, Детективы
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]
– Елизаветта, выходи за меня замуж, – как-то, проснувшись утром в моих объятиях, предложил он мне. – Ведь твой развод уже готов с твоим бывшим. Сыграем свадьбу, пригласим твоих подруг. К тому же я баллотируюсь на пост мэра, мне просто необходим статус женатого мужчины. В моём окружении это очень важно.
– Я согласна, Флавио. Я стану твоей женой.
Мы слились в жарком поцелуе, крепко прижавшись друг к другу.
***
– Синьора Елизаветта Склернакова, вы согласны стать женой синьора Флавио Монтельпаре? – спросил у меня мэр города на церемонии бракосочетания в коммуне, местной мэрии.
– Да, согласна, – ответила я, сжимая в руке букетик роз, светясь от счастья.
– Согласны ли вы, синьор Флавио, взять в жёны синьору Елизаветту Склернакову?
– Да, согласен, – ответил Флавио и согласно кивнул головой.
Затем мы обменялись кольцами, принесёнными на маленькой атласной подушечке Ольгиной дочерью Алессией. В этот день девочка была нарядно одета в платье розового цвета с фатином и под тон ему в изящные туфельки со стразами и розочками.
Её длинные волосы были аккуратно уложены локонами и закреплены шпильками в виде цветочков под цвет туфелек. Нас объявили мужем и женой, и мы под крики «Горько!» присутствующих гостей слились с Флавио в нежном поцелуе. Он страстно меня целовал и обнимал за талию, обтянутую корсетом свадебного платья, расшитым настоящими камнями сваровски.
– Папа, поздравляю тебя! – наш поцелуй прервал тонкий голосок.
Перед нами стояла дочь Флавио с бокалом шампанского и смотрела на нас.
– Спасибо, София, за поздравления, – ответил Флавио, обнял дочь и чмокнул её в щёку.
Девушка как-то натянуто улыбнулась, окинув меня оценивающим взглядом с ног до головы. Худая, среднего роста с большими карими глазами, носом с горбинкой, на котором восседали новомодные очки. Девушка не была страшной. Но и красавицей её также было нельзя назвать. Одета она была также простенько: белая блуза, чёрные брюки в обтяжку и туфли «балерины» из тёмно-бордовой кожи.
– Тебе нравится моя жена Елизаветта? – спросил Флавио у дочери и указал на меня довольным собственническим взглядом.
Девушка снова выдавила из себя улыбку и произнесла:
– Да, она красива. У тебя совершенный вкус, папа. Следует признаться, Елизаветта получше даже, чем Инна.
– София, она не просто красива, она обворожительна. Я обожаю её и уверен, что она меня сделает, а вернее, уже сделала самым счастливым мужчиной на свете.
Флавио притянул меня к себе и снова на глазах у всех страстно поцеловал.
Дочь, извинившись, удалилась. К нам подошли мои подружки Оля и Алина. Алина была одета в элегантный костюм бежевого цвета из благородного шёлка: юбку до колен и пиджачок. На Оле также был элегантный костюм горчичного цвета, состоящий из платья и длинного пиджака.
– Лизка, ты принцесса! Платье шикарное. Какая ты в нём красивая! – восхищалась Алина, не сводя с меня своих голубых глаз, умело подведённых тёмно-синим лайнером.
– Согласна с тобой, – рассмеялась я. – Не то, что тогда я одевала с Луиджи из секонд-хенда. На большее тогда у Луиджи просто не было средств, оно и понятно. А это специально сшито по последнему каталогу марки «Дельза». Это платье – эксклюзив чистой воды.
Я хвасталась свадебным нарядом и крутилась перед подружками. Флавио, улыбаясь, стоял рядом и потягивал шампанское из красивого фужера.
– А сейчас вылетит птичка! – воскликнул фотограф, направив на меня с девчонками цифровой фотоаппарат.
Мы фотографировались на фоне мэрии, в местном парке на фоне фонтана и на фоне адриатических волн пальмового пляжа. Флавио то и дело целовал меня и прижимался ко мне. Через брюки его элегантного костюма серо-синего цвета от «Армани» отчётливо виднелось его возбуждённое достоинство.
– Елизаветта, я тебя уже хочу, – шептал он мне на ухо. – Как только прибудем на торжество, обязательно уединимся и займёмся любовью. Ты не будешь против?
Затем мы на свадебном кабриолете, антикварной машине «Фиат» белого цвета, увешанной шариками, отправились отмечать наше бракосочетание. Белоснежный катер, арендованный для гостей, припаркованный к берегу, мирно покачивался на волнах Адриатики и был украшен шарами и бантами. Как только мы переступили борт в сопровождении гостей, из динамиков полилась музыка, и мужчина с микрофоном в руках подошёл к нам.
«Квандо ла феста коминчера ту сарай режина»… «Когда начнётся праздник, ты будешь королевой», – пел нарядно одетый мужчина знаменитый хит Эроса Рамацотти.
Два официанта, одетые в белоснежные сорочки и тёмные брюки, поднесли нам бокалы на позолоченном подносе в виде двух ангелов, перевязанные фатином. Их наполнили шампанским « Дон Периньон». Мы чокнулись фужерами, и я отпила пузырящуюся, горьковатую на вкус жидкость. Флавио же выпил содержимое сразу. Залпом. Мы с гостями прошли на палубу, где стояли накрытые столики с белоснежными скатертями и серебряными столовыми приборами. Всё это было украшено настоящими живыми цветами. Мы уселись за столик, отведённый для нас двоих, и Флавио сразу наполнил бокалы шампанским.
– За тебя, моя невеста и уже жена! – поднял он бокал, осушая его до дна.
Катер тронулся и медленно поплыл по волнам. Официанты стали разносить на столы экзотические закуски из омаров и прочих продуктов моря с тарталетками со всяческими начинками из деликатесов. Я была голодна, поэтому сразу же принялась за трапезу.
– Елизаветта, подожди, не ешь пока, иди сюда. На секунду.
Я оставила еду, Флавио схватил меня за руку и потащил куда-то по лестнице на палубу второго яруса катера.
– Куда ты меня ведёшь? – спросила я.
– А вот куда! Смотри.
Я чуть было не споткнулась в запутавшихся шелках подъюбников платья. Моему взору на корме катера предстала машинка кабриолет последней марки «Ауди» белого цвета.
– Ой, Флавио! А что здесь делает эта машина? – удивлённо спросила я.
– Малышка, ты разве не догадалась? Это мой тебе свадебный подарок! – ответил Флавио и притянул меня к себе. – Нравится?
Я вскрикнула от восторга. Такого шедевра я ещё не видела. Спортивная модель с кожаными сидениями переливалась и блестела в лучах ясного ласкового солнышка на фоне бегущих волн.
– Спасибо, любимый! Ты самый лучший на свете! – завизжала я и подпрыгнула так, что чуть было не сломала каблук дорогущих туфлей марки «Лори Блю».
– Ты знаешь, о чём я сейчас подумал? Вот как стемнеет, мы поднимемся сюда и займёмся любовью под открытым звёздным небом прямо здесь на палубе. Тебе нравится эта идея?
Я лишь согласно кивнула головой, погладив Флавио по уложенным с гелем волосам. Счастье приятным серотонином наполняло каждую мою клеточку, мне хотелось взлететь. Как же жаль, что мамочки нет сейчас рядом. Хотя я знаю, мама сейчас с небес радуется за меня и веселится там вместе со мной. Я подняла глаза к небу, словно пыталась отыскать на нём мамин лик.
***
Флавио припарковал « Ягуар» на паркинге отеля горнолыжного курорта, расчищенном от снега. Неоновая вывеска отеля «Кристалл», похожего на деревянный пятиэтажный домик, заманчиво мигала и манила своей роскошью и шиком элитной структуры.
– Мы приехали, супруга. Нравится тебе местечко?
– Да, Флавио. Здесь просто рай земной, я это уже чувствую всеми клетками.
Я улыбнулась, на эйфоричной ноте в предвкушении отдыха на снегу обняла мужа и поцеловала его, чем невольно пощекотала воротником песцового полушубка его нос. Флавио чихнул и покраснел.
– Ну что, лисичка моя, пойдём? Берём чемоданы и вперёд, наслаждаться жизнью!
Я согласно кивнула головой и, открыв полированную изнутри дверку автомобиля, вышла. Морозные сумерки защекотали мои щёки. Я невольно поёжилась от холода, несмотря на тёплую шубку и сапожки на натуральном меху. Флавио щёлкнул пультом, багаж открылся автоматически. Муж достал наши чемоданы: мой – расцветки под леопарда с бьюти-кейсом марки «Кавалли» и свой – синего цвета из натуральной кожи марки « Самсонит». Флавио снова щёлкнул дистанционным пультом ключей, и мы направились к стеклянным автоматическим раздвижным дверям на рецепцию отеля. Блестящий мраморный пол был начищен до такой степени, что я отчётливо видела своё отражение и ступала по нему, словно по льду, боясь поскользнуться. Подошедший швейцар погрузил наши чемоданы на металлическую с золотым напылением тележку. Симпатичная девушка, одетая в строгий брючный костюм бордового цвета, взяла на регистрацию наши с Флавио документы, выдав нам две пластиковые карточки, которые служили ключами от гостиничного номера. Затем она вежливо пояснила, на каком этаже наша комната. Мы последовали за швейцаром к лифту, отделанному зеркалами снаружи и изнутри. Остановив его на нужном нам этаже, швейцар провёл нас по коридору, покрытым ковровым покрытием красного цвета, расписанным цветами из золота и серебра. На стенах были повсюду развешаны картины в мерцании абажуров необычной формы. В воздухе стоял запах ванили и мяты. Мы остановились у нашего номера. Флавио провёл карточкой перед микрочипом, вмонтированным в добротную деревянную дверь. Микрочип замигал зелёным сигналом, и дверь отворилась. Швейцар снял с тележки наши чемоданы и вкатил их в гостиничный номер. Флавио открыл портмоне, протянул парню купюру достоинством в сто евро.
– Можешь быть свободен, – скомандовал ему Флавио.
– Спасибо. Приятного времяпровождения!
Как только за швейцаром закрылась дверь, Флавио щёлкнул выключателем, и под потолком вспыхнула люстра необычной красоты из хрустальных подвесок. Я ахнула при виде такой красоты, а также от обстановки – мебели современного дизайна и большой двуспальной кровати, заправленной шёлковым покрывалом салатной расцветки. Спустя три минуты люстра поменяла цвет, уже озаряя комнату розовым светом, а спустя две минуты – голубым.
И так через определённые интервалы – всеми цветами радуги. Наша комната стала похожа на северное сияние. Флавио подошёл к журнальному столику, на котором в серебряном ведёрке стояла бутылка с шампанским «Дон Периньон». Супруг откупорил её и разлил пузырящуюся жидкость в хрустальные фужеры. Я же не сводила глаз с нашей временной обители и рассматривала навороченный плазменный телевизор, прикреплённый к стене.
– Нравится, Елизаветта? – Флавио уловил мой восторженный взгляд.
– Ещё бы! Восхитительно!
– Видишь, как я постарался, чтобы угодить тебе! Ну, давай выпьем за нашу поездку, чтобы мы оттянулись по полной.
– Давай, – я взяла в руку наполненный бокал.
– За нас, Елизаветта!
Мы чокнулись бокалами, я отпила божественный напиток. Приятный хмель разлился по моему телу. Флавио снял с себя стёганую куртку и уселся на кровать.
– Класс, матрас – то, что надо. Мягкий, – проверил качество Флавио, надавливая на кровать массой тела и руками. – Иди сюда, моя лисичка!
Я с бокалом в руке подошла к супругу, он усадил меня к себе на колено. Глядя в мои глаза, он притянул меня к себе и стал страстно целовать. Затем, уложив меня на ложе, он стал снимать с меня одежду. За несколько секунд я предстала перед супругом обнажённой. Флавио также стянул с себя свитер, джинсы и остался в одних трусах, под которыми отчётливо выделялось его возбужденное достоинство.
– Лисичка моя, – прошептал он мне, – надень-ка шубку, будь добра. Я хочу с тобой заняться любовью именно когда ты в ней. Моя пушистая жёнушка.
Я подчинилась просьбе супруга и накинула песцовое манто. Флавио вошёл в меня сзади и стал искусно двигаться. После нашего любовного соития Флавио снова наполнил бокалы шампанским, мы умостились под атласное пуховое одеяло, прижавшись друг к другу.
– Моя сладкая лисичка, сейчас часок покемарим, а потом прошвырнёмся по магазинчикам и бутикам. Здесь такие продаются вещички, просто закачаешься! Сюда ведь съезжаются самые богатые люди всего мира, чтобы покататься на лыжах и отдаться шопингу. Это своего рода Куршевель.
– Вот как! А я даже не могла предполагать, что мы находимся в таком навороченном месте.
– А то! Ещё в каком! Здесь можно запросто встретить знаменитых итальянских актёров и актрис, даже взять у них автограф на память. Твой супруг в непрестижное место никогда бы не поехал.
– Я просто счастлива, Флавио! Спасибо тебе за всё. Ты самый лучший.
Я прижалась щекой к супругу и задремала…
Я открыла глаза и потянулась. Пуховое атласное одеяло приятно согревало моё обнажённое тело, приятная истома после почти всеночного соития с супругом разлилась по мне эйфоричной волной. Из санузла раздался нервный кашель Флавио и шум воды. А муженёк на ногах уже. Кстати, который час? Я потянулась к лакированной тумбочке и взяла свой смартфон. На циферблате монитора мобильного замерцали цифры: 9.05. Не поздно и не рано, однако. Перед глазами пронеслась проведённая в ласках и объятиях ночь. Впервые за всё время нашей супружеской жизни Флавио захотел, чтобы я родила ему ребёнка. Я, слегка опешившая, сначала не могла поверить в услышанное.
– Флавио, ты же категорически против спиногрызов, как ты сам не раз выражался. К тому же у тебя взрослая дочь от первого брака, и ты не скрывал тот факт, что имеешь также внебрачного сына от кубинки.
– Лиза, ты моя законная жена. И я хочу, чтобы ты мне родила. С тобой я буду чувствовать себя счастливым папой. Я уверен. Иногда люди меняют своё мнение, что произошло в моём случае.
Он страстно посмотрел мне в глаза. Я прочитала в очах мужа неподдельную тоску и какую-то возродившуюся надежду, что-то по-настоящему искреннее мелькнуло в них. Я погладила его по поседевшим вискам, притянула к себе, мы слились в жадном поцелуе. Затем, ненасытно занимаясь любовью, целовали друг друга, и я испытывала неизвестные мне ранее эмоции. Словно мы познакомились вчера и изучали друг друга по каждому сантиметру наших тел. После соития Флавио вскрикнул и впервые за всю нашу совместную жизнь кончил в меня.
– Ты родишь мне ребёнка, – содрогаясь в истоме после полученного оргазма, прошептал он мне, лаская и вдыхая аромат моих волос.
Затем последовал второй половой акт, по окончанию которого Флавио также не предохранялся. Я испытывала пик нежности и самые позитивные эмоции. А вдруг и на самом деле ребёночка ещё рожу. Мы живём на люксовской элитной вилле, деньги есть. Прислуга тоже. Что ещё нужно? Главное, чтобы здоровье не подкачало, ведь рожать в сорокалетнем рубеже становится опасно. Флавио поднялся с кровати, подошёл к мини-бару и откупорил бутылку с виски. Налив горячительную смесь в бокал, он поднял его и с улыбкой произнёс:
– За нашего малыша! Пусть это будет плод нашей любви, а не акт эгоизма, как происходит во многих семьях. Ты согласна со мной?
– Согласна. Только Флавио, прости, не хочу быть занудой. Но ты же обещал больше не прикасаться к крепким напиткам. Мог бы выпить шампанское, – поневоле упрекнула я снова супруга.
– Лиза, ты снова за своё. Я же чуть-чуть. Вот пригублю, и будем спатки. Если, конечно, будем. Ведь я тебя уже снова хочу. И мы же на курорте, ё-моё. Мы приехали, чтобы отдохнуть от проблем и забот. Во всяком случае, я. Ты не имеешь никаких проблем. Ты под моей опекой, Лиза. Это мне вечно приходится рисковать задницей во всех предпринимательских делах и важных решениях. Ладно, ни слова больше о работе. Ну, за малыша.
Флавио отпил три глотка и с бокалом в руке залез опять под одеяло. Поставив стакан на тумбочку, он снова принялся ласкать меня ладонью по ягодицам, мягко и плавно проникая в мою плоть.
– Бонжорно, миа беллиссима, доброе утро, моя красавица, – прервал мои воспоминания о минувшей ночи бодрый голос супруга.
Флавио вышел из санузла, укутанный на бёдрах банным полотенцем, со смартфоном в руке.
– Смотри, какие я фотки нащёлкал, – супруг открыл свою «галерею» на новомодном сотовом и продемонстрировал фотки с оголённым торсом, а также в полный рост перед зеркалом в санузле гостиничного номера.
– А для чего ты это сделал? Чтобы отправить потом любовнице? – с полуиронией процедила я и села, опершись на подушку.
– Если бы я хотел отправить фото любовнице, я бы тебе не стал их показывать. Я просто запечатлел себя на память о горнолыжном курорте, заодно и проверил, как работает селфи-камера на новом телефоне. Хочешь, тебя сфотографирую голенькую?
Флавио подошёл к кровати и рывком убрал одеяло. Наведя на меня объектив, он щёлкнул кнопкой.
– Флавио, прекрати, пожалуйста. Я с утра не в форме.
Я отстранила смартфон рукой, отворачиваясь, снова натянула на себя одеяло.
– Для меня ты всегда в форме. И на эти фотографии буду смотреть лишь только я.
Флавио засиял, словно начищенный самовар, в предвкушении шоппинга. Мой супруг, несмотря на все свои недостатки, отличался особенной чертой – он обожал совершать покупки, не жалея на это никаких средств. Особенно на дорогостоящую качественную обувь.
– Флавио, а давай сделаем так. Ты отправляйся вниз в ресторан завтракать. А я, пожалуй, пробегусь немножко. Ты не против?
– Ну, вот опять двадцать пять. Лиза, мы же с тобой на курорте. Я не для того привёз жену сюда, чтобы завтракать в гордом одиночестве. Бегать она собралась, видите ли! Потом после обеда пойдём вместе на пробежку. А сейчас я приказываю. Марш в ванную быстренько, чтобы была одета через пятнадцать минут.
Флавио моментально поменялся в лице. Тон его речи и взгляд моментально изменились, лицо приобрело обиженное выражение. Это было присуще его переменчивому характеру, к которому поневоле пришлось привыкнуть.
– Флавио, после обеда я, как правило, уже чувствую себя порядком уставшей. Поэтому и предпочитаю утренние часы для занятий фитнесом. Да и не ем я по утрам почти. Ну, что тебе стоит покушать без меня? Ведь у нас ещё есть в запасе целых три дня пребывания на горнолыжном курорте. Или тогда подожди меня в номере, потом спустимся вместе к завтраку.
– Потом уже будет зал закрыт. Уже почти десять утра. Ладно, не буду спорить. Хочешь, иди на свою пробежку. Но ты меня обидела, запомни.
Флавио быстро облачился в свою наглаженную сорочку, брюки и пуловер. Даже не посмотрев в мою сторону, он, громко хлопнув дверью, удалился. Что за характер? Хуже, чем капризная барышня ведёт себя порой. Зла не хватает. А ведь сам от меня требует, чтобы я была всегда в отличной форме. Дома я веду по большому счёту сидячий образ жизни, так как Флавио никуда меня без своего сопровождения не отпускает. Фитнесс-клуб мне также нельзя посещать. Там ведь посторонние мужчины станут поедать меня взглядами. Только разве что дома пара тренажеров и беговая дорожка в моём распоряжении. А я всегда предпочитала занятия спортом на свежем воздухе и бегаю уже много лет. Натянув чёрные лосины и тёплую кофточку из «пайла», я обула кроссовки, надела зимнюю ветровку и шапку. Вставила в уши наушники айпода с современной музыкой и отправилась на пробежку по окрестностям великолепной Кортины.
Вернувшись с пробежки, я открыла пластиковой картой гостиничный номер и вошла в него. Приятная истома разливалась по моему телу. Результат пробежки – пресловутые гормоны счастья эндорфины. Флавио лежал на кровати, отвернувшись к окну.
– Эй, супруг. Жёнушка прибыла. Сейчас приму душ и сразу на шопинг. Я мигом.
Ни ответа, никакой реакции. Обиделся, вот и играет в молчанку, как уже бывало не раз. Ладно, через час-другой попустит. Я скинула потную одежду и направилась в душевую кабинку. Приняв душ, я высушила волосы, подкрасила глаза и вышла из санузла.
– Флавио, я почти готова, – пропела я, на лету натягивая джинсы Рокко Барокко.
Супруг снова не ответил. Заснул. После сытного завтрака, видно, разморило его. К тому же курортная атмосфера и горный климат располагали к расслаблению и релаксу. Одевшись, я прилегла рядом и погладила Флавио по спине.
– Муженёк, я готова, ну, хватить дуться на меня, – я легла рядом с ним, прижалась к нему и хотела поцеловать в щёку. Как вдруг обнаружила, что глаза Флавио приоткрыты, а на подушке всё ярче проступают красные пятна.
Я затрясла супруга и истерически закричала. Его тело было бездыханным. Из зияющей раны на сонной артерии стекала кровь на подушку и на ворот его сорочки с пуловером.
– Флавио, прошу тебя, не умирай, очнись!!!
Я принялась хлопать его по щеке, но его лицо на ощупь было неприятно холодным. Паника и шок сковали моё сознание. Флавио был мёртв.
Я выскочила из номера и помчалась на ресепшен отеля. Содрогаясь в рыданиях, я объяснила суть происшедшего человеку в сером костюме. Тот набрал номер полиции. Уже спустя десять минут отель был полон людей и санитаров скорой помощи. Я находилась в прострации и только успевала повторять прибывавшим полицейским о случившемся. Вскоре накрытое чёрной клеёнкой тело Флавио специально прибывшая машина полиции увезла на экспертизу в морг. Меня же попросили остаться. Высокий мужчина, инспектор по имени Адриано, в подробностях расспрашивал меня о цели нашего приезда на курорт, записывая всё в ноутбук.
– А вот и нашлось вещественное доказательство.
Мужчина, который проводил в номере отеля обыск, держал в руке в резиновой перчатке маникюрную пилочку с острым наконечником для обрезания кутикул, которую я взяла с собой в путешествие. Она была в крови.
– Эту штучку я только что извлёк из-под кровати в присутствии свидетелей. Синьора Елизаветта, вам знакома эта вещь? – спросил у меня полицейский агент, одетый в гражданское.
– Да, это пилочка для ногтей из моего маникюрного набора, – согласно кивнула я головой.
Мужчина погрузил окровавленную пилку в целлофановый пакет и запечатал его.
– Синьора, к сожалению, вы обязаны проехать с нами в полицейский участок. Мы должны взять у вас отпечатки пальцев.
Адриано закрыл ноутбук и строго посмотрел на меня. От его взгляда мне стало не по себе. Неужто он подозревает меня в убийстве мужа?
Меня погрузили в полицейскую машину и под взгляды ротозеев и постояльцев отеля повезли по выездной заснеженной дороге. Сердце бешено колотилось, меня всю трясло. Сидящие рядом по бокам полицейские не обращали на меня никакого внимания, а лишь о чём-то разговаривали между собой. Я хотела проснуться, избавиться от этого кошмарного сна. Неужели это всё произошло наяву? Кто, интересно, позарился вот так хладнокровно убить супруга, да ещё и моим маникюрным прибором? Наверное, чтобы таким образом подставить меня. Неужели я не смогу доказать свою невиновность? По моим щекам покатились слёзы. Мне почему-то вдруг захотелось прижаться, как когда-то в детстве, к своей мамочке, чтобы она меня защитила, уберегла от этого всего зла и кошмара, свалившегося на меня в одночасье. Но мамы несколько лет уже, как нет в живых, и вообще никого у меня нет. Я осталась совершенно одна. Причём в такой глупой, страшно нелепой ситуации.
Машина въехала через металлические решётчатые ворота и остановилась около маленькой двери. Полицейский, крупный мужчина, открыл дверь машины и выпустил меня. Другой полицай взял меня под локоть, подтолкнул ко входу. Я прошла через закодированную дверь и последовала по узкому коридору. Повсюду стоял запах клопов и табака. Такой тревожный, будоражащий запах. Так, наверное, пахнет горе, простое человеческое горе, которым уже пропитались стены полицейского отделения.
– Проходите, синьора!
Полицейский распахнул дверь, я оказалась в небольшом офисе. За столом сидела женщина полицейская, похожая на ворону. С большим носом, на котором громоздились очки с толстыми линзами. Синий пиджак с погонами с выглядывающей из-под него сорочкой белого цвета с галстуком выгодно выделял её чёрные волосы и сверлящие тёмно-карие глаза, казавшиеся ещё больше из-за толстых линз очков.
– Присаживайся, – указала она мне на стул и посмотрела на полицейского. – Вы, Франко, пока можете быть свободны. Потом чуть позже я вас позову.
Полицейские молча удалились. Женщина открыла папку, в которой были: протокол, составленный на месте убийства и мои документы – удостоверение личности и вид на жительство. Полицейская представилась и стала задавать мне ряд вопросов, касающихся убийства.
Я снова всё пересказала, как произошло. Джада стучала клавиатурой компьютера. Затем по телефону кому-то позвонила, через три минуты вошёл парень в гражданской форме, велел мне следовать за ним.
– Сейчас, Елизаветта, иди сдавать отпечатки пальцев. Увидимся позже, – Джада скорчила на лице нечто вроде улыбки и снова уставилась в компьютер.
Я последовала за мужчиной в другой конец коридора. Он открыл дверь помещения, разделенного перегородками на секции. Я разглядела установку для снятия отпечатков пальцев, большую чернильную подушечку и зажимы, которыми крепили к столу формы. Мужчина велел закатать рукава. Я подчинилась, он взял меня за запястье и подвёл к чернильной подушечке. Чистая форма для отпечатков уже была прикреплена к доске. Он обхватил запястье левой рукой, а правой утопил мой большой палец в чернильной подушечке, после чего прокатал по поверхности пластины. Сняв отпечатки с большого пальца, он проделал ту же процедуру с указательным. Затем он проделал такую же манипуляцию с моей левой рукой. Подведя меня к рукомойнику, включил воду и протянул мне одноразовое мыло. Я попыталась отмыть чёрный мазут, который очень плохо смывался. Вода была холодной, что ещё больше осложняло мои действия. Мой аккуратный маникюр на наращенных ногтях наполовину стёрся. Когда я вытирала руки полотенцем, вошёл мужчина невысокого роста с фотоаппаратом в руках и пригласил пройти в соседнюю комнату, чтобы сфотографировать меня в профиль и анфас. В этот момент я себя как раз и стала ощущать криминальной персоной.
– Сейчас следуй за мной, – скомандовал полицейский и снова отвёл меня в кабинет Джады.
Женщина сидела всё так же за компьютером и жевала бутерброд, запивая его «Фантой».
– На, держи, перекуси. Небось, ничего не ела с утра. Тебе ещё здесь долго придётся находиться.
Джада протянула мне сандвич, завёрнутый в пищевую прозрачную целлофановую плёнку. Она была права. Ведь я, по сути, со вчерашнего вечера ничего не держала во рту. Но аппетита не было совершенно, потребности в еде мой организм явно не испытывал. Нервы мои были на пределе, но неприятные спазмы в желудке словно советовали мне проглотить бутерброд. Дрожащими руками я развернула плёнку, откусила мягкий хлеб с ветчиной и помидором. Джада окинула меня сочувствующим взглядом и произнесла:
– Не волнуйся, Елизаветта, если ты и в самом деле непричастна к убийству супруга, тебя отпустят. Вот сейчас осталось последнее слово за экспертом.
Я лишь молча покачала согласно головой, глотая бутерброд. Мне всё ещё не верилось, что Флавио больше нет на свете. Несмотря на его припадки насилия и избиения, мне было невыносимо больно осознавать потерю и мириться с тем, что его больше нет. Я не могла никак понять причину такой нелепой насильственной смерти. У него не было ни друзей, ни врагов, как он сам не раз высказывался. Я находилась в прострации. Джада протянула мне пол–литровую бутылку минеральной воды без газа.
– Грацие, спасибо, – поблагодарила я.
В этот момент распахнулась дверь, вошли двое мужчин. Один из них был одет в полицейскую форму, другой в тёмные вельветовые брюки и пуловер коричневого цвета, из-под которого выглядывал воротник отглаженной белой сорочки в мелкую полоску. В руках он держал бумажные листы с печатями. Бросив в мою сторону не предвещающий ничего хорошего взгляд, он отрапортовал:
– Синьора Елизаветта Склернакова. В результате экспертизы, проведённой на орудии убийства синьора Флавио Монтельпаре, обнаружены ваши отпечатки пальцев. Нам очень жаль, но вы подозреваетесь в умышленном убийстве по статье 589 Итальянского уголовного кодекса. По распоряжению прокурора мажистрата Массимилиано Сорди вы арестованы. Сейчас прибудет наряд полиции и вас увезут в карцер.
Земля уплыла из-под ног. Нет! Этого не может быть! Только не это!!! Из моей груди вырвался истерический крик:
– Я не убивала Флавио! Меня кто-то подло подставил! Неужели непонятно? Я на момент убийства была на пробежке, метрдотель может подтвердить этот факт!
– А вот персонал, который убирал гостиничные номера в корпусе, где вы находились, доказывает обратное. А именно, что вы с супругом разговаривали на повышенных тонах, а точнее, ругались. Впрочем, эти факты не так важны. На пилочке для ногтей ваши отпечатки пальцев. И этих фактов уже вполне достаточно для вашего ареста. Теперь вам сможет помочь только разве что адвокат.
– Я могу позвонить подруге и попросить её поискать адвоката? – лихорадочно дрожа всем телом, спросила я.
– К сожалению, сейчас нет. Только когда вас доставят в следственный изолятор. После проверки наверняка тюремная полиция позволит вам позвонить. Вы не волнуйтесь. Мобильный телефон передадут, как ваши личные вещи, начальнику СИЗО. А сейчас пойдёмте с нами. Полицейский взял меня под локоть, и мы направились на выход. На прощание я лишь взглядом окинула Джаду, как бы мысленно поблагодарила её за обед. Женщина, вздыхая, провожала меня сочувственным взглядом, глядя своими чёрными глазами из-под больших очков. На выходе из полицейского отделения уже был припаркован микроавтобус тёмно-синего цвета с голубой полосой, с надписью «Полиция пенетенциариа» («Тюремная полиция») с двумя мужчинами высокого роста, одетыми в полицейскую форму, слегка отличающуюся от традиционной государственной. Я сразу поняла, что это по мою душу. Спустя полчаса езды ворота раскрылись, машина въехала во двор с шестиэтажным зданием с решётками на окнах глиняного цвета. Вот меня и доставили по назначению. Это и есть женская тюрьма…
***
– Раздевайся, – скомандовала женщина-полицейский с коротко остриженными волосами непонятного цвета, крупного телосложения, с грубыми чертами лица, надевая на свои крупные, словно у мужика, ладони одноразовые перчатки из латекса.
Я, потупив взгляд, сняла с себя джинсы и свитер, оставшись в трусиках и лифчике.
– И это тоже снимай.
Мне было стыдно, но я понимала, что придётся подчиниться свирепой мужланке. Я стояла перед ней совершенно голая. Женщина, окинув меня взглядом, подошла ко мне, велела наклониться и опереться руками на стол. Это ещё зачем? Я недоумевала и смотрела на неё, как на сумасшедшую.
– Я тебе сказала, нагнуться и расставить широко ноги! – уже повышенным тоном повторила полицейская, рывком развернула меня на 180 градусов и наклонила к столу.
Я почувствовала, как рукой, а вернее, двумя пальцами она проникла мне в промежность и проделала вращательные движения, чем мне сделала больно. Затем средний палец она ввела мне в анус и проделала те же манипуляции.
– Свободна, – буркнула полицейская и сняла перчатки, брезгливо швырнув их в урну. – Одевайся.
Я натянула джинсы и пуловер.
– А это также необходимо снять и сдать, – указала мужланка с квадратной покрасневшей мордой на мои бриллиантовые серьги и кольцо, сделанные в виде розы на ладони. Эксклюзивная работа мастера-ювелира, стоящая баснословных денег. Эту вещицу Флавио преподнёс мне на день рождения, когда мы были в путешествии на Сардинии. Никогда не забуду тот момент, когда ужинали на террасе ресторанчика. Флавио игриво предложил мне закрыть глаза и протянуть ему руку. Я приостановила трапезу из отменной рыбки и ракообразных морепродуктов, подчиняясь воле супруга. Открыв глаза, я увидела в ладони бархатную коробочку красного цвета с мерцающими в ней на шёлковой подушечке серьгами и колечком. Я взвизгнула от восторга. Флавио смотрел на меня в полумраке горящей свечи, его загорелая кожа выделялась на фоне бежевой сорочки фирмы « Армани», в его глазах читалась неподдельная любовь и страсть.
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?