Текст книги "Небожитель: Книга стихотворений"

Лидия Николаевна Григорьева
Небожитель
Книга стихотворений

памяти сына Василия

(1973–2003)

 
Я о нём подумала, родном…
Чашу опрокинула вверх дном.
 
 
Я о нём подумала опять,
стало светом душу заполнять.
 
 
Завела о нём, родимом, речь —
время побежало мне навстречь.
 

О, душа золотая…

 
Это – ангел предстоящий.
Это – ангел в небе сущий.
Это – ангел уносящий.
Это – ангел вопиющий.
 

* * *

 
Ангелы небесные молчат,
нас в свои дела не вовлекая…
Птицы ли последние кричат,
караван ведут в пределы рая.
 
 
Стая вверх уходит по косой,
от угодий наших неприветных,
криками пронзая плотный слой
далей и немых, и безответных.
 

18 октября 2004

* * *

 
Во сне стремителен полёт
и непосилен.
Там птица райская поёт
и птица сирин.
 
 
Там ясный знак нам подают —
уму и телу:
«Живи, пока не призовут
к иному делу…»
 

6 июня 2005

* * *

 
Всё я думала: мы поживём потом,
а пока всей семьей поедем на Чёрное море…
Жизнь торопила. Воздух хватала ртом.
И вот дожила до самого чёрного горя.
 
 
Всё мне думалось: жизнь ещё впереди.
Ощущение это, как ржа, истончило силы.
Сына вырасти. Дерево посади.
Чтоб коса запредельная их, как траву, скосила…
 

3 июня 2005

* * *

 
Чей-то голос звучит на низах —
в небесах сотрясенье:
«Не топи его душу в слезах!
А молись о спасенье».
 
 
Чей-то голос звенит высоко,
в небеса улетая…
О, как он отлетел далеко!
О, душа золотая…
 

12 июня 2005

* * *

 
Я вошла, а ты не дышишь.
Я молюсь, а Ты не слышишь…
 
 
Я стою, не упадаю,
жизнь погибшую листаю
до последнего листочка…
 
 
Ты куда забрал сыночка?
Укажи мне этот путь,
дай понять, обнять, взглянуть…
 

10 мая 2005

17 сентября

 
День прошёл, не безотраден
многих для…
Только сын мой был украден
у меня.
 
 
Словно неба пласт оторван
от земли,
так и сын мой был отторгнут
от семьи.
 
 
Так и жить нам – Бога ради —
до конца…
И расти его дитяти
без отца.
 

12 июня 2005

* * *

 
Я стою в Андалузии пыльной,
золотыми плодами обильной.
Где же сын мой?
Не со мной…
 
 
Я бреду по откосам и падям,
по разбросанным книгам, тетрадям.
Где же сын мой?
Не со мной…
 
 
Перешла венецийские воды,
обошла племена и народы.
Где же сын мой?!
Не со мной…
 
 
Забралась в Гималаи и выше…
Лишь бы выстоял, выдюжил, выжил!
Так просила, казалось, немного…
 
 
– Где же сын твой?
– У Бога, у Бога…
 

18 сентября 2003

* * *

 
На окраине дня в спелом жите
золотые плутают лучи.
Как мне жить без тебя, небожитель?
Если можешь, меня научи.
 
 
Истончилась небесная плёнка,
голос страсти неправой – затих…
Я ласкаю в степи, как ребёнка,
прядь пшеничных волос золотых.
 

5 октября 2004

* * *

 
Исчислять в поднебесном узоре
реактивного ангела след…
Крона клёна шумит – словно море
разбивается о парапет.
 
 
Этот дом на горе – как ракета.
С оглушающим шумом несясь,
ангел тьмы вместе с ангелом света
с нашим миром выходят на связь.
 

16 июня 2005

* * *

Во садах ли Богородица гуляла…

Из народных песнопений

 
Ветер острее, чем нож.
Глянешь, кругом беспросвет.
«Мама, зачем ты живёшь,
если меня уже нет?…»
 
 
Ветер ударит в висок.
Глянешь, кругом непроглядь.
«Я и не знаю, сынок,
этого мне не понять…»
 

16 мая 2005

* * *

…один будет взят, а другой оставлен…

От Матфея, 24:40

 
Наверное,
чтобы оставить свидетельства
о твоей жизни…
Но лучшее из них – твоя дочь.
 
 
Наверное,
чтобы сидеть на тризне,
но горе своё превозмочь…
 
 
Не для того же жизнь моя длится,
чтобы писать стихи!
Время дано – за тебя молиться
и свои отмолить грехи…
 

15 июня 2005

* * *

 
Если бы мне сказали,
сердце покрыла бы мгла…
Вымостила слезами,
а спасти не смогла.
 
 
Если бы только знала,
какой предстоит конец…
Сама бы себе стяжала
небытия венец.
 

5 октября 2004

* * *

 
Солнце зреет, как малина
у крыльца родного.
Тонет в небе субмарина
облака стального.
 
 
Волны гулкого заката,
грозные мгновенья…
Эта даль великовата
для людского зренья.
 

7 октября 2004

Тот Cвет

 
Хоть в полном мраке окажись мы,
когда беда…
А вы, ушедшие из жизни,
ушли куда?
 
 
Но, может, знак нам подадите
на склоне лет?
Мол, все идущие – идите
туда, где свет…
 

25 октября 2004

* * *

 
Этим матерям дать какой мне знак?
Сына потеряв, выжить – или как?…
 
 
Этим матерям что могу сказать?
Сына потеряв, раны зализать?…
 
 
Этим матерям чем могу помочь,
сына потеряв, не родивши дочь…
 
 
Ангелов призвав неземную рать,
сына потеряв, жить не перестать…
 

25 октября 2004

* * *

 
Выйти в просторы и гикнуть
так, чтобы эхо зашлось:
«Ничто не должно погибнуть!..
Не быть ничему – поврозь!»
 
 
Пусть провалюсь на месте
в полый простор пустой:
снова мы будем вместе
в вечности золотой.
 

7 октября 2004

* * *

 
Ты прошёл походкой лисьей.
Следом ветром унесло
в шорохе опавших листьев
промелькнувшее крыло.
 
 
Ты прошёл тропой другою,
в тяжком воздухе мелькнув,
тело выгнувши дугою,
крылья волглые сомкнув.
 
 
Ты прошёл, как дым и ветер,
сквозь пространство, наугад.
За тобой, душист и светел,
мёл позёмку листопад.
 
 
Зажигала осень свечи.
Меж тугих и сытых тел,
промелькнул, как день и вечер,
отошёл и отлетел…
 

1 ноября 2004

* * *

 
Сын мой погиб на войне
вымысла с ложью.
 

Р. Бухараев

 
От Рубикона до Аттики,
Бородино, Ватерлоо,
сын мой играл в солдатики,
снова и снова…
 
 
Многажды был расстрелянным
офицером «из бывших»
и под ковром расстеленным
он хоронил погибших.
 
 
Это ль не рок таинственный,
око судьбы слепое:
по комнате нашей единственной
я шла, как по полю боя.
 
 
Злила помеха досадная:
то надолб, то ров, то насыпь,
штурм и страда осадная…
Но крепость стояла насмерть.
 
 
Он от рожденья, видимо,
в выборе был неволен.
Ратник брани невидимой
и там, наверное, воин…
 

18 августа 2004

* * *

 
Целые полчища ангелов вылетели к тебе,
чтобы помочь разобраться в путанице и судьбе.
Стаями клинописными в небе летят, растворясь.
Ликами иконописными
сияя сквозь морось и мразь…
Эти стаи незримые, лёгкие на подъём,
как буря, непобедимые,
как ветер, как снег с дождём…
 

20 августа 2004

* * *

 
Из пчелиных выну сот
мёд. Насытишься, напьёшься.
Утром солнце не взойдёт,
если ты не отзовёшься.
 
 
Ночью выпадет роса,
повторяю, вечной ночью…
Я услышу голоса,
но не рядом. А воочью
 
 
я тебя не рассмотрю,
потому что темень гложет.
Но за то благодарю:
видишь ты меня. Быть может…
 

21 августа 2004

* * *

 
И гордый дух, и тёплой плоти ворох,
и ласковую сладость бытия,
перемолол искусства жадный молох.
И в том повинна, стало быть, и я…
 

* * *

 
Сегодня жизнь перелистала
и заглянула за черту.
Ты улетел. Тебя не стало.
Не подхватила на лету…
 

* * *

 
Как оглянусь: какая бездна лет
отвесною стеною – подо мною!
 

 
К окуляру припаду:
что там в прошлом, високосном?
Вася в школе. Я в аду —
бытовом, чересполосном.
 
 
Что там ниже? Детский сад:
круглосуточное гетто.
Ясли – дети голосят
беспросветно и отпето.
 
 
Это там, сбиваясь с ног,
ошалевший от разлуки,
ты ко мне бежал, сынок,
и запрыгивал на руки.
 
 
Это там, тебя любя,
так, что сердце заходилось,
выходила из себя,
Божью чувствуя немилость.
 
 
Изо всех сжимала сил
тельце детское, цыплячье.
Слёзный дождик моросил,
неотвязный и незрячий.
 
 
В эту бездну загляну…
Взяв бессмертие на пробу,
вспять пространство разверну
и вберу в свою утробу.
 

* * *

 
Птичке пропасть, ведь коготь
тянет, увязнув, к мраку…
Можно тебя потрогать
сквозь фотобумагу.
 
 
Или же сквозь компьютер,
где ветер свистит звёздный…
Что бы сказал Лютер
и набожный люд грозный,
 
 
Вести Благой и Корана
чтители, те, что святы?
– Разве же это раны?
Это всего лишь стигматы…
 
 
Или тебе не снятся
те, кто за небесами?
Ты можешь им любоваться
и поедать глазами.
 
 
Это ль не Божья милость?
 
 
Руку держу воздету —
в истине укрепилась:
небытия – нету…
 
 
Может быть, он в обиде
на наше земное бремя
временно стал невидим
и отошёл… на время.
 

* * *

 
В давке автобусной, в платьице тонком…
Чтоб полегчало:
«Пропустите женщину с ребёнком!» —
помню, кричала.
 
 
Эхо ударило по перепонкам.
Сын мой трёхлетний:
«Плапустите зенсину с лебёнком!»
 
 
В дальние нети…
 

21 августа 2004

* * *

 
Я так не могу.
Горе – отдам врагу.
Радость благую – другу.
Себе я оставлю – муку…
 
 
Я так не хочу.
Раны свои залечу.
Перегрызу, как зверь,
лапу в капкане. Верь.
 
 
Я так… Ну, а ты?
До твоей высоты
разве мне дорасти
в горе и радости?
 
 
Всё так. И не так.
Но завис в проводах
неразумный птенец.
Вот и сказке конец…
 

* * *

 
Настежь отворив грудную клеть,
отлетит душа, неопалима…
 
 
В молодости страшно умереть:
кажется, что смерть необратима.
 

* * *

 
Вот моя лихая доля:
всё и не упомнишь.
Хлебопашец вышел в поле —
Бог ему на помощь.
 
 
Умывалася слезою
в бездне преисподней…
Жизнь прошла сама собою —
милостью Господней.
 
 
Эта жизнь, как пыль, осела,
измельчилась в порох…
Птица в небе пролетела
или чёрный ворог?
 
 
Грозные предвижу знаки
бытия, и всё же,
чтоб взошли на поле злаки,
помоги нам, Боже.
 

9 октября 2004

* * *

 
Если ветер, как бы ни был силён порой,
не прервёт, не порвёт и не сдует слова молитвы,
как птенца, покаянье от внешних стихий укрой,
чтоб избегнуть сетей бесовской и мирской ловитвы.
 
 
Как бы ни бушевали вовне ураган и смерч,
как бы ни бесновались, содвигнув моря и горы,
им и с места не сдвинуть, обречённую нас сберечь
силу ярой молитвы, полонившей души просторы.
 

25 октября 2004

* * *

Р. Б.

 
Житейских радостей заёмный жёсткий жмых,
запромыслительное зла столпотворенье…
А ты, грустнейший из печальников земных,
своё мне посвятил стихотворенье.
 
 
Уже к земному сердце не лежит,
а роз потусторонних – не взрастила…
Я палец уколола, мне не жить,
а спать и спать. Я этот мир – простила.
 
 
Да только вот… Простил ли он меня?…
Я, может быть, прощения не стою.
Глаза закрою среди бела дня
и побледнею, как перед бедою.
 
 
В душе свинец расплавленный застыл.
В саду моём разор и окаянство.
А для того, кто так меня любил,
я вымолю и время, и пространство.
 
 
Он предан был. И предан был не мной.
Но восставал из пепла в новой силе.
Мы вместе одолели путь земной,
который стал и чужд, и непосилен.
 
 
Но только мне. О нём не говорю.
Он одолеет жизни быстротечность.
Сад тоже смотрит утром на зарю,
а к вечеру вперяет взоры в вечность…
 

Алтайское фото

 
Оттуда, с Алтая, где ветер, где сын
глядит не мигая в небесную синь;
 
 
оттуда, где круто в озёрную муть
упала минута и стала тонуть;
 
 
оттуда, где млечность туманных долин,
где гулкая вечность, где кедр-исполин;
 
 
где сын мой утешен и счастлив с л

...

конец ознакомительного фрагмента