Текст книги "Варвара Семёновна"

Глава 13. А Рыся? Что Рыся, зверя просто пора воспитывать

Варвара Семёновна захлопнула дверь квартиры. Шагнула за порог в твёрдой уверенности, что видела жильё последний раз. В смысле – в первозданном виде, а не зрелище, которое получит, опрометчиво покидая родные стены.

По дороге вспомнила, что в приюте рыжая разбойница звалась Сонечкой и являла собой образец милой кошечки. Метаморфоза произошла за порогом, где воздух дурманил запахом воли.

Видимо, котёнка подобрали на улице, род уходил корнями в бездомное выживание, дикому зверёнышу набраться приличных манер было не у кого и негде.

Варвара Семёновна гоняла Рысю с утра по снегу дольше обычного в слабой надежде, что чудо свершится. В любом случае старалась направить избыток энергии в мирное русло, чтобы стены квартиры успели продержаться до вечера.

Прибыла к дочери, поздравила зятя, приняла эстафету в виде Светочки, отпустила молодых веселиться. Книжки читала, супом «за маму-папу-зайку-мишку» кормила, спать укладывала, на часы поглядывала.

Наконец, время прекратило артачиться и согласилось, что настал вечер.

Бабушка на последнем рывке передала «эстафетную палочку» родителям и выскочила за дверь. Поймала такси. Похоже, что всем автомобилям таксопарка запретили соревноваться с улитками. Обижать моллюска машина явно не планировала, соблюдая все мыслимые и немыслимые правила движения.

Квартира встретила тишиной. Со стены прихожей свисала лента обоев, которую недавно хозяйка собственноручно подклеивала. И это всё?

Прислушалась, пригляделась и ахнула. По углам жались разодранные комочки белых ворсистых нитей. Варвара Семёновна шила достаточно, чтобы признать в них клочки синтепона.

Бросилась в комнату, не разуваясь.

Герда валялась на полу. Боком, лапами кверху, и беспомощно смотрела коричневыми глазами.

Вокруг клубились драные колтуны синтепона, устилали комнату всклокоченными буклями. Из-за порванной игрушки выглядывала Маруся.

Варвара Семёновна села на диван и заплакала. Потому что любила плюшевую собаку, и была она живой и настоящей. И было ей больно, когда острыми когтями раздирали бок, из которого клочьями вываливался синтепон. А хозяйка бросила на произвол судьбы свою самую верную на свете овчарку, и защищала её одна старая кошка.

Варвара Семёновна гладила Марусю и оплакивала оранжевую Герду.

Ползала по комнате, собирала белые комки, смахивала слёзы, чтобы ни одного не пропустить. Рыжая вредительница отсутствовала.

Варвара Семёновна шила филигранными стежками. Опять гладила и хвалила полосатую кошку, которая внимательно следила за работой. Судя по всему, остались бы от игрушки рожки да ножки без вмешательства Маруси.

Где обитала безбашенная мелочь, не знала и знать не желала. Видимо, получила хорошо, что до сих пор не показывалась. Милая кошечка Сонечка, которую не проблема пристроить.

И вдруг сформировалась странная догадка… Варвара Семёновна заново припомнила своё удивление, когда вдруг неожиданно выпалила: «Отдайте мне Марусю!» – почему? И мысли в голове не держала. Приехала за рыжей кошечкой, на неё и оформляли документы.

И представила, что бы она делала без Маруси, принеся домой «милую Сонечку». Попрощалась с цветами, шторами, обоями, в перспективе – с квартирой, видимо. О Герде и говорить нечего, клочки по закоулочкам в лучшем случае собирала.

Кто извне руководил разумом, подсказывал решения? Или подсознание видело будущее?

Варвара Семёновна испугалась. Читала краем глаза и слышала краем уха о случаях, когда у людей вдруг возникали необычные способности после удара молнии, например. Или сильного потрясения. Но у неё-то ничего подобного не произошло?

Выход на пенсию отнюдь не огорошил и потрясением не явился. Наоборот – ждала и дни считала. Или раскрепощённый разум избавился от забот о хлебе насущном и заработал в другом направлении?

С чего началось? С игрушки. Да, собиралась побаловать себя, что-нибудь плюшевое купить на память. Безо всякой связи с детской мечтой, просто так.

Выбрала бы первую попавшуюся, поумилялась некоторое время и забросила.

Помешала дочь, когда попросила посидеть с внучкой. Не это ли событие явилось «спусковым крючком»? Вдруг поручили найти овчарку, потому что её никто не покупал. И собака оказалась в магазине рядом с дочерью. Светочка раскапризничалась, зашли за мишкой…

А если дело вовсе не в самой Варваре Семёновне? Светочка раскапризничалась… зашли за мишкой… ой нет, голова пошла кругом. Собственная внучка – экстрасенс?

И теперь игрушечная Герда воплотила детские мечты, о которых бабушка забыла за давностью лет.

Купила собаку, забрала кошку, которую вряд ли бы пристроили, а они оказались связаны? Почему Маруся тянулась к Герде? А рыжая Рыся? Без Маруси с ней не справлялись, значит и она включена в странную цепочку?

Кто диктовал решения и предвидел события? Зачем вместо спокойной старости пенсионерку превратили в марионетку, которую за ниточки дёргают?

Но кто кукловод? Где расписана судьба, и что дальше делать? А ничего, спать ложиться.

В любом случае теперь у неё есть грозная плюшевая овчарка, которая отгоняет дурные сны, и кошка Маруся под одеялом. Хотела бы Варвара Семёновна жить без них? Ответ очевиден – ни в коем случае.

А Рыся? Что Рыся, зверя просто пора воспитывать.

С утра «милая кошечка» восседала на кухонном стуле. С видом невинным и даже слегка обиженным. Рука непроизвольно тянулась погладить солнечно-рыжее создание божье, приласкать и приголубить сиротинушку.

Когти первым делом подрезать, вот что! И прямо с прогулки, чтобы не откладывать в дальний ящик, Варвара Семёновна прибыла в клинику. Где с Рысей долго не церемонились, опытной рукой в два счёта обкорнали «орудия возмездия», пока хозяйка лепетала о повадках дикого зверя.

Так, второй этап – искоренить привычку прыгать по столам.

Варвара Семёновна готовила завтрак, Рыся в очередной раз вальяжно разгуливала по вышеуказанной поверхности, когда вдруг неведомая сила швырнула кошку на пол.

– Мяу!

– Не мяу, а нельзя! Сто раз предупреждала! Не понимаешь по-хорошему, будет по-плохому! Заруби себе на носу!

Рыся ничего рубить не собиралась и с разворота прыгнула назад на стол. Второй бросок ошеломил и озадачил. Кошка метнулась на холодильник и надолго затихла.

Следующий урок назывался «приучение к ласке». Хозяйка надела рукавицу, в которую Рыся моментально вцепилась зубами и передними лапами, ожесточённо колотя задними.

Против обыкновения, соперник не сдался. Когти с «маникюром» неумело елозили по коже, а второй рукой хозяйка фамильярно почёсывала беззащитное пузико. Натешилась, отпустила прыгать за бумажкой на шнурке.

И ещё не раз неведомая сила сбрасывала котейку со столов, а хозяйская рука бесцеремонно гладила шерстяное брюшко.

Вдруг пища в плошке перестала изображать «манну небесную» и появлялась исключительно после слов: «Рыся, Рыся, кушать! Скорее, а то уберу!»

Нет, сначала любительница свободы фыркнула в ответ и на зов явиться не подумала. Ишь! Пока не обнаружила, что гонор в данном случае неуместен, и голод вовсе не тётка.

Из дома Варвара Семёновна теперь уходила так – выжидала за дверью минут пять и резко распахивала.

Очередная пакость в ту же секунду вылетала у зверюги из головы. Карающая длань возмездия свежа была в памяти. В конце концов до Рыси дошло, что хозяйка вольна вернуться в любой момент и застать на месте злодеяния. К плюшевой овчарке, которую охраняла Маруся, дорогу забыла.

Варвара Семёновна постепенно увеличивала время отсутствия. Надолго не уходила и никаких визитов к внукам на ближайшее будущее не планировала.

Нашла в интернете «кошачьи» группы, зарегистрировалась. Сначала робко посматривала, что люди говорят. Понемногу осмелилась вставлять и свои «пять копеек». Читала о кошках, которых взяли из приютов, изучала, сравнивала.

Рыжая Рыся в своих деяниях оказалась не одинока.

И некоторые опускали руки, возвращая животному мнимую свободу в клетке.

Варвара Семёновна поделилась своей историей и неожиданно вознеслась на пик популярности. У неё, которая впервые и случайно завела кошек, вдруг начали спрашивать совета.

Новоявленная «гуру» растерялась. Почему поступала так или эдак, затруднялась объяснить, и не считала себя вправе чужие судьбы вершить. Откуда пришла в голову идея прогуливать кошку? А между тем понравилась многим.

Некоторые спрашивали, каким образом выбрать животное и почему Варвара Семёновна взяла именно Марусю. Из сострадания, из каких соображений? Не жалеет ли о своём решении?

Что им ответить? Рассказать басню про кукловода?

В глубине души популярность радовала и придавала сил. Вдруг опыт и мнение простой пенсионерки заинтересовали множество людей. Не всё оказалось столь радужно. Попадались и комментарии, типа «лучше бы внуками занялась, чем дурью на старости лет маяться».

Сначала Варвара Семёновна недоумевала и злилась – какое им дело до жизни постороннего человека? Затем поняла, что это просто категория вечно недовольных людей.

Писала бы о внуках, получала советы от этой же прослойки общества прекратить размазывать сопли, отвлечься, завести кошку.

…Тем временем наступила календарная весна. В небесных фолиантах забыли перевернуть страницу, зима под шумок возрадовалась и закружила город в метелях. Промозглые ветра рыскали вдоль домов, наметали сугробы, позёмка опутывала ноги прохожих, дворники расчехлили лопаты.

Варвара Семёновна сидела дома. Полкило кошки на улицу не выводила, чтобы не унесло, словно воздушный шарик. В киоске возле магазина продавали тюльпаны и жёлтые веточки мимозы.

На восьмое марта заехал поздравить сын. Павлик нарисовал для бабушки свою любимую собаку Грету. Было приятно, что усилия не прошли даром, и ребёнок урок усвоил. А сын чрезвычайно удивился, заметив рыжего зверя на холодильнике:

– Мама, ты что, не отвезла милую кошечку назад в приют?

– Как видишь.

– Вижу. Обои уже сколько раз подклеивала? Оно тебе надо? Вернула бы и дело с концами.

Что ему объяснять? Потчевать сказом о рыжей овчарке? Сын ещё не знает о серой кошке, чтобы пальцем у виска покрутить. Поведать ему о кукловоде и странной цепочке под названием «Герда-Маруся-Рыся»? Где каждое звено спаяно со следующим неведомой волей.

Или заикнуться о Светочке? И сразу под белы руки прибыть на семейный совет, где маму приведут в чувство? Варвара Семёновна вздохнула:

– Ничего, справляюсь помаленьку, приучаю к порядку. Не беспокойся, разберусь. Кошку жалко.

– Кошку жалко, а ремонт придётся заново делать. Ладно, не мне тебя учить.

Рыся затаилась на холодильнике, признаков жизни не подавала. Спрыгнула, когда сын ушёл, вынюхала стул, на котором сидел, сама разлеглась на нём.

А Маруся вдруг начала перемещаться по всей квартире. Раньше ходила по маршруту – лоток, плошка на кухне и диван с Гердой. Однажды хозяйка застала кошку на подоконнике среди цветов. Маруся смотрела на улицу, дёргала хвостом. Варвара Семёновна тихонечко вышла, чтобы не мешать созерцанию.

В другой раз «невидимка» оказалась на кухне. Прыгнула на стул, который облюбовала Рыся, прилегла, свернулась в клубок. Мелкая шкода ёрзала на холодильнике, спуститься не решилась.

В комнату заходила на цыпочках, если почтенная дама отсутствовала в поле зрения. Попробовала звенеть Марусиным колокольчиком, оплошность признала немедленно, выжидала под ванной, когда иссякнет праведный гнев собственницы.

В гремящие шарики Маруся играть разрешала. И даже носиться табуном по прихожей, если сама в это время не проходила по территории.

Потихоньку, полегоньку казалось, что жизнь принимает нормальные очертания.

Глава 14. «Всё, Гаврюша, пляши!»

Варвара Семёновна вместе с Марусей смотрела в окно. Снежная крупа заметала следы редких прохожих, корявые ветки качались в немом изумлении. Чёрно-белый пейзаж снаружи отнюдь не прельщал на фоне зелёных цветов на подоконнике.

Тепло батарей выдувало последние крамольные мысли о прогулках на свежем воздухе.

Потому что весна выпекала слоёный пирог. Ветреная девчонка возомнила себя кулинаром, советов не слушала. Вместо воздушных облаков замесила тяжёлые тучи, заклёклое тесто получалось безнадёжно испорченным.

Днём сугробы оседали, топорщили края с чёрной окантовкой, чтобы не замочить в ручьях, которые бежали по асфальту. Солнце грело спины домов, заглядывало в пыльные окна, оглаживало вскинутые ветки деревьев, спускалось вдоль промёрзших стволов и плескалось в лужицах на льду.

А по ночам приходила тьма. Насупленные тучи угрюмо затягивали небо непросохшей паклей. И на землю опускалась стынь. Сугробы вырастали к утру, расправляли загнутые края. Ручейки застывали во льду, словно мухи в янтаре, и крупинки песка желтели на белых дорожках.

Волглый и плохо пропечённый пирог совершенно не вызывал желания отведать изделие хозяйки. А между тем в доме закончился хлеб.

Варвара Семёновна поскребла по сусекам, не нашла даже завалящего сухарика. И твёрдо знала, что не прикоснулась бы к хлебу, лежи он горой по всей кухне. Без него кусок в горло не лез. Вздохнула, пошла одеваться.

Назад волокла полные кошёлки. Прихватила и то, и это, чтобы два раза не вставать.

Когда подходила к дому, вдалеке заметила бегающую… собачонку что ли? Вроде не кошка. Точно, не кошка – в одежонке животное шныряло. Синей или зелёной, не разглядела. Неужели опять Гаврюша хозяйку с ног снёс и удрал? Впрочем, это их дело.

Гоняться за «волкодавом» в очередной раз не собиралась. Тем более с полными сумками. Нагуляется, сам вернётся. И больше о видении не вспоминала.

На следующее утро выносила Рысю на променад под небушко чистое, солнышко ясное. Толкнула дверь подъезда, снаружи у правой ноги краем глаза предмет заметила. Словно куль бросили.

Шагнула дальше, со ступенек обернулась. Вроде животное какое-то. Подошла ближе – зверёк скукожился у закрытой половинки двери, лежал в одёжке, похожей на синюю жилетку Гаврюши. Кажется, не дышал, а вокруг никого и не было.

Варвара Семёновна припомнила вчерашнюю собачонку, которая бегала вдалеке. Действительно, Гаврюша, что ли? А где хозяйка, и почему опять на её, Варвары Семёновны, голову свалилась проблема?

Поставила переноску, тронула зверюшку, которая дёрнулась под рукой. Живая, значит. Дальше что делать?

Ладно, подняла потихоньку этого Гаврюшу, прижала к себе тряпичное тельце, подхватила переноску, заторопилась на лифт соседку обрадовать.

На звонок никто не ответил. Стучала, колотила, трезвонила – тишина.

Господи, за что? Спустилась к себе в квартиру, кошку оставила в переноске, откуда она громогласно выражала недовольство сложившейся несправедливостью. Освободила Гаврюшу от шлейки с обрывком поводка, сняла жилетку. Несчастье дрожало и не сопротивлялось.

Отнесла на кухню, налила воды, порезала кусочек сосиски. Гаврюша есть не стал. И куда его девать? В комнате – Маруся, на кухне обитает Рыся, не на балкон, в самом деле?

В шкаф, вот куда! Где Маруся пряталась.

Завернула горемыку в одеяло, разгребла обувь, пристроила. Пусть спит. Выпустила Рысю на свободу, без прогулки сегодня обойдётся. Кошка ринулась вынюхивать следы пришельца, шкаф напору не поддался.

Наконец на шум выглянула Маруся, которая при любом нарушении покоя предпочитала спрятаться. Мелкая кошь прекратила терроризировать дверцу шкафа в ту же секунду. Бочком-бочком удалилась на кухню, где и притихла.

Варвара Семёновна оглядела диспозицию, написала записку хозяйке Гаврюши, выскочила в подъезд. Терзала звонок соседки, сколько хватило терпения.

Ничего не поняла, прицепила листок бумаги на ручку двери, двинулась восвояси осмысливать новую проблему. Вернётся соседка рано или поздно, пусть забирает своё счастье.

Прошёл день и пришёл вечер.

Всемирная паутина опять украла время скромной пенсионерки. Варвара Семёновна очнулась, когда за окном стемнело. Вокруг царила поразительная благодать.

Хозяйка «зверинца» забеспокоилась, оторвалась от монитора, оглядела квартиру. Маруся спала за Гердой, это понятно, а где рыжая злодейка с набором пакостей? Неужели почивать изволила? И сколь долго длится чудо?

Вышла в прихожую, включила свет. Обе кошки сидели перед шкафом почти рядком, хотя Рыся соблюдала субординацию. Больше ничего не происходило. Никто не рвался изнутри наружу и наоборот – не делал попыток проникнуть внутрь. Кошки подвинулись, пропуская хозяйку.

Гаврюша спал. По крайней мере дышал и довольно равномерно.

Варвара Семёновна всполошилась – а соседка где? Собаку, наверное, следует вывести на улицу, или что? Гаврюша спал. Записка висела на двери соседки в первозданном состоянии.

Ночь прошла беспокойно. Спасительница раз 20 прислушивалась, вставала, брела к шкафу. Кошки неизменно составляли свиту.

К утру проблема встала в полный рост. Собаку положено выводить на улицу, а на чём? Шлейка есть, поводок оборван. И что вообще происходит с той собакой?

Гаврюша ожил. Уверенно стоял на лапах, когда вызволили из «темницы». Кошки сбились в кучу в дверях комнаты, вся троица безмолвно смотрела друг на друга. Первой очнулась Рыся и зашипела, узнав давешнего врага, которого помешали научить жизни.

Варвара Семёновна подхватила пёсика, втиснула в жилетку, сообразила, что к шлейке подойдёт рулетка кошки, понесла проблему на улицу. Не успела от подъезда отойти, когда вдруг услышала:

– Вы забрали Гаврюшу? Вот хорошо! – Варвара Семёновна крутанулась на каблуках, обернулась. К ней торопилась незнакомая женщина:

– А я-то думала, куда собачонок делся?

– Вы знаете хозяйку? Намного интересней, куда она подевалась?

– Ой, здесь такое произошло! Руку она сломала.

– Сломала? Зачем? Простите – как это случилось? Когда?

– С Гаврюшей и гуляла. Дёрнул, негодник, что поскользнулась, упала, люди подбежали, скорую вызвали. В больнице сейчас. А этот удрал. Я за кошкой приглядываю, собачонку искала, не нашла. Так вы его себе забрали?

– Ни в коем случае! Мне двух кошек вполне хватает. Лежал вчера возле подъезда, понесла хозяйке, никто не открыл. Записку повесила на двери, думала, что зайдёт. Что теперь делать? Может, вы у себя оставите?

– Боже упаси! Для полного счастья собаки не хватало. Подержите уже, скоро выпишут Никитичну.

Замечательно! Подержите, скоро выпишут. Мало Рыси на голову? Опять же – за что и за какие прегрешения? Куча народа шла с утра на работу, никто собаку не заметил? Одна Варвара Семёновна с глазами оказалась? Или все трудятся, ей заняться нечем?

Гаврюша тем временем бодро двигался вперёд, помечая сугробы. Игрушка на ножках. Возникали великие сомнения, что комок шерсти способен кого-то снести, утащить, уронить. Память оперативно подсунула недавнюю картину – полкило кошки, которая попрала законы Ньютона.

Варвара Семёновна крепче вцепилась в поводок.

Вроде погуляли. Занесла приобретение домой, кошки распушили хвосты в дверях комнаты. Гаврюшу от возмездия удержала рулетка. Затолкала йорка на кухню Варвара Семёновна, покормила. Дальше куда?

Взяла на руки и на глазах изумлённых кошек уложила спать в шкаф. На балкон бы лучше, но на улице весна кочевряжится. Сытый осоловелый «волкодав» не сопротивлялся. Пока.

Теперь отдельно Рысю прогуливать? И под конец дня костьми лечь? Никитичну скоро выпишут – это когда?

Лай Варвара Семёновна услышала, едва открыла дверь подъезда, возвращаясь домой. Влетела в лифт, подпрыгивала на ходу вместе с кошкой в переноске. С десятого раза попала ключом в замочную скважину, когда сообразила – Маруся с лёгкостью уйдёт от нападения, просто прыгнет повыше.

Маруся никуда не прыгала. Стояла намертво на полу прихожей, спину выгнула, хвост распушила, уши прижала. Гаврюша бесновался перед ней, бесславно сдавал позиции, пядь за пядью отступая к шкафу. Куда и юркнул, в конце концов.

Под «горячую лапу» Маруси попала Рыся.

Хозяйка рявкнула зычным голосом, и половину дня стояла тишина. К вечеру Варвара Семёновна сообразила, что собаку опять пора выгуливать. В темноте, по льду и сугробам. Или пелёнкой обойдётся?

Постелила тряпицу в прихожей, заперла Рысю на кухне, выпустила Гаврюшу из заточения. Пёсик пелёнку проигнорировал. И потащилась бездельница-пенсионерка дышать свежим воздухом. Много или мало, вокруг дома обошла – хватит на сегодня. Вернётся хозяйка, пусть прогулками развлекается.

Рыся с гиканьем носилась за пелёнкой по прихожей.

На ночь Варвара Семёновна распихала зверьё по углам. Гаврюше определила постоянное место в шкафу, рыжую разбойницу закрыла на кухне, Марусю не трогала.

Утро начала в новом режиме. Почему-то не додумалась спросить координаты словоохотливой соседки, чтобы представить, на что рассчитывать. День-два оборону выдержит, больше – ни за какие коврижки.

Пусть родственников осчастливят и кого хотят. Больше всего напрягали прогулки в темноте. Нет, Гаврюшу явно преподнесли в качестве примера для вразумления, типа тренажёра вместо велотрека. Чтобы вытоптать с корнями мысль завести собаку.

Видимо, в небесной канцелярии усомнились в рассудке пенсионерки, решили показать полную программу.

Правда, «волкодав» особо характер не проявлял. Наверное, соображал, кто в доме хозяин. Хотя у соседки тоже кошка присутствует. Или ещё не очухался, кто их разберёт.

На третий день занервничала Варвара Семёновна. Где обещанная Никитична? Не поленилась, решила сама взглянуть, вдруг и появилась.

И действительно появилась. Открыла дверь левой рукой, правая – от плеча до запястья в гипсе. Варвара Семёновна молча воззрилась на соседку. Язык не поворачивался… а с другой стороны не чужое навязывать пришла? Никитична открестилась в ту же секунду:

– Нет, нет и нет, назад не возьму!

– Что значит – не возьмёте? А мне куда его девать?

– Не знаю и знать не хочу! Себя бы теперь научиться обслуживать, собаки не хватало! Вы молодая, справитесь.

И быстро захлопнула дверь, пока Варвара Семёновна приходила в чувство. Изнутри, находясь в безопасности, прокричала:

– В приют отдайте! Туда ему и дорога!

На ватных ногах спустилась новая владелица к себе в квартиру. И вдруг сообразила, что не спрашивала, каким образом соседка искала хозяев. И все ли варианты проработала? На крыльях взлетела назад. Сквозь преграду расслышала, что Никитична всего-навсего расклеила объявления на даче. Интернет? Какой интернет?

Вот оно, решение проблемы! Почему раньше в голову не пришло, что Никитична древняя, словно… не суть. Наверняка собачонку давным-давно ищут, все глаза выплакали.

– Всё, Гаврюша, пляши!