Текст книги "Исцели Меня"

Я отчаянно покачала головой, и у меня промелькнула мысль: «Хорошо вам говорить, вы даже на минуту представить не можете, что мне приходиться испытывать».

– Я не готова к испытаниям, как настрою себя, дам знать, – с долей обиды произношу я и увожу взгляд в сторону. И снова вижу образ парня, его грустные голубые глаза, наполненные добром.

– Анастасия-я-я-я! – доходит до моего слуха, и я оборачиваюсь.

– Ты сегодня странная. Ничего рассказать не хочешь? – настаивал он.

– Да, хочу, – немного подумав, я продолжила. – Я хочу, чтобы научились говорить с Создателем так, как говорю с ним я: в любом месте, в любое время чувствовать, как ты уходишь с Земли, как тебя греют лучи неизведанной энергии, и ты прикасаешься к таинству Вселенной.

– Все это я испытываю, когда веду службу и читаю молитвы, причащаю и исповедую. Зачем ты говоришь мне все это? – нахмурился он.

– Я хочу, чтобы вы в мирской жизни настолько были преданы своему делу, как в стенах храма. Может, тогда вы начнете меня понимать?

– Ты всегда говоришь, что я тебя не понимаю, этот вечный спор не закончится никогда. По твоей теории церковь не нужна человеку, все может происходить за стенами храма? – глаза Александра округлились, для него этот разговор был очень серьезным и неприятным.

– Вера должна зародиться у человека в сердце, только тогда он искренно придет в храм и соединится с Богом, и за стенами храма не расстанется со своей верой, а если иначе, то лицемеры окружают нас, – мне становится нехорошо от этого разговора. Но лучше говорить о посторонних людях, чем о моем таинственном друге.

– Ты становишься жесткой, требовательной и пессимистичной – это не лучшие качества для человека, который протягивает руку помощи нуждающимся. Чего тебе не хватает?

Мы остановились друг перед другом. Он, наклонив свою голову, серьезно смотрел на меня, его лицо не выдавало никаких эмоций. Я смотрела вглубь себя и пыталась найти ответ на его вопрос.

– Возможно… любви, – шепнула я, не сводя с него глаз.

Его глаза наполнились блеском, и он улыбнулся однобокой улыбкой.

– Тебя окружает много любящих людей…

– Когда-нибудь я научусь ценить это больше, чем сейчас, – сказала я отрешенно.

– Когда-нибудь ты поймешь, что неверующие люди обретают веру в стенах храма…

– Возможно, – вяло сказала я.

Отец Александр проводил меня до машины, благословляя в дорогу. Он загадочно смотрел мне вслед, может, он все-таки догадывается, что я обременена непростым вопросом и скрываю это от него, но меня впереди ждала нелегкая встреча с Ритиной мамой. Я сосредоточилась на предстоящей работе, и напряженные размышления об Александре развеялись сами собой.

Он

С того момента, как я встретил Анастасию, она пропала из моих снов. Мои поиски не дают результатов, она исчезла из моей жизни, как будто никогда и не появлялась. Может, София Вячеславовна права в том, что мое сознание создало идеальный образ моей половинки, тогда это объясняет, почему это чувство рвет меня на части. Что это – любовь или одержимость? Я должен внести в свою жизнь перемены и найти девушку, которую полюблю, только это спасет меня от безумия.

Мои размышления прервал будильник, на этот раз он остался целым и невредимым. Посмотрев на свою комнату, я осознал, что живу в полном бардаке и хаосе.

«Если хочешь изменить мир, начни менять его с себя», – подумал я про себя и, оправдывая эту знаменитую фразу, приступил к генеральной уборке.

Я вытащил кучу грязных носков из-под кровати, мой письменный стол вмещал в себя несколько номеров мужского журнала, распечатанные листы с прогнозом погоды, мои черновики и заметки, рекламные листовки, ненужные чеки, несколько ручек, пару зарядных устройств, которые переплелись с наушниками в единый ком, и поверх всего этого стояла клавиатура, потому что это единственный предмет, который был всегда задействован. Когда под мокрой тряпкой пыль стала скатываться толстым слоем, я признался себе, что я – засранец. Я взял мусорный пакет и без сожаления отправил в него старые диски, бумажки, чеки, сувениры и весь ненужный хлам, который по разным поводам дарили мне бывшие подружки. К моему удивлению, набралось несколько больших пакетов с этим барахлом.

Распахиваю шкаф, здесь у меня всегда царил порядок: вещи аккуратно висели на плечиках и ровной стопкой лежали на полках. Но даже такой идеальный порядок не избежал ревизии, и в мусорный пакет отправились вещи, которые давно залежались на полках.

Я раньше не мог предположить, что уборка комнаты такая утомительная и трудоемкая работа, но остался доволен своим результатом: комната наполнилась теплом и уютом. Беру свои джинсы со стула, чтобы убрать в стирку и на пол падает цветная бумажка. Подняв ее, читаю: «Клуб “Жажда”. 19/06. Вход с 23:00»

– Вот и лекарство от моего недуга, – произношу я вслух и мысленно благодарю Димона.

После проделанной работы меня наполнило чувство облегчения, и я отправился в редакцию, где меня своей коронной ехидной улыбкой встречает Дима – как всегда, в своем стиле!

– Ты теперь по-королевски на работу ходишь, с обеда, – ухмыльнулся он, раздражая меня.

– Знаешь, я скоро такой бред разгребать буду, что сполна отработаю прогулянные часы, – усмиряю его зависть.

– Что тебе жаловаться, тебя всегда ждет теплое местечко в фирме отца…

От этой мысли я поморщился. «Нет, он сегодня решительно намерен добить меня», – подумал я, ускоряя шаг, надеясь сбросить Диму с хвоста, но он, как привязанный, идет за мной.

Я сажусь за свое рабочее место, Димон, как обычно, подпирает собой стол, сложив руки на груди, и пытливо смотрит на меня.

– Я ничего тебе не скажу.

– Да и не надо, – спокойно произнес он, удивив меня, – ты идешь в клуб?

– Иду, хочу развеяться немного, – отвечаю я, не отрываясь от новостей в интернете.

– Вот и хорошо, у меня для тебя сюрприз, – снова ухмыльнулся он.

– Что ты выдумал?

– Все вечером… а сейчас я пошел работать, у меня, в отличие от некоторых, режим работы не королевский, – Димон все с тем же задором пошел к себе.

Я был заинтригован и ждал конца рабочего дня, но время тянулось необычайно долго. Работы у меня не было, обращение к читателям я уже написал, а письма еще не начали поступать в редакцию. Я играл, смотрел новости в интернете, стучал карандашом о стол, ритмично нажимал кнопку шариковой ручки, переписывался с Димоном в чате – но все это не могло ускорить ход времени, а Дима так и не раскололся о своем сюрпризе.

В офисе началась обычная суета, что означало конец рабочего дня. Для многих неделя выдалась непростой, поэтому я был не единственным, кто с нетерпением желал сбежать из этого канцелярского плена.

– У входа в 23:00, не опаздывай, – проходя мимо меня, произнес Димон и продолжил разговаривать по телефону, скрываясь за стеклянной дверью выхода.

Дома меня ждал менее приятный вечер. Мама смотрела на меня с удивлением, мне казалось, что она исследует мое лицо, пытаясь найти в нем что-то новое. Я же не знал, как реагировать на ее поведение. За ужином отец поздравил меня с повышением – его любезный друг уже сделал донос на меня. Вместо похвал и гордости за сына я услышал: «Надо же, у писак тоже карьерный рост имеется». Я понимаю, что отец мстит мне за то, что я – его единственный сын – не хочу работать с ним плечом к плечу. Он давно приготовил мне место в своей строительной фирме, но я даже поесть с ним за одним столом не могу, не говоря о том, чтобы каждый день решать рабочие вопросы.

На отцовское тонкое замечание я промолчал, позволив себе спокойно поужинать, но когда трапеза закончилась, коротко произнес: «Привет Николаю Петровичу, он ведь тоже писакой был, таким, как и я!»

Отца перекосило гневом, но я избавил себя от неприятного зрелища, удалившись из кухни. Еще несколько мучительных часов в ожидании встречи с другом. Меня очень интересовал его сюрприз. Собрался я за несколько минут: черные джинсы, полуспортивная белая футболка с небольшим логотипом на груди, пара капель одеколона, и готов. Сегодня первый прохладный день после затянувшейся знойной жары, поэтому я на всякий случай беру кожаную куртку.

На пороге меня задержала мама, она очень переживала, когда мы с папой ссорились. Она единственная женщина, которую мы оба любим, через нее ведем свои переговоры, и обоих это устраивает.

– С тобой что-то происходит? – спросила она.

– Все как обычно…

– Ты надолго? – то ли от переживания, то ли от любопытства спрашивает она.

– Мама… – я приобнял ее. Как много переживания и заботы в таком маленьком человеке. – У меня есть ключи, не жди меня.

Она смотрела на меня снизу вверх, и у меня вырвалось само собой:

– Я уже не маленький!

– Для меня ты всегда будешь маленький.

– Нет, мама, – это ты маленькая, – ухмыльнулся я и вышел за дверь.

Лишь в машине я понял причину маминого поведения: вероятно, она искала оправдание моему неожиданному всплеску честолюбия. Разговор с мамой занял немного времени, но я уже опаздываю, впрочем, этим я никого не удивлю.

С виду клуб казался невзрачным небольшим зданием, лишь яркие огни и откровенные баннеры прельщали прохожих и говорили о том, что это непростое заведение. Я оставил машину на платной парковке – на тот случай, если веселье удастся и придется добираться домой на такси.

На крыльце клуба много красоток, стреляющих глазками на проходящих парней и ищущих спонсора на этот вечер. Конечно, я не остался без внимания их обольстительных глаз, но у меня были другие планы, к тому же я искал своего друга. Глупо было рассчитывать, что Дима будет ждать меня у входа. Он не переносит моих опозданий и еще больше ненавидит, когда оправдываюсь.

Я прохожу внутрь. В стеклянной серебристой двери на уровне пояса темное овальное окошечко. Я кладу билет, чья-то миниатюрная ручка забирает его, через пару секунд дверь открывается. Пройдя за дверь, я увидел двух мужчин в строгих черных костюмах, похожих на двух спецагентов из элитного отряда. Они, как две статуи, стоят по бокам прямоугольных ворот детектора металл. Один посмотрел на меня сверху вниз, второй кивнул головой, указывая на стол. Меня всегда раздражает эта процедура досмотра. Пройдя к столу, я открываю кожаный клатч и демонстративно показываю, что внутри: телефон, ключи от машины и дома, банковские карты, деньги и водительские права. Один другому положительно кивнул.

– Пройдите через ворота, – сказал мужик монотонным голосом. Я прошел. – Ваше запястье, – скомандовал он. Я выставил руку и тот быстрым движением поставил святящуюся печать в виде штрих-кода. – Добро пожаловать в «Жажду», – вежливо произнес он и показал на следующую стеклянную серебряную дверь.

Как только дверь закрылась за моей спиной, я оказался в широком темном коридоре, тусклые огни на стенах указывали направление в логово страстей и пороков. Чем ближе я был к месту, тем громче становились ритмичные удары музыки.

Когда-то я был частым клиентом этого клуба: здесь отличная музыка, интересная программа и много укромных местечек, куда можно скрыться с новой знакомой. Раньше мне не составляло труда подцепить миленькую девчонку, дружба с которой длилась максимум пару недель.

Сейчас я ищу в толпе танцующих тел знакомый силуэт Димона. Удары ритмичной музыки проходят через все тело, и я невольно начинаю двигаться в такт мелодии. Полуголые музы танцуют на сцене и вокруг шестов, демонстрируя свою акробатику, гладя себя по интимным местам, откровенно сводя некоторых мужчин с ума. Ведущий что-то кричит со сцены в микрофон, и на его призыв доносится громкий и довольный визг. Яркие лучи лазера хаотично рассекают полумрак, а дымовая завеса окутывает меня и погружает в депрессию.

«Зачем я здесь? Разве в таком месте я должен искать свою любовь?» – подумал я и развернулся, чтобы уйти, вдруг почувствовал, как мое плечо кто-то сильно сдавил.

Я обернулся и в свете лазера увидел счастливое лицо Димона и его спутницу Викторию. На их запястьях сверкали такие же знаки, что и у меня.

– Ты потерялся, друг! – из-за громкой музыки кричал он с надрывом.

– Привет! – кричу я в ответ. – Виктория, здравствуй!

Она приветливо улыбнулась и отвела взгляд в сторону, сегодня она добра ко мне как никогда.

– Где же твой сюрприз? – перехожу я сразу к делу, ведь это одна из немногих причин, почему я здесь.

– Она отошла на минуту.

«Она?! О нет, еще одна попытка Димы свести меня с кем-то. Прошлое знакомство кончилось провалом и слезами бедной девушки. Почему до меня сразу не дошло, в чем дело? А может, это знак и это девушка, которая мне нужна?..» – я долго препирался сам с собой и решил, что дам ей шанс.

– Пойдем разыщем твой сюрприз, – произнес я с натянутой улыбкой.

– Узнаю прежнего Макса, – говорит он, смеясь в голос. – Пить будешь?

Я кивнул в ответ и направился вслед за Викторией. Дима пошел к бару, на стойке которого танцевала девушка в нижнем белье из стразов и призывала к напиткам покрепче. Вика ловко проходила сквозь толпу, обходя людей с разных сторон. Мы оказались в том же коридоре, одна часть которого вела к туалетам, другая часть к выходу. Ко мне спиной стояла высокая стройная девушка, ее серебряное сверкающее платье было наполовину закрыто прямыми волосами орлиного цвета. Две черные линии на колготках спускались вниз, скрываясь в серебряных туфельках на высоком каблуке, от этого ее ноги казались фантастически стройными и длинными.

Виктория окликнула девушку, та резко развернулась, ее волосы, развеваясь в воздухе, легли на одно плечо. Я подумал, что у меня двоится в глазах, и я вижу копию Виктории, но, приглядевшись, я заметил, что губы девушки пухлее, а черты лица намного тоньше. Девушка улыбнулась, показав белые зубы, и смотрела на меня оценивающим взглядом. Наверное, в отличие от меня, ее предупредили о нашем знакомстве.

– Эта моя двоюродная сестра – Алина, – наконец Вика представила незнакомку.

– А это мой лучший друг – Макс, – раздался голос из-за моей спины. Димон как раз вовремя подоспел с напитками.

«Надеюсь, Виктория не сильно обидится, если я воспользуюсь ее сестрой», – мелькнуло у меня в голове. Алина кокетливо опустила глаза в ответ на мою улыбку.

Дальше по коридору раздавались громкие голоса какой-то разборки. Я выглянул из-за головы Алины, чтобы полюбопытствовать, что там происходит. В трех метрах от нас у стены стоит девушка, одетая в спортивную одежду, лицо закрыто капюшоном. Она крепко держит за руку ряженую девицу, та яростно вырывается и зовет на помощь мужика, похожего на большой шкаф с татуировками. Как только мужик подошел к ним, девушка в спортивном освобождает свою пленницу. Девица обиженно прижала руку к груди и продолжает выкрикивать ругательства в адрес девушки в спортивном. Алина мне что-то говорит, но я ее не слышал, потому что полностью поглощен разборкой впереди меня. Девушка в капюшоне повернула голову в мою сторону, и наши взгляды встретились. Увидев светло-карие глаза, я узнал горячо любимый взгляд Насти.

Не думая ни секунды, я взял Алину за плечи и отодвинул ее со своего пути. Мой взгляд был прикован к любимому лицу. Я не мог поверить, что встречусь с ней в таких необычных условиях. Она закрыла глаза и поджала губы. Ее ладони сжались в кулаки, а лицо исказилось, как будто она переживает нечто неприятное.

– В чем тут дело? – произношу я, вставая поближе к ней, но она не реагирует, глаза ее по-прежнему закрыты, а дыхание тяжелое. Девица подняла голову, посмотрев на Анастасию с презрением, предполагая, что уже двое мужчин на ее стороне.

– Да эта тварь схватила меня за руку, я ваще не знаю, что ей надо, – рявкнула девица и показала в сторону Насти. – Она обдолбанная в хлам! – добавила она.

Мужик, как грозный мститель, стоит за спиной девицы, наблюдая за ситуацией взглядом хищника. Мои друзья стоят в стороне. Димон смотрит на меня непонимающим взглядом и хочет подойти, но Вика удержала его за локоть.

– Следи за базаром… и полегче с выводами, – резко и грубо ответил я.

– Слышь, ты, урод, ты это сейчас моей девочке сказал? – возмутился шкаф и пошел на меня, сжав кулаки. Глаза его наполнились яростью. Дима в этот момент взъерошился и тоже, сжав кулаки, был готов к атаке.

Встав в позицию «ноги на ширине плеч, слегка согнутые в коленях», я проиграл в голове, каким приемом я нанесу первый удар. Раздался протяжный стон, который заставил нас остановиться и посмотреть на Настю. Она, бледная, с синеватыми губами, медленно сползла по стене и села на пол.

– Да у нее ломка, сам разбирайся со своей подружкой, – со злорадной насмешкой сказал мужик и, обняв свою ряженую девицу, пошел по коридору и пересекся взглядом с Димоном. Дима с ненавистью посмотрел на них и поспешил ко мне. Девочки остались стоять, о чем-то шепчась.

– Макс, в чем дело?

– Не знаю, – сказал я, опускаясь перед Настей на колени. Она не реагирует, лишь морщится и постанывает. Я положил ладонь ей на лоб, он холодный и влажный, а щеки залились нездоровым румянцем.

– Ты ее знаешь? – спросил Дима, присаживаясь рядом со мной. Он взял ее за запястье, щупая ее пульс.

– Относительно, – отвечаю я задумчиво, прокручивая в голове пути решения проблемы. «Что это: температура или приступ? Я должен что-то делать…» – думаю я.

– Макс, у нее пульс бешеный, ей в больничку надо, – в панике шипит Димон, боясь привлечь внимание.

– Настя! Ты меня слышишь?

Настя повалилась на пол, судорожно сжимаясь в комочек, и застонала. Я беру ее на руки и поднимаю. Она кажется маленькой, хрупкой и беззащитной. Снова раздается стон, и я вздрагиваю. На миг я подумал, что это один из моих кошмаров.

– Может, я? – произнес Дима, страхуя меня руками.

– Димон, дверь открой, надо ее вынести, пока не начали задавать вопросы, кто его знает…

Настя прижалась лицом к моей груди и тяжело задышала. От невидимого толчка она поджала ноги к груди, пытаясь свернуться в комок прямо у меня на руках, а пальцы судорожно цепляются за мою футболку и сжимаются в кулаки. Я понимал, что ее атакует невидимая боль, а меня охватывает еще большая паника.

– Сейчас, малышка, сейчас, моя хорошая, я что-нибудь придумаю, – утешаю я ее и одновременно подавляю свою панику. Дима, переживая вместе со мной, сопровождает меня до двери.

«Куда бежать, звонить в “скорую”? А может, у нее есть лекарство на подобные случаи?» – размышляю я.

– Скажи, что мне делать? Как тебе помочь?

– Только не в больницу, прошу, – шепчет она слабым голосом.

Мы подошли к выходу. Охранники, увидев нас, сразу подбежали к нам.

– Что произошло? – произнес один из них, хватаясь за микрофон у уха.

– Это эпилепсия, помощь уже едет, – вру я и продолжаю идти. Они сопровождают нас до выхода. Димон был сбит с толку и дрожащими руками водил по экрану телефона.

– Дима, иди к девчонкам, дальше я сам, – грубо сказал я. Он замер, посмотрев на меня вопросительным взглядом. – Иди же… я все потом объясню…

Дима еще несколько секунд стаял, не решаясь уйти, но я показывал взглядом на дверь, надеясь, что он поверит мне.

– Хорошо, но мне нужны будут ответы.

– Спасибо, – сказал я ему вслед и поморщился от боли, ощущая, как Настя в очередном приступе вонзает острые ногти мне в грудь. Она трепыхается, как раненая птица, у меня в руках, и мне очень тяжело ее удерживать. Я знал, что около клуба есть сквер, где я не раз гулял со своими девушками, там же есть очень удобные скамейки.

За то время, пока мы спускались с крыльца и шли к скверу, у нее было несколько приступов. Она то расслаблялась, то опять сжималась, до боли впиваясь своими тоненькими пальчиками мне в грудь, при этом сильно стонала, сдерживая плач.

На улице душно, а из-за туч очень темно, сквер слабо освещался уличными фонарями. Вокруг ни души. Я сел на скамейку, прижимая Настю к себе. Она слабо постанывала, лежа у меня на груди. В секунду ее скрутило, она тихо заплакала, сжимаясь, как будто ее избивала невидимая сила. Прижимая ее к себе, я надеялся, что ей станет легче, и чувствовал болезненные толчки. Резко раздается мучительный щемящий крик, она затряслась мелкой дрожью, я впадаю в панику, покрываясь холодным потом. Понимая, что я сейчас связан той паутиной из сна и совершенно беспомощный для нее. Одной рукой я поддерживаю Настю за спину, а другой пытаюсь достать телефон из кармана джинсов, все кажется неудобным и тесным, пальцы от волнения трясутся и не слушаются.

– Не ннадо… «сскорую»… все пройдет, – еле слышно произносит она уставшим голосом.

От звука ее голоса моя паника начала отступать, и я вздохнул с облегчением. Она расслабилась, ее ноги вытянулись по скамейке, кулаки разжались, и она тихо лежит в моих объятиях. Мне стало интересно, что это было, но я даю своему любопытству отставку и наслаждаюсь спокойным моментом. Невольно склоняю голову, прижимаясь щекой к мягкому капюшону на ее голове, вдыхаю приятный цветочный аромат и чувствую, что она мне безумно дорога и очень близка.

Какое-то время мы сидели в полном покое, потом она откинула голову, и я увидел измученные глаза и на розовых щеках две светлые дорожки от слез. Она смотрит мне прямо в глаза, ее лицо печально и недвижимо. Проводя ладонью по ее щеке, я вытер остатки слез. Она как будто очнулась из оцепенения, резко отталкивает меня от себя и поспешно садится рядом со мной, обхватив себя руками.

– Привет, – тихо произнес я.

Она испуганно смотрит на меня и прячет взгляд, опустив глаза.

– Ты определенно не должен был видеть этого, – робко произносит она с долей сожаления.

– Но я увидел…

Она, пошатываясь, встает и делает пару шагов вперед.

– Постой, не уходи, – я встал вслед за ней.

– Так надо, – она смотрит измученными глазами и делает еще пару шагов.

– Ты обещала мне один вечер разговора, если мы увидимся в течение месяца… Прошу, не уходи, мне нужно с тобой поговорить.

Она вздохнула с усталостью, ее руки расслабленными плетями упали вниз, ноги подкосились. Я вмиг среагировал и подхватил ее, иначе она бы рухнула на землю. Она снова оказалась в моих объятиях.

– У меня совсем нет сил, – шепчет она, – помоги добраться до машины, ключи в правом кармане.

Сквозь складки плотной ткани кофты я нащупал ключи, запустив палец в карман, подцепил металлическое колечко и потянул за него. Ключи веселым звоном легли мне в ладонь.

«И что теперь? Куда идти? Задала ты мне задачку…» – сказал я сам себе.

Настя была в полуобморочном состоянии, поэтому спрашивать ее о машине было бесполезно. Ее тело стало расслабленным и тяжелым, и я понимал, что мне надо скорее двигаться. Я посмотрел на ключи: галочка в кружочке, у нее «Mazda». Интуитивно жму на первую попавшуюся кнопку в брелоке и смотрю по сторонам. Вдалеке блеснули световые маячки и раздался короткий звуковой сигнал. Я нажал еще раз и пошел на этот сигнал.

Вокруг очень темно, лишь свет фонарей создавали малейшую видимость. Я шел на мерцание фар машины и надеялся в конце пути узнать, что случилось с моей таинственной незнакомой.

Подойдя к машине, я дернул за ручку, и дверь с легкостью открылась. Я аккуратно положил расслабленное тело Насти на пассажирское сиденье. Она находится в опьяненном состоянии, приходит в себя и опять погружается в сон. Я завис над ней, пытаясь пальцами нащупать кнопку, которая опустит сиденье, почувствовал на себе ее теплое дыхание и замер. Ее губы так близки ко мне, но моя совесть не позволяет воспользоваться беззащитной девушкой.

– Как тебя зовут? – произнесла она сквозь сон, я отшатнулся от ее лица.

– Максим…

– Максим, – повторила она нежно и ласково, – думаю, тебе можно верить.

Она притихла, ее расслабленная рука соскользнула вниз и упала меж сидений. Меня как током пронзило испугом, в этот момент я нечаянно давлю кнопку, и сиденье опускается. Потрогав пульс у нее на шее, я ощутил, как под мягкой теплой кожей бьются ритмичные толчки, и тяжелый выдох моего облегчения раздался в машине. Я заботливо поднял ее руку, положил на живот и заметил, что на ее запястьях нет светящегося штрих кода. Она не пошевелилась от моих прикосновений.

Обойдя машину, я сел за руль, у меня проскользнула мысль, увезти ее подальше от этого места, но я побоялся ее испугать.

Кто-то включил дополнительные фонари на парковке, и в машине стало светло. Где же они были, когда я прорывался сквозь тьму с Настей на руках?

Я расслабился на сиденье и стал наслаждаться нашей близостью. Прикидывая всевозможные варианты, я пытался понять, что с ней могло произойти.

– Девушка-загадка, ты во снах мне снишься, то находишься, то пропадаешь. Стоило задумать завести небольшой роман, ты появилась вновь. А ты ведь меня не отпускаешь… – говорю я тихо, как бы размышляя, но ее сон такой крепкий, что она меня не слышит.

Я пальцем провел по ее щеке там, где недавно была дорожка из слез, щека была нежной и шелковистой. Провел по ее расслабленной мягкой нижней губе, как бы я хотел поцеловать ее, и по моему телу невольно прошло волнение.

Моя спящая красавица спит мертвым сном, а я смотрю на нее не дыша и пытаюсь найти объяснение всему происшедшему. Я взял ее ладошку в свою руку, она была прохладной, ее пальчики тонкие и длинные с ухоженным маникюром. На среднем пальце красовалось золотое колечко с гравировкой «Спаси и сохрани».

– Конечно же, ты – верующая, в этом наши взгляды не совпадают. Я не знаю, кто такой Бог, может быть, когда-нибудь ты просветишь меня, – произнес я вслух, когда читал надпись на кольце, но в ответ тишина.

Ее ладошка утопала в моей руке, я надеюсь согреть ее своим теплом. Настя по-прежнему оставалась недвижима, лишь грудь слабо колыхалась при дыхании. Так мы просидели очень долго, и я тоже начал погружаться в сон…

Сквозь сон чувствую, что кто-то слабо толкает меня в плечо. Открываю глаза, и весь ужас пережитого пролетает в голове. Вижу сквозь лобовое стекло, как утренние лучи солнца озаряют все вокруг и нашу машину, единственную на парковке. Я ощутил на себе любопытный взгляд Насти, ее глаза стали спокойными и светлыми. Я смотрел на нее не отрываясь и чувствовал, как между нами рождается близость. Я попытался дотронуться до ее руки, но она резко одернула ее, спрятав в кармане кофты, и наша еле заметная близость испарилась и сменилась неловкостью.

– Привет, – произнес я тихо, будто ничего не произошло.

– Привет, – ее мимолетное возмущение исчезло с лица.

– Тебе лучше?

– Да, – она заерзала на сиденье, смущаясь моего присутствия.

– У тебя нет отметки на руке, как ты оказалась в клубе? Что вообще это было? – мое любопытство берет верх.

– Случайно, – коротко ответила она, взгляд ее стал серьезный, и прежняя мягкость сменилась напряжением.

– Ты одета в спортивную одежду, понятно, что ты оказалась в клубе случайно, только я не понимаю, что с тобой случилось? – говорю я настойчиво, желая получить ответ.

– А ты и не должен понимать, это не твое дело! – крикнула она и отвернулась в сторону. Она тяжело задышала, и было понятно, что она сильно нервничает. Я осознаю, что мое любопытство может окончательно испортить наше дальнейшее общение.

– Я к тебе неравнодушен, вот к чему эти вопросы, – спокойно объясняю я.

Мои слова заставили ее повернуться. Мы долго смотрим друг на друга, и я пропадаю в ее больших карих глазах и хочу узнать, о чем она сейчас думает. Невидимая близость вновь возникает между нами.

– Максим, откуда ты меня знаешь? Почему ты говоришь, что влюблен в меня? И мы не должны были встретиться.

– Знаешь, это давняя история… – начал неуверенно я.

– Я слушаю, – внимательно смотрела она на меня.

– С полгода назад я начал видеть во сне прекрасную девушку. Мы с ней гуляли, общались. Чаще всего она говорила об окружающих людях, их проблемах и взглядах, но иногда мы просто беседовали о погоде, об увлечениях, в общем, темы нашего общения напрямую зависели от ее настроения. А кто руководил ее настроением, мне было не известно, – я в нерешительности сделал паузу. – Эта девушка – ты, Настя!

В ее взгляде промелькнул испуг и сменился удивлением.

– Может, ты что-то путаешь?

– Исключено. Я полгода жил снами, эти сны желал больше, чем реальную жизнь, только из-за нее. Ты точная копия: твое лицо, кудри, фигура, тон голоса, манера говорить – все это, как у нее. Я не удивлюсь, если у тебя есть родимое пятно на правом плече в виде…

– …звезды, – последнее слово мы произнесли в один голос, и она рефлекторно положила левую ладонь на правое плечо.

– Подожди… Ты мог его увидеть, когда нес меня или когда я спала, – она искала объяснения данному парадоксу.

– Я признаюсь, что предавался мечтаниям о поцелуях с тобой, но дальше мыслей дело не дошло, – выпалил я смеясь.

Настя залилась краской, посмотрела на свою ладонь, которую я пытался взять, а потом снова на меня. Видимо, она не совсем мне верила.

– Что ты еще обо мне знаешь?

– У тебя есть синяя книга, в которую ты записываешь молитвы. Эта книга тебе очень дорога, потому что в ней скрыта «сила духа», – последние слова я процитировал из сна.

– Невероятно… у меня есть эта книга… Как, как это возможно? – растерянно говорит она.

– Когда я первый раз тебя увидел, то подумал, что ты мне объяснишь, как ты попадаешь в мои сны. А честно, я был очень рад, что нашел тебя, – я улыбнулся ей и хотел дотронуться до ее руки, но она опять одернула ее.

– Я не могу дать объяснение этому явлению, я тебя совершенно не знаю, – в ее голосе тревога, а лицо по-прежнему залито краской.

– Давай общаться, гулять, дружить. Позволь мне быть с тобою рядом, тогда ты меня узнаешь.

– Ты свалился на меня как снег на голову и просишь о невозможном, – она закрывает красные щеки ладошками, потом снимает капюшон и распускает золотистые волосы, прикрывая ими свое пылающее лицо.

– Я не могу тебе дать того, что ты хочешь, – тихо молвит она.

– Почему? – сбит с толку я.

– Это очевидно, ты парень, а я не могу дать тебе того, что ты хочешь, – еще тише говорит она.

– Ах вот ты о чем… Ты все опошлила. Я в первую очередь хочу любить тебя, быть с тобой рядом, когда тебе плохо. Хочу стать тебе верным другом и надежной опорой, хочу наслаждаться твоей красотой и слушать твой нежный голос. Поверь, не в моем стиле признаваться первой встречной девушке в любви, для меня все это очень сложно, я тебя знаю по снам. Дай мне шанс проявить себя, тогда ты узнаешь, что мои чувства – это не пустой звук.

Она тихо слушает меня, выглядывая из-за своих кудряшек. Лицо ее растерянное и озадаченное.

– Я боюсь тебя, я тебя не знаю.

– Вот я весь перед тобой, узнавай меня, я все тебе расскажу! – громко кричу я, вскидывая руками. Я чувствую, что она вновь ускользает от меня, а у меня заканчиваются доводы, которыми я могу ее удержать. – Ты сказала, что если эта судьба, то мы встретимся. Я не верю в судьбу, но мы здесь и сейчас вместе, а прошла всего одна неделя с нашей встречи.

Мое сердце бешено колотится от волнения.