Текст книги "Неукротимая"

Глава 6

Вэра

Широко раскрыв глаза, она опустила взгляд вниз, и ее пульс участился.

– Ой.

– Твоя нагота волнует меня меньше всего.

Скрестив руки на груди, она незаметно проверила, что грудь и плечи прикрыты. Убедившись, что ее намокшие, спутанные волосы прячут все, что должны прятать, девушка выдохнула, радуясь, что Джарен не собрал ее волосы в хвост.

Неверно истолковав ее вздох, он поднял глаза к потолку и что-то пробормотал себе под нос. Он столкнул ее с коленей, чуть отодвинулся и распрямился, чтобы стянуть тунику через голову.

Девушка едва успела разглядеть контуры его торса, когда он накинул на нее свою тунику, ограничив обзор.

– Спасибо, – прошептала Вэра, едва ткань легла на ее плечи.

Он кивнул, выпрямляясь, и протянул ей руку. Дрожа, она приняла его помощь, и ткань туники распрямилась, прикрывая ее бедра. Вэра пошатнулась, перед глазами на мгновение потемнело.

Джарен провел ее через дверной проем, велел сесть перед камином, а сам подошел, чтобы зажечь его. Она покачала головой, ей хотелось только одного: свернуться калачиком и не двигаться до утра.

Девушка прошла к кровати и не смогла сдержать усталой улыбки. У Джарена было достаточно влияния, чтобы снять для них большую комнату в солидной гостинице, но каким-то образом он не пожелал потрудиться, чтобы у них были отдельные кровати.

Как предсказуемо.

– Мне привиделся кошмар, – начала Вэра, доставая вторую тунику из сумки с припасами и наматывая ее на свои мокрые кудри. Затем она забралась на кровать, откинувшись на подушки, и засунула ноги под одеяло.

– По крайней мере, это выглядело как сон. Это было… – она вздрогнула. – Это было ужасно.

Джарен замер на мгновение, но затем продолжил разжигать огонь.

– Это из-за Трея?

Вэра вздрогнула, ее сердце сжалось, когда он произнес это имя. По большому счету, она не так уж давно знала Трея, но все равно скучала по нему. Она часто видела его во сне в начале их путешествия на Басуру, разум мучил ее последним взглядом, которым он одарил ее перед отъездом, и это снова и снова разбивало ей сердце.

– Нет, дело не в нем. И я, честно говоря, не знаю, как я могла уснуть. Это было больше похоже на… видение или что-то в этом роде. Я была здесь, в ванной, а в следующее мгновение все изменилось.

Он повернулся, внимательно на нее посмотрев.

– Что ты имеешь в виду?

– Это казалось реальным, Джарен. Таким же реальным, как сидеть рядом с тобой.

Брови молодого человека сдвинулись к переносице. Нахмурившись, он пересек комнату, забрался на кровать и сел рядом с ней.

– Это произошло впервые?

– Я… – она сжала губы в тонкую линию. Был ли это первый раз, когда она видела такой сон? У нее всегда были яркие сновидения, даже в детстве, и определенно бывали моменты, когда она изо всех сил пыталась понять, что было реально, а что нет.

Тогда сны больше походили на вспышки, но были такими же реальными. Вэра уже сбилась со счета, сколько раз в детстве просыпалась с женским смехом в ушах или с запахом крови в носу.

Затем тогда, на Алероне, когда Джарен был ранен и Хейз угрожал ему мечом. Она потеряла сознание, как и сегодня. Всего на минуту, а потом… нет.

Вэра не думала об этом до сих пор. Тогда ее жизнь была полна хаоса, и ее разум просто спрятал этот момент как неважное, ненужное воспоминание. Теперь она не была ни в чем уверена.

– Я не думаю, что это впервые, – сказала она наконец. – Но впервые я ощущала все так сильно. Это было ужасно, как будто все вокруг исчезло.

Джарен сидел тихо, слушая, как она описывала это ощущение абсолютного небытия, ужас, который испытала, пока тонула, и полную кристаллов пещеру, которую мельком увидела.

Он повернулся, садясь лицом к ней; его брови вновь нахмурились.

– Что ты видела раньше? До сегодняшнего дня?

– Воспоминания в основном. Тебя. И мою маму, я думаю.

Вэра подняла руку, провела по шраму на шее, и его глаза проследили за этим движением.

– В тот день с Итаном у меня было видение, или как это называется… Кто-то пригвоздил тебя к земле мечом. Ты был всего лишь мальчишкой и тянулся ко мне, – она опустила руку на грудь. – Именно тогда наша связь проявилась.

Как будто упоминание об их связи пробудило его на уровне инстинкта, Джарен перекинул ногу через ее обе ноги и склонился над ее лицом. Ее сердце, только что успокоившееся, забилось с удвоенной силой.

Эти длинные темные волосы, падающие ему на глаза, его обнаженный торс в нескольких дюймах от нее, полные губы, изогнувшиеся в дьявольской ухмылке. Он был чертовски красивым мужчиной, красивее она никогда не видела.

Румянец залил ее щеки.

– Что ты делаешь?

Приподнявшись на одной руке, Джарен провел другой по ее подбородку и вниз по шее. Его челюсти сжались, когда он дотронулся до ее плеча, и она сглотнула. Нервы девушки заискрились.

Но он продолжил спускаться, проводя пальцами по ткани между ее грудями.

– Когда я думаю об этом, становится так трудно не поддаваться желанию оставить на тебе след, звездочка.

Прикосновения стали настойчивее, и через секунду Вэра почувствовала резкий щипок на одном из сосков. Она взвизгнула, шлепнув его по руке, но Джарен только ущипнул ее сильнее, посмеиваясь.

От звучания его смеха пульс девушки участился, казалось, сердце начало биться быстрее, чем тогда, в воде.

– Тогда почему ты этого не делаешь?

Она глубоко и громко дышала.

Джарен был таким горячим и холодным одновременно, он то отвергал ее, то играл с ней, заявляя, что хочет сделать. Было трудно за ним поспевать.

Он приблизился. Девушка инстинктивно согнула колени, ее одолженная туника задралась выше.

В глазах Джарена потемнело, а в груди пробежала дрожь, когда он прижался к ней бедрами, ткань его брюк натянулась от возбуждения.

Она едва могла разобрать его слова, таким хриплым был его голос:

– Потому что я пообещал своей спутнице дворец, – и его губы вонзились в ее.

Вэра не колебалась, ей нужно было отвлечься, освободиться, ей нужен был он. Она наклонила голову, приоткрывая губы, впуская его язык, чтобы он погрузился внутрь, впился в ее рот в безмолвном требовании попробовать каждый его дюйм.

Джарен дразнил ее, скользя языком по ее собственному, но как только она отвечала тем же, он отстранялся, втягивая ее нижнюю губу. Затем он делал это снова. После третьего раза из ее горла вырвался рык, и он ухмыльнулся, прикусив ее губу ровно настолько, чтобы этот звук превратился во вздох.

– Ты так хочешь меня, звездочка.

– Ты так самодоволен, Зеленые Глазки.

Его глаза вспыхнули с вызовом, и он двинул бедрами вперед, взяв тот же самый сосок, который ущипнул, и прокатив его между пальцами сквозь ткань.

Вэра выгнулась, прикусив язык, и тщетно пыталась сопротивляться реакции своего тела. Он и без того много о себе думал.

Но Джарен только цокнул, схватив подол ее туники, и дернул ее вверх. Девушка глубоко вдохнула, когда теплый воздух прокатился по ее соскам, вызывая волну мурашек.

– Я думала, ты сказал, что мое тело – наименьшее, что тебя заботит, – сказала она, сжимая пальцами одеяло, чтобы не вцепиться в него.

– Я знаю, когда утешить тебя, а когда доставить удовольствие, Вэрали. Твое тело говорит со мной, а я слушаю.

Он опустил глаза на ее обнаженную грудь.

– Ты теперь не похожа на тонущую кошку, поэтому…

– Ты такой невыносимый… О боже…

Джарен держал одну из ее грудей в руке и глубоко втянул сосок в рот, его небритая кожа царапала ее, в то время как его другая рука скользила между их прижатыми телами.

Вэра выгнулась, больше не заботясь о том, чтобы что-то ему доказать. Девушка сходила с ума от желания.

Вэрали зарылась руками в его волосы, сжимая в кулаке густые пряди, и двигала бедрами в попытке прикоснуться к его неподвижным пальцам.

Он поднял голову, потянув ее сосок, пока тот не выскочил изо рта, затем провел по нему языком. Один раз. И еще. Она застонала, дергая его волосы. Джарен прижал ее бедра к кровати, двигаясь губами ко второй груди и шептал, касаясь ее кожи:

– Скажи «пожалуйста», Вэрали.

Открыв глаза, она прекратила свои беспорядочные движения и впилась ногтями в кожу его головы. Сволочь.

– Ты не заслужил, чтобы я умоляла, Зеленые Глазки.

Джарен

Боги, как он любил, когда этот вспыльчивый характер брал над ней верх. Она была прекрасна всегда, но когда ее тело напрягалось, а щеки вспыхивали от раздражения, она была просто сногсшибательна. Если она захотела пререкаться, он не будет ее останавливать. Это только возбуждало его.

– А что ты будешь делать, когда я заслужу? – спросил он, дразня ее языком. – Будешь умолять меня трахнуть тебя, звездочка? Потому что, если мне не изменяет память, ты уже делала это.

Он практически мог слышать, как сильно она скрежетала зубами.

– Я лучше возьму твой любимый кинжал и воткну рукоять тебе прямо в…

Зажав ее распухший сосок между зубами, он укусил его, задевая клыками кожу, и наконец скользнул пальцами по ее влажному лону.

Вэрали не договорила, крик сорвался с ее губ, и он буквально замурлыкал. Так намного лучше. Джарен снова провел пальцами вверх, собирая ее влагу и втирая ее в клитор медленными, дразнящими движениями по кругу.

Она уже была совершенно готова. Все, что требовалось, – это небольшая игра, небольшая растяжка, и, даже нетронутое, ее тело впустило бы его. Черт возьми, когда наконец войдет в нее… Искушение сводило его с ума.

– Так жестоко, – проворковал он у ее груди, сильнее нажимая на клитор и вызывая у нее долгий хриплый стон. – А теперь перестань врать и скажи мне, как сильно ты хочешь, чтобы мой язык был внутри тебя, звездочка.

Вэра задохнулась, и он понял, даже не глядя ей в лицо, что она покраснела до пят. Еще такая невинная. Будет здорово показать ей другой мир.

Джарен пробирался вниз по ее восхитительному телу, облизывая и целуя ее живот и чувствуя, как каждая мышца напрягается под его прикосновениями.

– Скажи мне, как сильно ты хочешь видеть мое лицо между твоих бедер.

Он усмехнулся, когда она напряглась, ее тело дрожало как от его дразнящих прикосновений, так и от ее желания продолжать пререкаться с ним.

– Да, – отрезала она, когда он не сделал ни малейшего движения, чтобы продолжить спуск. – Я хочу этого.

– Хочешь чего? Говори.

Он сам сделал над собой усилие, чтобы не коснуться ее губами. Он хотел этого. Он был так близко, ее запах манил. Джарену пришлось почти прокусить дырку в своем языке, чтобы не коснуться ее до того, как Вэра заговорит.

– Ты – высокомерный ублюдок! Я хочу видеть твое лицо между моих бедер!

Он ухмыльнулся.

– Ты такая требовательная.

Не дав ей возможности ударить его коленом по лицу, он опустился ниже, погружая язык внутрь до тех пор, пока его нос не прижался к ее телу. Он застонал от ее жара. Черт… Это было волшебно, его язык внутри его спутницы, и она, извивающаяся и стонущая над ним. Это было чертовски похоже на рай.

Он удерживал свой вес на одной руке, продолжая вводить и выводить язык из нее, а другой развязал шнуровку на брюках.

Как бы он ни хотел доставить удовольствие только ей, он не мог. Джарен слишком сильно хотел ее и слишком долго ждал. Он даже не прикоснулся к себе ни разу с момента их прошлой близости.

Он был на грани взрыва. Это было не остановить. Только не с ее запахом пылающих звезд, проникающим в его ноздри и скользящим вниз по его горлу.

И он не хотел испортить свои брюки, когда вместо этого он мог излиться на ее тело.

Сжав руку вокруг члена, он двигал ей вверх и вниз жестко и яростно, в такт движениям языка по ее клитору.

Ее ногти оставляли полумесяцы на его плечах, и она цеплялась за него все сильнее, ее слова представляли собой бессвязную смесь обоих языков.

Он почувствовал это в тот момент, когда она замерла, изогнувшись в спине, ее пульс участился. Крепче сжав себя, он совершал быстрые, нескоординированные рывки, а затем втянул ее клитор в рот, яростно посасывая его.

Вэра дрогнула, ее руки опустились на его волосы, она вцепилась в них, едва не выдергивая с корнями, и вскрикнула. Острое чувство боли, смешанное со звуком его имени на ее губах, было последним толчком, в котором он нуждался.

Выругавшись, он вжал ее в кровать, упираясь рукой у ее головы, выровняв их тела, чтобы покрыть ее горячими струями.

Его клыки впились в ее губы, и Джарен застонал, сжимая свой член в кулаке, полный решимости извергнуть на нее все до последней капли. Кончив, он опустил руку, обхватив ее голову дрожащими руками, любуясь ее телом под собой.

Вид ее раскрасневшейся и влажной от пота груди, вздымающейся со следами его оргазма на ее коже, свел его с ума. Как будто он хотел сказать: «К черту весь мир!» Если бы он только мог заниматься с ней сексом каждый чертов день.

– Я хочу… – Вэра сжала свое горло, пытаясь заговорить. – Я хочу тоже сделать тебе приятно.

Его ноздри раздулись. Джарен не хотел, чтобы она делала это своими руками. И он не хотел делать этого сам.

Потому что, как бы ни было приятно видеть свою сперму на ее теле, это все равно было не то.

Джарен отодвинулся назад, пока не оказался на коленях между ее ног, а его член – в нескольких дюймах от того места, где так отчаянно хотел оказаться.

– Скоро, звездочка.

– Что «скоро»? – спросила она все еще дрожащим и хриплым голосом.

Он провел двумя пальцами по ее промежности, обведя набухший клитор, прежде чем скользнуть ими вниз, к ее входу.

– Скоро я увижу, как ты кончаешь так, как следует, – и он ввел пальцы внутрь.

Ее спина выгнулась от грубого вторжения, и он погладил ее изнутри, успокаивая дискомфорт, повторяя движения снова и снова.

Будь все по его воле, его семя осталось бы в ней навсегда, и Вэра впитала бы его запах, не зная никого, кроме него.

– Я буду делать это снова и снова, пока ты не забудешь те дни, когда я этого не делал, – прошептал Джарен. – Каждый мужчина будет чувствовать мой запах на тебе, и этому не будет конца, – продолжил он, двигая пальцами в такт своим словам.

Она застонала, протяжно и низко, и он почувствовал, как внутри нее начинает нарастать знакомое покалывание. Боги, она была такой восхитительной, такой податливой.

– Но разве от этого не… – сказала она, умолкнув, когда он наклонился и глубоко втянул в рот ее сосок. Вэрали выругалась, и он мог поклясться, что даже он почувствовал, как затуманивается ее разум. Девушка изо всех сил вцепилась в простыни под собой.

– Разве от этого не появляются дети?

Он ухмыльнулся, убирая пальцы и заставляя ее заскулить так, что он снова возбудился.

Джарен уставился на свои руки, восхищаясь влагой на них.

– Вот для чего нужен эликсир труика.

Прежде чем она успела спросить, что делает эликсир, он снова опустился на нее и провел пальцами по ее губам. Ее глаза расширились от шока, и он не смог сдержать дьявольскую улыбку, которая расползлась по его лицу, прежде чем он прижался к ее губам.

Заниматься любовью с Вэрали – это одно, но дать ей попробовать себя на вкус – это другое.

Она застонала, обхватывая его ногами, безмолвно умоляя закончить то, что он начал. Джарен с готовностью подчинился, вводя пальцы обратно, продолжая двигать в ней рукой.

Она уже была так близко, что понадобилось совсем немного времени, прежде чем она кончила, сжавшись вокруг его пальцев и застонав ему в рот. Он чувствовал себя диким животным, когда вытащил их и еще раз обвел вокруг ее клитора.

Оскалив зубы и произнося скорее рычание, чем слоги, он сказал:

– Давай еще раз, звездочка. Мне это нужно.

Взгляд, которым Вэра одарила его, сказал все за нее. Все тело девушки сотрясалось, мышцы бедер судорожно сжимались вокруг него.

– Тогда предлагаю тебе лечь сюда.

Его кровь закипела.

– Хорошая девочка.

Глава 7

Трей

Он был дезориентирован. Трей ощущал дискомфорт, который только усилил его замешательство. Он не мог вспомнить, когда в последний раз чувствовал что-то столь легкое и ненавязчивое, как дискомфорт.

Раздирающие разум мучения, содранное в криках горло – вот к чему он привык.

Его пальцы дернулись, и это было еще одно доказательство того, что он не спал. Черт побери, почему он еще жив? Неужели боги его не пощадили? Была ли это какая-то тщательно продуманная шутка, возможно, его хотели дразнить смертью изо дня в день, пока он не сойдет с ума?

Если так, то это работало. У него возникло желание рассмеяться в подтверждение того, что он был, по крайней мере, на полпути к безумию, если не на целых три четверти.

Трей застонал, безуспешно попытавшись сесть, его позвоночник напрягся, но мышцы категорически отказывались подчиняться. Это его не удивило. Если бы молодому человеку давали монету каждый раз, когда его тело отказывалось ему подчиняться за всю вечность, что он провел там, внизу, он был бы богаче самого чертова дьявола.

Начав с малого, Трей попытался поднять руку, чтобы снять корку, образовавшуюся вокруг его глаза, но даже она отказалась слушаться. Конечность поднялась всего на несколько дюймов, прежде чем с глухим стуком плюхнулась ему на живот.

Это отличалось от его обычного истощения и мучительного сна. Его тело покоилось на чем-то мягком, голова скорее кружилась, чем в ней стучало, и хотя во рту все еще было сухо, зато не было привкуса желчи.

Такое ощущение, что его накачали лекарствами.

Сломленная часть его разума была благодарна, не желая ничего, кроме как снова погрузиться в небытие и никогда уже не проснуться. Но другая часть ухватилась за вопрос: почему?

Почему Итан опоил его? Он хотел, чтобы Трей чувствовал все, что он с ним делал. Избавлять его от страданий, пусть и временно, не имело смысла. Итан ничего не делал просто так.

Он осмелился открыть глаза, ему пришлось часто моргать, как человеку, борющемуся с сильным ветром во время бури, прежде чем он смог прояснить зрение. Молодой человек нахмурился, осматриваясь вокруг. Пустые койки и резкий химический запах, которого он сначала не заметил.

Трей был в… лазарете.

Какого черта?

Он попытался снова сесть, но ему не удалось, только после третьей попытки его затуманенный мозг понял причину. Он был прикован: первый ремень был закреплен на груди, а другой на бедрах, крепко удерживая его на койке.

Он снова расслабился, закрыл глаза и задумался, почему именно сейчас Итан решил привести его сюда.

Последнее, что Трей помнил, был инструмент с острым концом, впившийся в ноготь на пальце ноги, и он испытал безумное чувство облегчения. Потеря нескольких ногтей на ногах была ничем, абсолютно ничем по сравнению со всем остальным, что он испытал.

Подняв голову, он взглянул на свои ноги, чтобы осмотреть последние повреждения. Но вместо ужасного вида окровавленных пальцев обнаружил их покрытыми чистыми белыми повязками, которые резко выделялись на фоне его темной кожи.

Он почувствовал, как холодный прилив отчаяния пронзил его вены при виде этого зрелища. Итан не просто проверял его. Он активно лечил его. Это означало, что Трей, должно быть, чертовски близок к смерти.

Щеки запылали, и хотя молодой человек был обезвожен, глаза защипало так, будто в них скопились слезы. Почему бы его телу просто не сдаться? Его даже не волновало, насколько медленной будет его смерть, лишь бы она, черт возьми, наступила.

Ему больше незачем было жить. Не было будущего, на которое можно было бы рассчитывать. У него не было семьи, не было жены, которая ждала бы дома, чтобы приветствовать его нежным прикосновением, не было должности, не было смысла усердно работать, и ему не было чем гордиться.

У него не осталось ни одного друга, который не был бы верен Итану, по крайней мере, на этом континенте.

У него ничего не было.

Погрязнув в жалости к себе, Трей ощутил, как его душа чуть не покинула тело, когда он повернул голову и увидел человека, стоящего рядом с его койкой и наблюдающего за ним.

– Чертов Алерон, – выругался он, его рука скользнула вверх по груди, туда, где быстро-быстро билось сердце.

Рядом с ним стоял мальчик, едва достигший подросткового возраста. Маленькие прыщики покрывали его бледный лоб, на мальчике была белая туника, заправленная в светлые брюки. Ее рукава были неровно закатаны, обнажая пару тонких рук, которые он сейчас заламывал так, словно от этого зависела его жизнь.

– Кто ты такой? – спросил Трей, пытаясь говорить, и ему казалось, что он кашляет гравием. Он не видел никого, кроме Итана, с тех пор, как впервые попал в тюрьму вместе с оружейным мастером.

Глаза мальчика метались по нему, останавливаясь на всем, кроме лица.

– Я присматриваю за тобой.

– Итан приказал тебе? – он не мог сдержать презрение в своем голосе.

Трей не доверил бы этому ребенку подтирание задницы, не говоря уже о том, чтобы исцелить его должным образом.

Мальчик вздрогнул, то ли из-за того, что пропустил титул Итана, то ли из-за его тона, непонятно. И, честно говоря, ему было плевать.

– Целителя Тилли больше нет с нами. Я его замена. Можешь звать меня целителем Перри, – мальчишка запнулся, и его голубые глаза наконец метнулись к глазам Трея. Стыд мелькнул в них, прежде чем он снова отвел взгляд.

Его пульс участился. Перри знал. Он знал, почему Трей был здесь, и ему это не нравилось. Это и был шанс, которого он ждал. Молодой человек наклонился настолько, насколько позволили его тело и ремни вокруг него, и произнес:

– Убей меня.

Пухлые губы Перри раскрылись, он что-то забормотал в ответ, дважды вздрогнув и остановившись, прежде чем сказать более четко:

– Прошу прощения?

– Пожалуйста, – выдохнул Трей. – Просто убей меня. Нет исцеления оттого, что он сделал. Все, что мне остается, – это встретиться с Богом Смерти и надеяться, что он снисходителен, – сказал он, его голос дрогнул на последнем слове. – Пожалуйста.

– Я… я не могу. Сам Его Высочество поручил мне заботиться о тебе. Он беспокоится о твоем здоровье.

Трей откинулся назад, невесело посмеиваясь.

– Ты ведь понимаешь, что это он сделал со мной, верно? Я уверен, ты знаешь, и он заставил тебя поклясться хранить тайну, – он усмехнулся, вновь возвращаясь в прямое положение. – Как ты можешь закрывать глаза на все это и называть себя целителем?

Перри вздрогнул, закрыв рот руками в ужасе, будто предательские слова Трея содержали темную магию, которая проклянет его и всю его семью.

Так и было бы, если бы он был достаточно глуп, чтобы повторить его речи. Но Трей отказывался сдаваться во что бы ни стало, он верил в Перри. Потому что молодой целитель был его единственным шансом.

– Просто скажи ему, что я так и не проснулся от лекарства. Он не сможет винить тебя за то, что сам сделал, прежде чем я оказался здесь.

Перри снова начал заламывать руки и нервно сглотнул.

– Я дал тебе снотворное. Его Высочество привел тебя в бессознательное состояние и приказал держать в нем. Я здесь, чтобы… дать тебе еще дозу.

Трей захлопнул рот, сжал губы и прикусил их, пока не почувствовал отпечаток каждого зуба. Был ли на Алероне хоть кто-то, кто не служил дому Материс так слепо? Хоть кому-то было не все равно, кто ими управляет, или все просто защищали свою гребаную шкуру?

Отчаяние просочилось в его кровь, когда суровая правда обрушилась на Трея. Никто не собирался ему помогать. Если он хочет умереть, ему придется взять дело в свои руки. Если бы только он мог просто снять этот проклятый ремень, может быть, он смог бы найти скальпель или какой-нибудь другой инструмент.

– Выпей, пожалуйста, – он увидел дрожащую руку Перри, лекарь протянул ему бутылку янтарного цвета. Спящая помощь. Трей мгновенно оживился, его сердце затрепетало в груди.

Вот оно. Он мог опустошить всю бутылку до того, как Перри выхватит ее обратно. Он много лет практиковался, выпивал пинты эля с Дженсеном, так что это будет легко. По сравнению со скальпелем в артерии, смерть во сне казалась чертовски хорошим способом уйти.

Он поднял руку, чтобы взять бутылку, но рвение выдало его. Глаза Перри сузились, и он отдернул руку, прижимая бутылку к груди.

– Я принесу тебе чашку.

Судя по всему, парень был не так наивен, как выглядел. Как удобно.

Когда паренек вернулся, Трей без боя взял предложенную чашку. У него больше не было вариантов. Разве что смотреть в потолок с пустым желудком в ожидании грандиозного возвращения Итана? Нет, спасибо.

С учетом веса и мышечной массы, которые он потерял за последние несколько недель, вскоре действие препарата начало сковывать сознание, и его руки плюхнулись на койку, а тело ощущалось как нечто бескостное и тяжелое одновременно.

Его голова склонилась набок, и нахмуренные брови и впалые щеки Перри были последним, что он увидел перед тем, как уснул.

К черту все это.

Джарен

Он уже боролся с искушением отрезать Джеросу язык и засунуть его ему в глотку, но теперь он добавил к своему списку дел перелом костяшек его пальцев.

Стук, вырвавший его из сна, повторился. На этот раз громче.

– Я знаю, что ты там, Джарен Барилиас. Мне хорошо знаком запах возбуждения, исходящий из твоей комнаты. Не заставляй меня ломать замок, у меня нет желания видеть, что там происходит.

– Кто это? – приглушенный голос Вэрали раздался рядом, вырвав его из мрачных мыслей.

Джарен приоткрыл один глаз, вглядываясь в ее ошарашенное лицо. Ее прищуренные серебряные глаза смотрели на него сквозь спутавшиеся кудри, упавшие на ее лицо.

– Он только что говорил что-то о возбуждении?

Улыбка тронула его губы, Джарен откинул ее волосы, открывая прекрасное лицо Вэры целиком. Как обычно, ночью он притянул ее к себе и проснулся, едва ли не распластавшись на ней.

Девушка не выглядела счастливой, проведя ночь под его тяжестью, но, по крайней мере, на этот раз она не сбросила его с кровати.

Наверное, потому что была полуголой. Тем не менее это был прогресс.

– Он ничего не говорил о возбуждении. Один секс на уме, моя милая айтанта?

Смех щекотал его горло, угрожая вырваться наружу от вида ее нахмуренных в замешательстве бровей. Она знала, что все верно услышала.

– Может, нам следует начать использовать тьябати, когда мы вдвоем, чтобы ты быстрее училась? Могу придумать пару способов вознаграждения для стимула.

Она посмотрела на него, и его пульс участился. Боги, он любил ее внутренний огонь. Но стук раздался снова, и грохотавшая дверь не дала ей извергнуть ряд ругательств, которые она собиралась произнести.

– Я слышу тебя, ты, нламб джехна! – завопил Джерос достаточно громко, чтобы разбудить посетителей, которым не повезло оказаться в соседних комнатах.

Хорошее настроение оттого, что он проснулся, прижавшись к Вэрали, испарилось, когда его назвали «похотливым идиотом». Джарен взглянул на тумбочку, собираясь схватить кинжал и швырнуть его в дверь.

Вэрали ткнула его в бок.

– Это Джерос?

Он не ответил, но она кивнула, все понимая.

– Может, просто узнаем, чего он хочет?

– Нет.

Его семья оставила его спутницу выживать в одиночку, не зная, в безопасности ли она и жива ли вообще. Они не заслужили ни секунды ее времени. Никакие надуманные оправдания, которые они приводили, никогда бы не объяснили ничего.

Вэра вздохнула и надавила Джарену на грудь, пока он не откинулся назад. Молодой человек позволил ей выбраться из постели, ее вид в одной его тунике вызвал довольное урчание в груди, напоминая о прошлой ночи.

Несмотря на то что он не хотел видеть Джероса, мысль о том, что Вэрали откроет дверь и выльет их переплетающиеся ароматы в коридор, доставляла ему огромное удовольствие.

Может быть, он преодолел бы расстояние между ними и повторил бы прошлую ночь прямо у двери, у которой все еще стоял Джерос. Если то, что Джарен игнорировал его, не было достаточно ясно, то, черт возьми, это точно расставило бы все точки над i. И это было бы еще слаще, так как прошлой ночью он, наконец, побрился и мог бы чувствовать ее жар прямо на своей коже.

Вэра посмотрела на него через плечо, переведя взгляд на его внезапно ставшее слишком тесным белье, покачала головой и подошла к умывальнику в углу их комнаты.

Джарен поднялся, намереваясь осуществить свой план, но замер, когда девушка склонилась над тазом. У него быстро забилось сердце, когда он увидел, как вода брызгает ей на лицо, его глаза сосредоточились на каплях, стекающих по ее коже.

Он мог бы сорвать куш прошлой ночью, лаская ее до тех пор, пока из ее глаз не потекли бы слезы и она не начала бы молить о пощаде, но вспомнил, почему остановился.

Вспомнил, от чего ей нужно было отвлечься. Вспомнил, почему он так отчаянно хотел прикоснуться к ней и попробовать ее на вкус. Вспомнил, почему она была голой, в первую очередь.

Застыв в центре комнаты, Джарен смотрел то на нее, то на дверь, в которую снова ударили кулаком с другой стороны. Если бы только он мог избавиться от образа тонущей Вэры так же легко, как собирался избавиться от Джероса…

Девушка повернулась к нему, схватив новые штаны, которые он купил для нее. Она просунула в них ноги, хмуро взглянув на незнакомую обтягивающую одежду, прежде чем перейти к носкам, и искоса посмотрела на него.

– Я не могу заставить тебя, Джарен, но я, например, хочу его выслушать.

– Спасибо, Вэрали, – раздалось с другой стороны двери.

Джарен скрестил руки на груди.

– Нет.

– Как хочешь, – произнесла девушка, торопливо заправляя передний край его туники в свои штаны и оставляя задний свисать.

Заслонив собой дверь, он преградил ей путь, когда Вэрали потянулась за ботинками.

– Ты с ним никуда не пойдешь.

Она обулась, не удосужившись зашнуровать ботинки.

– Я могу решить сама, спасибо.

Джарен зарычал, но не остановил ее, когда девушка накинула плащ и начала быстро заплетать волосы.

– Он выбросил тебя, как щенка, Вэрали. Если мне не изменяет память, ты никогда не позволяла ни одному мужчине обращаться с тобой таким образом.

– Ты не знаешь, почему он так поступил, и никогда не узнаешь, если не найдешь в себе смелости спросить, – огрызнулась она.

Он злился, ненавидя то, что она была права. Он действительно хотел узнать правду о том, что произошло, прежде чем он пришел в сознание той ночью. Джарен просто был уверен, что ни одна история не усмирит его ярость.

– Я не прощу его.

– Я не прошу тебя об этом, и он тоже. Я знаю, что ты обижен и расстроен. И зол. Но на Алерон увезли меня, а не тебя. Я заслуживаю знать правду.

Его губы скривились.

– Ты простишь его, вот так просто?

– Нет, – сказала она, положив руку на дверь. – Но я дам ему шанс заслужить прощение.