Текст книги "Судьба"

Тем временем наступил долгожданный август месяц 2006 года. Пора было действовать решительно, ибо, насколько мне известно, август и сентябрь являются так называемым «бархатным» курортным сезоном. Отпуск мой как раз совпадал с листопадным сентябрем.

Предварительно изучив географическое расположение Турции, я остановила свой выбор на двух побережьях: Эгейском и Средиземноморском. Мраморное же море пока мало меня интересовало. Далее начала совершать походы в туристичесике агентства, какие только были в нашем городке. Поскольку в туризме я – новичок, поэтому менеджерам по туризму приходилось меня просвящать, отвечая на мои многочисленные вопросы, ибо я решила разузнать все, чтобы быть во всеоружии.

В одном из агентств меня встретил пожилой джентельмен. Казалось, он был не очень-то рад моему приходу, ибо на вопросы отвечал очень натянуто, что не слишком располагало его к моей персоне. Но постепенно мне удалось его разговорить и выведать интересующую информацию. Из нижеследующей беседы нашей видно, что я имела дело с интиллигентным человеком.

– Здравствуйте. Я вам не помешала?

Джентельмен поздоровался со мной. По виду своему он был занят.

– Я хотела бы посоветоваться с вами насчет поездки в Турцию. И я никогда никуда не ездила до этого. Не найдется ли у вас несколько минут для меня?

Время было обеденное, и я очень спешила.

– Приходите вечером. Мы работаем до шести.

– Боюсь, что в это время не получится: мое рабочее время заканчивается в шесть. Поэтому, не будете ли вы столь любезны ответить на несколько моих вопросов сейчас. Мне надо начинать планировать поездку.

– Проходите сюда. Садитесь, – указывая на мягкое кресло, произнес джентельмен.– Когда вы хотите ехать?

Я уселась на предложенное сиденье.

– В начале сентября.

– Почему именно в сентябре? Езжайте сейчас.

– Просто отпускное время у меня совпадает с сентябрем, к тому сентябрь месяц – пора «бархатного» сезона в Турции. Не так ли?

– Да, конечно, так. Но на «горячие» путевки даже не рассчитывайте. А у вас хватит денег на поездку? Сентябрьские путевки дорогостоящие.

– Вот как раз об этом я и хотела поговорить с вами. Скажите, что входит в стоимость путевки?

– Это смотря какой отель вы выберете.

Я вопросительно глянула на него.

– Трехзвездный отель обойдется дешевле, – продолжил пояснение джентельмен. – Я не советую вам их выбирать. Лучше четырех – или пятизвездные отели. Там и питание хорошее, и отдохнуть можно на славу. Все будет включено в стоимость туристической путевки, вам ни о чем не надо будет беспокоиться: только поехать и поселиться там. А на какое время – выбирайте сами. Лучше ехать недельки на две. А вот развлечения вне отеля будут стоить вам денег, и немалых.

– Сколько же турист должен иметь при себе денег?

– Порядка двадцати пяти тысяч рублей и более.

– Это только туристическая путевка столько стоит?

– Нет. Туристическая путевка плюс виза плюс развлечения.

– Вы сказали «виза». Я получу ее непосредственно в агентстве?

– Нет. Турция – одна из стран, где визу турист оформляет в аэропорту по приезду. Стоит она двадцать долларов. Вам также надо будет оформить заграничный паспорт.

– У меня имеется заграничный паспорт. Как я поняла, денежной валютой Турции является американский доллар?

– И доллар, и евро, и турецкая лира.

– Знаете, я никогда раньше не летала в самолетах. Как долго придется лететь?

– Все зависит от того, на каком самолете вы туда полетите. На «Боинге» будет гораздо быстрее. Полет займет порядка трех часов с небольшим. Вылет из города Казани.

– Вот это меня не совсем устраивает. Просто не выгодно. Есть ли вероятность вылета из города Нижнекамска?

– Наша фирма действует только через Казань.

– Увы. Ладно. Какова же стоимость авиабилета?

– Все будет включено в стоимость турпутевки. Вам беспокоиться не придется.

Я посмотрела на часы. Пора было бежать на работу, я уже опаздывала.

– Благодарю вас за предоставленные сведения. Вы были столь любезны со мной. Они мне очень пригодятся. Думаю, я к вам еще загляну на днях. А теперь, извините, мне пора идти, – улыбнулась я одной из своих обескураживающих улыбок.

– Приходите. Всегда будем рады, – наконец смягчился мой собеседник.– Вы уж извините, что я был немного резок с вами. Понимаете, люди приходят сюда, донимают своими расспросами. И затем начинается: то цены их не устраивают, то напарников им подобрали в отели, несоответствующих их требованиям… И почему это турагентство должно подыскивать им напарников! Пускай сами едут вдвоем или втроем. Вот вы, девушка, с кем едете?

– Одна, конечно. Зачем мне брать с собой кого-то еще. И так называемых «напарников» в отели мне не нужно.

– Мой вам совет. Вижу, вы славная девушка, не езжайте одна. Мало ли что. Возьмите с собой лучше молодого человека. У вас есть кавалер?

– У него на меня никогда не хватает времени. Занятой он человек, – слукавила я навязчивому джентельмену, лишь бы поскорее отвязаться от него. – Но за совет – спасибо. А теперь мне пора спешить, работа ждет. До свидания. Еще раз благодарю за сведения.

Я уже знала, что не вернусь сюда более. Вылет из Казани меня не устраивал. Мне нужен был город Нижнекамск: он ближе к Набережным Челнам, в котором живет моя младшая сестра. У нее я могла остановиться перед отъездом. А в Казани у меня родственников не было.

Сплошной нервотрепкой оказалось посещение следующего туристического агентства. Они чуть не вывели меня из себя своей назойливостью. Сначала навязывали двух девушек, которых я в глаза не видела, тоже желающих ехать отдыхать в Турцию. Им нужна была третья «напарница», так как финансовое положение их не позволяло ехать только вдвоем. Менеджер по туризму – а это была женщина – уже почти уговорила меня ехать вместе с ними, убеждая, что и по возрасту мы подходим, и обе они интеллигентные девушки. Но я особо словам не верю, пока сама не проверю. Поэтому мы решили назначить время встречи всех троих в турагентстве у менеджера, чтобы познакомиться, все обсудить, посмотреть в какой степени наша трио-компания сойдется. И в назначенный день эти девушки не пришли. Менеджер извинялась, говоря, что девушки эти смогли уговорить одну из своих подруг ехать с ними. И не унималась: оказалось, у нее для меня есть другая кандидатура, которая тоже оказалась проблемной: находилась в финансово затруднительном положении. Так что могло случиться и так, что она не сможет поехать.

– Извините, конечно. Я вижу, что вы хотите угодить всем вашим клиентам. Я хорошо вас понимаю. Но и вы поймите меня. Я хочу ехать одна. И ни с кем другим. Ведь я этих людей совсем не знаю.

Через несколько дней менеджер снова связалась со мной по телефону и попросила прийти в агентство. «Ладно, попытка – не пытка», – решила я и нанесла еще один визит в вышеупомянутое агентство. На этот раз менеджер была не одна. В офисе находилась еще полноватая средних лет женщина, в очках. Как оказалось, она едет в Турцию с дочкой лет семнадцати на недельку и согласна, если я поеду вместе с ними. В ходе беседы она призналась, что едет на курорт, чтобы закрутить роман с каким-нибудь понравившимся франсузом, а дочка тем временем будет гулять со мной.

– Ну, уж нет. Благодарю вас за отнятое время. Но мне уже расхотелось ехать. Досвидания дамы, – вежливо распрощалась я с ними.

«До чего же бывают назойливы и расчеливы некоторые люди, – думала я по пути домой. – И зачем мне это семейство, мать с дочкой? Ладно… Не светит мне в этих турагентствах. К тому же все вылеты из Казани. Так ведь я никогда не полечу в Турцию», – мысли мои текли рекою. И тут в голове моей прояснилось: «Значит, так. Еду в город Набережные Челны в эту субботу и возвращаюсь оттуда с турпутевкой на следующий же день».

Так я и сделала. В субботнее августовское утро купила билет на автобус рейсом на Набережные Челны, и около полудня была уже в этом городе. Попив чайку у сестренки, зовут ее Айгуль, я отправилась в туристическое агентство, расположенное в самом центре этого большого города, решительная и боевая. «Во что бы то ни стало, сегодня я приобрету турпутевку».

С молодым человеком, менеджером в очках, представившимся Игорем, мы быстро нашли общий язык.

– Я приехала из другого города. Пожалуйста, не будете ли вы столь любезны оформить мне турпутевку в Турцию прямо сегодня, прямо сейчас. Завтра же возвращаюсь в свой город. Я готова выслушать ваши предложения. Надеюсь, вы поможете выбрать мне подходящий курорт?

Игорь со сноровкой опытного специалиста в своем деле быстро подобрал мне несколько курортов, обращая внимание на все нюансы месторасположения отелей, особенностей их пляжей, развлечений. Даже подарил на память каталог курортов Турции. Рассматривая его, я обратила внимание на то, что все курорты располагаются эти на побережье Средиземноморья. А мне хотелось ехать на Эгейское море.

– Наше турагентство не располагает курортной базой на побережье Эгейского моря, – объяснил мне Игорь.

– Ладно, – сказала я приветливому менеджеру, подумав немного.– Значит, еду на Средиземное море. Только вот не могу выбрать: в Кемер или Аланью?

И я выбрала Аланью, скорее всего местечко, которое называлась Алара. От Аланьи эта туристическая зона располагалась в 33 километрах, а от аэропорта Антальи – в 90 километрах.

«Чем дальше от Антальи, тем лучше», – рассуждала я, насмотревшись в новостях телевизионной информационной службы «Время» кадров террористических актов в Антальи.

Жутко было видеть, как гибнут люди. Но страха у меня не было никакого.

– Еду! – твердо решила я. – Пора на поиски приключений.

Туристическую путевку по спецпредложению Игорь мне оформил за два часа.

Итак, мне предстояло провести долгожданные невероятные приключенческие дни в Турции с 6 по 14 сентября. Моей радости не было границ.

Глава 5.

На работе в отпуск отпускать меня не хотели, все обременяя новыми важными поручениями. Например, надо было составить проект-программу деятельности реабилитационного центра для детей с ограниченными возможностями, который должен был скоро открыться в нашем городке. Это, конечно, не входило в мою компетенцию должностных обязанностей. Но в другом случае я бы, конечно, и взяла инициативу в свои руки, так как идея стать во главе проекта показалась мне заманчивой. Это была еще одна ступенька к карьере. Но турпутевка была уже на руках, мне надо было немедленно лететь в Турцию. А проект занял бы достаточно много времени, ну, хотя бы недельку. К тому же я заметила, что стала очень уставать на работе, так как иногда приходилось работать даже по семь дней в неделю. И я нуждалась в полноценном отдыхе для восстановления сил, и просто мне необходимо было забыть повседневные заботы, круговерть в Управлении социальной защиты, побыть вдалеке от родителей, родных и близких.

– Я, конечно, признательна вам, что вы хотите доверить мне столь важное дело – написать проект. Я понимаю, насколько это значимо для нашего Управления социальной защиты и детей. Но, боюсь, мне придется отказаться от его написания, так как мне срочно надо лететь на днях в Турцию. Я уже оформила турпутевку. Самолет отлетает через два дня. И хотела бы взять отпуск на сентябрь месяц. Полагаю, вы не будете возражать и подпишете мое заявление, – с такой просьбой обратилась я к директору Центра.

Он выразил, в свою очередь, сожаление, что проект придется поручить теперь другому автору, отметив, однако, что я бы справилась с ним как никто другой лучше, но раз уж обстоятельства так складываются, он согласился подписать заявление, пожелав мне счастливого поездки и хорошо отдохнуть в Турции.

– Мы ждем вас с новыми силами, – улыбнулся он на прощание.

А как расстроились ребята из клуба «Альтаир», подростки 11-14 лет, когда я сообщила им, что уезжаю. Я ведь параллельно работала в качестве психолога и ними. Клуб этот был антинаркотической направленности.

– Если вы уйдете, мы больше не придем в клуб, – заявили мне они.

Тут я поняла, как сильно меня любят мои любимые воспитанники…

Итак, на работе все было улажено. Самое трудное было впереди: надо было рассказать о поездке заграницу родителям, с которыми я жила в одном доме. Боялась я одного – скандала со стороны отца. Ведь его грозное восклицание: «Поедешь только с мужем!» – когда-то больно ранило меня. Но, сказать по правде, решимость и упорство в достижении намеченной цели, предвкушение близости воплощения мечты в реальность не только успокоили меня в тот день, но и придали уверенности в себе. И к концу рабочего дня мне море было по колено, горы – по плечу.

Казалось, сама фортуна улыбалась мне. Не успела я выйти за территорию здания Управления социальной защиты, как прямо передо мной притормозил автомобиль, за стеклом лобового стекла которого очаровательно улыбался молодой человек. Это был Наиль, муж моей сестренки. Как оказалось, они из Набережных Челнов приехали еще утром и вечером сегодня уже поедут обратно. Вот он и решил подвезти меня к дому.

– Долго ты добираешься, а то ведь и поговорить успеем, – поддерживал разговор Наиль.

– В таком случае, я еду с вами. С завтрашнего дня я в отпуске. Сначала, если ты не против, я погощу у вас, а затем, полечу в Турцию на курорт. Ты ведь подвезешь меня до аэропорта «Бегишево» города Нижнекамска? Наиль, будь другом, проводи меня, пожалуйста. Мне будет так приятно.

– На курорт? В Турцию? Ну, Гузель, ты даешь! – Наиль был удивлен, что даже глаза его округлились. – Ну, ты «ломанула», ничего не скажешь… И нравится же тебе такие сумасбродные поступки совершать: там же на курортах каждый день совершаются террористические акты… – рассуждал он, но затем согласился: – Хорошо, отвезу тебя.

И много чего интересного болтал он, пока мы не подъехали к дому. Встретили нас Айгуль, моя сестренка, с годовалым моим племянником Динаром, который весело поприветствовал меня, махая своей маленькой ручонкой и улыбаясь невинной красивой улыбочкой. В двух словах я рассказала Айгуль то же, что и Наилю. Она была не просто удивлена, а ошарашена этой новостью. Ну, пока она приходила в себя и не начала изводить меня своими многочисленными вопросами, которые, как я полагаю, начали назревать в ее голове, судя по лицу, я, даже не переодеваясь, поспешила на кухню. Мама приходила с работы раньше меня, и теперь она была дома и готовила что-то вкусненькое для своих гостей. Сказать по правде, тяжелый получился разговор. Не ожидала я такой реакции от своей матери. Так как мне еще надо было собрать и упаковать вещи, ибо уезжали мы через полтора часа, я действовала наобум.

– Мама, привет. Сядь, пожалуйста. Мне надо сообщить тебе одну новость. Я в отпуске с завтрашнего дня. Сейчас я еду с сестренкой в Набережные Челны. Потом Наиль отвезет меня в Нижнекамск в аэропорт. Оттуда я полечу в Турцию отдыхать на курорт. Вылетаю 6 сентября и прилетаю 14-го. Это все, что я хотела сказать. А теперь, извини, я спешу: мне еще надо уложить вещи.

Я ожидала спокойной реакции матери на свое столь скоропостижное и коротенькое заявление, ибо она, в отличие от отца, всегда была человеком понимающим. Но реакция ее оказалась совершенно иной. Я ожидающе наблюдала за матерью. Жутко было видеть, как молодое красивое лицо матери, с излучающими тепло и свет, с большими лучистыми глазами, похожими на блестящие бусины спелой черной смородины после легкого летнего дождика, в бархатном проницательном взгляде которых всегда можно было прочесть спокойствие и уравновешанность ее натуры, умудренной жизненным опытом, вдруг изменилось до неузнаваемости. Оно мгновенно стало хмурым, серым, каменным, перекосившимся, как в нервном тике, блеск в глазах исчез, взгляд стал строгим, неприступным, а через секунду глаза ее уже метали молнии, – так сильно изменился ее портрет, как ясный безоблачный летний день вдруг сменила гроза, ненастье, сопровождающееся бурей и тяжелыми мрачными тучами. Честно говоря, я была поражена столь быстрым метаморфозам в облике самого родного и близкого мне человека. Это, конечно, задело меня, но я старалась воспринимать все объективно. Самым странным было то, что именно такой реакции я ожидала все-таки от отца, и уж никак не от своей любящей матери.

Прежде чем мама успела раскрыть свои сомкнутые в узкую полоску красивые губы, дрожащие от негодования и гнева, я быстротой молнии отправилась в свою комнату: нужно было действовать немедленно. И, конечно же, мама последовала за мной. Тут на меня посыпался целый град упреков в сочетании с грубостью, столь нестерпимой для моей чуткой и нежной натуры. Поэтому я обойду их стороной в своем повествовании.

– Как ты могла? Почему мне ничего не сказала? И почему я узнаю об этом последняя?..

– Ну, мамочка, так получилось. Никто об этом не знает.

– Как это так? А папе, папе-то ты сказала? Или не скажешь? – гневно сверкнули ее глаза.

Я старалась не смотреть на нее и сохранять спокойствие, поэтому отвечала легко и просто, хотя она уже начала раздражать меня своими эмоциями.

– Нет, мама. Папа пока ничего не знает. Как только он придет, я все ему расскажу. Да не волнуйся ты так. Все будет у меня хорошо.

Тем временем я уже успела достать багажную сумку и, развернув листок с заранее составленным мною списком необходимых для поездки принадлежностей, начала складывать в нее указанные в списке предметы и вещи, помечая карандашиком каждый пункт, чтобы ничего не забыть.

Я металась по комнате с быстротой броуновского движения, укладывая свой багаж, успевая при этом снисходительно парировать на все остроножные выпады матери.

– А багаж-то ты как соберешь? Ты же никогда так далеко не ездила. И вообще, ты ничего не умеешь, ничего не знаешь о жизни. С кем ты едешь? Этой подруге твоей хоть можно доверять?

– Мама. Я еду одна. Зачем мне лишние хлопоты? Подруга будет только мне мешать. Я еду не развлекаться, я еду отдыхать! Мама! Перестань, пожалуйста. Я уже не маленькая. Сама справлюсь. Вот все вещи я уже почти собрала. У меня все продумано до мелочей. Я знаю, куда я еду. Так, что не волнуйся.

– Не маленькая она, – эти слова мои явно задели маму. – Не маленькая! Да молоко еще на губах не обсохло! Вот придет отец, посмотрим, что он скажет. Не маленькая! Да яйцо еще ты. Цыпленок желторотый, – хотела ранить она меня.

– И не то, чтобы не маленькая, а – взрослая! И сама в состоянии решить, что мне делать, где отдыхать и с кем отдыхать. Давай, сейчас не будем об этом, мама. Ладно? К тому же еду я в Турцию всего лишь на девять дней. Дочка твоя скоро приедет и подарков памятных привезет. Ничего со мной не случится, если ты пожелаешь мне удачи, – старалась хоть как-то смягчить я ее, уж больно было видеть, как она надрывается.

– А почему раньше ничего не сказала? Деньги-то у тебя есть?

– Не беспокойся, мама. Все в порядке – есть. Давать мне ничего не надо. А раньше я не рассказала о своей поездке в Турцию лишь потому, что не хотела слышать ваших нотаций и нравоучений. Я ведь сама могу лекцию прочитать, не хуже вашего, даже уши будут вянуть. Вы – хорошие учителя-воспитатели. Ладно, не обижайся, но я только что тебе сделала комплимент. Давай-ка мы все вместе чайку попьем на дорожку, мама. Я так проголодалась.

В негодовании, ломая руки, мама вышла. Я осталась в комнате одна. Хорошо, что никто не присутствовал при нашем разговоре: Наиль во дворе мыл машину, сестренка с моим племянником в огороде собирали спелые августовские наливные яблоки. В комнате стало невыносимо душно, как будто что-то давило со всех сторон: весь негатив матери расплескался по ней тяжелой аурой. Я открыла форточку, и легкий ветерок начал просачиваться сквозь сетчатую марлевую перегородку оконной форточки.

Тем временем с работы приехал отец. Я весело поздоровалась с ним. Он прошел в залу, мама – за ним. Следом, немного погодя, вошла и я. Как я заметила, мама уже успела что-то сказать папе. Завидев меня, она развернулась и вышла, оставив нас наедине. Папа стоял посередине залы. Я вплотную подошла к нему, заглянула прямо в глаза его, серо-зеленые, запрокинув голову, ибо на своего высокого родителя и воспитателя мне приходилось смотреть снизу вверх.

Вот его портрет. Строгий, задумчивый взгляд, меленькие стрелочки возле глаз, которые улыбались от души. И когда улыбался он, все лицо его преображалось при этом, ему были присущи добродушие и умение располагать к себе людей. Седеющие волосы, покрасневшая от частого пребывания на солнце кожа мягких, работящих рук, аристократически выразительное лицо с широким высоким лбом, на котором обозначилась сетка глубоких морщин, приобретенных за все пятьдесят шесть лет плодотворно прожитой жизни; полнота его фигуры удивительно гармонировала с высоким ростом и гордо посаженной головою, что придавало статность всему его облику. В движениях была легкость, не лишенная грации и быстроты.

– Папа, я лечу в Турцию. То есть сегодня еду в Набережные Челны, а затем шестого – в Турцию, – отпарировала я, в упор глядя в глаза отцу, во взгляде которых уже успела прочесть немой вопрос. – Вернусь четырнадцатого числа. – И это все, что я сказала.

Ждала его реакции и была готова ко всему. Каково же было мое удивление, когда глаза отца заулыбались теплым светом, и все лицо его расплылось в улыбке.

– Хорошо. Езжай. Ты все собрала?

– Да, папа. Я еду одна.

– А заграничный паспорт у тебя есть?

– Конечно. Я его оформила еще в прошлом году.

Разговор был короткий. Все легко и просто. На лице отца я прочитала одобрение, и даже некую гордость. Я была так рада, что хоть кто-то из моих родителей понял, наконец, меня и поддержал, и самое главное – это был мой отец!

…Находясь в салоне автомобиля, я сидела на переднем сиденье, и трепещущий на сердце тяжелый след от скандала, устроенного матерью, постепенно стал отступать, и вскоре исчез полностью. И уже сам факт того, что еду я в машине с молодой супружеской четою и их младенцем, мчусь по черному асфальту со скоростью сто двадцать километров в час среди обширных полей, недавно еще бывших золотою нивою, и смешанных зеленых лесов, казалось, свидетельствовал о том, что я нахожусь в преддверии чего-то неизведанного, манящего, таинственно влекомого и совершенно нового. И радостно было на душе. Я, как стрела, рвалась в будущее в поисках приключений

«Вперед! Только вперед! Ни шагу назад!» – мысленно твердила я про себя. Что стало моим девизом.

Турция

Глава 6.

Наиль сдержал свое обещание: отвез меня в город Нижнекамск. Ранним сентябрьским утром, было около трех часов утра, мы на полной скорости ехали по пустынной дороге в аэропорт «Бегишево». Я так боялась опоздать на рейс, ведь за два часа до вылета я уже должна была быть в аэропорту. В четыре утра меня там должен был поджидать агент туристической компании, чтобы вручить авиабилет. К тому же, как оказалось, Наиль не знал по какой именно дороге ехать из Челнов в аэропорт. Поэтому, так сказать, мы ехали, полагаясь только на интуицию моего молодого интеллигентного болтливого водителя.

Приехали мы вовремя. В аэропорту было мало народу. Туристы еще не съехались. Получив авиабилет на руки и все неоходимые документы, я, попрощавшись с сопровождающим меня молодым человеком, будучи одной из первых пассажиров авиалайнера, в первый раз в своей жизни прошла посадочной регистрационный контроль. Мне было все интересно и вновинку, поэтому я обращала внимание на все нюансы этой процедуры. Наконец, пройдя последний этап, я попала в зал ожидания. Он был пуст. Но постепенно начал заполняться, и уже за пятьдесят минут до вылета был битком набит пассажирами. Регистрация туристов, летящих в Анталью, была окончена. Как-то не по себе мне было сначала. Ведь я совсем одна среди этих людей, никого не знала, а они ехали с семьей или с друзьями. Но это ощущение было кратковременным. «Как-нибудь я тоже поеду со своей семьей: с мужем и детьми», – решила я. Внимательно изучив все инструкции по полету и памятку о Турции, которую мне вручили в аэропорту, вскоре любопытство мое переключилось на присутствующих зала. Чем было еще заняться за эти долгие минуты ожидания самолета? Но вскоре и это наскучило, клонило ко сну, как никак, я ведь встала ни свет ни заря, в два часа ночи. Слава Богу, как вовремя объявили посадку. Она закончилась за двадцать минут до вылета. Вы спросите, дорогие мои читатели: «Откуда такая точность?» Просто я сверивала время на своих ручных часах с указанными в инструкции параметрами. Только и всего. Уложились мы вовремя. И ровно в 07.30 часов наш самолет авиакомпании «Татарстан» взмылся вверх, в голубые небеса, как большая белая ширококрылая птица.

Поднимался он медленно и плавно, постепенно набирая высоту. Я же впервые летела в самолете, поэтому все это: сам полет и то, что творилось в пассажирском салоне лайнера, – мне было ново. Вначале я не могла оторваться от маленького окошечка, наблюдая, как наш самолет, покинув благополучно аэродром, летит над большим индустриальным городом, многоэтажные дома и заводы которого теперь были величиной в спичечный коробок. Вскоре они исчезли. И взору моему с высоты птичьего полета предстала чудная картина моей Родины, богатой уже сжатыми обширными полями и лесами, начинающими приобретать желто-зелено-красную окраску молодою осенью. Сколько я читала в произведениях, написанных пером великих писателей своего Отечества, о дивной красоте этого края; как они восторгались и гордились им. Но говорят, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Мне, конечно, присуще любоваться природой. И не только видеть, но и слышать каждый голосочек сущности растительного мира, окружающего меня: и мелодичный звон колокольчика синего на лужайке, и симфонию шума лесов, колышущихся своею кудрявою листвою от буйного ветра, и красивую песенку легкокрылой разноцветной бабочки, весело кружащейся над милым для нее цветочком… Даже завывание ветра всегда напоминает какую-то мелодию с тихим напевом, и каждый листочек на дереве и каждая травинушка подпевают ему своими тоненькими голосочками. И вся эта прелесть природы сливается в единую чудесную симфоническую музыку, написанную животворящим композитором, который и дирижирует ею свою невидимою палочкою. И все ей подчиняются: и растения иптицы, и мы с вами, люди, – ибо у каждого из нас в душе тоже есть музыка, и у каждого она неповторима. Сама Вселенная, сама Природа, Сам Всевышний этот композитор, и мы все подчиняемся ему, этому неписанному Закону Природы.

Такие философские мысли шли на ум в то время, как я созерцала глубокие озера, казавшиеся теперь почти лужицами и крошечные синие струйки полноводных рек, превратившихся теперь в ручейки с древовидными корнями своих истоков.

Но мы взмывались все выше и выше. Ясное небо, в котором парил наш самолет, эта Белая птица, заволокло пушистыим белоснежными облаками. Теперь уже мы летели над ватной периной взбитых сливок. И в душе просыпалось ощущение какой-то свободы и легкости, азарта и простоты, и естественности, как будто я попала в свою ауру. От необычности немного кружилась голова. Временами казалось, что самолет внезапно начинает падать, совершая резкие качкообразные движения. Но вскоре я к этому привыкла, и испуг мой рассеялся вовсе. Яркие солнечные блики солнышка ослепляли уже мои глазки, когда, жмурясь от столь яркого света, я оторвалась от окошка и обратила, наконец, свой взор в пассажирский салон.

Моими соседями оказались двое молодых людей, которые скучающим видом глядели прямо перед собой, изредка посматривая в окошечко, рядом с которым я сидела, искоса посматривали на меня. Хотя ручаюсь, меня они уже давно разглядели. Это я не обращала на них внимания, занятая созерцанием прекрасного и своими мыслями. Становилось скучно, и решила начать разговор первая.

– Замечательный вид, неправда ли?.. – взглядом указав на окошко, начала я свое обращение. – Я впервые лечу в самолете, и все меня так завораживает.

Мой собеседник, сидящий совсем рядом, бок о бок со мною, непринужденно улыбнулся в ответ, кивая головой в знак согласия. И я продолжила:

– А не будете ли вы столь любезны побыть моим инструктором в самолете, в некотором смысле. А то я здесь ничего не знаю. К примеру, несмотря на то, что стюардессы в начале полета рассказали и наглядно показали нам, как пристегивать ремни безопасности, надевать спасательный жилет и тому подобное, я, как бы внимательно ни слушала их рекомендации, только на половину запомнила все из того, что они говорили.

Я забавляла своего соседа своим веселым щебетанием. Сонный вид его улетучился.

– Я и сам не слушал ее: не в первый раз лечу в самолете.

– Значит, я правильно обратилась к вам. Будете моим инструктором?

– Хорошо. Договорились. Буду. Вас как зовут?

– Гузель.

– Очень приятно, Гузель. Меня – Сережей. А это мой друг Кирилл.

– Взаимно.

Мы помолчали.

– Ну, дорогой мой инструктор. На мне ремни безопасности до сих пор так и не пристегнуты. Непорядок какой. Может, поможете мне свести их концы вместе: как бы я ни старалась, не смогла справиться?

Сергей, улыбаясь, молча взял ремни и мастерски сцепил их вместе на моей талии.

– Порядок. Ничего сложного. А вот так они расстегиваются.

Он показал. Я попробовала сама расстегнуть и застегнуть ремни. Беседа тем временем оживилась. От своего собеседника я узнала, что он из Нижнекамска, бизнесмен, как и его друг, что они каждый год куда-нибудь едут на курорт отдыхать.

– В прошлом году мы побывали в Египте. В позапрошлом – в Сочи. А сейчас захотелось в Турцию.

– А куда именно?

– В Кемер.

– Я тоже хотела в Кемер. Говорят, там горы, а я так хотела в горы. Но климат там, по моим сведениям немного прохладнее, чем на юго-востоке. А мне хотелось в самое пекло, в жару, чтобы были и песок, и море, и пляж.

– Какое же место вы выбрали?

– Аланью.

– Так далеко? От Антальи далеко ехать до этой курортной местности.

– А вы, как я погляжу, разбираетесь в географии Турции. Но чем дальше оттуда, тем лучше.

– Я и сам бы в Антальи не остался. Насмотрелся по телевизору, как взрываются отели, кафе, рестораны… Страшные картины.

– Жалко, что такая знаменитая курортная зона разрушается.

В ответ Сережа покачал головой.

На этом разговор наш приостановился. Каждый задумался о своем, Кирилл и вовсе молчал.

В салоне тем временем, кто чем занимался: кто-то спал, кто-то смотрел в окошко самолета, кто-то умудрялся даже читать. Стоял шум рокота мотора, несмортя на кондиционеры было душно и жарко от палящих лучей солнца. Две стюрдессы тем временем оживленно, как пчелки, сновали между рядами кресел сонных пассажиров, вежливо предлагая им напитки и горячее питание.

После сытного обеда начало клонить ко сну. И я вздремнула на кресле. А когда открыла глазки и, жмурясь, бросила взгляд на солнечное окошечко, невероятная картина предстала перед моим взором, подобная причудливому ковру с неповторимым орнаментом. Это была уже не Россия, не черноземный Татарстан. Это была Турция с темно-желтыми песчаными плоскогорьями, голубыми солеными озерами предгорий, бескрайними равнинами и речными долинами и серо-коричневыми по своей окраске горами Тавр, как предположила я, визуально представив изученную мною карту Малой Азии. Представившийся ландшафт этот был крошечным, как на ладони. С Сережей мы начали делиться своими мнениями, исходя из этой увиденной картины. Особое впечатление, конечно, произвело огромное светлое голубое озеро. Но это было вовсе не озеро, а – море. Как мы предположили, Мраморное море – первое море, увиденное нами в полете. Вскоре зоркий глаз наш четко различал уже первые отголоски цивилизованного мира древних и современных городов этого края, невооруженным глазом можно было различить и дома, и мечети, и древние сооружения. И тем пленительней становилась панорама экзотического края, чем ближе приближалась наша Белая птица к центру Средиземноморского побережья с его привлекательными пляжами у самого берега моря. Надо согласиться, что сегодняшняя Анталья вместе с прилегающими к ней районами является поистине музеем под безоблачным голубым небом. А необъятно расстилающееся по все южной территории Турции и омывающее ее теплыми водами своими обширное лазурное Средиземное море манит своей неописуемой красотою и величием. И нельзя было не влюбиться с первого взгляда в эту древность, экзотику, культуру и цивилизацию одновременно. Красота завораживающая, да и только! Ее трудно описать, она и не требует этого. Ее можно наблюдать. Она самодостаточна. Ею можно, очаровавшись, только наслаждаться…