Текст книги "Крылья для землянки"

***

Принимая из рук жениха чашку горячего травяного чая, Лиска почувствовала, что обескуражена. Он не проявлял ни капли агрессии, которую она ждала. Пока он ни словом, ни жестом, ни эмоциями не показывал ей никакой неприязни.

– Обычно эмоциональные блоки при знакомстве не снимают, – пояснил он, пока она осматривалась в просторной гостиной. Её заинтересовали картины на стенах, и она подошла, чтобы рассмотреть чудесные пейзажи. Виер остановился за её спиной на расстоянии вытянутой руки.

– Я просто не умею их ставить, – смущённо призналась Лиска.

– Это я уже понял, – сказал он, и она немного сжалась, хотя и не услышала в его эмоциях и тоне никакого презрения к своим слабым способностям – горианец просто констатировал факт.

– Красивые картины, – сказала она, разглядывая сочную зелень леса на фоне далёких скал, в которых угадывались очертания того города, в котором они находились.

– Их рисует моя мать, – отозвался он.

– Она очень талантлива, – искренне похвалила Лиска, поворачиваясь к нему лицом. И даже сделала шаг назад, настолько жестким на этот раз был его взгляд – в его эмоциях появилось нечто странное.

Она молча смотрела на него, и Виер сделал шаг вперед:

– Не хотел этого говорить, но лучше сразу. Я сильно сомневаюсь, что из этой помолвки что-то выйдет, – произнёс он, не отпуская её взгляда своим. – Но до тех пор, пока ты моя невеста, у меня будет несколько правил.

Лиска подняла бровь, обдав его холодным взглядом. Его тон на этот раз не понравился ей, как и заявление о правилах, но стоило его дослушать. Уж лучше откровенность, чем хождения вокруг да около. На романтику рассчитывать было бы глупо.

– Ты не будешь больше летать со своим опекуном. С этого момента, если тебе куда-то надо лететь – я отнесу тебя либо ты вызываешь транспортёр.

Её глаза расширились от изумления: Лиска не понимала, чем это вызвано, ведь Дейке не предложил бы ей такой полет, будь он неприличным.

– Почему? – спросила она, не дождавшись объяснений.

– Потому что твои эмоции указывают на то, что ты приняла это близко к сердцу. Хочешь влюбляться в эс-Хэште – на здоровье, будь только добра, расторгни помолвку со мной, – отчеканил он, сверля её взглядом.

Лиска залилась краской, словно он поймал её на месте преступления:

– Я вовсе не влюблена в Дейке, – с горячностью воскликнула она, полная праведного гнева и протеста. – И я… ты прекрасно знаешь, что я не могу расторгнуть помолвку.

– Пока не влюблена, и я хотел бы, чтобы это так и осталось, – чуть мягче сказал Виер.

Лиска искренне возмутилась его откровенностью, граничащей с неприличием, и готова была ответить что-то резкое, но в тот же миг ощутила что-то горячее на руке и сразу – резкую боль. Она вскрикнула и уронила чашку, из которой на её кожу пролился горячий чай. Тонкое стекло раскололось с тихим звоном, Лиска тихо выругалась и прижала руку больным местом ко рту. Горианец проворно отступил, когда чашка упала, и с досадой бросил что-то непонятное, похожее по интонации на ругательство. Её переводчик на это просто промолчал, но эмоции горианца тут же отразили лёгкое смущение.

– Дай, взгляну, – сказал он после паузы и подошёл к ней, протянув руку за её ладонью. Лиска поколебалась, но всё же протянула ему свою кисть.

Ожог, на её взгляд, был ерундовый, но жених притащил откуда-то кейс со всевозможными медицинскими препаратами и усадил её на софу перед кофейным столиком, явно планируя заняться рукой всерьёз. Пока он молча обрабатывал её руку каким-то гелем, от которого сразу перестало болеть, а потом – розовым порошком, Лиска изучала его лицо. Виер явно пребывал в своей стихии со всеми этими штуками. Колдуя над её рукой, он выглядел вдохновлённым и очень внимательным, как будто делал сложную операцию.

– Какая у тебя специализация? – спросила она.

– Я хирург третьей ступени.

– Что это значит?

– Что мне доступно большинство сложных операций, но пока ещё не все. Пятая ступень – высшая. Но её редко дают кому-то моложе ста лет. Это нейро, нужно очень много опыта и мастерства.

– Но на земле тоже есть нейрохирургия, а столетних хирургов, я думаю, не бывает, – заметила Лиска.

– Я слышал о земной хирургии. Слишком много ошибок и много людей погибает на операционном столе.

– У вас не умирают пациенты?

Ей внезапно стало обидно за земных докторов, и Виер, ощутив её эмоцию, послал ей улыбку:

– Очень редко, если только уж совсем ничем нельзя помочь. Но такого, чтобы при плановой операции – нет, это экстраординарная ситуация, и хирургу в такой ситуации можно только посочувствовать. Вряд ли он сможет продолжить работу врачом.

– Звучит фантастически.

– Но это так.

Они помолчали некоторое время, Виер убрал медикаменты, и предложил ей ещё чаю – Лиска отказалась.

– Мы теперь каждый день должны встречаться?

– Да, если только не случится нечто чрезвычайное, – подтвердил её жених. – Через три месяца ты сможешь избавиться от меня.

– А ты – от меня.

Она подняла подбородок. Их глаза встретились, и Лиска мгновенно отвела взгляд – он смотрел слишком тяжело, хоть и молчал. Вздохнув, она решила не обострять и просто задала вопрос, который интересовал её больше всего:

– Мне никто толком не объяснил, что подразумевается под помолвкой. Что мы будем делать?

В его эмоциях четко отобразилось удивление, но оно мгновенно прошло, и Виер кивнул, опускаясь на другую софу без спинки напротив неё:

– Ну, предполагается, что это время люди посвящают тому, чтобы близко познакомиться и определиться со своими чувствами друг к другу.

– И как долго это длится?

– По-разному. У кого-то годы, у кого-то – считанные дни. Иногда люди сначала влюбляются, а потом уж заключают помолвку, но большинству подбирают пару.

– По инициативе мужчины? – осторожно уточнила Лиска.

– Верно. Когда мужчина этого хочет, он подаёт соответствующую заявку в систему. Тогда женщине, которая подходит наилучшим образом, приходит уведомление, и она может согласиться.

– А если нет?

– Значит, нет. Подбирают другую девушку или мужчина может подождать, если девушка слишком юна и просто не решается.

– С какого возраста девушкам это предлагают?

– С шестнадцати. А мужчина может подать заявку с двадцати.

Виер рассказывал обо всём с охотой, и Лиска немного успокоилась, задавая всё больше и больше вопросов, украдкой продолжая разглядывать его. Жестикулировал он сдержанно, как все горианцы, говорил приятным, спокойным голосом, и не выказывал отрицательных эмоций по поводу того, что приходилось объяснять ей азы, известные каждому школьнику на Горре. Постепенно она перестала нервничать и даже позволила своему взгляду коснуться загорелой кожи в выемке ворота, который он машинально расстегнул. И на секунду задумалась о том, какова она на ощупь. В этот самый момент Виер замолчал и посмотрел ей в глаза – их выражение слегка изменилось, и до Лиски вдруг дошло, что он понял. Как-то понял по её эмоциям, о чем она думает.

С ужасом закрывая глаза, она желала лишь провалиться сквозь землю, медленно заливаясь краской, слушая стук своего сердца, мгновенно ускорившего ритм едва ли не предельного.

Виер снова тихо сказал что-то, что не воспринял переводчик, а потом встал и подошёл. Когда она раскрыла глаза, он оказался совсем рядом, присев перед ней на корточки, глядя в глаза:

– Этого не надо стесняться, маленькая, – негромко сказал он абсолютно спокойным тоном и послал ей теплую улыбку. – Это, во-первых, совершенно нормально и неизбежно, думать о таких вещах наедине с женихом, а во-вторых…

– Во-вторых – что? – всё ещё нервничая, спросила она, когда он замолчал.

– Ты можешь меня коснуться, если хочешь. Тебе все равно придётся сделать это сегодня – я сейчас напишу эс-Хэште, что сам отнесу тебя домой, – сказал Виер, глядя куда-то в район её шеи. Он тоже слегка смутился, но далеко не так, как она.

Лиска, умирая от неловкости, посмотрела на горианца, но потом всё же протянула руку и провела пальцами по тыльной стороне его большой ладони. Он на секунду сжал её руку и слегка потёр большим пальцем, а потом перевернул, проверяя место ожога – но от него уже не осталось и следа.

Дейке

Прямо от эс-Никке он полетел в дом удовольствий. Обычно он делал это в первую очередь по возвращении из длинного рейса, но весь последний месяц ему было не до шаггитерианок. Помощь в адаптации Лиске захватила его, впервые за последние десять лет Дейке позволил себе трёхмесячный отпуск. Тхорн был, конечно, страшно недоволен, но пришлось согласиться: ни разу за всю жизнь Дейке не брал полного отпуска, и теперь имел полное право гулять хоть целый год.

Конечно, отлынивать от работы во вред делу было не в его правилах, тем более, что и он отвечал за этот корабль – ему принадлежало двадцать процентов «Черной звезды», на которой они вот уже сорок лет вместе летали. А до этого еще семнадцать они работали вместе на личном корабле Тхорна, но это была уже другая история, и порой Дейке даже казалось, что то далекое прошлое происходило не с ним. Всё, что определяло его нынешнюю жизнь, произошло после покупки нового корабля вместе с Эс-Заркой. Он женился, у него родились трое сыновей, а потом он похоронил Велси.

Последние тринадцать лет мало что могло обрадовать его по-настоящему. Все его чувства словно притупились, словно горе по жене было огромной волной, которая смыла все, и наступила тишина. Но на Земле он так взбодрился, как сам того не ожидал. Когда Меркес пропал, Дейке всерьез опасался, что у него остановится сердце – все вновь вспомнилось так ярко, весь тот ужас и мрак, который он переживал после утраты любимой женщины. Он как заклинание повторял про себя, что такого не может быть, что он не потеряет сына, да ещё так глупо – и Мерк нашёлся.

Лиску, которая даже не представляла, что сделала для него, он хотел осыпать всеми дарами мира. Он мог бы найти способ отблагодарить её и на Земле, но едва взглянув на её телепатический уровень, Дейке понял, что ей будет лучше на Горре. Разговаривая с другими опекунами землян, он убеждался, что Лиска адаптируется чуть ли не быстрее всех. И она делала фантастические успехи в телепатии для человека, чьи способности всю жизнь оставались закрытыми и не развивались. Его чувство благодарности быстро переросло в нежность и восхищение. Ему нравилось учить её всему: она впитывала как губка и просила ещё, почти никогда не жаловалась на усталость, хотя он прекрасно видел, как ей нелегко.

Дейке думал, что способен помогать ей до конца, и во время помолвки тоже, но в последние дни, когда они с утра до вечера обсуждали это, он вдруг почувствовал, что злится. Что он чувствует себя отцом несовершеннолетней дочери, которая вдруг начала летать в Застывшие с каким-то проходимцем. Как будто его подопечной предстояла не законная помолвка, а тайные свидания непонятно, с кем. А на самом деле он дико, неприлично ревновал, и сегодня утром, передавая её другому мужчине, словно посылку, дошёл до крайней точки кипения.

Если бы не его высший телепатический уровень, позволявший закрывать все эмоции, он бы просто опозорился перед эс-Никке. И тогда стало совершенно ясно, что ему срочно нужна была женщина. Возможно, его реакция на нежное хрупкое тело Лиски, прижатое к нему, объяснялась лишь долгим воздержанием.

Приземлившись в прохладной низине, он быстрым шагом прошел через сад, полный изысканных растений и цветущих деревьев, пока не оказался перед стойкой администратора, вынесенной наружу. Заплатив за час, Дейке прошёл внутрь и оказался в затенённой гостиной, где дожидались свободные девушки. Утром буднего дня их было здесь много, и он на минуту остановился, оглядев всех. Обычно его выбор останавливался на крупных и крутобедрых пышечках – им он меньше боялся причинить неудобство, случайно придавить или ненароком сделать больно во время секса. Но на этот раз он предпочёл худенькую невысокую девушку – с такой же фигурой, как у Лиски. Протянув ей ладонь, он дождался, когда она просияет улыбкой и пойдёт за ним в комнату для слияний.

А там Дейке снова удивил сам себя. Он не мог быть грубым с женщинами, просто не умел, но нежным в этот раз он не был точно. Он словно отключился на несколько минут, и отпустил внутри себя что-то, что рвалось наружу, и только под конец вдруг осознал, что берёт шаггитерианку так яростно, словно пытается что-то доказать. Что прижимает её крепче, чем обычно, и даже сжал в руке её волосы, и прижал их, не позволяя шевельнуть головой.

Слабоумная, жадная до мужских ласк девушка не испугалась, и хотела продолжать, но Дейке стало не по себе. И, хотя его тело требовало второго раза, он принял душ и оделся, улетев из дома удовольствий всего двадцать минут спустя после того, как зашёл.

Следующей точкой был корабль. Несмотря на отпуск, его неудержимо тянуло проверить, всё ли в порядке. Едва зайдя, он убедился, что у Тхорна всё под контролем: на «Чёрной звезде» царил идеальный порядок и тишина, все при деле. Дежурные офицеры посмотрели на него даже несколько жалобно, и Дейке ухмыльнулся про себя: видать, Тхорн лютует, дорвавшись до работы с персоналом. Обычно он во многом делил с ним эту работу, включая основные тренировки и тренинги.

Он прошёл до своей каюты, и тут на его коммуникатор пришло сообщение – от эс-Никке. Бегло прочитав его, Дейке сначала не поверил глазам, мгновенно вскипел и перечитал ещё раз, а потом сунул коммуникатор в карман и стиснул челюсти, шарахнув дверью вместо того, чтобы спокойно закрыть. Виер эс-Никке в максимально вежливой, но твердой форме написал, что отнесёт Лиску домой сам, и что впредь намерен переносить её лично. Это был как щелчок по носу, как удар под дых… как… как…

Он сел на кровать и взял себя в руки. Эс-Никке никак, ни при каких обстоятельствах не мог «прочитать» его – слишком слабенький телепатический уровень, кишка у него тонка его читать… Дейке не заметил, как снова завёлся, вскочил с кровати и распахнул шкаф, расшвыривая вещи. Добравшись до спортивной формы, он стал переодеваться, продолжая скрипеть зубами. Значит, это реакция на эмоции Лиски – ну, да, она испытывала к нему тепло, и Виер, конечно, это почувствовал, и ещё она так испуганно посмотрела на прощание, словно прося обнять и защитить. У него самого от этого в животе что-то перевернулось, и её жених мог из-за этого напрячься.

Дейке снова глубоко вздохнул, натягивая кожаные перчатки с обрезанными пальцами для тренировки. Да, конечно, если бы его невеста так посмотрела на другого мужчину, он отреагировал бы так же. Правда заключалась в том, что жених его подопечной повёл себя абсолютно адекватно. Просто ему это не понравилось. Как и сама помолвка этого мужчины с Лиской.

– Ба, кто это к нам пожаловал, – насмешливо сказал Тхорн, когда Дейке вошёл в тренировочный зал в разгар занятия. Он быстро оценил обстановку: командир стоял посреди зала, свежий и весёлый, с пяти офицеров вокруг него ведрами лил пот. Когда он вошёл, по залу, казалось, пронёсся всеобщий облегченный вздох: какой-никакой, перерыв. Вздыхать, впрочем, никто бы не посмел при двух командирах, облегчение отразилось лишь в эмоциях – этого уже мужчины сдержать никак не могли.

– Я не надолго, – предупредил Дейке, махнув рукой в сторону друга: – Не мешаю.

Он пересёк зал, чтобы позаниматься на многофункциональном силовом тренажёре самостоятельно, но уже чувствовал, как взгляд Тхорна прожигает затылок. Он уже, вне всякого сомнения, считал сумбур его эмоций, какого Дейке не испытывал много лет, и, конечно, преисполнился любопытством по этому поводу.

Терпения командира хватило минут на двадцать, после этого он оставил измотанных подчинённых заканчивать тренировку самостоятельно и отползать, а сам подошёл к Дейке и повис на турнике рядом:

– Так что, говоришь, тебя выбило из колеи?

– Я ничего не говорю, – с невольной улыбкой отозвался он, сразу же приходя в хорошее расположение духа. Дейке продолжал размеренно качать мышцы пресса и рук в лежачем положении, весело глядя на друга снизу вверх. Ничто не успокаивало его так, как Тхорн в хорошем настроении. Даже секс и тренировки помогали хуже, чем пара дружелюбных подколок командира.

– Ты, часом, не влюбился? – с расстановкой, смакуя каждое слово, продолжил эс-Зарка.

– Чтоб тебе в водопад Шейи провалиться, – буркнул Дейке, всё ещё улыбаясь телепатически.

– Да ла-адно, – расплылся теперь и Тхорн. – Дай угадаю… маленькая… крошечная, сладенькая землянка?

– Чёрт, да, похоже, я влип, – Дейке резко прекратил упражнения и сел. – Глупо, да?

Тхорн, теперь действительно больше удивлённо, чем насмешливо, смотрел на него. Он спрыгнул с турника и протянул ему ладонь – не потому, что Дейке требовалась помощь, чтобы встать, а в качестве жеста поддержки:

– Сколько ей лет, говоришь? Шестнадцать?

– Девятнадцать, – поправил он и рывком поднялся, принимая ладонь Тхора, зная, что новых издёвок не будет.

– М-да, – задумчиво отреагировал Тхорн, когда они пошли к выходу из зала. – А что такое «чёрт»?

– Ну, это что-то типа дьявола на её языке.

– Она учит тебя ругаться? – фыркнул эс-Зарка и, не сдержавшись, рассмеялся вслух.

– Да нет, просто выругалась, и я запомнил, – с досадой пояснил он. Но Тхорн смеяться не прекратил:

– То есть ты ей это позволяешь?

– Пока позволяю. Ей и так достаточно новых правил – думаешь, легко на другой планете привыкать ко всему?

– Ага, – скептически кивнул Тхорн, который всегда выступал за жесткую дисциплину. – Ну, она хотя бы знает, что это девушкам запрещено, да?

– Ну-у, – Дейке задумался, не уверенный в том, что сказал тогда Лиске, и Тхорн взорвался новым приступом хохота.

Дейке хорошенько пнул его локтем и насладился телепатическим отзвуком боли, ловко уворачиваясь от ответного удара.

– Так я не понял, она подходит тебе или нет? – осторожно спросил Тхорн, когда они вышли на крышу корабля, чтобы проветриться. – Проверял через систему?

Дейке пожал плечами:

– Нет, конечно. Честно говоря, я только сегодня понял, что…

– Хотел бы я знать, как это бывает, – с любопытством перебил Тхорн, когда он замялся, – Что, вот так прямо внезапно, вчера думал – просто девчонка, сегодня вдруг – королева моего сердца?

Дейке задумчиво посмотрел на него. Эс-Зарка никогда не влюблялся. У него было три помолвки – все неудачные. Хотя многие девчонки за ним бегали, на публичных соревнованиях по борьбе, например, Тхорн с трудом протискивался сквозь толпы поклонниц. Но командир страдал типичной болезнью всех выдающихся телепатов. Его уровень, скромно именовавшийся в градации «выше высшего», позволял не только видеть насквозь все эмоции и даже намеки на эмоции собеседника, но и сходу читать мысли, если слегка поднапрячься.

Из-за этого девушки, особенно влюбленные, загадки для него не представляли, и интерес пропадал спустя считанные минуты после знакомства. Надо сказать, это часто бывало взаимно: горианки интересовались крутыми телепатами лишь в теории, на практике страшно пугались, обнаружив полную проницаемость своих мыслей. А вкупе с тем, что Тхорн бывал резковат, это давало тысячу поводов бежать от него, не оглядываясь.

– Когда это происходит, ты не знаешь точно – можно запомнить только момент, когда ты это осознаешь впервые, и то, как правило, не удаётся, – Дейке пожал плечами. – Полагаю, её помолвка меня задела, и из-за этого я сейчас понимаю происходящее. Но я не знаю, что с этим делать. Она три месяца будет помолвлена с этим доктором. Если я вмешаюсь – Сезар меня размажет и отправит на обязательные работы на Шаггитерру, лет на пятнадцать. Это его программа, и он действительно очень жестко реагирует на все несоответствия с его планами.

– Да, хреново, – Тхорн отвёл глаза, размышляя. Против Сезара идти нельзя ни в какой ситуации, это знал любой младенец. – А если попросить разрешения у самого Величайшего?

Дейке повёл плечами, слегка поёжившись. Обращаться к Сезару со всякими глупостями мог только очень смелый горианец. Он немного подумал об этом и покачал головой:

– Я даже не знаю, что думает она. И что она чувствует. Этот доктор её пугает, я – нет, но это пока я не претендую на роль её жениха, и пока она его толком не знает.

– А если ты с ней поговоришь…

– Я лепешка и пятнадцать лет на Шаггитерре, – закончил Дейке.

– М-да, – снова подытожил Тхорн. – Но пусть земной чёрт нас двоих возьмет, если мы чего-нибудь не придумаем, да?

Лиска

– Я прилечу за тобой завтра в восемь часов вечера, – сказал Виер, осторожно опуская её на землю. Он приземлился на подъездную дорожку, то ли не разглядев посадочную площадку на крыше, то ли просто не пожелал ею воспользоваться. Только проделав второй полёт с женихом, Лиска оценила уровень мастерства Дейке, который гораздо мягче взлетал, приземлялся и совершал намного меньше движений, когда они парили в небе. Путешествие с Виером заставило её понервничать – ей все время казалось, что они вот-вот упадут, хотя она и понимала, что он не стал бы её переносить, не будучи уверенным, что справится.

– Хорошо, – сказала она, посылая ему вежливую улыбку. Она чувствовала себя вымотанной, и от Виера исходили похожие эмоции. Он задержал взгляд на её лице, и Лиска на мгновение испугалась, что жених хочет поцеловать её на прощание – она не была к такому готова. Но горианец лишь коротко наклонил голову в знак вежливого прощания и, развернувшись, ушёл по дорожке. Лиска на секунду задумалась, может ли он подняться в воздух с земли, но через секунду Виер начал разбегаться и легко взлетел, распахнув огромные серые крылья.

– Он вроде ничего, – сказал кто-то сбоку, и Лиска буквально подпрыгнула на месте от неожиданности, но это оказался всего лишь Меркес, который лежал на траве за подстриженными кустами. Юноша приподнялся на локте, с интересом глядя в её сторону.

– Как дела? – невозмутимо спросил он, не подумав извиниться за то, что напугал. Лиска улыбнулась: злиться на мальчика не было смысла, ведь он ещё оставался ребенком, только на вид казался мужчиной.

– Нормально, – отозвалась она и, подумав, шлепнулась рядом на траву. – А ты что, прогуливаешь службу?

– Да ты что, отец меня убил бы за такое, – серьезно сказал Меркес, удивлённо глянув. – Просто у меня сегодня выходной.

– А почему ты тогда не в городе с ребятами?

Лиска уже знала, что Меркес всё свободное время посвящает тому, что шарахается с друзьями вокруг да около или охотится на зоши в Застывших горах – популярное развлечение среди крылатой молодежи, хоть и немного опасное.

– Отец просил тебя дождаться.

– Неужели? А где он сам?

Лиска испытала укол разочарования. Она думала, что Дейке будет дома, когда она вернется. Она привыкла, что он почти всегда рядом, и можно поговорить.

– На корабле, пьёт сяши с Тхорном. Полагаю, они там зависнут до ночи.

– Они друзья, да?

– Да, очень близкие.

– Ладно, – Лиска поднялась. – Иди, куда ты там собирался. Ты меня встретил, и я в порядке.

– Вот и хорошо, – с явным облегчением сказал Меркес и через минуту уже был в воздухе, активно работая крыльями по направлению к городу.

На следующее утро ей показалось, что в выражении Дейке появилось нечто новое. Он не задал ни одного вопроса о свидании, но во время завтрака вдруг объявил, что все её уроки отменены.

– Как?

Лиска даже жевать перестала, настолько сильно удивилась. С тех пор, как её нога ступила на поверхность Горры, её опекун не уставал твердить, что ничего нет важнее сейчас, чем учёба, и она даже не думала оспаривать это утверждение. Без языка, минимальных телепатических способностей она чувствовала себя слепой, глухой и немой одновременно. Всё время, что она провела с женихом, Лиска так и не решилась отключить переводчик. Для этого пришлось бы просить его говорить медленнее и терпеть её ошибки, и акцент, а просить Виера о чём-либо ей пока не хотелось.

– Это не значит, что ты не будешь заниматься. Просто я решил для разнообразия пригласить тебе нового преподавателя по телепатии на пару дней. Он научит тебя ставить блоки.

– Н-но…, – Лиска улыбнулась, поймав его широкую улыбку. – Ульме говорит, что на это понадобится еще несколько месяцев…

– Поэтому я и пригласил по-настоящему крутого преподавателя, – улыбнулся Дейке, на этот раз не только телепатически. Его губы разошлись в улыбке, и на щеках обозначились морщинки, показывая, что он действительно очень доволен собой.

– И кто это? – с улыбкой и любопытством спросила она.

Тхорн эс-Зарка внимательно смотрел на неё, не отрывая взгляда болотных раскосых глаз:

– Я никогда ещё не занимался с девушками, но примерно представляю, что это значит. Поэтому говорю сразу: не пищать, не ныть, не жаловаться. Меня это раздражает, и я могу ненароком увести и отшлепать, ясно?

– Ясно, но вы не можете меня наказывать в любом случае, – сказала Лиска, покосившись на Дейке за его спиной. Она улыбалась, восприняв слова Тхорна как шутку. – Пре-сезариат не у вас.

– Дейке, ты вообще-то свободен, – сказал Тхорн, проследив за её взглядом и повернув голову вслед за ним. – Мои занятия, знаешь ли, не шоу.

Лиске показалось, что её опекун заколебался и хотел что-то возразить, но потом всё же кивнул и вышел, с удивившей её покорностью согласившись быть изгнанным из собственной гостиной.

– Посмотри в глаза, – сказал эс-Зарка, и Лиска подчинилась. Манера Тхорна говорить вызывала у неё оторопь: он произносил слова с интонацией, которая даже теоретически не подразумевала возможности возражений и какой-либо дискуссии. Ощутив, как он затягивает в увод, Лиска даже вскрикнула от возмущения:

– Вы не имеете права!

Она стояла перед ним в большом гулком помещении, которое через пару секунд опознала как спортивный зал корабля, на котором прилетела с Земли. Правда, когда она его видела в последний раз, он был полон тренирующихся горианцев.

– Да, не имею. Но ты мне прямо сейчас даешь согласие, иначе занятия не получится, – развёл руками Тхорн.

Лиска покраснела и стушевалась.

– Извините. Я просто… да, я даю согласие, – залепетала она. По правде говоря, она была счастлива, что Тхорн согласился позаниматься с ней, но испытывала неловкость при мысли о том, что отнимает у него столько времени.

– Хорошо. Так вот, что касается наказаний за нытьё – я этого делать не стану, конечно, всё проще: я просто уйду, а ты останешься без блоков, ясно?

– Да. Я не собираюсь ныть, – стиснув зубы, возмущенно выдавила она, не понимая, почему он так на этом зацикливается.

Впрочем, уже через полчаса до неё начало доходить, насколько будет непросто.

Что делал Тхорн в уводе с её психикой, для Лиски осталось загадкой. Визуализацию он предложил простую и незатейливую: они оба сели на пол в позу лотоса, соединили ладони, и от неё требовалось лишь давить на его руки изо всех сил, пытаясь сдвинуть. Физически это было невозможно – и без того сильный, в уводе он стал бесконечно сильнее. Но эс-Зарка пояснил, что это занятие не физическое, и они приступили. Когда ей стало плохо, он выпустил её из увода, и Лиска обнаружила себя на полу ванной, выплевывающей содержимое желудка в унитаз.

Тхорн невозмутимо держал её волосы, чтобы они не испачкались:

– Для первого раза неплохо.

– Вы серьёзно? – прохрипела она, когда спазмы желудка немного улеглись. Она с трудом поднялась и умылась, а потом повернулась к нему: – Вы хотите сказать, что это нормально?

– Я тащу тебя вверх по лестнице с шагами по три ступеньки. Конечно, нормально, – спокойно ответил он. – Считай, что ты их преодолела, но впереди ещё десять раз по столько. Продолжаем?

Лиска тяжело вздохнула:

– Глоток воды можно сначала?

Следующее упражнение было иным. Тхорн увел её на странный пустырь, вроде стройки, где она нашла гору огромных камней.

– Ты должна сложить их в стену. Один на другой, – пояснил он.

– Как?

Лиска неуверенно хмыкнула, разглядывая камни: каждый из них, без сомнения, весил больше, чем она когда-либо смогла бы поднять.

– Силой мысли, – насмешливо сказал Тхорн. – Возьми один камень взглядом, зафиксируй его хорошенько и заставь двигаться.

– Это возможно? – изумилась она.

Эс-Зарка молча перевел взгляд на гору камней, и один из них мгновенно отделился от кучи, бодро покатился по земле и остановился примерно в трёх метрах.

– Начинай с этого места, – велел он и отошёл от неё на несколько шагов.

К вечеру Лиска ощущала себя не просто вымотанной и выжатой, как плод тхайи. Она всерьёз боялась, что вот-вот потеряет сознание от усталости. За весь день в её желудок не попало ни крошки, её четыре раза рвало, и головокружение не прекращалось несколько часов. В обед Тхорн сделал часовой перерыв, который она проспала – ей даже в голову не пришло есть, так было плохо. А потом началось снова…

Всё утро камни не желали сдвигаться, ни один из них. После весьма продолжительных бесплодных усилий она готова была расплакаться от обиды и собственного бессилия, но она боялась, что Тхорн исполнит свою угрозу и уйдёт. А тогда Дейке будет очень в ней разочарован. Лиска осознавала, что эс-Зарка обычно не занимается со слабенькими недоучками вроде неё, и она одновременно испытывала к нему и благодарность, и злость. Какого чёрта он не понимает, что она банально не может осилить это действо? Что она не способна сдвинуть ни один чёртов камень?

Злость сменила отчаяние, но и это не помогло, она только быстрее устала. А потом наступила апатия, и Лиска опустила плечи, грустно глядя на гору камней. У неё не получилось. Она провалила занятие, и зря потратила время – своё и Тхорна.

– Ладно. В виде исключения разрешаю один раз воспользоваться руками, – процедил её учитель, глядя строго и даже осуждающе.

Лиска широко распахнула глаза: это казалось насмешкой. Вес каждого камня, очевидно, превышал её собственный раза в два, а она не муравей, чтобы с таким справиться.

– От того, что ты на меня смотришь, камень, куда нужно, не прикатится, – сухо заметил Тхорн, нетерпеливо подняв бровь: – Ты заниматься собираешься или нет?

Это было ужасно обидно услышать, после того, как она два часа до ломоты в висках таращила глаза на камни, пытаясь выполнить то, что он велел. Но Лиска, сдерживаясь из последних сил, стискивая зубы, подошла к груде камней, выбирая самый легкий. И попробовала нажать на него ладонями.

Следующий час превратился в изматывающую физическую работу. Камень потихоньку двигался, но так медленно, что ей потребовалась целая вечность, чтобы поставить его рядом с другим, который перекатил Тхорн. Её ладони под конец невыносимо болели, ногти обломались, пот катил градом, и всё тело неприятно чесалось. Только после этого Тхорн встал и выпустил её из увода, избавив разом от всех неприятных ощущений, кроме усталости.

А после обеда всё началось снова: она стояла и смотрела на груду камней – то со злостью, то с отчаянием. Вскоре она полностью утратила чувство времени, ощущая лишь безграничную усталость и ненависть к груде валунов. Когда они вдруг пропали – все до единого, разом, Лиска даже не сразу поняла. И только через пару секунд вздрогнула, осознав, что на месте камней лишь голая земля. Она резко обернулась на Тхорна, оправдываясь: