Текст книги "Исповедь Босса"

Глава 8

Официант приносит нам заказ, который сделал Лазарро заранее. Уже догадалась. А я всё думаю над словами Марты. Она не желала мне зла. Я бы это почувствовала. Она просто такая же прямолинейная в своём жаргоне, как Лазарро и Сэл. Если я не скрываю своего отношения к поступкам Лазарро и честно признаюсь в том, что чувствую, то они делают то же самое, но крайне вульгарно. Да и в словах Марты многое было правдой. Я не имею права давать оценку выбора этой пары, но остаюсь при своём мнении – для меня такое недопустимо.

Шумно вздыхаю и делаю глоток вина. Тепло от алкоголя уже проникло в кровь. От этого хочется больше выпивки. Но я умею себя контролировать.

– Тебе понравилась Марта?

Поднимаю взгляд на Лазарро.

– Довольно необычная женщина. Она сообщила мне о том, что не дочь Сэлу, как я думала сначала.

– Белоснежка, – прыскает от смеха Лазарро, запивая кусок стейка красным вином. – Ты долго будешь искать оправдания людям?

– Я не ищу. Но я ведь не знала, что она его… хм, любовница. Она ему в дочери годится.

– Осуждаешь?

– Нет. Это их дело. Но мне интересно, какие дела у тебя могут быть с Сэлом? Он не твоего возраста. Он тоже бывший полицейский?

– Мои дела тебя тоже не касаются, Белоснежка, – отрезает Лазарро.

– Вообще-то, касаются напрямую. У вас странные правила. Почему мы не могли сидеть за одним столом? У нас принято иначе. Если друзья встречаются, то они все сидят рядом. А это… словно принижение умственных способностей женщины. Мало того, неприлично не представлять всех членов компании. Для меня это дико, и уж точно, я абсолютно не поняла, почему вы так друг друга обзываете, как и то, что ты сообщил им про меня. Хотя Марта знает, кто я и как здесь появилась. Зачем врать? Вы как будто пьесу разыгрываете.

Лазарро смотрит на меня с минуту, а потом пожимает плечами.

– Ты привыкнешь, – отвечает и возвращается к своему стейку.

– Ты не услышал меня. Я не хочу привыкать к подобному. Я требую уважительного отношения к себе. А также меня не нужно воспитывать. Меня хорошо воспитали родители, ты прав на это не имеешь. – Чувствую, как мой пульс повышается, отдаваясь в висках. Боже, кажется, я немного опьянела. Мой голос так звенит в голове.

После моего выговора приборы в руках Лазарро зависают в воздухе, как и его руки. Вскидываю подбородок, не собираясь сдаваться.

Он прочищает горло, спокойно опускает приборы на тарелку. Его лицо непроницательно. Он манит меня пальцем, требуя наклониться к нему ближе.

Прищуриваясь, придвигаюсь, как он резко хватает меня за волосы и до боли сжимает затылок. Охая, ужасаюсь тому, что он себе позволил. В ресторане. На глазах у людей.

– Тебе лучше заткнуть свой рот едой, Белоснежка. Иначе я тебя выебу прямо на этом столе. Показывать характер будешь тогда, когда я скажу. Уяснила? – рычит он мне на ухо.

Мамочки… страх сковывает всё моё тело. Я могу лишь кивнуть.

– Умница. Вот такой бы послушной была ещё и наедине со мной. – Холодная, дьявольская улыбка появляется на его губах. Лазарро поправляет мои волосы, а я падаю обратно на стул.

Из горла вырывается сбившееся дыхание. Губы сушит, как и гортань. Меня даже бьёт мелкая дрожь. И что-то странное происходит… очень странное. Мои бёдра… они сжимаются непроизвольно.

– Ты портишь мне аппетит, Белоснежка. Ешь. Не зли меня, – не глядя на меня, низким голосом произносит Лазарро.

Послушно беру приборы и, словно под каким-то необычным для меня гипнозом, отрезаю кусочек от осьминога в салате и кладу в рот.

Он пугает меня. Я солгала, сказав, что не боюсь его. Но боюсь ли я? Не знаю. Страх ли это? Мне не хочется бежать, кричать и звать на помощь, как это было за решёткой. Не хочется плакать от бессилия. Не могу понять, что именно со мной происходит, и, скорее всего, виной тому алкоголь. Но именно его мне и оставили, а воду просить опасаюсь.

Мы обедаем в молчании. Мне стыдно за то, что люди увидели первобытные повадки Лазарро. Краем глаза кошусь на гостей ресторана, но они все заняты своими делами, и на нас никто не обращает внимания.

– Этот салат один из моих любимых здесь. Картошка, осьминог, свежая зелень, авокадо и горчичная заправка. Идеальное сочетание. Для твоего режима питания подходит. Мясо для тебя слишком тяжёлое в данный момент, – как ни в чём не бывало говорит Лазарро. – Тебе нравится, Белоснежка?

– Да… да, очень интересный вкус, – выдавливаю из себя.

Лазарро довольно улыбается и возвращается к своему блюду.

Еда встаёт поперёк горла, но я давлюсь ей. Именно давлюсь, потому что в ушах бьётся угроза Лазарро. Он не милый котёнок, каким в данный момент кажется. И уж точно с ним опасно ругаться. Всё это фальшь. Но и назвать его безобразным монстром я не в силах. Он не ворует девушек, не обманывает их и не сажает за решётку, чтобы продать. Он просто говорит то, что хочет. И я уверена, большинство абсолютно не против его предложений. А я… я понятия не имею до сих пор, как к этому относиться. Его угрозы пугают, но одновременно делают что-то странное со мной. Я с таким ещё не сталкивалась.

Завершив обед и на всякий случай допив вино из своего бокала, чтобы не злить Лазарро больше, да и не слышать вновь какие-то мерзости, мы выходим из ресторана и едем обратно.

Меня бьёт дрожь, как только представлю, что мне придётся остаться с ним наедине в апартаментах. По его виду никогда не угадать, что Лазарро задумал и что ещё выдаст из своего рта.

Молча поднимаемся в лифте, и Лазарро вновь вводит код. Неужели, снова забыл карточку? А если это не его квартира? Если это чужая, и он пользуется ей временно, пока хозяев нет? И есть ли у него разрешение на это? Не знаю… не знаю… и боюсь думать о том, что скрывает Лазарро на самом деле. Он и не отрицал этого.

– У тебя свободное время до десяти. Потом мы едем в клуб. Выбери что-нибудь короткое и вызывающее, Белоснежка, – сухо сообщает Лазарро и скрывается где-то в районе гостиной.

Быстро забегаю к себе и закрываю дверь. Ищу пальцами замок на ручке, но его нет. Запереться нельзя. Пячусь спиной назад и падаю на кровать, сжимая пальцами волосы.

Очередной выход с Лазарро, и он точно не сулит ничего хорошего. Лазарро сам, как одна большая проблема и в то же время источник их решения. Боже мой…

Аккуратно развесив одежду, ложусь в кровать, и сама не замечаю, как засыпаю. То ли от морального давления и усталости, то ли от выпитого вина. Сон мне был необходим после сегодняшней дружеской встречи. Да и, вообще, я ещё полностью не отошла от ночных кошмаров и страха, с которым просыпаюсь каждый раз. Только сейчас был иной случай…

Грохот.

Подскакиваю на кровати, задыхаясь от непонятного стука, который и разбудил меня. Вся спальня погружена во тьму. Дверь в неё всё так же закрыта. И вдруг я вспоминаю, что в десять вечера должна была быть готовой к походу в клуб. Щёлкаю выключателем сбоку от кровати и сразу же натыкаюсь взглядом на переливающееся платье чёрного цвета, лежащее на моей постели. Рядом с ним трусики из прозрачной чёрной ткани.

Недоверчиво подползаю к вещам и сглатываю от понимания, что здесь был Лазарро. Именно он. Я улавливаю аромат его одеколона. Видимо, так он решил меня разбудить.

Бросаю взгляд на часы. Мои догадки подтверждаются, но меня безумно коробит тот факт, что Лазарро может сюда войти, когда я сплю. Да ещё и состояние оставляет желать лучшего. Ощущаю невероятный голод и ужасную жажду. Голова кажется странно большой. Хотя и не болит, но всё видится, как в тумане, словно мой разум пребывает под каким-то воздействием. Но я стараюсь побороть эти ощущения. Мысли теряются, даже не успев сформироваться. Я, как робот, быстро принимаю душ, сушу волосы и пользуюсь косметикой, оставленной для меня в ванной. Наношу лёгкий макияж и возвращаюсь в спальню. Всего пять минут. Наспех надеваю короткое платье с поддерживающим корсетом. Оно едва прикрывает ягодицы. Обуваю туфли, которые Лазарро поставил рядом с постелью, и замечаю какой-то блеск среди складок скомканного одеяла. Отбросив его, подхватываю пальцами тонкую цепочку, усыпанную чёрными камнями. Кусая губу и не зная, стоит ли… мотаю головой, не желая ругаться с Лазарро ещё и по этому поводу. Тем более, он лучше знает, во что мне нужно быть одетой.

Он был здесь…

Эта мысль постоянно стучит в голове, пока я застёгиваю цепочку. Но она не свисает на грудь, она как удавка, обхватывает мою шею. Мне некомфортно, но времени нет. Вылетаю из спальни, замечая, что уже приноровилась ходить на высоких каблуках, и быстро подхожу к лестнице.

Лазарро уже внизу. Он снова в костюме. В темноте. Его белая рубашка расстёгнута так, что открывает бронзовую, загорелую грудь и какой-то кулон, висящий на ней. Его волосы влажные и лежат волнами. Или я всё ещё пьяна, или начала сходить с ума. Но сейчас я не могу оторвать взгляд от этого мужчины. Он невозможно притягивает к себе. Он…

– Белоснежка, мне приятно, что ты, наконец-то, начала мыслить вульгарно на мой счёт.

Вздрагиваю от голоса Лазарро. Как он заметил?

Сразу же покрываюсь краской.

– Но это не вовремя. У меня встреча через час. Оставь свои фантазии на более позднее время. Идёт? – Он приподнимает уголок губ, пока я спускаюсь вниз.

– Я…

– Прежде чем о чём-то соврать мне, вспомни, что я за это наказываю, – перебивая, кладёт ладонь мне на спину и подталкивает к лифту.

– Я лишь хотела поблагодарить за то, что ты разбудил меня, – передёргиваю плечами, показывая ему, что мне неприятно, когда он дотрагивается до меня вот так. Чересчур интимно. – Но впредь, лучше стучи. Это сделает тебя более приятным собеседником и кавалером, – добавляю, бросая на него взгляд, пытаясь первой войти в лифт, чтобы его ладонь всё же исчезла с моей поясницы. Но конкурировать с его широкими шагами плохая идея. Лазарро не отстаёт и нажимает на кнопку, хотя мне и удаётся отойти от него в другой угол кабины.

– Выбранная мной одежда пришлась тебе по вкусу, как я вижу. Начинаешь следовать моим правилам, и это за столь короткий срок. Делаешь успехи, Белоснежка, – спокойно замечает Лазарро.

– Лавиния. Моё имя – Лавиния. Времени было мало, чтобы самой что-то придумать. Так что, вытерплю. Напомни, зачем мы едем в клуб? – зло огрызаюсь. Да что со мной такое? Не понимаю, но внутри меня словно зарождается какой-то ураган из ярости, и я не могу найти причин для этого. Хочется выплеснуть всё плохое, что есть, на Лазарро, хотя он вряд ли виноват в том, что на меня так подействовало вино, и я сломала свой график сна.

Видимо, мой тон Лазарро абсолютно не понравился. Он делает пару шагов ко мне, а я прижимаюсь к стене лифта. Смиряет меня взглядом и криво усмехается.

– Делаешь то, что я говорю. Ты не в том положении, чтобы требовать от меня объяснений. Поняла? – Его голос ровный, но взгляд горит. Зрачки сильно расширены и блестят от изъедающей его ярости. Сглатываю и киваю. Сама виновата. Надо просто выпить воды, и всё.

Лазарро отходит от меня и отворачивается, убирая руки в карманы брюк. Перевожу туда взгляд, а он, как и в прошлый раз, дёргает бёдрами вперёд, а я слабо вздрагиваю, сразу же поднимая взгляд выше.

В молчании мы выходим на парковку, на которой нас уже ожидает охрана. Я чувствую их взгляды на глубоком треугольном вырезе у меня на груди и на практически голых ногах. Ёжусь от этого и юркаю без слов в машину. Платье слишком короткое. Оно поднимается так высоко, что приходится натягивать его рукой. Лазарро задерживается с мужчинами не несколько минут, потом садится рядом со мной.

Мы едем в том же составе, что и днём. Итан, ещё один мужчина и мы. Две машины. Одна впереди, другая позади нас.

Ночной Нью-Йорк, он словно издевается, сверкает огнями, наполнен жизнью. Только вот я именно ночей здесь и боюсь больше всего. В доме мне было спокойнее, а теперь… столько людей, среди которых прячется чудовище со своей армией. Но я стараюсь не показывать своих чувств, сижу тихо, очень тихо, пока не замечаю, что знакома с этой улицей.

Мои пальцы сильнее сжимают платье. Этот тот самый клуб, в который я проникла, чтобы просить о помощи. Ничего не изменилось. Та же очередь из людей на входе, ожидающих, чтобы их пропустили. Тот же мужчина на охране. Та же темнота вокруг.

Вся моя кожа покрывается мурашками от ледяного ужаса. Бросаю умоляющий взгляд на Лазарро в поисках поддержки, но он отвернулся в другую сторону и молчит. Он ведь знает, что со мной будет! Специально так поступает со мной, наказывая за плохое, по его мнению, поведение! Но жертва я, а не он. Я бежала от своих тюремщиков. Не он. Я помогаю ему, а он пока только изводит меня.

После осмотра территории охраной Лазарро выходит из машины, затем открывает дверь для меня. Его взгляд нетерпеливый и в то же время равнодушный, словно ему наплевать на мои чувства.

Замираю и ищу глазами хоть что-то, что поможет остаться в машине.

– Не вынуждай меня тащить тебя за волосы. Это будет крайне невежливо по отношению к остальным гостям клуба. Выходи. Живо, – холодно приказывает он. Мерзавец.

Моя нижняя губа начинает непроизвольно дрожать, но я поднимаюсь, и Лазарро кивает Итану, первым направляясь к клубу. Он не обнимает меня, не берёт хотя бы за руку, никак не показывает, что я защищена. Он делал так днём, и мне было комфортнее, чем рядом с Итаном, но сейчас… словно наказывает. Точно.

Едва охранник видит Лазарро, быстро убирает красный канатный шнур и кивает ему, а тот делает вид, что все здесь мошки. Гадко он ведёт себя. Очень гадко.

И вновь звучит громкая музыка, только сейчас меня никто не толкает. Вокруг нас много охранников, которые сами расталкивают людей, не позволяя им прикоснуться ни к Лазарро, ни ко мне. Это жутко. Воспоминания накатывают с невероятной силой, и мои ноги останавливаются. Теперь я снова готова бежать. Нестись отсюда сломя голову и кричать от страха. Словно парализованная, я не могу идти. Меня довольно грубо дёргают за руку.

– Не смей даже думать об этом. Я поймаю тебя и накажу. Тебе будет очень больно, – рычание Лазарро перебивает звучание музыки. Он обозлённо смотрит мне в глаза.

– Чем быстрее он узнает, что ты жива, тем скорее я пошлю тебя на хрен. Так что не порть мои планы. Пошла. – Лазарро толкает меня в плечо вперёд.

– Козёл, – выпаливаю я. Это само срывается с губ. Охаю и прикрываю рот, поворачиваясь с ужасом к Лазарро.

Он усмехается и поправляет пиджак.

– Лучше. Мудак. Научись говорить честно о тех, кто тебя окружает. Мудак, мать твою. И я не буду нежным. Никогда. – Пихая меня плечом, Лазарро уходит вперёд.

Боже мой, я ругаюсь. Боже мой! Да какого чёрта?

Господи! Нет! Я не буду этого делать. Не буду… но ловлю себя на мысли, что становится легче. Немного. Назвав козлом Лазарро, пониманию, что мне, действительно, хорошо. Спокойнее как-то. Что со мной происходит?

Меня снова толкают в спину, и я собираюсь с последними силами, направляясь за Лазарро. Никому нет дела до того, что происходит вокруг. Так было. Так и осталось. Хотя Лазарро снова привлекает внимание женщин. Они во все глаза смотрят на него, улыбаются ему, когда он проходит мимо. Лазарро видит их, чувствует их взгляды, словно он король этого мира. А я вновь испытываю незнакомое чувство. Хочется кого-то ударить или вновь сказать слово «козёл», но добавить при этом «вульгарный». Нет, нельзя позволять им воздействовать на меня. Они все ругаются. Все. Но я воспитана иначе. Мой папа будет стыдиться меня, когда узнает.

Наверное, лишь воспоминания о семье, остужают меня, и становится всё равно. Поднимаюсь по лестнице на второй этаж, где располагаются столики, разделённые перегородками. За один из них мы и садимся. Охрана остаётся внизу, только Итан и ещё один мужчина становятся по бокам от кабинки. Хотя бы так спокойнее. Они здесь и не допустят, чтобы то чудовище добралось до меня. За это спасибо.

Горло уже сводит от сухости. Я даже вздохнуть глубже не могу. Официантка приносит нам меню, но Лазарро перехватывает его и швыряет обратно. Боже, как отвратительно он себя ведёт! Девушка даже бледнеет от того, что он сделал.

– Шампанское и закуски. Представь, что у меня важная встреча, – цедит он, откидываясь на спинку дивана рядом со мной. Так вальяжно. Ужасно!

– Простите… сейчас, Босс, – мямлит официантка и исчезает.

Мне стыдно за поведение Лазарро. Он ведёт себя просто невозможно гадко.

– Мне нужно было меню. Я бы хотела заказать…

– У тебя нет таких прав. Кто платит, тот и заказывает. Ты ешь и пьёшь то, что я хочу, Белоснежка, – рыкает на меня.

Поджимаю губы от обиды. Я знаю, что завишу от него, но напоминать об этом мне, как минимум невоспитанно. Боже, с каждым часом находиться рядом с Лазарро становится всё сложнее и сложнее. Видимо, ночь будет очень долгой, надеюсь, что она станет последней, и чудовище выйдет на свет, избавив меня от Лазарро и его гадкого поведения.

Да, я ещё надеюсь…

Глава 9

Звуки музыки ударяют по барабанным перепонкам. Мои пальцы сильнее сжимают перила. Женское тело буквально обвивает мужское. Голова мужчины откинута назад, его глаза прикрыты. На губах играет загадочная улыбка, пока девушка трётся о него, как бешеная самка! Отвратительно!

Стискиваю зубы так, что они даже скрипят. Моё терпение заканчивается.

Резко разворачиваюсь.

Больше не могу.

Пить шампанское я отказалась, потому что он специально издевался надо мной. А вот Лазарро нет. Ему всё равно. Еда – закуски, и от них я изнываю без воды. Меня не пускают ни вниз, ни ещё куда-то, только к перилам, чтобы посмотреть на то, как развлекается Лазарро. За последние полчаса, если не больше, он не поднимался сюда, а только партнёрш менял, отшвыривая от себя, а они, как глупышки, хихикали. Наблюдать за этим до тошноты противно.

Оглядываюсь и хватаю бокал с шампанским. Я так хочу пить.

Сейчас я даже не замечаю алкогольные пары, проникающие в мою кровь. Ничего не останавливает меня, пока я выпиваю залпом сладкое и довольно вкусное шампанское. Легче не становится. Беру за горлышко бутылку из ведёрка и снова наполняю свой бокал. Мне не важно, что обо мне скажут. Я изнываю от сухости во рту и от голода. А после второго бокала, желание немедленно поесть появляется с огромной силой. Пальцами ем роллы, макая их в соевый соус и прикрывая от удовольствия глаза. Раньше я не понимала их вкуса, в эту минуту мне кажется, что ничего лучшего не ела. Облизываю пальцы и губы, вновь запивая всё шампанским. Кажется, что музыка тоже стала громче.

Удовлетворив все свои потребности, кроме жажды, перегибаюсь через столик, забывая о длине своего короткого платья, чтобы достать бутылку и налить себе, как неожиданно кто-то ударяет меня по оголившейся ягодице. Вскрикиваю от боли и охая, падаю обратно на диван. Поднимаю голову, чтобы высказать ужасному человеку, как не подобающе выглядит подобное поведение, и не могу вымолвить ни слова.

Лазарро.

Он смотрит на меня сверху вниз и стягивает пиджак, бросая его на диван.

Злость вновь вспыхивает внутри.

– Ещё раз ударишь меня, я ударю тебя в ответ, – набираюсь смелости и цежу это сквозь зубы.

Закатывает рукава рубашки, оголяя руки. Но я не дам слабины. Упрямо смотрю ему в глаза. Я так зла сейчас на него. Так зла, отчего у меня даже немного дрожит всё тело.

Лазарро двигает шеей и улыбается мне. Странный человек! Боже, почему он такой странный?

Закатываю глаза и цокая, опускаю взгляд, и в этот момент его пальцы до боли сжимают мой подбородок. Он с такой грубой силой хватает меня, что на секунду я опешиваю от неожиданности, но потом впиваюсь пальцами в его руку. Он отбивает её. Мы боремся в тишине. Я дёргаюсь, сидя на диване, а он удерживает обе мои руки и моё лицо.

– Я буду орать… я буду… буду визжать… – удаётся сказать.

– Наконец-то, хоть какая-то честность. Кричи, Белоснежка. Ори, сколько тебе влезет. – Лазарро наклоняется надо мной. Коленом бьёт по моим ногам, и они раздвигаются. Он встаёт одним коленом на диван и нависает надо мной.

– Отпусти… мне больно… я… я…

– Ну, ну же. И что ты сделаешь? Побежишь по улицам? Будешь вопить и умолять о прощении своего Бога? Что ты, мать твою, можешь сделать против меня? – Он низко наклоняется, усиливая боль в скулах. Больше сказать я ничего не могу. Да и запястья до ужаса ноют от захвата его пальцев.

– Ты немного напилась, да, Белоснежка? Значит, нарываешься на наказание. Танцевать. Живо. Не пойдёшь, будет хуже. – Лазарро резко отпускает меня. Заваливаюсь на диван, двигая челюстью.

Он безобразен! Я слов не могу подобрать! Не могу, и всё! Я так его… ненавижу сейчас! Мои руки непроизвольно сжимаются в кулаки.

– Танцевать. Вниз. Чтобы все тебя видели, – повторяет он.

И внутри меня что-то взрывается. Оно обдаёт огнём мой разум и кровь. Оно буквально поглощает всё.

Из моего горла вырывается крик, и я резко сажусь, замахиваясь кулаком на Лазарро. Никогда в жизни не дралась, но сейчас… не знаю, что со мной. Хочется что-то плохое сделать. Я с ума схожу в этой агонии!

Лазарро успевает отскочить назад, но я за ним. Поднимаюсь во весь рост. Становится слишком ярко.

– Ты. Ты самый противный человек на этом свете, – говорю и указываю на него пальцем.

– Какая новость, Белоснежка, – издеваясь, смеётся и отходит спиной назад.

– Трус. Наглый и вульгарный… козёл. Подонок. Ты обращаешься с женщинами, как с мусором. Ненавижу тебя. Я тебя терпеть не могу. Я тебя сейчас побью, – шиплю, откидывая волосы назад.

Лазарро играет пальцами, подзывая к себе и улыбаясь. Он считает, что я не смогу.

Ну всё. Он меня достал.

Отталкиваюсь ногой от пола и, замахиваясь, делаю два резких шага. Лазарро так и стоит. Я буквально сношу его с ног, и он делает шаг назад. Мой маленький кулак обрушивается ему на плечо, он рывком обхватывает меня за ягодицы и поднимает в воздух. От страха визжу и цепляюсь за шею Лазарро. Всё кружится перед глазами. Огни плывут, а моё сердце стучит где-то в горле.

Его ладонь оказывается на моём горле, и он надавливает на него. Мои ногти впиваются в его шею. Я вишу в воздухе, оказавшись сидящей на узких перилах балюстрады. Внизу танцпол, и моя смерть очень близко.

– Лазарро… прошу…

Шепчу из последних сил, но они покидают меня. Его хищный оскал снова не сулит ничего хорошего. Мои пальцы разгибаются, и я резко опускаюсь назад, жмурясь от страха. Вот-вот упаду. Но ничего не происходит. Я так и продолжаю висеть в воздухе, а Лазарро одной рукой удерживает меня за талию, прижимая к себе, другой – за горло.

Распахиваю глаза, тяжело дыша. Дышать могу. Он не применяет особой силы, сдавливая моё горло. Недоумённо смотрю на него. Он рывком двигает бёдрами и немного толкает меня вперёд, а потом назад. Охаю от того, что между ног чувствую его пах. Выпирающий пах. Боже мой…

Цепляюсь за руку Лазарро, и он поднимает меня. Я не замечаю больше ничего, словно всё меркнет вокруг. Хотя мой пульс невероятно повышен, а во рту снова сухо, но злость пропала. Стало стыдно… нет… мне жарко не от стыда.

На губах Лазарро появляется улыбка, рука исчезает с моего горла. Он обхватывает ей мою ягодицу, теснее прижимая к себе. Наверное, я сошла с ума. Откидываю назад голову и смеюсь. Не знаю, что со мной. Но сейчас, сидя на высоте, обнимая ногами его талию и приходя в себя от пережитого скачка неуправляемой ярости и адреналина, я хохочу, как сумасшедшая.

Продолжаю хихикать, а мои ладони ложатся ему на грудь. Медленно успокаиваюсь, глядя ему в глаза. Боже мой, я сижу на перилах, как самая вульгарная девица. И это все видят. Все всё видели. Буквально всё!

Выдыхаю и продолжаю улыбаться, кусая губу.

– Выпускай своих демонов почаще, Белоснежка. Стало легче? – Лазарро проводит ладонью по моей спине.

– Немного. Меня пугает это… наверное. Не знаю, – шепчу я.

– Это не страх. Возбуждение от опасности. Адреналиновая похоть. И ты только представь… – Он касается моей щеки своей. Его щетина щекочет. Прижимает меня к себе ещё теснее. Вдавливает моё тело в своё. Боже мой… он возбуждён. Я это чувствую.

– Ты должна полностью доверять мне, чтобы расслабиться. Ты ощутишь это всем своим телом и головой. Ты отдашься риску. Никакой опоры. Никакой поддержки. Контролирую твоё тело я. – Его шёпот касается моего уха. По спине бегут мурашки. Лазарро медленно двигает бёдрами, потираясь о мои трусики и вызывая необычное ощущение внизу живота.

Я занималась любовью. Но это совсем другое. Мои внутренние мышцы сжимаются и расслабляются. Сами. Не слушая голос разума, только шёпот Лазарро.

– Ты висишь вот так в воздухе. Лишь я держу тебя. От меня зависит, упадёшь ты или получишь удовольствие. С каждым толчком моего члена внутри тебя опасность возрастает.

Мои пальцы сжимают его рубашку. Он продолжает двигаться. Мои губы приоткрываются в тихом стоне.

– Под тобой пропасть. Ты видишь её, чувствуя, как я трахаю тебя быстрее. Ещё быстрее. Ты освобождаешься от запретов. Вся та хрень, которой тебя пичкали, исчезает. Ты очищаешься. Толчок. Издай стон, Белоснежка. Стони. Прямо сейчас, – произносит он, сцепляя зубы, его дыхание нарушается. Мои губы иссыхают от такого же быстрого дыхания. Не знаю, что со мной, но мои бёдра двигаются ему навстречу. Внизу всё так пульсирует, заполняя мой разум. Я плыву куда-то. И мне мало. Мне жарко.

– И ты будешь кричать. Орать. Вопить. Как сегодня. Ты поймёшь, что такое подчиняться мне. Это освободит тебя от стыда. Освободит от всего. Ты хочешь этого? Хочешь узнать, что это такое? Хочешь?

До боли кусаю губу, осознавая, что это всё дурман. Нужно оставить это. Плохо. Так хорошо… Боже мой… Чёрт возьми!

– Ты хочешь узнать мои тайны, Белоснежка? Ты хочешь меня? – Лазарро резко останавливается, и я всхлипываю. Он хватает меня за волосы, оттягивая их назад. Наши взгляды встречаются. Приоткрыв губы, дышу поверхностно, обнимая его за шею. Даже сама не заметила, как пальцы оказались у него в волосах.

– Хочешь открыть дверь в мой мир? – рычит Лазарро, дёргаясь вперёд, да так, что я жмурюсь от боли и удивительной горячей волны, прошедшей по всему телу.

– Нет, – выдыхаю в его губы.

– А всё так хорошо начиналось, Белоснежка. Но ты сама решила.

Меня неожиданно снимают с перил. Платье оказывается на месте. Лазарро уже стоит у стола и делает глоток шампанского. И всё исчезает, но возвращается злость. Мне душно внутри, жарко, некомфортно. Прохладный воздух кондиционеров касается моих бёдер, и я понимаю, что тонкая ткань трусиков мокрая. Господи. Прикладываю ладони к щекам и хочется спрятаться от стыда. Что он вытворял со мной? Это безумие какое-то. Но моё тело абсолютно со мной не согласно.

– Мы уезжаем, – говорит Лазарро, надевая пиджак.

– Что? Но…

Он уже идёт впереди. Итан толкает меня в плечо и указывает головой следовать за Лазарро.

Такая резкая смена настроения приводит меня в шок, и я уже ничего не понимаю. Лазарро возбудил меня. Это возбуждение. Я не испытывала такого сильного чувства раньше. И чувство ли это? Он обращает меня в какую-то свою ужасную веру, и это отвратительно, словно я доступная девица. Грязь. Гадость.

Мне становится некомфортно, когда слабый ветерок на улице касается моих бёдер и напоминает о том, что со мной случилось прямо на глазах у многочисленной публики. Какой стыд. Только вот в то время, когда Лазарро это делал, я никого вокруг не видела. Ничего не слышала. Надо благодарить Бога, что я ответила правильно. Хоть здесь меня спасло благоразумие.

В салоне машины повисает тяжёлая и напряжённая тишина, пока мы едем, надеюсь, в квартиру. И я облегчённо вздыхаю, замечая знакомое высокое здание. Автомобиль въезжает на парковку, и Лазарро выходит первым, а я за ним. Плетусь. Не могу даже ему в глаза смотреть, да и ноги практически заплетаются. Они до сих пор трясутся от напряжения внизу живота. Это страшно!

В лифте мне кажется, что воздух накаляется до невыносимой отметки. На лбу выступает пот. Я ощущаю аромат тела Лазарро, его одеколона, и у меня голова кружится. Прижимаюсь спиной к прохладной стенке кабины лифта. Но и этого холода не хватает. Вся горю. Кажется, я сейчас упаду в обморок. Дышать становится нечем. Словно Лазарро прямо рядом со мной. Его дыхание опаляет всё тело. Его руки на моих плечах. Его пальцы в моих волосах. Я схожу с ума…

Едва только дверцы лифта открываются, я пулей залетаю в квартиру, ловя губами кислород. А Лазарро даже не замечает этого. Он взбегает наверх, пока я стою внизу и пытаюсь прийти в себя. Самое ужасное, в лифте он меня не трогал. Всё продолжает кружиться перед глазами. Зрение мутнеет.

Лазарро спускается и проходит мимо меня. Он входит в лифт.

– Ты куда? – оборачиваясь, выдыхаю я.

– За удовольствием, Белоснежка. Тебе его врач не прописал. Точнее, ты сама от него отказалась. До утра меня не будет. Хорошей ночи. – Его соблазнительная… Боже, нет, его гадкая и похотливая улыбка последнее, что я вижу. Дверцы лифта закрываются.

– Лазарро! – выкрикиваю и подбегаю к лифту.

– Лазарро! Вернись! – В панике ударяю по дверцам, но ничего не помогает.

Он не может оставить меня здесь одну! Не может!

Жму на кнопку, но встроенный датчик пищит, требуя код.

Скуля, скатываюсь на пол и закрываю лицо руками.

Он бросил меня одну в этой странной, большой квартире, а сам уехал искать удовольствие. Я не дура, даже когда выпила. Знаю, куда он поехал, и это сводит с ума.

– Лазарро! Ты мудак! – выкрикиваю. Не стыдно теперь. Абсолютно не стыдно.

Надежда появляется, когда лифт снова оживает. Я прижимаюсь ухом к дверце и радуюсь, что Лазарро возвращается. Он хотел, чтобы я это сказала. Я так и сделала. Он вынудил меня. Он наказал меня, но я… я не хочу быть одна. Мне холодно без него. Так холодно на этом мраморном полу.

Дверцы не открываются. Слышатся только моё тяжёлое дыхание и всхлипы. Я продолжаю сидеть на полу. Сбрасываю с ног туфли и бросаю их в дверцы лифта.

Так нельзя поступать с людьми. Нельзя издеваться над ними. Но Лазарро считает, что ему всё можно, потому что я от него завишу. И это так. Благодарность тоже имеет границы.

Меня изводит одиночество. Сотни картинок с участием Лазарро крутятся в голове. Душ не помогает. Я прислушиваюсь к каждому шороху. Переодеваюсь в пижаму и набрасываю халат. Опьянение не проходит. Хочется пить. Спускаюсь вниз в темноте и даже не знаю, как включить свет. Так и брожу одна. Нахожу большую кухню и наливаю воду в бокал. Мне кажется, что за мной следят. Я не одна. Это вызывает тошноту. Начинаю поочерёдно открывать все шкафчики, пока не нахожу в одном из них нож. Хватаю его и медленно иду в гостиную. Никого. Тихо, как и раньше.

Он же вернётся, да? До утра сказал. Но зачем так много времени?

Сажусь в уютное кресло и подбираю ноги под себя. Крепко держу нож, поглядывая на дверцы лифта. А если это, действительно, не его квартира? А если сюда кто-нибудь придёт? Вдруг то чудовище меня видело и уже знает о том, что я жива? Как Лазарро посмел оставить меня одну, зная, в какой я нахожусь ситуации? Как он мог?! Он всегда на первое место ставит себя и своё удовольствие. Гадость. Он гадкий человек. Вульгарная особь. Он… он… мудак… да-да, и не стыдно. Он мудак и знает об этом. Мудак. Мудак. Мудак. Вот так. Он именно такой. Никогда больше не позволю ему так со мной обращаться. Никогда! Это немыслимо! Он унизил меня! Он… он как будто… там… не могу сказать это слово. Не могу. Ладно, мудак сказала и это скажу. Лазарро сексуальный маньяк! Вместо работы, он пытается соблазнить меня. Это отвратительно.