Текст книги "Коварство и любовь"

3

– Доброе утро, доктор. Я хотел доставить вам удовольствие и сообщить, что с радостью признаю свою ошибку. И готов за нее платить.

Лорен переложила трубку в другую руку, стараясь сохранить на лице улыбку, возникшую при звуке голоса Джоша. Сделать это было нелегко, видя перед собой угрюмую физиономию двадцатилетней девицы, которую Лорен имела несчастье называть своей секретаршей. Девица стояла перед Лорен с охапкой бумаг и нетерпеливо постукивала ногой. Лорен не знала, что ее раздражает больше: звук этого постукивания по линолеуму, светлые кудряшки вокруг анемичного лица с размалеванными глазами или бесконечная жвачка, которую Лорен с удовольствием вырвала бы из ее ядовитого цвета губ.

– Только не говорите, что мисс Ворнер в конце концов признала свою ошибку в отношении бедняги Кала, – непринужденно откликнулась она, протягивая руку секретарше. Та довольно грубо сунула бумаги ей в руку, помяв их при этом.

– Мне почему-то кажется, что вы не одна.

– Так и есть. – Лорен поморщилась, проглядывая отчеты и обнаруживая орфографические ошибки в таких словах, где их, казалось бы, невозможно сделать. Она взяла ручку и подчеркнула эти слова. – Что, если я перечитаю этот отчет для освежения памяти и перезвоню вам попозже?

– Ближайшие десять минут я буду на месте. – Он повесил трубку не прощаясь.

Лорен подняла голову.

– Софи, в компьютерную программу, которой вы пользуетесь, встроена проверка орфографии. Если же вы не любите ею пользоваться, то я уверена, что у вас на столе есть словарь.

Девушка, пожав плечами, почесала шею.

– Должен быть.

Лорен вернула ей бумаги.

– Тогда я предлагаю вам либо обратиться к программе проверки, либо проверить в словаре те слова, которые я подчеркнула.

Софи, открыв рот, уставилась на ее заметки.

– Я этот отчет черт-те сколько печатала, и все в нем было в порядке.

Лорен проигнорировала ее протест.

– В слове «локоть» нет буквы «а», в слове «бедро» нет буквы «т», а «пенис» пишется с одним «н». – «Уж это даже ты должна была бы знать», – подумала она. – А в будущем, если вы сомневаетесь, проверяйте, прежде чем писать. И даже если не сомневаетесь, тоже проверяйте. Я не допущу, чтобы из нашего отдела выходили отчеты с орфографическими ошибками. Причем я говорю о словах, которые вы должны были выучить еще во втором классе.

Софи выхватила отчет из ее руки и с негодованием вылетела из кабинета.

Лорен потерла лоб рукой. Она взяла телефонный справочник и нашла телефон Джоша.

– Говорит доктор Хантер. Мистер Брендон просил меня позвонить, – сказала она женщине, выполнявшей, по-видимому, роль сторожевой собаки. Ей не пришлось ждать долго.

– Привет, доктор! – Его низкий голос рокотал ей в ухо. Лорен постаралась подавить вызванное им возбуждение, напоминая себе, что решила избегать слишком тесного общения с лицами противоположного пола. – Я что, застал вас в разгар какого-нибудь вскрытия?

– Кое-кого я действительно была бы не прочь располосовать сверху донизу, не обращая при этом внимания, жив он или нет, но в данном случае я имела счастье давать урок правописания своей секретарше.

– Ах да, Софи! Ее учить вовсе незачем. Она прекрасно знает, что как пишется, просто ей хочется показать, что она может печатать сто слов в минуту, а не двадцать. Мы иногда используем напечатанные ею отчеты как шарады, стараясь угадать, что за слово там должно было быть. Должен признать, это требует больших усилий. То, что она городская служащая и притом любимая племянница мэра, бросившая год назад колледж, потому что трехлетний курс оказался свыше ее сил, ставит ее на недосягаемую высоту. Благодаря этим качествам ее невозможно уволить.

– И надо же, чтобы именно мне так повезло. Теперь что касается уплаты вашего долга… Я надеюсь, вы не обидитесь, если я немного позлорадствую? – Она приняла гордый вид победительницы и пожалела, что Джош не мог ее видеть в эту минуту.

– Злорадствуйте на здоровье, доктор. Оказывается, Салли имела дурную привычку приводить домой мужиков для занятий крутым сексом. Бедняги никогда не жаловались, потому что были слишком ошарашены. А вот Кал забыл предупредить ее, что у него не встает, или, может, он надеялся, что она сделает какой-то магический пасс и он обретет желанную твердость. Так или иначе, но она пришла в бешенство, когда он не смог достойно поучаствовать в запланированных ею развлечениях, и сказала ему пару ласковых слов. Когда же он собрался уйти, она его пристрелила. Ее адвокат говорит, что Салли слетела с катушек из-за ПМС.[2]2
  Предменструальный синдром – в законодательстве США служит смягчающим вину преступницы обстоятельством.


[Закрыть] Представляю, что было бы, когда бы все это выяснилось на суде.

– Похоже, никто не сказал бедняжке, что прием нужных препаратов легко помог бы ей справиться с этой ежемесячной проблемой. Раз я выиграла, я выбираю ресторан!

– Вы мне не доверяете?

Лорен рассмеялась. Она уже с нетерпением ждала вечера, который проведет в его обществе.

– Этот стиль обиженного мальчика давно вышел из моды, советник. И потом, за чужой счет кухня «Макдоналдса» меня не удовлетворяет. Я намерена сорвать банк. Мне кажется, у Ротшильда должна быть прекрасная еда. Завтра вечером в семь?

– Годится.

– Договорились. И учтите, советник, – ее невинный голос противоречил озорной улыбке, – у меня очень хороший аппетит. – В ответ на невразумительный поток слов она повесила трубку и только тогда расхохоталась.

На пороге возникла Софи.

– Я не могу найти «асфиксию», – объявила она, протягивая словарь.

Лорен снова подавила страстное желание вырвать жвачку у нее изо рта. Она сказала себе, что должна радоваться, что девица не выдувает пузыри.

– Я уверена, она там на а-с-ф.

Софи моргнула.

– С-ф? Я думала, с-п. – Может быть, если бы вы побывали пару раз на вскрытиях, вы бы научились грамотно писать.

Девушка побледнела, но быстро справилась с собой.

– Вы не можете заставить меня пойти. И вообще это отвратительно.

– Не могу? Вы очень удивитесь, Софи, если узнаете, на что я способна, если очень захочу. – В ее тихом голосе звенела сталь. – Я не хочу, чтобы над нашим отделом смеялись только потому, что вы не желаете как следует делать свое дело. Кроме того, не стоит забывать, что занятие этими так называемыми «отвратительными» вещами позволяет выплачивать вам зарплату.

У Софи задрожала нижняя губа, она всхлипнула и вышла, резко захлопнув дверь.

Лорен посмотрела на часы. Было только десять утра, а чувствовала она себя так, как будто прошел целый день.

– Следующим номером моей программы будет отрывание крылышек у мух, – объявила она в пустоту.

Мысли о предстоящем ужине с Лорен вылетели у Джоша из головы, как только Джинни сказала, что по третьей линии его вызывает Кевин.

– Полный ноль, – ответил детектив, когда Джош спросил его, есть ли какие-нибудь зацепки.

– Черт побери! – Джош стукнул ладонью по столу. – Как это она умудрилась нигде не наследить? Ничего похожего на улику. И никакой логики!

– Определенная логика в ее действиях есть, – возразил Кевин. – Дамочке известно о тебе все до малейших подробностей. Она входит в твой дом так же просто, как если бы у нее был ключ, а ведь мы знаем, что с самого въезда ты никому не давал ключей, да еще и замки сменил. Она перебирает твои вещи, оставляет тебе домашнюю стряпню, когда ты работаешь допоздна, убирается в доме, даже стирает белье, присылает букеты, когда ты выигрываешь дела, и делает трогательные подарки. Она даже испекла тебе грандиозный именинный пирог! Это не просто обычная влюбленная баба. У нее, видимо, какие-то серьезные сдвиги, и мне страшно подумать, что может произойти, если она совсем тронется.

– Разгадать ее – твоя задача! Лучше бы ты разобрался, что происходит, и объяснил мне, а не загадывал бы мне вслед за ней все эти шарады, – разозлился Джош.

– Отлично. Десять к одному, что эту даму ты встречаешь регулярно. Она знает тебя почти так же хорошо, как ты сам. Похоже, что она имеет постоянный доступ к твоему расписанию. Очевидно, что любое проявление интереса к противоположному полу с твоей стороны вызывает у нее ревность, и она не гнушается мелкими пакостями, чтобы запугать всех женщин, с которыми ты пытаешься встречаться. Причем ее методы становятся все более сволочными, и, честно говоря, меня это начинает пугать.

Джош слушал с неудовольствием: рассуждения сержанта звучали весьма логично.

– Ты думаешь, она может перейти к насилию в отношении меня?

– Она уже перешла. Вспомни, что она сделала с твоей одеждой. Она разорвала все в клочки, так что тебе пришлось сменить гардероб. Не знаю, как ты, а я думаю, что эта акция свидетельствует о ее невменяемости. Хотя однажды моя жена нарочно наехала машиной на мою любимую удочку, – вспомнил он с грустью.

– Если я ей так сильно нужен, можно было бы ожидать, что она захочет встретиться со мной тет-а-тет, чтобы реализовать свои потребности.

– В психологии таких людей многое еще неясно, Джош, – пояснил Кевин. – Некоторые преследователи предпочитают свои фантазии реальному миру. Так они не рискуют встретить отказ своего воображаемого любовника. Они возносят свою жертву на пьедестал. Это их больше устраивает, чем обыденная жизнь. Они предпочитают поклоняться издали, потому что это безопаснее. Поэтому они проникают в дом во время отсутствия хозяина, чтобы побыть среди его вещей, или торчат у него в конторе, изучая его график с не меньшим усердием, чем школьник домашнее задание.

При этом они не хотят, чтобы у преследуемого появлялись близкие люди, потому что они отвлекают на себя внимание кумира, к тому же являются существенной помехой. Однако такой объект поклонения не должен делать ничего, что нанесет ущерб его совершенству, потому что это может привести к его свержению. Что за этим последует, мы с тобой оба понимаем. А ведь есть еще и такие, которые предпочитают, чтобы идол, не принадлежащий им, не достался никому.

Джош припомнил истории о преследованиях, которые попадались ему в газетах. Лишь немногие из них имели хороший конец. В какое-то мгновение он подумал о своей бывшей жене. Способна ли она на подобное? Он не мог представить, чтобы черствая и рациональная Стефания готовила ему еду, но чем черт не шутит! Может, она прихватывает с собой служанку для выполнения грязной работы.

– Н-да…

– Патрульные машины регулярно бывают в окрестностях твоего дома, но никто ничего необычного не заметил. Множество домов расположено в глубине, подальше от проезжей части, потому частенько не замечают, что происходит по соседству. Многие женщины теперь работают, поэтому в дневное время дома пустеют. В наших общих интересах, чтобы ты воздержался от контактов с противоположным полом, пока мы не разберемся в происходящем. И в особенности держи штаны застегнутыми. Следующая твоя возлюбленная может получить что-нибудь похуже букета черных роз.

Джош почувствовал, как внутри у него все закипает.

– Я не могу поставить свою жизнь на тормоза только из-за того, что некто по неизвестной причине положил на меня глаз.

– Сможешь, если ты этой жизнью дорожишь.

Она всегда без труда входила всюду, куда хотела. Задвижка, как обычно, была не закреплена, а замок представлял собой просто детскую игрушку. Очевидно, хозяйка не ждала посетителей в свое отсутствие.

– Привет, дорогуша. Вот и я, – объявила она, входя в кухню.

Она огляделась. В мойке никакой грязной посуды, только на сушке рядом с красным полотенцем стоит чашка. Около стены – коробка с надписью «Фарфор». Ей очень хотелось пнуть ее пару раз и послушать звон посуды, но она сдержалась.

В гостиной тоже стояли нераспакованные коробки. Диван с обивкой кремового цвета, украшенный выдержанными в пастельных тонах подушками, был придвинут к стене, чтобы освободить место для коробок, а обитое той же тканью кресло стояло вплотную к телевизору и стереосистеме. Она прошла внутрь и обследовала столик со стеклянной крышкой, на котором лежала только пара медицинских журналов.

«Совершенно не умеет обставлять квартиру», – пренебрежительно подумала она, выходя из комнаты. Сама она предпочитала сочные цвета. Такие цвета дают ощущение силы.

Потом она обследовала кабинет, уделив особое внимание компьютеру. Хотела было включить его и посмотреть, какие там можно найти секреты, но решила отложить это до следующего раза. Она не сомневалась, что еще вернется сюда.

Она прошла дальше по коридору, приостановившись, чтобы заглянуть в ванную и в комнату, которую сочла спальней для гостей и где стояли двуспальная кровать и комод, пока наконец не добралась до спальни хозяйки.

– Пресно, – сказала она, входя в комнату и рассматривая светло-кремовые стены. Ее внимание привлек висящий около двери небольшой натюрморт с цветами. – Как она сама.

Она провела пальцами по комоду, чтобы проверить, есть ли там пыль. На руках у нее, чтобы не оставлять отпечатков пальцев, были надеты тонкие резиновые перчатки, поэтому она без опаски трогала все, что хотела. Ей нравилось перебирать вещи руками. Она считала, что тем самым глубже проникает в сущность их хозяйки.

А такое проникновение давало власть.

Она распахнула зеркальную дверцу шкафа и осмотрела содержимое. Вытащив одно из платьев, принялась его разглядывать. Фыркнула, увидев ярлычок с размером. Она тут сидит на строгой диете и изводит себя гимнастикой, чтобы удержаться в сорок восьмом, а у этой ведьмы – сорок четвертый! Разве это справедливо? Она аккуратно вернула платье на место, подавив желание разорвать его в лоскуты. Сейчас не время обнаруживать свое присутствие.

Она перешла к ящикам комода, перебирая выдержанное в пастельных тонах белье, аккуратно разложенное по пакетам. Ни одной яркой тряпки – просто тоска!

– В таком порядке вещи не хранят, – прокомментировала она, закрывая ящик, в котором лежал комплект лифчиков телесных оттенков. – Либо докторша – чокнутая, либо у нее есть домработница, которая наводит порядок. – Она открыла еще один ящик и увидела шелковые комбинации. Отказавшись от намерения прихватить одну, она последовательно изучила содержимое всех ящиков. Здесь она увидела точно такую же кремовую с черным шелковую ночную сорочку, какой восхищалась в супермаркете несколько недель назад, но не купила, потому что та была не в ее стиле.

Большинство найденных ею украшений были бижутерией хорошего качества, за исключением бриллиантовых серег в комплекте с кулоном, запрятанных в темно-синей бархатной коробочке в нижнем ящике комода.

С завистливой злостью она оглядела латунные спинки кровати и стеганое одеяло, в котором сочетались оттенки светло-желтого, голубого, персикового, розового и нежно-зеленого. Ей пришлось стиснуть руки, чтобы удержаться и не сбросить одеяло на пол.

На столике около кровати лежали книжки, которые читала докторша: несколько детективов и роман ужасов о женщине-вампире. Она улыбнулась при виде лежащего в ящике последнего номера журнала «Плейгерл» и бегло пролистала его, дойдя до фотографии на центральном развороте.

– Джош смотрится намного лучше. – Ее пальцы наткнулись на лежащий под кипой журналов твердый посторонний предмет. – Ну-ка, что тут у нас? – Она вытащила угрожающего вида пистолет. Он оказался заряжен. – Ну и ну, Лорен! Ты полна сюрпризов. Я никогда не думала, что у тебя есть тяга к насилию. Надо надеяться, что у тебя есть разрешение на эту опасную штучку. Джош не любит женщин, которые нарушают закон.

Затем она прошла в выдержанную в голубых и персиковых тонах ванную и принялась открывать расставленные на полочке флаконы с пеной для ванны, чтобы понюхать содержимое каждого из них. Запах талька совпадал с запахом пены в одном из флаконов.

После этого она перерыла шкафчик, в котором Лорен держала косметику, изучая тени и румяна, и даже набралась смелости попробовать одни из них на щеке, но тут же смыла, сочтя, что цвет ей не идет. В размещенной в ванной аптечке не было ничего, кроме пузырька с тиленолом, немного «Алка-Зельтцера» и упаковки с противозачаточными таблетками. Последнее обеспокоило ее больше всего. Неужели они успели уже встретиться накоротке, а она этого не заметила? Нужно быть настороже.

Она просто мечтала найти какие-нибудь наркотики. Что-нибудь, к чему можно было бы прицепиться.

– Что может быть лучше? Она же врач и может выписать себе все, что пожелает.

Все, что она трогала, она потом методично расставила по местам. Ей не хотелось, чтобы Лорен заподозрила, что кто-то приходил. Этот момент был предметом ее особой гордости. Она давно обнаружила, что ей доставляет огромное удовольствие проникать в чужие дома, трогать чужие вещи, узнавать чужие секреты и не оставлять при этом никаких следов.

Лучше бы она пошла в дом Джоша. Там она любила бывать больше всего. И неважно, что он уже пару раз сменил замки, а недавно поставил хитроумную сигнализацию. Она все равно могла войти к нему когда хотела.

Она мысленно улыбнулась, вспомнив забавную подробность. Интересно, Джош заметил отсутствие одной из своих маек? Ей гораздо лучше спалось с тех пор, как она сменила свою ночную сорочку на эту майку. Если очень постараться, то, закрыв ночью глаза, можно представить себе, что это Джош, а не мягкая хлопчатобумажная ткань обволакивает ее тело.

Она широко раскрыла глаза. Столь долго сдерживаемая ярость переполняла ее. Крупная дрожь прошла вдруг по ее руке. Действуя как будто по собственной воле, рука крепко сжала щетку для волос, так что побелели костяшки пальцев. Она положила щетку на место, резко отошла, пока темная сторона ее натуры не вышла из-под контроля. Пора было уходить.

И все-таки ей хотелось оставить Лорен какую-нибудь пищу для размышлений. Пусть поломает голову, не заходил ли кто-нибудь в дом в ее отсутствие. Пусть слегка поволнуется. Ничего определенного. Только легкий намек.

Оглядевшись вокруг, она нашла прекрасный способ. Подойдя к комоду, достала флакон духов и слегка коснулась пробкой запястья. Подождав мгновение, понюхала руку. Сама она такой аромат не выбрала бы, но соблазн воспользоваться ее духами из ее флакона был слишком велик.

Она нанесла духи на запястья рук, за уши, на шею. Потом аккуратно опустила пробку на комод. Капля духов растеклась по полированной поверхности, оставив пятно. Она чуть отступила, чтобы полюбоваться своей работой.

Превосходно.

4

Лорен почувствовала, что в доме что-то не так, как только вошла. Тяжелые воспоминания нахлынули на нее; стало трудно дышать. Она резко подавила непрошеные ассоциации и с облегчением вздохнула, приказав себе считать странное ощущение плодом воображения.

Сначала она внимательно осмотрела кухню, пытаясь найти это неизвестное нечто, которое могло послужить причиной слабого аромата, витавшего в воздухе. Она даже мельком обследовала содержимое шкафчиков и кладовки.

«Отставить фантазии! – скомандовала она себе, взявшись рукой за дверцу буфета, чтобы достать рюмку, и одновременно сбрасывая с ног туфли. – Ты просто устала и гоняешься за призраками».

Достав из холодильника бутылку вина, Лорен наполнила рюмку. Она решила, что должна принять горячую ванну, прежде чем сможет хотя бы подумать об ужине.

Однако, пока она оглядывала кухню, чувство неясной тревоги не покидало ее. Идя по коридору, Лорен невольно заглядывала в каждую комнату. Необъяснимое беспокойство заполнило все ее существо и не проходило, хотя на вид все было как обычно. При виде компьютера она ощутила сильное желание включить его и проверить, не заглядывали ли в ее файлы. Она резко тряхнула головой, пытаясь избавиться от навязчивой идеи, и быстро вышла из комнаты, чтобы не поддаться идиотскому соблазну.

Войдя в спальню, она мгновенно поняла, что предчувствие ее не обмануло. Первой в голову Лорен пришла мысль, что кто-то взял ее пистолет, но тот оказался на месте. Освоившись, она наконец поняла, что беспокоит ее: в воздухе ощущался легкий аромат ее духов.

«Хорошенькое дело», – пожурила она себя, увидев валявшуюся на комоде пробку от флакона. Взяв в руки стеклянный цилиндрик и поняв, что полированная поверхность комода безнадежно испорчена капельками духов, Лорен рассердилась. Как бы она ни спешила утром, неужели она забыла закрыть флакон? Это не могла сделать и приходящая уборщица, потому что сегодня был не ее день. Лорен закрыла флакон и направилась в ванную.

Она включила воду, чтобы наполнить ванну, и плеснула пену, прежде чем сбросить с себя одежду. И только когда Лорен со вздохом облегчения опустилась в горячую воду, тревожная мысль внезапно пришла ей в голову. От неожиданности она чуть не выскочила из ванны, чтобы проверить, закрыта ли дверь и заперты ли окна.

Этими духами она сегодня не пользовалась.

– Спасибо тебе, что ты согласился выступить перед моей группой поддержки женщин, а то запланированный докладчик отказался в последний момент. – Гейл шла рядом с Джошем из здания института на стоянку. – Всегда есть кому сказать им, как добиться самоуважения, но для этих женщин очень важно знать, что ситуация не безнадежна, если они готовы рискнуть. И сказать им это должен именно член суда.

– Мне это ничего не стоило. Хотя вначале я сомневался, что они станут меня слушать, думал, может, лучше бы вместо меня была женщина. – Джош переложил портфель в другую руку, доставая из кармана ключи от машины.

– Может быть. Но все знают, как ты активно помогаешь женщинам бороться с насилием в семье, я была просто уверена, что они станут тебя слушать. Ты выглядишь добродушным, как плюшевый мишка, когда выступаешь в этой манере юриста из небольшого городка, – заметила Гейл с лукавой улыбкой, погладив его по щеке.

Он скорчил гримасу.

– Должен признать, что размер группы произвел на меня впечатление. Там была масса лихих дамочек.

Ее лицо потемнело.

– Им приходится быть лихими, иначе им не справиться с тем адом, в котором они живут.

Джош остановился около компактного автомобильчика Гейл, ожидая, пока она откроет дверцу.

– За один день мир не перевернешь, Гейл. Теперь, по крайней мере, если женщину бьет муж, она может, если боится, не подавать заявления. Обидчика арестуют автоматически. Это большое облегчение, но следующий важный шаг она должна сделать сама: набраться мужества и прервать оскорбительные взаимоотношения, пока не стало слишком поздно.

– Это не всегда так просто, Джош, – покачала головой Гейл.

Джош заметил мрачное выражение ее лица.

– Ты о своем?

В первое мгновение ему показалось, что она хочет уклониться от ответа. Но Гейл, подняв голову, посмотрела ему прямо в глаза.

– Ты можешь себе представить, чтобы я стала терпеть насилие?

Он вспомнил рассказы о том, как миниатюрная женщина-полицейский без труда приводила задержанных громил, превосходивших ее габаритами раза в два, и усмехнулся.

– Насколько я тебя знаю, в твоем браке синяки скорее ставила ты.

Гейл рассмеялась.

– Да, я крепкий парень. – Она посмотрела на часы. – А что, если нам пойти выпить чего-нибудь, хотя бы чашку кофе? – Заметив замешательство Джоша, она немедленно отступила. – Не можешь – не надо, я прекрасно понимаю, что у тебя могут быть свои планы.

– Завтра отбор присяжных для дела Ватсона, и я хочу посвятить вечер моральной подготовке, – объяснил он. – Может, как-нибудь в другой раз?

– Конечно. – Она открыла дверцу и скользнула внутрь. – Спокойной ночи, Джош, и еще раз спасибо.

– Гейл!

Она вопросительно посмотрела на него.

– По-моему, ты молодчина, что тратишь столько сил на эту группу поддержки женщин, страдающих от побоев. Ведь если женщина еще не набралась мужества для принятия окончательного решения, она может прийти в эту группу и узнать, что не одинока.

– Ты всегда помогал этим бедолагам, поэтому я знала, что ты поймешь мое желание предложить им еще один выход. – Она положила руки на руль. – К сожалению, слишком многие женщины отказываются признаться, что их бьют. Однако под влиянием родственников или друзей, уговаривающих их обратиться за помощью, некоторые наконец начинают смотреть правде в лицо. Вместе с каждой из них я вступаю в бой. Вместе с каждой проигравшей я буду молиться, чтобы обидчик получил свое. – Голос Гейл звучал глухо. В темноте не было видно выражения ее лица. – Спокойной ночи, Джош.

Джош постарался подавить чувство неуверенности, которое он испытывал, глядя вслед ее машине. Несмотря на долгое время совместной работы и несколько свиданий, он по-прежнему был не уверен в том, что хорошо ее знает.

Подойдя к своей машине, он открыл дверцу и с отвращением попятился, увидев глиняный горшочек с неизвестным ему цветущим растением, который дожидался его на месте водителя. Джош наклонился, чтобы разглядеть его получше, и тут же отпрянул, почувствовав, что кабина заполнена тяжелым ароматом «Obsession».

– Своеобразный выбор представителя флоры, – сказал Кевин Джошу, который нетерпеливо ждал около патрульного автомобиля, пока его собственный автомобиль обшаривали в поисках отпечатков пальцев или каких-либо других улик.

Ему было не до шуток.

– Может быть, она не смогла в такой поздний час найти роз, – предположил он.

Детектив кивнул головой в сторону машины Джоша.

– Хоукинс – большой любитель растений – сказал мне, что это за цветок. Ты являешься счастливым обладателем кудзу.

– Кудзу? А что это за дрянь?

– Ну, я-то знаю только розы, потому что именно их я должен дарить жене на день рождения и на годовщину свадьбы, иначе у меня будут большие неприятности. А еще один полицейский сказал, что эту кудзу используют для посадки в грунт. Почему тебе ее подарили, совершенно непонятно. Может быть, хоть это наконец даст ключ к установлению ее личности? Было бы очень неплохо. Хоть бы слабый намек дала, мне было бы проще. – Он почесал затылок.

– Чего эта стерва добивается? Она что, теперь будет меня повсюду преследовать? – Джош был готов взорваться от распиравшего его негодования. – Что мне теперь, ходить и озираться? А дальше что? Может, она в один прекрасный день накинется и убьет меня или кого-нибудь еще?

– Успокойся, старик. – Кевин выставил перед собой ладони, останавливая поток его слов. – Мы постараемся, Джош, чтобы до этого дело не дошло. Конечно, у нас не те возможности, что в Лос-Анджелесе, но у нас есть здоровый коллектив, который постарается тебя уберечь. Ты единственный прокурор с приличным показателем по количеству осужденных.

Джош кивнул.

– Знаю. Я просто немного не в себе. Не перестаю ломать голову. Мой гардероб уже накрылся. А дальше что?

Кевин ухмыльнулся.

– На твоем месте я бы не забыл уплатить страховые взносы.

– Циничный подонок!

– Полицейскому иначе нельзя. Только так можно продолжать делать свое дело и не свихнуться.

– Тогда постарайся найти эту сволочь раньше меня. Потому что, если я найду ее первым, я не посмотрю на то, что она женщина, и вытрясу из нее душу за все, что она сделала мне и близким мне людям!

Лорен понятия не имела, куда они идут ужинать. Она дурачилась, когда предлагала Джошу повести ее к Ротшильду, и потом перезвонила, попросив сделать ей сюрприз. Хотя выбор в маленьком городке был невелик, большинство ресторанов рассчитывало на туристов, которые останавливались перекусить на пути к границе с Аризоной, и во всех неплохо кормили. Она решила, что ее ярко-оранжевый шелковый брючный костюм – то, что надо.

– Надо бы, пожалуй, завести собаку, – сказала она своему отражению, подкрашивая ресницы. – Тогда у меня будет уважительная причина разговаривать вслух и будет кому отпугивать незваных гостей. – Услышав дверной звонок, она повернулась к окну.

На ступеньках стоял Джош. Вместо обычных джинсов на нем были брюки.

– Входите, – пригласила она, открывая дверь. – Хотите выпить?

Он покачал головой.

– Нет, спасибо. Я заказал столик на семь тридцать. Я бы принес вам цветы, но у меня выработалась на них своего рода аллергия, – пояснил он, помогая ей надеть пальто.

– Меня можно купить с потрохами просто за шоколадку. – Когда они вышли из дома, она тщательно проверила, что двери надежно заперты.

– Запомним. – Джош подвел ее по дорожке к своей машине и открыл дверцу. – Вы ведь из Лос-Анджелеса, если не ошибаюсь?

– Из самого центра.

– Не многие смогли бы покинуть все блага цивилизации и приехать в этот городок, где администрация выражает неудовольствие каждый раз, когда нам нужны карандаши.

– У меня был очень тяжелый развод и хотелось сменить обстановку. Один из моих институтских преподавателей узнал, что здесь есть вакансия. Я думаю, что его рекомендательное письмо сыграло большую роль, чем моя квалификация. Кроме того, они хотели иметь специалиста по судебной медицине, чтобы идти в ногу со временем.

– Да, здешние парни своего не упустят, – согласился он. – Как долго вы были замужем?

– Шесть лет. – Лорен не скрывала своего неудовольствия. – Я не люблю говорить на эту тему.

Джош понял намек.

– Хорошо, дайте подумать. На голодный желудок я не рискую обсуждать вашу работу, у меня за последнее время не было никаких интересных дел, а говорить о погоде или политике я, знаете ли, не большой любитель. Какие будут предложения?

– Вы смотрели вчера Кристофера Ли по кабельному ТВ?

– Конечно. – Он быстро переключился на новую тему. – Хотя должен сознаться, что я консервативен и предпочитаю классику.

– Я тоже. Я вижу столько крови на работе, что в свободное время предпочитаю обходиться без нее.

Во время короткого пути до ресторана они продолжали обсуждать, какой фильм воплощает в себе классический фильм ужасов.

– Карлофф хоть кого напугает. Одни глаза чего стоят! – настаивала Лорен.

– Вам хочется, чтобы вас пугали? – спросил он. – Посмотрите на Лона Чанея-старшего. Вот уж мастер пугать людей, – сказал он, выбравшись из машины и открывая дверцу, чтобы помочь ей выйти.

Джош назвал метрдотелю свою фамилию; их немедленно проводили за столик и вручили меню.

– Чем вас привлекла патологоанатомия? – спросил Джош после того, как им предложили выпить. Поскольку он был за рулем, то предпочел ограничиться содовой. Лорен заказала рюмку вина.

Она улыбнулась. Его любопытство было легко понять.

– Обычный вопрос. Люди, особенно мужчины, часто не могут понять, чем. Считается, что женщины не интересуются этой специальностью. Это в еще большей степени относится к моей узкой специализации: судебной медицине.

– Да, признаться мне трудно представить вас рядом с Игорем в морге, режущую трупы.

Лорен вспомнила, как трудно ей приходится со своим ассистентом, и решила, что кличка ему подходит.

– Иногда я и сама гадаю, почему я этим занялась, но никогда не жалею. Я увлеклась этой областью во время студенческой практики, – сказал она с улыбкой, держа перед собой рюмку. – Главный патологоанатом был большим энтузиастом; ему самое большое удовольствие доставляло докопаться до правды. Он всегда был в курсе последних достижений, ходил на семинары, изучал новые методики и тому подобное. Он всегда приговаривал, что незачем высекать надписи долотом, когда есть компьютер. Поэтому нужно искать более совершенные способы определения причины смерти. Проходя под его руководством практику, я научилась сомневаться в очевидных вещах и всегда быть готовой к восприятию нового. Вскоре у меня возник интерес к судебной медицине, я стала изучать эту область и провела некоторые исследования. Я поняла, что в этом деле важнее всего иметь крепкий желудок, потому что чистых убийств не существует.