Текст книги "Опасный дом"

Глава 8

Терри

Она сказала, что я найду ее в магазинчике при заправке на углу Галф-стрит и Нью-Хейвен-авеню. Как я ни старался вытянуть из дочери подробности, она лишь твердила, что я должен поторопиться.

И еще:

– Не говори маме!

– Уже еду, – сказал я и переключился на Синтию: – Ты слушаешь?

– Я все ждала, что голос скажет: «Ваш звонок очень важен для нас». Все хорошо?

– Ну да… Только ее оказалось некому подвезти, вот она и просит заехать за ней.

– Если хочешь, я сама съезжу и доставлю Грейс домой.

– Не надо, – ответил я, наверное, излишне торопливо. – Сам справлюсь.

У меня не шли из головы слова Грейс: «Кое-что случилось». Чего еще надо родителю? Будь дочь на пару лет старше, я бы подумал, что она зацепила чей-то бампер или нарвалась на штраф за превышение скорости. Но в четырнадцать лет ни то, ни другое ей не грозило, если только она не села, нарушив правила, за руль машины кого-то из своих приятелей… Боже, только не это! Вдруг дочь задержали полицейские за употребление спиртного или за бутылку в сумке? Или она пришла в кинотеатр с пивом? Я не был так наивен, чтобы считать Грейс в этом отношении ангелом. Год назад – ей тогда было тринадцать лет – мать перед стиркой нашла в переднем кармане ее джинсов чек винного магазина. После того инцидента нам не помешало бы вмешательство миротворцев ООН. В конце концов мы выжали из Грейс признание, что старший брат подружки купил для нее бутылку ликера – девочки важничали, добавляя его в кофе, – и отдал ей чек, чтобы было понятно, сколько она ему должна. Вот и на сей раз могло произойти нечто похожее.

Пусть Синтия и утверждала, что ей не требуется сопровождение и она вполне в силах сама разобраться с проблемой, возникшей у нашей дочери, сегодня вечером голос у нее звучал жалобно, и правильнее было избавить ее от лишних хлопот. Если бы я позволил Синтии поехать за Грейс, то через час у нас могла бы грянуть Третья мировая война.

– Ты уверен? – спросила она. – Я не возражаю.

Я был готов придумать убедительный довод. Например, что у нас с Грейс начинается грипп. Зачем Синтии рисковать заразиться? Хотя разве при гриппе я отпустил бы Грейс в кино? Ничего толкового мне в голову не приходило, а плести целую паутину лжи из-за пустякового, как я надеялся, события не хотелось. А главное, мне нельзя было медлить. Разговор с Грейс состоялся несколько секунд назад, а я уже чувствовал необходимость прыгнуть в машину и мчаться на ее зов.

– Нет, – твердо ответил я. – Я сам. Спасибо за предложение.

– Как знаешь, – немного раздраженно сказала Синтия.

– Завтра поговорим.

– Тогда до завтра. Езжай за нашей дочерью. – И она повесила трубку.

Я схватил ключи и выбежал из дому. Отперев автомобиль, сел за руль и выехал задним ходом на Хикори. Оттуда было рукой подать до Памкин-Делайт-роуд. По этой улице я покатил к Бриджпорт-авеню, от нее на восток, через Милфорд-Грин. Через пять минут я достиг угла Нью-Хейвен и Галф. Заправка находилась на северо-восточном углу перекрестка.

Стоило мне появиться, как Грейс пулей вылетела из ночного магазина. Голова понурая, волосы свисают на глаза. Бросившись к машине, она рванула ручку, прежде чем я успел нажать кнопку разблокировки дверей. Я ударил по кнопке, но дочь так дернула ручку, что и со второго раза не сумела попасть в салон.

– Подожди! – крикнул я через стекло.

Она дождалась щелчка, рванула дверцу и взгромоздилась на переднее сиденье. На меня Грейс не смотрела, но я успел заметить, что у нее мокрые щеки.

– Что стряслось, черт возьми?

– Гони!

– Где твоя подруга? Как ты тут оказалась? Почему одна?

– Гони! – повторила Грейс, а потом сбавила тон: – Пожалуйста.

Я проехал между колонками и покатил по Нью-Хейвен на запад.

– Грейс, – начал я, – ты же не ждешь, что я примчусь за тобой на ночь глядя на заправку, не требуя от тебя никаких объяснений?

– Еще не ночь, – возразила она. – Десять часов или четверть одиннадцатого. Вечно ты преувеличиваешь!

– Что случилось-то? Ты сама сказала: «кое-что произошло».

– Просто я хочу домой. Потом… может быть… я тебе расскажу.

Остаток пути мы проехали молча. Я поглядывал на дочь. Она сидела опустив голову, руки не снимала с коленей и, казалось, разглядывала свои пальцы, то сплетая их, то разводя. Мне показалось, будто Грейс старается унять дрожь в руках.

Я еще толком не затормозил, а она уже выскочила из машины и помчалась к двери дома. Когда я нагнал ее, пыталась отпереть дверь своим ключом, но рука у нее так дрожала, что она никак не могла попасть ключом в замочную скважину.

– Подожди, – произнес я, отодвинул ее и отпер дверь собственным ключом.

Как только дверь открылась, дочь помчалась вверх по лестнице.

– Грейс! – крикнул я.

Если она надеялась запереться в комнате и избежать допроса, то ошибалась. Я погнался за ней. Но вместо своей комнаты Грейс метнулась в ванную и там упала на колени перед унитазом. При первом приступе рвоты она попыталась убрать с лица волосы. Потом приступ повторился. Я не знал, нужно ли ей помогать. Вероятно, после экспериментов детей с выпивкой лучше не спешить с сочувствием, пусть сполна испытают все последствия. Хотя если бы Грейс выпила, то я почувствовал бы запах, когда она села в машину. А я ничего не заметил.

Грейс предприняла третью попытку вызвать рвоту – безуспешную. Я дал ей толстый комок салфеток, чтобы она вытерла лицо, присел рядом с ней на корточки и потянулся к ручке унитаза. Дочь отшатнулась от унитаза и прижалась спиной к стене. Наконец я сумел как следует рассмотреть ее, и увиденное мне не понравилось.

– Как ты себя чувствуешь? – Ответа не последовало. – Что ты пила? Я не почувствовал, чтобы от тебя пахло.

– Ничего, – прошептала дочь.

– Грейс…

– Ничего, понятно?

Неужели это действительно грипп, а я мучаю ее незаслуженным подозрением?

– Несварение желудка? Что-то не то съела?

– Я здорова.

Минуту я молчал. Забрал у нее салфетки, бросил их в корзину, намочил холодной водой мягкую губку для лица.

– Вот, держи.

Грейс опять вытерла рот и приложила холодную губку ко лбу.

– Ну, пора, – сказал я. – Выкладывай.

Дочь уставилась на меня заплаканными глазами. Мне показалось, будто они полны страха.

– Ты была не с Сарой?

– Сандрой.

– Ты же была не с ней?

Она покачала головой.

– И в кино не ходила?

– Нет.

– С кем же ты была? Как его зовут?

Грейс сглотнула.

– Стюарт.

Я кивнул.

– А фамилия?

Она что-то промямлила.

– Я не расслышал.

– Кох.

– Стюарт Кох?!

Грейс бросила на меня сердитый взгляд и отвернулась.

– Да.

– Пару лет назад у меня был такой ученик. Порадуй меня, скажи, что это другой Стюарт Кох.

– Может, и этот. Этот самый! Он учился в Фэрфилде, а в этом году бросил.

Значит, тот самый Стюарт!

– Боже мой, Грейс! Как тебя угораздило связаться с ним? – Я пытался осмыслить услышанное. Стюарт Кох был из тех, кто в простейшем слове из трех букв делает три ошибки. Образцовый хронический двоечник! – Где ты с ним познакомилась?

– Какая разница?

– Он совершенно безнадежен. На нем можно ставить крест, поверь моему слову.

Дочь покосилась на меня:

– Ты хочешь сказать, что его не имело смысла спасать, потому что он не девочка?

Выстрел попал в цель.

Я знал, на кого она намекает: на ученицу, с которой я возился несколько лет назад. Ее звали Джейн Скавалло. Тяжелый был случай: драка за дракой. Никто из учителей не хотел тратить на нее время. А я решил попробовать. Оказалось, что она мастерски пишет сочинения. У Джейн обнаружился настоящий талант, и я стал защищать ее. Существовали смягчающие обстоятельства, и вообще Джейн оказалась девочкой, способной на большее, чем могла представить она сама. Недавно я случайно столкнулся с ней и узнал, что она поступила в колледж. Иногда я обсуждал ее историю с Грейс, и она была в курсе.

– Дело не в этом, – стал оправдываться я. – У Джейн был потенциал. Если и у Стюарта он был, то я этого не заметил. – Я замялся. – Если я в нем ошибся, буду рад услышать это от тебя.

На это ей было нечего сказать, и я не настаивал – чувствовал, что есть проблема посерьезнее. Может, они встречаются? Если да, то когда это началось? Как долго длилось без моего ведома? А сегодня вечером поругались? Поссорились и расстались?

– Что ты делала на заправке?

– Я туда пришла, – произнесла Грейс, вытирая слезу со щеки. – Минут десять тащилась. А на заправке решила, что тебе будет легко найти меня там.

– Стюарт был на машине? – Она молча кивнула. – Как же он отпустил тебя одну на заправку?

– Не в том дело… Ты не понимаешь.

– Не понимаю, потому что ты ничего не рассказываешь. Стюарт обидел тебя? Сделал что-то, чего не должен был делать?

Ее губы разомкнулись, будто она хотела что-то сказать, и снова сжались.

– Ну, что? – напирал я. – Грейс, я знаю, что некоторые моменты тебе проще было бы обсудить с мамой. Он… попытался заставить тебя делать то, чего тебе совсем не хотелось делать?

Дочь медленно кивнула.

– Ах, родная…

– Это не то, что ты подумал. Это не было… Нет, тут совсем другое. Стюарт знал про автомобиль.

– Что еще за автомобиль?

– «Порше». Он знал, где стоит машина, на которой ему вздумалось прокатить меня.

– Машина не Стюарта? Каких-то его знакомых?

– Нет, – прошептала она. – Он решил угнать ее. То есть не навсегда, так, ненадолго, а потом вернуть на место.

Я провел рукой по лбу.

– Боже правый, Грейс! Неужели вы с этим парнем катались на чужом автомобиле? – Перед моим мысленным взором возникли картины одна другой хуже: угнали машину, сбили пешехода, удрали с места происшествия…

– Мы ее так и не угнали, – сказала дочь.

– Вас поймали? Его поймали? При попытке угнать автомобиль?

– Нет.

Я опустил крышку унитаза и сел.

– Придется тебе помочь мне, Грейс. Невозможно задавать бесконечные вопросы, так мы до утра не доберемся до сути. Когда Стюарт полез в чужой автомобиль, ты сбежала?

– Не совсем, – ответила дочь, шмыгнув носом.

Я дал ей еще салфеток, и она высморкалась. Пусть она и не была больна, но выглядела ужасно. Глаза красные, вся бледная, волосы всклокоченные. Я вспомнил, как мы с Синтией возили ее в детстве на пляж «Виргиния», где она зарывалась в песок чуть ли не с головой, строила у самой воды песчаные замки и заразительно хохотала, демонстрируя рот без трех зубов. Существует ли еще та девочка? Она ли это? Или та, прежняя, прячется в глубине души этой, которая сидит сейчас, скорчившись, на полу ванной?

Я ждал, чувствуя ее напряжение. Грейс готовилась открыть мне правду.

– Я думаю…

– О чем?

– Думаю…

– Боже всемогущий! Да выкладывай!

– По-моему, я кое-кого застрелила.

Глава 9

Горди Планкетту казалось, что на встречу все опоздают, даже босс. Он поговорил с парнем за стойкой мотеля и снял номер по повышенной цене – чтобы не заполнять формуляры. В этом клоповнике многие снимали номера на час, и Горди знал, что Винс проведет здесь не более часа, если только их последние клиенты не задержатся. Но и это не беда. Если люди, с которыми назначена встреча, не приходят вовремя, не обязательно долго ждать. Иначе будешь выглядеть слабаком. Эту науку Горди усвоил у Винса. Нечего высиживать на заднице, когда кто-то проявляет к тебе неуважение. Встаешь и уходишь. Кроме того, у опоздания может быть невеселая причина. В дело могут быть замешаны копы. Разве надо дожидаться копов? Пока у Горди сохранялась надежда, что босс, Берт и Элдон успеют приехать раньше их новых клиентов.

Первым объявился Берт Гудинг.

– Где Элдон? – спросил Берт, выйдя из машины и приближаясь к Горди, стоявшему перед дверью комнаты номер 12.

– Элдон? А ты сам? Где пропадал? И где Винс?

– По-моему, у него сегодня запись к врачу. Серьезное оправдание! – сказал Берт.

– В последнее время он плохо выглядит.

– Вот именно. Сначала жена, теперь он сам. Но все равно Винс вот-вот заявится. А вот про Элдона я ничего не знаю.

– Господи, – простонал Горди. – Элдону положено прикрывать входную дверь, тебе – заднюю.

– Сам знаю, где мое место.

– Мне сказано находиться внутри. Так распорядился Винс.

– Раньше у Винса все ходили по струнке, но те времена миновали, – проворчал Берт.

Горди прищурился.

– В каком смысле? Из-за его болезни, что ли?

– Не только, – ответил Берт. – Слабоват он стал. Наше дело – угонять машины, обчищать фуры, вот к чему мы приучены.

– Для этого у Винса уже не хватает энергии, – заметил Горди.

– Ему нужна химиотерапия.

– Он не хочет.

– Напрасно. Так ему приходится терпеть боль.

– Давай не будем об этом. Где Элдон?

– Не нравится мне, как все получается.

– Так и скажи боссу: мол, не нравится мне все это. – Горди задирал Берта, зная, что у того кишка тонка. Винс Флеминг действительно сдал, но перечить ему пока было опасно. – Лучше объясни, какая причина была у тебя.

– Для чего?

– Для опоздания.

Берт пожал плечами:

– Джабба. – Так он называл в кругу друзей свою жену Джанин.

Горди не стал выпытывать у него подробности. У Джанин было такое лицо, что даже памплонский бык развернулся бы и помчался обратно, и нрав соответствующий. Горди уважал Берта за крепкий характер: он не колотил жену, хотя мог бы. Видит бог, он умел это делать, как и избавляться от мертвых. Можно было бы, например, увезти тело постылой мегеры на ферму и там за два дня скормить его свиньям. Сам Горди в отличие от Берта не был женат. По его мнению, оплата женских услуг раз в неделю была более простым средством удовлетворения своих потребностей. Ирония заключалась в том, что Берт поступал так же.

– Вот и Винс, – произнес Берт, указывая на сворачивающий на стоянку «додж». Водитель заглушил мотор, вылез из автомобиля и подошел к Горди и Берту.

– Где Член? – спросил Винс. К несчастью Элдона, его фамилия, Кох[1]1
  От англ. Koch – мужской половой член.


[Закрыть], буквально напрашивалась на похабные насмешки.

– Понятия не имею, – ответил Берт.

Винс Флеминг склонил голову набок.

– Почему?

– Я ему не звонил.

– Так позвони!

Берт полез за телефоном.

– Эта комната? – обратился Винс к Горди.

– Да. Я заказал кофе и прочее.

Винс пробормотал что-то неразборчивое и двинулся к мотелю. Горди подошел к Берту, ждавшему, когда Элдон отзовется на звонок, и произнес:

– Я был уверен, что ты спросишь босса, почему он опоздал.

– Отвали! – Берт удрученно покачал головой. – Элдон не отвечает. Сейчас включится автоответчик… Слушай, балда, это Берт. Ты уже должен был приехать. Не появишься через две минуты – придется тебе придумать хорошее оправдание. – Берт убрал телефон в карман. – Я обойду мотель и вернусь, – сказал он. Это была их стандартная процедура: осмотреть место встречи со всех сторон.

Горди вошел в номер. Там было все, чего можно ожидать за двадцатку в час. Винс налил в кофе сливки и потянулся за клубничной плюшкой.

– Говорят, это смертельно, – промолвил он, с жадностью кусая.

Горди не знал, шутка ли это и следует ли ему смеяться, поэтому промолчал.

– Что там с Элдоном?

– Берт оставил ему сообщение.

Винс шагнул к окну и раздвинул пальцами в сахарной пудре обвисшие пыльные рейки жалюзи.

– Прежде чем этот кретин притащится, кто-то должен встать снаружи.

– Хочешь, чтобы я прикрывал фасад, а Берт находился внутри?

– Нет, лучше подождем. Смотри, кто-то едет.

С улицы на стоянку, скользнув по ней лучами фар, свернула машина – старый ржавый «фольксваген-гольф», тарахтевший, как газонокосилка. За рулем сидел Элдон. Голова у него была лысая, как бильярдный шар, но размером больше напоминала баскетбольный мяч. Винс ждал, что Элдон прикатит на своем старинном громоздком «бьюике», однако ошибся.

– Я выйду, – сказал Винс Горди, бравшему с подноса бумажный стаканчик с кофе.

Элдон ставил свой автомобиль напротив мотеля, откуда открывался хороший обзор. Сейчас ему навстречу шагал Винс, вид которого не предвещал ничего хорошего. Винс шел медленно и грозно. С некоторых пор он не мог бегать – сказывалось пулевое ранение семилетней давности. Пуля повредила, среди прочего, мышцы у него в животе, отчего все его движения замедлились.

Элдон опустил стекло. Винс заглянул в салон, чуть не ткнувшись носом Элдону в лоб.

– Где ты был?

– Извини, – произнес Элдон, – задержался. Ничего же не произошло?

– Их еще нет.

– Значит, я никого не подвел. – Элдон выдавил улыбку и пожал плечами. – Я на месте. Все в сборе.

Винс убрал голову из его машины и вернулся в номер мотеля. Горди выходил из туалета, затягивая ремень и проверяя «молнию» на ширинке.

– Хороша банда, – пробурчал Винс. – Никакой пунктуальности. – В руке у него завибрировал сотовый.

– Он здесь? – спросил Берт.

– Здесь, – кивнул он, прервал звонок и устало сел на край кровати.

– Я правильно понял? Элдон приехал?

– Приехал. Полная готовность.

Горди заметил, что Винс тяжело дышит.

– Ты в порядке?

– Лучше не придумаешь.

В руке Винса снова завибрировал телефон.

– Да?

– Наши мальчики на месте, – доложил Элдон. – Подъезжают во внедорожнике «лексус».

– Сколько их?

– Если никто не прячется в багажнике, то всего двое, как ты обещал. Неподалеку остановилась еще одна машина, «БМВ». Не вижу, кто в ней.

– Второй автомобиль?

– Да.

– Копы?

– Не знаю. Все, отъехала.

– Уверен? – спросил Винс.

– Да. Сейчас из «лексуса» выходит водитель. Второй тоже вышел. У второго сумка. Черный рюкзак. Я вылезаю. Скажу им, в какую комнату идти.

Винс Флеминг нажал «отбой» и сообщил Горди:

– Они здесь.

Тот кивнул. Его обязанности были на сей раз ограниченны: стоять, наблюдать, охранять. Горди извлек из-за пояса револьвер, чтобы в случае чего быть наготове. За время работы на Винса от руки Горди много кому досталось, сам Винс тоже не бездействовал. Но теперь у босса уже не было энергии.

Пять быстрых ударов костяшками пальцев по железной двери. Винс встал с кровати и открыл дверь. Двое приехавших были похожи друг на друга: белые, приземистые, оба не выше пяти футов шести дюймов, сальные черные волосы, разве что у одного они пострижены короче, чем у другого. Обоих хотелось сравнить с пожарными гидрантами. Чтобы опрокинуть такой гидрант, пришлось бы упереться в него спиной и как следует напрячься.

– Привет! – Винс впустил гостей в номер и закрыл дверь. – Кто из вас Логан?

– Я Логан, – ответил коротковолосый, выглядевший лет на пять старше своего спутника с рюкзаком в руках, и указал на него кивком: – А это Джозеф.

– Вы родственники? – поинтересовался Винс.

– Братья.

Джозеф, не дожидаясь приглашения, поковырялся в коробке из «Данкин Донатс», выбрал плюшку с джемом, надкусил и нахмурился.

– Не люблю вишню. – Выбросив плюшку в корзину, он нашел шоколадную, откусил и улыбнулся. – Другое дело!

– Вкусно? – не выдержал Горди.

Винс молча улыбнулся.

Два движения челюстей – и плюшки как не бывало. Винс, глядя на рюкзак Джозефа, спросил:

– Что вы нам привезли?

Тот не смог ответить с полным ртом, ему на помощь пришел его брат Логан:

– Сначала надо кое-что выяснить. Откуда мы знаем, что тебе можно доверять?

Винс посмотрел на него взглядом мертвеца.

– Ты бы не приехал, если бы не навел справки.

Логан пожал плечами:

– Да, навел.

– Хочешь делать бизнес? Я готов. Не уверен? Забирай своего брата-свинью и проваливай.

– Что? – произнес Джозеф, облизывая пальцы.

Винс не сводил взгляда с Логана:

– Да или нет?

– Да, я хочу делать бизнес.

– Ты позволишь ему так со мной разговаривать? – обратился к брату Джозеф.

– Заткнись! Давай рюкзак.

Джозеф послушался.

– У меня здесь много, тебе понравится, – сказал Логан.

– Наличные? – уточнил Винс.

Тот наклонил голову.

– Я думал, ты берешь только их.

– Мы возьмем все, что влезло в рюкзак.

– А голову? – усмехнулся Джозеф.

Теперь Винсу пришлось удостоить его взглядом.

– Что?

– Голову. Сюда поместится голова. Например, у нас есть человеческая голова и нам надо ее сохранить, вы и ее для нас припрячете? Мы бы упаковали голову, чтоб не воняла.

– Головы у нас нет, – произнес Логан.

– Начнем считать! – поторопил Винс и ткнул пальцем в дешевый комод с поверхностью из слоистого пластика и со щербатыми ящиками. На нем рядом со старомодным телевизором фунтов в триста весом стояла машинка для счета купюр, похожая на компьютерный принтер-переросток.

– Зачем вам это знать? – спросил Логан.

– Когда приходишь в местное отделение «Бэнк оф Америка» с пачкой денег, тебе достаточно сказать, сколько в ней, и они сразу соглашаются?

Логан с кряхтением водрузил рюкзак на кровать, расстегнул на нем «молнию» и стал обеими руками выгребать перетянутые резинками пачки.

– В каждой пачке штука баксов, – объяснил он. – Всего семьдесят пачек.

– Семьдесят тысяч, – проговорил Винс. – Ты говорил, будет много…

Он покачал головой и взял наугад три пачки. Если бы в каждой оказалось по тысяче, Винс не стал бы считать деньги в остальных. Он снял с пачек резинки и принялся закладывать деньги в машинку. Закончив, он нажал кнопку, и горка денег сверху стала убывать, как высокая трава от порыва ветра. Разделавшись с третьей пачкой, Винс сказал:

– Ладно, теперь сочтем сами пачки.

На то, чтобы сложить семь стопок по десять пачек, у него ушло немного времени. Горди не стал ему помогать. Ему приказали быть настороже, да и как считать с револьвером в руке?

– Что теперь? – спросил Логан.

– Я забираю свою комиссию, – ответил Винс, убирая в карманы пять пачек, пять тысяч долларов. – Это ваша гарантия на полгода.

– Многовато! А если я захочу забрать деньги обратно до истечения полугода?

Винс покачал головой:

– Это минимальная ставка.

– Ладно, – вздохнул Логан. – Мне все равно некуда деваться. За нами может следить полиция. На прошлой неделе они получили ордер на обыск нашего склада. Ничего не нашли, дебилы! Но они знают про нашу собственность. В швейцарские банки нынче уже не сунешься, не те времена!

– Нет, – согласился Винс. – Кажется, у нас все.

Логан замялся:

– Разве нам ничего не положено?

– Захотелось подарочный тостер?

– Нет, квитанцию.

Винс покачал головой. У него были с собой бумажные продуктовые пакеты, чтобы убрать в них деньги, но Логан, указав на рюкзак, сказал:

– Можете взять это.

– Ты только погляди! – обратился Джозеф к брату и показал на ширинку Винса. – Он описался!

Винс опустил голову, чтобы проверить, так ли это, и увидел сбоку от ширинки темное мокрое пятно.

– Проклятие… – прошептал он.

Горди прикусил губу. Так иногда случалось, но разве укажешь на подобную оплошность своему боссу? Тем более при других.

Джозеф шагнул к Винсу.

– Слушай, меня занесло, зря я так… Не обижайся. И не смущайся. Мой дядя, он старше тебя, тоже в свое время грешил тем же самым. Правда, ему тогда было всего три года.

И снова эта его наглая ухмылка! Винс отвернулся от Джозефа и уставился на Логана.

– Ваша мать жива? – спросил он.

– Что?

– Ваша мать. Та, что произвела на свет тебя и твоего брата. Она жива?

Логан заморгал:

– Да, жива.

– Что же ты ей скажешь?

– О чем?

– Что ты ей ответишь на вопрос, почему не постарался спасти брата? Почему не научил его следить за языком? Почему позволил ему стать придурком и нарваться на пулю?

Логан взглянул влево, мимо брата, на Горди, уже вытянувшего руку и приставившего к затылку Джозефа дуло револьвера. Логан медленно сглотнул и сказал брату:

– Проси прощения.

На поворот головы и оценку ситуации у Джозефа ушло довольно много времени. После этого он, глядя на Винса, произнес:

– Я наговорил лишнего. Примите мои искренние извинения.

– Теперь хранение денег обойдется вам еще в пять кусков, – произнес Винс.

Логан посмотрел брату в лицо и указал на дверь. Оба поспешно вышли. Когда за ними закрылась дверь, Горди опустил револьвер и сказал:

– Хватило бы твоего кивка.

Винс опять посмотрел на свои брюки.

– У меня в машине есть сменная одежда.

– Я принесу, – предложил Горди. Это было ему привычно.

Он еще не дошел до двери, когда телефон Винса опять завибрировал. Посмотрев, кто звонит, Винс нахмурился – не разочарованно, скорее от любопытства. Звонили его люди, несшие караул снаружи. Он приложил телефон к уху.

– Я слушаю, милая. Что случилось?

От услышанного он потемнел лицом.

– Повтори номер дома. Хорошо, спасибо, что сообщила. Молодец!

Убрав телефон в карман, Винс обратился к Горди:

– Нам понадобится Берт. Скажи Элдону позаботиться о деньгах. Пусть проваливает поскорее.

– Почему? Разве мы не поедем к тебе обмыть…

– Делай, что тебе говорят. Гони его в шею.

– Что стряслось-то?

Винс пошатнулся и оперся рукой о комод.

– Кажется, за нас взялись.

– Господи!..