Текст книги "Победа разума над медициной. Революционная методика оздоровления без лекарств"

Как у работников здравоохранения, у нас есть прекрасная возможность: мы можем стимулировать реакцию релаксации у пациентов и, таким образом, стать участниками процесса исцеления не только с помощью лекарств и хирургии. С моей точки зрения, если мы не в состоянии оптимально активизировать механизмы самоисцеления у пациентов, то мы оказываем и им, и себе плохую услугу. А вот если мы примем этот вызов и исполним нашу работу хорошо, то наша роль в процессе излечения равносильна разнице между жизнью и смертью.

Я обычно шучу, что у меня любовная практика с небольшим медицинским оттенком. К сожалению, технический прогресс в области медицины привел к отчуждению между врачом и пациентом, и любовь куда-то испарилась. Если раньше врачи посещали пациента на дому, сидели у его постели, щупали пульс, то теперь ограничиваются 13-минутным приемом в стерильном кабинете, где историю болезни пациента можно заменить рядом лабораторных анализов и рентгенологическими исследованиями, а не прикосновением рук или пальпаторным обследованием. Без умения выслушать, без ласкового прикосновения и доброго отношения, без желания исцелить что мы можем предложить пациентам, кроме бездушной технологии?

Если у вас критическое состояние здоровья, постарайтесь найти человека, который отнесется к вам благожелательно. Недостаточно найти лучшего профессора в клинике или самого знаменитого хирурга, который специализируется на вашем заболевании. Разумеется, специализированные навыки необходимы, но для оптимального лечения вам очень важно, чтобы работникам здравоохранения было не все равно, чтобы они не были равнодушны. По ходу лечения вам может потребоваться общение с несколькими врачами. Вам нужна будет целая бригада врачей, которые в вас верят. Они должны предлагать вам инструменты для лечения и делать все, чтобы подготовить ваш организм к чуду исцеления. И все члены бригады врачей должны сотрудничать друг с другом.

Специалист в области иглоукалывания Сьюзан Фокс называет такую группу совместно работающих коллег рыцарями круглого стола исцеления. За таким круглым столом они сотрудничают, все участники лечения равны, и мнение каждого важно. Во главе такого круглого стола сидит не врач, а пациент – как самый главный персонаж. Хотя врачей и приглашают за этот круглый стол, это не дает им права распоряжаться, отвергать чужие советы, неуважительно относиться к другим, и что важнее всего, – игнорировать желания пациента.

Безусловно, я признаю за врачом право распоряжаться в палате скорой помощи, но его поведение должно быть иным при лечении хронически больного пациента. Однажды мне довелось услышать шутливый разговор между уважаемым врачом (немного уставшим, правда) и отличной медсестрой. «Давайте сыграем в игру. Я буду врачом. Вы будете медицинской сестрой. Я буду отдавать распоряжения, а вы будете их исполнять». Подобный подход не приносит пользы ни медицинским работникам, ни пациентам.

Приходилось слышать, как врачи высмеивают своих пациентов за обращение к нетрадиционным врачевателям, за прием гомеопатических средств. Это знак неуважения и по отношению к больному, и по отношению к нетрадиционной медицине. Подобное противоречивое отношение сильно меня беспокоит. Оно свидетельствует о значительных неполадках внутри нашей системы здравоохранения. Я не считаю, что в системе медицинского обслуживания должны преобладать диктат, уничижительная снисходительность и иерархический подход. Слишком отдает милитаризмом! И хотя врачи убеждены, что они в окопах ведут войну с болезнями, воспроизведение боевых условий внутри больниц или смотровых кабинетов отнюдь не помогает выздоровлению пациентов. Это лишь провоцирует стрессовые реакции. Система здравоохранения функционирует значительно эффективнее, когда врачи в составе единой бригады трудятся на благо пациентов без эгоцентризма, соперничества и лишних бюрократических игр.

В сообществе, с членами которого я общаюсь в Сети, я вербовала в свои сторонники революционно настроенных работников здравоохранения и пациентов, которым хочется вернуть суть понятия «помощь» и заменить им то, что мы привыкли понимать под словосочетанием «медицинская помощь». Если вы согласно киваете и удивляетесь, где же все эти люди, не отчаивайтесь! Мы здесь – нас становится больше, тех, кто призван проводить изменения, сделать медицину сердечнее и гуманнее и твердо намерен добиваться этого. Так что не оставляйте надежды. Вы нужны нам как никогда!

Вот что написал мне доктор Ларри Досси, один из первопроходцев в области медицины, связывающей разум и тело: «Мы действительно представляем собой своего рода параллельный медицинский мир, существующий наряду с обыденным. Мы обращаем внимание на традиционные знания, мы чтим их, но добавляем кое-что еще – духовность, осмысленность, целенаправленность, сознательность, сострадание, участие, любовь… И знаете что? Мы непременно выйдем победителями из этого состязания! Это лишь вопрос времени. Но нам следует поторапливаться, поскольку время не на нашей стороне. Нам действительно нужно торопиться. Так что присоединяйтесь!»

Пора! Вы готовы?

Часть вторая
Излечи свой разум

Глава 4
Новое определение здоровья

Нельзя без последствий для здоровья изо дня в день проявлять себя противно тому, что чувствуешь; распинаться перед тем, чего не любишь, радоваться тому, что приносит несчастье. Наша нервная система не пустой звук, не выдумка. Она – состоящее из волокон физическое тело. Наша душа занимает место в пространстве и помещается в нас как зубы во рту. Ее нельзя без конца насиловать безнаказанно.

Борис Пастернак «Доктор Живаго»

После проведенных исследований по изучению эффектов плацебо и ноцебо я могла авторитетно заявить, что тело предназначено для самоизлечения и что положительный настрой, внимательное отношение и вызываемая ими релаксация действительно способны исцелять организм. Но достаточно ли их для выздоровления? Меня терзали сомнения, что все обстоит не так уж просто.

Как, например, быть женщине, верящей в собственное выздоровление и нашедшей хорошего врача, но вынужденной жить вместе с мужчиной, который ее обманывает и бьет? Как быть больному, который 12 часов в сутки вынужден заниматься унизительной работой, когда приходится жертвовать собственным душевным спокойствием и достоинством, чтобы только принести домой деньги? А что можно сказать о человеке, который курит, пьет, объедается спагетти и пиццей «Пепперони» и при этом доживает до 100 лет только потому, что его жизнь полна любви, энергии, у него есть цель, и поэтому ему не хочется умирать? У меня появилось подозрение, что оптимальное состояние здоровья зависит от гораздо большего количества факторов, чем мы полагали.

Взять, к примеру, фанатов здорового образа жизни. Когда люди делают все исключительно правильно, ведут здоровый образ жизни, едят органическую вегетарианскую пищу, отказываются от мяса, у них нет вредных привычек, они много спят, постоянно ходят по врачам, чтобы приводить здоровье в порядок, и все такое прочее… Казалось бы, они должны жить долго, процветать и умирать очень старыми во сне! Так почему же фанаты здорового образа жизни подчас гораздо хуже себя чувствуют, чем те, кто объедается на барбекю, потягивает пиво, спит по 5 часов в сутки и валяется на диване перед телеком?

Если фанаты здорового образа жизни склонны болеть так же часто, как и любители поваляться на диване, приходится признать, что наше определение здорового образа жизни не совсем верно. Разумеется, здоровое поведение составляет значительную часть здоровой жизни. Себя я тоже отношу к сторонникам здорового образа жизни. Я пью овощной сок, принимаю витамины, много хожу пешком и ежедневно занимаюсь йогой, стараюсь высыпаться, регулярно хожу к терапевту и принимаю меры, чтобы избежать воздействия вредных токсических веществ.

И все же я пришла к заключению, что химическая, биохимическая составляющая болезни, та, которую можно диагностировать в лаборатории, увидеть посредством рентгена, исследовать в чашках Петри под микроскопом, та часть, для которой так полезны диета, упражнения, защита от токсинов и положительное функциональное воздействие медицины на тело, – это всего лишь один из элементов уравнения. Это значительная часть, но далеко не вся. Мой опыт лечения больных и собственный жизненный опыт (о котором я расскажу в девятой главе) убедили меня, что болезнь или здоровье пациентов, их способность или неспособность к самоисцелению в большей мере имеют отношение не столько к здоровым привычкам, сколько к чему-то другому.

То интуитивное ощущение, которое я испытывала относительно факторов, предрасполагающих к заболеванию, стало более явным, когда я занималась интегративной медицинской практикой в округе Марин. Оставив традиционную медицинскую практику, я присоединилась к очаровательной компании врачей и других практикующих работников здравоохранения, намеренных помогать пациентам находить оптимальный путь к выздоровлению. Я была благодарна за то, что у меня появилась возможность проводить с больными по целому часу. В отличие от прошлой моей практики, я теперь могла глубже изучить факторы, предрасполагающие к развитию болезни и действительно способствующие выздоровлению пациентов.

Занявшись новой практикой, я была в восхищении от моих новых пациентов. Они были самыми благоразумными людьми с точки зрения бережного отношения к здоровью, которых мне когда-либо приходилось встречать. Многие из пришедших в центр регулярно пили сок из зелени, ели вегетарианскую пищу, работали с личными тренерами, спали по 8 часов в сутки, каждое утро принимали целую пригоршню витаминов и полезных пищевых добавок, тратили целое состояние на посещение НАМ-врачевателей и с почти религиозным рвением следовали советам врачей. Некоторые из них добивались просто чудодейственных результатов. Они были словно воплощением здоровья – с гладкой, атласной кожей, красивыми телами и жизненной силой, которая сочилась из каждой поры.

Однако некоторые становились еще болезненнее. Я была ошеломлена. Судя по тому, чему меня учили в медицинской школе, эти люди должны были быть совершенно здоровы! Так почему же так много «здоровых» пациентов в действительности страдали?

Пытаясь помочь этим несчастным, я поставила множество лабораторных тестов, включая и специализированные, которыми обычно не пользуются в традиционной медицине. Иногда я натыкалась на некоторые любопытные симптомы, которые при должном лечении проходили. Такие пациенты считали меня супергероиней. Например, их жизнь можно было целиком изменить простым методом заместительной гормональной терапии.

Но вот относительно больных, которые вели совершенно здоровый образ жизни, но при этом ужасно себя чувствовали, я чаще всего не могла ничего сказать и просто разводила руками от бессилия и недоумения. Мне не удавалось найти никакого биохимического объяснения отсутствию жизненной силы и живости у таких пациентов. Я ощущала свое бессилие как целитель, но в душе была убеждена, что ни в чем не виновата. Я никогда не забывала провести имеющий решающее значение анализ или направить к нужному специалисту. Судя по всему, ответ крылся в чем-то другом. В этой целительской головоломке все еще отсутствовал изрядно большой элемент. И мне никак не удавалось определить, что же это такое.

К этому времени я действительно была заинтересована в том, чтобы найти ответ на вопрос, почему эти «здоровые» пациенты были так сильно больны. Я сосредоточилась не на их поведении в отношении здоровья, не на их историях болезни и не на других традиционно задаваемых вопросах, а вместо этого просила рассказать мне о своей жизни. В нашем распоряжении была настоящая роскошь – целый час общения. Поэтому я могла спокойно сидеть и слушать. И то, что они мне рассказывали, постепенно меняло мои представления о здоровье.

Именно тогда я и начала менять форму опроса пациентов. Я не ограничивалась выяснением прошлой истории болезни, перенесенными операциями, семейной наследственностью, лекарственной терапией, а также вредными пристрастиями к каким-либо веществам. То есть не поступала так, как меня учили в медицинском институте. Я добавила целый перечень специальных вопросов о жизни пациентов. И то, что мне удавалось узнать, действительно изумляло.

Я сначала старалась как можно лучше познакомиться с личной жизнью своих пациентов. При этом задавала вопросы, которых никогда не услышишь от обычного врача. Например: «Мешает ли вам что-то вести себя согласно вашей подлинной природе? Если так, то что именно вас сдерживает? Что вам нравится в самом себе, что радует? Чего вам не хватает в жизни? Что вы цените больше всего? Есть ли у вас романтическая связь? Если да, то счастливы ли вы? Если нет, то хотели бы стать счастливым? Удовлетворены ли вы своей работой? Считаете ли вы, что близки к жизненной цели? Испытываете ли вы сексуальное удовлетворение с партнером или самостоятельно? Способны ли вы к творческому самовыражению? Если да, то как именно? Если нет, не чувствуете ли творческого удушья, словно внутри вас что-то погибает, не находя выхода? Считаете ли вы себя финансово благополучным человеком, или деньги – это источник постоянного стресса? Если бы фея-крестная предложила вам изменить что-либо в своей жизни, то что именно вы бы выбрали? Какие правила вам всегда хотелось нарушить?»

Я поняла, что ответы на эти вопросы давали мне больше информации о причине болезни пациентов, чем многочисленные лабораторные анализы, записи в историях болезни или рентгенологические исследования. Часто диагноз становился совершенно очевидным, а я просто не видела его, потому что задавала не те вопросы.

Я выяснила, что эти пациенты болели не из-за плохой наследственности, невезения или несоблюдения здорового образа жизни. Все дело было в их отчаянном одиночестве, ощущении несчастья, подавленности, неблагополучных взаимоотношениях с людьми, в стрессе на работе, тягостном финансовом положении, а также в сильной депрессии. В большинстве случаев на письменный вопрос анкеты: «Чего вам не хватает в жизни?» – большинство составляли внушительный длинный список. А при личной беседе многие просто начинали рыдать в ответ. То есть у них в душе происходило нечто, не имеющее никакого отношения к соку из зелени, физическим упражнениям или витаминам.

С другой стороны, у меня были пациенты, которые плохо и мало ели, не занимались физическими упражнениями, забывали принимать пищевые добавки, и при этом у них было просто отменное здоровье. Читая ответы в их анкетах, я узнавала, что их жизнь была полна любви, веселья, важной работы, финансового благополучия, свободы творческого самовыражения, сексуального наслаждения, духовной близости с другими людьми и прочего, что так отличало их от немощных поборников здорового образа жизни. Короче говоря, они были просто счастливы. И хотя они не слишком хорошо следили за своим телом, последнее, тем не менее, было вполне здоровым.

Именно тогда я и стала спрашивать у своих пациентов о главном: «Что, по вашему мнению, лежит в основе вашего заболевания?» и «Что необходимо вашему организму, чтобы исцелиться?»

Впервые задав подобные вопросы, я ждала, что мне назовут гормональный дисбаланс или нерациональное питание в качестве главной причины недуга. Я полагала, они помогут мне интуитивно нащупать путь лечения – например, скажут, что предпочли бы кранисакральную терапию, а не физиотерапию. Либо что будут принимать вон то лекарство для понижения уровня холестерина в крови и изменят рацион питания.

Изредка пациенты делали выбор в пользу традиционных методов лечения. К примеру, приема антидепрессантов, антибиотикотерапии, похудения на 10 килограммов или гормональной терапии.

Но гораздо чаще при ответе на вопрос о причине недуга мне приходилось слышать вот что: «Я слишком забочусь об окружающих и совершенно измотан», «Я несчастлива в браке», «Просто ненавижу свою работу», «Мне нужно больше личного времени», «Я настолько одинока, что плачу, пока не усну вся в слезах», «Не вижу никакого смысла в жизни», «Я больше не верю в Бога», «Так себя ненавижу, что противно смотреться в зеркало», «Стараюсь не смотреть правде в глаза», «Не в состоянии простить себе прошлых проступков», «Моя жизнь полна лжи, и я чувствую себя обманщиком».

На вопрос: «В чем нуждается ваш организм для выздоровления?» – я слышала шокирующие ответы: «Нужно бросить работу», «Нужно наладить отношения с родителями», «Обязательно должна развестись», «Я должен дописать книгу», «Мне нужно нанять няню», «Я так одинока, хотела бы завести побольше друзей», «Каждый день мне следует медитировать», «Необходимо признаться мужу, что у меня роман на стороне», «Мне надо себя простить», «Я должна сама себе понравиться», «Не нужно быть такой пессимисткой».

Эй-эй, помедленнее!

Многие из моих пациентов не были готовы прислушаться к голосу собственной интуиции и пойти навстречу потребностям своего тела. Другие, самые решительные, следовали тихому внутреннему голосу и радикально меняли свою жизнь. Некоторые бросали работу или разводились. Кое-кто переезжал в другой город. А остальные начинали воплощать свои давно подавляемые мечты и желания. И такие люди достигали поразительных результатов. Порой перечень преследующих их болезней просто исчезал, причем очень быстро. Мои пациенты выздоравливали после многолетнего бесполезного традиционного лечения. Я испытывала подлинное благоговение.

Марла была типичной обитательницей округ Марин – она была вегетарианкой, много ходила пешком, занималась йогой, принимала участие в соревнованиях по триатлону, употребляла десятки пищевых добавок, предписанных ей натуропатом, не пила алкогольные напитки, не курила, никогда не принимала запрещенные наркотические препараты.

Но, несмотря на все это, у нее была толстенная история болезни и четыре различных хронических заболевания. Марла прослышала о моей не совсем обычной практике от своих друзей. Поэтому она записалась ко мне на прием, чтобы узнать, почему, несмотря на все предпринимаемые ею усилия, она все равно болела.

Ознакомившись с ее анкетой, с подробностями ее личной жизни, я выяснила, что она была несчастна. В браке она страдала от физического насилия и психологического давления, и уже два года у нее не было секса. Она ощущала, что ее угнетают, потому что муж не поощрял ее увлечение искусством. Она была также слишком занята на работе и тренировками перед соревнованиями, так что времени на живопись совершенно не хватало. Кроме того, она очень устала ухаживать за больной престарелой матерью, которая жила вместе с ними.

Прочитав анкету Марлы, я поняла, что, пока она не решит проблемы вот в этих областях своей жизни, ее тело никогда не будет здоровым. При таких отрицательных эмоциях, которые переполняли ее разум и душу, при таком количестве стресс-гормонов, циркулирующих по организму, ни одна программа по вегетарианскому питанию, приему пищевых добавок, физическим упражнениям или лекарственной терапии не будет достаточно действенной, чтобы противостоять вредным для физического здоровья хроническим стрессовым реакциям в организме.

Поделившись с Марлой своими соображениями о причинах ее плохого самочувствия, я задала ей главный вопрос: «Что требуется вашему организму для исцеления?» – и Марла ответила: «Мне нужно переехать в Санта-Фе». «Почему именно в Санта-Фе?» – спросила я. Марла сказала: «У меня там что-то вроде летнего домика. Каждый раз, когда я туда приезжаю на отдых, все симптомы мгновенно исчезают».

Не исключено, что этому были биохимические объяснения. Может, у нее была повышенная восприимчивость к какому-то фактору, который был в доме в долине Милл Вэлли, или аллергия на какое-то растение в районе Бэй, где она жила. Но этого не было в Санта-Фе. Такую разницу в самочувствии можно также объяснить климатическими условиями, особенностями пищи либо другими экологическими причинами. Но я в этом сомневалась. Поэтому постаралась убедить Марлу прислушаться к ее интуитивному зову, к мудрости тела.

Спустя год Марла позвонила мне и рассказала, что она действительно переехала в Санта-Фе. Чтобы сделать столь решительный шаг, ей пришлось продать собственную компанию, устроить мать в прекрасную общину для престарелых в окрестностях Санта-Фе, где она могла навещать ее каждые выходные. Кроме прочего, она подала на развод. А приехав в Санта-Фе, Марла записалась в школу живописи. Она влюбилась в другого мужчину, познакомилась и подружилась с большим количеством художников и с удовольствием ходила пешком в горы, каталась на велосипеде, а также на лыжах в горах в окрестностях Санта-Фе. И что важнее всего, все ее симптомы исчезли, словно по волшебству, через три месяца после переезда.