Текст книги "Золото в тёмной ночи"

Мы почти подходим к кромке леса, до стен Города остаётся совсем немного. Людей практически не видно, но для загулявших жителей на улицах постепенно зажигают факелы. Минут через пятнадцать полностью стемнеет, и тогда огонь едва ли поможет разогнать ночную мглу на Островах.

Если бы светила хотя бы луна, было бы полегче, – кисло думаю я, разглядывая тяжёлое небо, которое ещё днём заволокли тучи. Однако мне не дают покоя ещё несколько вопросов:

– Но почему ты пришёл к нам домой? Откуда знал, что мне тоже придётся уйти? Да и с чего ты взял, что я в курсе, как добраться до Паргады – столицы Илоса? Ты забыл, что я вроде как сама своё прошлое не помню?

– Мальта, – просто отвечает друг.

Я тихо чертыхаюсь, услышав это имя. Вот не могла она по-человечески всё объяснить, а не загадками! Дарен сосредоточенно наблюдает, как вдали, за воротами Города, исчезает запоздалый путник.

– Скорее, пока никого нет.

Мы быстро спускаемся с холма и, стараясь не привлекать лишнего внимания, пробираемся через распахнутые ворота. Отсюда до порта недалеко. Нужно пройти лишь несколько перекрёстков.

По улицам Города бродят единицы, большинство направляются по домам, а кто-то торопится в таверны, чтобы обсудить последние новости за стаканом пива. Вероятно, многие ещё не в курсе, что где-то рядом уже могут находиться Смотрители. Стараясь держаться в тени, мы сворачиваем направо, выбираемся на безлюдную улочку и продолжаем двигаться тихо, чтобы проделать остаток пути по возможности незамеченными. Дойдя до конца, мы сворачиваем налево и ещё раз направо, улочка становится настолько узкой, что приходится идти друг за другом. Дарен вновь шагает первым, а я следую за ним. Проскальзывая мимо открытых окон, я улавливаю пряные ароматы специй и только что приготовленного ужина. В животе недовольно урчит. С тоской вспоминаю о курице в соусе, которую так и не успела попробовать. Готовит ли моя настоящая мама так же вкусно, как Лайла? Смогу ли я её найти?

Вдруг Дарен резко останавливается и приседает, за руку утягивая меня за собой. По удачному стечению обстоятельств в стене рядом есть большая ниша, в тени которой нам удаётся укрыться. Я вслед за напряжённым взглядом друга смотрю туда, где маленький переулок заканчивается и пересекается с широкой улицей, освещённой несколькими факелами. В небольшом просвете вижу группу людей, которые почему-то собрались там. Прислушиваюсь, улавливая их взволнованное бормотание, но слов разобрать не могу.

– Разворачиваемся. Вернёмся на развилку и обойдём толпу через другой переулок, – Дарен увлекает меня в противоположном направлении.

– Подожди, – я высвобождаюсь из его хватки. – В такое время и столько народа… Кажется, я что-то заметила. Жди здесь!

Я понимаю, что нужно как можно быстрее убраться подальше от скопления людей, но странное беспокойство толкает меня узнать, в чём дело. Нельзя просто так слоняться туда-сюда, иначе можно легко столкнуться с каиданцами нос к носу. Я начинаю медленно продвигаться вперёд, оставаясь в тени.

– Черт тебя дери, Ойро, – шипит приятель, снова скрываясь в нише. – Не стоит испытывать удачу, пока она на нашей стороне! – так же шепотом добавляет он.

Игнорируя Дарена, я стараюсь ступать как можно тише. Я вижу нечто, что сознание отказывается воспринимать. Я должна понять, играет ли со мной моё воображение или и вправду… Люди, разбившись на группы, тихо переговариваются, а в самом освещённом месте находятся два Смотрителя. Они носят всё такую же серебристо-чёрную форму с золотыми плащами, как и раньше, но рядом с ними, лицом ко мне, уже скованная жгутами, стоит…

…Мальта.

Она держится абсолютно прямо, скорее даже гордо, всем видом демонстрируя презрение к каким-то неотёсанным болванам, которые посмели нацепить на неё кандалы. Её волосы слегка растрёпаны, но на лице и одежде я не замечаю крови или грязи – похоже, она сдалась добровольно. Но почему Мальта? Что она может, кроме как рассказывать легенды маленьким детям? Я зажимаю рот рукой, чтобы не издать ни звука. В этот момент старая исарийка, словно почувствовав мой взгляд, смотрит прямо мне в глаза, хотя я уверена, что хорошо спряталась в тени. Дыхание перехватывает, когда на лице Мальты отражается ещё большее раздражение, губы сжимаются, и она слегка дёргает подбородком в сторону, как будто намекая, чтобы я убиралась прочь. Я непроизвольно делаю шаг вперёд, как вдруг подкравшийся сзади Дарен сгребает меня в охапку, закрывая рот широкой ладонью, и тащит обратно в глубь переулка.

– Что ты творишь?! – Он взбешён, и я понимаю, что поступила глупо. Но мне нужно было убедиться, что там стоит Мальта.

Возможно, у меня не лучшие отношения со старухой, но она является одной из немногих людей в Городе, которые стали частью моей новой семьи. Как дальняя тётушка, чьё ворчание раздражает, но это не отменяет родственной связи. Я слушала её рассказы с тех пор, как попала на Острова.

– Мы должны что-то сделать! – Я хватаю друга за руку, понимая глупость своего предложения.

– Мы не можем, Ойро. Она предупредила меня, что так всё и случится. Я уговаривал её пойти с нами, но эта упёртая старуха отказалась, – его взгляд смягчается, он разделяет мои чувства. – Она также сказала, что если мы попробуем вмешаться, то «сама нас сдаст Смотрителям с потрохами». Это я процитировал.

Дарен натянуто и понимающе улыбается, а я бросаю ещё один взгляд на освещённую часть улицы и неуверенно киваю. Знаю, что если мы вступим в бой, то вряд ли выйдем победителями. Наверняка поблизости есть ещё Смотрители. Нехотя мы пускаемся в обратный путь, чтобы свернуть в другой переулок и подойти к порту, обогнув этот район.

До пристани мы добираемся без приключений и прячемся за деревянными ящиками, чтобы сперва оценить ситуацию и понять, о какой лодке говорила Мальта.

– Черт! Здесь целых семь рыбацких лодок. Ойро, которая наша?

Разглядываю покачивающиеся на волнах небольшие судна, пытаясь угадать, пока взгляд не останавливается на третьей слева.

– Ну конечно, – хмыкнув, едва слышно шепчу я, скорее самой себе. – Вот та, на которой написано «Мальта».

Друг на секунду теряется.

– Старуха кому-то настолько нравится, что капитан назвал свою лодку в её честь? Неожиданно… – У Дарена вырывается слабый смешок.

Оглядев причал, мы не обнаруживаем присутствия горожан или каиданцев и крадучись идём к нужному судну, стараясь избегать освещённых участков.

– Вы опоздали, – из-за спины раздаётся недовольный мужской голос, который застает меня врасплох. Дарен же успевает достать кинжал и повернуться к говорящему. – Убери обратно свой ножичек, мальчик, пока на его блеск все Смотрители не сбежались.

Из тени выходит исариец средних лет. Его светлые вьющиеся волосы стянуты в небрежный пучок на затылке, а лицо покрывает курчавая борода. Похоже, он не брился уже месяц. На рыбаке свободно сидят тёмные штаны и бежевая льняная рубашка с тремя пуговицами, небрежно расстёгнутыми сверху. На ногах высокие плотные сапоги, скорее всего, чтобы не замочить ноги.

Дарен с сомнением прячет лезвие обратно в ножны.

– Кто ты? – спрашивает он.

Исариец нас, конечно, пока не выдал, но тяжело доверять незнакомцу, который подошёл со спины.

– Не важно, кто я. Всё, что вы должны знать, – я тот человек, которого вы искали. Мальта меня обо всём предупредила. Она даже сказала, что вас точно будет двое, – мужчина переводит взгляд своих тёмных глаз в мою сторону. – Лезьте быстрее в лодку. Нам ещё повезет, если мы не попадём прямо в шторм, который вот-вот начнётся.

Я только сейчас обращаю внимание на ветер, гоняющий прохладные потоки воздуха, но стоит ему замереть, как тут же становится душно. Вдалеке на горизонте уже заметны редкие всполохи молний, но гроза ещё достаточно далеко, и гром мы чувствуем пока лишь как слабую вибрацию.

Мы перебираемся на судно и помогаем новому знакомому оттолкнуться от причала. Лодка несколько раз качается на слабых волнах. Дарен берётся за вёсла и неторопливо гребёт, чтобы не создавать громких звуков, пока я наблюдаю за пристанью, а капитан раскрывает парус. Исариец говорит, что дальше справится сам, и приказывает нам пока укрыться под навесом за ящиками и рулонами брезентовой ткани. Ветер натягивает парус, и наша лодка медленно набирает ход, поэтому мы с другом позволяем себе ненадолго расслабиться.

Не отпускавшее меня напряжение оказывается невероятно выматывающим, и я откидываюсь на один из ящиков, закрывая глаза и чувствуя себя морально опустошённой. Похоже, я пока не в полной мере осознала происходящее и двигаюсь скорее по инерции, а в голове совсем пусто. Я должна испугаться или хотя бы ощутить печаль от расставания, но сейчас у меня нет времени на подобные эмоции. Сосредоточив внимание на ощущении волн, что раскачивают лодку, я пытаюсь вспомнить всё, что мне говорила Мальта о красной звезде, которая должна привести нас в Паргаду.

Глава 6

Нам удаётся опередить шторм и благополучно перебраться на едва заметный остров, где предстоит переждать ночь. На этом крошечном клочке земли никто не живёт. Его можно запросто обойти вдоль и поперёк за пять минут. Похоже, о нём почти никто не знает, а если и знают, то только рыбаки, подобные нашему сопровождающему, которые используют этот участок суши в качестве перевалочного пункта.

Наш неразговорчивый, как нам кажется поначалу, спутник всё же решает поделиться некоторой информацией и рассказывает, что его зовут Элиот Холлан и что перед нашей встречей он видел, как Смотрители забрали троих. А ведь проверки будут идти ещё завтра целый день. Среди задержанных в лицо он узнал только Мальту, потому как ни с кем из горожан особо не общается.

Укрывшись в пещере недалеко от берега, мы решаем не разводить костёр, чтобы не рисковать, и ограничиваемся небольшим факелом, который втыкаем в песок. В середине короткого рассказа Элиота мой живот так громко урчит от голода, что на мгновение все погружаются в неловкое молчание, а я, краснея, опускаю взгляд. Дарен принимается искать припасы в своей сумке, и тут новый знакомый проявляет себя с новой стороны. Он велит нам оставить свою еду, которая ещё наверняка пригодится в дальнем пути, отправляется к лодке, чтобы достать свой заготовленный ужин, и отдаёт нам. Простая печёная картошка вместе с аппетитным обжаренным мясом выглядит изысканным угощением. Исариец оказывается гораздо более приятным мужчиной, чем на первый взгляд.

– Ешьте, я не так давно перекусил, да и в отличие от вас скоро вернусь обратно.

– Спасибо! – благодарю я.

Мне немного стыдно за то, как быстро и без особых сожалений мы с Дареном поглощаем чужой ужин прямо на глазах у владельца. Однако голод сильнее смущения.

– Так что тебя связывает с Мальтой?

Мужчина присаживается на песок, прислоняется к каменной стене и задумчиво почёсывает подбородок, похоже, решая, что стоит рассказывать, а что нет.

– Если вкратце, то я был беспризорником. Слонялся на границе между Исаром и Теялой. Жил то там, то здесь. В до невозможности жаркой летом Теяле приятно находиться в холодный период. С Мальтой мы встретились зимой, когда я едва сводил концы с концами из-за отсутствия работы. Обычно мне удавалось хоть где-то устроиться помощником. В морозы в кузницах особенно хорошо… – почувствовав, что отвлёкся, Элиот встряхивает головой и возвращается к сути. – Мальта нашла и вырастила меня как… сына. Хотя мать мне попалась грубоватая, если вы понимаете, о чём я.

Мы с Дареном дружно киваем. Наверное, любой житель Города сейчас бы согласился, так как все знакомы с тяжёлым характером старой исарийки. Я роюсь в сумке и с радостью обнаруживаю, что Лайла успела положить пирожки с корицей и яблоками, которые я так люблю. Сейчас они едва тёплые и немного помятые, но всё такие же вкусные, а от знакомого запаха сжимается сердце. Я видела Роя и Лайлу всего пару часов назад, но чудится, что прошло уже гораздо больше времени.

Я протягиваю одну булочку Элиоту, вторую Дарену и третью беру себе. На островок обрушивается ливень, яркая молния, пронзившая небо, на мгновение освещает пещеру, и ночь раскалывает раскат грома.

– Когда мне было около шестнадцати лет, Мальта вдруг решила перебраться на Острова, – Элиот продолжает рассказ, с удовольствием откусив разом большую часть пирожка. – Прямо-таки ни с того ни сего. Но она мне, как и любому другому, что-либо объяснять не любит. Так мы тут и оказались. Остальное вам знать и смысла нет. Ничего интересного в нашей жизни не было. Но впервые за все эти годы она пришла ко мне с просьбой отвезти вас. Никогда ни о чём не просила, а тут вдруг…

Капитан лодки, внимательно рассматривая нас, доедает булочку. Ему наверняка не даёт покоя мысль, что же в нас такого особенного, раз Мальта вдруг повела себя необычно.

– Вы, детишки, действительно собрались в Илос? В эту пустыню?

– Мальта тебе всё рассказала? – вопросом на вопрос отвечает Дарен.

Элиот громко фыркает, закатывая глаза.

– Скорее поставила перед фактом, где мне вас высадить. Раскрывать свои причины она не любит, а если и начинает, то лучше бы и не говорила ничего. Только всё усложняет, превращая простое задание в головоломку.

– Ты часто путешествуешь? – меняю я тему.

– Бывает.

– Что ты знаешь об Илосе?

– Ты спрашиваешь о стране или о Первом с Даром Тьмы?

– О стране.

– Скорее всего, не больше других. Все слухи перемешаны с байками да сказками, – мужчина задумчиво скребёт подбородок.

– И всё же. Может, путешествуя, ты слышал больше, чем мы.

– Ну… если верить рассказам, то в стране всего несколько крупных городов, а остальные поселения, расположенные в оазисах, совсем маленькие. Хотя дома там возводят прочные, из камня и песка. А ещё поговаривают, что только самим илосийцам известны истинные размеры их городов. Вы же слышали сказки, что часть их столицы прячется под песком?

– Ага, – моментально соглашается Дарен.

– Тогда вы понимаете: илосийцы явно не в себе. Разве что такие, как они, могут разобраться, что же в рассказах правда, а что ложь. Вроде взглянешь на их пустыню, а там даже растительности не видать. Однако тамошние жители никогда не страдали от бедности. Безжизненная на первый взгляд территория полна залежей золота, меди, кварца и платины.

– Платина? – переспрашиваю я.

– Да, это как золото, только серебряное.

– То есть серебро?

– Нет, неразумное ты дитя, – разочарованно шикает на меня Элиот, – платина – благородный метал и встречается реже, чем золото. Её немного также добывают в Исаре и называют «металлом короля». На всём Континенте самой дорогой монетой считается золотая. – Мы с Дареном активно киваем, поддерживая его слова. – Но только не в Исаре, – продолжает рыбак, довольный нашим безоговорочным согласием. – Там в обращении ограниченное количество платиновых монет – ларит, – которые изначально были лишь у потомков Исара. Один такой ларит способен прокормить обычного человека целый год, но если он попадает в руки аристократии, то те предпочитают сделать себе хоть небольшое, да украшение. Считают, что «металл королей» приносит удачу.

– Это всё хорошо, но ты рассказывал про Илос, – напоминаю я, затем откладываю сумку в сторону и подбираю под себя ноги, пытаясь устроиться поудобнее.

– Ах да, Илос. Что у них там? Один бродяга убеждал меня, что он путешественник. Уверял, что побывал даже в глубине пустыни и выжил. Я угостил его ужином, а он рассказал мне об озере, что нашёл в одном из оазисов. Говорил, странным было то озеро, тёмное и глубокое, но хуже всего оказался вкус воды. Невыносимо солёная, хуже, чем морская! А ещё нет у озера того ни притоков, ни оттоков, прямо из ниоткуда появилось.

Под конец речи капитан лодки шепчет заговорщически, в точности как Мальта, когда рассказывает детям страшные сказки, сидя на площади.

– Ты нас за пятилетних, что ли, держишь? – оскорблённо приподнимает бровь Дарен. – Про солёное озеро многие слышали. Илосийцы там соль добывают, а питают его подземные источники, как и большинство водоёмов в пустыне.

– Да уж, скукота с вами, – разочарованно отмахивается Элиот, возвращаясь к обычному тону.

– Расскажи про Паргаду, про илосийцев и Калануа, – прошу я.

– Пф-ф… спросила бы что попроще, девочка. Про это вообще мало что известно. Все истории бросаются из крайности в крайность. Одни говорят, что илосийцы дружелюбные и отзывчивые, другие – что они скорые на кровавую расправу дикари. О самих Калануа ходят слухи, что они жестоки и никому ничего не прощают. Однако стоит у таких рассказчиков спросить, как выглядит принц Даян или принцесса Айла, так никто не знает. Самая распространённая сплетня, что у королевских отпрысков свита состоит всего из троих человек, и те им то ли семья, то ли любовники. А домашние животные у потомков Илоса то ли демоны, то ли живые тени.

Чем больше он тараторит, тем больше сомнений отражается на наших с Дареном лицах. Мужчина хмыкает, замечая наш скептицизм, и согласно кивает:

– Говорю же, ничего точно не известно.

Какое-то время Элиот следит, как мы доедаем его ужин и булочки, но, не найдя ничего подозрительного, закутывается в плащ из плотной материи и прикрывает глаза.

– Как закончите, ложитесь спать. Встанем с рассветом и отправимся на Континент. Я высажу вас у Теневого залива на территории Илоса.

От его слов я чувствую, как взволнованно и быстро бьётся сердце, а по спине пробегает дрожь. Однако страха нет, лишь предвкушение. Жизнь сама подталкивает меня в нужном направлении, в сторону которого я так долго не решалась сделать шаг. Совсем скоро я наконец смогу узнать, кто же я.

* * *

– Мама с папой сказали, что даже после того, как они умрут, мы все должны держаться вместе, – заговорщически шепчет девушка с разноцветными глазами, будто она подслушала что-то недозволенное.

– Кто «мы»?

– Семья, конечно же, – улыбается она и откидывает непослушную прядь тёмных волос за плечо. – Также они велели подождать до совершеннолетия, и только потом можно будет всем рассказать! А ещё… ещё я слышала, как мама заявляла, что знает, кто забрал огонь Теялы.

Я напряжённо подаюсь вперёд, опираясь руками на металлический умывальник.

– Об этом нельзя говорить, – хмурится она. – Но с тобой я не могу не поделиться. Это был… – девушка резко оборачивается, заслышав шум. Словно за пределами рамы с той стороны что-то происходит, что-то, что я не могу видеть.

– Кто? – не выдерживая ожидания, спрашиваю я.

Я наконец чувствую холод от умывальника и бросаю взгляд вниз на свои руки. Только теперь мне становится понятно, что я снова стою перед зеркалом и со мной говорит моё отражение. По спине пробегает холодок, когда девушка, находящаяся по ту сторону стекла, поворачивается обратно ко мне, но в этот раз улыбается по-доброму. Словно мы друзья, и нет ничего странного в общении с отражением.

– Не поверишь, но это был…

Я просыпаюсь от того, что Дарен трясёт меня за плечо. Так резко выныриваю из сна, что мне требуется несколько секунд, чтобы вспомнить, где мы и почему я лежу на холодном песке, который забился в волосы. Я бросаю затравленный взгляд на выход из пещеры: ещё достаточно темно, но по едва светлеющему небу ясно, что скоро встанет солнце. Буря утихла, и о ней напоминают лишь влажность и запах дождя в воздухе. Я трясу головой, пытаясь избавиться от липкого страха, который вытащила за собой из сна. Это всё истории Мальты виноваты! Наслушалась легенд и теперь даже во сне об этом думаю. Оглядевшись вокруг, я вспоминаю о том, что произошло вчера и что нам ещё предстоит. Мне немного холодно из-за влажной ткани мантии, покрытой каплями ночной росы.

– Элиот готовит лодку, – отвечает на мой немой вопрос Дарен, пока я верчу головой по сторонам в поисках рыбака.

Друг протягивает мне руку, чтобы помочь подняться. Я ухватываюсь за его раскрытую ладонь, и кахари с лёгкостью отрывает меня от земли, внезапно близко придвигаясь к моему лицу. Слишком близко. Чувствуя его тёплое дыхание на своей коже, я не могу оторвать взгляд от Дарена, который, в свою очередь, внимательно рассматривает меня. Кажется, вид у меня неважный, раз он сводит брови.

– Ойро, у тебя с глазом всё в порядке? Странно, но он кажется светлее, чем раньше. Давай подойдём к свету…

На меня будто выливают ведро холодной воды. Я резко вырываю руку, чтобы закрыть левый глаз, и так же резко опускаю голову, позволяя тёмным волосам прикрыть лицо.

Дура! Совсем забыла про этот чёртов глаз. И дня не прошло, а уже всем решила показать свой изъян.

Я прикусываю язык от злости на саму себя и стараюсь придумать правдоподобное объяснение.

– Всё в порядке!

Слишком нервно вышло.

– Просто немного болит, у меня как раз в сумке лекарство, которое нужно капать каждый день, – добавляю я уже мягче, стараясь придать лицу как можно более безразличное выражение.

Забрав свои вещи, отхожу подальше, чтобы найти настойку. Лайла сказала, что положила её. После нескольких секунд поисков я с трудом сдерживаю вздох облегчения, когда пальцы натыкаются на знакомую бутылочку. Дарен всё это время ждёт, задумчиво наблюдая за моими действиями. Капнув лекарство, я считаю до тридцати – обычно столько времени требуется, чтобы глаз поменял цвет. Под рукой, к сожалению, нет даже маленького зеркала, чтобы удостовериться, что настойка сработала.

– Ну как? Нормально выглядит? – Мы вдвоём выходим из пещеры наружу, и я поворачиваюсь к другу, стараясь казаться беспечной.

– Да, как обычно, – улыбаясь в ответ, Дарен пожимает плечами, и мы направляемся к лодке.

Всё утро и день мы проводим в открытом море. К счастью, Элиоту удаётся поймать сильный ветер, который помогает нам быстро двигаться в направлении Континента. Вначале наш новый знакомый переживает, что большое парусное судно Смотрителей может нас нагнать, если они слишком рано закончат проверять жителей Островов, но благодаря поднявшемуся бризу наш отрыв становится всё значительнее.

Чтобы хоть как-то сгладить напряжение, я подшучиваю над Дареном, когда от качки его лицо сперва покрывается красными пятнами, а потом приобретает землистый оттенок. Но всё заканчивается тем, что кахари свешивается за борт и глубоко вдыхает, стараясь унять неприятное чувство в желудке и не расстаться с завтраком, и без того скромным, состоявшим из одних фруктов. Я сижу рядом с другом и успокаивающе поглаживаю его по спине.

Ближе к вечеру, когда солнце почти касается горизонта, мы замечаем вдалеке берег. Нашему взору медленно открывается Теневой залив. Я уже бывала с Лайлой и Роем на Континенте, но лишь один раз четыре года назад. Тогда мы не уходили далеко от пристани и задержались всего на два дня, так что помню я мало.

Залив выглядит неестественно ровным. Даже столетия не смогли сгладить края впадины, оставшейся после падения Звезды. Они состоят из высоких отвесных утёсов, и лишь восточная сторона, к которой мы сейчас приближаемся, открыта. Именно в этой части Континент раскололся и отошёл, превратив ровный кратер, образовавшийся от удара, в полумесяц. И именно через восточную сторону хлынула морская вода, превратив в бухту место крушения.

В залив никто не ходит, там нет портов или пляжей. Нет ни одного хоть немного пологого склона, только утёсы да скалы. Люди верят, что это проклятое место. К северу от заполненной водой впадины простирается Теяла, а на южной стороне – Илос. Поэтому прямо рядом с устьем выстроены два порта, но каждый из них принадлежит разным странам.

Мы на всех парусах мчимся на юго-запад, глядя на приближающийся берег, как вдруг наша лодка, не сбавляя хода, резко поворачивает направо, меняя курс в сторону Теялы. Судно опасно кренится, и мы с Дареном с трудом успеваем ухватиться за противоположный борт.

– Что происходит? Что ты делаешь?! – Я смотрю на капитана, стараясь перекричать плеск волн.

– Мы не сможем причалить к Илосу! – громко отвечает Элиот, чтобы я услышала. – Сама посмотри!

Мужчина передаёт мне небольшую подзорную трубу. Я вытягиваю её и, стараясь сохранять равновесие, кидаю взгляд в направлении родной страны. Порт едва различим, а вот корабли видно чётко. Пять… нет, семь парусников Каидана. Два из них принадлежат Смотрителям. Я с недоумением и примесью страха рассматриваю солнечные флаги, развевающиеся на мачтах. Символ Смотрителей – чёрное солнце на золотом фоне, как и на плащах. Остальные знамёна красного цвета с золотым диском по центру. Возможно, они принадлежат торговым судам, но что-то подсказывает, что мы столкнулись с военными.

– Что там? – отвлекает меня от зрелища Дарен, и я молча передаю ему трубу, чтобы он сам посмотрел. Парень прикладывает её к глазу и почти сразу крепко ругается. – Корабли похожи на военные. Видать, на Континенте что-то неладно.

Я киваю, хотя друг не замечает.

– Согласен, поэтому будем держаться от них подальше и правим к правому берегу. В порт Теялы, – отвечает Элиот.

Хоть мы и сворачиваем, но я ещё долго, хмурясь, смотрю в сторону заблокированной чужими парусниками гавани Илоса. Внутри меня, словно кислота, растекается неприятное чувство.

Когда солнце уже почти скрылось за горизонтом, мы причаливаем к порту небольшого городка Теялы. Сойдя на берег, втроём отправляемся в ближайший постоялый двор. После почти бессонной ночи нам нужен отдых и сведения. Я, как и все мы, хочу знать, что творится в Илосе и почему корабли Каидана надёжно блокируют гавань другой страны. Данная ситуация больше похожа на угрозу или даже на прямое нападение, чего открыто не делали ни разу после окончания Чёрной Зимы.

Несмотря на подступающие сумерки, вечерний воздух пока ещё тёплый, а волосы треплет свежий солёный бриз с моря. Я не знаю, как называется этот теялийский городок, но его улочки выглядят очень аккуратными и чистыми. Как и у нас в Городе, самые крупные дороги выложены камнем, а маленькие – просто утрамбованный песок. Все дома одноэтажные, с покатыми соломенными или черепичными крышами, которые выходят за пределы стен и имеют интересный изгиб по краям вверх. Благодаря тёплому климату стены зданий в основном деревянные, а двери и окна представляют собой деревянные панели с красивейшей резьбой, в которой часто угадываются цветочные мотивы. С другой стороны панели заклеены непрозрачной, плотной бумагой, не позволяющей увидеть внутреннее убранство и хозяев. Жители уже зажигают свечи в домах и специальных фонарях снаружи. Благодаря тёплому жёлтому свету улочки городка кажутся ещё уютнее.

Лайла часто упоминала, что главные запахи её родной страны – это морская соль и ароматы цветов. Она говорила, что в Теяле круглый год распускаются то одни, то другие цветы. И сейчас я замечаю клумбу с космеей, а справа виднеется целое поле, усыпанное бледно-лиловыми растениями.

– Думаю, эта таверна нам подойдёт, тут можно и на ночь остаться, – произносит Дарен, указывая на ближайшее строение, и стягивает лёгкий платок, которым до этого закрывал половину лица.

Мы сворачиваем к указанному зданию, проходим ворота и сначала попадаем в небольшой зелёный сад, в центре которого стоит одна большая вечнозелёная сосна. Я с восхищением отмечаю, что дерево выше самого дома. Толстый ствол причудливо искривлён, а ветви раскинуты в разные стороны, создавая тем самым игольчатый навес. Свежий аромат невольно заставляет втягивать носом воздух и снимает сонливость. Обогнув садик по специально выложенным камням, мы проходим дальше в первое помещение, которое, судя по шуму и какофонии голосов, является таверной.

Капитан оплачивает две комнаты на постоялом дворе: одну для меня, а вторую для них с Дареном. Но сначала решаем поужинать, так как желудки сводит от голода не первый час. Оказавшись в таверне, мы видим, что почти все столы уже заняты посетителями, и лишь чудом находим один свободный в углу.

– Как же я ненавижу этот обычай, – ворчит Элиот, усаживаясь на пол и поджимая под себя ноги. – Теялийцы – потрясающий народ, вести с ними дела так вообще одно удовольствие. Но почему они так не любят стулья?

Мы с Дареном с трудом сдерживаем смешки, глядя на то, как мужчина пытается устроиться поудобнее. Мы же с лёгкостью опускаемся на циновки, потому что немало времени провели в юности с Лайлой, которая угощала нас чаем и рассказывала о культуре своей родной страны.

Здесь принято сидеть и спать на полу, а в самые жаркие летние дни нет ничего приятнее, чем распахнуть окна, нежась на прохладной поверхности. В холодный же период уникальная система обогрева домов отапливает пространство под полом, поэтому и спать на нём теплее всего. Я непроизвольно улыбаюсь своим мыслям, вспоминая истории приёмной матери.

– Тебе, парень, лучше оставить свой капюшон, – Элиот останавливает Дарена, который собирается последовать моему примеру и снять накидку. – Скорее всего, опасности здесь для вас нет, но ты всё-таки особенный, – понизив голос, капитан делает ударение на последнем слове.

– Логично, – друг едва заметно кивает и возвращает капюшон на место.

К нашему столику подходит молодая худенькая теялийка с тёмно-карими раскосыми глазами, доброжелательной улыбкой и чёрными волосами, стянутыми в высокий пучок. Приняв заказ в виде трёх порций куриного супа, тёплого хлеба и рисового вина, она почти сразу же исчезает. Я только и успеваю заметить миниатюрную фигурку, которая ловко проскальзывает мимо столов и посетителей. Странно, но после того количества историй, которые я годами слушала от Лайлы о Теяле, здесь я чувствую себя практически как дома. Всё кажется знакомым и уютным. Или, может, обилие зелени и цветочный аромат в воздухе действуют так успокаивающе?

– Ночлег мы нашли, но как нам теперь выведать информацию? – тихо шепчу я собеседникам, собирая волосы в свободный пучок на голове.

Некоторые посетители с любопытством поглядывают на нашу разношёрстную компанию. Их можно понять. Не так часто встретишь за одним столом исарийца, илосийку и странного типа в капюшоне, да ещё и на постоялом дворе в Теяле…

После моего вопроса Элиот, расплывается в хитрой ухмылке.

– Как я уже сказал, теялийцы – замечательные, но есть у них одна черта… – мужчина делает паузу, наслаждаясь тем, как мы с Дареном слегка наклоняемся вперёд, ожидая продолжения, – они очень любопытные.

Возможно, он хотел произвести этими словами какой-то неожиданный эффект, но мы просто продолжаем недоумённо смотреть на капитана. Рядом появляется всё та же девушка и ставит перед нами дымящиеся тарелки с супом. Также на столе появляется рис, свежий хлеб и заказанное рисовое вино. Втянув носом аппетитный запах, я чувствую, как внутри отзывается болью пустой желудок. Десять минут мы в молчании утоляем голод, и даже сдержанный Элиот громко прихлёбывает бульон, позабыв на время тему разговора. Когда тарелки пустеют больше чем на половину, исариец со вздохом разливает нам алкоголь по маленьким пиалам и залпом выпивает свою порцию.