Текст книги "Мифология Dark Souls. Архив Бездны. Том 2"

Боги принимают меры

Как только боги Анор Лондо поняли, что происходит в вассальном королевстве, они наладили связь с хранителями печати и приняли необходимые меры предосторожности. У главных ворот снаружи нет открывающего рычага – его демонтировали, чтобы никто снаружи Нового Лондо не нарушил печать. Кроме того, основной путь в погибший город перекрыт завалами, так что пришельцы из мира людей не могут беспрепятственно проникнуть в долину – а если бы и смогли, в окрестностях несут дозор виверны. Вряд ли это дело рук хранителей печати: у них крайне ограничены и время, и ресурсы. Власти Нового Лондо заблаговременно заметили бы подобные перемещения. Зато боги Анор Лондо находятся в непосредственной близости от города нежити, и у них есть очевидный мотив держать Темных Духов в заточении.

Хранители печати должны были поддерживать связь с Анор Лондо, поскольку Ингвард в своем диалоге намекает, что знаком с Фрамптом, очень уважает его[24]24
  «…Ты сломал печать, да?.. Нет, я ни о чем не жалею. Я верю в тебя и Фрампта». – Ингвард


[Закрыть] и даже разделяет веру змея в то, что мы истребим освобожденных от печати Темных Духов. Новый Лондо был важной частью первоначального плана Гвина по возжиганию пламени, поэтому неудивительно, что хранители печати знают самого активного его сторонника. Однако Ингвард сразу делает вывод, что наша цель – убить Четырех королей, как только узнает, что мы получили Великую чашу[25]25
  «О, у тебя… действительно есть Королевская чаша?.. Понятно, значит, ты… Я знаю твою цель. Ты хочешь разобраться с Четырьмя Малыми королями, которых я запечатал. Это ключ к печати. Четыре Малых короля находятся в самой глубине этих руин. С помощью ключа ты сможешь снять печать… открыть шлюзы и продолжить путь». – Ингвард


[Закрыть], хотя до падения Нового Лондо такого испытания не существовало, а хранители печати, посвятившие всю жизнь наблюдению за печатью, не особенно боятся, что кто-то может сломать ее извне. Таким образом, можно предположить, что они тоже получали инструкции от Фрампта и координировали с ним усилия, чтобы миссия нежити проходила без осложнений.

Что касается самих хранителей печати, их караул, похоже, сводится к тому, чтобы держать Ключ от печати при себе и обходить руины дозором. На самодельном мосту и кое-где на стенах установлены факелы, горящие синим пламенем – это говорит об использовании магии для освещения. Не исключено, что в Новом Лондо такими источниками света пользовались и до падения, но хранителям печати все равно пришлось бы в какой-то момент разжечь потухшие факелы, тем более если речь о мосте, построенном уже после потопа. Возможно, как раз хранители печати этот мост и построили – хотя бы для того чтобы исцелять недуги случайно заглянувших в город дружественных гостей. Описание Кольца слепых призраков говорит, что хранители печати использовали такие волшебные кольца, чтобы передвигаться по городу незаметно для опасных призраков[26]26
  «Кольцо, которым владеет хранитель печати из Нового Лондо. Это кольцо не дает проклятым призракам вас увидеть. Изначально хранителей печати было трое, но двое устали от своего вечного долга и покинули Новый Лондо». – Кольцо слепых призраков


[Закрыть], но в итоге этот предмет был вырезан, так что может быть и так, что хранители печати по-настоящему рискуют жизнью, занимаясь своей работой.

Темные Духи, которые на момент затопления города оказались за его пределами – в вылазках в мир людей, – пережили гибель своей родины: Кирк вторгается к нам в нынешнюю эпоху, спустя долгое время после того, как город был запечатан. Даже если не принимать во внимание Темных Духов, заточенных в Нарисованном мире Ариамиса, вряд ли Кирк был единственным, кто на момент затопления находился за пределами города. Общего пункта сбора у Темных Духов не нашлось: они оказались дезорганизованы и разбрелись кто куда. Боги в конце концов схватили нескольких и бросили в Ариамис как в тюрьму. Что касается Кирка, он не так давно окончательно покинул свой старый орден и присоединился к Слугам Хаоса. Но почему этот падший рыцарь охотится за человечностями в интересах Изалита?

Многие предполагают, что Кирком двигала любовь к Прекрасной Госпоже. Действительно, паучиха собрала множество последователей благодаря своему состраданию, так что вполне возможно, что и Темный Дух был тронут ее добротой. Но Кирк убил бесчисленное множество людей, служа своим прихотям и прихотям своих сюзеренов, навсегда запятнал свою репутацию как злобный грешник, а потом превратился в бродягу без цели и смысла. Посвятив свою жизнь кому-то «лучше», чем он сам, помогая облегчить ее страдания, Кирк вполне мог заполнить душевную пустоту, свойственную подобным ему жертвам проклятия нежити. Возможно, он действительно жаждет расположения Прекрасной Госпожи и надеется, что сможет снискать благосклонность богини, собирая для ведьм человечность. (В DS3 Кирк присоединился к другому ковенанту, посвященному такой же материнской фигуре, нуждающейся в помощи [11].) Такая религиозность, подобающая человеку, чье имя в переводе значит «церковь», добавляет к легенде о пользующемся дурной славой Темном Духе еще один слой, возможно, даже намекая на путь к искуплению. Кроме Кирка и подобных ему одиночек, от их погибшей родины ничего не осталось – к лучшему ли это или к худшему.

В заключение

Ранее я уже упоминал о связи между Тьмой и темой кровопийства, и нигде эта связь не проявляется так ярко, как в Новом Лондо. В лице Темных Духов боги получили жупел, которым можно запугивать остальное человечество. Творящиеся в городе ужасы дают представление о том, насколько страшной может быть Тьма, когда люди ценят жизнь ближнего меньше, чем силу, которую в обмен на эту жизнь можно получить. Пожирать друг друга, как пауки в банке, пусть даже и не в буквальном смысле – слишком естественное для людей побуждение. Человеческая природа – страшная вещь, и не стоит ее недооценивать только потому, что мы не доверяем тем, кто ее порицает.

Долина Драконов

Страна зари

Земля чар

Исследуя Сад Темных Корней, мы находим великое множество руин и предметов старины – все, что осталось от ныне канувшей в Лету страны Олачиль. Когда-то она славилась уникальными чарами, которые отличались от прочих магических искусств, восходящих к школе Сита. По словам Зари, Олачиль несколько беспечнее, чем Винхейм, и это отражается и в заклинаниях, разработанных в этой стране. Сила этих техник не зависит от способности чародея к логическому мышлению, но зато они обладают огромной магической мощью, и ни одно из них не выполняет строго боевой функции; например, каменные рыцари, с которыми мы сталкиваемся в олачильских руинах, используют чудо «Медленная мирная прогулка», дающее заклинателю время скрыться от врагов[27]27
  «Одно из чудес пограничья, неизвестное Белому Пути. Все, кто попал в радиус его действия, двигаются медленнее. Это чудо, вероятно, используется в основном для отступления из битвы, поскольку замедляет лишь ходьбу, в то время как атаки сохраняют прежнюю скорость. Другими словами, для мира этого чуда по-настоящему достаточно». – Медленная мирная прогулка


[Закрыть]. Другими словами, олачильские чары свидетельствуют, что Олачиль находился вне основного русла магических исследований и что это миролюбивая страна, исторически избегавшая масштабных конфликтов.

Как следствие, эта культура на протяжении почти всей своей истории варилась в собственном магическом котле без постороннего вмешательства. Зачарованный уголь – наследие Олачиля, обладающее огромной магической силой[28]28
  «Пламя-источник, необходимое для улучшения оружия. Пламя-источник магической силы – одно из проявлений колдовства и наследие разрушенной страны Олачиль. Улучшает магическое оружие +5 в оружие магической силы. (Оружие магической силы можно усилить до +5.) Оружие магической силы обладает силой магической атаки – это колдовское оружие, мощь которого растет вместе с интеллектом». – Зачарованный уголь


[Закрыть]. Рикерт утверждает, что никогда не видел подобного[29]29
  «Эй, послушай. Это… пламя-источник чар?.. Невероятно… Я никогда не видел такого, даже в Винхейме… Это поразительный огонь…» – Рикерт


[Закрыть], а значит, это магическое пламя-источник – плод разработок, ушедших далеко вперед даже по меркам современной магической науки Винхейма. Действительно, Олачиль использует магию, чтобы запечатывать двери, которые можно открыть только с помощью особых узорных ключей[30]30
  «Погнутый узорный ключ. В бороздках узора есть следы магической силы, так что соответствующая дверь, вероятно, закрыта с помощью магической силы – Узорный ключ


[Закрыть], приводить в движение лифты и даже зачаровывать одежду [12]. Олачильцы даже заменили рыцарей из плоти и крови каменными големами[31]31
  «Доспехи каменных рыцарей, хранителей леса Мавзолея. Каменные рыцари – это големы, оживленные магией, и их доспехи тоже наделены магической силой, но обладают огромным весом». – Шлем стража


[Закрыть], которых мы можем встретить только в руинах олачильской крепости – возможно, пограничной заставы или городского острога. Очевидно, магия, особенно волшебство, стала неотъемлемым элементом олачильского образа жизни. Однако, двинувшись таким путем, олачильцы пожертвовали собственной безопасностью. Олачильское снаряжение значительно увеличивает силу магии или количество зарядов заклинаний, которые может применить человек, в ущерб магической защите[32]32
  «Головная корона с особой магией, которую даровали Заре, принцессе Олачиля, когда та появилась на свет. Носящий эту корону благословлен магией, поэтому она увеличивает силу магии и эффекты от нее, но также и урон от магии». – Корона Зари


[Закрыть] или даже здоровью. Такие вещи едва ли мог бы создать народ, озабоченный грядущими войнами. Единственный случай, когда мы видим уменьшение здоровья наполовину, к добру или к худу, – это проклятия, что говорит как о том, насколько развито было понимание магии у олачильцев, так и о том, насколько опасной она могла быть.

Несмотря на повсеместное распространение магических технологий, а может, и благодаря этому, не каждый олачилец был чародеем. Большинство пораженных жителей, с которыми мы сталкиваемся, вообще не пользуются магией, а те немногие, кто ею владеет, подверглись гораздо более серьезным мутациям – значит, волшебниками в Олачиле были немногие. Раздутоголовые колдуньи, похоже, руководят остальными жителями: они смеются и жестикулируют так, как в японских аниме и играх это делают стереотипные надменные аристократы, а колдунья Заря прямо называется принцессой. Можно сделать вывод, что колдовством в Олачиле пользовалась лишь знать, и на то есть веские причины. Колдовство требует знаний и понимания, а для этого необходимо образование. Пока не появился магический университет национальных масштабов – Школа Драконов Винхейма, – искусство магии могли освоить лишь те, кто занимал высокое положение в Анор Лондо или в Новом Лондо. А поскольку чарам в Олачиле отведено столь важное место, разумеется, мастера этого искусства пользовались особым почетом.

Географическое расположение Олачиля в окружении дикой природы тоже оказало огромное влияние на культуру этой страны – об этом можно судить по затейливому растительному орнаменту на Кольце с короной заката. Лаврентий говорит, что пироманты стараются жить на лоне природы, чтобы приблизиться к сущности творения[33]33
  «Вот почему пиромант старается жить на лоне природы. Великая Топь, откуда я родом, тоже была таким местом. Когда-нибудь ты это поймешь». – Лаврентий


[Закрыть], а именно к огню, который создал саму жизнь и лежит в основе всех школ магии. Возможно, Олачиль придерживался той же философии: в самом воздухе и в Саду Темных Корней, и в Королевском лесу витают синие магические частицы. Земля также порождает одушевленные растения, встречающиеся только в этом регионе и нигде больше – один из этих видов использовали в качестве садовников[34]34
  «Четырехзубые вилы, которые носят пугала – люди-деревья, садовники леса Мавзолея. В соответствии с их ролью „садовников“, этот инструмент предназначен не для сражений, но его острые зубья – опасное оружие». – Трехзубые вилы


[Закрыть]. Однако тот факт, что эти люди-деревья – подобно каменным големам прошлого, но в отличие от местной фауны – продолжают работать, хотя королевство вокруг поглощает Бездна, говорит о том, что они неразумная рабочая сила, выращенная и выдрессированная подобно тягловым животным. В конце концов, чтобы стать ближе к природе, необязательно уравнивать ее с собой.

Несмотря на связь между олачильскими чарами и магией света, олачильские искусства считаются «тайной», настолько, что в Винхейме не сумели воспроизвести даже самые простые заклинания этой школы[35]35
  «Древнее заклинание из разрушенной страны Олачиль. Создает свет, ярко освещающий окрестности. Это простое колдовство, создающее свет, но оно, несомненно, является тайной Олачиля – в конечном итоге Винхейму такого добиться не удалось». – Заклинание Света


[Закрыть]. Что же послужило причиной такого культурного разрыва? Ответ кроется в природном окружении. Например, «Починка» – заклинание, глубоко укоренившееся в повседневной жизни Олачиля благодаря своей способности чинить сломанные материальные объекты, – сохранилось за пределами страны в виде Порошка для починки[36]36
  «Золотистый металлический порошок, заряженный слабой магической силой. Ремонтирует оружие в правой руке. Оружие теряет прочность по мере использования, и его эффективность сильно падает, когда эта характеристика опускается ниже определенного уровня. Этот порошок, не требующий ремонтного ящика – ценное средство для ремонта оружия на поле боя». – Порошок для починки


[Закрыть]. Этот порошок имеет золотистый оттенок, соответствующий золотисто-черной цветовой гамме, характерной для олачильских чар, и наделен «слабой» магической силой. Еще один сохранившийся предмет, связанный с волшебным народом, – Золотая смола. Этот скипидар, дающий силу молнии, излучает золотой свет[37]37
  «Очень необычный скипидар, излучающий золотистый свет. Заряжает оружие в правой руке молнией. Это оружие приобретает необычную силу атаки стихией молнии и становится эффективным против врагов, сильных к магии и огню. Особенно хорошо оно проявит себя против драконьего рода». – Золотая смола


[Закрыть], а не «искры», как утверждается в английском описании. Оба предмета можно получить у гриболюдей, живущих на руинах старого королевства. Последний предмет выпадает из представителей этой «странной» расы, как с юмором признается сама Элизабет[38]38
  «Хе-хе… Я странная? Все в порядке, потому что я странная. Я – гриб. Хе-хе-хе…» – Элизабет


[Закрыть], и она же продает оба предмета, утверждая, что «с ней» чары Олачиля[39]39
  «Я буду помогать тебе, насколько это возможно. Потому что со мной чары Олачиля». – Элизабет


[Закрыть] – ее врожденная связь со светлой магией даже позволяет ей чувствовать, что мы из другого времени[40]40
  «Как необычно. Ты очень похож на человека будущего, не так ли? Более того, от тебя у-у-у-ужасно пахнет человеком… Но, похоже, это не так уж и плохо…» – Элизабет


[Закрыть]. Проще говоря, гриболюди – источник уникального магического наследия Олачиля [13].

Возьмем, к примеру, уникальные для Олачиля белые деревья. Они растут только в Святилище, но по олачильским посохам видно, что их ветви широко использовались именно в качестве проводников для магии[41]41
  «Сделан из ветки дерева с белой корой, заряженной магической силой. Благодаря этой магической силе хорошо усиливает заклинания волшебства, но чары этой страны изначально не предназначены для битвы. Интеллект также не влияет на силу атак». – Костяной посох Олачиля


[Закрыть]. Посохи, которые продают Заря и Элизабет, совсем невелики по размерам, но все же обладают впечатляющей магической силой. Похожим образом белые цветы, растущие в Саду Темных Корней, излучают сильный свет – такой же исходит от растительных светильников в Олачиле. Естественная магия, присущая местной флоре, приводит к мысли, что именно из нее произросло олачильское искусство магии света. Возможно, олачильцы изучали эти волшебные свойства, связанные со светом и временем, у гриболюдей, черпали из последних силу и вливали ее в новые сорта белых деревьев и цветов, не растущих нигде, кроме Олачиля. Располагая монополией на редкие разновидности растений, Олачиль стал единственной страной, где с магией света работали достаточно часто и глубоко, чтобы создать на ее основе собственную школу волшебства, использовав предыдущие познания, – отсюда и особая защита олачильского снаряжения одновременно от молнии и магии.

Откуда же взялась эта раса грибов? Единственное место, где мы еще встречаем гриболюдей во всей игре, – это Полость, дупло архидерева, растущего из Озера Золы [14]. Грибы обычно предпочитают расти во влажных и темных местах, поэтому присутствие там гриболюдей неудивительно, но это также намекает, что они появились там, где началась Эра Огня, бок о бок со срединниками и пигмеями. Возможно, некоторых представителей этой грибной расы переселили в леса Олачиля боги Анор Лондо. Гриболюди носят с собой скипидар, заряженный магией молнии, и сами удивительно устойчивы к этой стихии – стоит вспомнить, что срединники зарядили стихией молнии множество других существ и предметов. Элизабет даже добывает из своих грибов «тайное лекарство», обладающее удивительной регенеративной силой[42]42
  «Тайное лекарство Элизабет, защитницы Мавзолея. Это какой-то большой гриб, верно? Если его проглотить, разгоняет и укрепляет тело и значительно восстанавливает здоровье в течение ограниченного времени. Это такое действенное средство, что для воина он может оказаться козырем в рукаве». – Гриб Элизабет


[Закрыть], – очень напоминает божественные чудеса исцеления.

Олачиль с Анор Лондо связывает и многое другое. В Королевском лесу можно подобрать золотую монету с изображением Ллойда, что разозлит древолюдей, которые в остальное время не обращают на нас внимания, сосредоточившись на садоводстве. Каменные рыцари – големы с характерной защитой от молнии, и големостроение зародилось у богов. Стражи Святилища – дышащие молниями святые звери, которых настолько «пугает» Бездна, что они уничтожают лес вокруг себя – значит, эти существа обитали там до разрушения Олачиля. В сундуках на территории страны можно найти куски титанита. На олачильских зданиях есть орнаменты в виде распускающегося цветка, схожие с рельефами в Анор Лондо. Более того, в Олачиле были и мимики, которые обычно встречаются только на территории срединников. Даже использование таких чудес, как «Медленная мирная прогулка», и небоевых заклинаний волшебства подчеркивает преданность богам, а не какую-то суверенную идеологию. Поэтому, если световые чары Олачиля используют именно солнечный свет и восходят к народу грибов, эти достижения должны были быть разработаны под влиянием богов.

В Лордране есть еще только два человеческих государства: Город Нежити и Новый Лондо – и оба основали боги. В японском диалоге с Андрэ утверждается, что старая церковь, в которой мы его находим, была намеренно соединена путями с Крепостью Сена и Садом Темных Корней, прежде чем ее забросили и в итоге заменили Уездом Нежити. Поскольку Сад Темных Корней – это заросшие руины Олачиля, а архитектура церкви им соответствует, дорога через олачильский храм связывала с Анор Лондо именно Олачиль.

Если некоторые потомки пигмеев отправились в далекие земли, чтобы основать свои государства, основатели Олачиля поселились по соседству с Анор Лондо и установили тесные связи с богами, в результате чего срединники со временем поделились с человеческим населением своей культурой, знаниями и технологиями. Это было очень удобно для людей, поскольку близость военной мощи Анор Лондо отпугивала захватчиков, что, вероятно, и обусловило мирный характер олачильской культуры. Но если учесть, что боги планировали скрыть связь человека с Тьмой, Олачиль, скорее всего, стал ранней жертвой долгосрочного проекта по промыванию мозгов. Народ, унаследовавший большую часть культуры от Анор Лондо, быстро утратил свою принадлежность к порождениям Тьмы и в итоге оказался одновременно в особом почете у богов и в полном подчинении.

Тот факт, что Заря – принцесса, подтверждает, что Олачилем управляла монархия. Поскольку Гвин лично назначил Четырех королей, велика вероятность, что и власть в Олачиле также принадлежала божьим помазанникам. Самое большое здание, которое мы можем исследовать в городе, – это огромное поместье, вероятно, резиденция королевской семьи. Помимо ее огромных размеров, стоит отметить Обломки красного титанита, лежащие в одном из сундуков. Куски красного титанита встречаются в основном в Изалите, который был в течение тысячи лет изолирован от остального мира и больше не добывает этот насыщенный огнем минерал, поэтому владелец титанита должен быть либо заядлым коллекционером, либо наследником, получившим куски титанита от далеких предков. Вероятно, титанит им подарили боги, а затем его передавали из поколения в поколение, и наиболее вероятными получателями такого драгоценного сокровища была королевская семья. Она же хранит Кусок синего титанита в Королевском лесу – дословно «лесном саду королевской семьи» (王家の森庭). Значение королевской семьи невозможно преуменьшить[43]43
  «Старый, среднего размера металлический щит неизвестного происхождения. Травяной узор, похоже, насыщен слабой магической силой, поэтому немного повышает скорость восстановления выносливости». – Травяной щит


[Закрыть].

Святилище, вокруг которого разбит сад, на самом деле является «мавзолеем Олачиля» (ウーラシールの霊廟), а каменные изваяния – надгробными монументами, отмечающими могилы, как минимум, знати, а может, и других олачильцев. Элизабет называет себя одновременно и хранительницей мавзолея[44]44
  «Предмет для сетевой игры. Выводит из „Битвы-Испытания“. (Сессия завершается автоматически с уходом хозяина игры.) Эта битва с незапамятных времен открывала путь в Анор Лондо, и даже сейчас, когда у нее давно нет распорядителя и ее роль утрачена, отступление все равно влечет за собой дурную славу труса. Поэтому не стоит легкомысленно относиться к этому пурпурному кристаллу – если вы ищете хоть немного смысла в битве». – Фиолетовый кристалл труса


[Закрыть], и почти что кормилицей Зари, что подразумевает тесную связь между гриболюдьми и олачильской монархией. Это сотрудничество имеет политический смысл: никто не посягнет на власть монарха, если именно он является посредником между олачильскими волшебниками и источником их силы солнечного света. Разумеется, олачильцы занимались не только магией, основанной на солнечном свете, и теоретически их уникальные чары можно воспроизвести с помощью какой-нибудь другой магии света. (Эта идея была позже развита в DS2 [15].) Но что может давать более сильный свет, чем Первое Пламя – источник света как такового?

Благодаря гриболюдям королевская семья держала в узде Олачиль, а боги держали в узде королевскую семью – такая динамика власти сохранялась веками, и все из-за силы солнечного света, которую Олачилю предоставлял Анор Лондо. Из-за географической близости человеческой страны к столице богов в эпоху до появления нежити многие олачильцы, вероятно, пересекали границу, чтобы служить своим божествам. Мы находим чудо «Медленная мирная прогулка» в Катакомбах, где были похоронены жрецы богов и другие служители: оно описано как чудо из отдаленных земель и, следовательно, неизвестно Белому Пути, чья деятельность разворачивается в мире людей, вдали от Лордрана, а значит, найденное чудо принадлежало местному олачильцу, похороненному в Катакомбах, а не приезжему церковнику. Аналогичным образом, Вихри на службе Нито владеют магией огня и света, которую наверняка знали жившие неподалеку чародеи, специализирующиеся на чарах света. Логично, что большинство человеческих слуг богов происходило из ближайшего к Анор Лондо человеческого королевства. Возможно, Олачиль даже специально воспитывал и обучал таких слуг.

Это не значит, что сам Олачиль ни в чем не занимал господствующего положения. Элементы олачильской культуры – например, та самая золотая смола – передавались из поколения в поколение долгое время после того, как страны не стало, а в ее границах мы находим человеческую валюту. Это означает, что королевство поддерживало хотя бы ограниченные контакты с миром людей. Приведем конкретный пример: лифт Нового Лондо, расположенный за завалами напротив главных ворот, вывозит нас на утес, выходящий к Озеру Темных Корней, неподалеку лежит Травяной щит. Хотя он, согласно описанию, имеет древнее, но неизвестное происхождение, растительный рисунок, слабые чары[43]43
  «Старый, среднего размера металлический щит неизвестного происхождения. Травяной узор, похоже, насыщен слабой магической силой, поэтому немного повышает скорость восстановления выносливости». – Травяной щит


[Закрыть] и само место, где мы его находим, указывают, что щит был изготовлен в Олачиле. Таким образом можно сделать вывод, что две страны контактировали друг с другом. (Подобные дипломатические отношения наблюдаются и в DS3 [16].) Но, как можно заметить по святым зверям, охраняющим мавзолей, боги держали Олачиль в ежовых рукавицах.

Еще один Приют

Хотя Олачиль, как и Новый Лондо, был вассалом Анор Лондо, ничто не указывает, что и здесь нежить составляла большую часть населения. Королевство существовало еще до появления нежити, и разбросанные по Поселку Олачиль трупы с явными признаками опустошения могут быть просто местными жителями, обратившимися в нежить после того, как их убили в творившемся хаосе. Однако это не объясняет, почему трупов так много. Как насчет такого объяснения: Олачиль был еще одной площадкой для создания Повелителя Пепла, как и Новый Лондо и Город Нежити.

Испытания Битвы за Стоицизм открываются через костры нежити – странно для страны, населенной живыми. Как и Крепость Сена в нынешней миссии нежити, эти испытания были путем в Анор Лондо. Статуи Серебряных рыцарей, взирающие на претендентов в крепости, напоминают участникам, кому они доказывают свою силу в испытаниях Олачиля; рельефы, на фоне которых горят костры испытаний, также используют эти образы.

Чтобы устраивать испытания для нежити, нужна нежить. Кроме поместья, в городе есть еще два примечательных здания. Первое окружено крепостными стенами и оборудовано подземными камерами – тюрьма. Второе – большой форум в башне без кровли и боковой зал, откуда мы попадаем в Битвы за Стоицизм, – колизей. Тюрьме нужны заключенные, арене – гладиаторы. Между зданиями есть короткий путь – лифт, позволяющий быстро перемещать преступников из камер к выходу на арену. Похоже, нежить в Олачиле заключали в тюрьму, а затем принуждали участвовать в боях – точно так же и мы попадаем в камеру, прежде чем двинуться по такому пути [17].

Еще одно доказательство, что арена служила площадкой для испытаний нежити, – статуи Гвиндолина, присутствующие в обеих локациях. Хотя статуи обезглавлены, их одежда идентична облачению бога Темной Луны, а в руках они держат Посох Олачиля – можно предположить, что статуи олицетворяют сотрудничество бога с местными властями. Гвиндолин – бог возмездия и, следовательно, правосудия, так что присутствие его статуй рядом с тюрьмой дает понять: боги поддерживают Олачиль и карают грешников совместно с ним. Гвин поручил своим сыновьям направлять людей, и Гвиндолин по сей день принимает участие в организации миссии нежити, опять же действуя из-за кулис. Едва ли эти факты могут быть не связаны с влиянием бога в двух областях.

Фиолетовый кристалл труса отмечает, что у Битвы за Стоицизм нет распорядителя с тех пор, как Олачиль пришел в упадок, и «ее роль» ныне утрачена[44]44
  «Предмет для сетевой игры. Выводит из „Битвы-Испытания“. (Сессия завершается автоматически с уходом хозяина игры.) Эта битва с незапамятных времен открывала путь в Анор Лондо, и даже сейчас, когда у нее давно нет распорядителя и ее роль утрачена, отступление все равно влечет за собой дурную славу труса. Поэтому не стоит легкомысленно относиться к этому пурпурному кристаллу – если вы ищете хоть немного смысла в битве». – Фиолетовый кристалл труса


[Закрыть]. Это согласуется с идеей, что битвы организовывал Анор Лондо ради какой-то цели – а что это может быть за цель, кроме поиска достойного наследника Первого Пламени? Гвиндолин, лично или через доверенных лиц, наблюдал за второй, олачильской системой подготовки к возжиганию. Остается лишь вопрос, когда город превратился в такой полигон. Ответ – после уничтожения полигона-предшественника, то есть Нового Лондо, в прошлом тысячелетии [18].

Падение Олачиля произошло двести-триста лет назад – Новый Лондо не мог быть построен позже: Гвин не мог поделиться своей Душой Повелителя с Четырьмя королями после того, как возжег Первое Пламя. И Новый Лондо не мог пасть после Олачиля, поскольку Ингвард считает, что Арториас еще жив[45]45
  «Это место не из тех, куда могут войти обычные люди, но… говорят, когда-то рыцарь Арториас один из всех ходил по Бездне. Если ты сможешь найти его и позаимствовать его силу, то, возможно, сможешь войти в Бездну…» – Ингвард


[Закрыть]. Не то что бы смерть рыцаря была каким-то секретом – Андрэ знает о его могиле, и бесчисленное множество других воинов пытались добраться до нее, но их всех перебили Лесные Охотники и Сиф[46]46
  «Ах, это кое-что мне напомнило: есть еще одна история о Саде Черного Леса. Я слышал, что там находится могила рыцаря Арториаса, Путника Бездны. Хотя никто из тех, кто это говорил и ушел в лес, так и не вернулся…» – Андрэ


[Закрыть]. Однако Ингвард после наложения печати оставался отшельником в своем разоренном государстве[47]47
  «Ну надо же, посетитель в таком месте. Если не считать призраков, я уже давно никого не видел, но…» – Ингвард


[Закрыть], так что ситуация, в которой хранитель печати знал о легенде Арториаса, но не о его смерти, возможна только в случае, если события в Олачиле имели место уже после падения Нового Лондо. Тот факт, что Лирой – первая нежить на службе Белого Пути в самом начале минувшего тысячелетия – получил Красное око от Темного Духа, лишь подкрепляет эту мысль.

Многие считают, что Бездна под Новым Лондо и Олачилем – одно и то же, и часто ссылаются на название Сада Темных Корней как на подтверждение, что Бездна под Олачилем была первой и единственной. Но на самом деле эта локация называется просто «Сад Черного Леса» (黒い森の庭). Аналогично, Манус на самом деле называется «Хозяином Бездны» (深淵の主) – не «отцом» единственной в своем роде Бездны, а владельцем именно олачильской. Таким образом, нет никаких доказательств, что две Бездны, которые мы посещаем, являются одним и тем же объектом, а раз падение Нового Лондо должно было произойти до падения Олачиля, эта предполагаемая последовательность событий попросту невозможна. Бездна – это не отдельная всеобъемлющая сущность, а общее название локального проявления Тьмы. (Более поздние игры доказывают, что в мире одновременно может существовать больше одной Бездны.)

Действительно, две Бездны пересекаются друг с другом, если наложить уровни игры друг на друга: подставим Королевский лес на место нынешнего Сада Темных Корней, и арены Четырех королей и Мануса окажутся примерно в одном месте. Но наложение карт игрового мира таким образом не совсем верно. То, что Бездна Нового Лондо пересекается с Ущельем Бездны, – не более чем совпадение: так получилось из-за того, что дополнение разрабатывали через несколько месяцев после завершения основной игры. Как бы мы ни крутили камеру, с обрыва на арене, где проходит бой с боссом Каламитом, нельзя увидеть мост в Новый Лондо, а вот с той же обзорной точки в Озере Темных Корней мост видно, хотя он должен существовать в обеих эпохах, уже после возжигания Пламени. Это происходит потому, что на карте дополнения просто нельзя попасть туда, откуда эту очевидную несостыковку можно было бы заметить. Разработчики не продумывали эту карту так, чтобы она идеально стыковалась с основной игрой.

С другой стороны, мы видим, что земля Королевского леса пошла расселинами, выпустив Тьму Бездны наружу. В эти трещины попадает солнечный свет – его видно, если посмотреть вверх из Ущелья Бездны. Добавим в уравнение лифт, соединяющий Ущелье с Королевским лесом, и становится ясно, что первое расположено ниже второго. Мы знаем, что Королевский лес соответствует современному Саду Темных Корней, а это место в нем находится очень далеко от Нового Лондо, на противоположном конце Долины Драконов. Отсюда можно сделать вывод, что две Бездны должны быть разными местами, причем олачильская Бездна возникла намного позже падения Нового Лондо.

Олачильские гладиаторы-нежить, очевидно, не прошли испытания даже в эпоху Зари, чьи родители, предположительно, правили этой мирной страной. Нам мало известно о временах, непосредственно предшествовавших появлению Мануса, но из жизни Зари можно сделать кое-какие выводы. Волшебное кольцо с «короной», подаренное ей при рождении[48]48
  «Особая волшебная корона на палец, которую подарили Заре, принцессе Олачиля, когда та появилась на свет. Ее воздействие увеличивает количество использований заклинаний того, кто ее носит, но уменьшает его очки здоровья вдвое». – Кольцо с короной заката


[Закрыть], и филигранная вышивка на одежде подтверждают, что к Заре относились по-королевски, но она не проводила много времени дома. Из слов Элизабет можно заключить, что она играла огромную роль в детстве девочки, а цветочный орнамент на кольце, подаренном принцессе в день рождения, подчеркивает ее тесную связь с женщиной-грибом. (DS3 подтверждает, что это личный подарок кормилицы.) Однако здесь используется обтекаемое выражение: оно не подразумевает, что Элизабет была кормилицей принцессы официально[49]49
  «Спасибо. Я – защитница Мавзолея, Элизабет. Что-то вроде кормилицы принцессы Зари, можно сказать?» – Элизабет


[Закрыть], да и обитает женщина-гриб вдали от человеческого города. Скорее всего, Заря провела большую часть детства в принадлежащем ее семье саду, где о ней заботилась Элизабет.

В японском сценарии Заря хихикает, описывая «беспечное» волшебство своей родины, – это подразумевает, что она говорит по личному опыту. Элизабет продает те же заклинания и посох, что и Заря, так что женщина-гриб, скорее всего, обучала принцессу магии. Эти заклинания различаются по функциям, но самые примечательные из них связаны с маскировкой[50]50
  «Древнее заклинание из разрушенной страны Олачиль. Превращает заклинателя в нечто, соответствующее окружению. Это шпионское заклинание имеет иное происхождение, чем „Незаметность“. Прежде всего, если вы не знаете, во что и где превращаться, вы не можете называться полноценным волшебником-шпионом». – Хамелеон


[Закрыть] – такое волшебство ребенок мог бы использовать для игры в прятки. В эпизоде Game no Shokutaku Миядзаки настаивает, что Заря нравственно чиста, и ее невинность, вероятно, доходит до наивности. Заря – принцесса, но она, кажется, очень мало знает о причинах разрушения своей страны. Все это говорит о том, что она довольно молода – возможно, еще подросток.

Возможно, родители Зари не заботились о дочери или были слишком заняты, чтобы принимать активное участие в ее жизни. Так или иначе, принцесса росла одинокой и большую часть времени проводила в играх с грибами в огромном саду своей семьи – отсюда ее в целом невинное поведение и специфический репертуар заклинаний. Это также объясняет, почему она сбежала в королевский сад, когда королевство рухнуло – это было знакомое место, где она могла найти утешение, защиту и компанию.

Из-за своего простодушия Заря может лишь в общих чертах описать, что произошло с ее королевством. Принцесса почти ничего не знала о внутренних делах Олачиля и не играла никакой роли в политике. На самом деле о том, чем занимались ее родители, она, вероятно, знает столько же, сколько и обычный гражданин. Поэтому мимо нее прошли все тайные дела с неожиданным гостем, который пожаловал ко двору.