Текст книги "Песнь экстаза"

Глава 4

Октябрь, восемь лет назад

– Опять ты! Ничего себе! – восклицает Торговец, материализовавшись в моей крошечной комнатке.

Я вздрагиваю и невольно делаю несколько шагов назад. Я вызываю Торговца уже не в первый раз, и мне следовало быть готовой к его неожиданному появлению, но, видимо, быстро привыкнуть к такому невозможно.

Мгновение спустя я обретаю дар речи.

– Твоя магия теряет силу. – Вообще-то, я собиралась бросить ему в лицо обвинение, но вместо обвинения выходит жалкая мольба.

Торговец пренебрежительно осматривает мою убогую спальню.

– Мне кажется, я тебя об этом предупреждал, – равнодушно бросает он, подходит к окну и смотрит на темное море сквозь залитое дождем стекло.

Намек звучит весьма недвусмысленно: ни я, ни мои проблемы его не интересуют.

– Я хочу быть уверенной в том, что такого больше не произойдет.

Торговец оборачивается и окидывает меня пристальным, ледяным взглядом.

– Итак, наша маленькая сирена желает заключить новую сделку? – усмехается он, скрестив руки на груди. – Мне не удалось запугать тебя в первый раз?

Я разглядываю его белые волосы, рельефные мышцы рук.

Да, он меня запугал, и это еще слабо сказано. В нем чувствуется что-то от хищного зверя. Хищник, явившийся из иного, таинственного мира. Но в отчаянные времена приходится прибегать к отчаянным мерам.

– Что ты согласна отдать мне? – спрашивает он и сокращает расстояние между нами. – Какими темными и мерзкими тайнами ты готова со мной поделиться? – продолжает он, оказавшись совсем рядом. – Ты ведь слышала о том, что я очень люблю чужие секреты, верно?

Мне хочется попятиться, отшатнуться, но какой-то первобытный страх приковывает меня к месту. Торговец задумчиво рассматривает меня.

– Ради сирены… хорошо, ради сирены я готов сделать исключение. Ты отдашь мне то, чего я потребую – что угодно. Скажи мне, херувимчик, ты готова выполнить любое мое желание?

Это страшное существо стоит совсем близко, и у меня от ужаса перехватывает дыхание.

– Ты сможешь убить, если я прикажу? – очень тихо спрашивает он, и его горячее дыхание обжигает мне кожу, губы щекочут ухо. – Ты готова отдать мне свое тело?

Боже, он что, серьезно? Неужели он и вправду потребует от меня такого?

Торговец скользит носом по моей щеке и, заметив мой страх, смеется.

– Я уже говорил тебе, что не заключаю сделок с несовершеннолетними. Не стоит разрушать свою молодую жизнь, давая невыполнимые обещания.

Воздух вокруг него мерцает.

Да, он напугал меня до смерти, тогда и теперь, но на этот раз я снова в безвыходном положении, под угрозой моя недавно обретенная свобода. Я не могу позволить ему уйти. Все просто. Сирена «всплывает на поверхность», она буквально дрожит под кожей, жаждет вырваться на свободу. Я бросаюсь к Торговцу и светящейся рукой хватаю его за запястье.

– Я согласна на любую сделку, – шепчу я, стараясь вложить в эти слова все свои чары. – Я уже совершеннолетняя.

Это правда: в сверхъестественном мире мы становимся совершеннолетними в шестнадцать лет. Такой закон был принят еще в древности, и с тех пор никто не удосужился его изменить.

В данный момент это меня вполне устраивает.

Торговец некоторое время смотрит на мою руку с таким видом, будто к нему прикоснулись впервые в жизни, и я чувствую мимолетный укол совести. Нехорошо манипулировать чужой волей.

Но что поделать, настали отчаянные времена.

Улыбка исчезает с губ Торговца, брови сходятся на переносице, лицо становится суровым.

Он резко отдергивает руку.

– Как ты смеешь лезть ко мне со своими жалкими чарами? – Его громоподобный голос заполняет комнату, и я отступаю.

Похоже, идея действительно была неудачной.

– На тебя это не действует? – лепечу я. Неужели хоть кто-то в сверхъестественном мире способен воспротивиться приказу сирены?

Торговец снова шагает ко мне, его подбитые гвоздями ботинки зловеще стучат по полу. Он в ярости, это видно.

Он наклоняется ко мне так близко, что прядь его белых волос касается моей щеки.

– Хочешь спустить свою жизнь в унитаз, заключив со мной сделку? – Он улыбается уголком рта, и в его глазах вспыхивает искорка интереса. – Отлично, я согласен.

Наши дни

– Должен сказать, во сне ты выглядишь так себе.

Я перекатываюсь на постели и протираю глаза. Убрав руку, вижу Торговца – он стоит рядом с кроватью, скрестив руки на груди и склонив голову набок. Он изучает меня, словно экзотическую птицу в зоопарке; в каком-то смысле, так оно и есть.

– Что ты здесь делаешь? – бормочу я сонно.

– Возможно, ты не в курсе, но уже вечер. Я пришел за своей платой. – Услышав тон, которым Торговец произносит слово «плата», я чувствую, как по коже бегут мурашки. Комнату освещают лишь серебристые лучи луны, проникающие в окно у него за спиной.

Я издаю страдальческий стон. Я проспала целый день. Отключилась после телефонного разговора с Эли…

Торговец щелкает пальцами, и одеяло соскальзывает с меня.

– Дес, что ты?..

Он цыкает на меня.

– В этой пижаме ты тоже смотришься не очень, херувимчик. А я-то надеялся, что за столько лет ты научилась подбирать себе что-то более… подходящее.

Подавляя зевок, я поднимаюсь с постели.

– Какая разница, на что ты надеялся, – бормочу я и прохожу мимо, не глядя на него. Вчера появление Деса разбудило в моей душе полузабытую давнюю боль, но сегодня я чувствую лишь раздражение. Ну и, честно говоря, немного влечения, так что сердце сбивается с ритма. Но я стараюсь разжечь в себе именно раздражение.

Иду в ванную, стараясь как можно незаметнее вытереть с подбородка натекшую во сне слюну.

Торговец следует за мной; судя по всему, он получает удовольствие от происходящего и от дурацкого положения, в которое меня поставил.

– Я так и знал, – усмехается он.

Вместо ответа я захлопываю дверь у него перед носом. Наверное, нельзя вести себя так с Королем Ночи, но я чертовски зла, и мне плевать.

Не успеваю я отойти на пару шагов от двери, как раздается грохот и треск. Я оборачиваюсь и вижу Торговца на пороге ванной. Сорванная с петель дверь вот-вот рухнет на пол.

– Я еще не закончил, – спокойно говорит он. Его глаза загораются, когда он скользит по мне взглядом; и он кажется мне одновременно прекрасным и пугающим.

– С тебя новая дверь, – замечаю я.

Десмонд негромко смеется, и я слышу в этом смехе угрозу.

– Прежде чем мы перейдем к тому, что я должен тебе, следует разобраться с твоими долгами.

Смотрю на него с ненавистью: я знаю, что нахожусь в его власти.

– Что такого важного ты хотел мне сказать, ради чего стоило вышибать дверь моей ванной? – спрашиваю я, скрестив руки на груди.

На покрытом татуировками запястье Торговца прямо из воздуха материализуются часы, и он постукивает по циферблату.

– Время, Калли, время. У меня сегодня еще несколько важных встреч. Ты должна быть готова через двадцать минут.

– Ладно.

Я подхожу к душевой кабине и включаю воду. Придется поторопиться.

Обернувшись, я вижу, что Торговец удобно устроился на тумбе рядом с раковиной, оперся спиной о стену около зеркала и вытянул ноги, обтянутые черными кожаными штанами.

– Убирайся, – говорю я.

Он расслабленно улыбается.

– Нет.

– Я серьезно.

Он приподнимает бровь.

– Я тоже.

Я в досаде провожу рукой по волосам.

– Я не буду перед тобой раздеваться.

– Не раздевайся, – он пожимает плечами. – Принимай душ в одежде, я не против.

Ну, да, конечно!

– Если ты сейчас же не выйдешь, я пойду мыться в другое место.

– В ванной рядом с комнатой для гостей кран не работает, – усмехается Десмонд, разгадав мой блеф. У меня глаза от изумления лезут на лоб, но я вспоминаю, что знать чужие секреты – его работа.

Он не уходит.

– Ладно, – говорю я, снимая футболку. – Наслаждайся стриптизом, потому что больше ты от меня ничего не получишь.

От его смеха я покрываюсь мурашками.

– Не обманывай себя, милая. На твоем запястье еще много бусин, и я намерен получить от тебя многое, очень многое.

Я бросаю на него очередной мрачный взгляд, захожу в душевую кабину и раздеваюсь, не обращая внимания на то, что вода моментально пропитывает ткань. Занавеска полностью скрывает меня.

Я стаскиваю мокрые пижамные штаны и, стараясь поточнее прицелиться в Деса, швыряю поверх занавески.

Он зловеще усмехается, и я понимаю, что не попала.

– Эти детские выходки не помогут тебе уйти от судьбы, Калли.

Ничего, зато настроение у меня немного улучшается. Я бросаю в Торговца спортивный бюстгальтер, потом трусы. Слышу, как влажные тряпки шлепаются на кафельный пол.

– Мокрой твоя пижама выглядит не лучше, чем сухой. Очень жаль.

– Похоже, ты по-прежнему думаешь, что я покупаю вещи с единственной целью – понравиться тебе, – ядовито усмехаюсь я.

Он не отвечает, я тоже молчу.

«Ничего здесь такого уж страшного или неловкого нет», – думаю я, растирая себя мочалкой.

– Зачем ты пришел, Дес?

– Ты знаешь, зачем, – говорит он.

Взимать долги.

– Я имею в виду, почему именно сейчас? Ведь прошло семь лет.

Семь лет полного молчания. И подумать только, ведь когда-то мы с ним были практически неразлучны…

– Ты считала годы, проведенные в разлуке со мной? – с нарочитым удивлением спрашивает Дес. – Если бы я не знал, как ты на самом деле ко мне относишься, то решил бы, что ты по мне скучала.

Мне чудится горечь в его голосе, но я отбрасываю эту нелепую мысль.

Я выключаю воду, высовываю руку из-за занавески и достаю полотенце.

– Ты прекрасно знаешь, как я к тебе отношусь. – С этими словами я заворачиваюсь в полотенце и выхожу.

– Слова не камни – не могут ранить, – усмехается он и спрыгивает с тумбы. – А теперь поторапливайся, ангел. Нам нужно встретиться кое с кем, заехать в несколько мест.

И он выходит из ванной.

Я едва успеваю надеть свое дурацкое белье, когда Торговец бросает очередной взгляд на часы.

Выйдя из ванной, он усаживается в кресло и ждет, пока я оденусь. Он сидит, закинув ногу на ногу, его лицо и поза выражают крайнее нетерпение. Меня не оставляет нелепая мысль: он стережет меня, боится, что я попытаюсь сбежать.

Как будто из нас двоих склонна к бегству я, а не он.

– Время вышло, Калли. – Он встает и идет ко мне. В его движениях есть что-то от хищника.

– Подожди… – Попятившись, я натыкаюсь на комод. С волос капает вода, я даже не успела обуться.

– Нет, – тоном, не терпящим возражений, отвечает он, делает последний шаг и хватает меня.

В последний момент я успеваю открыть ящик комода и вытащить пару носков. И вот Десмонд уже держит меня в объятиях. Он держал меня так когда-то, в те далекие времена… Он прижимал меня к себе и баюкал, пока я рыдала. Потом я засыпала, и он часами лежал рядом со мной, чтобы разбудить, когда мне снова приснится кошмар.

Но до вчерашнего вечера Торговец ни разу не целовал меня – даже не пытался. В юности мне оставалось лишь мечтать об этом.

– Это действительно необходимо? – спрашиваю я, имея в виду то, что он держит меня на руках. Я с трудом подавляю дрожь. Я по-прежнему чувствую покой в объятиях Десмонда, мне снова шестнадцать, и я ненавижу за это нас обоих.

Я так и не освободилась от него. Когда солнце бьет в глаза, я вижу на тротуаре его тень. Когда наступает ночь, меня окутывает тьма, которую он породил. Когда я засыпаю, во сне мне снова и снова является его лицо.

Он повсюду, он всегда со мной, и я знаю, что все мужчины мира не смогут заставить меня забыть его.

Дес смотрит на меня сверху вниз, и взгляд его серебристых глаз слегка смягчается. Может быть, он тоже вспомнил прежние времена, вспомнил ночи, проведенные рядом со мной, когда он нежно обнимал меня…

– Да, – это все, что я слышу.

Я неловко надеваю один носок и роняю второй; он падает на пол, и я вполголоса чертыхаюсь.

В следующую секунду носок взлетает с пола и падает мне на живот.

– А обувь можешь подать? – непринужденно прошу я.

Торговец находит взглядом мои ботинки – они стоят у раздвижной стеклянной двери, которая ведет во двор. Словно зачарованная, я смотрю, как ботинки взлетают и плывут ко мне по воздуху. Я ловлю их.

– Спасибо, – я искренне улыбаюсь. Сотни раз я видела, как Торговец проделывает свои фокусы, и все равно изумляюсь, словно ребенок.

Мне кажется, что рука, обнимающая меня, дрожит. Торговец некоторое время смотрит на меня, слегка нахмурившись, потом поднимает голову и идет к выходу.

Сам собой щелкает замок, стекло отъезжает в сторону. Торговец переступает через порог, и прохладный ночной ветерок обдувает лицо.

– Правда или действие? – спрашивает он в тот момент, когда я заканчиваю зашнуровывать второй ботинок.

Ноги и руки наливаются свинцом. Калли, не забывай: платить по счетам придется, несмотря ни на что.

Еще утром, еще совсем недавно, когда он меня разбудил, я была к этому готова, смирилась с этой мыслью, но сейчас страх перед неизвестностью снова одолевает меня. Торговец так и не ответил, почему после стольких лет выбрал именно этот день, чтобы вернуться в мою жизнь. И почему он так неожиданно бросил меня, если уж на то пошло. Но я прекрасно знаю, что требовать объяснений бессмысленно. Выудить из Десмонда Флинна даже самый крошечный, незначительный секрет гораздо труднее, чем искупать кошку.

– Правда.

– Ты сказала «действие»? – переспрашивает он, приподнимая брови и насмешливо глядя на меня. Сегодня волосы его не собраны в хвост, и белые вьющиеся пряди обрамляют узкое лицо. – Вы, сирены, действительно знаете, как добавить пикантности в отношения.

Я не даю себе труда ответить. Торговец – существо бесчестное до мозга костей, и его слова нисколько не удивляют меня.

Однако меня удивляет то, что он делает дальше, и еще как удивляет!

Я вижу какие-то волны в воздухе у него за спиной, потом эти волны сливаются и образуют два сложенных крыла. Крылья растут из спины Торговца.

Дыхание перехватывает от изумления.

Гнев, боль, обида – все отходит на второй план, когда я вижу эти крылья.

Темная кожа, отливающая серебром, натянута между костями; она такая тонкая, что я вижу сеть кровеносных сосудов. По краям крылья обрамлены белыми блестящими когтями, самый длинный из них – размером с мою ладонь.

Я видела крылья Десмонда только раз в жизни, и то лишь потому, что он на какое-то время утратил контроль над собой. Но сейчас это не случайность; он сделал это намеренно. Я даже представить себе не могу, почему именно теперь он решил показать крылья, причем не кому-нибудь, а мне – мне, изо всех людей на планете!

Я протягиваю руку ему за спину и осторожно провожу кончиками пальцев по гладкой коже крыла. Он сжимает меня крепче, я чувствую, что он затаил дыхание.

– Они прекрасны, – шепотом говорю я. Я хотела сказать ему это много лет назад, но у меня не было такой возможности.

Взгляд Торговца скользит по моим волосам, щекам и, наконец, останавливается на губах.

– Рад, что они тебе понравились. Сегодня тебе предстоит любоваться ими довольно долго.

Глава 5

Октябрь, восемь лет назад

Я нервно тереблю браслет, играю единственной бусиной, которая болтается на прочной нити – эта бусина означает долг за услугу, оказанную мне Торговцем. Он все-таки сделал так, чтобы власти оставили меня в покое.

Он возникает передо мной – здесь, в моем общежитии в Академии, это происходит уже во второй раз. Он с ног до головы одет в черное; винтажная футболка с принтом AC/DC облегает его мускулистые руки и широкую спину.

Увидев, кто его вызвал, Торговец складывает руки на груди и недовольно морщится.

– Насколько мне известно, моя магия действует, и у тебя не возникло проблем с полицией, – говорит он. – Не понимаю, что тебе еще от меня нужно.

Я снова тереблю браслет; сердце при виде этого парня бьется, словно пойманная птица.

– Я хочу заключить с тобой сделку.

Он не сводит с меня тяжелого, пристального взгляда.

Я жду хоть какого-то ответа, но Торговец молчит.

Надо взять себя в руки.

– Я… э-э…

Он вопросительно приподнимает бровь.

Решайся, Калли!

– …я хочу купить тебя на одну ночь.

О боже. Боже милостивый.

Пропади пропадом мой язык. Гореть ему в геенне огненной до конца времен.

Лицо Торговца становится бесстрастным.

– Прошу прощения, ты хочешь… что сделать?

Я чувствую, как краснеют лицо и шея. Сейчас я умру от стыда. Нет, не так – я хотела бы сейчас умереть от стыда. Это лучше, чем краснеть вот так, открывая и закрывая рот, словно рыба, выброшенная на берег.

Торговец усмехается, и все становится еще хуже.

Зря ты это сказала, ох, зря.

– Я просто хочу побыть с тобой, поболтать и все такое, – поспешно добавляю я. – Это будет исключительно платоническое времяпрепровождение.

Ну вот, теперь ты лепечешь, словно жалкое, отчаявшееся ничтожество. Но кого я пытаюсь обмануть? Я действительно отчаялась, отчаялась найти близкое существо – того, кто избавил бы меня от одиночества. После поступления в Академию я думала, что стану здесь своей и заведу друзей, но это оказалось не так-то просто. Вокруг чужие, равнодушные люди. Мне так тоскливо…

– Очень жаль, ангел, – говорит Торговец, осматривая мою комнатку. – Мне бы больше понравилось, если бы твое предложение не было столь платоническим.

Я знаю, что щеки побагровели, но не могу оторвать взгляда от плеч и груди Торговца, словно высеченных рукой скульптора.

Наши взгляды встречаются; его ухмылка становится шире, а в глазах загораются коварные огоньки.

Он прекрасно знает, о чем я сейчас думаю.

– Это всего лишь один вечер, – оправдываюсь я.

Торговец с небрежным видом подходит к моему туалетному столику, берет флакон парфюмерной воды, снимает крышку и нюхает. Морщится, быстро закрывает и ставит на место.

– У меня много дел, – отвечает он. Но не исчезает.

Мне кажется, он не против, чтобы я уговорила его остаться.

Но как его уговорить? В последний раз, когда я пыталась очаровать Торговца, это лишь разозлило его. Мне кажется, что логикой его не убедишь, а кроме того, никакой логики в моем предложении нет. Напротив – мое желание провести с ним вечер граничит с безумием.

Что я сделала тогда, в ту кровавую ночь, когда уговорила его прийти мне на помощь?

Я вспоминаю и чувствую прилив энтузиазма.

– Торговец, – начинаю я и делаю шаг к нему. Он стоит у стены и разглядывает постер с надписью «Сохраняй спокойствие и продолжай читать». Подойдя практически вплотную, я протягиваю руку, дотрагиваюсь до его плеча, и у меня что-то сжимается внутри от этого прикосновения. – Пожалуйста.

Клянусь, он вздрогнул всем телом, услышав эти слова. Он смотрит на мою руку, которая лежит на его обнаженном предплечье, покрытом татуировками.

В ту ночь, в ночь убийства, Торговца убедили не столько мои слова, сколько прикосновение.

Встречая взгляд серебристых глаз, я на мгновение улавливаю в них какое-то коварное, хитрое выражение.

– Ты искушаешь судьбу, маленькая сирена.

Он проводит кончиками пальцев по моей руке.

– Одна ночь, – говорит он.

Я киваю.

– Только одна ночь.

Наши дни

Подойдя к обрыву на границе моего участка, Торговец останавливается, но меня не отпускает. Далеко внизу, у подножия сорокафутового утеса, темнеет океан.

Он расправляет крылья, и при виде их у меня снова вырывается восхищенный возглас. Размах его крыльев кажется мне невероятным – почти двадцать футов – и, если не считать серебристого цвета, они очень напоминают крылья гигантской летучей мыши.

Наши взгляды встречаются, и я вдруг понимаю, что он собирается сделать.

– Дес, нет…

И снова эта его коварная усмешка.

– Держись крепче, Калли.

Я закусываю зубами нижнюю губу, чтобы сдержать вопль, когда он прыгает с утеса. Секунду мы парим в свободном падении, и мне кажется, что содержимое моего желудка подступает к горлу. Торговец ловит ветер, и восходящий поток воздуха уносит нас к небу.

Я крепче обнимаю его за шею и прячу лицо у него на груди. Лишь две пары рук, мои и Торговца, удерживают меня от падения в бездну.

Влажные волосы хлещут меня по лицу; на такой высоте они стали холодными, как сосульки.

– Пропустишь замечательный вид, херувимчик, – кричит он мне в ухо, стараясь перекричать вой ветра.

– Меня сейчас стошнит, – со стоном отвечаю я. Не уверена, что Торговец слышит меня.

Не то чтобы я боялась высоты – в конце концов, мой дом стоит на скале, – но полет над океаном на руках у крылатого создания из царства фей не принадлежит к числу моих любимых аттракционов.

В конце концов, я все-таки отрываюсь от шеи Деса и осмеливаюсь бросить взгляд вниз. Под нами в лунном свете поблескивают волны, а далеко впереди сияют бесчисленные огни Лос-Анджелеса, напоминающего гигантский праздничный торт.

Чем выше мы поднимаемся, тем сильнее я мерзну. Дрожа, прижимаюсь к Десу; он крепче обнимает меня, стараясь согреть.

Как я и боялась, этот момент близости напоминает мне о других минутах и часах, проведенных с ним рядом.

– Куда мы летим? – кричу я, напрягая связки.

– …где тебе предстоит выполнить второе задание. – Завывающий ветер уносит начало фразы Торговца, но самые важные слова я слышу. И немного сожалею об этом – лучше бы мне не знать.

Представить не могу, что он придумал для меня, и, размышляя о собственном прошлом и обо всем, чего я просила у него, я прихожу к выводу, что это не к добру.

Ничего хорошего меня не ждет.

– Да ты издеваешься. – Скрестив руки на груди, я обвожу воинственным взглядом парковку, на которой мы приземлились, и здание в дальнем конце. – И ради этого ты вышиб дверь моей ванной? – возмущаюсь я, разглядывая диваны и столы в витринах. – Мебельный магазин?

Уголок рта Десмонда слегка подергивается.

– Я планирую несколько изменить дизайн своей гостевой спальни – точнее, этим займешься ты.

Я вдруг понимаю, что совершенно нелепо вытаращила глаза. Выбирать мебель для спальни – вот как я должна с ним расплачиваться!

– Магазин закрывается через пятнадцать минут, – напоминает Торговец. – От тебя требуется успеть выбрать и оплатить подходящую мебель.

Как только он произносит последнее слово, я чувствую, как меня накрывает тяжелым, будто свинцовым, покровом его магии; невидимая могучая рука толкает меня вперед.

Я иду в сторону магазина, про себя кляня Торговца самыми непристойными словами. Представить себе не могу более дурацкого и бессмысленного задания. Подбирать мебель – для этого существует Интернет!

С другой стороны, жаловаться не стоит – все могло быть гораздо хуже.

Все должно быть гораздо хуже. Я в свое время видела немало сделок Деса, и прекрасно знаю, какой бывает расплата. Должникам никогда не удавалось легко отделаться.

Торговец догоняет меня, и его крылья, вспыхнув на мгновение, исчезают. Я собираю в кулак остатки воли, чтобы не смотреть на него. Торговец – всего лишь мираж, блуждающий огонек, и в те моменты, когда мне кажется, что мы близки, он, на самом деле, находится бесконечно далеко.

Я со злостью дергаю на себя дверь и переступаю порог магазина. Гигантский зал битком набит всевозможной мебелью. Пятнадцати минут не хватит даже на то, чтобы мельком осмотреть половину того, что здесь есть.

Магия Десмонда обвивает тело, как змея; это странное, непривычное и неприятное ощущение.

– Что именно нужно купить? – спрашиваю я, когда заклинание Деса увлекает меня вперед.

Торговец, засунув руки в карманы, подходит к одному из столов и разглядывает расставленные приборы. Среди шикарной мебели он выглядит совершенно нелепо и неуместно в своей выцветшей футболке.

– А это, херувимчик, решать тебе.

К черту, у меня нет времени угадывать его вкусы. Как только эта мысль возникает у меня в мозгу, я чувствую, как непреодолимая сила увлекает меня куда-то в сторону, и у меня внутри все переворачивается.

Дес насмешливо ухмыляется, глядя на меня – оказывается, он уже успел устроиться на широком диване. Я говорю себе, что следует отнестись к своему заданию более серьезно и отвлечься от него. Сегодняшнее «действие» отличается от вчерашнего поцелуя. Тогда я не ощущала никакой магии. Но, возможно, это ощущение появляется только тогда, когда я сопротивляюсь. Эта мысль вызывает у меня отвращение к себе. Вчера вечером мне следовало бы воспротивиться желанию Торговца поцеловать меня.

Я подхожу к самым безвкусным и нелепым товарам, которые попадаются мне на глаза. В знак протеста. Сейчас я покажу «боссу», что бывает, когда не даешь четких указаний.

Я быстро оглядываюсь на Торговца: он сосредоточенно наблюдает за мной.

И я понимаю, что на уме у него нечто нехорошее.

Не думай об этом.

Стремительно хватаю ценники с мебели, наугад подобранной для Деса, и едва ли не бегом тороплюсь к кассе. Я все еще в плену у магии, чувствую ее хватку, кровь шумит в ушах, и сердце готово разорваться.

Я прекрасно понимаю, что все это время Торговец не сводит с меня глаз. И еще я знаю, что происходящее его развлекает. Вот дерьмо.

Его странная магия лишает меня воли. Я чувствую, как она просачивается мне под кожу. Но, несмотря на то, что некая крошечная, извращенная частичка моей души наслаждается этим ощущением чужой магии на мне и во мне, другая, основная, более рациональная часть находит происходящее чертовски нелепым и просто отвратительным.

Когда я кладу ценники у кассы, на лице кассирши появляется тревожное выражение.

– Мэм, снимать ценники с мебели запрещено.

Моя кожа начинает слегка светиться.

– Все в порядке, все нормально, волноваться не о чем, – нараспев произношу я. Чары сирены мгновенно действуют на продавщицу, она послушно кивает и начинает сканировать штрих-коды. За спиной раздается хохот Торговца.

– Гм. – Женщина за кассой пристально смотрит на монитор компьютера и хмурится. – Как странно.

– В чем дело? – спрашиваю я, и меня охватывает легкое беспокойство. Возможно, все пройдет отнюдь не так гладко, как я себе вообразила.

– Я была абсолютно уверена, что в четверг мы получили новую партию, но компьютер утверждает, что все распродано. – Она говорит о кресле ядовито-розового цвета с леопардовым принтом.

Кассирша откладывает ценник в сторону.

– Давайте я пробью остальные ваши покупки, а потом мы попробуем выяснить на складе.

– Оставьте, не нужно.

Магия крепко держит меня за горло, и у меня появляется чувство, будто кто-то дышит мне в затылок. Я очень сомневаюсь, что у меня будет время ждать, пока кресло ищут на складе.

Кассирша бросает на меня странный взгляд, потом смотрит на стенные часы. Наверняка она размышляет о том, что до конца смены осталось буквально несколько минут.

– Вы уверены?..

– Да-да, – поспешно отвечаю я. Я нахватала целую пачку ценников, и мебели более чем достаточно для того, чтобы обставить пару спален.

Кассирша сканирует следующий штрих-код – ценник на диван, обитый тканью с рисунком в виде дурацких розочек и завитушек – и та же самая проблема возникает снова.

Прищурившись, я оглядываюсь на Торговца. Он многозначительно постукивает указательным пальцем по циферблату своих часов. Внутри все буквально переворачивается, и я, окончательно утратив контроль над собой, сгибаюсь пополам. Это уже не просто неприятное ощущение – я чувствую боль и тошноту.

Поднимаю трясущуюся руку, показываю своему мучителю средний палец и оборачиваюсь к кассирше.

Она продолжает сканировать ценники, и всякий раз сталкивается с той же самой проблемой. Теперь я прекрасно понимаю, что эта проблема называется «Десмонд Флинн».

Под действием магии пульс учащается, и с каждой секундой я чувствую себя хуже и хуже. Мне уже ясно, что, помимо приближающегося закрытия магазина, Торговец установил свой собственный лимит времени.

Какое идиотское задание!

Я склоняюсь над прилавком и пытаюсь сглотнуть ком в горле.

– А что у вас сейчас можно купить?

Женщина пробегает пальцами по клавиатуре. Снова хмурится.

– Судя по тому, что мне показывает система, в данный момент у нас в продаже имеется только кровать с четырьмя столбиками, кованый железный канделябр, диван для двоих и зеркало в позолоченной раме. – На ее лице появляются смущение и растерянность.

– Возьму эти четыре предмета, по одной штуке, – говорю я, подавая ей свою кредитную карту. У меня снова начинают дрожать руки, и я чувствую, что на лбу выступают капельки пота.

Но я решительно настроена бороться до конца. Я не собираюсь расставаться с жизнью из-за какой-то дурацкой мебели.

Кассирша с несколько испуганным видом берет карту.

– Но, мэм…

– Пожалуйста, поторопитесь. – Это звучит жалко, умоляюще. У меня перехватывает дыхание, и я снова слышу за спиной издевательский смех Торговца.

Кассирша смотрит на меня, как на сумасшедшую, потом наклоняет голову набок.

– Послушайте, я ведь вас где-то видела… ах да, в кино, вы играли в том фильме…

– Ради всего святого, умоляю, заканчивайте с этим! – кричу я. Боль становится совершенно невыносимой; я чувствую, что если не покончу с покупками через минуту, то потеряю сознание.

Кассирша вздрагивает, словно я ударила ее по лицу. Если бы не мои физические страдания, я бы расстроилась из-за того, что оскорбила ее. Но сейчас я могу думать лишь о собственных мучениях. Женщина недовольно фыркает и укоризненно качает головой, но делает свою работу. Проходит еще одна мучительная минута, пока она ворчит что-то по поводу доставки, но затем все же проводит картой по считывающему устройству.

Магические щупальца отпускают меня, и я сползаю на пол около прилавка. Опустив взгляд на запястье, я вижу, как две бусины исчезают.

Я его сейчас убью.

– Возникли проблемы? – невинным тоном спрашивает Торговец, поднимаясь с дивана.

Даже не взглянув на него, я широким шагом иду к выходу.

Когда я выхожу на темную парковку, он вдруг материализуется прямо передо мной со скрещенными на груди руками. И естественно, никто в магазине не замечает, что он способен загадочным образом появляться и исчезать.

Я хочу обойти его, но он резко выбрасывает руку и ловит меня за запястье.

Я в ярости оборачиваюсь.

– Две? – Из горла у меня вырывается дикий вопль. – Ты заставил меня подобрать мебель для твоей чертовой спальни за пятнадцать минут, я чуть не отправилась к праотцам, и в результате исчезло всего две бусины?

Нет, нельзя мне так злиться. В конце концов, Торговец пока не потребовал от меня ничего ужасного, но воспоминание об испытанном ужасе, о магических пальцах, стискивавших мое сердце, желудок и все внутри, до сих пор вызывает дрожь.

Торговец подходит почти вплотную.

– Тебе не слишком понравилось это задание? – негромко спрашивает он. Его глаза поблескивают в лунном свете.

Кое-какие остатки разума у меня все-таки сохранились, и я молчу. Сейчас он выглядит особенно зловеще, и я знаю, что когда у него такое лицо, его лучше не провоцировать.

Он приближается еще на шаг.

– У меня было запланировано для тебя еще несколько похожих заданий, но если это действительно вызвало у тебя такое отвращение, может, нам переместиться куда-нибудь в более… уютное место.

Услышав эти слова, я моментально понимаю, какую серьезную ошибку только что совершила. Я сыграла ему на руку.

Торговец обнимает меня, и его взгляд останавливается на моих губах.