Текст книги "Сокровище, которое дремлет в тебе"

6

Зал был набит битком, в нем уместилось около восьмисот человек. Мощный прожектор освещал сцену ярким светом. Как обычно, звучала громкая, завлекающая музыка. Сидя в кресле среди публики, Алиса ощущала себя важной персоной.

Появление на сцене Тоби Коллинза вызвало шквал аплодисментов и радостный гул. Этот двухметровый белокурый гигант в шикарном костюме двигался с обычной непринужденной уверенностью и улыбался, сияя невероятной белизной зубов. Алиса приветливо смотрела на него, не аплодируя, словно дружба, завязавшаяся между ними, освобождала от этого ритуала признательности, который она оставляла безымянной толпе. Четверть часа тому назад она привела Жереми с собой в гримерку, где с гордостью представила их друг другу. Она гордилась дружбой со знаменитым, великим Тоби Коллинзом, высшим авторитетом в области личностного роста.

Тоби поздоровался с залом и начал рассказывать милый анекдот, вызвав хохот у аудитории. По-французски он говорил почти идеально. Сегодня темой занятия было самоуважение, что заинтересовало Алису. Она с беспокойством покосилась на Жереми, сидевшего рядом, ибо только сейчас оценила масштаб несоответствия между интимной сосредоточенностью мессы и грандиозным шоу в американском стиле, куда она его затащила. Она вдруг испугалась, что он будет чувствовать себя не в своей тарелке. Но друг не выказывал никакой реакции на происходящее. По крайней мере, не выглядел враждебным. Или пока не выглядел.

– Мне нужен доброволец, – сказал Коллинз, – чтобы сыграть в одну игру…

В публике сразу же взметнулась добрая сотня рук. Все хорошо знали, что это шанс побыть на сеансе у Тоби подопытным кроликом.

– …игру в устный счет.

Все руки, как по команде, опустились, по залу прокатилась волна смеха.

– А я думал, что Франция – чемпион в мире математики! Так где же чемпионы?

Зал разделился на тех, кто смеялся, и тех, кто уставился себе под ноги в страхе, что их вызовут. Коллинз с улыбкой прошелся по сцене и остановил взгляд на девушке в первом ряду.

– Я уверен, что вы прекрасно считаете в уме.

Она энергично замотала головой, публика снова засмеялась.

– Идите сюда, смотрите, вас поддерживают, – сказал он, адресуясь к залу, который с облегчением захлопал.

Девушка зарделась и поднялась на сцену. Брюнетка, волосы до плеч, серые джинсы, голубая блузка.

– Здравствуйте, – с улыбкой сказал Тоби. – Как вас зовут?

– Жюльетта.

– Добро пожаловать, Жюльетта.

Она робко улыбнулась.

– Я хочу предложить вам несколько простых примеров на устный счет. Не волнуйтесь, на ответ у вас будет столько времени, сколько понадобится. Договорились?

Она кивнула:

– Но предупреждаю вас, в математике я не сильна…

– Ну и отлично, – доброжелательно сказал он. – Мы не собираемся оценивать ваш уровень. Это всего лишь игра. К тому же в этом зале семьсот девяносто девять человек, все очень признательны вам за то, что вы поднялись на сцену вместо них.

Она рассмеялась, и чувствовалось, что ей удалось немного расслабиться.

– Итак, для начала, сколько будет двадцать четыре плюс тринадцать?

– Двадцать четыре плюс тринадцать? Э…

– У вас достаточно времени.

– Хорошо… тридцать восемь? Нет… тридцать девять?

– Вы недалеки от истины. Ну, вспомните, сначала надо сложить единицы, четыре плюс три, и мы получим…

– Семь.

– Браво. А теперь десятки, два и один…

– Хорошо, три. Oʼкей! И получилось тридцать семь.

– Еще пример.

– Ой, нет! – взмолилась она.

Но он продолжил, сокрушительно улыбаясь:

– Семнадцать плюс девятнадцать.

– Ух ты… Это еще труднее…

Она покраснела и принялась кусать губы.

– Соберитесь, спокойнее.

– Не знаю… Тридцать четыре? Нет, у меня не получится. Я же вам говорила: я в счете не сильна. Не стоит и пытаться.

– Ладно, не буду вас больше мучить.

Девушка повернулась и собралась спуститься со сцены.

– Подождите, Жюльетта.

Она запнулась.

– Вам ведь не хочется терпеть поражение?

– По правде говоря, нет. Я предпочла бы остаться на сцене.

В зале раздался смех. Алиса тоже рассмеялась: она всем сердцем болела за девушку.

– Поражения в жизни бывают полезны, если в результате что-то понимаешь. Вот вы, что вы уяснили?

– Что я ничего не смыслю в математике! И что не видать мне Филдсовской медали…[10]10
  Филдсовская премия и медаль – премия по математике, вручается раз в четыре года на международном математическом конгрессе.


[Закрыть]

Зал снова засмеялся, а Коллинз покачал головой:

– Нет, вы это поняли не здесь, вы об этом сказали, когда игра только началась… Я очень сожалею, но нельзя уйти со сцены без нового навыка.

Девушка вздохнула и скрестила руки. Чувствовалось, она не столько пристыжена, сколько доведена до отчаяния. Коллинз спокойно и терпеливо ждал.

– Я поняла, – сказала она, – больше никогда не надо принимать участия в подобных опытах!

Коллинз доброжелательно улыбнулся:

– А вы согласились бы все начать сначала, но под гипнозом?

Жюльетта сначала удивилась, а потом, чуть поколебавшись, кивнула:

– Смешнее, чем сейчас, все равно не буду.

– Неудача никогда не делает человека смешным. А мне хотелось бы кое-что попробовать.

– Ладно.

– Тогда присядьте, – сказал он, указав ей на одно из двух кресел.

Сам он сел рядом.

– Как вы себя чувствуете?

– Бывало и лучше…

В публике раздались несколько смешков.

– Тогда устраивайтесь поудобнее и расслабьтесь. Глаза закрывать необязательно, хотя, может быть, вам и захочется… Вы сидите в кресле, вы расслаблены…

Твердый и решительный голос Тоби Коллинза стал опускаться в более низкий регистр, а темп речи начал замедляться. Тоби говорил все медленнее и медленнее, голос сползал все ниже и ниже, и создавалось впечатление, что он говорит, уже почти позевывая. Жюльетта закрыла глаза.

– Вы ощущаете все точки соприкосновения вашего тела с креслом, сверху донизу… вы слышите мой голос… и отпускаете себя… спокойно… потихоньку… все глубже и глубже… напряжение спадает…

Он отделял каждый слог, словно всякий раз засыпал, перед тем как закончить слово. А голос сделался все ниже, его вибрации теперь шли откуда-то из живота, резонируя с ритмом дыхания.

– Вот так… хорошо… молодец…

Очевидно, эти короткие реплики помогали Жюльетте расслабиться; Тоби понемногу стал вводить ее в неглубокий транс: он согласовывал внушение с ее сенсорными реакциями, формулируя свои утверждения так, чтобы они отвечали ее расплывчатому самоощущению, а потом постепенно смещал ориентиры. Этими техниками он владел превосходно, и Алиса, хотя и была всего лишь наблюдателем, ощутила, что сама соскальзывает в измененное состояние сознания.

– А теперь, когда вы чувствуете, что достаточно глубоко расслабились, скажите, сколько будет двадцать шесть плюс двенадцать… Не торопитесь, отвечайте в своем ритме.

Жюльетта помолчала, чувствовалось, что она спокойна и расслаблена.

– Тридцать восемь.

Голос ее прозвучал четко и ясно.

– Отлично, Жюльетта, – медленно произнес Тоби низким голосом. – Великолепно. А теперь скажите, сколько будет тридцать девять плюс тринадцать.

Короткое молчание.

– Пятьдесят два.

– Хорошо, Жюльетта, очень хорошо… А пятьдесят три плюс восемнадцать?

Последовало более долгое молчание, но на лице Жюльетты не отразилось ни страха, ни любой другой отрицательной эмоции.

– Семьдесят один.

– Браво, Жюльетта. А теперь спокойно, в своем ритме, когда ощутите, что готовы, можете вернуться к нам.

Прошло еще несколько секунд, Жюльетта открыла глаза и улыбнулась.

Зал зааплодировал.

– Гипноз – вовсе не магия, – сказал Коллинз. – На самом деле это измененное состояние сознания. В этом состоянии вы свободны от ментальных тормозов, от страхов, сомнений и имеете полный доступ к собственным ресурсам. Я говорю только о ваших ресурсах: ваши ответы на мои вопросы исходят только от вас, и больше ни от кого. Вы только что недооценивали свои способности, такая заниженная оценка мешала вам их проявить.

Жюльетта согласно кивнула.

Тоби поблагодарил ее за участие в эксперименте, она вернулась на место под аплодисменты.

Он встал и снова обратился к залу:

– Нехватка самооценки мешает осознать свой потенциал. Когда я говорю о ресурсах, то имею в виду все наши способности: интеллектуальные, физические, способности к общению, наши умения. А также все силы, что дремлют в нас, но мы не всегда их используем. Вы очень удивитесь, узнав, что они гораздо больше, чем вы думаете.

Он помолчал, словно хотел, чтобы его слова лучше впитались в сознание людей. В зале стояла мертвая тишина, как всегда бывает, когда мы вдруг осознаем, какая неразбериха творится в нас из-за привычки сурово себя судить.

Алиса тоже признавала за собой склонность к самокритике, а потому всегда старалась обуздывать свои способности и урезать ресурсы… но вдруг она осознала, что тем самым совершает настоящее преступление!

– Но есть и хорошая новость, – сказал Коллинз, – которая состоит в том, что осознание своего потенциала развивает самооценку, а это, в свою очередь, позволяет быстрее получать доступ к нашим ресурсам, а значит, быть успешными и гордиться собой, и т. д., и т. д… Получаем замкнутый круг собственных добродетелей! Но главный вопрос…

Тут он снова сделал паузу, явно, чтобы мобилизовать внимание зала.

– Главный вопрос вот в чем: как соединить этот круг с повседневной жизнью, с чего начать эту работу?

Алиса искоса взглянула на Жереми. Казалось, он заинтересовался, и это ее успокоило.

– Видите ли, техника, которую я предлагаю, базируется на удивительной особенности нашей нервной системы: не делать различий между реальным и виртуальным.

Коллинз пробежал глазами по аудитории.

– Вы мне не верите? Ладно. Закройте глаза… Нет, все закройте глаза… Хорошо… А теперь откройте рот… А теперь представьте, что я подношу к вашим губам лимон… и давлю на него, пока сок не потечет по вашему языку!

Алиса сразу почувствовала, как рот наполняется слюной.

– Ваш организм отреагировал так, словно все произошло на самом деле. Вы прекрасно знаете, что никакого лимона нет. Но вы приняли условия игры, вы согласились представить себе лимон и повели себя так, словно вправду ощутили на языке кислый сок. И ваша нервная система отреагировала совершенно правильно. Виртуальное влияет на нас точно так же, как реальное.

Алиса подумала о подростках, что проводят вечера напролет, виртуально убивая тысячи людей в ходе компьютерной игры. Какое же влияние это может оказать на их еще не сформировавшуюся личность?

– Техника, которую я предлагаю, чтобы выработать уверенность в себе, основана на этом свойстве нервной системы. Идея следующая: вместо того чтобы стараться убедить вас в наличии собственных ресурсов для дел, к которым вы не решались и подступиться, боясь, что у вас нет способностей, я предлагаю поступать так, словно вы все можете. Попробуйте грезить наяву, представьте себе, что вы все умеете, и придайте этому представлению видимую форму, то есть визуализируйте его. Вы будете удивлены результатом.

Взгляд Коллинза остановился на одном из зрителей в первом ряду.

– У вас такой вид, будто вы сомневаетесь.

Ответа никто не расслышал, но Тоби вслух сформулировал его для зала:

– Вы спрашиваете, как это сможет дать вам способности, которыми вы не обладаете. О’кей. Идея не в том, чтобы их вам предоставить, а в том, чтобы позволить использовать те, которыми вы пренебрегаете из-за неверия в себя. А обретение веры и самоуважения позволит высвободить все ваши способности и наилучшим образом ими пользоваться. Но я слишком много говорю. Гораздо лучше попробовать. Сядьте, пожалуйста, поудобнее.

Тоби и сам уселся в свое кресло.

– Это игра, в которую каждый играет сам по себе, соло, а следовательно, она обеспечивает полную конфиденциальность. Я предлагаю подумать о вашем месте работы, о должности и планах, если таковые имеются, и мне хотелось бы, чтобы вы написали на бумаге, на какое повышение доходов рассчитываете в ближайшие три года. Укажите максимальный уровень прироста дохода, который вы в состоянии ожидать, а также опишите, пожалуйста, как вы намерены его достичь. Даю вам возможность подумать…

Он взглянул на часы и замолчал.

Алиса обменялась взглядом с Жереми и улыбнулась ему. Это упражнение явно не вязалось с его работой, ей снова стало неловко.

Тем не менее для себя она решила все выполнить и для начала сделала глубокий вдох. Максимальный уровень прироста дохода через три года… Не так-то легко это определить… Она взвесила свои доходы на сегодня. Ладно, предположим, она добьется катарского контракта. Тогда она получит серьезную премию либо большую прибавку к жалованью. Хорошо, начнем с прибавки. Никакой прибавки у нее не было вот уже два года. Но тут они не смогут отказать ей в пяти или десяти процентах, учитывая солидность контракта… Скажем так: десять процентов. И это только на первый год. А на два следующих года… Идем дальше, в лучшем случае она сможет заключить такой контракт каждый год, и тогда каждый раз жалованье будут повышать от пяти до десяти процентов. За три года это принесет доход с увеличением примерно на тридцать процентов выше, чем ее теперешняя зарплата. Но это будет в лучшем случае.

Алиса записала все это на листке и бросила нескромный взгляд через плечо Жереми. А тот у себя в блокноте записывал, насколько за три года возрастут пожертвования на добрые дела. Вот интересно, значит, он чувствует свою роль на этом поприще.

– Все готовы? – спросил Тоби Коллинз, встав с кресла и сделав несколько шагов в сторону публики.

– Все отметили максимальный прирост доходов, которого вы способны добиться через три года?

Он обвел аудиторию взглядом.

– Отлично. Тогда у меня для вас скверная новость…

В зале стало тихо.

– Вы никогда этого не добьетесь.

Тишина становилась все тяжелее.

– Вы определили для себя ограничение, лимит. Планку, которую сам себе поставил, ты никогда не перепрыгнешь.

Алиса сглотнула. А ведь он прав, и она это хорошо почувствовала.

– Наверное, вы говорите себе, что надо быть реалистами, что вы не случайно выбрали тот потолок прироста дохода, который соответствует глубокому и трезвому анализу вашей работы, дипломов, пройденного пути и квалификации… У нас, американцев, есть одно выражение для описания всех ваших доводов. Знаете, что за выражение?

Зал молчал. Улыбался только Тоби.

– Чушь собачья!

Улыбка его стала еще шире.

– Именно чушь, чепуха! На самом деле это все – очень слабое оправдание вашего бездействия, страхов, сомнений и чувства вины, что вы больше преуспели в жизни, чем ваши родители, или не знаю, кто там еще.

Алиса не решалась взглянуть на Жереми, в надежде, что Тоби больше не будет об этом!

– Но в то же время, – сказал Коллинз, – у меня есть для вас хорошая новость.

Теперь зал ловил каждое его слово.

– Да сбейте, к чертовой матери, все планки! Пробейте потолок! Послушайте меня хорошенько.

Последний призыв был совершенно лишним.

– Вы берете тот предполагаемый прирост, который себе наметили, и умножаете его на три. И получаете то, чего должны достичь через три года!..

Тоби расхохотался.

– Я заметил ваши недоверчивые лица. Мне понадобилось бы часа два занятий с каждым, чтобы избавить от психологических тормозов. Но мы поступим проще. Сделайте-ка вот что: внимательно оцените сумму вашего дохода, умножьте на три и поступите так, словно все это уже получилось, и вы уже достигли результата. Сыграйте, как на сцене, для самих себя, будто бы эту сумму уже заработали. А теперь спроецируйте себя в будущее, визуализируйте себя, какими будете через три года, словно уже такими стали. Представьте себя на пути к солидному заработку, вспомните все, что было сделано, прочувствуйте каждую деталь этой ситуации. А потом пересмотрите весь виртуально пройденный трехлетний путь, приведший вас к такому результату, и оцените его: что вы сделали, что предприняли, чтобы оказаться в этой точке?

Алиса забавлялась, представив себя владелицей такой суммы и делая вид, что в это поверила. Это и вправду воодушевляло… Она представила себе те три года, что дали ей возможность все это получить, и сразу увидела, что ее повысили в должности. Ну конечно! Ее повысили! Она добилась назначения руководителем своей компании «Ведение дел в кризисной ситуации». Разве она этого не заслужила? По сути дела, большинство внедренных идей исходило от нее, хотя многие этого и не признавали. Она заключила для компании множество контрактов. В конце концов, она была одной из опор компании.

А представлять дальше, как ее повысят в должности? Что еще позволит ей рассчитывать на продвижение? Может быть, создание группы менеджмента… Ну да, чтобы тебя рассматривали как кандидата на это место, надо заслужить доверие и достичь определенного уровня компетенции.

По мере того как Алиса все глубже погружалась в виртуальную ситуацию, в ее сознании всплывали идеи, которым до сих пор она не придавала значения…

– Вам сейчас дадут микрофон, – сказал Коллинз одному из участников, который хотел задать вопрос.

– Все это прекрасно, – сказал тот, кому принесли микрофон, – но в жизни ведь существуют не только деньги. Мне, к примеру, вовсе не интересно утраивать свою зарплату. Мне прежде всего хочется свободно развиваться в той области, где я работаю.

В публике раздалось несколько хлопков. Хоть Алиса и была поклонницей Коллинза, при этих словах она почувствовала облегчение: значит, Жереми был в этом зале не одинок.

Тоби широко улыбнулся тому, кто задал вопрос:

– Как сказал ваш король Людовик Четырнадцатый своему министру финансов: «Я уж думал, что мне придется ждать!» Вообще-то, когда я во Франции завожу речь о деньгах, я сразу же слышу такого рода возражения, а сейчас оно немного запоздало.

В зале послышались смешки.

– Видите ли, это вопрос целиком и полностью из области культуры. Во Франции не любят работать ради денег, здесь работают ради развития личности. А у себя в Соединенных Штатах я сталкиваюсь с противоположной проблемой: когда я говорю соотечественникам о свободе развития личности в профессии, обязательно кто-нибудь встанет и спросит с абсолютно непонимающим видом: «А что это такое? Если человек успешен, он зарабатывает деньги, а если он зарабатывает деньги, то это и означает развитие!..»

Зал взорвался хохотом.

– Это вопрос культуры. Если я так сказал, это вовсе не означает, что я поставил под сомнение ваше замечание, – уточнил Тоби. – На самом деле в нашей игре я базируюсь на деньгах только потому, что получить доход и утроить его – вопрос весьма практический. Тут ясен количественный результат, и людям гораздо легче представить себе возросший втрое доход, чем возросшую втрое свободу развития. Если вы вникли в суть нашей игры, то наверняка поняли, что в конечном итоге дело не в деньгах!.. И деньги – не главное в этом упражнении. Главное – доступ к нашим ресурсам и освобождение той энергии, что дремлет в нас, а деньги – всего лишь метафора возможностей, единица измерения того, что мы собираемся сделать, и результата, который собираемся получить.

Алиса рискнула заглянуть в записи Жереми. Он отмечал утроение размеров пожертвований. Значит, он не сопротивлялся и старался применить то, что услышал, к своей профессии.

– Пользоваться виртуальными представлениями, чтобы получить доступ к своему реальному потенциалу, – метод очень эффективный, но он не исключает иных путей саморазвития. Все они ведут к достижению высокой самооценки, то есть к умению себя полюбить.

А потом Тоби Коллинз предложил еще одно сложное упражнение с четко прописанным протоколом. Участники должны были поделиться на пары, а потом по очереди провести друг друга по начертанной на полу линии времени, чтобы символически представить жизненный путь партнера с самого детства. Они должны были представить себе, что окружены родительской любовью, которой – в реальности – либо не хватало, либо они просто ее не ощущали. Таким образом, люди как бы заново проходили весь свой путь, но уже по-другому, пронося с собой эту виртуально полученную любовь.

Когда пришла очередь Алисы и ее повел по линии другой участник, она включилась в игру и шаг за шагом выполнила все, что было положено. И после этого вдруг испытала колоссальный прилив энергии и спросила себя, как долго продлится это замечательное состояние.

– Это очень полезно: научиться себя любить, – сказал Тоби Коллинз участникам семинара, когда все вновь расселись в зале. – Я бы даже сказал: это и есть самое главное. Все, что позволяет вам продвинуться на этом пути, есть благо, и вы должны пользоваться любым удобным случаем, чтобы повысить самооценку.

Алиса заметила, как на лице Жереми промелькнуло неодобрение.

– А для этого, – продолжал Тоби, – надо просто выработать в себе привычку регулярно записывать свои достоинства, навыки и преимущества, то есть все, что повысит вашу ценность в собственных глазах. И не довольствуйтесь тем, что сделаете это всего один раз. Это надо делать не реже чем каждую неделю и обязательно записывать, пока эта оценка не станет для вас естественной. Один мой приятель советовал каждое утро говорить своему отражению в зеркале: «Я тебя люблю» – и посылать воздушный поцелуй. Это может вызвать улыбку, но считаю, что на этом пути любая идея стоит того, чтобы ее воплотить.

Жереми поднял глаза к небу и медленно покачал головой.

Когда они возвращались с семинара, был уже вечер. Они шли рядом по бульвару Бон-Нувель к автобусной остановке Пуассоньер. Париж, убаюканный мягким светом уходящего дня, наслаждался вечерней прохладой. В этот час все пробки уже рассосались, и автомобили почти бесшумно скользили по улицам.

– Ну… и как тебе семинар? – спросила Алиса.

Жереми ответил не сразу, словно подыскивал нужное слово.

– Очень интересно.

Гм… Когда Жереми настолько немногословен, это дурной признак.

– Как думаешь, техники, что предложил Тоби, эффективны?

– Они вроде бы кажутся эффективными.

Чтобы он яснее высказал свою мысль, его надо было растормошить.

– Но?..

Он улыбнулся, но ничего не ответил.

– Значит, ты не считаешь, что эти техники позитивны, что они активируют и расковывают людей?

Он кивнул, но без особой уверенности.

– Ты не уверен в продуктивности такого подхода? – не унималась Алиса.

– Да нет, напротив…

– Но?

– Скажем так… проблема здесь в другом.

– Да?

Он снова воодушевился:

– В конечном итоге его метод укрепляет уверенность, гордость и любовь к себе… Все это хорошо, но так ли уж надо превращаться в самоуверенных нахалов, считающих себя выше всех?

– Я не вижу в этом ни самоуверенности, ни нахальства. Да, в конце концов, гордость и приниженность – две стороны одной медали. И тому, кто действительно себя уважает, вовсе не нужно унижать других, чтобы доказать собственную значимость.

– Возможно.

У Алисы возникло ощущение, что она заработала очко в свою пользу.

– Если уж пользоваться языком образов, – снова заговорил Жереми, – я бы сказал, что со временем, следуя курсом таких семинаров, ты превратишься в еще более красивую, уравновешенную и сильную гусеницу. Это прекрасно, но бабочкой-то когда станешь?

Алиса толком не поняла, что он хотел сказать, но ощутила себя задетой.

– Но ведь желание стать бабочкой, прежде чем состояться как гусеница, таит в себе риск стать неполноценной бабочкой, которой первый же порыв ветра поломает крылья.

– Может быть… Но видишь ли, цель жизни не в том, чтобы укрепить собственное «я». Напротив, отодвигая свое «я» на второй план, мы получаем доступ к иной реальности.

– Для меня это как-то немного размыто…

– Отрешившись от себя, мы получаем возможность принести себя в дар Богу и открыть в себе истинные, беспредельные силы, которые через нас являет Бог.

Алиса сделала над собой нечеловеческое усилие, чтобы не отпустить какую-нибудь шуточку.

– Я знаю, – сказал Жереми с доброжелательной улыбкой, – что это тебя никак не затрагивает.

Алиса не выдержала и расхохоталась.

– Прости меня, – проговорила она, с трудом отдышавшись, – но когда ты говоришь: «Принести себя в дар Богу», то напоминаешь мне ребенка, который готов рассказать стишок Деду Морозу…

Жереми вздохнул и с досадой покачал головой.

– В любом случае, – прибавила она, – прежде чем себя кому-то подарить, надо себе принадлежать.

Жереми выглядел озадаченным. А она вдруг выпалила, почти не переводя дух:

– А прежде чем получить доступ к иной реальности, надо научиться полноценно жить здесь.

– Чтобы в ней в полной мере жить, важно находиться в состоянии любви, а не глядеть в собственный пуп. Ведь самое важное из наставлений Иисуса: «Любите друг друга».

Алиса посмотрела ему прямо в глаза:

– Вот ты хочешь, чтобы твои прихожане любили друг друга, а значит, не только себя, а и другого. А как они смогут любить других, если они себя не любят? Ведь в другом месте Иисус сказал: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя».

Она почувствовала, что горда собой: ведь смогла процитировать Христа. Она много потрудилась, изучая его досье. В предпринимательстве нет более эффективного приема для убеждения клиента, чем ввернуть пару фраз кого-нибудь из лидеров в данной сфере деятельности.

Жереми ничего не ответил. К остановке они подошли в полном молчании. Мимо проезжали автомобили. Какой-то прохожий спрыгнул на мостовую, чтобы перейти улицу, но никто не остановился и не пропустил его. По тротуару, не глядя друг на друга, сновали люди. Несомненно, все торопились домой.

У Жереми был задумчивый вид.

Момент наступил. Она должна ему сказать. Уважительно и очень мягко.

– Как же ты хочешь, чтобы твои прихожане полюбили друг друга, если ты… сам себя не любишь?