Текст книги "Скандал в шелках"

Глава 5

«Лондонские купальни многочисленны и уютны, и здесь к услугам посетителей все удобства. Обычная цена за холодную ванну – один шиллинг. За теплую – три шиллинга шесть пенсов, но если клиент подпишется на квартал или на больший срок, то расходы пропорционально уменьшаются. Ванны из морской воды – три шиллинга шесть пенсов каждая, теплые – около семи шиллингов».

«Лиз Нью Пикчер оф Лондон», 1834

Эта улица, в отличие от оживленных кварталов поблизости, была почти безлюдна, и Лонгмор сразу же увидел двух незнакомцев, державших отчаянно вырывавшегося Фенуика. Один из них был шире графа в плечах, но пониже ростом. А другой, невысокий, был худым и жилистым. Лица обоих покрывали шрамы, и обоим не мешало бы побриться. Одеты же они были дорого, но безвкусно.

Первый Зверь, тот, что повыше, держал Фенуика за ворот.

– Я предупреждал, чтобы ты не заставлял меня за тобой гоняться! – прорычал он. – А теперь ты меня разозлил! На сей раз тебе это с рук не сойдет, грязное воровское отродье!

– Я не грязный! – завопил Фенуик. – Убери от меня свои клещи! Эй, убери же!..

– У меня есть дружки! Ты еще пожалеешь, что со мной связался!

Подняв голову, мальчишка заметил Лонгмора.

– Вот и один из них! Сейчас увидишь!..

– Какого дьявола? Что здесь творится? – проворчал граф. – Мальчик сторожил моих лошадей.

– При всем уважении, сэр, вас обманывают. Маленький ублюдок не стоит вашего доверия, и он вполне способен украсть животных вместе с экипажем.

– Позвольте мне судить об этом самому, – процедил Лонгмор. – Отпустите его!

– Прошу прощения, сэр, но никак невозможно! Нам придется дорого заплатить…

– Мы много раз твердили ему, чтобы не шатался здесь, – вмешался Второй Зверь. – Наша миссус не желает его видеть. Портит весь тон заведения! Мы чуть ли не каждый день прогоняем его отсюда! Сколько можно?..

– Но не мог же я уйти! – взмолился мальчик. – Иначе его милость повесил бы меня за то, что покинул свой пост. Он сам так сказал. Правда, ваше величество?

– Тебя в любом случае повесят, – проворчал Первый Зверь.

– Отпустите его, – повторил Лонгмор.

– При всем уважении, сэр, не стоит его жалеть, – возразил Второй Зверь. – Ему давно пора в работный дом. И вообще, он только по случайности еще не попал в тюрьму. Вечно шныряет здесь, пытается что-то украсть…

– Это я приказал ему остаться, – отрезал Лонгмор. – И я устал от этого разговора. Отпустите мальчика и убирайтесь.

Первый Зверь взглянул на Второго. И оба уставились на мальчика. А потом покосился на дверь магазина.

– Вот что я скажу вам, сэр, – начал Первый Зверь. – Не дай бог ослушаться миссус.

– Забавно! – усмехнулся Лонгмор. – Меня – тоже. Так что не советую…

– Позвольте прогнать отсюда негодяя, чтобы хозяйка его не увидела, – перебил Первый. – А Фарли присмотрит за вашими лошадьми, сэр. У вас, наверное, много дел, сэр…

– Никуда вы меня не поведете! Я не пойду! – Фенуик лягнул своего врага, а тот ударил мальчика по затылку.

В следующее мгновение Лонгмор бросился на мерзавца, и в тот же миг из демонстрационного зала донесся крик. Софи, уже накинувшая плащ, выбегала из примерочной. Даудни и Экриве бросились за ней.

– Ваша милость, у вас лиф платья расстегнут! – вопила Даудни.

Софи подбежала к витрине, у которой стояла швея, в ужасе прижавшая ладонь к губам. Она подоспела как раз вовремя, чтобы увидеть, как громила попытался ударить Лонгмора. Но граф ловко увернулся и нанес противнику удар в челюсть, от которого тот пошатнулся.

– Я должна извиниться за Фарли и Пейтона, ваша милость, – пробормотала Даудни. – Опять этот ужасный мальчишка… От него одни неприятности. Я пошлю девушку, чтобы…

Софи взмахом руки осадила хозяйку и осмотрелась в поисках подходящего оружия. Заметив стоявшую у стула трость Лонгмора, она схватила ее и выбежала на улицу.

Тем временем Лонгмор уже успел сбить с ног того, что повыше, и принялся за другого. Но тут Фенуик, безумный маленький дервиш, размахивавший кулаками и лягавшийся, бросился на того, что поменьше. Однако Софи, игнорируя протесты мальчишки, оттащила его подальше от свалки. Лонгмор тут же приподнял тощего парня и швырнул на ограду. Парень мгновенно вскочил и бросился на графа. Тот, что был повыше, уже успел встать и тоже накинулся на Лонгмора. Но Софи ловко сунула трость под ноги охранника. Громила споткнулся и рухнул на тротуар. Лонгмор же снова ударил тощего об ограду, и тот рухнул на землю.

– Пора ехать! – крикнул граф.

Софи тотчас села в экипаж, но Фенуик замялся. А тем временем громилы попытались подняться на ноги.

– Ты с нами, парень! – крикнул Лонгмор мальчишке, и оборванец тотчас вскочил на запятки.

Граф успокоил испуганных лошадей и щелкнул поводьями. В следующее мгновение экипаж тронулся с места.

– Я отказываюсь от заказа! – крикнула Софи, обернувшись. – Мне не нравятся слуги вашей хозяйки!

Бедфорд-сквер с примыкавшими к ней улицами находилась в стороне от оживленных кварталов, и экипажей в этих местах почти не было. Так что уже через несколько минут Лонгмор оказался на Тоттнем-Корт-роуд. Здесь тоже было довольно тихо, поэтому он отчетливо услышал тяжелое дыхание своих спутников. Впрочем, даже он был взволнован, что случалось с ним крайне редко. Увы, драка получилась не очень-то честной…

– Какой ужас! Вас, мужчин, ни на минуту нельзя оставить одних! – восклицала Софи.

– Я ужасно скучал, – оправдывался Лонгмор. – И разве не вы советовали мне подраться, если станет скучно? Я прекрасно проводил время, но тут вам и нашему парню понадобилось вмешаться! Как получить удовольствие от драки, когда приходится одновременно присматривать за парочкой, которая лезет не в свое дело?! – притворно возмущался граф. Эти двое несомненно добавили пикантности тому, что иначе стало бы обычной потасовкой.

– Неужели вы думали, что я буду сидеть в магазине, если сами же дали мне идеальный предлог для бегства? Так что все получилось даже лучше, чем я планировала.

– О чем вы, мисс? – вмешался Фенуик. – Мы с его величеством так старались, а вы…

– Да, характер у нее изменчивый… – заметил Лонгмор. – Да ты, наверное, уже это понял.

Теперь лошади успокоились, и Гарри мог как следует разглядеть свою спутницу. А она… Софи была растрепана, уродливый чепец сбился на бок, волосы липли ко лбу и к щекам, и еще… О боже, лиф расстегнут!

– С вас одежда спадает, – сообщил даме граф.

Софи ахнула и полезла под плащ, чтобы застегнуть платье. После минутной борьбы с застежками она пробормотала что-то подозрительно похожее на французское ругательство, потом уже громче добавила:

– Эта глупая особа, должно быть, вдела крючок не в ту петлю. Не знаю, что она сделала, но не могу расстегнуть… Фенуик, пожалуйста, сделай это ради меня.

– Ни за что на свете! – решительно отказался мальчик. – Что-то я делаю, что-то нет, но не буду путаться в женских крючках и пуговицах. Всему есть пределы!

– C чего это ты так жеманишься? – усмехнулась Софи. – Не считаешь же ты, что лорд Лонгмор остановит лошадей и станет застегивать мне платье?

– Лучше он, чем я, – заявил Фенуик. – Я даже вилами не коснусь ничего подобного!

– Трус! – бросил Лонгмор. И тут же подумал: «Дела идут все лучше и лучше!»

Граф свернул на ближайшую боковую улочку и, остановившись, велел Фенуику подержать лошадей.

– Повернитесь боком, – велел он девушке. – Я же не акробат…

Софи сбросила с плеч плащ, и тот соскользнул почти до талии. А она, повернувшись, приподняла вверх волосы и опустила голову.

Гарри затаил дыхание. Глядя на изящную шею девушки – так обычно коты смотрят на сливки, – он совершенно забыл о крючках и застежках; сейчас он думал только о том, как бы лизнуть эту шейку.

– Кстати, вы блестяще проявили себя в магазине, – прошептала Софи.

– Вы же сами велели быть самим собой, – прохрипел Гарри. О, ее запах, запах лаванды… и сосны? – Он почти не видел крохотных крючочков – не мог отвести взгляд от ее изящной нежной шейки.

– Думаю, он где-то посредине, – проговорила Софи.

– Что?.. Вы о чем?

– Крючок. Она застегнула не на ту петлю. Петля нитяная. Не металлическая.

Пришлось сосредоточиться на платье. Ткань собралась складками, и там, где лиф был застегнут неправильно, открылось… Гарри с трудом удержался от стона.

Лонгмор подавил стон.

– Вы так быстро вошли в роль… – продолжала Софи. – Блестящая игра!

– Я был самим собой, – пробурчал граф, откашлявшись. И велел себе не торопиться с крючками.

Но это было не так-то просто. Он не привык противиться искушению. Однако же… Если он сейчас потеряет голову, это ни к чему хорошему не приведет. «Поэтому делай свое дело», – приказал себе граф.

Задача была не из сложных. Он привык застегивать и расстегивать женские платья – очень часто даже в перчатках и в темноте. Причем особенно быстро получалось в тех случаях, когда дама шипела: «Гарри, ради всего святого!.. Он идет!»

Граф принялся за работу. Предполагалось, что на все уйдут секунды. Но платье действительно запуталось, и у него ничего не получалось – казалось, пальцы превратились в сосиски. Как он ни пытался добраться до крючка – ничего не выходило.

– Ну что там? – Софи уже нервничала.

– Крючки, – пожаловался Гарри. – Черт бы их побрал!..

– Должно быть, эта идиотка их согнула, и поэтому… Вообще-то мы, Нуаро, всегда при необходимости можем одеться без посторонней помощи, но сейчас…

– Должно быть, вы дьявольски гибкая, – пробормотал граф и тут же понял, что сказал что-то не то. И в тот же миг перед его мысленным взором вновь проплыли картины, которые… Проклятье! Можно подумать, он и без того не был охвачен жаром!

Лорд Лонгмор не привык долго сдерживаться, а она… О, она была такой привлекательной… И от нее пахло женщиной, лавандой… и зеленью?

Черт возьми! У него вот-вот голова взорвется.

– Вы слышите меня, лорд Лонгмор? – прошептала Софи.

Гарри попытался взять себя в руки.

– Крючок либо погнулся, либо… Не пойму, что именно, – пробормотал он.

– Возможно, она воткнула крючок в шов, – сказала Софи. – Ужасно спешила. Не терпелось поскорее закончить с мерками. Удивительно, что она не оставила меня в руках этой особы. Экриве, да?..

– Лучше бы мальчишка это сделал, – вздохнул граф. – У него руки поменьше.

– Дерните посильнее. И не бойтесь порвать нитку, – проговорила Софи с дрожью в голосе – Мы потом все починим. А лучше… Оставьте все как есть, только застегните несколько крючков, чтобы лиф не сползал.

– Проклятый крючок… – пробормотал граф. – Нет уж, я не спасую перед кусочком металла, особенно на глазах у мальчишки!

Граф Лонгмор расправил плечи. Сделав глубокий вдох, снял перчатки.

На этот раз, стоило ему коснуться ее спины, она вздрогнула. А его ладони вспотели. Он нагнулся пониже, прищурился… И наконец-то нашел нитку, в которой запутался крючок. Освободил его и тотчас же сообразил, что все это время задерживал дыхание. Шумно выдохнув, услышал, что и Софи тихонько вздохнула.

Хм…

Вот как? Она заметила? Неужели действительно заметила его волнение? Что ж, если так… Выходит, осада идет успешно.

Приободрившись, граф застегнул остальные крючки и пуговки, накинул плащ на плечи девушки и отвернулся, чтобы натянуть перчатки. И все это время он вел жестокую битву со своей природой. Из которой вышел победителем. И продолжал наступать.

– Можешь не отворачиваться, трусишка, – сказал он Фенуику. – Дама снова выглядит прилично.

После этого лорд Лонгмор с головокружительной скоростью помчался на Сейнт-Джеймс-стрит. Вслед ему слышались вопли и проклятия, но экипажи уступали дорогу.

Софи хмурилась, цепляясь за борт коляски, но мысленно подгоняла графа. Она все еще ощущала прикосновения его рук и теплое дыхание. И все еще слышала его голос – тихий и хрипловатый. И воля ее утекала как песок сквозь пальцы. Софи, возможно, прижалась бы к нему и позволила бы ему сделать с ней все, что хотел, но он, к счастью, ничего не хотел. Но если так…

Что ж, больше ничего от него не нужно. Он сделал свое дело, и теперь ей оставалось только добраться до дома, налить себе бренди и рассказать сестрам обо всем, что узнала.

Когда они остановились у «Мэзон Нуар», Софи буквально вылетела из коляски. Но вдруг вспомнила о мальчике. О господи! Как она могла ЗАБЫТЬ?!

– Ну, чего ты ждешь? – спросила она, обернувшись. – Пойдем, Фенуик!

Мальчишка стал выбираться из экипажа.

– Ничего подобного! – воскликнул Лонгмор.

Мальчик замер и уставился на графа.

– Поедешь со мной. Я о тебе позабочусь. Прикажу, чтобы тебя покормили и показали, где спать. Я знаю прекрасную лавку с пирогами…

– Нет-нет! – перебила Софи. – Это я дала ему обещание.

– Так и есть, ваше высочество, – заметил Фенуик.

– Неужели ты доверишься ей, а не мне?! – возмутился граф. – Знаешь, что это? Это модный магазин. Там одни женщины!

– Может, мне лучше остаться с ним, мисс? – смутившись, спросил Фенуик. – Он ведь больше вас!

– Ни за что! Это я тебя нашла, ясно? – Софи решительно шагнула к коляске.

Но мальчик забился в дальний угол и пробормотал:

– Не примите за оскорбление, мисс, но его величество спас меня от работного дома. Не говоря уж о том, что он раздавил бы меня как клопа, если бы такое взбрело ему в голову!

– А я спасла тебе жизнь, оттащив от дерущихся, – проговорила Софи. – Так что не дури и иди со мной. – Она попыталась схватить мальчишку за руку, но тот сопротивлялся.

– У меня нет времени на эти глупости, – заявил Лонгмор. – Всего доброго, мисс Нуаро. – С этими словами граф пустил лошадей вскачь.

А Софи, сжав кулаки, смотрела ему вслед.

Лонгмор понимал, что не стоило спорить с Софи. Но не мог же он позволить ей приютить юного злодея. Кто знает, какие у него друзья? Кто знает, на что способен? Не следовало забывать и о том, что более опытные мошенники могли бы уговорить его отпереть заднюю дверь магазина среди ночи…

– Я думал, ее зовут Глэдис, – внезапно заговорил Фенуик.

– У нее множество имен, из которых она выбирает наиболее подходящее к случаю, – сообщил Лонгмор. – Даже не пытайся их запомнить. Только голова разболится.

И тут они услышали пронзительный крик. Граф оглянулся. Софи-Глэдис бежала за коляской.

– Немедленно отдайте мальчика! – завопила она.

– Идите домой! – крикнул Гарри.

Она завизжала как банши, после чего покачнулась – и со стоном опустилась на тротуар. Со всех сторон ей на помощь спешили люди.

Лонгмор остановил коляску, передал поводья Фенуику и бросился в толпу.

– Да расступитесь же, проклятья на вашу голову! Или пытаетесь ее затоптать?! Он подхватил девушку на руки, и она тут же обмякла в его объятиях.

Лонгмор велел себе не паниковать. Женщины вечно падают в обморок. Никто еще от этого не умер. И все же она смело бросилась в драку, пытаясь помочь ему. И прекрасно справилась, проявив необычайное проворство и сообразительность. А он…

Его терзали угрызения совести. Что же он наделал?!

– Черт бы меня побрал, черт бы меня побрал, черт бы меня побрал, – бормотал граф, продвигаясь с Софи на руках в сопровождении небольшой процессии. Он пронес ее по Сент-Джеймс-стрит и свернул на Беннет-стрит. Оглянулся на зевак и рявкнул:

– Проваливайте!

Толпа тотчас рассеялась. Гарри же прошел в узкий дворик и ногой открыл дверь черного хода.

Одна минута. Всего лишь минута!

Еще бы минутка – и она смогла бы увести с собой Фенуика. А когда она взвизгнула, немедленно сбежались люди. Они приняли бы ее сторону, потому что она разыгрывала беспомощную мать, у которой силой увели дитя. И выглядела такой несчастной, что мальчик наверняка пожалел бы ее и остался.

Но Лонгмор – черт бы его побрал! – не дал ей не только минуты, но и мгновения, и сейчас он…

Софи открыла глаза и проворчала:

– Может, поставите меня на ноги?

Граф пристально взглянул на нее и спросил:

– Поставить? Или просто разжать руки?

– Вы не смеете увозить мальчика! – закричала Софи. – Это я нашла его! А вы хотели отвезти его в полицию!

– И нужно было. Поскольку власти наверняка его разыскивают. Наверное, уже расклеили листки с его портретом.

Его тело было очень теплым, а ее – становилось все более мягким. И хотелось растечься на его груди.

– Поставьте меня на ноги или закричу!

– Глупая игра! – фыркнул граф.

– Я играю именно так.

И он отпустил ее. Именно отпустил. Не уронил. Более того, был преувеличенно осторожен, разжимал руки очень медленно – так, что она скользила по его телу, опьяненная головокружительным запахом мужчины.

Когда же ее ноги коснулись земли, она тихонько вздохнула. Ох, конечно, она знала, что он опасен. Репутация его была общеизвестна, однако…

Софи не предполагала, что этот мужчина настолько опасен. И все же она попыталась взять себя в руки и заявила:

– Рекомендую вам не ввязываться в неприятности и перестать спорить со мной. Я хочу забрать к себе этого мальчика, и я не остановлюсь ни перед чем!

Граф ненадолго задумался, потом пробормотал:

– Что ж, может, и так, но я думаю…

– Мальчик нужен нам в магазине, – добавила Софи.

– Но вы же сами говорили, что вам там не нужны мужчины. Совсем недавно говорили.

– Нам громилы ни к чему, – пояснила Софи. – Но нам нужен рассыльный. Мальчишка на побегушках. Фенуик очень проворный и сообразительный. И если его искупать…

– И вывести вшей?..

– Перестаньте! В общем, его как следует одеть и объяснить, что он должен делать. Думаю, он идеально нам подойдет.

Граф Лонгмор поморщился; видимо, размышления давались ему нелегко.

А Софи ждала, ощущая, как струйка пота течет между грудями. Не будь она Нуаро, сжала бы кулаки, скрипнула бы зубами и…

Нет, она не станет делать глупости.

Она успокоится, поговорит с сестрами, и они вместе все решат. Интересно, где же они? Какого дьявола никто не подходит к двери?! Ей сейчас очень нужна помощь!

– Ладно, хорошо, – проворчал граф. – Должен признаться, что это не совсем безумная идея. Но позвольте я сам ему скажу. Накормлю, чтобы немного смягчить его нрав, а потом передам вам.

– Только не вздумайте хитрить, – предупредила Софи.

– Обман и хитрости – это по вашей части, мисс Нуаро, – заявил Лонгмор. – А драки – по моей. Но я польщен тем, что вы считаете меня настолько умным, чтобы одурачить вас.

Усмехнувшись, он резко развернулся и ушел.

– Передайте сестрам, что я вернулась, – бросила Софи, поспешно проходя мимо горничной Мэри, открывшей дверь. Она бросилась к лестнице и побежала к себе в комнату. Нужно было срочно вымыться и переодеться. И облиться холодной водой!

Она сорвала уродливый плащ и уродливое платье и стала сражаться со шнуровкой корсета. Борьба напомнила о бесконечных мучительных минутах, когда Лонгмор трудился над ее крючками.

Но она не нуждалась в подобных напоминаниях!

Дернув за шнур сонетки, Софи подошла к тазику, налила воды, содрала накладную мушку и принялась тереть лицо губкой. Вымыть голову времени не осталось – это заняло бы не менее двух часов. Проклятье! Где же Мэри?!

Дверь внезапно распахнулась. На пороге стояла Марселина.

– Дорогая, с тобой все в порядке?

– Нет. Распусти шнуровку. Ненавижу эти тряпки! От них ничего, кроме неприятностей. Как только разденусь, все полетит в огонь!

– Но дорогая…

– Мне необходимо выбраться из этого проклятого корсета, – в раздражении прошипела Софи. – Под ним еще три слоя одежды, и я, кажется, сейчас задохнусь!

– А как же…

– Поговорим, когда я сброшу эту чертову одежду, – проворчала Софи.

Сестра принялась за корсет, и через минуту Софи швырнула его на пол.

– Похоже, дела не слишком хороши, – покачав головой, заметила Марселина.

– Дела просто блестящи! – заверила Софи, приказывая себе не быть идиоткой. Лонгмор никакого значения не имеет. Он просто средство достижения цели. Главное сейчас – магазин.

Софи принялась сдирать с себя одежду. Снимая слой за слоем с помощью Марселины, она рассказывала, как великолепно держался Лонгмор – этот туповатый чванливый аристократ. И сказала, что лишь благодаря ему она рассмотрела фасон и шелк, выбранные леди Уорфорд. Рассказала также про ремонт и французскую модистку.

– Дела плохи… – вздохнула Марселина.

– Но могло быть и хуже. Наша обстановка гораздо элегантнее. Однако ее нужно немного оживить. «Мэзон Нуар» должен выглядеть иначе. Необходимо быть на десять шагов впереди Даудни. – Конечно, это потребует денег, которых у них нет. Но Леони что-нибудь придумает. Обязана придумать. Сама Софи ни о чем сейчас не могла думать.

– А выкройки платья леди Уорфорд?.. – спросила сестра.

– Отдадим их девушкам из «Общества портных». Пусть скопируют. Что касается леди Клары… Сейчас только она стоит между нами и разорением. Если она и дальше останется нашей клиенткой – мы выиграли. Но если выйдет замуж за Аддерли, то больше сюда не придет.

Марселина стала мерить шагами комнату.

– Леони скажет, что необходимо определить приоритеты, – продолжала Софи. – У нас три проблемы, и можно начать с самой сложной, – с леди Уорфорд. Весьма твердый орешек. Дальше идет история с леди Кларой, а проще всего справиться с Даудни. Согласна?

Старшая сестра кивнула, все еще продолжая расхаживать туда и обратно. Софи же вновь заговорила:

– Мы знаем, что делать с Даудни, по крайней мере сейчас. Значит, следующей будет леди Клара.

Марселина внезапно остановилась.

– Хотелось бы знать, что творится у нее в голове.

Леди Клара приезжала в среду, заказать еще одну амазонку и две шляпы, но Софи была занята с леди Ренфрю, одной из самых первых и преданных заказчиц.

– Может, вызвать ее завтра на примерку? – спросила она. – Если я буду свободна, – смогу ее разговорить.

– Пошлем к ней швею с запиской, – решила Марселина. – Но не хотелось бы напоминать в Уорфорд-Хаусе о том, что она покровительствует врагам своей матушки.

– Можно попросить лорда Лонгмора отвезти записку, – предложила Софи. – Он должен появиться через час или около того.

Брови Марселины взлетели вверх. И Софи рассказала сестре о Фенуике и попытке графа отобрать мальчика.

– Как мило с его стороны! – Марселина засмеялась. – Пытается защитить тебя от опасного преступника. Если бы он только знал!..

Софи тоже рассмеялась.

– Фенуик – воплощение невинности по сравнению с нами. – воскликнула она. Конечно, они никогда не шарили по карманам, но прекрасно знали обо всех проделках парижских воришек и мошенников. Им приходилось иметь дело со многими из них, и они знали об этих людях абсолютно все. Во время холеры в столице Франции царствовало беззаконие, но сестры Нуаро все-таки выжили.

– Но граф-то ничего о нас не знает, – пробормотала Софи. – Я была взбешена его самоуверенностью. Так разозлилась, что ни о чем другом думать не могла. Но потом взяла себя в руки, устроила сцену и лишилась чувств. К сожалению, пришлось лишаться чувств на тротуаре. А это совсем уже никуда не годится.

Марселина улыбнулась.

– Могу себе представить… Но ты, что, не могла придумать что-нибудь другое?

– Времени не было. Боялась, что он сбежит. Он правит, как пьяный возница, и плевать ему, кто попадется у него на пути.

Марселина поддела носком туфельки груду уродливого тряпья на полу.

– Ты права. Все это лучше сжечь. Сейчас пошлю Мэри, чтобы приготовила тебе ванну. Нужно смыть эту гадость с твоих волос.

– Подождет до вечера, – отмахнулась Софи. – Я ведь оставила вас с Леони на весь день, а сегодня приедет заказчица. Пока что стяну волосы в узел и надену хорошенький кружевной чепчик.

– Сегодня вечером ты дома?

– Этим вечером только один прием – у лорда Лондондерри. Но там не будет ни одной дамы в наших платьях.

– Прекрасно, – кивнула Марселина. – Тебе не мешало бы выспаться.

Ей не мешало бы ощутить на своем теле руки мужчины. Руки обольстителя… Но Софи, конечно же, не стала об этом говорить, однако подумала: «Что ж, когда-нибудь… Но это будут не руки Лонгмора. Иначе ужасных последствий не избежать». Да-да, у нее и без того достаточно проблем.

Черт возьми, где же он, этот Лонгмор? Привезет ли он мальчика? Или вынудит ее прибегнуть к крайним мерам?

Софи немного развеселилась, придумывая эти самые «крайние меры».

Через два с половиной часа после отъезда с Фенуиком Лонгмор вернулся к черному ходу магазина и попросил горничную Мэри передать Софи Нуаро, что он привез «молодого негодяя».

Горничная привела графа в комнату на первом этаже, обставленную более скудно, чем гостиная наверху. Очевидно, это помещение предназначалось для коммерческих целей, если судить по многочисленным шкафам с ящичками. Хотя посетители бывали здесь нечасто, комната была так же безупречно чиста, как и все остальные помещения магазина, которые он уже успел увидеть.

Фенуик упорно разглядывал пол, словно никогда не видел обыкновенных полов. Что ж, возможно, действительно не видел, по крайней мере, такого чистого.

Несколько минут спустя перед ними появилась Софи, уже полностью сбросившая обличье леди Глэдис.

Фенуик ее не узнал и долго смотрел на нее с удивлением.

– Да это же она, та самая леди, – сказал, наконец, Лонгмор. – Я уже говорил тебе, что у нее множество имен. И она способна становиться самыми разными женщинами. А это, мисс Нуаро, – ваш дражайший Фенуик.

– Что вы с ним сделали?! – изумилась Софи.

– Мы смыли с него несколько слоев грязи, – пояснил граф.

– Похоже, вместе с грязью удалили и несколько слоев кожи, – заметила модистка.

Фенуик, наконец, обрел дар речи.

– Его величество заставил меня принять вайну, – сообщил он. – Я сказал ему, что мылся на прошлой неделе. Он, каатся, стер мне лицо.

– Ванну, а не вайну, – поправил Лонгмор. – И нужно говорить «кажется», а не «каатся». Ясно?

– Кажется, – выговорил Фенуик с преувеличенным старанием.

– Я уже устал его слушать, – пробурчал Лонгмор.

– Я ел пирог. Мясной пирог величиной с мою голову! – похвастался Фенуик, показывая, какой величины был пирог. – И еще мы пошли в лавку, и он купил мне эти вешшы.

Граф строго глянул на мальчика, и тот старательно выговорил:

– Купил вещи.

– Мы заглянули к продавцу готового платья. Это рядом с купальнями, – пояснил Лонгмор. – Вы, конечно, захотите всунуть его в роскошную ливрею, но следовало сначала вымыть его. А надевать старые вещи на чистое тело не имело смысла. – Помолчав, граф добавил: – Мы с Фенуиком все обсудили. И решили, что ему, скорее всего, будет лучше у вас на службе, чем там, куда я подумывал его пристроить. У него будут крыша над головой, еда, прекрасная одежда и место, где приклонить голову. Здесь его не ограбят и не изобьют. И не потащат ни в тюрьму, ни в работный дом.

– Замечательно! Я сама бы лучше не сказала! – воскликнула Софи.

– Но вы использовали бы больше прилагательных, – с улыбкой проговорил Лонгмор. – Я так и не смог узнать его настоящее имя. И он уверяет, что не знает, где его семья. Вполне вероятно, что действительно не знает. Хотя не исключено, что вам удастся выведать какие-нибудь его ужасные тайны.

Прежде чем Софи успела ответить, вошли ее сестры, и Фенуик молча уставился на них. Но вряд ли стоило его за это осуждать. Обе женщины, как и Софи, были в пышных кружевах и шуршавших шелках, так что и впрямь производили впечатление.

– Это Фенуик, – пояснила Софи.

Ее сестры с интересом рассматривали мальчика, однако ничего не говорили. А Фенуик вдруг объявил:

– Я купался.

– С мылом, – добавил Лонгмор. – Итак, вы намерены взять его к себе или нет?

– Думаю, он очень нам пригодится, – с улыбкой ответила герцогиня Кливдон.

– Что ж, пойдем, Фенуик, – кивнула мисс Леони. – Наша горничная Мэри о тебе позаботится. Сегодня мы очень заняты, поэтому поговорим позже. Когда магазин закроется. – Она положила руку на плечо мальчика и увела его.

– Очень любезно с вашей стороны вымыть и переодеть мальчика, – заметила герцогиня, все еще улыбаясь.

– Я подумал, что надо отвести его в купальни и заставить банщика потрудиться над ним. Но теперь он весь ваш, и я не стану больше вас задерживать. У вас наверняка много заказчиков.

Граф поклонился и уже хотел уйти, когда услышал какой-то шум. Комната находилась недалеко от черного хода, дверь которого кто-то, вероятно, пытался выбить.

Лонгмор тотчас же вспомнил наемных громил Даудни. И вспомнил, что Фенуик говорил о своих друзьях. Молодые воришки часто сбивались в стаи, предводителем которых были преступники постарше.

В следующее мгновение граф быстро прошел по короткому коридору, распахнул дверь и оказался лицом к лицу со своим братом Валлентайном. Тот стоял с поднятым кулаком, очевидно, приготовившись снова ударить в дверь.

– Какого черта?! – рассердился Лонгмор. – Неужели все знают об этой двери?

– Я повсюду тебя искал, – выпалил Валлентайн. – Поехал к тебе домой, потом в «Уайтс», потом в Кливдон-Хаус, но никто тебя не видел. Герцога дома не было, а слуги не знали, куда он уехал. Потом я подумал, что ты все еще играешь, и заглянул к Крофорду. Но кто-то сказал, что видел, как ты недавно сворачивал на Беннет-стрит. Я бросился сюда, увидел твой экипаж и стал стучать во все двери подряд в этом проклятом дворе. Что это за место?

– Не важно. Но какого дьявола? Что тебе надо?

Валлентайн молча смотрел куда-то за плечо брата. Лонгмор обернулся и обнаружил, что Софи тоже вышла в коридор.

– Давай поговорим на улице, – предложил Валлентайн. – Кое-что случилось.

– С леди Кларой? – осведомилась Софи.

Валлентайн вытаращил на нее глаза.

– Но каким образом…

– Что она наделала? – перебил Лонгмор. – Убила жениха? Матушку?

– Откуда она знает? – пробормотал Валлентайн, не сводя глаз с Софи.

– Это свояченица Кливдона, болван! Практически родственница, – добавил граф.

– Но не наша, – возразил его брат.

– Не будь таким напыщенным. Итак, что натворила Клара?

– Может, все-таки выйдешь со мной? Предпочитаю, чтобы этого никто не узнал.

Лонгмор с усмешкой кивнул на Софи.

– Поверь, она и так все узнает.

Валлентайн что-то пробормотал себе под нос, потом вздохнул, вошел в коридор и закрыл за собой дверь.

– Клара сбежала.