Текст книги "Благословение Махариши. Удивительная история моей жизни"

IV. Учитель трансцендентальной медитации

Истина может быть эффективной только тогда, когда человек созрел для нее. Следовательно, истина не виновата в том, что человеческие существа все еще полны невежества.

Кристиан Моргенштерн, немецкий поэт и писатель (1871–1914)

Учебный офис

Духовно я уже подготовил себя к типичной работе домашней прислуги в этих прекрасных окрестностях – к мытью посуды, уборке и, может быть, даже уходу за садом. Поэтому представьте себе мое изумление, когда я услышал от Герберта, добросердечного парня лет двадцати пяти, что меня планировали назначить руководителем учебного отдела.

«Господин Риттерштедт звонил несколько дней назад и расспрашивал обо всем. Я зачитал твое имя и сообщил ему, что ты приезжаешь к нам в качестве альтернативного служащего. Он тебя знает, так что он сам все это устроил».

Ну разве это не поразительно! Господин Риттерштедт, национальный лидер немецкого движения ТМ, который познакомился со мной, когда я работал директором отеля «Претчли»; господин Риттерштедт, который так очаровательно общался с моими родителями и у которого я недавно проходил обучение по системе ТМ – Сидхи! Значит, здесь наши пути снова пересеклись.

Организация ТМ была признана некоммерческой и поэтому имела право принимать на службу лиц, отказывающихся от военной службы по соображениям совести. В те годы всю работу выполняли волонтеры: студенты на семестровых каникулах, пенсионеры, такие как господин Риттерштедт, и другие, кто был рад стать полезным в чем-то важном и трудиться в приятной атмосфере.

Офис курса располагался в небольшой пристройке к одноэтажному зданию. В нескольких комнатах стояли письменные столы, а также множество полок для папок. С первого взгляда я уже был впечатлен тем, насколько профессиональным и упорядоченным здесь все было.

В работе я проявлял себя достойно, и господин Риттерштедт доверял мне все больше и больше ответственности. Всего через несколько недель он назначил меня руководителем над четырьмя сотрудниками. Наша задача состояла в том, чтобы координировать и контролировать все, что имело какое-либо отношение к общенациональным курсам. И это была большая работа. В то время в Германии на различных курсах ТМ одновременно обучалось в среднем 700–800 человек, и этот процесс требовал довольно большого объема корреспонденции и документов. Мы обзванивали центры ТМ, говорили с коллегами и учителями, которые хотели знать различные подробности, и следили за обеспечением двенадцати санаториев и отелей, которые движение в те годы арендовало для проведения курсов. В местных центрах ТМ проводились курсы Науки созидательного разума; были также подготовительные курсы ТМ – Сидхи и основные курсы в академиях (в Германии это были места проведения «дополнительных курсов», во время которых участники выполняли более двух «раундов» программы медитации в день). Благодаря своей работе я по телефону познакомился со многими учителями трансцендентальной медитации, и мне нравилось поддерживать их словом и делом.

Чудесным образом мне была предоставлена большая свобода. Господин Риттерштедт каждые три недели заходил убедиться, что все идет хорошо. Слава богу, мой ответственный подход произвел на него такое впечатление, что он не просто позволял мне заниматься всеми делами так, как я считал нужным, но также иногда давал мне весьма конфиденциальные задания – и я с радостью брался за их выполнение. Вскоре мы уже работали вместе как эффективная команда. Я взял на себя выполнение заданий в Шледехау-Сене. Лишь изредка, когда у меня возникали сложные ситуации, я ездил к господину Риттерштедту за советом в прекрасный Зелисберг (Швейцария), который к тому времени стал международным центром движения ТМ.

Из Зелисберга приезжали с инспекцией сотрудницы офиса международных курсов, отвечающие за движение по всему миру. Некоторых из них я знал еще со времен работы во Франции и Швейцарии, и женщины тоже были очень довольны моей работой. Все шло весело и гладко. В офисе было опрятно, и персонал не чувствовал скуки или однообразия. Телефонные разговоры с сотрудниками центров ТМ оживляли нашу работу, и мы всегда имели дело с добрыми и вдохновляющими людьми.

Все это время я чувствовал себя как в раю. Я жил в прекрасном месте, посреди природы, вдали от дорожных пробок. У меня было задание, которое я с радостью выполнял, а по утрам и вечерам я наслаждался роскошью длительных программ медитации. В довершение всего большую часть времени в обоих больших зданиях проходили тренинги для учителей ТМ или курсы ТМ – Сидхи; в них участвовали около пятидесяти или шестидесяти человек, которые своим блаженством и энтузиазмом создавали отличную возвышенную атмосферу.

Это великолепие продолжалось ровно восемь месяцев.

Принудительный перевод

В хорошем настроении я только что открыл офис и вместе со своими коллегами приступил к выполнению первого задания. Чуть позже, когда я вышел к подъезду за почтой, передо мной неожиданно встали два парня в черных кожаных куртках, возможно лет сорока. От них пахло виски и сигаретами. Парочка довольно грубых на вид парней.

«Что я могу для вас сделать?»

«Мы хотим поговорить с боссом!»

Поскольку господина Риттерштедта на месте не было, я назвался его представителем и спросил, чего они хотят.

«Мы из ZDF (Zweites Deutsches Fernsehen, или Второе немецкое телевидение; общественная телевизионная компания), и мы хотим снять фильм о лицах, отказывающихся от военной службы по соображениям совести и работающих в этой организации. Это для нашего политического журнала».

Фух. Эти парни вызывали у меня дурные предчувствия.

«Что вы хотели бы показать этим фильмом?»

«Движение ТМ вызывает в обществе споры, и некоторые граждане задаются вопросом, как получилось, что вы используете государственную помощь, чтобы нанимать на работу людей, отказывающихся от военной службы!»

Говорящий почти не смотрел на меня; у него был тусклый неприветливый взгляд. Мое беспокойство росло. Я ни в коем случае не хотел самостоятельно решать, согласиться мне или отказаться.

Я немедленно позвонил в Зелисберг, но поговорить с господином Риттерштедтом не смог и вместо этого связался с другим близким коллегой Махариши, который дал мне зеленый свет на отказ.

«Извините, джентльмены, у меня такое чувство, что ваши намерения не очень хороши и что вы не смогли бы сделать объективный обзор. Мы недоступны для каких-либо интервью, и у вас нет разрешения на съемку в этих помещениях».

Теперь парни сбросили маски. Раздраженные неудачей, они стали вести себя грубо. Один из них даже поднял палец и пригрозил мне:

«Даже не думай, что это сойдет вам с рук! После нас придут другие, можешь не сомневаться. У нас есть связи! Не пройдет и суток, как всем вашим отказникам придется отсюда убраться!»

Я воспринял их всерьез лишь наполовину, потому что международная организация ТМ была зарегистрирована в Германии как IMS Deutscher Verband e.V. (которая больше не существует) и в течение многих лет признавалась в стране как некоммерческое объединение. Что вообще могло случиться? До сих пор все становилось только лучше и прозрачнее. Заявки оформлялись по всем правилам, подавались в соответствующие учреждения и надлежащим образом там принимались. Кроме того, было ясно, что вся активность организации TM полезна для общества. Благодаря практике медитации люди становились здоровее и устойчивее духовно и физически, а учителей ТМ приглашали выступать даже во многих тюрьмах Германии, как почетных товарищей по работе. Они учили заключенных медитировать, что способствовало реабилитации, и брали их под свое крыло, индивидуально или группами. Трансцендентальная медитация успешно и широко применялась в качестве абстинентной терапии при наркотической зависимости. Эти методы помогали бесчисленному количеству молодых людей отказаться от наркотиков, в том числе от марихуаны и даже героина. Если наркоманы начинали медитировать по два раза в день, большинство из них после нескольких месяцев регулярной практики переставало употреблять эти вещества. Было проведено несколько пилотных исследований этого феномена, и отчеты об экспериментах в рамках аналогичных программ публиковались в профессиональной литературе.

Несмотря на то что в немецких СМИ то тут, то там мелькал термин «культ», я пока еще спокойно относился к этим угрозам.

Но это продолжалось всего 24 часа.

В тот же вечер мне позвонил представитель правительственного агентства по делам лиц, отказывающихся от военной службы по соображениям совести. Это был довольно приятный парень, который заглядывал к нам каждый месяц или несколько реже, чтобы разузнать, как обстоят дела у наших отказников.

«Господин Пирц, я должен сообщить вам, что завтра из вашего учреждения будут переведены все отказники. Мне действительно жаль, и лично я не понимаю, почему это делается. Ваши люди – это самые лучшие отказники на всей моей территории. Ваша организация – единственное место, где такие люди чувствуют себя на рабочем месте абсолютно комфортно. На вас никогда не бывает жалоб, у вас не возникают обычные проблемы, с которыми мне приходится сталкиваться в других местах. Кроме того, за все время моей работы мне ни разу не звонили ночью, не поступали срочные вызовы, с которыми нужно было бы разбираться немедленно. Как я уже сказал, мне очень жаль. Но это требование спущено свыше без объяснения причин. У меня связаны руки. Я перезвоню вам завтра утром и скажу, куда вас переводят».

Я был в шоке. Мое первое впечатление об этих парнях из ZDF, к сожалению, оказалось верным!

На следующее утро чиновник позвонил снова. За одну-единственную ночь каждому из наших отказников подобрали новое место. В тот же день мы вчетвером собрали чемоданы и поехали в отделение Красного Креста в Аммерланде. Очевидно, у команды из ZDF действительно были «отличные» связи, и они выполнили свою работу.

Общественные работы в Красном Кресте

В этих неудачных обстоятельствах мы все же оказались удачливы. Нашей группе выделили мансардную квартиру с четырьмя спальнями в большом кирпичном доме при Красном Кресте в Растиди.

«Здесь у вас будут меняющиеся смены, которые всегда начинаются в семь утра. В течение недели вы будете круглосуточно управлять машиной «Скорой помощи». Затем у вас будет 24 часа выходных, и всю следующую неделю вы будете ежедневно по 12 часов, с семи утра до семи вечера, водить такси для больных (такие существуют в Германии)».

Каждому из нас выдали униформу Красного Креста: серые брюки с острыми складками и темно-серую куртку с эмблемой «Скорой помощи».

На следующее утро, не откладывая дело в долгий ящик, к нам явился правительственный инспектор, желающий убедиться, что мы должным образом приступили к своим обязанностям.

Мы с комфортом расположились у себя квартире, купили несколько поролоновых ковриков и устроили собственную «летную комнату». В пять утра звонил будильник, и мы, неустрашимые, вставали, чтобы вместе практиковать программу ТМ – Сидхи. Незадолго до шести утра мы переходили к полетной технике, а затем некоторое время отдыхали, прежде чем немного позавтракать и набраться сил для предстоящего изнурительного дня. Зачастую от наших диких прыжков сотрясался весь дом. Это служило будильником для штатных сотрудников, которые этажом ниже нас спали во время собственного дежурства.

Через некоторое время один из них спросил: «Скажите, ради бога, что вы там делаете в такую рань? Мебель двигаете, что ли?»

Как единственный учитель ТМ в нашей команде, я ответил: «Мы не можем объяснить вам это просто так, с ходу. Мы практикуем специальную технику медитации и с удовольствием прочитаем вашим сотрудникам вводную лекцию. Лучше всего было бы, если бы слушатели пришли с женами!» Поскольку к тому времени я уже окончил двенадцатимесячный курс подготовки учителей ТМ, мне хотелось использовать любую возможность, чтобы рассказывать людям о благословениях трансцендентальной медитации.

Сказано – сделано. Несколько дней спустя у нас действительно сидели двенадцать человек: шестеро сотрудников и их жены. Мы выложились по полной и рассказали им все о ТМ и программе сидхи. Естественно, мы также упомянули йогические полеты, а наши гости слушали как зачарованные. Получился прекрасный вечер, и нам всем было очень весело.

Три недели спустя босс вернулся из отпуска и обнаружил у себя на столе письмо от правительственного агентства по делам лиц, отказывающихся от военной службы по соображениям совести. В письме изощренном канцелярским языком было написано, что у него в организации появились четыре новых отказника, за которыми необходимо внимательно следить, потому что это какие-то странные типы. Нашему боссу было поручено отчитываться об их деятельности. Что работодатель должен делать с такой информацией? Ну, прежде всего он спросил своих постоянных сотрудников, что с нами не так. В качестве ответа он услышал всю правду до последней капли. Что мы умеем «летать», что мы прочитали им вводную лекцию о трансцендентальной медитации и что я разговаривал о ТМ с людьми на работе, будучи одетым в униформу Красного Креста! Однако кроме этого ему сказали, что мы особенно хорошо выполняем свою работу, что мы приятные люди и что сотрудникам реально нравится каждый из нас. Несмотря на это добавление, начальник посчитал наши действия крайне сомнительными; в любом случае ему не хотелось нести ответственность за «этих типов» в одиночку. Кроме того, он должен был отчитаться. Что делает работодатель, когда чувствует себя неуверенно? Он звонит соответствующему инспектору и просит его явиться с визитом.

Вскоре к нам пожаловал сам представитель регионального ведомства по делам лиц, отказывающихся от военной службы по соображениям совести. Он попросил меня о личной беседе, которая помогла бы ему составить свое собственное мнение о сложившейся ситуации. Ему не пришлось долго ждать; я ухватился за эту возможность обеими руками и прочитал ему вводную лекцию по ТМ. Чиновник слушал, стараясь не пропустить ни слова.

«Я должен рассказать об этом жене. Это именно то, что ей нужно».

Его очень впечатлило то, чем мы занимались, и он нашел это на удивление хорошим. Возражений у него не нашлось, но перед уходом он все-таки обратился ко мне с просьбой:

«Пожалуйста, господин Пирц, пообещайте мне, что вы больше не будете читать лекции в униформе Красного Креста!»

Я пообещал. И я сдерживал свое обещание… но только в рабочее время.

Теперь моему энтузиазму в отношении трансцендентальной медитации требовался новый выход. Поэтому я арендовал лекционный зал в отеле и развесил плакаты с рекламой своих выступлений. Пришло порядка двенадцати человек, и я – облаченный в свой обычный костюм – рассказал о положительном воздействии этой техники на духовность, здоровье, социальное поведение и мир во всем мире. Аудитория оказалась благодарной – особенно четыре пожилые женщины в первом ряду, которые все время энергично кивали, что придало мне сил. Они внимательно слушали, поддакивали, улыбались, опять поддакивали и опять улыбались. Ну вот наконец-то на горизонте замаячили мои первые посвящения в ТМ. Конечно, все четыре дамы с радостью захотят научиться медитировать. А я с такой же радостью научу их искусству медитации. То, что мои первые наставления адресовались этим замечательным женщинам, было дополнительным бонусом!

Сообщив необходимый объем информации, я ответил на вопросы аудитории, а затем попросил остаться тех, кому действительно было интересно. Остальных гостей, которые желали ограничиться прослушиванием лекции и в целом оставить все как есть, я отпустил по домам. Как я и ожидал, четыре пожилые женщины остались в зале. К моему величайшему изумлению, одна из них сказала: «Мы не хотим учиться медитировать, но мы хотели бы немного позже поговорить с вами!»

Я, должно быть, выглядел как большой вопросительный знак, но возражать не стал.

Тогда я первым делом заговорил с пятой женщиной, уверенной в себе блондинкой лет тридцати пяти, и она пригласила меня прочитать вторую подготовительную лекцию у нее дома – она пообещала позвать пару подруг, и мы назначили удобное время для встречи. Четыре пожилые дамы молчаливо и терпеливо дождались, пока она уйдет, и только после этого по очереди представились и сказали:

«Вы прочитали очень хорошую вводную лекцию! Мы, все четверо, уже работаем учителями ТМ в этом административном округе, и мы пришли, чтобы познакомиться с вами поближе».

Ого! Это меня невероятно удивило. Такого я совсем не ожидал! Впоследствии, пока я жил и работал в Растиди, мы несколько раз встречались все вместе для оживленных и глубоких бесед о Боге и мире.

Вскоре после этого я, как и обещал, повторил эту вводную лекцию в шикарном загородном доме у светловолосой женщины, а затем наконец инициировал в трансцендентальную медитацию своих первых пятерых учеников. Я до сих пор помню, как спустя совсем непродолжительное время все пятеро сообщили мне, что их очень впечатляют позитивные изменения в жизни.

Проработав шесть месяцев в Красном Кресте, мы с друзьями набрали столько сверхурочных часов, что получили право завершить альтернативную службу на четыре месяца раньше запланированного срока. Таким образом, мы закончили нашу передышку в качестве парамедиков в Аммерланде.

Наконец-то действующий учитель ТМ

Когда завершилась моя альтернативная служба, я больше всего на свете желал работать учителем трансцендентальной медитации. И мне снова повезло. Центр в Дармштадте искал учителя ТМ на полный рабочий день. В пешеходной зоне города недавно освободились красивые и светлые новые помещения на втором этаже над кондитерской, и энтузиасты медитации взяли их в аренду. Охваченный пламенным рвением, я приступил к работе – начал с большой радостью читать вводные лекции в самом центре подготовки учителей, а также в некоторых фирмах, клубах и ассоциациях. Я с удовольствием давал посвящение людям разных профессий, представителям всех слоев общества и социальных классов. Исходя из своего собственного опыта и всего, что я видел за это время, я знал, что в душе каждого из этих людей мало-помалу растворятся глубоко укоренившиеся стрессы и высвободятся собственные уникальные личности. Медитирующие смогут жить с меньшим количеством запретов и страхов и с более сильным стремлением к позитиву; они станут менее раздражительными; в их повседневности появится больше смеха и счастья, и они обретут больше сил, необходимых для решения внешних проблем. Благодаря вечерней медитации они получат возможность с новой энергией наслаждаться своими вечерами, не чувствуя усталости после работы. Какую прекрасную и полезную для всех профессию я освоил!

Теперь я сам испытывал то, что раньше – в начале своей практики медитации – видел на лицах наших учителей ТМ. Я сиял, когда выходил из комнаты, где проходили инициации. Величие традиции просветленных мастеров, которые дали нам это знание, каждый раз трогало мое сердце. Я чувствовал ясность и часто совершенное смирение, видя, как открываются души новых медитирующих – многие из этих людей впервые во взрослом возрасте осознанно переживали эту глубину и безграничное безмолвие в пределах своего собственного осознания. Я становился очень тихим и чувствовал себя полностью связанным со своими учениками; это занятие было для меня самым вдохновляющим делом, которое я только мог себе представить. От многих из них я впоследствии слышал такие слова:

«Я знал этот опыт в детстве, но с тех пор у меня уже много лет его не бывало. Наверное, в последний раз он появлялся, когда я был маленьким мальчиком (или девочкой)!»

Как прекрасно иметь возможность вложить в руки человека ключ к его собственным сокровенным владениям – ключ к его полностью безмолвному сущностному ядру, которое, подобно давно забытому сокровищу, раскрывается само по себе, когда в медитации прекращается наша, обычно непрерывная, мыслительная деятельность.

Я устраивал в центре многолюдные вечера, проводил беседы на различные темы и с полной отдачей делился знаниями, которые получил за последние несколько лет. В то время я уже имел право руководить первой фазой курса подготовки учителей ТМ; насколько мне известно, то был единственный курс такого рода с частичной занятостью – заинтересованные ученики могли приходить на занятия по вечерам, после окончания своего рабочего дня. Мы встречались два вечера в неделю и раз в месяц на курсах выходного дня. Участники по достоинству оценили все новые знания, и я был рад возможности передать им свои новоприобретенные навыки и еще раз углубить свое понимание.

Кроме того, я провел курс Науки созидательного разума и организовал для медитирующих курс ТМ – Сидхи, поскольку, согласно новейшим правилам, такие занятия разрешалось устраивать в центрах ТМ. Мы все росли вместе, как дружная команда, отмечали сезонные праздники и медитировали всей группой. Так происходило легкое и восхитительное осознание жизни. Я чувствовал себя свободным и ничем не обремененным.

Однако постепенно это чудесное время омрачилось новой сложностью. Несмотря на мою огромную целеустремленность, я зарабатывал недостаточно, чтобы погасить свой банковский кредит за многомесячное обучение на курсах учителей ТМ. Процентная ставка в то время была настолько высокой, что, несмотря на регулярные платежи, я не мог вернуть долг. В то время стоимость базового курса трансцендентальной медитации составляла 140 немецких марок, из которых учитель мог оставить себе только часть. Другая часть оставалась в центре TM и шла на оплату аренды и покрытие других расходов. Была еще и третья часть, которая передавалась немецким и международным организациям на управление и расширение.

Мой энтузиазм перед началом курсов ТМ – Сидхи и подготовки учителей был настолько велик, что я, воодушевленный собственным – чрезвычайно волнующим – опытом соприкосновения с сидхи, автоматически ожидал встретить такую же реакцию у других людей. Я с полным доверием считал само собой разумеющимся, что люди выстроятся в очередь, желая освоить эту фантастическую технику, и что благодаря этому я легко смогу вернуть всю сумму и проценты по кредиту, гарантированному Гербертом. К сожалению, я оценил ситуацию совершенно неверно. Я действительно каждую неделю обучал медитации нескольких человек, но этого было недостаточно, чтобы выплачивать кредит в дополнение к моим скромным повседневным расходам. После года, проведенного в Дармштадте, до меня дошло: будь то к лучшему или к худшему, но мне придется устроиться на другую работу, чтобы расплатиться с горой долгов, которая давила на меня увесистым бременем.

Поэтому я с тяжелым сердцем сократил свою учительскую нагрузку до нескольких часов в неделю и стал работать по основной специальности, которую приобрел еще в юности, – торговать текстилем. Это было на редкость скучное и изнурительное занятие. Более того, не прошло и года, как я понял: даже если я буду постоянно трудиться по десять часов в день, мне и на этой работе потребуется много лет, чтобы погасить кредит при таких высоких процентных ставках.

Тогда я дал объявление и стал искать другое занятие с более приличным потенциалом заработка. Не теряя времени, я устроился независимым продавцом редких книг и начал от имени известного книжного клуба продавать хорошим клиентам дорогую литературу, биографии самых важных личностей мировой истории. Некоторые из моих покупателей постепенно, в течение четырех лет, приобретали целые собрания в 24 тома, тяжелые фолианты с золотым тиснением и позолоченными корешками. Моей задачей было по телефону договариваться о встречах, приходить домой к членам клуба и вызывать у них восторг по поводу этих увесистых темно-фиолетовых томов, а затем окончательно согласовывать контракт и его срок действия.

Даже после того как я приобрел необходимые технические знания, оказалось, что продать серию книг за 2400 немецких марок не так просто, как я думал. Вначале я работал в паре с самым успешным продавцом этого клуба, и он научил меня некоторым приемам продаж. Однако мой характер не позволял мне агрессивно впаривать людям какой-либо товар, даже хороший. Я перенял у коллеги те роли, которые мне нравились, но не стал оказывать на людей давление, потому что это заставляло меня чувствовать себя плохо.

Я начал делать по-своему – и к третьему месяцу стал вторым лучшим продавцом среди ста двадцати коллег по всей Германии. В среднем я зарабатывал на комиссионных около восьми тысяч немецких марок в месяц. Несмотря на это, я жил довольно скромно.

То, что собиралось произойти в дальнейшем, застало меня врасплох.