Текст книги "Поцелуй меня первым"
Автор книги: Лотти Могач
Жанр: Современная зарубежная литература, Современная проза
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Когда я затронула этот вопрос в разговоре с Адрианом, он объяснил, что Марион глуховата и не любит говорить по телефону: еще одно обстоятельство в пользу Тессы.
Тесса также не приняла мои опасения всерьез.
«Она будет только рада, если я оставлю ее в покое, – писала она. – Мы и так почти не разговариваем».
Это вызвало у меня недоумение, но, прочесав переписку Тессы с матерью, я убедилась, что их действительно связывали непростые, запутанные отношения. Они писали друг другу часто, но нерегулярно, кратко и по делу: чем занимаешься, как себя чувствуешь, как поживает Джонатан. В своих письмах Тесса зачастую приукрашала реальность. Так, она сообщала матери, что с ней все в порядке и что она «среди друзей»; а в письме подруге, отправленном в тот же день, рисовала совсем иную картину: проплакала полдня, сидя в ванне, пока не остыла вода и не свело судорогой ноги, или в одиночку напилась в баре, после чего отключилась и пришла в себя, лежа на диване с незнакомцем.
Примерно раз в полгода между ними вспыхивала долгая, полная взаимных упреков перебранка: Тесса в едких выражениях укоряла Марион за то, что та была из рук вон плохой матерью («Это из-за тебя я стала сумасшедшей, рядом с тобой я чувствовала, что не имею права на существование»), что вышла за Джонатана по расчету, а в последнее время – за то, что ненавидит его из-за болезни и необходимости ухаживать за ним. Было много непонятного: «язвительные замечания» за ужином, испорченные новогодние праздники и так далее. Тесса писала: «Я не хотела, чтобы ты приходила за мной после того, как меня выписали из больницы, я знала, что ты вечно будешь колоть мне этим глаза, доказывая, какая ты заботливая».
С Джонатаном было проще. Я насчитала всего 32 сообщения между ним и Тессой – душевных, но поверхностных. Чаще всего речь шла о деньгах: отец не раз давал ей в долг, но, судя по всему, Тесса деньги не возвращала. По ее словам, до болезни Джонатана они редко общались по электронной почте, а теперь он не мог писать. «Не переживай, через пару месяцев он даже не вспомнит о том, что у него есть дочь».
Я набросала несколько хронологических таблиц, чтобы лучше представлять себе очередность событий в жизни Тессы. В одной были отражены важные перемены, о которых могли знать или точно знали ее родители: переезды, смена работы, смерть дедушки, свадьба брата и рождение его детей, и так далее. В другую таблицу я заносила факты ее биографии, неизвестные членам семьи: случайные связи с мужчинами, злоупотребления алкоголем, обращения к психиатру и тому подобное. К каждому событию я составила список тех, кто, по моим сведениям, знал о нем, что именно знал и какие мысли имел на этот счет.
Входящей информации было так много, что вскоре мне стало неудобно работать с ней на экране ноутбука. Мне бы не помешал дополнительный экран, но стоил он дорого, и в конце концов я переписала таблицу на огромный лист бумаги, стрелками обозначив связи между событиями и людьми, и прикрепила его на стену рядом с фотографиями.
Можете себе представить, как много времени это заняло. Тесса вела беспорядочную жизнь, и, как выяснилось, каждому из друзей рассказывала слегка измененную версию событий. Вдобавок Тесса путалась в именах и датах, что еще больше усугубляло ситуацию.
Несуразицы и противоречий было предостаточно. Так, одно время в переписке с кем-то из знакомых она утверждала, будто живет в Шордиче, при этом другому адресату говорила, что живет в Бетнал-Грин, хотя у меня не было никаких сведений о переезде. Другие, менее значительные детали легко проверялись в «Гугле» – магазин красок «Фэрроу энд Болл», клуб «Граучо», «дом Вирджинии Вулф», но некоторые оставались для меня загадкой. К примеру, о некоей женщине она писала: «…с прической, как у актрисы Королевского национального театра», а в письме Саймону признавалась, что обожает смотреть, «как парни рвут рубаху на груди».
Иногда я просто не могла объяснить ее реакцию на некоторые вполне понятные события. Взять хотя бы напряженный обмен сообщениями от 17 августа 2005 года между Тессой и ее подругой по имени Занти. Подруга, судя по всему, осталась у Тессы на выходные и выбросила «прекрасные», по мнению Тессы, увядшие цветы, которые зачем-то стояли в вазе. Тессе казалось, что, раз Занти не способна оценить красоту увядших цветов, то ей не понять ни саму Тессу, ни «поэзию жизни». В итоге Тесса заявила, что отныне Занти ей не подруга. Странный поступок; но недели через две они вновь переписывались, как будто ничего не произошло.
Уточнять у Тессы было бесполезно: зачастую она не могла вспомнить не только подробностей, но и сам факт. «Я же говорила, – жаловалась она, – мозги у меня ни к черту». Однажды она попыталась собраться с мыслями: «Я поясню, каково это. Помнишь аттракционы, где металлической лапой надо вытащить мягкую игрушку из общей кучи? Вот так и со мной: пытаюсь зацепиться за мысль, воспоминание, но схватить не могу. А если вдруг выходит, то все равно вытаскиваю дешевку».
К тому же оставалось много пробелов, когда она ни с кем не общалась, находясь, как я теперь понимаю, в глубокой депрессии, не в силах даже причесаться. В такие периоды о письмах не могло быть и речи.
Параллельно я просматривала рассылки и уведомления. Сведения о купленных билетах в кино и театр, покупках на iTunes я заносила в каталог ее вкусов и увлечений. Тесса часто делала покупки через интернет, причем либо тратилась на невразумительно дорогие вещи, например трусы за 230 фунтов стерлингов, либо заказывала копеечную мелочь, вроде «винтажного подстаканника» за 20 пенсов на Ebay. Бывали дни, когда она платила огромные деньги – тысячи фунтов! – за совершенно ненужные ей вещи или покупала их в невероятных количествах. Помню счет за двадцать белых кухонных полотенец, по двенадцати фунтов за штуку.
Дату и прочие данные каждого счета я аккуратно записывала. Как можно позволить себе увлажняющий крем за сто двадцать фунтов, если работаешь натурщицей и получаешь шестьдесят фунтов в неделю? В каждом подобном случае я сверялась с банковской выпиской за указанный период, уточняя, не превысила ли она кредитный лимит или не получила заем в банке.
Вскоре у меня накопилось множество вопросов, которые я распределила в порядке срочности. Незакрытые пробелы в биографии имели важнейший приоритет. Однако ответы Тессы меня не удовлетворяли. На простейший вопрос – например, какие передачи она любила смотреть в тринадцать лет, – Тесса не отвечала днями или злилась, говоря, что не помнит, или называла передачу, первый выпуск которой на самом деле вышел двумя годами позже.
В своих письмах я пыталась держать ровный, деловой тон, но иногда приходилось проявлять настойчивость и напоминать о серьезности ситуации и о требованиях, необходимых для успешного выполнения моей работы. В ответ она раздражалась: «Господи, да сколько можно, я ведь уже сказала – не помню!» Или же, если пребывала в меланхоличном настроении, многократно извинялась и обзывала себя ужасной и неблагодарной.
Спустя несколько недель я была на грани отчаяния. Я продолжала тестировать веб-сайты, но все чаще и чаще работу оттесняли на второй план письма Тессы, которых приходилось ждать по нескольку дней. Тесса продолжала твердить, как ей не терпится поскорее все закончить и «уволиться» – по нашему общему выражению. Но стало ясно: если она и дальше будет несвоевременно и бестолково отвечать на мои письма, мы и за год не подготовимся.
Тут мне пришла в голову блестящая мысль. Мы договорились не встречаться, но ведь ничто не мешало нам беседовать по скайпу. Дело пошло бы гораздо быстрее.
Я поделилась идеей с Тессой и добавила, что для сведения эмоционального контакта к минимуму видеокамеры можно не включать. Она согласилась, и мы решили созвониться во вторник вечером.
Я составила список вопросов, возникших после первого ознакомления с ее документами.
1. В сообщении от 27/12/08 Уильям писал: «Спасибо, что испортила настроение за обедом». Как именно это произошло?
2. Ты встретилась с «Питом из Польши» в День святого Валентина в 2006 году на Вацлавской площади, как обещала в письме от 02/10/05?
3. Прозвище «Декольтишка» знали все или только Стивен Гейтман?
4. Как протекает болезнь Джонатана.
5. По поводу встречи с каким-то Джейми в мае 2009 года ты писала: «в интеллектуальном отношении он мне неровня». Но ведь ты сама сдала только один экзамен, по изобразительному искусству. Сколько экзаменов сдал Джейми и с какими оценками?
6. С февраля по апрель 2008 года у тебя в почте полное затишье. Где ты находилась и чем занималась в этот период?
7. В разные моменты времени ты утверждала, что «твоя самая любимая песня» – «You’re Nobody till Someone Loves You» Дайны Вашингтон, «Natural Woman» Ареты Франклин и «I Want You Back» группы «Five Star». Так которая?
8. Ты писала Шоне, что во время праздничного ужина хозяйка дома сказала, что «отдыхает душой, когда готовит», и тебя это взбесило. По-моему, вполне безобидное замечание. Объясни, что в нем не так.
9. В письме от 03/06/07 ты упрекаешь Марион, что она плохо относилась к тебе в детстве, однако в «автобиографии», написанной для психиатра, утверждаешь, что у тебя было обычное счастливое детство. Ты не могла бы выразиться более определенно?
10. В феврале 2005 года ты зарегистрировалась на сайте adultfriendfinder – «Знакомства только для взрослых». С какой целью ты это сделала и как часто пользовалась этим сайтом?
11. Ты писала Мире Столбах 16/05/08, что «считаешь дни» до ее свадьбы, которая состоялась летом того же года, а в письме Джастины от 02/06/08 признаешься, что «ненавидишь чертовы свадьбы». Поясни, почему такое противоречие.
12. В той же переписке с Джастиной на ее вопрос, следует ли ей продолжать отношения с партнером, который перестал ее устраивать, ты советуешь ей «остепениться», на что Джастина ответила: «Тебе легко говорить». Почему?
13. Ты всегда подписываешь сообщения по-разному, даже если речь идет об одном и том же адресате. Иногда письмо заканчивается словом «целую», иногда – «обнимаю, целую», а временами ты не подписываешь сообщение совсем. Есть ли какие-то правила? Как согласуется характер подписи с твоим отношением к человеку в тот или иной момент?
14. В сообщении от 17/09/10, отправленном на адрес [email protected], очевидно, в организацию «Добрые самаритяне», ты пишешь, что не доживешь до утра. Ты пыталась совершить самоубийство?
15. В 2008 году ты часто упоминаешь «Зетти». Кто это?
Перед первым звонком Тессы я нервничала. Вот уже три недели, как я с головой ушла в ее жизнь, читая переписку, рассматривая фотографии, пытаясь упорядочить хаос прошлых лет. Даже на начальном этапе я знала о ней больше, чем любой другой, потому что, как я уже говорила, близким и друзьям она рассказывала о себе выборочно. До определенного момента мы только обменивались электронными сообщениями, и поэтому складывалось ощущение, будто речь шла не о живом человеке. К тому же у меня была возможность подумать и сформулировать свои мысли, а не отзываться спонтанно.
Нервничала я еще и потому, что собиралась записывать наш разговор.
На допросе я об этом промолчала. Я предпочла скрыть этот факт от полиции, поскольку Тесса не знала о моих намерениях, а я где-то читала, что противозаконно записывать речь человека без получения его согласия.
И все-таки я решилась на это пойти, поскольку предвидела, что в какой-то момент «Тессе» придется говорить по телефону, несмотря на все уверения Адриана и ее самой в обратном. Крайне маловероятно, что в будущем не случится ничего такого, о чем с «Тессой» захотели бы поговорить ее друзья или родные. А если Джонатан умрет? А вдруг у Изабель будет еще один ребенок? Или Джастина выйдет замуж?
Я предположила, что существуют технологии имитации голоса, и на каком-то форуме нашла статью о разработке нового программного продукта, который позволяет пользователю изменять свой голос, убедительно подражая другому человеку. В статье не говорилось, как работает программа и когда выйдет на рынок, сообщалось только о возможностях голосовой имитации. Я решила, что для подобных технологий необходима загрузка звукового ряда – слов, произнесенных человеком, голос которого нужно воспроизвести. Итак, мне показалось разумной мерой предосторожности записать голос Тессы, на случай, если вскоре программа окажется работоспособной.
Наступил вторник, одиннадцать часов вечера. Передо мной лежал список вопросов. Зуммер прогудел восемь раз, потом Тесса настороженно сказала «алло». Она несколько удивилась, услышав, кто я, хотя о звонке мы договаривались заранее.
– Тьфу ты, черт, я думала, это Сильвия! – рассмеялась она. – Извини.
О Сильвии я слышала впервые. Пришлось отступить от первоначального плана и выяснять, что это за новый персонаж. К счастью, я нашла Сильвию на «Фейсбуке»: вытянутое, опечаленное лицо и густые рыжие волосы, на фотографии профиля перекинутые через плечо, как воротник из лисьего хвоста. Таким образом мне удалось избежать тягостного выпытывания подробностей и выклянчивания фотографий.
Я не ожидала, что голос ее будет звучать как-то особенно: подобные размышления – пустая трата времени. И все же, должно быть, я об этом задумывалась, поскольку отчетливо помню, как удивилась, услышав правильную речь и внятный, бархатистый голос, без малейшего намека на душевные страдания.
Я узнала кое-что о Сильвии – учительнице, которая ненавидела свою работу, вышла замуж за испанца, старше ее на двадцать лет, и подумывала закрутить роман с кем-то из школы, – я приступила к своим вопросам. Отрадно было видеть, что затея с голосовым общением по скайпу удалась. Мы продвигались намного быстрее, чем если бы продолжали переписываться. Если Тессу несло не туда, я сразу же возвращала ее к теме разговора.
В первый раз мы проговорили двадцать минут, потом Тесса устала и не могла сосредоточиться. Мы созвонились на следующий день в то же время, и Тесса была более красноречива. Даже слишком: она то и дело отклонялась от темы, болтала обо всем, что в голову взбредет. Я хотела больше узнать о том периоде, когда она целых четыре месяца заведовала «Прикидом» – магазином винтажной одежды в Бетнал-Грин. Рассказ Тессы плавно перешел в воспоминания о каком-то фестивале, где одетые в старинную одежду участники катались с американских горок в парке аттракционов. Затем она вспомнила, как расстроилась Марион, когда Тесса не смогла втиснуться в изысканные наряды матери, сохранившиеся с былых времен: «У тебя такие широкие плечи, как у отца», – сокрушалась она.
В наш третий разговор Тесса была не в духе. Днем она ходила в театр, и женщина в переднем ряду нагрубила ей. Тесса возмущалась этим весь вечер. Бывали дни, когда подобные мелочи невыносимо ее раздражали, и даже если мне удавалось увести разговор в сторону, она все равно возвращалась к инциденту. Причиной мог стать малейший намек на грубость и нечуткость со стороны окружающих (впрочем, сама Тесса часто поступала подобным образом). Так, на платформе в метро ее бесили люди, спешащие занять места поближе ко входу в вагон: «Не выношу цоканья каблуков, когда все бегут к поезду». Ее оскорбляло, когда, ожидая, пока загорится зеленый свет на пешеходном переходе, она видела, как подходившие к переходу люди вновь и вновь жали на кнопку светофора. Разве им непонятно, что она уже нажала ее? Она что, полная дура?
Позже, когда я прослушивала запись, из потока не относящихся к делу воспоминаний Тессы всплыл любопытный факт из биографии Джонатана: оказывается, некоторое время он жил в Сингапуре. И мне пришло в голову, что, несмотря на мою склонность пропускать мимо ушей все лишнее, из этих «бредней», пусть даже не отвечающих на поставленный вопрос, можно извлечь немало пользы. Они не только сообщали случайные подробности, но и сами являлись штрихами к портрету Тессы. Если Тессе было свойственно отвлекаться на посторонние темы, я должна знать об этом, а также о том, что отвлекает ее больше всего.
Я поняла, что лирические отступления могут быть так же важны, как голые факты. Раз уж я буду «воплощением» Тессы, нужно учесть все особенности ее натуры.
Во время очередного сеанса настроение Тессы снова качнулось в сторону. На этот раз она была молчалива и впервые задала мне несколько личных вопросов: сколько мне лет, где я живу и почему готова протянуть ей руку помощи. Мне не хотелось говорить о себе – чем больше мы тратили время на меня, тем меньше его оставалось для моих вопросов, – однако я ответила, что поступаю в соответствии со своими убеждениями. Она поинтересовалась, какого я мнения об Адриане, и я не стала скрывать своего восхищения, сказав, что его лекции дали мне новое понимание вещей.
– Что ж, при случае загляну к нему на сайт, – произнесла Тесса.
Это замечание привело меня в изумление.
Я-то решила, что они с Адрианом познакомились на его сайте. Это теперь мне ясно, что она и минуты бы там не продержалась со своими провалами в памяти и отсутствием логики, но тогда я и не предполагала, что их знакомство состоялось при иных обстоятельствах.
– А откуда ты знаешь Адриана? – спросила я.
– Точно не припомню, – расплывчато ответила Тесса. – Кажется, нас познакомили на какой-то вечеринке.
Мне так не удалось разузнать у Тессы, как Адриан оказался среди ее сумасбродных приятелей.
Теперь, когда я рассказала Тессе о форуме, мы разговаривали доверительнее, и я решила отступить от плана вопросов и уточнить кое-что, о чем не переставала думать с первого же дня проекта. По убеждению Тессы, перепады настроения, от черной меланхолии до маниакального буйства, являлись ее неотъемлемой частью, врожденным дефектом. «От самой себя не излечиться», по ее излюбленному выражению. Это навело меня на мысль: откуда такая уверенность, что эти «крайности» действительно определяют личность? Возможно, они, напротив, разрушают истинное «я», как вмешательство извне.
И далее: имеет ли она моральное право решать, какие качества ее личности являются «подлинными», а какие – нет?
Я поделилась с Тессой своими размышлениями, но она продолжала уверять в неотъемлемости своего состояния от своего «я». На это я заметила, что абсолютной уверенности быть не может – только определенная точка зрения. В голосе Тессы зазвучали жесткие нотки:
– Вот уж не думала, что ты примешься меня отговаривать.
Пришлось объяснять, что никакого такого намерения у меня нет. Я нисколько не оспариваю ее решение. Мне просто хотелось обсудить с ней этот вопрос. Было ясно, как день: Тесса понятия не имеет о философии, и я растолковала ей, что мне нравится обо всем составлять всестороннее мнение.
Тесса поутихла, но через минуту меня ждал очередной сюрприз: оказывается, ее «муж» считал, что в моменты обострения Тесса становится одержимой, и придумал прозвище для этих перепадов настроения – «зверь».
Я едва не потеряла дар речи и на всякий случай переспросила, не послышалось ли мне. А она с удивлением произнесла: «Ой, а я что, не рассказывала тебе о нем?», как будто речь шла о пустяке!
Оказалось, в «двадцать с лишним» она побывала замужем. Не сразу, но удалось добиться точной цифры – в двадцать четыре года. С Ли – так звали ее мужа – они познакомились в Дели, в очереди к банкомату. Их брак продлился всего десять месяцев. Когда они разошлись, Ли вернулся домой, в Австралию, и «потом» оформил развод. Как пояснила Тесса, их брак был «безумством», и она считала его недостойным упоминания. К тому же они не разговаривали вот уже много лет, и вряд ли бывший муж станет искать общения с ней.
– Я ведь предупреждала, – вздохнула она, – глупостей я натворила предостаточно.
Кроме прочего, Ли, хоть и был ее мужем какое-то время, вовсе не был ее «большой любовью», по собственному выражению Тессы. Пальму первенства держал некий Тибо, диджей, с которым Тесса встречалась около года, когда ей было двадцать семь. С фотографии смотрел невысокий темнокожий мужчина в мягкой фетровой шляпе с короткими полями; на коленях у него сидела Тесса, с виду вполне счастливая, в ее глазах светилось обожание.
– Да просто мы подходили друг другу, – протянула Тесса, – как кусочки пазла.
Я попросила ее остановиться на этом более подробно.
– Ну, ты понимаешь, о чем я, – уклончиво начала она.
– Нет, не понимаю.
– Когда мы были вместе, у жизни появлялся смысл. Он понимал меня, даже когда я начинала путаться в собственных мыслях. Я могла рассказать ему что угодно, и он принимал меня такой, как есть. И в то же время умел вовремя одернуть и поставить на место.
Они расстались, когда Тесса переспала с кем-то еще – «ошибка всей моей жизни», – и Тибо об этом узнал.
Дольше всего, с девятнадцати до двадцати трех лет, Тесса встречалась с Мэттом. «Милый мальчик», вспоминала его Тесса, но это звучало почти как оскорбление. Мать хотела, чтобы Тесса вышла за Мэтта замуж: он добился значительных успехов в гостиничном бизнесе, и Марион пилила дочь за то, что та профукала свою судьбу.
За исключением Тибо, о мужчинах Тесса была невысокого мнения. Считала их слабыми и примитивными существами, и порой хватало безобидного, на мой взгляд, проступка, чтобы она порвала отношения с очередным ухажером. Вспоминая о Чарли, с которым она встречалась в 2004 году, Тесса только вскользь упомянула, что, когда они летели в Рим, он упаковал свой чемодан в полиэтиленовую пленку. Этого оказалось достаточно, чтобы дать Чарли отставку.
Помимо ее замужества, были и другие сюрпризы. В 1997 году она чуть было не начала работать на телевидении в роли ведущей «тележурнала» «Болтология» на четвертом канале, где ей приходилось брать интервью у «отборных придурков». Вышел всего один пилотный эпизод, и продолжения не последовало.
Не только жизненный опыт Тессы, но и ее отношение к некоторым вещам приводили меня в недоумение. К примеру, она то и дело оплакивала уходящую молодость, страшась потерять привлекательность и стать «невидимкой». Когда я обратила ее внимание на тот факт, что бояться неизбежного неразумно, она с едким смешком заметила: «Погоди, когда-нибудь поймешь».
Иногда, в чем-то понимая Тессу, я чуждалась ее мотивации. И я, и Тесса не любили ездить в метро, однако, если меня угнетали толпы людей, толкотня и брань в переполненных вагонах, ее объяснение привело меня в замешательство: она с головой уходила в «сопереживание» пассажирам.
– Глядя на людей, я рисую себе картинки из их жизни. Ну вот, скажем, мужчина в комбинезоне, рабочий. Я представляю, как он сидит в пабе над очередной пинтой пива и говорит себе: «Работа как работа, а что ты хотел?» Или передо мной рыжеволосая девушка – и я вижу, как на корпоративной вечеринке под Новый год к ней подваливает какой-то хмырь со словами: «Люси, мы с пацанами заспорили, ты везде рыжая или как?» А однажды Тесса со слезами на глазах наблюдала, как старик в кепке вытащил из сумки с покупками пачку шоколадного печенья, поглядел на него и аккуратно положил назад в сумку. «Он предвкушал, как будет пить чай. Простые радости жизни. Иногда мне кажется, будто я не от мира сего. Понимаешь?»
Чаще всего я не понимала Тессу, но временами мне были близки некоторые ее эмоции и то, чем они вызваны. Как-то, вернувшись с очередного званого ужина, Тесса с негодованием вспоминала занудную тетку, сидевшую за общим столом: «Она битых полчаса перечисляла страны, где ей довелось побывать, даже аэропорты пересадок приплела!»
Я согласилась, что это очень раздражает, и, в свою очередь, рассказала про Тэш Эммерсон, у которой была аналогичная привычка. К тому же Тэш еще и на «Фейсбуке» опубликовала список своих поездок.
– Я фигею! – возмутилась Тесса. – Удали ее прямо сейчас. Зачем они вообще тебе сдались?
Дело не в том, что мне нравится Тэш – совсем наоборот, мы даже не разговариваем, оправдывалась я. Просто каждый добавлял всех одноклассников подряд, чтобы набрать как можно больше друзей.
– Может, этим глупым коровам оно и нужно, – сказала Тесса, – но ты же в сто раз умнее их всех! Удали их всех скопом.
– Если я удалю всех, с кем на самом деле не дружу, останется одна только Рашида, – ответила я, но не стала добавлять, что и с ней я уже не вижусь.
– Ну так и что? – не унималась Тесса. – Кому какое дело? Забей. Вычеркни их на фиг.
Я поразмыслила над тем, что она предлагала: ведь я должна рассуждать независимо и без предубеждений. Но тут я себе представила, как на личной странице значится: «Друзья (1)».
– Не могу, – сказала я.
– Боже, какое счастье, что в моей молодости интернета не было, – вздохнула Тесса.
В тех редких случаях, когда она расспрашивала о моей жизни, вместо того чтобы говорить о себе, я остро ощущала, что мы теряем время, и, действуя в интересах дела, стремилась вернуть разговор в прежнее русло. Хотя, признаюсь, мне льстило ее внимание: казалось, я действительно интересна и небезразлична ей.
Однажды Тесса решила дать мне пару советов.
– Я весь день об этом думала. Дочери у меня нет, так что придется тебе отдуваться.
Я запротестовала, но безрезультатно.
– Во-первых, ты вовсе не такая никчемная, как тебе кажется, – продолжала Тесса.
– Я вовсе так не думаю! – возмутилась я.
Она шикнула и стала перечислять по пунктам:
– Даже не думай о бывшем женатике, пока после его развода не прошел хотя бы год. Если ты терпеть не можешь своих родителей, это нормально. Воспоминания о первом кайфе от кокаина будут преследовать тебя всю жизнь. Не жалей денег на хорошую стрижку.
– Эти советы не для меня, – сказала я. – Вряд ли когда-нибудь я воспользуюсь хотя бы одним из них.
Я добавила, что ценю ее заботу, однако лучше бы Тесса постаралась вспомнить, где была с февраля по май 2008 года.
– Какие твои годы, у тебя еще все впереди, – рассмеялась она. – Вот увидишь. – Тут она вздохнула, и ее тон в очередной раз переменился. – У меня ощущение, что сейчас дни тянутся невыносимо медленно.
– Теперь тебе недолго осталось ждать, – не подумав, сказала я.
Последовало долгое молчание. Уставившись на темное диалоговое окно на экране, я пыталась подобрать слова и как-то продолжить разговор.
– По моим ощущениям, время бежит быстро, – заметила я.
Так оно и было – по крайней мере, до того, как я начала работу над проектом. Дни проходили сквозь пальцы: не успеваешь оглянуться, а уже три часа дня, а потом вдруг снова четверг, и так бесследно исчезали недели и месяцы.
Я подумала, что Тесса промолчит, но она отозвалась:
– Это потому, что дел у тебя не очень много. Когда постоянно чем-то занят, время замедляется.
В других случаях, как я уже говорила, разговора не получалось. Если у нее было дурное настроение, я не могла добиться ничего, кроме отрывистого «не знаю», которым она отбивалась ото всех вопросов, и вела себя как капризный ребенок. Она жаловалась со слезами в голосе: «Да сколько же можно ждать! Я хочу покончить со всем этим! Ты обещала, что осталось недолго!» Приходилось напоминать, что я никогда не обещала ничего подобного: тогда мы еще не установили окончательной даты завершения проекта. Не обошлось и без резкостей с моей стороны.
Тесса могла себе позволить язвительные замечания. Мне особенно запомнилось, как однажды я выспрашивала у нее, кто такая «Кэти Кататоничка», или это просто прозвище Кэти Уилкинс, ее подруги, как вдруг Тесса напустилась на меня:
– Тебе нечем больше заняться? Нет, серьезно! На что ты тратишь свое время? – Она прекратила меня донимать так же внезапно, как вспыхнула. – Ладно. Полагаю, то, что ты – унылое чучело, мне даже на руку.
Как это ни досадно, мой профессионализм меня подвел.
– Раз так, я не буду дальше работать с тобой. Ты права, у меня найдутся дела и поважней.
И я завершила вызов, дрожа от злости. Тесса пыталась перезвонить, но я не ответила ни на этот звонок, ни на четыре последующих.
Наконец, когда я приняла ее вызов, она принялась извиняться и вдруг прервалась:
– Подожди.
Внезапно в уменьшенном окне программы передо мной очутилось ее лицо: Тесса включила камеру. Кажется, я даже вскрикнула от неожиданности, как будто увидела призрак, а не лицо Тессы на экране. На ней была белая майка, оттеняющая смуглую кожу; челка убрана с лица и скреплена заколкой. Выглядела Тесса очень молодо. Наморщив лоб, она вплотную наклонилась к камере, так что отчетливо была видна складка между сдвинутыми бровями.
– Солнышко, – сказала Тесса, – прости меня, пожалуйста. – Она еще раз извинилась за то, что «набросилась» на меня. У нее был дурацкий день. – Ты сама знаешь, что нужна мне. Очень нужна, – добавила она и прикоснулась к верхнему краю камеры, как будто благословляя меня.
После того случая она оставляла камеру включенной, не поинтересовавшись моим мнением. Свою камеру я по-прежнему не включала. Несмотря на то, что я перевидала множество фотографий Тессы, вживую она казалась совсем другой. Обычно я видела ее лицо снизу: она привыкла полулежать на кровати, опираясь на стену, с ноутбуком на коленях. На стене виднелся уголок большого постера, кажется, с изображением гигантского паука. По моей просьбе Тесса передвинула ноутбук, чтобы показать плакат полностью, и назвала автора – Луиза Буржуа. На следующий раз я попросила Тессу пройтись с ноутбуком по комнате и показать, что еще там есть.
Комната оказалась битком набита всякой всячиной, откровенным барахлом, на которое тошно было смотреть: запыленные павлиньи перья, кипы журналов, груда одежды на полу – точь-в-точь как горы хлама, выраставшие за ночь у благотворительного магазина «Кошачьей Лиги» в Кентиш-тауне. Комод был заставлен открытыми банками, упавшими набок, по периметру окна мигали разноцветные фонарики. Я заметила и несколько совсем уж странных предметов и поинтересовалась их происхождением: огромная белая раковина величиной с подушку, купленная в антикварном салоне в Ислингтоне; разрисованное солнце из дерева в полстены, которое Тесса изготовила для какой-то театральной постановки. На ночном столике виднелась небольшая золотистая статуя Будды, покрытая толстым слоем пепла от сожженных благовоний.
Я разглядывала вещи Тессы и думала, что ей придется куда-то все это девать, перед тем как она «уволится». Понимая, что рискую задеть ее за живое, я сформулировала вопрос предельно осторожно:
– Ты еще не решила, как поступишь со своими вещами?
Она озадаченно посмотрела на меня, но потом сообразила, о чем я.
– Нет, пока еще нет. Я как-то не задумывалась.
Тогда я посоветовала ей недорогой склад, услугами которого пользовалась сама. Если нужно, могу дать номер телефона, добавила я. Тесса едва заметно кивнула, и я отправила ей номер телефона склада по электронной почте.
Благодаря включенной видеокамере я уловила настроение Тессы, едва взглянув на ее лицо; впрочем, об угнетенном состоянии довольно легко было догадаться и по голосу, который звучал тяжело и глухо, как будто ей ввели большую дозу успокоительного. А еще я рассмотрела Тессу поближе. Она оказалась левшой, а к морщинке между бровями добавились еще две в уголках рта, едва заметные, тонкие, как упавшая ресница. Как-то я заметила у нее небольшой красный нарыв над верхней губой. Герпес, скоро пройдет, отмахнулась Тесса. Не будь видеокамеры, я бы не узнала, что у нее выскакивают прыщики на губах, и сделала себе пометку на будущее – время от времени сообщать об этом в ее Хронике. На красивом лице Тессы даже герпес выглядел, как обычная родинка.
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?