Текст книги "Надежды большого города"

Глава 15

Проходили дни, Кристи продавал деревья. Люди приезжали к нему из всех пяти районов Нью-Йорка и даже из других мест – из Нью-Джерси, Уэст-честера, Лонг-Айленда и Коннектикута. Они платили ему на доллар больше да еще давали чаевые. Им хотелось сфотографироваться с ним, расспросить о Дэнни. Самое странное – что Кристи утратил свое красноречие. Ему было нечего сказать. Купят они дерево или нет – ему было все равно. Ему были безразличны и это внимание, и кошельки, которые только и ждали, чтобы их опустошили, он мог только совершать привычные движения.

Он стал похож на монахов из аббатства на Кейп-Бретоне, которые дали обет молчания. Казалось, эти люди заглянули в глубь своей души и онемели, пораженные значительностью того, что там обнаружили. Примерно то же чувствовал Кристи. О чем было говорить? Жизнь его сына была вне опасности, Дэнни вернулся к нему, пусть даже временно. Его дочь украла их деньги, вместо того чтобы попросить его помочь брату.

Кристи знал, что дети не сомневаются в его любви, как он не сомневался в их. Но он был слишком сосредоточен на своей работе; кроме того, он, видимо, внушил детям чувство, что у него все под контролем, а может, как сказала Бриджит, они просто не хотели его беспокоить. Или он сам каким-то образом дал им понять, что не хочет, чтобы его беспокоили. Об этом он и думал, продавая деревья.

Кэтрин не появлялась. Кристи наблюдал и ждал. Пока богатые жители пригородов привязывали его деревья к крышам своих джипов, он смотрел на юг, в направлении ее дома.

Где она? Слова, которые Кристи не мог выдавить из себя в ответ на интерес покупателей, казалось, накапливались, как бревна в речном водовороте, и ждали момента, когда смогут выплеснуться на Кэтрин. Он о многом хотел ее спросить и о многом ей рассказать. Но она не приходила.

Прошло несколько дней, прежде чем дело разрешилось: было завершено расследование, заполнены все бумаги. Дэнни пролежал в больнице Святого Винсента для наблюдения. Ему сделали необходимые анализы и наконец отпустили. Он остановился у миссис Квинн, чтобы восстановить силы и провести время с близкими. Но несмотря на радость, это были нелегкие дни.

– Па, что будет дальше? – спросила Бриджит в канун Рождества. Они как раз распродали деревья – еще один год работы был позади. Ужин был приготовлен, приближалась ночь. Полночь придет раньше, чем они это поймут, и наступит Рождество.

Кристи посмотрел на Дэнни, который сидел в кресле в противоположном конце комнаты, просматривая фотографии. Полиция вернула их, когда закончилось расследование.

– Все зависит от твоего брата, – сказал Кристи.

– Я говорю о нас, – сказала Бриджит. – У нас у всех неприятности ?

Кристи посмотрел на нее. Как он мог объяснить двенадцатилетнему ребенку, что бывают неприятности и неприятности!? Что заставило ее украсть кассу? С тех пор, как он увидел, как деньги сыпятся из наволочки, у него болело сердце.

– Бриджит, это ты должна мне сказать. Она подняла брови и ошеломленно спросила:

– Сказать тебе – что?

– Все.

– Я не понимаю.

Дэнни тоже был не особенно разговорчив на этой неделе, не рассказывал о прошедшем годе или о своих планах на будущее. Он держался замкнуто, много спал, как будто наверстывая триста шестьдесят пять дней жизни на улицах Нью-Йорка. Но сейчас Кристи видел, что он заинтересовался. Он наклонил голову так, как делал всегда, когда притворялся, что не слушает.

– Почему бы тебе не сказать мне, что ты хочешь на Рождество? – спросил дочку Кристи.

– Па! Как ты можешь говорить об этом? Нас окружает полиция! Я совершила преступление, украла все наши деньги. Я хочу знать, посадят ли меня в тюрьму?

– Тебя не посадят в тюрьму, Бриджит.

– А Дэнни, па? Его посадят?

– Его тоже не посадят.

– А тебя?

– Нет. Власти отнеслись ко мне снисходительно, хотя я и наделал глупостей, пренебрегал своими детьми.

– Ты не пренебрегал нами, – возразила Бриджит.

Кристи пристально посмотрел на нее. У нее были глаза Мэри. Зелено-карие, как мягкий мох на северной стороне ствола ели. В последние годы он был так занят работой, стремясь поднять детей, что у него практически не было времени скучать по жене. Но сейчас ему ее не хватало. Мэри с ее рассудительностью знала бы, как все уладить. Ей всегда удавалось определить, кто виноват. Без нее Кристи пришлось делать это самому.

– Ты ошибаешься, дорогая, – сказал он, – я ужасно пренебрегал вами. Вы были так обеспокоены, но ничего мне не сказали. Вы взяли все в свои руки. Что именно я упустил, что заставило тебя взять деньги?

– Я сделала это для Дэнни, – сказала она с несчастным видом, с любовью глядя на брата.

– Это правда, я знаю. У тебя были добрые намерения. Но ты поступила неправильно.

– В школе мы читали «Робин Гуда», – сказала она.

– Если бы Робин Гуд сейчас жил в Нью-Йорке, он оказался бы на острове Райкерс. Нельзя путать щедрость с преступлением. Бриджит, люди из органов охраны детства говорят мне, что тебе нужна помощь психотерапевта.

– Па, она не сумасшедшая, – вмешался Дэнни.

– Это все моя вина. – Бриджит заплакала. – Вела себя как ненормальная и опозорила свою семью, хотя я всего лишь хотела помочь Дэнни.

– Никто здесь не сумасшедший, – сказал Кристи, у которого голова пошла кругом, и он уже сам начал чувствовать себя свихнувшимся. – Все знают, что ты старалась помочь брату.

– Они собираются определить меня в больницу? – спросила Бриджит. – Оставить меня в Нью-Йорке, а ты вернешься домой в Канаду?

– Нет. Они разрешили мне взять тебя с собой. Но они хотят, чтобы я нашел кого-нибудь, кто мог бы поговорить с тобой. На Кейп-Бретоне это трудновато, но мы как-нибудь выйдем из положения.

– Может, в Ингонише кто-то есть? – предположил Дэнни.

Кристи взглянул на него. Казалось, Дэнни так поглощен своими фотографиями, но он вмешался в разговор – это кое-что значило. Одна из фотографий упала с его коленей. Кристи посмотрел вниз и с болью увидел, что это каменный ангел. Задание Кэтрин для его сына; весь год она следила за тем, чтобы он был накормлен. Дэнни принял бы деньги лишь с одним условием – если он их заработает.

Кристи пересек комнату и поднял фотографию. Он долго и пристально смотрел на нее. Казалось, что в ангела вселился дух Кэтрин. Он почти видел, как ее ясные серые глаза смотрят на него в этот момент и направляют. Его сердце колотилось как никогда раньше, когда он решился задать вопрос.

– Ты поедешь с нами домой? – спросил Кристи, – чтобы, помочь присматривать за твоей сестрой?

Дэнни покачал головой.

– Пока нет, – почти неслышно сказал он.

– Что?

– Я сказал, пока нет, – немного громче сказал Дэнни. – Ты спросил Бриджит, что она хочет на Рождество, несколько минут назад, помнишь?

– Помню, – ответил Кристи.

– Я, возможно, ничего не заслуживаю, но не желаешь ли ты спросить и у меня?

Кристи не был готов к такой прямоте. Этот год сделал из Дэнни мужчину.

– Да, конечно, так что ты хочешь?

– Я хочу, чтобы ты доверял мне, па.

Кристи нахмурился. Доверять ему? Он как будто скользил по краю утеса. Кристи хотел удержаться, ухватиться за что-нибудь, избежать падения в никуда. Он подумал о Кэтрин, о том, что она помогала его сыну, и почувствовал себя на краю обрыва.

– Я хочу остаться здесь, – сказал Дэнни. – Не навсегда, только до тех пор, пока не узнаю то, что должен знать.

– Знать для чего?

– Я хочу быть метеорологом. Я вижу, через что ты проходишь, па. Пытаешься вырастить деревья, борешься со стихиями, как с демонами. Но ты не можешь победить молнии, ураганы, засуху. Если бы мы умели предсказывать эти явления, тебе было бы легче. Тебе и другим фермерам.

– Дэнни, – Кристи говорил, а сердце его сжималось, как будто рука Бога спустилась с небес, чтобы схватить его и вырвать из груди, – я хочу, чтобы ты был со мной, со мной и Бриджит. Мы же семья.

– Па, ты думаешь, я этого не знаю? Знаю очень хорошо. Но я делаю это для тебя!

– Почему ты не сказал мне о своем желании в прошлом году, прежде чем все это случилось? Почему не поговорил со мной?

– Я не хотел надоедать тебе.

– Надоедать мне? – Кристи сжался, даже подумал, не случился ли у него сердечный приступ. – Я что, такой ужасный, что ты не можешь поговорить со мной? Неужели ты не знаешь, как я люблю тебя?

Ты так любишь нас, что убиваешь себя, – сказал Дэнни. – Ты работаешь до темна, а уходишь в поле еще до восхода солнца. Просто не было времени, па, не было времени на разговоры. Я не хотел беспокоить тебя, просить, чтобы ты помог мне принять решение, которое я принял бы в любом случае.

– И все-таки мы могли бы поговорить, – сказал Кристи.

– Ты бы запретил мне сделать это, – ответил Дэнни. Кристи заплакал, потому что знал, что это правда. Очень больно любить кого-то так сильно, как он любил Дэнни, и видеть, как ваши пути расходятся, как он уходит от них с Бриджит.

– Неужели у тебя никогда не было мечты, па? Чего-то, что ты хотел бы сделать?

Кристи подумал об этом. Он был слишком голоден, чтобы мечтать. Он был слишком занят фермой отца, поддержанием ее в таком состоянии, чтобы она приносила доход, старался прокормить своих детей. Ему было не до мечтаний. И все же…

Фотография ангела упала как раз между ним и Дэнни. Кристи посмотрел на нее сквозь слезы и подумал о Кэтрин. Его сердце забилось очень сильно. Если у него когда-то и была мечта, желание, то оно было связано с ней. Но оно не могло осуществиться. У Дэнни было больше шансов стать метеорологом, чем у Кристи быть рядом с такой женщиной, как Кэтрин.

– Может быть, сейчас у меня появилась мечта, – сказал он.

– Ты должен стараться осуществить ее, если она у тебя есть.

– Надо постараться, чтобы она исполнилась, – поддержала брата Бриджит. Кристи поднял глаза. Дети напряженно за ним наблюдали. Неужели они понимали, о чем он думает? Неужели это так очевидно? Он почувствовал, как краснеет.

– Видишь эти фотографии? Их сделал я, – с гордостью сказал Дэнни.

– Они очень хороши. – Кристи успокаивался. – Если ты не станешь метеорологом, то всегда сможешь работать фотографом.

Ага, я тоже об этом подумал. Ты знаешь, я закончил школу? В любом случае, мне надо составить список, для Рейнбеков: где сделана каждая фотография. Мистер Рейнбек хочет выпустить книгу и раздавать ее в школах и даже на улицах, чтобы жители Нью-Йорка захотели посмотреть вверх, на небо.

– И увидеть все чудеса, – сказала Бриджит, глаза которой светились от любви к брату.

– Правильно, Бриди. Но список у меня в голове. Видишь этого ангела? – Он указал на черно-белую фотографию: гладкая скульптура, тени на камне, крылья широко раскинуты, спокойный и отчего-то теплый гранитный взгляд.

– Да. – Кристи смотрел на ангела, но вместо него видел Кэтрин.

– Эта статуя находится около моста в Центральном парке. А вот этот… – он перемешал снимки, нашел другого ангела, – вырезан на стене церкви на Лексингтон-авеню. А видишь этого грифона? Он выточен у входа в здание на Восточной Сорок второй стрит. Эти демоны, или кто они там, изображены на камне прямо рядом с входом в «Манджиа», ресторан на Западной Пятьдесят седьмой стрит. А эти колокола…

– Загадочные колокола! – восторженно процитировала Бриджит недавний заголовок в «Дейли Ньюс». В этой публикации акцент был сделан на снимке, который Пенелопа держала в руке, когда Дэнни упал с крыши. Она молчала о нем, и Дэнни тоже. Никто не знал, где в городе находились эти колокола. Они даже стали целью рождественской охоты, все спрашивали о колоколах. Мистер Рейнбек никогда не был так взволнован: его проект «Посмотри вверх» уже возымел действие, хотя брошюра с фотографиями еще не была опубликована. Люди всех пяти пригородов поднимали головы вверх, глядя на здания и на небо, в поисках каменных колоколов.

Жители Бруклина были уверены, что колокола вырезаны на стенах церкви Грейс или Бруклинской академии музыки, а может быть, на огромных каменных опорах Бруклинского и Уильямсбургского мостов. Одна женщина из Квинса заявила, что на фотографии – склеп с кладбища Флашинг, рядом с тем местом, где похоронены ее родители.

Молодой иезуит утверждал, что колокола расположены на доме уединения в Маунт-Манреса на острове Стетен, и люди, ищущие уединения на Рождество, черпали духовную силу, гуляя и осматривая дом. Один старый мудрый священник стоял на холме, с которого открывался вид на огни Манхэттена на другой стороне реки. Он знал точное местоположение колоколов, видел их, когда мальчишкой жил в Челси.

Минни Макгуер из Бронкса прошлась вдоль всей Бейн-бридж-авеню, уверенная, что если она найдет колокола, то ее сын Десмонд бросит пить, пройдет курс лечения.

Некая пара обнаружила один колокол, вырезанный на гранитной арке собора Святого Иоанна Пророка. Движимый этим открытием, мужчина сделал своей даме предложение, состоялась рождественская помолвка, вдохновленная приключением. Правильный шаг, но не тот колокол.

– Ты скажешь нам, где они находятся? – спросила Бриджит.

– Может быть. – Дэнни ехидно улыбнулся. Бриджит кинула в него подушкой:

– Ну, Дэнни!

– Я люблю хранить секреты, – заявил он.

– По крайней мере ты должен сказать Кэтрин, она столько для тебя сделала.

– Да, – согласился Дэнни, – она заслуживает этого.

Кристи ждал, глядя, как его дети обмениваются взглядами. Ухмылка Дэнни была заразной – теперь и Бриджит ухмылялась.

– Заслуживает, – подтвердила Бриджит.

– Па, ты мог бы показать ей колокола, – сказал Дэнни.

– Я не знаю, где они, – ответил Кристи и, увидев, что его сын и дочь улыбаются, почувствовал, что краснеет.

– Дэнни скажет тебе, – уверила его Бриджит.

– Да, если ты их ей покажешь, я скажу тебе, где их найти, – отозвался Дэнни.

Поскольку Кристи не возражал, Дэнни ему рассказал.

Глава 16

Каждый год в канун Рождества Лиззи и Люси приходили к Кэтрин на торжественный обед. Они всегда надевали красивые платья, шляпы и свои лучшие украшения. Ели устриц, каплуна и один трюфель, завернутый в бекон, поджаренный на углях в камине и тоненько нарезанный в картофельное пюре. На десерт у них был рождественский торт в виде полена. До смерти Брайана они еще вешали звезду на рождественскую ель, обменивались подарками и ходили на ночную мессу в церковь Святой Люси.

В этом году праздничная атмосфера достигла небывалого уровня. Во-первых, Лиззи была взволнована по поводу своего нового романа. За все то время, что офицер Рип Коллинз патрулировал Челси, казалось, он взглянул на Лиззи не более двух раз. Но в нынешнем году, часто останавливаясь у палатки Кристи, он наконец-то набрался храбрости и пригласил ее на свидание.

– Он покатал меня на патрульной машине, – взволнованно рассказала Люси, – и показал, как надо производить арест.

– Будем надеяться, что это умение тебе не понадобится, – сказала Лиззи, искоса поглядывая на подругу.

– А где он сегодня? – спросила Кэтрин.

– На службе, следит, чтобы улицы были безопасными для Санта-Клауса.

– Он сказал, что арестует Санту, если тот неправильно припаркует свои сани, – хихикнула Люси.

– Думаю, что в Челси особое отношение к Санте, – сказала Кэтрин, – если учесть, что здесь его сделали знаменитым. «Это была ночь перед Рождеством…» и все такое.

– И все такое, – отозвалась Лиззи.

Кэтрин нравилось видеть подругу такой счастливой. И Лиззи относилась к ней также. Что-то изменилось в Кэтрин за последнее время. Хотя она не рассказала Лиззи о визите Брайана, подруга заметила, что она воспрянул духом.

– Уже пора собираться в церковь. – Люси посмотрела на часы. Половина одиннадцатого; на полночную мессу соберется много народу, и они хотели занять места.

– Нам надо идти, – согласилась Лиззи. – Ты идешь, Кэтрин?

Кэтрин задумалась. Она хотела пойти. В этом году многое изменилось, она больше не боялась Рождества. Но у нее не было елки, так что они не могли повесить звезду. И подарков она купила не слишком много, только несколько мотков исландской пряжи для Люси и серебряный браслет для Лиззи. Она собиралась пойти на полночную службу со своими друзьями, но что-то заставило ее покачать головой, отказываясь.

– Мне надо остаться здесь, – сказала она.

– Ты можешь сходить навестить их. – Лиззи как будто читала ее мысли.

– Бирнов? – спросила Люси.

– Ты же о них думаешь, не так ли ? – Вопрос Лиззи прозвучал как утверждение.

Кэтрин кивнула:

– Они завтра уезжают. Думаю, они могут прийти попрощаться.

– Я собираюсь писать Бриджит, – сказала Люси. – А ты могла бы писать Кристи.

– Полезный совет, – заметила Лиззи, натягивая пальто и направляясь к входной двери.

Кэтрин попробовала улыбнуться. Она надеялась на встречу с Кристи с тех пор, как заперла дверь в мансарду.

– Я думала, что он заглянет раньше, – сказала она.

– Ну, счастливого Рождества, – пожелала Лиззи, выглядывая в окно.

– Что? – спросила Кэтрин.

Ее лучшая подруга открыла дверь. На верхней ступеньке стоял Кристи.

– Я боялся, что уже поздно, – сказал он, глядя на часы. – Но увидел, что у вас горит свет.

– Еще не поздно, – заверила его Лиззи. – Счастливого Рождества, Кристи!

– И тебе тоже.

– Передай привет Бриджит и Гарри! – улыбаясь, сказала Лиззи, взяла Люси за руку, и они побежали по ступенькам.

Кэтрин улыбнулась и открыла дверь шире, чтобы впустить Кристи.

– Пожалуйста, заходи.

– Вообще-то я хочу, чтобы ты пошла со мной, – сказал он, протягивая руку.

– Прямо сейчас? – спросила она, вздрогнув от порыва ветра.

– Да, я хочу кое-что тебе показать.

Глядя в его яркие голубые глаза, она поколебалась. Но, почувствовав его волнение, улыбнулась.

– Я надену пальто.

Они сразу поймали такси, и Кристи попросил водителя отвезти их к юго-восточному краю Центрального парка. Они с Кэтрин сидели на заднем сиденье, почти ничего не говоря и даже не осмеливаясь посмотреть друг на друга. Все слова, которые Кристи хотел ей сказать, испарились, затерявшись в сумятице мыслей. У мечты не бывает сценария. Может, для того и существуют поэты, подумал он, поэты и авторы песен. Водитель включил радио, одну за другой исполняли рождественские песни.

– Какая твоя любимая? – наконец спросил он, нервничая.

– Моя любимая?

– Песенка, твоя любимая рождественская песня?

– Хм, надо подумать, мне нравятся многие. А твоя?

– «Тихая ночь», – сказал он. Потом достал из кармана фотографию колоколов, сделанную Дэнни.

– Мы едем в парк? – спросила она.

– Да.

– Я думала, ты больше никогда не захочешь туда пойти после того, что случилось с Дэнни.

– Я тоже так думал.

Он вспомнил последние несколько дней, пережитый им страх попасть в сети городской бюрократии, и его передернуло.

– Видимо, нас охраняет ангел-хранитель, потому что Дэнни в порядке и каким-то образом власти решили, что мы не преступники.

Кэтрин улыбнулась, и он не мог оторвать взгляд от ее лица. Ему хотелось просто смотреть на нее, освещенную городскими огнями, мелькавшими в окне машины.

Они подъехали к углу Пятой авеню и Пятьдесят девятой стрит, Кристи заплатил водителю, и они пожелали друг другу счастливого Рождества. Кристи взял Кэтрин под руку, потому что улица была скользкой от снега. Он помог ей забраться на сугроб, казалось, что она не хочет, чтобы он отпустил ее даже тогда, когда они вышли на чистую дорогу.

– Ты знаешь, куда мы идем? – спросил он.

– Думаю, да, – ответила она, взглянув на снимок в его руке. – Ты собираешься показать мне колокола? Дэнни сфотографировал их здесь?

– Увидишь.

Они шли под красивыми железными фонарями, отбрасывавшими желто-оранжевый свет. Заледеневший пруд был окружен покрытыми снегом кустами. Вокруг него не было ни птиц, ни людей, ни животных. Кристи казалось, что они идут по дикой пустынной местности, как будто они одни во всем мире. Обойдя пруд, они подошли к изящному каменному мосту. Мост был перекинут через узкий северный конец пруда. Все еще держась за руки, они поднялись на середину моста и осмотрелись. Лед отражал танцующие огни небоскребов. Кэтрин указала на одно из самых высоких зданий.

– Это моя библиотека, – сказала она. – Я смотрю на этот мост каждый день.

– Правда? – Он думал, какое из окон было ее.

Она кивнула. Они выдыхали облака серебряного пара и прижимались друг к другу, плечо к плечу, чтобы согреться. От ее прикосновения у Кристи внутри все затрепетало. Он слушал.

– Мост Гэпстоу.

– А ты когда-нибудь смотрела на нее? – спросил Кристи, указывая на статую, спрятанную в тени деревьев прямо перед ними. Хотя раньше он не видел статую, но он знал, что она там, благодаря описанию Дэнни.

Кэтрин всмотрелась в темноту.

– Ангел, – сказала она, спускаясь с другой стороны изогнутого моста. Отсюда Кристи видел, что статуя скрыта зарослями. – Я даже не знала, что она там есть. – Внимательно оглядывая статую, она прикоснулась к крыльям, белому лбу, нежно улыбавшимся губам.

– Красивая, – сказал Кристи, глядя на Кэтрин.

– Ты думаешь, это женщина? – спросила она.

Кристи кивнул. Его пульс участился, он обнял Кэтрин, и их глаза встретились. Ему было спокойнее, когда она была близко-близко, как сейчас, иначе невозможно, подумал он.

– Она – это ты, – сказал он, указывая на ангела. – С того самого мгновения, как Дэнни показал мне снимок, я мог думать только об этом. Она очень на тебя похожа.

Кэтрин покачала головой, но он поцеловал ее, и она не могла ничего ответить. Как мог он решиться на это, так боясь потерять этот шанс, но не желая потратить ни единой минуты на то, чтобы попытаться его использовать?

Тонкие облака заволокли небо. В просветах сверкали звезды, как будто они стояли на холме в Новой Шотландии, а не здесь, в центре Манхэттена, окруженные городскими огнями. Он вдохнул холодный воздух, успокаиваясь. Кэтрин посмотрела на него, и Кристи вдруг осознал, что жизнь – это охота за мечтами и что свою он уже нашел.

– Кэтрин Тирни, – произнес он.

– Кристи Бирн.

– Ты мой ангел, – сказал он. Он боялся обернуться, он был уверен, что статуя исчезла, потому что он держал ангела в своих объятиях.

– Я боялась, что ты будешь думать обо мне иначе, – улыбнулась она, – потому что я скрывала от тебя то, что знаю о Дэнни.

– Ты помогала ему, когда я не мог, – сказал Кристи. – Мне потребовалось время, чтобы это понять.

Кэтрин кивнула. Она дрожала, холодный ветер дул через парк, мчался через поля и пруд, напомнив Кристи о том, что канун Рождества заканчивался, а ему надо было отвести ее еще в одно место.

– Колокола здесь? – спросила она. – С каменным ангелом?

Он покачал головой, прижимая ее крепче, чтобы согреть.

– Нет, но я должен был сначала привести тебя сюда, чтобы ты узнала о моих чувствах. Это не очень просто – быть таким, как я. Слова – я использовал их, только чтобы продать деревья. Делал деньги благодаря проходящим мимо ньюйоркцам. «Вот голубая ель, тронутая звездным светом» или «Для этой ели вам не понадобится мишура – в ее ветвях свет северного сияния».

Кэтрин рассмеялась, слушая, как он воспроизводит речь продавца.

– Это все дешевые трюки, такие разговоры, – заметил он.

– Я знаю, что ты умеешь говорить иначе.

– Но не о том, что я пытаюсь сказать сейчас. У меня не хватает слов, чтобы высказать свои чувства, Кэтрин. Да, пожалуй, это не имеет смысла.

Она посмотрела на него, как будто хотела, чтобы он попробовал. Он снова поцеловал ее и сквозь ткань пальто почувствовал, что ее сердце бьется так же быстро, как его.

– Фотографируя для тебя, Дэнни проникся духом твоего проекта.

– Эти снимки заставили людей поднять голову, – ответила Кэтрин. – Мой босс ему очень благодарен. Весь город в горячке, все хотят узнать, где он нашел эти колокола.

– Ты хочешь узнать?

– Конечно.

Вокруг них снова был город дикий и романтичный, с миллионами жителей за освещенными окнами. Кристи понял, что присоединился к множеству людей, которые приехали в Нью-Йорк, чтобы исполнить свою мечту.

– Я покажу тебе. – Кристи взял ее за руку и повел обратно через арку моста Гэпстоу.

Мимо шли, прогуливаясь, люди – домой или в церковь, или просто потому, что был канун Рождества и падал снег. Кэтрин и Кристи двигались по Пятой авеню и через несколько кварталов, пока на площади остановилось такси, чтобы кого-то высадить, они забрались в него.

– Откуда вы? – спросил водитель, глядя в зеркало заднего вида. – Вы не местные?

– Мы из Челси, – ответил Кристи, улыбнувшись Кэтрин.

Кэтрин засмеялась – его простота возбуждала ее. Водитель продолжал смотреть.

– Эй, да ведь вы тот продавец деревьев, – сказал он. – Я прав?

Кристи проигнорировал его. Вместо этого он поцеловал шею Кэтрин, ее щеку и уголок ее губ. Она задрожала, прижимаясь к нему.

– Как ваш сын? Ему уже лучше?

Молчание.

– Вы же его отец, правильно? Того парня, который поскользнулся, упал с крыши замка? Как его дела?

– Отлично, – ответил Кристи.

Но Кэтрин видела, что водитель задел его. Она нащупала и сжала его руку, он благодарно посмотрел на нее и снова сказал, что ангел напомнил ему о ней. Она закрыла глаза, вспоминая настоящего ангела, который на этой неделе посетил Нью-Йорк.

– Вы должны сказать мне одну вещь, – заявил водитель.

– Да? И что же? – спросил Кристи.

– Вы должны сказать мне, где эти чертовы колокола?!

Кэтрин улыбнулась, глядя в окно. Она не могла поверить, что взволнована лишь потому, что скоро это узнает. Как и весь Нью-Йорк, ее очаровала легенда о Дэнни Бирне, живущем в замке Бельведер и обладающем только фотоаппаратом и черно-белым снимком каменных колоколов.

– Он ведь сказал вам? – настаивал водитель.

– Это секрет, – сказал Кристи. – Я не хотел бы испортить вам веселье от их поисков.

– Да ну, это же канун Рождества. Это ваш бизнес – продавать Рождество! Что, если я включу радио, чтобы настроить вас на праздничный лад? Вы ведь использовали этот трюк? Я это сделаю, а вы мне скажете. Ну так как?

– Какой трюк? – спросил Кристи.

– Проигрывать старые рождественские песни, чтобы вдохнуть в прохожих праздничное настроение. Вот для чего все эти огни, украшенные витрины магазинов. Это настроение заставляет людей покупать. Для того же и чертова елка в Рокфеллеровском центре!

– И я так думал, – сказал Кристи.

– Сегодня у вас настроение отдавать, правильно? Скажите мне что-то, чего не знает никто в Нью-Йорке. Вы скажете мне, я продам это в газету «Пост», и мы поделим деньги. Уговорите его, леди!

– Я не думаю, что он поддается уговорам.

Когда они достигли места назначения, угла Десятой авеню и Двадцать третьей стрит, Кристи залез в карман и дал водителю двадцатку.

– Сдачу оставьте себе.

– Эй, все дело в чаевых, правильно? – усмехнулся водитель. – Гораздо лучше, чем решать загадку этих чертовых колоколов. Спасибо, парень.

– Счастливого Рождества, – сказал Кристи и улыбнулся Кэтрин.

– Все в порядке?

– Да.

Вспыхнула иллюминация закусочной «Эмпайер», как яркий маяк освещавшая Десятую авеню. Пошел снег. Снежинки укутали небо вуалью. За сверкающим снегом светились огни домов. Кэтрин дрожала, но не от холода. Кристи обнял ее за плечи. Они пошли на юг.

– Когда-то здесь были фермерские земли, – сказала Кэтрин, когда они проходили мимо парка Святого Николая. – Ими владел Клемент Кларк Мур.

– Теперь трудно представить. – Кристи оглядел выросшие на месте полей здания.

Кэтрин стало интересно, думает ли он сейчас о своей ферме. Ей было любопытно, как она выглядела, и как выглядело ночное небо без городских огней, и насколько высоки там деревья, и можно ли из его дома увидеть море.

– Ты живешь так далеко отсюда и завтра уезжаешь домой.

Он не ответил. Ее сердце глухо стучало, пока они шли в тишине.

– Дэнни решил остаться, – медленно сказал Кристи. – Я точно не знаю, как у него все сложится, но миссис Квинн предложила ему жить у нее, если он будет помогать ее сыну Джону в скобяной лавке. Кажется, он уверен, что сможет получить стипендию и поступить в колледж.

Кэтрин слушала. Она была уверена, что мистер Рейн-бек – даже оба мистера Рейнбека – захотят помочь Дэнни. Но сейчас ее мысли были заняты планами другого человека.

– А как насчет тебя, Кристи? Ты не думал остаться?

Он прижал ее сильнее. Они шли на юг, а снег становился все гуще. Видимость была плохой, тротуары – скользкими. Вопрос Кэтрин прозвучал буднично, но внутренне она содрогалась. Неужели он уедет? Неужели он может пренебречь даром, который преподнесла им судьба ? Они обнимали друг друга и шли сквозь снег. Как они смогут отпустить друг друга?

Кэтрин посмотрела вперед и неожиданно увидела очертания церкви Святой Люси. Люди заходили внутрь; она посмотрела на часы и увидела, что уже почти полночь. У нее перехватило горло: она подумала о том, что произошло в этой церкви всего неделю назад. Брайан вернулся… и это была ночь, когда Дэнни чуть не погиб.

– Почему мы здесь? – спросила она Кристи.

Его глаза поразили ее: они были кристально голубые, полные огня.

Их глаза встретились. Кэтрин вздрогнула и взяла его за руку. Внезапно ей стало страшно, как будто мир стал вращаться все быстрее и быстрее. Снег несся с севера, и она крепче прижалась к Кристи.

– Почему мы здесь? – снова спросила она.

– А ты не знаешь?

– Лиззи и Люси в церкви, – сказала она. – Это место, в котором прошли самые важные события моей жизни. Здесь я…

– Скажи мне, – попросил Кристи.

– Здесь я попрощалась с прошлым, – прошептала Кэтрин.

– Ты должна была это сделать, – он обнял ее и прижал к себе, – потому что вот твое будущее.

Они снова поцеловались, не обращая внимания на людей, взбиравшихся за ними по ступенькам. Высоко на колокольне зазвонили колокола.

– Ты не ответил мне, – прошептала она, а северный ветер, трепавший ее волосы, заставил ее крепче прижаться к Кристи. – Ты не думал остаться?

– У меня ферма, которую надо поддерживать. А ты не думала о Новой Шотландии?

– Звучит чудесно, – сказала она, дрожа.

– Я был бы рад показать ее тебе, – сказал он. – Поедешь с нами?

– Мне бы хотелось, – ответила она.

– Тогда поехали.

– У меня работа, – начала она.

– Встреча с тобой была настоящим чудом, неужели ты этого не чувствуешь?

– Знаю, – сказала она, ощущая, как пульсирует ее кровь.

Она действительно знала. Ее крепко запертое на замок сердце открылось этому человеку и его детям. Она последовала за призраком, видела перья ангела на снегу, попрощалась со своим горем.

– Тебе нужно что-то более убедительное? – спросил он, прикасаясь к ее щеке. – Если нужно, скажи мне.

– Более убедительное?

– Вспомни, зачем мы сюда пришли.

– Кристи, зачем? – Среди всех этих внешних и внутренних бурь она действительно забыла. Его страстные голубые глаза смотрели на нее так пронзительно, что можно было испугаться. Но она была как околдованная.

– Посмотри вверх, – сказал Кристи.

Ему даже не пришлось указывать. Кэтрин подняла голову и задохнулась. Там были они – каменные колокола.

Иногда оказывается, что мы плохо знаем самые знакомые, привычные нам места. Сколько раз она входила в эту дверь? Ее внесли в церковь Святой Люси младенцем, она гуляла тут, когда была ребенком, приходила сюда юной невестой и вдовой. Все это время колокола были у нее над головой.