Текст книги "Последняя стычка у Йеллоу-Бат"

Глава 15

Конни Дьюн добралась до Мустанга раньше, чем туда начали прибывать уцелевшие в бою у Йеллоу-Батт. После того, как мужчины уехали в городок скваттеров, о чем только она ни думала – о предстоящем расследовании, о Фреде Рэнсоме, о роли своего дяди в этом деле. Все его бумаги в Мустанге. Конни понимала, что только эти документы помогут ей вернуть деньги. Она села на коня и покинула лагерь. Доехав до старой мортонской дороги, повернула на юг. На этой дороге ее застал рассвет, и вот тут-то она услышала звуки далеких выстрелов.

Свернув с дороги, девушка пустила лошадь вдоль Соленого ручья и поскакала мимо того места, где через некоторое время Лорену Кейту предстояло принять смерть от рук Дорни Шоу. Лишь в городе Конни почувствовала себя в безопасности. Она сомневалась, что в сером доме остался кто-нибудь, кроме Бурвика, он редко покидал свое кресло. Поднявшись по улице, она спешилась у черного входа и крадучись вошла в здание. Можно было и не волноваться – Элтона Бурвика в доме не было. Поднявшись по ветхим ступенькам, она отперла комнату, где жила, и закрыла за собой дверь.

Ничего не изменилось. Шторы оставались задернутыми со времени ее отъезда. В комнате царил покой. В лучах солнца, проникающих в просвет между занавесками, была видна скопившаяся повсюду пыль. Подойдя к сундуку, Конни открыла его и вынула окованный железом ящичек, в котором держала свои бумаги. Ящик был в сохранности, очевидно, его никто не открывал. Со дна сундука Конни достала потертый кошелек с двумя дюжинами золотых десятидолларовых монет. Она опустила его в сумочку, которую обычно носила с собой.

Там же, в сундуке хранился огромный старый револьвер. Девушка вынула его и положила на стол рядом с собой. Потом отыскала небольшой семизарядный револьвер 22-го калибра, который подарил ей отец за несколько лет до своей смерти, и спрятала в карман платья.

Конни прошла в следующую комнату и открыла ящик в дядином столе, действуя быстро и уверенно. Бумаги были на месте. Видно, их никто не трогал. Разбирая документы, Конни услышала, как около заднего крыльца дома остановилась лошадь.

Она тут же прервала свое занятие и выпрямилась. Из полуоткрытого окна до нее донесся скрип седла: вероятно, всадник спешился. Потом звякнула шпора и внизу раздались шаги, потом все стихло. -

– Как? Это ты?

Вздрогнув, Конни обернулась. Позади нее стояла Сью Лэйн.

– Да, – ответила Конни. – Вот пришла взять кое-что из своих вещей. А ты ведь Сью?

Не ответив на вопрос, девушка кивнула на окно.

– Кто это подъехал? Ты видела?

– Нет. По-моему, мужчина.

– Может, Лорен вернулся? – Сью пристально смотрела на Конни. – Как они там? Все ли в порядке? Ты видела Пита?

– Да. Ты очень огорчила его.

Сью вспыхнула, но тут же гордо вздернула подбородок.

– Я знаю, что огорчила. А чего он ждал? Что я всю жизнь приживу в этой ужасной пустыне? Но меня от нее просто тошнит! Тошнит, говорю тебе!

Конни улыбнулась.

– Как странно! А я люблю ее. И с каждым днем все больше. Я прожила бы здесь всю жизнь, надеюсь, так и будет.

– С Томом Кедриком?

В голосе Сью прозвучали ревнивые нотки. Конни заметила также, с каким любопытством она рассматривает ее одежду, ее лицо.

– С чего ты взяла?

– Я видела его. Какая же девушка откажется от такого мужчины? Во всяком случае, он лучше всех в этой компании.

– А я думала, тебе нравится полковник Кейт.

Сью снова вспыхнула.

– Я… я и сама так думала. Том все равно не обращал на меня внимания. И потом, я хотела вырваться из пустыни. А теперь Пит, наверное, меня ненавидит.

– Я думаю, брат не может ненавидеть свою сестру. Он обрадуется, если ты вернешься.

– Ты его не знаешь. Уж если кто свяжется с Элтоном Бурвиком…

– А ты знала Бурвика раньше?

– Знала? – Сью удивленно посмотрела на Конни. – А ты разве не слышала, он тебе не рассказывал? Ведь Бурвик был нашим отчимом.

– Элтон Бурвик? – Теперь Конни уставилась на Сью.

– Да, и мы всегда подозревали, что именно он убил нашего отца. Мать что-то знала, поэтому убежала от него вместе с нами. А он преследовал нас. Мы так и не поняли, что случилось с матерью. Однажды ночью она ушла и не вернулась. А нас приняла и воспитала другая семья.

В холле скрипнула половица, обе девушки замолкли и прислушались.

С улицы донеслись выстрелы. Девушки переглянулись, затаив дыхание. Потом наступила краткая передышка, за которой последовало еще несколько выстрелов. Дверь медленно открылась: на пороге стоял Дорни Шоу.

Казалось, он удивился, увидев девушек вместе, и переводил взгляд с одной на другую, его карие глаза блестели, но в них не было и тени замешательства.

Наконец он обратился к Сью.

– Тебе лучше уйти, – сказал он. – Кейт мертв.

– Мертв? – От ужаса у Сью перехватило дыхание. – Они… они его убили?

– Нет, его убил я. На Соленом ручье.

– А остальные? Где остальные? – быстро спросила Конни.

Дорни с холодным любопытством посмотрел на нее.

– Кое-кто погиб, – сказал он равнодушно. – Нас разгромили. А все этот Кедрик, – продолжал он спокойно, как будто это его нисколько не касалось. – Он это устроил. – Дорни кивнул головой в сторону улицы. – Я думаю, сейчас все заканчивается. Здесь остались только Михусы и Фессенден.

– Они и сюда придут, – с уверенностью сказала Конни.

– Я думаю. – Казалось, ему безразлично и это. – Кедрик будет самым первым. А может быть, – улыбнулся он, – и последним. – Он умолк, оглядел комнату, потом бросил взгляд на Сью. – У ход и. Я хочу поговорить с Конни.

Сью и с места не двинулась.

– Мне и здесь хорошо. Можешь говорить с нами обеими.

Поднеся к губам сигарету, он пристально посмотрел ей в глаза. Но взгляд Сью был спокойным.

– Ты слышала? – повторил он. – Уйди подобру-поздорову!

– Не забывайся, Дорни! – вспыхнула Сью. – Ты ведь знаешь, что бывает, если кто-нибудь в этих краях поднимет руку на женщину! Ты, конечно, можешь убить меня. Но тогда тебе несдобровать, жители не потерпят, если кто-нибудь осмелится обидеть женщин, – тем более такой гаденыш, как ты!

Конни незаметно опустила руку в карман, где у нее лежал револьвер.

Внезапно раздалась пальба: это был поединок Кедрика с Фессенденом. Дорни Шоу с любопытством прислушался к выстрелам.

– Это неподалеку, – сказал он. – Значит, недолго ждать, когда Кедрик объявится здесь.

– Ты бы лучше ушел, пока он не появился. – Конни сама удивилась уверенности, которая прозвучала в ее голосе. – В отличие от многих других он будет драться до конца. Он убьет тебя, Дорни.

Шоу в изумлении уставился на нее, потом рассмеялся:

– Он? Ха-ха! Еще не родился человек, который смог бы переиграть Дорни Шоу. Даже Фесс, на что уж крутой парень, но и он не шутит с Дорни! А иначе я бы давно ему уши отстрелил.

Конни сжала револьвер. Холодный металл оружия придавал ей уверенности.

– И все же тебе лучше уйти, – спокойно сказала она. – Тебя сюда не звали, и нам не хочется с тобой разговаривать.

Дорни не шелохнулся.

– Что, разыгрываешь из себя взрослую и сильную? Брось! Лучше пойдем со мной!

– Да уйдешь ты или нет? – Глаза Конни вспыхнули. – В последний раз спрашиваю!

Шоу хотел что-то сказать, но не успел, потому что Конни выстрелила – не вынимая руки из кармана. Она была хорошим стрелком, но ей никогда не приходилось стрелять из такого положения. Первая пуля задела верхнюю часть уха Дорни, вторая обожгла ему ребро, а третья пробила стол, стоящий рядом.

Издав удивленный звук, похожий на мычание, Дорни выскочил в холл. Сью с восторгом уставилась на Конни.

– Вот это да! Я бы так не смогла! – Ее взгляд упал на крошечный револьвер, который Конни вынула из кармана. – Дорни Шоу – и вдруг – такое! А что будет, когда все узнают! – Она так весело захохотала, что и Конни невольно рассмеялась.

Дорни Шоу спустился к двери, задыхаясь, словно от долгого бега, при виде крови на руке, которой он держался за ухо, его лицо исказилось. Пораженный случившимся, он не заметил, как по ступенькам поднялся Кедрик. Лишь когда двери распахнулись, Дорни наконец его увидел. На мгновение он застыл, и это мгновение оказалось роковым. Когда Шоу схватился за оружие, было уже поздно. Кедрик метнулся к нему, сжал руку, державшую револьвер, и резко дернул, да так, что Шоу с маху ударился о стену и отлетел в сторону.

Дорни не умел драться на кулаках, а сила удара была такова, что могла сокрушить человека и покрупнее. Кедрик мощным ударом снова отбросил его к стене.

– Ты как-то спрашивал меня, что бы я сделал с проворным противником. Так смотри, Дорни!

Кедрик поднял правый кулак и ударил наемника по зубам. Яростно крича, Шоу забился в стиснувших его руках капитана. Кедрик прижал его к стене, держа за горло, и снова стукнул.

– Мерзкий убийца! – брезгливо сказал Кедрик. – Кто-то тебе уже пустил немного крови. Я сделаю это еще разок, для верности.

Он рванул на Дорни рубашку.

– Можешь попрощаться со своей славой в этих краях, Дорни. Я покажу всем, кто ты на самом деле – дешевый, трусливый убийца, который не так страшен, как многим кажется. – Он еще раз тряхнул Дорни, потом снова ударил о стену и отступил назад.

– Отлично, Шоу! Ну, где твои револьверы?

Рыча от ярости, Шоу схватился за свое оружие. Но Кедрик опередил его и выстрелом выбил револьвер из правой руки. Шоу выстрелил левой, но промахнулся. Кедрик сделал выпад, взмахнул дулом «смит-и-вессона». Удар пришелся Шоу по запястью, и он с визгом выронил свое оружие.

Дорни снова отлетел к стене, дрожа и глядя на свои руки. Левое запястье было сломано; на правой же руке из большого пальца хлестала кровь.

Кедрик грубо схватил убийцу за шиворот и вытолкнул за дверь. Тот споткнулся и упал, но Кедрик поставил его на ноги. Жители городка, привлеченные борьбой, с изумлением наблюдали, как Дорни Шоу, грозу здешних мест высекли, как мальчишку. В толпе были Пит Лэйн, Дэй Рейд и Ларедо Шэд.

Конь Шоу стоял неподалеку, и Кедрик подошел к нему.

– А ну, живо на коня, да только задом наперед! – Кедрик поднял руку, и Шоу инстинктивно пригнулся.

– Дэй, когда он сядет, свяжи ему лодыжки вместе.

Дорни Шоу, ошеломленный всем случившимся, бессмысленно обводил глазами улицу. Вдруг рядом с каменным домом он увидел стоящего на привязи мышастого. Это была последняя капля, добившая Дорни, посрамление было полным.

Внушавший страх своей жестокостью, страстью к убийствам, Дорни был обречен на одиночество, его боялись, его избегали – или заискивали перед ним. И никто никогда не обходился с ним так жестко, как Том Кедрик. Его вера в себя рухнула.

– Провезите его через город, – распорядился Кедрик, – покажите всем, как выглядит убийца. Потом перевяжите ему руку и отпустите.

– Его? Отпустить? – воскликнул Шэд. – Да ты с ума сошел!

– Ничего, отпустите. Он исчезнет – и здесь его уже больше никто не увидит. Поверь мне, то, что случилось, для него хуже смерти. Я знаю таких людей. Достаточно разок сбить спесь, и человек ломается. Да, Шоу был проворный малый, метко стрелял, вот и вообразил, что непобедим. И многие так думали. Но на самом деле это не так. Сильному человеку приходится и выигрывать и проигрывать. Он должен уметь подниматься после того, как его сбросили вниз, он должен держать удар, он должен знать, что путь к победе труден. Любого можно сбить с ног, – сказал Том, – нужно уметь подняться и одолеть своего врага, только тогда ты имеешь право считаться сильным парнем.

Толпа отступила. В дверях показалась Конни Дьюн. Том посмотрел на нее и улыбнулся. Увидеть ее стоящей вот так в дверях было подобно животворящему дождю, пробуждающему к жизни пустыню после долгой жары.

Она спустилась к нему по лестнице, потом взглянула на Пита, стоящего позади.

– Пит, там, наверху, твоя сестра. Ты бы поговорил с ней.

Лэйн колебался, потом холодно сказал:

– Не уверен, что мне этого хочется.

Ларедо Шэд глубоко затянулся сигаретой и из-за дыма искоса взглянул на Лэйна.

– Не возражаешь, если я поговорю? – спросил он. – Она мне нравится.

Пит был изумлен:

– После всего, что было?

Шэд посмотрел на горящий конец сигареты.

– Да, – серьезно сказал он. – Лучшим конем, на котором я когда-либо ездил, оказался тот, кого было труднее других приучить к поводьям. Лошади, к которым даже подойти трудно, не то, что сесть, обычно лучшей породы.

– Тогда иди сначала ты. – Пит проводил его взглядом и добавил: – Скажи ей, что я приду потом.

Глава 16

Три недели Элтон Бурвик не давал о себе знать. Он как будто сквозь землю провалился, и местные жители, разъезжая по окрестностям, не видели даже его следов.

Трое мужчин сошли с прибывшего после полудня дилижанса. Их проводили в «Сент-Джеймс». Через час, когда они обедали в столовой, распахнулась дверь, и вошел Том Кедрик. Один из прибывших, высокий, безупречно одетый человек с седеющими висками, встал ему навстречу и протянул руку.

– Том? Это замечательно! Джентльмены, это Том Кедрик, о котором я вам рассказывал. Мы служили вместе во время Гражданской войны. Том, это мистер Эджертон и мистер Куммингз. – Рэнсом, а это был он, представил прибывших и Тома друг другу.

Оба джентльмена – один маленький, полный человек с круглым улыбчивым лицом, другой – высокий, с седыми бакенбардами – поклонились. Когда Кедрик присел к столу, его засыпали вопросами о происшедшем. Том коротко рассказал всю историю, начиная со своего присоединения к компании в Новом Орлеане.

– И Бурвик исчез? – спросил Эджертон, человек постарше, с седыми бакенбардами. – Его убили?

– Сомневаюсь, сэр, – ответил Кедрик. – Он просто исчез. У этого человека прямо какой-то дар улетучиваться, как только запахнет паленым. Когда он скрылся, с помощью мисс Дьюн и документов ее дяди удалось более или менее прояснить положение. Однако бумаги самого Бурвика пропали, по крайней мере, большая их часть.

– Пропали? – переспросил Эджертон. – А как это случилось?

– Мисс Дьюн говорит, что как раз перед появлением Шоу она зашла в контору. Там все лежало на своих местах, и стол был в порядке. А когда толпа разошлась и мы вернулись, кто-то уже успел порыться в столе и в сейфе.

– Вы хотите сказать, что Бурвик возвращался? Что это он там побывал?

– Похоже, именно так. Конни, то есть мисс Дьюн, говорит, что только у него был ключ от секретного замка сейфа и что он держал в руках все нити этого дела.

Куммингз холодно смотрел на Кедрика.

– Вы утверждаете, что Кейта убил Шоу. А как знать, может, это ваших рук дело? Ведь вы рассказали, что убили Фессендена.

– Да, убил. В честной схватке при свидетелях. Но я не видел тела Кейта после того, как он был убит.

– А кого вы подозреваете в убийстве Джона Гюнтера? – спросил Куммингз.

– Думаю, это мог сделать Бурвик.

– Я рад, что вы не обвиняете в этом Кейта, – сухо заметил Кумминигз.

– Кейт не мог ударить ножом, – спокойно ответил Кедрик, – и не мог напасть сзади, как это, очевидно, произошло.

– А каково твое участие в этой земельной сделке? – спросил Рэнсом.

– Я? А я в ней вообще не участвую.

Куммингз внимательно посмотрел на Тома.

– Значит, вы совсем не получаете прибыли?

– А как? Я ведь ничем не владею. У. меня нет ни участков, ни претензий на них.

– А вы говорили, что Бурвик обещал вам пятнадцать процентов?

– Обещал. Но теперь-то я понимаю, что он это сделал только для того, чтобы ввести меня в заблуждение и заманить к Чимни-Рок, где меня должны были убить вместе с остальными. Бурвик привез меня туда, а сам отлучился, будто бы желая посмотреть залежи минералов.

– А эта девушка? Конни Дьюн? – продолжал допытываться Куммингз. – Она участвовала в получении прибыли?

– Она будет счастлива вернуть свои деньги, которые вложил в дело ее дядя.

– Вот видишь, Куммингз? – сказал Рэнсом. – Я же говорил тебе, что Кедрик честный человек. Я знаю его.

– Свое мнение я составлю потом, когда расследование будет завершено. Сейчас еще рано. Я хочу поездить тут и основательно вникнуть в дело. Кроме того, я хочу разобраться и с исчезновением Элтона Бурвика. Мне все это очень не нравится.

Он заглянул в записи, которые держал в руках, потом поднял глаза на Тома:

– И еще, Кедрик. Разве Фессенден, когда вы его убили, не был законным должностным лицом? Разве он не был шерифом?

– Эти выборы были просто комедией, – ответил Кедрик. – Получилось, что победили те люди, которые подсчитывали голоса. Он был бы шерифом только в том случае, ели бы выборы были законными.

Когда Том подошел к своему столику, Конни уже ждала его. Она улыбалась. Слушая его рассказ, Конни вдруг нахмурилась, пытаясь что-то вспомнить.

– Куммингз? По-моему, о нем что-то есть в бумагах дяди Джона. Кажется, он работал на них в Вашингтоне.

– Это многое Объясняет, – Кедрик поднял чашку кофе, но тут же опустил, потому что вошел Ларедо Шэд, Он выглядел серьезным и взволнованным. Шэд, увидев Кедрика, поспешил к нему, звеня шпорами. Кедрик встал.

– Что-то не так? Что случилось?

– Многое! Прошлой ночью кто-то ранил Слоуна и поджег Йеллоу-Батт!

– Что?! – Кедрик в изумлении уставился на него.

– Не надо было отпускать эту крысу Дорни Шоу!

Кедрик с досадой покачал головой.

– Я не верю, что это он. Он был совершенно пришибленный, как затравленный заяц. Он не скоро отважится появиться здесь, если вообще отважится. Это кто-то другой.

– Кто же?

Кедрик взглянул на встревоженную Конни, та кивнула:

– Ты знаешь, кто это. Конечно же, Бурвик.

Разумеется, Кедрик и сам об этом подумал. Мысли о Бурвике постоянно беспокоили Тома. Он где-то притаился и выжидает. Вспоминая злобный взгляд этого человека, Кедрик почти не сомневался, что именно он устроил поджог. Бурвик очень рассчитывал на земельную сделку и много занимался этим делом, не жалея сил и времени.

– Шэд, – вдруг спросил Кедрик, – а ты знаешь что-нибудь о мышастом жеребце? Он постоянно где-то возникает. Сдается мне, дело это гораздо серьезнее, чем мы себе представляем. Кто ездит на мышастом? Почему никто никогда не видел этого человека? Почему Дорни так его боялся?

– Он боялся мышастого? – недоуменно переспросил Шэд. – Какое это имеет значение?

– Может, и имеет. Сейчас все важно. Знаешь, в тот последний день, когда я поколотил Шоу, он, увидев мышастого, испугался. Когда Шоу сажали на его лошадь, я осмотрелся, но коня уже не было. Но во время всей этой кутерьмы мышастый стоял перед домом! -

В комнату вошел Фредерик Рэнсом и подошел к их столику.

– Куммингз готовит какую-то пакость, – сказал он, опустившись в кресло. – Он ничего не обнаружил и постарается свалить на тебя убийство Кейта и Бурвика… Он уверяет, что твой рассказ – выдумка, прикрытие для убийства всех трех компаньонов. Благодаря его стараниям у скваттеров могут отобрать землю. Нам нужно найти Бурвика.

Ларедо зажег сигарету.

– Да, он дошлый парень, – сказал он. – У меня есть одно подозрение.

– Какое? – Кедрик поднял глаза.

– Кто-нибудь слышал, чтобы Бурвик говорил о мышастом?

– Я не слышал. Однажды при нем упомянули об этой лошади, но, кажется, это его не заинтересовало.

– Может быть, потому и не заинтересовало, что он и так все знал, – предположил Шэд. – Этот Бурвик для меня загадка.

Конни подняла глаза:

– Может, ты и прав, Ларедо. Однако Пит и Сью Лэйн были приемными детьми Бурвика, но и они ничего не знают об этой Лошади. Кажется, единственный, кто что-то знает, это Дорни Шоу;

Том встал.

– Мы можем сделать только одно, – сказал он. – Ларедо, нужно пройти по следам этой лошади. Надо найти какой-нибудь старый след и посмотреть, куда он приведет.

На третий день пошел дождь. Всю неделю дул холодный пронизывающий ветер, и все небо от горизонта до горизонта было закрыто низко висевшими облаками. Ежась в своем плаще, Ларедо похлопал руками в перчатках и с досадой выругался:

– Все пропало! Дождь смоет все следы!

– По крайней мере, старые, – согласился Кедрик. – За последнее время мы нашли, наверное, дюжину направлений этих следов, и они никуда нас не привели. Все теряется среди скал или сметено ветром.

– Недалеко от этого каньона хижина Эскавады, – сказал Шэд. – Давай съездим к нему и поедим. По крайней мере, хоть согреемся.

– Ты его знаешь?

– Останавливался там один раз. Он наполовину испанец, наполовину индеец. Крепкий старикан, живет в этих местах с незапамятных времен. Может, он что-нибудь нам расскажет.

Дорога в каньон была скользкой, тускло-красные скалы почернели от ливня. Дождь шел широкими косыми полосами. К тому времени, когда всадники добрались до каменной хижины в холмах, оба они и их лошади вымокли, промерзли и проголодались.

Эскавада открыл дверь, улыбнулся и жестом пригласил войти.

– Рад компании. Я уже три недели не видел людей, – сказал он.

Когда они сняли одежду и расположились у огня просушить рубашки, штаны и обувь, хозяин поставил перед гостями чашки с кофе и добавил туда изрядное количество виски.

– Погрейтесь, – сказал он. – Надеюсь, вы не уедете слишком скоро. Виски – прекрасная вещь, когда человек попадает с холода в тепло. Нельзя только сразу выходить обратно, потому что выпивший виски, человек на холоде замерзает гораздо быстрее.

– Ты когда-нибудь видел в этих местах мустанга мышастого цвета, Эскавада? – спросил Ларедо, посмотрев на старика.

Тот повернулся к гостям и недобро усмехнулся:

– Уж не знаетесь ли вы с привидениями и прочей нечистью?

– Нет, – сказал Кедрик. – А в чем дело?

– Этот мышастый… Старая история. Было это тридцать или сорок лет назад, а может, и раньше. Люди говорят, что он предвещает несчастье или смерть.

Ларедо вопросительно посмотрел на Кедрика, и Кедрик спросил:

– Так ты о нем что-то знаешь? Этот конь ведь на самом деле существует. Мы оба его видели.

– Я тоже, – сказал старик. Он опустился в кресло. Седые волосы Эскавады давно поредели, но глаза остались живыми и молодыми. – Я видел его много раз, и никаких несчастий со мной не случилось, разве что лопату потерял однажды. – Он подбросил несколько поленьев в огонь. – Впервые я услышал о нем давным-давно. Старики частенько рассказывали об испанце в доспехах на коне мышастого цвета. Он обычно появлялся, скакал вокруг холмов и, как поговаривают, очень круто обходился с индейцами. Об этом испанце снова вспомнили пятнадцать лет назад. И с тех пор о нем постоянно говорят.

– Ты хочешь сказать, что тебе приходилось не раз слышать об этом? – спросил Кедрик.

– Да. Началось с тога, что индейцы уничтожили караван у Соленого ручья. Говорят, все люди, даже женщины, были убиты. Удалось спастись только мальчонке лет пяти-шести. Он отполз и спрятался в кустах. Потом он божился, что главным у индейцев был белый человек на мышастом коне, белый человек в доспехах!

– Сказки, конечно, – сказал Шэд, – но что возьмешь с ребенка!

– Он уверял, что этот тип в доспехах ходил с длинным ножом и втыкал его в тела, дабы убедиться, что все действительно мертвы. Мальчик сказал, что один раз этот парень взглянул прямо туда, в кусты, где он лежал, но почему-то его /не заметил.

– И с тех пор мышастый постоянно появляется? – спросил Шэд.

– Да, только всадник никогда не приближается, его нельзя рассмотреть. Иногда видят его, иногда– только лошадь. Многие люди убегают, когда она появляется.

Эскавада встал и убрал чашки.

– Странно, что вы именно сейчас меня об этом спросили, – заметил он. – Очень странно.

Оба гостя вопросительно смотрели на него, и, почувствовав их интерес, старик продолжил:

– Недавно я поймал на кактусах несколько пчел и решил завести улей. Тут многие разводят пчел. Решил, значит, и я разводить пчел и выследил Их семью в одном местечке к югу отсюда, довольно далеко. А точнее, даже не к югу, а к юго-востоку. И вот – это было несколько дней назад – иду, значит, я за моими пчелками, а они летят. И привели они меня к Хогбэку. Ну, вы, наверно, знаете это место: такой высокий горный хребет, футов в пятьсот – шестьсот. И вижу – пещера. Да не простая. Видно, ее люди выкопали. Лет двадцать назад. А зашел я туда из-за лопаты. Только что лежала на уступе – и вдруг пропала. Вот я и решил, что ее украли. Начал я искать мою лопату. Вижу, в пещере все для житья приспособлено. Припасы кое-какие, одеяла, два револьвера, а под каким-то мешком в углу старинный нагрудник и шлем.

– Правда? – с недоверием переспросил Кедрик.

– Истинная правда! Но, – подмигнул Эскавада, – это еще цветочки. На полу в пещере лежал парень – мертвей, чем прошлогодние надежды. А в спине у него… Ни за что не догадаетесь! Старинный испанский нож – точь-в-точь, как у того типа в доспехах!

– Значит, мертвый? – Кедрик вдруг подался вперед. – А ничего особенного ты в нем не заметил? Может, у него не было большого пальца на руке?

Эскавада изумленно посмотрел на Тома.

– Вот-вот, в самую точку! У него не было пальца, да и другая рука была покалечена. Она была на повязке.

– Дорни Шоу! – Ларедо Шэд вскочил. -Дорни Шоу, клянусь всеми святыми!

– Дорни Шоу? – Эскавада наморщил брови, и вдруг в его старых глазах что-то блеснуло. – Вот так-так! Ведь как раз так и звали того самого мальчишку, который спасся тогда в кустах!

Кедрик задумался. Дорни Шоу мертв! И если Дорни в самом деле был тем самым мальчиком из. каравана, то понятен его суеверный страх перед мышастым мустангом. Однако предположение, что через столько лет Дорни был убит тем же самым человеком – или привидением, если кто-то еще верит в привидения, – который убил всех остальных много лет назад, было слишком нелепым. А впрочем, подумал он, это еще как сказать…

– От судьбы не уйдешь, – мрачно сказал Эскавада. – Однажды мальчишка избежал ножа, но в конце концов он его настиг.

Кедрик встал.

– Вы можете провести нас в это место, Эскавада? К Хогбэку?

– Думаю, да. – Он выглянул на улицу. – Но не в такой же дождь. У меня ревматизм.

– Тогда расскажи, где это, – попросил Кедрик, – мы поедем прямо сейчас!

Они пересекли речку Коал-Майн у ее истока, когда Ларедо внезапно остановился, показывая на следы лошади, хорошо подкованной.

– Мышастый! – мрачно произнес Кедрик. – Я где угодно узнаю эти следы!

Они поспешили дальше. Уже было очень поздно, и дождь поливал их с головы до ног. Дорога была скользкой, приближались сумерки.

– Лучше бы мы остались ночевать у Эскавады, – пожалел Шэд. – В такую погоду мы никогда не найдем эту лошадь!

– К утру следы исчезнут. Я подозреваю, что мы найдем человека, которого ищем, в этой самой пещере, где Эскавада видел тело Дорни!

– Интересно, как Дорни нашел это место?

– Если я не ошибаюсь, – ответил Кедрик, вытирая мокрое от дождя лицо, – он пришел сюда к старому другу, чтобы здесь спрятаться. А этот старый друг и оказался тем самым всадником на мышастом, который убил семью Дорни и остальных, ехавших в караване, когда Шоу увидел эти доспехи, то все понял.

– О чем это ты? – не поверил Шэд. – Ерунда какая-то! Да лошади и не живут так долго.

– Не живут. Но он мог сменить полдюжины мышастых. Наверное, этот человек пугал индейцев и мексиканцев, чтобы те держались от него подальше. Возможно, мы все узнаем, когда окажемся на месте.

Перед ними возникли очертания Хогбэка – черные и зловещие. Дорога, то поднимаясь, то опускаясь, вела на острый, как нож, гребень горы. Лошади с трудом двигались по крутому скользкому подъему. Дважды Том видел на тропинке следы мышастого – и оба раза, по-видимому, всадник проезжал здесь не более часа назад.

Когда они добрались до противоположного склона, Том посмотрел вниз и сошел с лошади.

– Ехать тут очень трудно, – мрачно сказал он. – Проще пешком дойти!

В это мгновение полыхнула молния, и Ларедо крикнул:

– Том, осторожно! Кто-то наверху!

Кедрик пригнулся как раз в тот момент, когда раздался выстрел. Пуля ударилась о скалу рядом с ним, осыпав его лицо осколками камня. Револьвер Тома был под плащом. Один за другим прозвучало еще пять быстрых выстрелов.

Ночную тьму прорезал мучительный стон раненой лошади, и новый выстрел заглушил предостерегающий окрик Шэда. Потом Шэд на время затих у скалы, пытаясь справиться с раненым брыкающимся животным.

Конь Тома несся вниз по тропе с проворством горной козы. Вновь раздался выстрел, и Кедрик скатился на землю.

– Шэд? Как ты?

Тот помедлил с ответом, потом сказал хрипло:

– Ничего страшного.

– Я буду его искать. Тебе помочь?

– Помоги перевязать ногу.

Над блестящей, мокрой от дождя скалой, плыл серый туман. Кедрик опустился на колени. Прикрывшись от дождя плащом, он занялся ногой Шэда. Пуля прошла через мякоть, кость была цела.