Текст книги "Расчетливая вдова"

Глава 19

– В библиотеке я обнаружил путеводитель. А поскольку мы находимся в Сити, предлагаю начать осмотр отсюда. Вот лондонский Тауэр, ратуша, собор Святого Павла, Банк Англии. С чего начнем?

– С Тауэра, милорд, если не возражаете, – ответила Мег, памятуя о том, что позади них лакей. – Это место овеяно романтикой. Я чувствую себя полной деревенщиной, когда взираю на все широко раскрытыми глазами и заглядываю в путеводитель.

– Который устарел на пятнадцать лет, – признался Росс, широко улыбаясь. – Дженкинс, в Тауэр, – приказал он кучеру, затем опустился на сиденье рядом с Мег.

Мег затаила дыхание при виде белой крепости, когда та возникла перед их глазами. Она с благоговением смотрела на ров и высокие бастионы.

– Ему столько лет! Подумать только, сколько исторических событий произошло в этих стенах.

– Миссис Халгейт, что бы вы хотели осмотреть? – Росс подал ей руку, помогая сойти у Западных ворот.

– Зверинец и сокровищницу британской короны, – решила Мег. – А вы, милорд?

– Зверинец никак нельзя пропустить, а еще оружейную палату. Дженкинс, тебе придется подождать. Пожалуйста, прогуляй лошадей.

Росс молчал, пока они проходили через ворота. Он заплатил за вход, заставил Мег взять себя под руку.

– А теперь перестань называть меня милордом.

– Нам следует вести себя осторожно. – Мег старалась не думать о жаре его тела, который ощущала сквозь перчатку. Казалось, прошло так много времени с тех пор, когда они целовались в последний раз, а он заключил ее в свои объятия. – Смотри, – Мег лучезарно улыбнулась, – зверинец.

Хранитель взял с них плату за вход и повел к клеткам. Мег думала, что увидит тесные клетки и пожалеет о том, что пришла сюда. Однако они оказались просторными и чистыми. Она любовалась юным Гектором, мисс Дженни и мисс Фанни Хоу, львами, и сердитой изящной миссис Пегги, черной самкой леопарда. Мег отпрянула от хохочущей гиены, они с Россом с восхищением наблюдали за проделками енотов.

Осмотр оружейной палаты и самого оружия занял больше времени. Мег устроилась на скамейке в конце зала и улыбалась, пока Росс с серьезным видом и профессиональным интересом, сложив руки за спиной, изучал каждый экспонат. Хранитель не отходил от него, видно ожидая в любую минуту получить выговор за какое-нибудь пятно ржавчины или недостаточно прочищенный ствол.

– Прошу извинить меня за то, что заставил тебя ждать. Наверное, все это тебе кажется очень скучным.

– Отнюдь нет. – Мег взяла его за руку, и они отправились в сокровищницу британской короны. – Мне просто пришло в голову, как все это понравилось бы Уильяму.

– Действительно. Ему бы это очень понравилось. Мег, ты ничего не имеешь против Уильяма?

– То, что ты признал его и оплачиваешь его учебу? Нет. Разумеется, нет. Думаю, это просто чудесно. Он очаровательный молодой человек и заслужил этого.

– Я хотел сказать, что всегда найдутся люди, которые посчитают его не моим братом, а сыном.

– Я знаю, что они окажутся не правы. Так подумает любой, кто знает тебя. От некоторых людей всегда приходится ждать сплетен.

– Я из рода Брендонов, – заявил Росс неожиданно жестким тоном, – и не позволю запятнать свою честь или огорчать свою жену сплетнями и скандалами.

– Ты сделаешь все, что в твоих силах. – Мег вдруг стало совсем неуютно. «Я не позволю запятнать свою честь». – Твоя честность – лучшее оружие против любых сплетен.

Однако дурная слава, связанная с ее именем, не результат сплетен, от нее нельзя отмахнуться. Мег должна признаться ему во всем. Но не сейчас, не сегодня.

В сокровищнице британской короны пришлось снова платить за вход. Сверкающие короны, держава, скипетр и меч, который несут впереди короля во время торжественных процессий, на время отвлекли Мег от тяжелых раздумий.

– Никакого изящества, правда? – спросил Росс, когда они проходили мимо лафета для пушки, глядя на интенсивное движение речного транспорта.

– Лафет так близко, просто поразительно, – согласилась Мег. – На расстоянии среди пышного представления с участием коронованных особ он смотрелся бы внушительно.

– Мег, когда ты предоставишь мне право купить тебе драгоценности? – Росс остановился, взял ее за руки. – Я хочу купить жемчуг, бриллианты и сапфиры. – Он поднес ее ладони к своим устам и заглянул в глаза.

– Нет, не надо, – ответила Мег, покраснела и вырвала руки. – Я не хочу, чтобы ты покупал мне что-либо.

– Ты не хочешь доставить мне удовольствие?

– Нет. – Мег покачала головой, не глядя на него. Она представила теплые руки Росса у себя на затылке, пока он прикрепляет ожерелье, прохладное прикосновение металла и драгоценных камней к своей груди. Росса, надевающего кольцо ей на палец. – Пожалуйста, пойдем. С реки подул холодный ветер.

– Как пожелаешь.

Пока они возвращались к ландо, лицо Росса сделалось непроницаемым, улыбка исчезла, взгляд стал серьезным. Мег могла подумать, что обидела его, если бы верила, что он испытывает к ней глубокие чувства, любит ее. Но Росс ее не любил, значит, Мег уязвила его гордость. Он из рода Брендонов, ему хотелось с помощью драгоценностей сделать ее своей, тогда как ей хотелось, чтобы он добился этого жаркими поцелуями.

Когда они нашли ландо, Росс протянул Дженкинсу список мест, которые надлежало посетить. Он не собирался знакомиться с ними пешком, так что обоим придется разыгрывать перед лакеем формальные отношения. «Так надежнее», – твердила себе Мег. Вдруг их руки встретились на кожаной обивке. Росс чуть подвинулся так, что край его пальто их прикрыл. Мег не отняла своих рук. Оба вели вежливый степенный разговор о достопримечательностях, которые встречались по обе стороны.

Они проехали мимо Банка Англии и ратуши, встретили на своем пути стада скота, его гнали по многолюдным улицам к рынку в Смитфилде. Они выбрали путь мимо собора Святого Павла, судебных иннов[15]15
  Судебные инны – четыре школы адвокатов в Лондоне.


[Закрыть]. Позднее они смогут рассказать Уильяму, что видели будущее место его учебы. А еще Мег полагала, что на Британский музей следует хотя бы взглянуть.

Затем они пересекли парк Святого Джеймса, посмотрели Дом королевы и озеро, побывали в Зеленом парке, там паслись стада коров, доярки продавали свежее молоко в стаканах. После этого они выехали на площадь Пикадилли. Мег поняла, что городской особняк уже близко.

Ладонь Росса оказалась под ее рукой, их пальцы сплелись. Мег пожала его руку, большой палец Росса нащупал обнаженное место под пуговицей ее перчатки и стал поглаживать его.

– Милорд, я приняла решение. Относительно вопроса, который мы обсуждали в Корнуолле.

Росс молчал как человек, с отчаянным терпением ждущий ответа от женщины, которую любит. Но он не любил ее, а лишь желал и, видно, наслаждался ее обществом. Неужели этого достаточно, чтобы не дать угаснуть ее любви и желанию быть любимой? Возможно, достаточно, чтобы преодолеть отвращение, которое он обязательно почувствует, когда Мег ему все расскажет. А она твердо решила сделать это, пока у нее оставалась хоть капля смелости.

До самой Кларджис-стрит оба продолжали ни к чему не обязывающий разговор. Вошли в дом через парадную дверь, Росс передал шляпу, перчатки и трость дворецкому. Мег развязала ленты шляпки.

– Миссис Халгейт, вы не могли бы зайти в мой кабинет?

– Хорошо, милорд. – Мег последовала за ним. У нее громко стучало сердце. Она снова и снова твердила себе, что поступает правильно и первым делом освободит Росса от предложения. Поняв, кто она такая, он сможет принять решение.

– Извините, ваша светлость. – Вудворд откашлялся. – Леди и джентльмен дожидаются вашего возвращения. Я объяснил им, что вас нет дома, однако они дали понять, что пришли по делу, не терпящему отлагательств.

– Я зайду к вам позднее. Хорошо, милорд?

Мег уже подошла к лестнице, она едва держалась на ногах и почувствовала облегчение оттого, что роковой разговор откладывается. Ей не следует пока начинать разговор. Она возьмет себя в руки, спокойно обдумает то, что хочет сказать.

– Спасибо, миссис Халгейт.

Росс нахмурился и взял визитную карточку с подноса, который ему протянул Вудворд. Мег уже поднялась по лестнице и исчезла.

Росс улыбнулся, вспомнив о своем разочаровании. «Я веду себя как ребенок, у которого отняли леденец». Он знал, что Мег хотела ответить ему согласием. Ее рукопожатие, пока они ехали, покрасневшие щеки, торопливость, с какой она взбежала по лестнице. «Она скажет «да», – твердил он себе. Она согласна.

Тут он взглянул на прямоугольную визитную карточку в своей руке. «Мистер Джеймс Уолтен Халгейт, Роща, Мартинсден Парва».

– Халгейт? – спросил он.

– Да, милорд. Поскольку они не спрашивали о нашей миссис Халгейт, я подумал, что это совпадение. – Дворецкий выглядел немного озадаченным. – Я принес им прохладительные напитки.

– Очень хорошо. – Росса охватила тревога. Чувствуя неладное, он открыл дверь гостиной и вошел.

Высокий мужчина встал. В его когда-то светлых волосах появилась проседь. Чуть выцветшие голубые глаза уставились на Росса. Женщина, сидевшая рядом с ним, тоже поднялась. «Приятная супружеская пара», – подумал Росс. У него возникло ощущение, будто время замедлило ход, так обычно случалось перед столкновением с неприятелем.

– Лорд Брендон?

– Я Брендон. Мистер и миссис Халгейт, присаживайтесь, пожалуйста. Чем могу быть полезным?

Росс невольно почувствовал, что старается говорить спокойно, хотя и не особенно сердечно.

– Мы оба считаем своим долгом посвятить вас в довольно щекотливые обстоятельства, – заговорила миссис Халгейт и поджала губы, после чего на ее лице появилось выражение праведного гнева. – Мы узнали от сэра Эдмунда Кея, старого друга нашей семьи, недавно переехавшего в Фалмут, что вы взяли на работу новую экономку.

– Сэр Эдмунд, с которым я не имею чести быть знакомым, прав. Однако извините, я не совсем понимаю, какое он имеет отношение к этому. – Значит, речь шла о Мег, и эти имена не просто совпадение.

Миссис Халгейт покраснела от ледяного тона Росса.

– Он посчитал своим долгом сообщить нам, что Маргарет Шелли обманным путем продолжает называть себя миссис Халгейт и выдает себя за вдову нашего покойного сына.

– Обманным путем? – Росс почувствовал, что тупо уставился в одну точку. Он ожидал, опасался, что ему скажут, будто Джеймс Халгейт не погиб, а просто исчез, а теперь вернулся. Росс опасался, что Мег все еще замужем, хотя и ненавидел себя за то, что желает своему собрату офицеру смерти. – Обманным путем? – повторил он.

– Она подбила бедного Джеймса бежать вместе с ней! – воскликнула миссис Халгейт. – Но тот уже был женат. Глупый мальчишка. Боюсь, он сделал неудачный выбор. Но затем эта маленькая шлюха…

– Мадам, – перебил ее Росс, – понимаю, вы в расстроенных чувствах, однако миссис Мег работает у меня, и я не потерплю, чтобы ее так называли в моем доме.

– Она всегда вела разгульный образ жизни, – продолжила миссис Халгейт. – Она безнравственна и неуправляема. Она соблазнила бедного Джеймса вступить в двоеженство, а сейчас имеет наглость носить его имя. Его имя. – Миссис Халгейт поднесла к лицу носовой платок и дала волю чувствам.

– А где же настоящая вдова вашего сына? – Росс чувствовал себя точно так, как после первого ранения. Ему стало трудно дышать, он оцепенел, хотя знал, что должен испытывать невыносимую боль. Боль началась позже. Тогда ему хотелось кричать во все горло, но он сдержался.

– Она умерла, – угрюмо ответил мистер Халгейт. – И ребенок тоже. Боюсь, это был неразумный брак. Мы выбрали бы для него совсем другую жену.

А он предпочел дочь владельца таверны. Они стали любовниками, он женился на ней, когда стало ясно, что будет ребенок. Но затем Джеймса призвали в армию. Он уехал, сообщив ей, что отправляется помириться с нами. Конечно, мы сделали бы все возможное, чтобы откупиться от этого несчастного существа, забрали бы ребенка и сами воспитали бы его должным образом. Но мы не знали, что произошло.

Однако затем эта развязная девица прибрала его к рукам, убедила бросить жену, о браке с которой он сожалел, и ребенка. Конечно, мы ничего не знали о настоящей жене, пока не получили от его командира письмо, в которое было вложено завещание нашего сына. Но тогда было уже поздно, ибо лихорадка унесла жизни матери и ребенка. Но факт остается фактом – Маргарет Шелли соблазнила и увела нашего сына. Не успело его тело остыть, как она связалась с другим мужчиной, нагло жила с ним, работая простой медсестрой.

– Она не была его любовницей.

– Конечно, она ведь в этом не признается, – фыркнула миссис Халгейт. – Подозреваю, она не сказала вам правду о своем браке, ведь так? – Когда Росс не ответил, она резко кивнула. – Почему же вы верите тому, что она говорит про того, другого, мужчину?

«Потому, что она Мег. Потому, что я обязан ей своей жизнью. Но почему же она не рассказала мне об этом, когда я просил ее выйти за меня замуж?»

– Вы утверждаете, что Мег Шелли знала о браке вашего сына, но уговорила его бежать вместе с ней, несмотря на это? – ответил Росс вопросом на вопрос.

– Разумеется. В своих письмах он утверждал, что Мег знает о нем все, понимает его трудности и, несмотря на это, желает его. Джеймс не умел хранить секреты, – с горечью проговорила его мать.

– Как, по-вашему, я должен поступить с этой информацией? – спросил Росс. Он знал, как поступит. Разыщет Мег и встряхнет ее. Ему хотелось разозлиться и накричать на нее, затащить в постель и заниматься любовью до полного насыщения. Ему хотелось, чтобы Мег чувствовала себя так же плохо, как он сейчас. Но Росс сидел, прикрыв ладонями лицо, и смотрел на Халгейтов поверх них.

– Как – что? Вышвырните ее! Ни один порядочный джентльмен не возьмет ее на работу.

– Значит, вы желаете не только чтобы она перестала носить ваше имя, но и собираетесь наказать ее? – Росс чувствовал, что ему хочется наорать не только на Мег.

– Разумеется. – Миссис Халгейт недоумевала, почему ей приходится отвечать на подобный вопрос. – Отец ведь тоже отказался от нее.

– Полагаю, он поступил так, когда она сбежала, – заметил Росс, вспомнив, что Мег рассказывала о своем отце. – А что известно о сестрах Мег?

– Они исчезли. Вся троица избрала неправедный путь. Мы понятия не имеем, куда подевались Селина и Арабелла.

– Понимаю. – Росс поднялся и молча ждал, когда Халгейты догадаются, что разговор окончен.

– Итак, как вы собираетесь поступить с ней? – резко спросил мистер Халгейт, когда Росс звонком вызвал Вудворда.

– Сэр, я ни с кем не обсуждаю свои домашние дела. Но я предложу Мег взять себе другое имя. Думаю, она не пожелает сохранить ваше имя, узнав о том, как вы к ней относитесь.

– Ха! Об этом ей хорошо известно. Поверьте, мы все ясно сказали, когда ей хватило дерзости написать нам и выразить соболезнования по поводу смерти сына. Скорее всего, ей понадобились деньги. Мы тут же ответили и заявили, что она для нас не существует.

– В таком случае желаю вам хорошего дня. Вудворд, проводите мистера и миссис Халгейт к выходу.

Значит, Мег не была замужем. И, если верить Халгейтам, она каким-то образом вступила в брак с их сыном, зная, что тот уже женат, хотя и неудачно. Мег соврала ему о своем браке, не отказалась от своей лжи, когда он уже считал, что она готова доверить ему любой секрет. Чувствовал, как его охватывает гнев и усиливается боль при мысли, что она совсем не та, какой он ее представлял. Он тут же подавил эту мысль.

– Вудворд.

Дворецкий, уже направившийся к выходу, остановился.

– Будьте добры, попросите миссис Халгейт зайти в мой кабинет.

Он не потерпит, чтобы ему врали. Росс зафиксировал эту мысль в своем сознании и решил не забывать о ней. Несмотря на гнев, его не оставляла непонятная боль.

Мег постучала в дверь кабинета и вошла. Она превратилась в комок нервов, но знала, как поступит. Расскажет, как угодила в ловушку, которую ложно посчитала любовью, про долгие месяцы, которые Джеймс проводил в Лондоне, про радость, когда она узнала, что он еще любит ее, про несчастную жизнь дома, про бегство. Расскажет все. Росс поймет.

Храбрости у нее немного поубавилось, когда он повернулся от окна и взглянул на нее. У него было каменное лицо, черные глаза пылали. Мег открыла рот, но не смогла вымолвить ни слова.

– Я только что испытал сомнительное удовольствие беседовать с миссис Халгейт, – начал он.

Тон его голоса никак не соответствовал содержанию только что сказанных слов. Мег захлопала глазами, ничего не понимая.

– Миссис… с женой Джеймса? Она жива?

– Насколько я понимаю, его жена и ребенок умерли.

«Ребенок?» У Мег подкосились ноги, она рухнула в кресло.

– Тогда с кем?..

– С родителями покойного лейтенанта Халгейта. С теми, кто отказался признать тебя, когда их сын погиб. Это неудивительно. – Росс прижал ногу к углу письменного стола и пристально изучал ее лицо. – Они полагают, что я должен вышвырнуть тебя отсюда.

– Я собиралась все рассказать тебе. Объяснить.

– Правда? Жаль, что ты не рассказала об этом раньше. У меня возникло ощущение, что ты решила прибегнуть к обману еще в то время, когда взошла на борт корабля. И ты до сих пор не отказалась от этого. К чему называть себя именем женатого мужчины? Ты не имела права на это.

– Я так называла себя пять с лишним лет, поскольку была женой Джеймса! – Казалось, кровь отхлынула от головы Мег. Кабинет закружился перед ее глазами В его голосе она услышала боль и подозрение. – Я не знала об этом, когда выходила за него замуж. Я сегодня хотела тебе все рассказать.

– Ты ничего не сказала мне на корабле и даже тогда, когда я предложил тебе работу. Ты ничего не сказала, когда я предложил тебе стать моей любовницей. – Росс умолк, Мег подумала, что ему трудно дышать, но он продолжил твердым голосом: – Ты ничего не сказала мне, когда я предложил тебе стать моей женой.

– Я не знала, как об этом рассказать.

Это правда. Даже вспоминать было слишком больно.

– Неужели ты не могла довериться мне? – Росс вытащил ручку из чернильного прибора и стал вертеть ее в пальцах. – Знаешь, как Халгейты нашли меня? Один из моих соседей знаком с ними. Он написал им письмо о том, что ты вернулась в Англию, все еще выдаешь себя за жену их сына и явно вводишь в заблуждение некоего лорда Брендона. А может быть, сосед подумал, что мне ничего не известно и я ничего не хочу знать.

Хорошо, что Мег сейчас оцепенела. Такое уже случалось, когда ей сообщили о смерти Джеймса. Оцепенение перешло в жалость к тому времени, когда она увидела завещание и вложенный в него документ. Почувствовала боль, точно ее ударили ножом. Боль охватила все ее существо.

– Я не знала об этом, когда выходила замуж, – наконец повторила Мег, прерывая затянувшееся молчание. – Понятия не имела.

– Ты говоришь, что любила этого человека, но при этом ничего не заподозрила? – Раздался резкий хруст, Росс швырнул сломанное пополам перо на стол.

– Я была наивной. Романтичной дурочкой. Мне казалось, я люблю его. – «Я люблю тебя. Пожалуйста, не убивай эту любовь», – возопил ее внутренний голос.

– В таком случае ты изменилась. В последнее время ты стала воплощением практичности. Не упустила возможности вцепиться в меня, когда я потерял сознание, воспользовалась этим обстоятельством, чтобы вернуться в Англию. Интересно, какова была бы моя судьба, если бы тебе в голову не пришел этот план? Полагаю, меня поедали бы крабы на какой-нибудь отмели в Жиронде.

Оказалось, Мег все же нащупала под собой твердую почву. Боль и обида грозили обернуться гневом. Она подошла к Россу так близко, что юбки задели его колено.

– Мне долго пришлось учиться быть практичной, я многие годы привыкала стоять на собственных ногах, и я, глупая девчонка, научила этому мужчину, который был далеко не образцом совершенства. А что случилось потом, когда я узнала, что он предал меня и ту бедную женщину? Наверное, я могла бы опустить руки и покончить с собой. Или продавать себя. Не сомневаюсь, всех устроило бы и то и другое. Но я выбрала жизнь. Росс, женщине трудно быть одной. Выйти замуж за титул – значит обрести какую-то защиту, хотя и не очень надежную.

Сегодня я хотела тебе все рассказать, дать возможность отказаться от предложения. Конечно, ты можешь поверить двум существам, которые страшно переживают поведение единственного сына. Бедным родителям надо кого-то обвинить, особенно если они потеряли не только сына, но и внука. – Мег пыталась говорить спокойно. Росс выпрямился и смотрел ей прямо в лицо. – А сейчас позволь мне уйти.

– Минуточку. – Он обнял ее. Его губы были горячи и жестки, но он полностью владел собой, пока страстно целовал Мег, придерживая одной рукой за голову, другой за талию. Мег испытывала гнев, страсть, смущение, едва сдерживала два противоположных желания – выцарапать ему глаза и раствориться в объятиях.

Они целуются в последний раз. Она последний раз чувствует пряный запах кожи Росса, его тело согревает ее в последний раз, требуя того, что ее плоть готова дать.

Вдруг Росс отпустил ее:

– Мег, я хочу верить тебе. Я желаю тебя. Но…

Она видела, как пульсирует жилка на его шее, на виске выступила синяя венка. Росс сдерживался. Проявление мужского превосходства он переживал столь же тяжело, как она. Но если Росс не верит ей, ничего не могло быть. Он больше никогда не станет доверять ей.

– Но?.. – переспросила Мег и, не дожидаясь ответа, повернулась и вышла.

Она поднялась по лестнице в свою комнату, повернула ключ в замочной скважине, стала сползать на пол, держась за дверь, и застыла в таком положении.

Она любила Росса, но потеряла его не потому, что отказала ему или он выслушал ее объяснения и признался, что лорд Брендон не имеет права связать свою судьбу с женщиной, оказавшейся в подобной ситуации. Нет, она потеряла Росса потому, что он, видно, никогда по-настоящему не принадлежал ей. Наверное, не может доверять, возможно, прошлое убило в нем такую способность. Мег не знала, лишь испытывала обиду.

Мег твердила себе, что Росс не доверяет ей, иначе указал бы Халгейтам на дверь. Он не любил, иначе боролся бы за нее. Мег подтянула колени к подбородку, зарылась лицом в юбки и зарыдала.