Текст книги "Фантом страсти, или Шестьдесят оттенков синего"

7. Встречное признание

Когда принесли фисташковый пломбир в хрустальной вместительной широкой вазочке и серебряное ведерко с бутылкой шампанского во льду, то возникла забавная ситуация.

Пожилой джентльмен обрел полную уверенность в окончательной победе, не учитывая, что невеста может проявить строптивость и перейти в атаку.

– Теперь понятно, милая, почему я собирал о тебе самую подробную информацию?

– О да.

– Я знаю почти все!

В голосе пожилого джентльмена чувствовалось удовлетворение, что суммы, потраченные на частного детектива, принесли ожидаемый результат.

– Прекрасный уживчивый характер.

Диана хотела добавить, что иногда в ней просыпается несносная привереда, которую раздражает даже сморщенный чулок или слишком тесные неразношенные туфли.

Но Томас Джон Крейг-младший не любит, когда его перебивают.

– Ты, милая, увлекаешься чтением псевдоготических романов, и это приемлемее, чем бездумное времяпровождение перед телевизором.

Диана хотела добавить, что еще в детстве прочитала уйму дешевых страшилок про зомби и прочую нечисть, а также – что еще до первой менструации обожала смотреть по «ящику» раунды с боксерами-тяжеловесами.

Впрочем, об этом, наверное, лучше вспомнить как-нибудь потом.

– Но самое главное, милая, – ты следишь за своим здоровьем.

– Да, я еще ни разу в жизни ничем не болела. – Диана не удержалась от задорной похвальбы. – Вот у мамы всегда были проблемы с почками, селезенкой, горлом и сердцем.

– У тебя отличная кардиограмма, а последние анализы крови меня просто восхитили.

Пожилой джентльмен потянулся к шампанскому.

В данный момент он почему-то напомнил Диане, лакомящейся двойным пломбиром, обыкновенного дряхлеющего вампира, жаждущего свеженького гемоглобина.

Вероятно, это все из-за странноватой улыбочки, когда узкие строгие губы Томаса Джона Крейга-младшего расходились, обнажая великолепные зубы.

Пожилой джентльмен, осознав, что переборщил с комплиментами относительно содержания эритроцитов, вдруг заявил, что Диане очень пойдет свадебное платье.

Кандидатка в невесты, еще не давшая окончательного положительного ответа, хотела тут же ляпнуть, что и в супружеской постели в первую брачную ночь она тоже будет смотреться неплохо, пусть и совершенно обнаженная.

Но сказала совсем другое:

– Я всегда мечтала о немного старомодном платье – пышный подол, небольшой шлейф, широкие буфы, глубокое декольте…

Пожилой джентльмен оценил направление, заданное молодой особой.

– Мне тоже больше нравится прежний стиль.

Томас Джон Крейг-младший придал физиономии чуть-чуть самоуверенной повелительности, которая состарила его лет на пять, если не на десять.

– Так что я наверняка угадал с выбором.

Пожилой джентльмен хищно показал идеальные клыки.

– Осталось примерить.

– Так что, свадебное платье на меня действительно уже готово? – спросила Диана, недоуменно моргая. – Готово?

– А еще и туфельки!

Лицо Томаса Джона Крейга-младшего чуть-чуть помолодело, благодаря немаскируемой хвастливости.

– Твои любимые лодочки на высоком каблуке, но только белые и с бантиками.

Пожилой джентльмен, похоже, ринулся в последнюю и решительную атаку.

– Все это, милая, ждет тебя в салоне «Гименей».

Диана хотела чуть язвительно добавить, что Томас Джон Крейг-младший забыл упомянуть о ее пристрастии к исключительно голубеньким трусикам с вышитыми алыми розочками.

Но промолчала – пусть хотя бы розочки окажутся для супруга в первую брачную ночь приятной неожиданностью.

– В «Гименее» все делается как в лучших европейских домах моды.

Диана хотела уточнить про трех предыдущих невест, которых наверняка тоже экипировали в этом самом изысканном и благородном салоне.

Но нарочно задала абсурдно-юморной вопрос:

– Дорогой, это, надеюсь, не в Париже?

– Нет, конечно нет.

Томас Джон Крейг-младший снова нацепил маску серьезной деловитости.

– В пяти минутах езды от «Донжона».

– Да, совсем недалеко.

– Одно твое слово, милая.

Пожилой джентльмен явно устал от упорного и нежданного сопротивления молодой особы.

– Одно слово…

И тут Диана Лумбер осознала, что именно сейчас, до того, как Томас Джон Крейг-младший окончательно признает ее невестой, надо сделать одно, пусть и самое неприятное заявление.

– Томас, дорогой, я оценила твою откровенность про слежку за мной…

– Не надо так говорить, милая, – не слежка, а просто сбор информации.

– В свою очередь, я хочу тоже быть совершенно, совершенно искренней.

– Не возражаю, милая.

– Дело в том… в том…

Пожилой джентльмен терпеливо ждал, когда же она четко сформулирует откровение.

– У меня было два бойфренда… Правда, довольно давно и недолго… Механик из автосервиса и рекламный агент…

Пожилой джентльмен молча разлил шампанское по бокалам.

– Так что, дорогой Томас, и я, к сожалению, не девственница.

– Увы, милая, но ты вряд ли этим огорчишь меня. – Жених поднял бокал. – Правда, этот гинекологический факт обошелся мне в круглую сумму.

Диана на мгновение представила себе жуткую по цинизму сцену. Она, раскоряченная в гинекологическом кресле. Сволочной доктор, не снимая хирургических перчаток, тщательно пересчитывает наличные. А детектив сквозь инфракрасную оптику заглядывает в раздвинутую как можно шире промежность.

– Томас, я потеряла невинность в антисанитарных условиях. Там воняло бензином и маслом. – Диана решила отыграться на всезнайке натуралистическими подробностями. – На заднем сиденье машины, которую ремонтировали.

– Милая, оставим интимные детали.

– А рекламный агент за две недели нашего сожительства приучил меня к…

Диана оборвала фразу, поняв женской интуицией, что Томас Джон Крейг-младший обидится, но совсем не на порнографические эпизоды, а на то, что все-таки его хваленый детектив явно недоработал.

– К мороженому с цукатами.

Пожилой жених облегченно улыбнулся тактичной невесте.

– Как я понимаю, можно выпить за наше сегодняшнее бракосочетание.

– Сегодняшнее, дорогой?

– Да, я заранее все предусмотрел.

– Вот это сюрприз так сюрприз!

Молодая особа, получившая наконец статус невесты, принялась торопливо доедать фисташковый пломбир.

– Платье ждет тебя в ближайшем салоне.

– Вау!

– Свидетели, нотариус и все прочее, необходимое для торжественного, хотя и весьма скромного ритуала, готово и ожидает здесь неподалеку.

– Значит, Томас, ты был уверен, что я соглашусь?

– Почти уверен.

– Ох, если бы ты знал, дорогой, как я устала от этого затянувшегося одиночества…

– Теперь у тебя начнется совершенно другая жизнь.

– Хочется верить…

– Совершенно другая.

Единственное, о чем умолчала Диана, – это о мойщике надгробий, который наверняка позвонит, чтобы сообщить о провале своих наблюдений.

Так влюбленный Томас и не узнал о близком присутствии Ральфа, юного соперника.

Но жизненный опыт подтолкнул жениха к профилактическим мерам – Крейг-младший не хотел быть украшенным на старости лет развесистыми рогами.

– Милая, у меня к тебе всего одна просьба.

– Слушаю дорогой.

– Выкинь поскорей свой мобильник.

– Ты ревнуешь к старым связям?

– Нет, милая. Мобильный телефон очень плохо влияет на функционирование мозга.

– Да, мозг надо беречь.

– И остальные органы тоже.

Довольные благополучным исходом затянувшегося ланча, обрученные отведали шампанского.

Невеста простила жениху излишнюю мнительность, подлую слежку и пристальное внимание к ее здоровью.

Жених простил невесте обоих бойфрендов и даже заднее сиденье неработающего автомобиля.

Шампанское, которое обычно за обедом употребляли французские короли, оказалось чудесным и оставило прелестное послевкусие…

8. Прощальная эйфория

За скоропалительной помолвкой последовало недолгое расставание.

– Милая, заеду за тобой часа через два. – Томас Джон Крейг-младший чмокнул суженую в нежную щечку и строго погрозил ухоженным пальцем. – Чтобы все было готово.

– Постараюсь уложиться.

– Не люблю задержек и проволочек.

– Я тоже!

Диана вернула Томасу поцелуй.

– Брачный договор тебя не разочарует.

– Дорогой, я полностью доверяю тебе.

– Значит, я не ошибся в выборе.

Жених отправился к нотариусу, а невеста поспешила уладить квартирные дела и забрать необходимые вещи.

Диана в последний раз в жизни поднялась без лифта в эту съемную квартирку на верхнем этаже. Хозяин будет несказанно удивлен и, наверное, огорчен, что теряет такую прилежную жиличку.

Открыв дверь, Диана Лумбер отчетливо поняла, что ее жизнь в эти минуты меняется так стремительно и необратимо, как невозможно было представить в самых потаенных мечтах.

Она подошла к гардеробу, распахнула дверцы и застыла, опустив руки, не замечая слез, которые смывали со щек поцелуи нежданного жениха.

Она смотрела на вещи, с которыми переезжала с квартиры на квартиру, которые были единственными верными спутниками, единственными друзьями в чужом, нелюбящем и нелюбимом мире.

Прежняя жизнь осталась позади, за непреодолимой границей, которую она только что установила собственными руками.

Вернее, с помощью этого странного мужчины, бурно и неожиданно ворвавшегося в ее мир, властно и нежно заставившего перевернуть привычное, устоявшееся бытие с ног на голову.

А может, наоборот, с головы на ноги?

Колебаний не было.

Диана по инерции всхлипнула, не жалея о брачной авантюре.

Молодую особу, решившуюся довериться пожилому джентльмену, охватило ощущение странного водоворота. Одинокая девушка не могла сопротивляться бурному и стремительному потоку. Оставалась лишь надежда, что течение не погубит ее, а вынесет прямиком к счастью и благополучию.

Диана вытерла слезы чем-то, что попалось под руку.

Это была юбка. Шикарная, ярко-алая атласная юбка, с воланами и стразами. К ней еще полагался топ – черный, на невидимых бретельках. Топ давно сносился, а юбка так и не надевалась с того дня, когда юная Диана блеснула в этом наряде на прощальном школьном балу.

Весь зал аплодировал, когда она лихо выделывала пируэты фламенко!

Ведь умела же… Что куда делось…

Диана скинула на стул одежду, зашуршала пышными оборками и, поглубже вдохнув, затянула узкий пояс.

М-да, талия явно не школьная. Как хорошо, что Томас этого не заметил…

Она покосилась на зеркало гардероба.

Первым делом сяду на диету и возьмусь за танцы. Супруге такого человека надо быть идеальной во всем, чтобы достойно представлять столь высокий статус!

Утешившись счастливой перспективой, Диана не без труда выбралась из юбки и решительно отправила драгоценное воспоминание в мусорный пакет.

Все равно такое уже не носят.

Разозлившись на запущенную фигуру, она принялась срывать гнев на тряпках, которые еще вчера казались верхом гламура и шика.

Вскоре потребовалось еще несколько объемных пакетов.

Платье за платьем, блузка за блузкой отправлялись в небытие.

Теперь настало время для всего нового, всего по-настоящему модного и реально красивого!

И пора наконец начать коллекционировать сумочки! Кажется, их должно быть не менее двадцати. Первым делом, конечно, куплю сумочку своей любимой знаменитой французской фирмы.

Диана снова покосилась на зеркало и, не выдержав, показала язык той, прежней дурочке, которая не могла и предположить разительных перемен и в одежде, и в работе, и в сексе.

И надо собирать платки той же фирмы – говорят, это роскошное капиталовложение… Такие вещи переходят по наследству, как драгоценные реликвии… Вот с платков и начну!

Немногочисленные туфли решительной рукой были скинуты в очередной пакет.

А это что такое?

Старое платье с высокими проймами и глубоким вырезом.

Долой.

Теперь незачем особо подчеркивать гордую шею и великолепный разворот плеч.

Черное траурное платье, не надевавшееся со дня похорон матери, тоже отправилось в утиль.

Диана смахнула внезапную сиротскую горькую слезу и снова нырнула в бурный водоворот, с которым справиться в одиночку практически невозможно.

Тут на помощь сироте, устремленной в неизвестное будущее, пришел Ральф.

Вернее, позвонил.

– Крошка, это я, – прозвучал в трубке его слегка насмешливый баритон. – Не помешал сборам?

– Ты что, опять подглядываешь за мной?

– Зачем подглядывать? По всем канонам психологии, девушка перед свадьбой должна избавляться от старых вещей.

– Так ты в курсе?..

– Еще бы. На лице Крейга-младшего все было написано, как, впрочем, и на твоем.

– Тогда зачем звонишь?

– Как зачем? Поздравить.

– Спасибо.

– Ну, и дать пару дельных советов.

– А не поздно ли мне слушать какие-либо советы?

– Крошка, хороший совет никогда не помешает.

– Наверное, но прежде скажи, только честно: как ты оцениваешь мое согласие на брак?

– А что тебе хочется услышать? Приятное или правду?

Диана замялась. Не сразу нашла ответ:

– Ральф… А разве правда не может быть приятной?

– Смотря какая правда, Крошка. Смотря какая. – Голос зазвучал грустно и тревожно.

Диана помолчала.

Ральф не торопил.

Диана прокашлялась и по-детски шмыгнула носом:

– Я готова к любой правде, Ральф. Говори все как есть.

– Хорошо, Крошка. Так вот я боюсь ошибиться, но мне кажется…

– Не тяни!

– Мне кажется, что тебе может быть уготована такая же роль, как и предыдущим трем женам Крейга-младшего.

– Что ты… хочешь сказать? Я трагически погибну?

– Не исключено.

– Этого не может быть. Этого не может быть!

– Не кричи. Успокойся.

– Ральф, ты ошибаешься. Если бы ты видел, как Томас смотрел на меня! Если бы ты слышал, какой у него был голос! Ты просто не знаешь, как он прикоснулся к моей руке – таким теплым, человеческим, любящим жестом… Нет-нет, Ральф, он в меня влюбился! По-настоящему влюбился.

– А ты?

– Может, прекратим бесмысленный разговор?

– Ладно, извини.

Оба взяли паузу.

Ральф первым нарушил молчание:

– Крошка, я не хотел тебя пугать. Скорее наоборот. Ведь если даже тебе уготована судьба трех предыдущих жен мистера Крейга-младшего…

– Хватит об этом!

– Это не значит, что ты ее испытаешь.

– Благодарю за оптимистический прогноз.

– Главное – потакай во всем супругу и подольше изображай влюбленность.

– И страсть…

– Можно и страсть.

– Знаешь, Ральф, что было самое жуткое там, в кафе?..

– Информация о чудовищном размере состояния Крейга-младшего?

– Нет. Я представила себе, как однажды просыпаюсь после бурной ночи, а рядом, рядом…

– Свежий труп супруга.

– Именно так!

– Крошка, не сомневайся: Томас Джон Крейг-младший переживет и меня, и тебя.

– А инфаркт или болезнь Паркинсона?

– От паркинсона еще никто не умер.

– Ральф, я несу какую-то медицинскую чушь.

Диана, боясь выдать черные мысли о здоровье потенциального мужа, сменила тему.

– Знаешь, Ральф, я решила полностью ликвидировать старые вещи.

– Верное решение.

– Оставлю себе только любимый голубой шарфик.

– Почему именно шарфик?

– Он всегда приносил мне удачу.

– Тогда пожелаю, чтобы и на этот раз волшебный аксессуар тебя не подвел.

– Ральф, мне так жаль…

– Расставаться с прошлым?

– И с тобой. Навсегда. Понимаешь, навсегда.

– А кладбище?

– Ты намекаешь…

– Да, на твои визиты к почившей матушке.

– Отлично! Постараюсь хотя бы раз в год выбираться на родную могилу.

– И желательно без мужа.

– Ральф, у тебя нет и не будет шансов… Понимаешь, о чем я?..

– Кто знает, Крошка, кто знает…

– Ральф, мне пора…

– Кстати, если тебе на свадьбу жених подарит средневековый замок, не спеши радоваться.

– Почему?

– В замке может водиться зловредный призрак.

– Кого-кого, но меня привидения никогда не пугали!

– Вот почему ты познакомилась с Крейгом-младшим среди надгробий…

– И с тобой тоже.

– Заболтал я тебя.

– Точно.

– В общем, помни: любовь, страсть и призрак.

– Несерьезная для психолога инструкция.

– Будущее покажет.

– Прощай, мойщик надгробий, специалист по психоанализу и неравным бракам!

– Только бы мне не привелось драить твой портрет…

– Ральф, но мы же договорились!

– Прости, фантазия разыгралась.

– Наверное, ты в детстве обожал сказку о Синей Бороде?

– Играл в компьютерную игру аналогичного названия. Каждая покойная жена обозначала следующий уровень.

– И сколько набралось?

– Уровней?

– Жен.

– Ровно шестьдесят.

– Многовато.

– Ничего, Крошка, все будет хорошо!

– Не сомневаюсь.

– Ральф, вот будет смех, если вместо настоящего замка Томас подарит мне аналогичный торт!

– Башенки из бизе!..

– А донжон из шоколада!

– И фигурка марципанового призрака. Вкусная-превкусная.

– Ну и выдал! Вот прекрасный момент для окончательного расставания – лучше не придумаешь!

Диана засмеялась.

– Кстати, Крошка. Желаю тебе встретить в настоящем замке настоящее привидение, а не выдуманное.

– Так ты серьезно про замок?

– Еще как серьезно.

– Но Томас даже словом не обмолвился.

– Готовит сюрприз.

– Да, я убедилась: от Крейга-младшего можно ждать чего угодно.

– А ты, Крошка, делаешь успехи в познании человеческой натуры!

– Прощай, льстец!

– Но я все равно буду пребывать у тебя в подсознании.

– Будешь, будешь! Но не как человек.

– В смысле?

– Как призрак по имени Ральф!

– Красиво звучит.

– Точно! Как название романа о мистической любви.

– А можно мне иногда материализовываться?

– Попробуй.

Ральф не ответил.

Связь внезапно оборвалась.

– Наговорили всякой ерунды! – сказала Диана в зеркало. – Хотя парень он славный, но слишком болтливый.

И беззаботная невеста продолжила уничтожение одежд и аксессуаров – всех, кроме голубого шарфика.

Пакеты закончили наполняться как раз к моменту приезда жениха.

Томас Джон Крейг-младший уладил все юридические формальности. Осталось только зафиксировать брак.

Жених так никогда и не узнал о прощальном разговоре невесты с Ральфом. Да и вряд ли богатый старик стал бы ревновать к бедному юнцу.

9. Брачный транзит

Томас Джон Крейг-младший доставил суженую в салон «Гименей».

Здесь Диана избавилась навсегда и от скромного костюма.

Началась череда примерок.

Шикарное, роскошное свадебное платье оказалось Диане в самую пору.

Как и очаровательные туфельки, не нуждающиеся в мучительной разноске.

Как и массивное золотое кольцо с выгравированным родовым вензелем семейства Крейгов.

И новая престижная фамилия.

И грандиозные возможности, которые еще вчера казались ей несбыточными.

В общем, Диана смотрелась вполне гармонично рядом с безупречным джентльменом.

До самого последнего момента невеста, решившаяся все-таки на брачную авантюру, боялась, что появится могильный психоаналитик и из гуманных побуждений разрушит привалившее так внезапно если не счастье, то, по крайней мере, благополучие.

Но Ральф не посмел украсть у тройного вдовца новую жизненную опору, новую, самую лучшую супругу.

Томас Джон Крейг-младший привычно исполнял роль жениха.

Диана же, наоборот, упивалась ролью невесты, как юная дебютантка, потеснившая дряхлеющую примадонну.

Торжественность момента портила лишь суетливость официальных лиц.

Томас Джон Крейг-младший, не обращая внимания на витающую вокруг странной пары нервозность, уверенно надел на палец невесты заветное кольцо.

У Дианы от недостатка опыта в амурных делах аналогичное действие получилось намного хуже.

Первый обязательный поцелуй вышел немного фальшивым и чересчур демонстративным. Как, впрочем, и вся предыдущая экспресс-процедура.

Но брак, даже и скоропалительный, есть брак.

Впрочем, осчастливленный жених сразу после того, как благосклонная невеста поставила размашистую подпись на куче документов, даже не удосужившись их прочитать, объяснил своей доверчивой и бесшабашной теперь уже супруге причину скомканности и торопливости столь ответственного процесса.

Оказывается, кроме свадебного платья, туфелек, колец, шампанского и роз, еще оплачен и чартерный перелет в Баварию, где молодоженам предстояло в горах провести медовый месяц.

Лишь одно по-настоящему разочаровало Диану: «кадиллак», увозивший молодоженов в аэропорт, был не белым, как полагается, а черным. Это напомнило ей о прошлогоднем погребении матери.

И еще Диане хотелось какого-нибудь великолепного подарка, но жених, не жалеющий денег в престижном «Донжоне» на утонченное меню, поскупился конкретно для невесты.

Шампанское.

Цветы.

Платье.

Кольца.

И даже полет в Баварию.

Все траты ее Томаса Джона Крейга-младшего – да, теперь именно ее Томаса Джона Крейга-младшего – не выходили за пределы обязательного свадебного ритуала.

Конечно, в салоне чартерного рейса, где даже стюардесса не посмела нарисоваться более двух раз, новобрачная получила презент: ларец старинной работы, украшенный бронзовыми амурчиками.

Но содержимое тяжелого ларца также разочаровало четвертую супругу Томаса Джона Крейга-младшего.

Вместо бриллиантового колье, рубиновых сережек и диадемы из сибирских изумрудов и австралийских аквамаринов Диана обнаружила лишь десять изящных полупрозрачных трусиков, исполненных в модельном стиле, но все с голубым фоном, украшенным вышитыми алыми розочками.

Предусмотревший даже самые мельчайшие детали муж выбил из рук жены последний козырь. И продемонстрировал совершенно практичный и банальный подход к семейным отношениям.

Диане осталось лишь уповать на свои природные данные. Женщине всегда есть чем охмурить мужчину и заставить того потерять спокойствие, разум и чинность.

А Томас Джон Крейг-младший, несмотря на довольно почтенный возраст, о чем свидетельствовала серебристая седина, выглядел более-менее терпимо.

Худощавая подтянутая фигура – наверняка занимается по утрам бегом трусцой.

Диана улыбнулась, представив, как семенит рядом в спортивном костюме, подчеркивающем ее сексапильность, и продолжила визуальный анализ внезапного и нежданного мужа.

Свежее лицо, избегающее открытого выражения эмоций.

Нет ни кругов под глазами, ни морщин.

Прекрасные белые зубы, которыми гордился бы любой вампир.

Диана мельком взглянула на свое мутное отражение в иллюминаторе. А что, неплохая жертва досталась бодрому старикану. Она показала отражению язык.

Только вот почему-то законный супруг не желает проявить себя как мужчина. Не считать же единственный обязательный поцелуй после обмена кольцами. Томас Джон Крейг-младший ни разу не попытался даже прикоснуться к новой жене. Ни по дороге в аэропорт. Ни сейчас, в украшенном чреве самолета. Может, бедняга привык за три предыдущих женитьбы, что инициатива должна исходить от более молодой супруги?

Но Диана тщетно пыталась во что бы то ни стало и как можно скорей соблазнить Томаса Джона Крейга-младшего. Индифферентный супруг никак не желал воспользоваться своими законными правами.

Не целовал взасос.

Не щупал груди в поиске сосков.

Не хватал за бедра.

Не задирал подол.

Не проверял тугость резинки голубых трусиков, на которых так симпатично расположились розочки.

Не расстегивал ширинку.

В общем, в поведении Томаса Джона Крейга-младшего не было даже намека на сексуальные поползновения.

Диана сначала удивлялась.

Потом начала скучать и раздражаться.

Но вскоре нетронутая и неудовлетворенная любительница мороженого пришла к правильному и успокоительному выводу: пожилой джентльмен, наверно, просто готовится к первой брачной ночи.

Диана хладнокровно задрала подол до самого пояса.

Так сказать, копит последние силы.

Она открыла старинный ларец, заполненный, к сожалению, лишь вульгарными трусиками. Каждый экземпляр был упакован в прозрачную вакуумную упаковку и готов к потреблению.

Диана вопросительно глянула на строгого и экономного престарелого мужа, избегающего дешевых сантиментов и дорогих бессмысленных даров.

Томас Джон Крейг-младший ободряюще кивнул и снова погрузился в какой-то невообразимо толстый медицинский справочник.

Молодая супруга чрезвычайно медленно исполнила стриптизный номер, но это не вдохновило пожилого джентльмена на подвиги.

Диана разочарованно заканчивала процедуру несработавшего переодевания.

Наверное, когда женишься четвертый раз, то ничего уже не возбуждает организм и не будоражит воображение?

Диана нарочно повесила мятый интимный предмет женского белья на спинку кресла. Самая нижняя центральная розочка от неудовлетворенного желания близости с новоявленным супругом, которым была охвачена Диана, превратилась из алой в почти багровую.

Томас Джон Крейг-младший спокойно продолжал чтение медицинских трудов.

Натягивая свежую модельную голубизну, Диана хотела ляпнуть, что после бракосочетания не стоит читать про средства от старческой импотенции, но в последний момент благоразумно промолчала.

Сироте, так внезапно и удачно выскочившей замуж, не стоит проверять супруга на чувство юмора.

Может, у Томаса Джона Крейга-младшего в данный момент – облегченный график половой жизни? Может, пожилому джентльмену хватает и раза в неделю?

Но тут неожиданно Томас Джон Крейг-младший отложил многостраничный фолиант и приблизился к супруге, не знавшей, куда деться.

– Разреши, милая!

Важный муж, не меняя строгого выражения лица, сдернул с кресла свидетельство раззадоренной похоти.

– Знаешь, я немного фетишист, но в разумных пределах.

– Учту на будущее, – произнесла Диана спасительную фразу.

Не ответив, странный супруг ловко засунул увлажненный разбуженной плотью женский аксессуар в матовый пакет.

Диана одернула подол и уставилась в иллюминатор, где кучковались белесые облака и степенно двигались темнеющие рыхлые тучи.

Голубые трусики с алыми розочками пополнят коллекцию тройного вдовца, в которой наверняка свято хранятся и перчатка дурочки, съеденной крокодилом, и шапочка обожающей горные лыжи идиотки, и купальник, попорченный голодной акулой.

Диана с трудом оторвалась от созерцания игривого продолговатого облака, подкрашенного закатом, облака, напоминающего очертаниями грандиозный фаллос, полностью готовый к соитию.

С нескрываемой обидой она взглянула на озабоченного медицинскими проблемами фетишиста.

Ей очень хотелось задать новоявленному супругу наводящий вопрос: с какого момента невеста превращается в жену? После регистрации, после обмена кольцами или все же после обязательного полового акта, пусть и без свидетелей?

Но Томас Джон Крейг-младший, ее Томас Джон Крейг-младший услышал только одно слово:

– Красотища.

И Диана снова уставилась в иллюминатор, где небесный фаллос быстро терял подобающую форму и намек на упругость.

Она выбрала самую правильную тактику для втягивания в семейное положение и себя, и Томаса Джона Крейга-младшего, все же опасающегося, что и в четвертый раз ему не повезет.

Главное – не задавать пожилому джентльмену внезапных и неподготовленных вопросов.

Диана нащупала все еще непривычное кольцо на безымянном пальце.

И тогда они будут жить вместе долго и счастливо.

А может быть, и недолго…