Текст книги "Шесть причин, чтобы остаться девственницей"

«Не надо было говорить это вслух!»

– Верно! – рассмеялась Эмили. – Очень может быть. Я миллион раз занималась любовью. И надо же, ничего не помню.

Занималась любовью!

В устах Эмили это словосочетание прозвучало как-то странно.

– Я думала, ты выбежала из комнаты, потому что тебе стало противно слушать мою болтовню.

– Почему мне вдруг должно стать противно?

– Ну-у, там… – Кэтлин сделала большой глоток вина. – Неважно.

– Мы иногда не очень хорошо понимаем друг друга, – мягко произнесла Эмили.

Кэтлин кивнула.

– Поверь, ты не можешь сказать ничего такого, что заставило бы меня выбежать из комнаты.

– Мне бы не хотелось говорить ничего такого, что могло бы тебя задеть.

«Как же, – упрямо подумала Кэтлин, не желая признаться самой себе, что в течение многих лет ошибалась в отношении Эмили, считая ее ханжой и синим чулком, – мы не понимаем друг друга! Это ты все понимаешь превратно, это у тебя тараканы в голове. Пускай всем кажется, что у тебя есть какие-то свои особые принципы, что ты жизнерадостная, светлая и чистая девушка, такая славная и безобидная – хиппи двадцать первого века. Но меня не проведешь. Знаю я вас, тихих праведниц».

– Где же Холли, чего она там возится? – взорвалась Кэтлин.

– Не торопи ее, – спокойно сказала Эмили. – Она скоро спустится, а пока мы и без Холли прекрасно справимся. Как тебе ее новая картина?

– «Обнаженной женщине, выдувающей мыльные пузыри», не место в этом доме, – жестко заявила Кэтлин.

– Ты так и сказала Холли?

– Я сказала, что у ромашкового чая вкуса больше, чем у нее. А что ты сказала?

– Что картина мне нравится. Не хотелось ее расстраивать.

– Как же так? Мне казалось, что твой девиз – правда и только правда, откровенность по отношению к другим и абсолютная честность по отношению к себе, и, главное, никогда не изменять своим убеждениям и жизненным принципам.

– А что, если ты немного изменишь своей многолетней привычке и дашь мне передышку? Постарайся хотя бы на сегодня забыть о том, что я никогда не занималась любовью.

«Занималась любовью!»

Она снова произнесла это страшное словосочетание.

Девушки одновременно услышали, как в коридоре скрипнула половица, дверь открылась, и на пороге появилась Холли. Обе гостьи старательно заулыбались, однако повисшая в воздухе напряженная тишина заставила Холли насторожиться.

– Она первая начала, – хихикнула Кэтлин.

Холли укоризненно покачала головой.

– Можете продолжать. Я возвращаюсь наверх.

– Нет, нет, оставайся, – рассмеялась Эмили. – Все в порядке. Кэтлин как раз говорила, как ей нравится твоя новая стрижка.

Холли провела пятерней по волосам.

– Странно, почему я тебе не верю?

– Шикарная стрижка, – заверила ее Кэтлин.

Новый облик Холли стал результатом случайного посещения крохотной парикмахерской, находящейся в конце улицы. Удивительно, но заведение действительно соответствовало своему громкому названию «салон причесок». Мастер, обожающий проводить эксперименты над клиентками, убедил Холли сделать короткую стрижку и выкрасить волосы в темно-рыжий цвет, который идеально сочетался с ее смуглой кожей и яркими карими глазами.

– Великолепно, – сказала Эмили.

В отличие от эпизода с «мыльной женщиной», сейчас похвала Эмили была искренней.

– Сколько можно ждать? – нетерпеливо воскликнула Кэтлин. Она подошла к окну и, откинув занавеску, стала вглядываться в темноту. – Где шляются эти две черепахи?

Холли взглянула на Эмили и произнесла почти беззвучно, одними губами:

– Ну как?

Однако Кэтлин услышала и обернулась.

– Не суетись, мисс Наседка, мы не подрались.

Холли, не обращая внимания на выпад Кэтлин, пересекла комнату и подошла к музыкальному центру. Кэтлин неопределенно пожала плечами, скинула туфли и уселась прямо на пол возле кресла Эмили.

– Холли, ты уже слышала потрясающую историю, как Эмили бегала по универмагу в полном неглиже? – вкрадчиво спросила она.

– Да, – сказала Холли, роясь на полке с компакт-дисками.

– Кэтлин страшно волнуется за мою репутацию, – со смехом вставила Эмили.

– И то, что она сшибла с ног Сэма Финча, – продолжала допытываться Кэтлин. – Помнишь его?

– Да, кажется, мы видели его на вечеринке у Оливера Миллза.

– Совершенно верно, – подтвердила Кэтлин. – А я еще кое-что помню: как он смотрел на Эмили.

– Как?

– Как смотрят влюбленные. Эмили, он точно от тебя без ума. А уж когда ты выскочила на него в чем мать родила, бедный Сэм, наверное, совсем рехнулся от счастья.

Эмили собралась было возразить, но подумала, что разубеждать Кэтлин или что-то доказывать не имеет никакого смысла, и промолчала.

– Ну, и как он реагировал? – не унималась Кэтлин. – Предложил высосать жало из ранки?

– Нет. Он бросился спасать меня: сначала от осы, а потом от любопытных покупателей, которые столпились вокруг и ждали продолжения спектакля, как будто я уличный клоун.

– Герой! – фыркнула Кэтлин. – Какая прелесть.

– Да, он был… удивительно мил, – сказала Эмили, вспомнив моментальную реакцию Сэма, когда он прикрыл ее своим пальто. – И очень спокойно отнесся к происходящему, словно такие вещи для него обычное дело и ему чуть ли не каждый день приходится выручать попавших в беду девушек, которые к тому же забыли одеться.

– Он был удивительно мил, – с нажимом повторила Кэтлин. – Сэм показался тебе милым, потому что ты считала мужские объятия мерзостью, а на самом деле это оказалось удивительно приятно? Или тебя удивили мужские объятия, потому что раньше ты ничего подобного не испытывала?

– Нет, – усмехнулась Эмили. – «Удивительно мил» означает, что он вел себя очень мило.

– Интересно, – прищурила глаз Кэтлин, – как он оказался в «Рафлз»? Мне казалось, что Сэм живет в Корнуолле.

– Он покупал подарок сестре, – пояснила Эмили.

«Она никогда не расскажет мне всех подробностей, – подумала Кэтлин. – Всего того, что мне хотелось бы знать». Кэтлин поднялась с ковра, пересела на диван и окинула Эмили внимательным взглядом. Что это такое – быть Эмили? Невинная девушка стоит в одних трусах, прижавшись обнаженным телом к мужской груди, – возможно, впервые в жизни. Она слышит, как бьется его сердце, чувствует его запах и тепло. Понравилось ли ей? Испытала ли она возбуждение? Захотелось ли ей еще раз пережить нечто подобное? Или, может быть, пойти дальше? Само собой, Кэтлин никогда бы не осмелилась задать Эмили мучавшие ее вопросы. А Холли даже в голову не придет интересоваться такими вещами. Увы, сгорающей от любопытства Кэтлин оставалось только строить догадки и предположения. И для себя она твердо решила, что Эмили понравились новые, незнакомые для нее ощущения. Да, да, конечно. Иначе и быть не может. И не просто понравились – она испытала настоящее возбуждение.

– Так ты все же купила блузку? – спросила Кэтлин.

– Нет. Времени не оставалось – я опаздывала на собеседование. Но, честно говоря, мне просто хотелось побыстрее сбежать оттуда. А впрочем, я все равно никуда не пошла. Так что оно и к лучшему – не стала зря тратить деньги.

– Как так – никуда не пошла? – встрепенулась Кэтлин. – Что-то случилось? Объясни поподробнее.

– Ничего не случилось, – Эмили смолкла, вспомнив с каким чувством обреченности она вышла из магазина. – Я знала, что попусту теряю время – никакой подходящей работы они мне не предложат.

– А потом ты приходишь в контору к Кэрри Пайпер и ни с того ни с сего кидаешь заявление об уходе. Почему?

Эмили прикусила губу. Она прекрасно знала, что в присутствии Кэтлин не следует делать никаких признаний или говорить о своих переживаниях. Однако Эмили была уверена: не случится ничего страшного, если она расскажет об истинной причине своего странного поведения. Но самое главное – ей ужасно хотелось произнести вслух заветное имя.

– Потому что Оливер Миллз вернулся в Англию, – тихо сказала Эмили.

3

Рейчел Крофт и Джо-Джо Бичер встретились на улице в Ричмонд-Хилл. Рейчел шагала по тротуару, низко опустив голову и спрятав нос в воротник пальто. Когда она подняла слезящиеся от мороза глаза и увидела знакомую фигуру, идущую впереди нее ярдах в пятидесяти, Рейчел прибавила шаг, торопясь нагнать Джо-Джо. Однако, подойдя ближе, замешкалась – странное чувство, похожее на робость, мешало ей окликнуть Джо-Джо. Рейчел так и плелась чуть позади и, разглядывая спину Джо-Джо, отмечала про себя, какой уверенной походкой та продирается сквозь толпу – твердый шаг, плечи расправлены, голова вскинута. И холод ей явно не страшен: Джо-Джо была одета в мягкое вельветовое пальто цвета хаки, туго перетянутое на талии широким поясом. Густые блестящие волосы собраны в высокую прическу и скреплены на макушке крупной заколкой. Единственной уступкой морозной погоде был длинный полосатый шарф, небрежно обмотанный вокруг шеи.

Рейчел стало неловко – крадется за человеком, словно шпионка какая-то. Расталкивая людей, она припустила вдогонку за Джо-Джо и нагнала ее уже возле пешеходного перехода, как раз в тот момент, когда включился зеленый свет.

– Привет, – задыхаясь, выпалила Рейчел. – Ты случайно не к Холли направляешься?

– Привет, – Джо-Джо одарила Рейчел лучезарной улыбкой. – К Холли, куда же еще.

Рейчел обратила внимание на ее белоснежные зубы и гладкую чистую кожу. Казалось, Джо-Джо излучает сияние – все в ней дышало силой и энергией. Яркий свет фонарей и прозрачный от холода воздух придавали ее облику дополнительную свежесть. Неожиданно Рейчел пожалела, что окликнула Джо-Джо. Ей захотелось остаться одной и по-прежнему шагать по темной улице, ни о чем особенно не думая и не выискивая фразы, чтобы поддерживать непринужденный разговор.

– Сегодня у Эмили большой праздник, – не очень уверенно начала Рейчел. – Я так рада за нее. Конечно, пока у нее ничего нет на примете… Ну и что. Я уверена, Эмили быстро подыщет какую-нибудь работу.

Джо-Джо промолчала.

– А ты знаешь, как она ушла? – продолжила Рейчел.

– Да. В общих чертах. Холли рассказала, когда звонила мне в офис и приглашала отпраздновать освобождение Эмили.

Рейчел представила Джо-Джо в рабочей обстановке: деловая женщина сидит за большим столом, одной рукой прижимает трубку к уху, а другой перебирает какие-то важные бумаги или жестами дает указания нетерпеливым коллегам, которые то и дело заглядывают к ней в кабинет.

– Эмили была великолепна, да? Так и надо этой ведьме Кэрри Пайпер, – злорадно рассмеялась Рейчел.

Джо-Джо молча кивнула.

– Ты не согласна? – спросила Рейчел.

– Все зависит от цели: собирается ли Эмили строить настоящую карьеру, и если да, то насколько быстро. В принципе, агентство могло стать неплохим началом для дальнейшего роста.

Сама Джо-Джо к своим двадцати восьми годам уже достаточно высоко забралась по карьерной лестнице – она работала вторым ассистентом режиссера сразу в двух крупных сериалах, идущих по общенациональному телевидению, а в настоящее время готовилась к съемкам собственного научно-популярного фильма, которые будут проходить в Тоскане и Южной Африке.

«Нас ждет адская работа, – вздыхала Джо-Джо, – до полного изнеможения. Начинать придется на рассвете, сами понимаете – освещение очень капризная штука, – и до глубокой ночи. И так все семь дней в неделю».

Друзья закатывали глаза и сочувственно качали головами. Джо-Джо делала вид, что страшно устала от круговерти телевизионного мира, но ни у кого не возникало сомнений – она не остановится на достигнутом и со временем станет режиссером мирового масштаба.

Когда-то Джо-Джо и Эмили вместе пришли на студию в качестве стажеров. Однако Эмили была не так проворна, карабкаясь вверх по карьерной лестнице. Именно поэтому работа в агентстве Кэрри Пайпер показалась ей заманчивой: с одной стороны, она остается внутри театрально-киношного мира, но в то же время от нее не требуется выполнять обязанности секретаря и девочки на побегушках, ожидая, пока подвернется призрачный шанс занять более высокое положение, предварительно оттолкнув слабого коллегу. Тогда Джо-Джо одобрила выбор Эмили и помогла ей добиться желанного места. Джо-Джо подготовила Эмили к собеседованию, тщательно разработала список возможных вопросов и отрепетировала с ней все мыслимые и немыслимые варианты ответов. К сожалению, никто из девушек не знал, что крохотное театральное агентство стояло на грани банкротства: за полгода до прихода Эмили партнер Кэрри Пайпер сбежал к конкурентам, уведя с собой всех более-менее выгодных клиентов.

Рейчел и Эмили познакомились гораздо раньше – они учились в одном классе, но после окончания школы потеряли связь и не виделись несколько лет, а потом встретились совершенно случайно. Когда Эмили сняла квартиру в Кланам, оказалось, что Рейчел живет в том же доме этажом выше. Поначалу детушки время от времени забегали друг к другу в гости, но постепенно сдружились по-настоящему и как минимум раз в неделю ужинали вместе.

И Джо-Джо, и Рейчел считали Эмили подругой, но между собой никогда не были близко знакомы. Тихая и застенчивая Рейчел в присутствии Джо-Джо совершенно терялась и не могла толком связать двух слов. А Джо-Джо, не подозревая, какое впечатление она производит на Рейчел, казалось, вообще не замечала робкую девушку.

– Эмили рассказывала мне, как стояла перед дверями и вдруг поняла, что больше ни за что не переступит порог офиса, – заговорила Рейчел. – И тогда она побросала ключи в щель почтового ящика, развернулась и ушла. Представляешь! Вот так – не прощаясь, без всяких предварительных уведомлений и прочей официальной чепухи. Здорово, правда?!

Реакция Джо-Джо оказалась не совсем такой, как ожидала Рейчел.

– Очень жаль, что она действовала сгоряча. И обидно – работа в агентстве давала шанс пойти дальше.

– Да брось ты, – задыхаясь, сказала Рейчел. Она семенила рядом с Джо-Джо, едва поспевая за ее энергичным шагом. – Дыра, и никаких перспектив. Мы должны радоваться, что Эмили наконец нашла в себе силы уйти оттуда.

Джо-Джо пожала плечами и усмехнулась.

– Конечно, ты права – Эмили правильно сделала. И почему я сомневаюсь, сама не знаю. Зато Эмили всегда знает, как лучше поступить. – Она снова улыбнулась, давая понять, что в ее словах нет скрытого сарказма. – Если Эмили считает, что пора уходить, она уходит и не мучается сомнениями по поводу разных глупостей вроде предупреждения начальницы о своих намерениях. Решительный человек, решительней многих из нас.

– Верно, – радостно подхватила Рейчел. – Будь я на ее месте, со мной бы обязательно случилась какая-нибудь ерунда – например, засунув ключи в почтовый ящик, я бы вспомнила, что забыла в офисе сумочку. Пришлось бы униженно скрестись в дверь и просить вернуть мои вещи.

Джо-Джо запрокинула голову и расхохоталась.

– Точно, и со мной бы произошел какой-нибудь казус, я бы тоже выглядела полной идиоткой.

– С тобой? Не думаю.

Рейчел недоверчиво покосилась на свою спутницу, но, заметив улыбку на лице Джо-Джо, почувствовала, как внутри всколыхнулась теплая волна, и сама расплылась в улыбке. Рейчел была довольна – никогда в жизни ей не удавалось рассмешить Джо-Джо. Или хотя бы просто столь долгое время поддерживать легкий и непринужденный разговор.

Приободрившись, Рейчел добавила:

– И все же по отношению к Эмили у меня возникает желание защищать и оберегать ее, причем в гораздо большей степени, чем по отношению к тебе или к Холли, и уж тем более к Кэтлин.

Она снова покосилась на Джо-Джо, ожидая, что та кивнет в знак согласия или улыбнется, но она молча шагала рядом.

– Естественно, ни ты, ни Кэтлин не нуждаетесь ни в какой защите, – уточнила Рейчел. Теперь на лице Джо-Джо читалось явное недоумение. – Ну, я, скорее, просто беспокоюсь об Эмили, только и всего. Ты и сама говорила, что не уверена в правильности ее поступка, – напомнила Рейчел.

– А ты уверена, что Эмили нуждается в твоих заботах? – бросила Джо-Джо.

Рейчел неловко хихикнула и попыталась свести разговор к шутке.

– Очень нуждается. Любому человеку важна поддержка друзей.

– Зачем? Зачем Эмили нужна твоя поддержка?

– Потому что она такая… такая смешная.

– Эмили смешная?!

– Нет! – выпалила Рейчел. – То есть да. Ну, странная, необычная и в то же время смелая, решительная, целеустремленная и… – Рейчел запнулась, подыскивая слово, – ранимая. Да, гораздо более ранимая, чем любая из нас. Ее жизненные принципы, от которых она ни за что не отступит, иногда делают Эмили хрупкой и беззащитной. Именно поэтому у меня и возникает желание оберегать ее, даже присматривать, как за ребенком. Я помню, когда Кэрри Пайпер объявила Эмили бойкот и четыре дня с ней не разговаривала, мне хотелось убить эту старую грымзу. Будь на месте Эмили ты или Холли, я бы пожала плечами и сказала: «Брось, не обращай внимания». Но когда дело касается Эмили… – Рейчел опять смолкла, пытаясь подобрать слова.

– Тебя послушать, так получается, что Эмили постоянно грозит какая-то жуткая напасть, от которой мы все надежно защищены, а она бедняжка – нет. Как будто в детстве ей забыли сделать важную прививку.

Отчасти Джо-Джо была права, но Рейчел не могла толком объяснить, что она имеет в виду.

– Знаешь, – с вызовом сказала Джо-Джо, – не понимаю я вашего трепетного отношения к Эмили. Когда ты говоришь о ней, кажется, что у тебя перед глазами все время маячит надпись – большими красными буквами, как на коробке с ценным грузом: «Обращаться с особой осторожностью».

– Да нет же! – воскликнула Рейчел. – Может быть, со стороны и создается такое впечатление, но на самом деле все совсем не так.

– Тогда как? Объясни.

Но Рейчел молчала. Почему всякий раз, когда надо отстоять свое мнение, ее заклинивает: в голове делается пусто и она не может внятно сформулировать простейшую мысль. Особенно когда Рейчел уверена в собственной правоте и пытается доказать неоспоримую, с ее точки зрения, истину – она теряется, запинается на середине предложения и вслух произносит какую-нибудь полнейшую чушь, совершенно не то, что собиралась сказать. Почему такого никогда не случается, если Рейчел говорит с близкими подругами, с той же Эмили. С ней Рейчел могла быть находчивой и остроумной. Но с Джо-Джо и с Кэтлин – просто кошмар какой-то, словно рядом с ней пристроился невидимый чревовещатель, одержимый безумным желанием заставить Рейчел произносить самые что ни на есть глупые и неуклюжие фразы, от которых ей иногда делалось так неловко, что хотелось вскочить и убежать из комнаты.

Заметив мучения Рейчел, Джо-Джо несколько смягчила тон.

– Эмили не нуждается в наших заботах, у нее нет никаких особых проблем, она не инвалид и не страдает неизлечимой болезнью.

Рейчел хотелось только одного – прекратить разговор и молча дойти до дома Холли. Но Джо-Джо явно не собиралась отступать и терпеливо ждала ответа. Рейчел нахмурилась, старательно соображая, как растолковать свою мысль.

– Дело не в проблемах и не в том, что некоторым Эмили представляется отличной мишенью для язвительных замечаний и пошлых намеков. И плевать на тех идиотов, которые считают ее капризной недотрогой. Меня волнует другое: я не хочу, чтобы она замкнулась в своем одиночестве и в конце концов превратилась в мрачную старую деву.

– Думаешь, существует такая опасность? – усмехнулась Джо-Джо. – Напрасно. Эмили не оголтелая фанатичка, которая придерживается своего незыблемого принципа. Просто так уж сложилось: она, если можно так сказать, случайная девственница.

– Нельзя! – ужаснулась Рейчел. – Что за мерзкое определение!

– Почему? Просто Эмили зашла слишком далеко в своих ожиданиях и теперь не отступит до тех пор, пока не встретит мужчину, который покажется ей достойным, чтобы отдать ему то, что она хранила так долго.

Рейчел задохнулась от возмущения. Да как у нее язык повернулся, как она могла настолько превратно истолковать поведение Эмили! Рейчел была убеждена, что девственность Эмили – абсолютно сознательный шаг. Она считала подругу несокрушимым поборником чистоты нравов, образцом приверженности идеалам. Эмили СЛУЧАЙНАЯ девственница! Нет. Она – девственница по убеждению, она – торжествующее целомудрие, отважно противостоящее натиску современной культуры с ее оголтелым стремлением к дешевым удовольствиям и сиюминутным забавам.

Рейчел совсем растерялась: об Эмили говорят такие ужасные, такие несправедливые вещи; она обязана встать на защиту чести и доброго имени любимой подруги, выступить с гневным опровержением… а у нее язык присох к гортани. «Мне двадцать пять лет, – с горечью подумала Рейчел, – а в присутствии Джо-Джо я чувствую себя бестолковой девчонкой-школьницей».

– За Эмили можешь не волноваться, – махнула рукой Джо-Джо. – Ты лучше подумай о нас. Вот кому действительно несладко приходится. Это нас постоянно обижают, обманывают и бросают. Это мы переживаем страшные душевные муки. Если Эмили наблюдает за нашими бесконечными страданиями, то я очень хорошо понимаю, почему она не торопится идти по нашим стопам.

«Можно подумать тебя когда-нибудь бросали или обманывали, – мысленно хмыкнула Рейчел и украдкой бросила взгляд на свою спутницу: Джо-Джо твердо шагала вверх по холму – энергичная деловая женщина, сама уверенность и спокойствие. – Еще пять домов – и мы у Холли».

– Проблема лежит в иной плоскости, – авторитетно заявила Джо-Джо. – Беда в том, что Эмили исключила общение с мужчинами из своей жизни. Она не встречается с ними, не разговаривает, не знает, как они пахнут, и уж конечно понятия не имеет, каковы они на вкус и на ощупь. Иначе рано или поздно она бы не устояла: тихая звездная ночь, симпатичный парень и – случилось бы неизбежное. А так – никого нет и, честно говоря, я не вижу в ближайшем будущем ни единого кандидата на роль Мистера Совершенство, или Полное Ничтожество, или просто какого-нибудь мистера. И если Эмили не даст себе хотя бы небольшое послабление, долгожданный принц так и не появится.

– Какая же ты неромантичная, – вздохнула Рейчел.

Джо-Джо легко взбежала по ступенькам, несколько раз стукнула тяжелым дверным кольцом и повернулась к Рейчел.

– А ты думаешь, ее принц сейчас рыщет по окрестным лесам в поисках своей принцессы? – Джо-Джо оперлась рукой на одну из белых колонн, украшающих парадное крыльцо дома Холли, и расхохоталась. – Считаешь, что вообще найдется такой отважный герой, который сумеет разбудить нашу Спящую Красавицу?

Джо-Джо услышала за дверью шаги Холли и, отвернувшись от Рейчел, начала разматывать шарф. Рейчел наблюдала, как она медленно, петля за петлей, снимает с шеи длинное, похожее на удава полотнище, раскрашенное в яркие полосы: розовые, бирюзовые и коричневато-оранжевые. Если бы в магазине Рейчел наткнулась на нечто подобное, она бы не задумываясь прошла мимо. Но на Джо-Джо этот безумный шарф выглядел великолепно.

– Когда-нибудь я обязательно попрошу тебя рассказать, какой Эмили была в школе, – сказала Джо-Джо, небрежно перекинув шарф через согнутую в локте руку. – Пай-девочка, примерная ученица. Я не ошиблась?

– Она была такой же, как и сейчас. Точно такой же. – Почему Рейчел не нравилось, как звучат ее собственные слова? – Эмили совершенно не изменилась, – добавила она не очень уверенно.

Неподалеку от крыльца находилась цветочная оранжерея. Внутри горел свет, и оранжерея ярким пятном выделялась на фоне погруженного во мрак сада. За каменной стеной, окружавшей сад, лежал огромный Ричмонд-парк. Где-то в темноте, совсем рядом с домом, послышался отрывистый лай лисицы. И сейчас же в кустах раздалось тихое похрустывание веток – потревоженный олень поднялся из своего укрытия и осторожно ушел в глубь леса.

Оранжерея утопала в пышной зелени таких ухоженных и обласканных заботой растений, что с первого взгляда было понятно – в оранжерее потрудился умелый и любящий свое дело садовник. Крохотные золотисто-желтые цветки зимнего жасмина смешивались с бледно-сиреневыми лепестками орхидей. По углам оранжереи были расставлены горшки с апельсиновыми деревьями, их молочно-белые восковые бутоны красиво выделялись на глянцевой зелени больших овальных листьев. Надо сказать, что к буйному цветению оранжереи Холли не имела никакого отношения. Это была заслуга экономки, которую Холли получила в наследство от бабушки вместе с домом. Пожилая дама уже лет двадцать неусыпно следила за растениями, поливала и подкармливала их разными хитрыми удобрениями, так что только благодаря ее усилиям оранжерея была похожа на маленький тропический лес.

Холли принесла цветную керамическую тарелку, на которой среди салатных листьев было разложено штук сорок отборных тигровых креветок. Пока девушки усаживались вокруг старинного дубового стола, Кэтлин с энтузиазмом футбольного комментатора давала пояснения.

– Обжарить в небольшом количестве масла, добавить чеснок, соус чили и несколько капель лимонного сока, завернуть в листья кресс-салата, перед подачей рекомендуется украсить блюдо цветками ночной фиалки. Простейший рецепт, подойдет для ужина на скорую руку.

– Проще не бывает! – фыркнула Холли. – Возилась с ними несколько часов.

– Потрясающие креветки, – кинулась на помощь хозяйке Эмили. Она представила, как было бы здорово затащить Кэтлин в самую дальнюю комнату и запереть там до конца ужина.

Джо-Джо наклонилась через стол и обратилась к Кэтлин.

– Как поживает Леон? Его все еще преследуют судебные приставы?

– Не шути так, – отрезала Кэтлин.

– Что он натворил на этот раз? – Джо-Джо вскинула бровь.

– Ничего. – Кэтлин подняла свой бокал и сделала большой глоток. – Леон очень порядочный человек, милый и заботливый…

Джо-Джо серьезно кивала на каждый эпитет.

– А на мой день рождения он пригласил шимпанзе, то есть пригласил меня в ресторан, где можно посидеть за одним столом с обезьяной.

– Опасное соседство. – Джо-Джо всадила вилку в сочное тело креветки.

Кэтлин привстала и потянулась через стол к корзиночке с хлебом.

– Почему тебе не нравится Леон? – спросила она, опускаясь на место.

«Она волнуется, – с удивлением отметила Эмили. – Ей небезразлично мнение Джо-Джо».

– А мне Леон очень нравится, – неожиданно вставила Холли. – Он оказывает на тебя положительное влияние.

– Неужели?

– Да, у тебя характер стал лучше – язвительности поубавилось.

Кэтлин согласно кивнула.

– Леон хороший парень, надежный. А теперь, – Кэтлин повернулась к Эмили, – я хотела бы кое-что спросить у тебя. – Она сделала драматическую паузу. Эмили напряглась, чувствуя, как у нее одеревенела шея и плечи. – Надеюсь, мой вопрос не покажется тебе бестактным. Как же так получилось: мы целый год безуспешно пытались убедить тебя бросить эту дурацкую работу в агентстве, но стоило Оливеру вернуться в Англию, и ты немедленно подаешь заявление об уходе. Причем вы даже не виделись – достаточно было одного упоминания его имени.

В первое мгновение Эмили растерялась и, не зная, что ответить, молча смотрела на Кэтлин.

– Хороший вопрос, – она откинулась на спинку стула. – Дело в том, что я увязла в повседневной рутине и перестала замечать, как быстро летит время. Мне нужен был какой-то внешний толчок, повод, который вернул бы меня к реальности и заставил действовать. И таким толчком послужило возвращение Оливера.

– Оливер? – воскликнула Джо-Джо. – Красавчик Оливер из «Прорыва»? Тот самый крашеный блондин Оливер Миллз, с которым вы целовались, когда тебе было лет шестнадцать?

– Неправда, он не красится, – рассмеялась Эмили.

Фильм, на съемках которого Джо-Джо познакомилась с Эмили, назывался «Прорыв». На студии было много разговоров о молодом актере Оливере Миллзе, и Эмили с замиранием сердца ждала его приезда. Она надеялась увидеть прежнего Оливера. Ее тайные надежды оправдались и тут же умерли – примерно через час после его появления на площадке. Оливер почти не изменился: та же обаятельная улыбка, озорные карие глаза на загорелом лице и чудесные золотистые кудри – таким Эмили впервые увидела его на пляже Корнуолла. Казалось, он безумно обрадовался, увидев Эмили, и поспешил выложить всей съемочной группе историю их романтического знакомства, не позабыв упомянуть о страстных поцелуях среди песчаных дюн. После чего плавно перешел к рассказу о своей новой подруге Несси О'Нилл. Надо сказать, что в его поступке не было и намека на предостережение Эмили – дескать, держись от меня подальше. Оливер беспрестанно упоминал имя Несси, о чем бы он ни говорил, так что ни у кого, и в первую очередь у Эмили, не осталось и тени сомнения – он обожает Несси, она единственная женщина в его жизни. Столь явное отсутствие шансов на что-либо большее, чем дружба с блестящим актером, помогло Эмили справиться со своим разочарованием. К счастью, гордость Эмили не была задета, и крушение надежд не причинило ей особых страданий. Да, иногда случалось, что у нее подгибались колени, а в животе холодело, когда Оливер подходил слишком близко, но слабость была мгновенной, и Эмили не составляло труда просто не обращать на нее внимание. А когда однажды Оливер шутливо обнял ее, Эмили не позволила себе расслабиться, вдохнуть его запах и вспомнить вкус его поцелуев.

После работы над «Прорывом» Эмили и Оливер больше на встречались на съемках, но довольно часто виделись на вечеринках у Холли, Джо-Джо, и особенно у Несси.

– Я видела Оливера в прошлые выходные, – сказала Холли. Все трое удивленно посмотрели на нее. – Он отмечал свое возвращение из Штатов. И Сэм был там – он специально приехал из Корнуолла.

– Оливер устраивал вечеринку и не пригласил нас! – воскликнула Джо-Джо.

– Он собирался, – успокоила ее Холли, – но никого не смог найти.

– Не смог, – проворчала Джо-Джо. – Значит, плохо искал. Мы все были в городе.

– Вообще-то, он ничего не планировал, все получилось спонтанно. Оливер пригласил меня в последнюю минуту, сказал, чтобы я привела вас, но я не смогла дозвониться.

– Поразительно, – Джо-Джо, которая привыкла быть королевой на разных банкетах и приемах, возмущенно запыхтела, – ты знакома с Оливером только благодаря мне и Эмили. Ну, и кого еще ты там видела? Несси была?

– Нет.

Холли набрала побольше воздуху, собираясь выложить потрясающую новость. Именно в этот момент Кэтлин случайно бросила взгляд через стол. Она успела заметить, как расширились глаза Эмили и как промелькнувшее на лице удивление сменилось затем напряженным вниманием.

– Нет, – повторила Холли, не ведая, какое впечатление произвело на Эмили ее сообщение. – Несси осталась в Нью-Йорке. Заявила, что в Англии ей делать нечего, и, если Оливер желает, чтобы у них было совместное будущее, ему придется жить в Штатах.

– Какая жалость, – сокрушенно поцокала языком Джо-Джо. – Они казались идеальной парой. Оливер, наверное, ужасно расстроен.

– Я бы так не сказала. По-моему, на вечеринке он веселился от души.

Кэтлин обвела взглядом присутствующих, но, похоже, никто не замечал реакцию Эмили. Она вернулась к своим наблюдениям. «Потрясение, тревога и… надежда», – определила Кэтлин.