Текст книги "Соучастники в любви"

– Отлично, – кивнув, мямлю я. – Ты тоже не в моем вкусе. Не люблю… – я отчаянно пытаюсь вспомнить хоть один изъян в нем, – преступников.

– Отлично, – фыркает он, все еще глядя куда-то вниз. – Твои веснушки выглядят глупо.

Как этот придурок их вообще разглядел? Они едва заметны.

– Твой подбородок похож на задницу, – выпаливаю я, уже совершенно не контролируя то, что исходит из моего рта.

– Терпеть не могу, когда ты злишься и так на меня смотришь, – теперь он поворачивается прямо ко мне. – От взгляда твоих серо-голубых глаз становится так холодно, будто я свои яйца в морозилку положил.

– Ненавижу твои тупые татуировки по всему тупому накачанному телу. С ними ты – просто ходячее клише!

Глаза Нейтана темнеют, и в них на секунду что-то вспыхивает. Ярость? Боже, мне надо заткнуться. Больше никогда не буду пить алкоголь.

– И это говорит мне семнадцатилетняя девчонка, сбежавшая из дома после ссоры с семьей, – злобно бросает он, и я чувствую, как кровь приливает к моему лицу.

Как он может в одну секунду быть милым и заботливым, а в другую – таким циничным ублюдком? Как он может упрекать меня в том, что я же и доверила ему!

Слова Дивера будто режут прямо по моей коже, и мне хочется стукнуть чем-то этого придурка и закричать на него! Но я не могу находиться с ним рядом прямо сейчас. Я не вынесу ни секунды его присутствия, даже ради того, чтобы лицезреть астрономическое событие!

– Ненавижу тебя! – совершенно потеряв контроль, выпаливаю я, спрыгнув с капота. – Ненавижу, что ты обращаешься со мной как с ребенком!

Собираюсь направиться к трейлеру, но Нейтан успевает схватить меня за руку.

– Так начни вести себя по-взрослому! – шипит он, злобно глядя мне в лицо. А затем его взгляд снова останавливается на моих губах.

Ну уж нет. Да пошел он к черту!

Отдергиваю руку – странно, но сейчас он держит меня не так крепко, как прошлый раз – и спешно ухожу в трейлер. Дивер фыркает и бормочет что-то мне вслед, но я не слышу слов из-за стучащего пульса в висках. Мне плевать, что он еще скажет. Он сказал уже достаточно, чтобы заставить меня ненавидеть его!

Но вдруг, услышав оглушительный дребезг, я останавливаюсь. Судя по разлетевшимся в стороны осколкам, Нейтан швырнул бутылку виски прямо в стенку трейлера, недалеко от меня.

Недавно я и сама разбила здесь бутылку о стену. Но у меня была причина. А что нашло на него, черт возьми?!

Пересилив желание обернуться и взглянуть на него, захожу в трейлер, но не успеваю я закрыть дверь, как Дивер заходит следом, уставившись на меня каким-то безумным взглядом.

«Да что ему еще нужно? Неужели ему мало, и он вывалил на меня еще не все, что хотел?!»

И я больше не могу сдерживаться. Черт, я весь день сдерживалась: сначала чтобы не прикончить Кайла, затем – чтобы снова не облить Линду кофе, а потом – чтобы не наговорить Рейли еще больше дерьма. Я устала. Я просто устала контролировать себя и сдерживать свои долбаные чувства. И, возможно, благодаря действию алкоголя я наконец позволяю себе высказать то, что у меня на уме:

– О боже мой! Дивер, какого хрена?! Что тебе от меня надо? Не лезешь ко мне в трусы? Ну и ладно! Тогда прекрати лезть в мою голову, ублюдок! Просто оставь меня…

Я затыкаюсь лишь в тот момент, когда его ладони оказываются на моем лице и его губы – на моих. Проклятье. В следующую секунду его рука опускается мне на шею, а вторая – на талию, и Дивер прижимает меня к себе. Движения наших губ такие настойчивые, что непонятно, целуемся мы или пытаемся сделать друг другу еще больнее. Так, будто мы еще не все высказали друг другу, но вместо слов вырываются лишь прерывистые вдохи. Его губы и язык изучающе скользят по моим, словно он пытается распробовать.

Не сдержав приглушенный стон, я прерываю поцелуй, но Нейтан держит меня так крепко, что мы все еще соприкасаемся губами.

– Что происходит, Дивер? – шепчу я, едва дыша.

– То, чего мы оба хотим. Ты не представляешь, чего мне стоит сдерживать себя рядом с тобой.

В горле пересохло, а его пальцы на моей талии сжимаются все сильнее.

– Но я не понимаю, ты же сказал…

– Я кретин, – цедит он, досадливо жмурясь.

– Да… И я не в твоем вкусе, – напоминаю я, пока в груди разгорается обида и желание. Несмотря на то, что в моей голове полный хаос, я не могу забыть его слова.

И Нейтан отстраняется. Его лицо напряжено, и он, запустив пальцы в свои волосы, оттягивает их назад. Он не отводит своего взгляда от моего. С минуту он так и стоит, словно в мыслях подбирая ответ. Затем Дивер вдруг устало вздыхает, молча расстегивает ремень, ширинку, и его джинсы падают на пол.

«Какого черта он творит?»

Я прилагаю все усилия, чтобы не взглянуть вниз, а он, продолжая невозмутимо смотреть мне в лицо, берет мою руку и опускает ее на…

– Оу, – смущенно мямлю я, ощутив пальцами натянутую спереди ткань его боксеров.

– Все еще считаешь, что не в моем вкусе?

– Нет… – я продолжаю глядеть ему в глаза и чувствую, как кровь приливает к щекам и как внизу живота начинает пульсировать от нарастающего возбуждения.

– Каждый раз из-за тебя я…

Не даю ему договорить, сжав ладонь сильнее. Нейтан судорожно вздыхает, замявшись. Теперь моя очередь ставить его в неловкое положение. Я приближаюсь, встаю почти вплотную к нему и шепчу:

– Но ты мог просто сказать, что я тебе нравлюсь.

– А я тебе нравлюсь? – вдруг спрашивает он, наклонившись к моему лицу.

И я понимаю, что слова сейчас излишни. Подавшись вперед, касаюсь его губ своими. На секунду я замираю, когда Нейтан запускает пальцы в мои волосы и приближает меня к себе. Я привстаю на носочках, сжимая пальцами воротник его куртки и пытаясь притянуть Нейтана еще ближе. Мои руки лихорадочно касаются его лица и шеи, обжигаясь о его разгоряченную кожу. Я опускаю руки ниже и, нащупав край его футболки и приподняв, гладить его пальцами, обвожу рельеф его пресса и груди.

Сама не понимаю как, мы движемся все ближе к кровати, и, когда мои ноги упираются в ее деревянный край, я понимаю, что мое тело хочет большего, чем трогать и целовать Нейтана. А разум? Разум никто не спрашивал.

Наспех сбросив друг с друга куртки, мы опускаемся на кровать, и тогда его губы отстраняются от моих и опускаются ниже, покрывая горячими поцелуями мой подбородок и шею. Прикосновения его губ чередуются с укусами, и от этого мне кажется, что я вот-вот вспыхну, спалив нас обоих.

На мгновение меня накрывает странное ощущение: раньше, когда я лежала под этим парнем, – он прижимал меня к сырой земле, а не пружинистому матрасу, и в меня упирался его холодный пистолет, а не напрягшийся член. Но я отбрасываю эти мысли. Каким бы человеком ни был Дивер, я не хочу об этом думать. Я знаю, что он не навредит мне.

Нейтан ловко стянул с меня верхнюю одежду, оставив в одном белье и джинсовой юбке. Его потемневшие глаза тут же вспыхивают, и он еще сильнее прижимается ко мне, жадно целуя и крепко сжимая талию. Так крепко, что на коже могут остаться следы, но мне плевать.

Едва в силах соображать, я дрожащим голосом спрашиваю:

– Нейтан, а у тебя есть?..

– Нет, прости, – отвечает он, поняв меня. – Сделаем это, не раздеваясь.

– Я не знаю, как…

– Доверься мне, хорошо?

Я понятия не имею, что он собирается делать, но я хочу Нейтана Дивера. Хочу все, что он может мне сейчас дать.

– Хорошо, – кивнув, шепчу я в ответ.

Нависнув надо мной, Нейтан мягко улыбается и нежно проводит пальцем по моей щеке. Меня поражает то, с каким теплом он на меня смотрит, поражает то, что в его взгляде нет насмешки. Я ожидала, что он посмеется над моей неопытностью или вроде того. Но я вдруг осознаю, что Дивер никогда не ведет себя так, как я ожидаю. Черт, этот парень непредсказуем, как торнадо.

Тянусь к нему, чтобы снять его футболку. Глядя на его подтянутый торс, покрытый татуировками, в полумраке трейлера, я окончательно теряю рассудок. Дивер слегка разводит мне ноги, поглаживая, и не отводя взгляда от моих глаз. От этих аккуратных прикосновений мой пульс зашкаливает, отдаваясь во всем теле, и, судя по довольной ухмылке Дивера, он считывает мою реакцию.

Задрав мою юбку, Нейтан перемещается так, что его член оказывается у меня между ног. Я цепляюсь за его крепкие плечи, едва не задев рану, и ощущаю, как по моей спине бегут мурашки. Нейтан нежно прикусывает меня за мочку уха, и мои ноги непроизвольно обхватывают его бедра, прижимая ближе. Кладу руку на его затылок и привлекаю к себе для поцелуя.

Поглаживая меня по бедру, Дивер раскачивается надо мной, давя на чувствительные точки. Именно там, где я хочу почувствовать его больше всего. Его рука скользит по моим ребрам и талии, а губы касаются шеи, затем – ключиц и груди. Я зажмуриваюсь, впившись пальцами в его спину.

– Не останавливайся, – прошу я, не осознавая, что прошу об этом вслух.

– Как же ты заводишь меня, заноза… – горячо шепчет он надо мной, а каждое движение его бедер пускает судороги по всему моему телу. – То, как говоришь со мной, как бросаешь мне вызов, как смотришь, как пахнешь…

– Как пахну?..

– Так сладко, – выдыхает Нейтан мне в шею, обжигая кожу. – Мармеладом. С кока-колой.

Прикусываю губу, чтобы не улыбнуться. Его слова и движения сводят меня с ума. Кажется, еще вот-вот, и я растаю и растекусь лужицей. Нас разделяет лишь ткань моих колготок и белья, но мне нужно больше. Желание все усиливается, и мои бедра сами поднимаются, прижимаясь к нему. Дивер ритмично ускоряется, его короткая щетина слегка покалывает мое лицо, и я ощущаю, как тяжесть между ног нарастает.

Жар его тела, прижатого к моему, окутавший меня его запах, его несдержанные слова, едва подавленный стон и точный финальный толчок, – и я замираю на мгновение, а волна удовольствия накрывает меня всю.

В глазах потемнело, пульс отдается в висках, а где-то внизу живота я ощущаю приятное тепло. Нейтан всем своим весом навалился на меня, прерывисто дыша мне в макушку. Я чувствую, как его сердце колотится прямо надо моим. И это все, что мне сейчас нужно.

Засыпая в постели, я чувствую, как Нейтан вдруг поворачивается ко мне.

– Знаешь, что? – в его голосе слышится улыбка.

– М?

– Я впервые кончил во время лунного затмения.

– Фу. Очень романтично, Дивер, – отвечаю я, едва сдержав смешок.

Но он не сдерживается и заливается искренним смехом, бархатистым и глубоким, нарушающим тишину ночи.

– Вообще-то, да. Я – романтик.

– Не сомневаюсь, – иронично хмыкаю я.

Мои глаза прикрыты, но я ощущаю на себе взгляд Нейтана в темноте. В следующую секунду его рука обхватывает мою талию, а губы мягко касаются моих.

– Сладких снов, Бель.

Меня снова бросает в дрожь от прикосновений этого парня, но я слишком вымотана, чтобы позволить своему телу снова реагировать на него.

– Доброй ночи, Нейтан.

Впервые за многие месяцы я засыпаю с улыбкой и приятным чувством в груди. Слишком долго я позволяла злости и боли хозяйничать в моей душе, не испытывая ничего другого. Но сегодня, благодаря Нейтану, я почувствовала наконец что-то еще.

Глава 27

Изабель

Placebo – Protect Me From What I Want

Пожелание Нейтана сбылось. Я просыпаюсь в поту и с жаром внизу живота. Несколько долгих секунд я пытаюсь отогнать всплывающие в памяти картинки из сна, главным героем которого был парень, чье теплое и крепкое тело сейчас прижимается к моему. Мысленно радуюсь, что наступили выходные, и мы сможем провести больше времени вместе.

Осторожно, чтобы не разбудить Нейтана, я выползаю из его объятий. Он мычит что-то неразборчивое, и я оглядываюсь, но он все еще спит.

Должно быть, уже скоро рассвет, потому что темнота в комнатке трейлера начинает понемногу рассеиваться, и в этом полумраке я заглядываюсь на Нейтана. Во сне он выглядит спокойным и умиротворенным. И чертовски красивым.

В уборной я привожу себя в порядок и ощущаю, как наружу отчего-то рвется глупая улыбка. И я позволяю себе улыбнуться, глядя в небольшое заляпанное зеркальце над раковиной. Я давно не улыбалась так искренне. Кажется, на секунду я вдруг снова вижу сходство с отцом. Он так же улыбался на всех фотографиях и в моих воспоминаниях.

Замечаю у себя на шее небольшое красное пятнышко. Засос? Ох. Тогда до меня доходит, почему я стою и улыбаюсь, как идиотка. Происходящее между мной и Нейтаном так странно. Да и что вообще между нами происходит?

Мне нравится проводить с ним время и то, как я ощущаю себя рядом с ним. Но разумно ли это? Он опасен и непредсказуем, но все равно отчего-то я чувствую себя в безопасности с ним. А еще я совершаю преступление, покрывая его. Не то чтобы я когда-либо была особенно законопослушной гражданкой, но если кто-то узнает обо мне и Дивере, мне конец, и тогда на колледже и мечтах о достойной жизни можно ставить крест. Разумом я это понимаю, но от одной мысли о том, что я могла бы его сдать, меня передергивает.

Понятия не имею, как я позволила себе привязаться к нему. Как я вообще могла к кому-либо привязаться? Мне казалось, что я уже не способна на подобное. Потеряв Элайзу, я потеряла человечную часть себя. Ту, что умела любить, надеяться и мечтать. Но каким-то образом Нейтан заставил меня чувствовать что-то новое, и теперь мне нужно понять, что именно.

Вернувшись в комнату, вижу, что Дивер уже встал и наливает себе воду на кухне.

– Прости, не хотела разбудить.

– Поверь, сегодня я спал лучше, чем когда-либо, – улыбаясь, он делает большой глоток воды.

Его улыбка такая светлая, что мне хочется ударить себя за то, что я вообще подумала о том, что мне не следует покрывать его.

– Кстати, милые штанишки. – Его улыбка сменяется привычной ухмылкой, когда он бросает на меня оценивающий взгляд. – Но тебе не обязательно носить их при мне.

Он снова наполняет стакан водой и протягивает мне.

– Ну, кто-то же из нас должен соблюдать приличия.

В ответ Дивер смеется, и я впервые замечаю небольшие ямочки у него на щеках. Отпив воды, я продолжаю защищать честь своей любимой пижамы:

– Вообще-то, эти штанишки суперудобные! – говорю с уязвленным видом.

– Суперудобные? – смеется он, наклоняясь чуть ближе. – Значит, мне будет суперудобно снимать их с тебя?

Театрально закатываю глаза и делаю большой глоток воды. Облизываю губы и поднимаю взгляд на Нейтана, который стоит рядом, опершись бедрами о столешницу, и ухмыляется, глядя прямо мне в лицо.

– Вау. Это было… горячо, – иронично выдыхает он.

Я смеюсь и ощущаю, что жизнь возвращается ко мне, и я прихожу в себя.

Прежде я бывала здесь одна и никогда не смеялась с кем-то вот так легко, искренне, встречая рассвет в этом богом забытом месте. Здесь всегда было тихо. И так будет снова, когда Дивер уедет. Эта мысль не дает мне покоя.

– Нейтан, что ты собираешься делать дальше? – в груди покалывает, но я решаюсь спросить: – Уедешь из Хеджесвилля?

Я понимаю, что вечно здесь прятаться у нас не выйдет.

– Что, уже прогоняешь меня? – невесело смеется он, и я вижу, как он мрачнеет. – Да, так будет безопаснее. Для всех.

Опускаю взгляд, чтобы он не заметил, как мои глаза наполняются слезами от одной мысли, что Нейтан покинет это место и я больше никогда его не увижу.

Между нами повисает тяжелая тишина. Мы так и стоим у стола, глядя в пол, и каждый думает о своем. Я пытаюсь не расплакаться, чтобы не показаться ему полной дурой. Интересно, о чем он сейчас думает?

– Когда? – на удивление твердым голосом говорю я, но все еще не смотрю ему в глаза.

– На неделе. Осталось решить еще кое-какие вопросы.

– Какие?

– Не хочу тебя в это впутывать, – отмахивается он.

– Нейтан, поговори со мной, – отчаянно прошу я, развернувшись к нему. И я имею в виду поговорить обо всем.

Дивер тяжело вздыхает, прежде чем ответить.

– Думаю, чем меньше мы говорим, тем лучше. – Он все еще глядит куда-то в стену.

– Чем же это лучше?

– Нам не стоит… – он запинается, будто его душат слова, которые он собирается сказать, но затем продолжает: – Не стоит привыкать к этому. Друг к другу.

– Я прошу просто поговорить со мной. Я хочу узнать тебя прежде, чем ты уедешь, прежде, чем это закончится!

– Чем меньше мы знаем, тем проще нам будет забыть друг друга, – сквозь зубы говорит он.

Боже. Но я не хочу забывать Нейтана. И не хочу, чтобы он забыл меня.

Не выдерживаю холода в его голосе и того, что он избегает моего взгляда, и встаю прямо перед ним. Вижу, что он в смятении. Может, я принимаю желаемое за действительное, но я почти уверена: его слова не соответствуют тому, что он чувствует. И тогда я срываюсь:

– Почему ты тогда сразу не отшил меня? Мать твою, Дивер, мне надоело ломать голову, пытаясь понять, что у тебя на уме! Ты сам продолжаешь приходить ко мне, просишь остаться, говоришь, что заботишься обо мне, доводишь до оргазма, а теперь вдруг решаешь, что нам не нужно разговаривать?! Господи… Просто помоги мне понять тебя.

Несколько долгих секунд Нейтан молчит – наверное, сдерживаясь, чтобы не послать меня подальше. Все его тело выдает напряжение, а в потемневших глазах горят искры.

– Тебе не обязательно понимать меня, чтобы трахнуть, – сухо бросает он.

– Ч… что?! Так ты этого от меня хочешь?..

– Этого ты хочешь. Это вроде как очевидно.

Кажется, от возмущения я потеряла дар речи.

– Ты серьезно? – все, что я могу сказать, сглотнув ком в горле.

– А я не прав? – фыркает он. – Даже сейчас ты пялишься на мое тело.

Я отвожу взгляд в сторону.

– Поверить не могу… Ты сам сказал, что хочешь узнать меня, помнишь? Ты врал?!

– Я ошибался.

В груди жжет, и я сжимаю стакан в своей руке так, что мне кажется, он может треснуть.

– Да уж, – я зажмуриваюсь, не в силах смотреть на него. – Ты – придурок, Дивер. Я-то думала, что у меня в голове бардак, но у тебя – серьезные проблемы!

Я не выдерживаю и выплескиваю на него остатки воды из стакана. Глаза Дивера яростно вспыхивают, и при виде этого я выпускаю стакан из рук, и он со звоном разбивается об пол. Вцепившись пальцами мне в ребра, Нейтан прижимает меня к стене. Капли воды стекают с волос по его лицу к шее и вниз – к обнаженному торсу.

Ох, зря я это сделала. Только усложнила самой себе задачу послать его к черту.

– Прекрати это, – шипит он так близко, что его дыхание обжигает мне лицо. – Клянусь, я пытаюсь… Пытаюсь всеми силами тебя оттолкнуть, но каждый гребаный раз меня тянет обратно.

Я вдруг понимаю, о чем он говорит, и, забыв о своей злости, удивленно гляжу на Нейтана. Он болезненно зажмурился, а его влажные губы слишком близко к моим.

– Не думаю, что ты можешь оттолкнуть меня… – тихо говорю я, прижавшись к стене. – Потому что я видела и другого тебя. – «Боже, помоги отвести взгляд от его губ!» – Я видела, что ты можешь быть хорошим.

Глаза Нейтана расширяются, и в них больше нет тьмы и огня. Они совершенно чистые и прекрасные. Прохладные капли воды с его подбородка падают на меня, и моя кожа покрывается мурашками.

– Ч… что? – растерянно шепчет он.

– Ты можешь быть хорошим, – задыхаясь, повторяю я.

Он все еще стоит, нависая надо мной. Свободная рука упирается в стену, а голова опущена.

– Нет… – отмахивается он. – Я не «хороший», Бель. И не могу быть хорошим. Это не история про Джекила и Хайда[4]4
  «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» – повесть Роберта Стивенсона, в котором мистер Хайд – это темное «я» доктора Джекила, выпущенное им на волю из глубин подсознания.


[Закрыть]. Здесь только Хайд. Я – Хайд, пойми это.

– Мне плевать, был это Джекил или Хайд, когда ты обнимал и целовал меня, когда слушал меня и заботился обо мне… – Я осторожно кладу свою ладонь на его руку, которая все еще держит меня, и он на секунду вздрагивает, но все же позволяет мне касаться его. – Ты интересен мне не только из-за твоего тела, Нейтан. Неужели в это так сложно поверить?

Я избегаю его взгляда, но замечаю, как вздымается его грудь, и ощущаю тяжелое дыхание на своих волосах.

– Я опасен для тебя. Для всех, кто рядом. Моей семье пришлось уехать из города.

– Поздновато переживать о моей безопасности, не думаешь?

– Ты многого не понимаешь… – вздыхает он, покачивая головой. – Просто будь умной девочкой, Изабель, и оттолкни меня. Потому что у меня это получается отстойно.

Ком в горле душит меня, и я прикусываю нижнюю губу, чтобы удержать себя в руках и не заплакать.

– Знаю, что должна. Но я не хочу. Ты не причинишь мне вреда, Нейтан.

– Намеренно – никогда. – Он сжимает мою ладонь на его груди. – Но ты слишком наивная. Хочу я этого или нет, но ты в опасности рядом со мной. Я не могу вечно за тобой приглядывать, ты такая заноза…

– Хватит меня так называть!

Со всей силы оттолкнув его от себя, отхожу в сторону, но тут же ощущаю боль в левой ноге и вскрикиваю. Почти сразу Нейтан подхватывает меня.

– Бель?! Вот дерьмо…

Посмотрев вниз, я замечаю, что наступила на один из осколков от стакана.

– Иди сюда. Осторожно.

Нейтан ведет меня к кровати. Я хочу отдернуть руку, но понимаю, что без его поддержки грохнусь на пол, поэтому позволяю ему помочь мне сесть.

Я прикладываю все усилия, чтобы не зацикливаться на куске стекла, торчащем из моей стопы, но пульсирующая боль в ноге не дает этого сделать.

Через секунду Дивер, кинув аптечку на кровать, садится рядом. Закидывает мою раненую ногу себе на колени и собирается осмотреть рану, но, когда его пальцы приближаются к ней, я рефлекторно дергаюсь.

– Нет, нет, нет, не трогай! – лепечу я.

– Тише, Бель. Я просто посмотрю.

Черта с два! Конечно, Нейтан не собирается просто посмотреть. Я все еще упрямлюсь, пытаясь высвободить из его хватки свою ногу, и тогда он терпеливо продолжает:

– Мы не можем оставить осколок в твоей ноге, ты же понимаешь это?

Я киваю, скуля от боли. Нейтан крепко сжимает мою ногу. Я отворачиваюсь в надежде, что так будет легче, но ничего не меняется. Резкая боль снова пронзает стопу, и я, выругавшись, зажмуриваюсь, чтобы не заплакать. Но предательские слезы все равно обжигают уголки глаз. Не хочу быть размазней перед Нейтаном, но тут же вспоминаю, что этот парень видел меня рыдающей большее количество раз, чем кто-либо.

– Все хорошо, Бель… Тише… – Его пальцы успокаивающе поглаживают мою ногу, а глубокий голос будто обволакивает меня, давая ощущение безопасности. – Теперь я должен продезинфицировать, хорошо?

Он все равно это сделает, поэтому я лишь киваю, стиснув зубы. Нейтан бросает на меня обеспокоенный взгляд, а его пальцы держат мою лодыжку, словно тиски. В следующую секунду я чувствую сильное жжение и, сдержав крик, издаю лишь болезненный стон.

– Тише, тише, сейчас пройдет… – бормочет он.

Когда боль начинает утихать, я успокаиваюсь и вижу, что Дивер уже перевязывает мою стопу бинтом. Затягивает сильно, но не больно. Его движения точные и аккуратные. Так, словно он делал подобное уже тысячу раз. Его невозмутимость действует успокаивающе на меня.

Закончив накладывать повязку, Нейтан поднимает голову и, хмурясь, серьезным тоном говорит:

– Прости меня, Бель.

– За что?

– За все.

– Конкретнее.

Дивер смотрит на меня просящим взглядом, и я просто отвожу взгляд, чтобы не позволить ему влиять на меня. Но он подвигается ближе ко мне и оказывается буквально у меня между ног. Нейтан так близко, что я ощущаю его запах вперемешку с запахом антисептика.

– За то, что я такой ублюдок, – тихо отвечает он. – За то, что из-за меня тебе плохо. И за то, что я такой эгоистичный кусок дерьма, что не могу уйти ради твоей безопасности, – голос Нейтана дрогнул на последних словах, и тут мне захотелось крепко обнять Дивера.

Он выжидающе смотрит на меня, пока я в растерянности молчу. Как он может говорить так о себе? Неужели он не понимает, как много хорошего он сделал для меня? Некоторое время мы сидим, замерев, и я слышу лишь его глубокое дыхание.

– Я тоже не святая, Нейтан, – взглянув ему в глаза, наконец отвечаю я. – Я тоже совершала плохие поступки. Люди страдают вокруг меня…

– В том, что случилось с Элайзой, нет твоей вины, – прерывает он, отрицательно качнув головой.

– Ты не понимаешь. Я врежу людям. Не так, как ты, не физически… Хотя иногда и до такого доходило, – добавляю я, вспомнив о перепалках с Линдой. – Я причиняю людям моральную боль. Вижу их слабости и пользуюсь. И, если честно, не всегда об этом жалею.

Сощурившись, Дивер спрашивает:

– О чем ты больше всего жалеешь, Бель?

Я уже открываю рот, чтобы ответить, но он, будто прочитав мои мысли, добавляет:

– Кроме Элайзы.

Подумав пару секунд, я отвечаю:

– Был один парень, из школы… – я запинаюсь, когда вижу, как при этих словах Нейтан шумно вздыхает, а его рука, застывшая у меня на бедре, напрягается. – Я однажды вроде как воспользовалась им.

– Как?

Я не боюсь признаться Нейтану. Почему-то я уверена, что он не осудит меня, даже если я скажу, что убила кого-то.

– Это было как раз после потери Элайзы… Я была на взводе, а все вокруг твердили, что я не должна заниматься поисками ответов, что нужно жить дальше и заниматься тем, чем занимаются подростки… И, в общем, мой травмированный мозг воспринял все это как призыв покрасить волосы в розовый и…

– Розовый?! – шокированно переспрашивает Дивер.

– И… лишиться девственности…

Я замечаю, как Нейтан напрягается от этой новости. Я ни с кем прежде не говорила об этом и уж точно не думала, что стану однажды обсуждать это с парнем, который мне нравится. Опустив взгляд, продолжаю:

– Я предложила переспать парню из школы, и он согласился. Я думала, что почувствую хоть что-то приятное, но нет. Он был вежлив и все такое, но это было совершенно… – поджимаю губы, пожав плечами, – никак. В общем, на следующий день в школе он подошел ко мне, а я сделала вид, что ничего не было.

– Это твой самый ужасный поступок, Бель? То, что ты бросила какого-то парня после секса? – иронично спрашивает Дивер, хотя его лицо серьезно, а брови нахмурены.

– Нет, – я теряю терпение, потому что вижу, что он не воспринимает мои слова всерьез. – Самое ужасное – я могла выбрать другого, но я выбрала его, потому что знала, что давно нравлюсь ему, понимаешь? Я знала, что он будет ждать чего-то большего. Знала, что ему будет больно. Но мне было плевать… Нет, не плевать. Я хотела этого, хотела причинить кому-то боль. Мне казалось, будто если я сделаю больно ему, то моя собственная боль исчезнет, понимаешь? – в ответ Нейтан выдыхает и болезненно жмурится, вяло кивая. – Но это не сработало. Стало только хуже. К моей собственной боли лишь прибавилось чувство вины.

– Бель… – после паузы, вздыхает он. – Этот парнишка должен быть благодарен за то, что ты вообще взглянула в его сторону.

– Дивер, ты не понимаешь, я… – тут я замолкаю, потому что осознаю бессмысленность этих объяснений. Нейтан все равно оправдывает меня. Точно так же, как я всегда оправдываю его.

Взглянув ему в глаза, я решаюсь спросить:

– А о чем ты жалеешь больше всего?

Судя по вскинутым бровям, он не ожидал такого вопроса. Нейтан сжимает челюсти, молча опустив голову.

– Нейтан? – приблизившись, поворачиваю его лицо к себе, легонько коснувшись подбородка.

Кажется, он никогда больше не заговорит, но вдруг, взглянув на меня полными слез глазами, он наконец отвечает:

– Жалею, что я сам не убил своего отца.