Электронная библиотека » Ляля Кандаурова » » онлайн чтение - страница 2

Текст книги "Как слушать музыку"


  • Текст добавлен: 29 января 2020, 10:40


Автор книги: Ляля Кандаурова


Жанр: Музыка и балет, Искусство


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Шрифт:
- 100% +
Правило седьмое… Верьте себе

Тяжеловесные и старомодные оперные постановки, скучные исполнения и ложный пафос – всем этим классическая музыка сильно испортила себе репутацию в глазах современного, а особенно молодого слушателя. Иногда она слишком крепко держится за традицию: настаивает на сценических прочтениях семидесятилетней давности, на массивной величавости оформления – от дизайна афиш до облика ведущих концертов. И тогда современный слушатель может ощущать скуку, досаду, неловкость или желание рассмеяться. Если во время оперного спектакля вам хочется закричать «не верю!», глядя на роковые страдания героев, не думайте, что с вами что-то не так. Не стыдитесь того, что вы «не в силах понять великое искусство». Что-то не так со спектаклем. А хорошо исполненная и здорово воплощенная на сцене классическая музыка захватывает так же, как любая другая.

Вопрос: Это значит, что любой концерт, на котором мне скучно, – плохой?

Нет. Скука бывает разной. Одно дело – скучать потому, что исполнитель на сцене демонстрирует нелепые, высосанные из пальца, «липовые» чувства и мотивации, или пытается «купить» ваше внимание нехитрыми средствами, вроде преувеличенных эмоций или большой громкости. В этом случае мы скучаем от банальности ситуации. Нам неловко за артистов и жалко тратить на них время.

Другое дело – скучать от непонимания, когда не знаешь пароля к музыке, не чувствуешь её языка. В этом случае мы досадуем на свою слушательскую неопытность. Отличить одно от другого очень просто. Если вы можете аргументированно объяснить, почему исполнение или постановка никуда не годятся – выходите из зала (только не во время музыки, дождитесь паузы). Если же главная и единственная претензия – «я не понимаю», то постарайтесь сохранять внимание, а к следующему концерту подготовьтесь лучше. Ведь это – как поход по сложной местности: нужна карта, проводник и ответственные сборы.


Правило восьмое… Не подходите к музыке потребительски

Наверное, это самое сложное правило. И одно из самых важных. Если получится ему последовать, у вас есть шанс открыть для себя громадный музыкальный мир, который иначе останется заперт. Мы часто думаем, что музыка нам что-то должна. Что она должна быть приятной, мелодичной, расслабляющей, должна вызывать какие-то чувства – желательно вдохновение, оптимизм или лёгкую грусть. Удивительно, но ничего подобного мы не ощущаем к литературе. Или к кинематографу: мы оставляем за ним право шокировать, бередить, пугать и запутывать нас, показывать вещи, натуралистически отталкивающие или глубоко поражающие морально, ставить в тупик, заставлять задуматься. Но музыка подходит к нам слишком близко: звуча в наушниках, пока мы идем по улице или занимаемся делами, она буквально повелевает нашим пульсом. Музыка – как близкий человек, с которого «спрос» всегда больше, чем с чужого, – и поэтому она должна соответствовать нашим ожиданиям. Должна быть красивой. Приятно звучать. Нет ничего плохого в желании получить от музыки удовольствие – было бы странно через силу слушать нечто отвратительное. Но удовольствие она способна доставить не только симпатичными звуковыми красками и щемящим мотивом. Примите музыку странной, тяжёлой, непостижимой, ни на что не похожей, холодной, некрасивой, эмоционально давящей. Дайте ей быть свободной от ваших потребительских ожиданий. То, что вы услышите и узнаете в результате, вознаградит вас сторицей.


Часть 2
Зачем мы слушаем музыку


Так получилось, что музыка – особенно классическая – оказалась среди предметов, которыми интересуются приличные, образованные, интеллигентные люди. Родители отдают детей в музыкальные школы для гармоничного развития, «прививают» им любовь к классике, сами иногда этой любви не испытывая. Люди дарят друг другу абонементы в филармонию, словно это членские карты спортивного клуба: считается, что поход на концерт поможет расслабиться, развеяться, оздоровиться, да и вообще – вещь солидная. Билеты в роскошные оперные театры не дёшевы, и оттого воспринимаются как атрибут социального статуса.

Часто из-за всего этого человеку в зале бывает скучно. Он пришёл слушать музыку без определённой цели, либо цель и заключалась в том, чтобы прийти. Сама же музыка превратилась в нечто сопутствующее – это в лучшем случае, а в худшем – в пытку. Ужасно и несправедливо чувство досады и сонливости, которое люди испытывают тогда. В этой части книги мы вспомним, для чего ходим в концертный зал или надеваем наушники. Все причины: от самых возвышенных до самых житейских. Ведь делая что-то осознанно, мы повышаем свои шансы на настоящие и важные переживания. Чувствуем, что наши действия имеют смысл и делают нас счастливее.

1. Чтобы получить удовольствие

Как мы уже говорили выше, музыка – очень гедонистическая вещь. Она связана с наслаждением жизнью. Здесь важно понимать, что удовольствие бывает разным. Это может быть физическое блаженство, которое кто-то испытывает от погружения в качественный звук на хорошей аппаратуре. Это может быть интеллектуально-исследовательский восторг при столкновении с чем-то экстраординарным и сложным. Мы привыкли думать, будто «удовольствие от музыки» – это приятные весёлые (или грустные) мелодии или расслабленная атмосфера эфира псевдоклассических радиостанций. Действительно, всё это может ощущаться как нечто приятное. Однако это – ещё и, например, чувство восхищённого изумления от виртуозной игры. Или ощущение шока от контакта со странно, нездешне и дико звучащим звуковым материалом. Или пресловутый «разрыв шаблона», связанный с чем-то неудобным и сильнодействующим на оперной сцене. Музыка может доставлять все эти виды и формы удовольствия. Чем больше способов, которыми она в силах достучаться до человека, зацепить, расположить его к себе, – тем меньше шансы на скуку. Не думайте, что сложные «умственные» формы удовольствия недоступны «простому слушателю». Это не так: то, что кажется вам скучным, может быть увлекательным для вашего спутника, или увлечет вас, чуть более опытного, завтра.

Кстати: гедонизмом называется система взглядов, которая превыше всего ставит наслаждение.


2. Чтобы открыть новое

Вспомните чувство восторга, которое вы испытали, впервые читая писателя или поэта, который потом стал вашим любимым автором. Или когда отправлялись в путешествие. Или когда получали новый физический опыт, связанный со спортом, игрой или даже едой. Ради этого чувства мы смотрим кино, знакомимся с людьми, учим языки. Тут как с добычей золота – мы не знаем, наткнёмся ли на заветную жилу, произойдёт ли чудо встречи с тем, что изменит нас, но мы не устаём искать и надеяться на эту встречу.

Благодаря новой музыке мы больше узнаём о мире. Она заставляет работать наш интеллект и память, наполняет впечатлениями и воспоминаниями прожитое время, а значит, немного замедляет его поспешный бег. Новая музыка заставляет нас пересмотреть свои привычки. Она усложняет и обогащает наши суждения, развивает способность сравнивать и обобщать. Есть тип людей, которые стремятся ко всему этому осознанно, испытывая удовольствие и азарт при мысли о том, что учатся, а значит (возможно) становятся лучше. Иногда радость людям приносит сама по себе новизна – пребывание в среде необычных звуков, концертных практик и музыкальных событий.

3. Чтобы лучше понять время и эпоху

Музыка обладает поразительнейшим свойством – консервировать эпоху. Её мечтания, страхи, вкусы, идеи, тревоги могут храниться в музыкальных произведениях, как в банковской ячейке. Всё это богатство достаётся тому, кто введёт правильный шифр: послушает заинтересованно и внимательно. Вообще это – один из наиболее манящих секретов искусства: самое близкое к машине времени, что пока изобрело человечество. Вспомните, как потрясающе с реконструкцией (или созданием?) эпохи справляется кино – американские ужастики 80-х или советские оттепельные фильмы 60-х годов. Они дают нам насыщенное «прямое включение» в прошлое – в том числе благодаря музыке, которая в них звучит.

Преимущество музыки – в том, что «транспортироваться» можно по-настоящему далеко назад. Погружаясь в старинную музыку (особенно это касается жанров, где она соединена со словом: мадригалов, опер, ораторий), мы получаем возможность задуматься об удивительных вещах. Что люди триста лет назад считали красивым и уродливым, должным и стыдным, смешным и страшным – или даже попросту коротким и длинным, быстрым и медленным? Анатомически они были такими же, как мы, но что они чувствовали, как рассуждали? По-настоящему сильным этот опыт может стать, если слушать не просто внимательно, а ещё и зная хотя бы немного предмет. Существует важное исполнительское течение, занимающееся педантичной реконструкцией всего, что связано с музыкой минувших столетий: музыканты исполняют старинные сочинения, вооружившись колоссальным количеством информации о том, как именно, в каких обстоятельствах, в какой манере их играли в эпоху создания. Это течение называют аутентичным, или исторически информированным исполнительством. Если слушать старинную музыку, сыгранную таким образом, она может перенести в прошлое эффективнее, чем созерцание картин или посещение архитектурных памятников минувших веков. Музыка мимолётна и нематериальна, она не предмет и не строение, плывущее сквозь время, но полностью принадлежит моменту. Поэтому восстановление того, что слышали люди триста лет назад, сродни реконструкции чувственных опытов – вкуса еды, запаха в воздухе, прикосновения одежды.

Кстати: ещё немного об аутентичном исполнительстве см. в «Кратчайшей истории музыки», в главе об инструментальном барокко в Италии.

4. Чтобы выразить себя

Музыка – ещё и средство коммуникации. Это не только общение композитора с исполнителем, с нами, с мирозданием, не только «письмо в бутылке», которое он из своего времени опускает в океан грядущих столетий. Слушая музыку, погружаясь в неё и привязываясь к ней, мы делаем её частью своей личности. С её помощью мы что-то сообщаем окружающим. Мы отвечаем себе и миру на вопрос «кто я такой?», выбирая книги для чтения, свой внешний облик, друзей, увлечения и образ жизни. Возможно, вам известно, что неклассическая музыка разных стилей на протяжении XX века была стержнем, вокруг которого формировалась идентичность молодых людей. Моды и хиппи, панки и готы, эмо и металлисты выражали себя и свою философию не только с помощью особой одежды, причёсок, грима, языка и поведения, но в первую очередь – музыкой, которую они слушали. «Классическая» музыка настолько разнообразна, что не может стать объединяющим центром какой-то одной яркой субкультуры. Однако работает она во многом так же: ваш плейлист многое говорит о ваших вкусах, интеллекте, эрудиции и интересах. В наши дни музыка добывается с помощью интернета и стриминга молниеносно, так что этот плейлист может быть разнообразным и эклектичным, как никогда прежде. Хип-хоп может соседствовать с барокко, а гаражный рок – с современной классикой. Но, тем не менее, осознанно выбирая ту или иную музыку, сегодня мы, как и люди за много лет до нас, транслируем окружающим нечто важное о себе.

5. Чтобы получить трансцендентный опыт

Музыка всегда была связана с идеей мистического, божественного, сакрального, была частью служб и обрядов. Любая церемония любой религии и конфессии сопровождалась и сопровождается музыкой – от африканских ритуальных барабанов до православного церковного пения. Вмешиваясь в наше восприятие времени, окутывая и унося нас, музыка способна к внушению особых состояний. Их можно назвать по-разному – трансом, экстазом, мистическим опытом. Посмотрите на многотысячные толпы, танцующие под единый ритм на больших техно-вечеринках, послушайте сибирские шаманские песнопения или немецкую электронную музыку 70-х, вспомните людей, закрывающих глаза под музыку Баха или рыдающих в финале «Травиаты» Верди. Всё это – способы достичь приблизительно сходных состояний: быть не здесь, испытать особое, ни на что не похожее страдание, которое облагораживает и дарует необъяснимую лёгкость. Древнегреческое слово «кáтарсис», которое Аристотель использовал для обозначения таких чувств, означает «возвышение» или «оздоровление». Катарсис используется в психоанализе и медицине, он помогает людям преодолеть горе и боль, справиться с безвыходной или травмирующей ситуацией. Под разными именами он встречается нам в самых разных религиозных и философских мировоззрениях. Аристотель связывал катарсис с античной трагедией – она представляла собой синтетический (т. е. состоящий из множества компонентов) жанр, где музыка была одной из самых важных составных частей. Сегодня это искусство утрачено, полного аналога ему нет. Ближе всего к античной трагедии находится современная опера – жанр, сочетающий драму, музыку, изобразительное искусство, танец и свет. Ещё можно назвать театрально-музыкальный перформанс или мультимедийные рейвы, где толпа может не просто слушать музыку, но ещё и танцевать (много общего у них есть, кроме того, с языческим ритуалом). Также сюда можно отнести кино (но только в том случае, когда большое количество людей смотрят его в кинотеатре). Музыка – значительная часть любого из этих искусств. Причем часто – именно та часть, что отвечает за достижение трансцендентных состояний.

Кстати: «Трансцендентный» означает «выводящий за границы того, что можно постичь чувствами»: то есть «необъяснимый», «непознаваемый».

Рейвом называется танцевальная вечеринка на несколько тысяч человек. В последние годы, рейвы – не просто дискотеки, часто они дополнены световыми, ландшафтными или архитектурными инсталляциями.

6. Чтобы ощутить её физическое воздействие

Как ни странно, этот пункт связан как с самым возвышенным аспектом контакта с музыкой, так и с самым бытовым её «применением», а именно – с фоновым слушанием. О потреблении музыки, играющей фоном, мы говорили в самом начале, причём сразу отделили такое прослушивание от осознанного её восприятия. Но музыка – это единственное из искусств, к которому можно приобщиться, выполняя при этом еще какие-то действия. Представьте, что вы тренируетесь на беговой дорожке, параллельно просматривая альбом с шедеврами живописи, или пишете сочинение, включив запись спектакля для концентрации и создания рабочей атмосферы. Немыслимо, правда? А вот музыка в обоих этих случаях была бы вполне уместна: ритмичная и бодрая – для пробежки, обволакивающая, безмятежная, едва заметная – для работы. Секрет – всё в том же её действии на наше тело и разум. Да, музыка приводит нас в состояние восторга и приподнимает нас над землёй, сулит тайны и откровения. Но ещё она так тесно связана с ритмами нашего тела, сердцебиением, дыханием, что блестяще регулирует, наоборот, самое земное и повседневное. Музыка управляет нашим настроением, реакциями, жестами и позами, скоростью принятия решений. Обратите внимание на то, как по-разному вы ходите под разную музыку – меняется осанка, взгляд, скорость шага.

При фоновом прослушивании мы именно что потребляем музыку, пользуемся результатами её действия, саму музыку не особенно замечая. Однако её влияние на всё существо человека можно отследить и в концертном зале. Посмотрите на публику, которая сосредоточенно слушает, и вы заметите невольные кивки, неосознанные «дирижирующие» жесты, сжимающиеся кулаки, подрагивающие пальцы, поднимающиеся брови. Всё это результаты действия музыки на тело: мы замираем, ждём кульминаций, хотим вскочить с места. Вам может показаться, что «качать» может только музыка с простым симметричным битом, как в рок-н-ролле или техно. Это далеко не так. Можно ощутить танцевальный драйв барокко, заклинательное волшебство минимализма, моторность быстрых частей симфоний XVIII века, или физически почувствовать толщи, брызги и вуали звука в сонорной или спектральной музыке. Вы не пропустите это чувство: у внимательного слушателя оно возникает непроизвольно, а при возвращении к музыке, которую вы уже слышали – усиливается.

Кстати: ищите больше информации о барокко, XVIII веке, минимализме, сонорике и спектральной музыке в «Кратчайшей истории».

Часть 3
Как «читать» музыкальное произведение


Представьте, что вы оказались в концертном зале. Или занесли палец над кнопкой «рlay» на экране телефона: вот-вот зазвучит музыка. В этой части – коротко о том, на что стоит обращать внимание, слушая ее. Этот раздел книги будет полезным в начале слушательского пути, но вскоре, наверняка, уже не понадобится: с увеличением опыта быстро разовьются навык и внимание, и тогда концентрация на том, что здесь обсуждается, будет не нужна.

Мы не станем в этой части говорить о разнице в музыкальных языках разных школ и эпох – для этого открывайте следующую часть, «Кратчайшую историю». Сейчас речь пойдёт об основных координатах и маяках, которые вам понадобятся вне зависимости от того, что вы слушаете – немецких романтиков или русские оперы.

1. Жанр

Когда мы читаем книгу, то всегда помним, что именно перед нами: роман или повесть, рассказ или поэма. Благодаря этому мы понимаем, чего ожидать от текста и какова его форма (например, роман, скорее всего, будет объёмным, а поэма – в стихах). Знакомство с литературными жанрами помогает заметить и оценить интересные отступления от нормы, иногда – предугадать содержание. То же самое – в музыке.

Французское слово genre означает «род»: действительно, жанр – это род искусства, обладающий устойчивыми признаками, которые касаются формы и содержания. У жанра есть свои законы и приметы: по ним мы классифицируем сочинение как оперу, симфонию или квартет. В разные эпохи композиторы по-разному соблюдали законы жанра. Чем ближе к современности – тем больше в жанре условности и размытости. Если в XVI веке мессы (музыка католической литургии) были похожи друг на друга как близнецы (по масштабу, тексту в основе, количеству частей и их характеру), то начиная со второй половины XIX века, и уж подавно – в веке XX мы видим полную жанровую свободу. Сочинения называются как угодно, могут длиться сколько угодно и предназначаться для любого состава инструментов.

Это не значит, что музыка в XVI веке была однообразнее, чем в XX. Просто когда-то черты жанров воспринимались как незыблемые: подразумевалось, что художник с почтением, мастерством и изобретательностью восходит к уже имеющимся совершенным образцам. Вспомните повторяющиеся по мизансцене, узнаваемые библейские сюжеты на ренессансных фресках, готические соборы, схожие по оформлению фасада и внутреннему пространству, или устроенные по приблизительно одинаковой схеме старинные алтари. Строго следуя законам своих жанров, эти произведения искусства могли повторяться по формальным признакам. Однако назвать это однообразием – это как сказать, что все люди похожи: два глаза, два уха и нос.

Со временем, однако, мышление изменилось: художник стремился уже не к копированию эталона, но к его ниспровержению и созданию нового, революционного, неслыханного. Поэтому сочинения последних пятидесяти лет, как правило, представляют собой уникальные модели. Тем не менее иногда в них переплавляется память об исторических жанрах: современный композитор может специально повторять контуры классической симфонии или фортепианного концерта, как бы отвешивая уважительный или ностальгически-ироничный поклон прошлому.

Основные музыкальные жанры и эпохи, когда они выходили на историческую арену и сходили с неё, мы обсудим в «Кратчайшей истории». Здесь же заметим, что понимать, к какому жанру принадлежит сочинение, очень важно для осознанного, включённого слушания. Как это работает?

https://www.youtube.com/watch?v=LgsB6zOVCYc

Представьте, что вы пришли на концерт и читаете в программке: «Морис Равель. Соната для скрипки и виолончели» (1920–1922)». Эти даты, наша «Кратчайшая история» и пятиминутный поиск в интернете дадут вам интересную информацию для размышления: соната – камерный жанр (то есть музыкантов один или двое), значит, интонация этой музыки – скорее сокровенная, не такая официальная, как у симфонической. В классической сонате один из двух исполнителей чаще всего – пианист. Выходит, инструментальный состав у Равеля – виолончель и скрипка – это нечто необычное. Сонаты писались с XVII века, а окончательно жанр кристаллизовался в XVIII, в эпоху классицизма: тогда соната стала развёрнутым трёх– или четырёхчастным циклом, где у частей есть свои амплуа – темпы, характеры, последовательность. У произведения, которое мы пришли послушать, налицо все признаки классической сонаты: четыре части, их темповые соотношения «быстро – очень быстро – медленно – оживлённо». Но годы ее сочинения – 1920–1922: значит, перед нами – не классицистическая, а гораздо более поздняя соната. Её язык будет свободнее, необычнее, он может показаться более причудливым, чем у настоящих «сонатных» сонат XVIII–XIX веков – например, бетховенских. Таким образом, ещё до начала концерта вы что-то знаете о контексте, жанре и структуре сочинения, и можете правильно распределить свое внимание. Вы понимаете на базовом уровне, в чем оно соответствует «норме», а в чём необычно. Вы знаете, с чем его можно сравнить, чтобы ощутить стилевую близость или дистанцию.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации