Текст книги "Справедливость выше милосердия"

Любовь Черенкова
Справедливость выше милосердия

© Черенкова Л.Ю., 2017

© Издательство «Союз писателей», оформление, 2017

* * *

Справедливость выше милосердия

Украина, Киев, 2014 г.

Здание службы безопасности Украины

Департамент «Т»[1]1
  Департамент защиты национальной государственности Украины.


[Закрыть]

– Товарищ майор, доставили Туманову Верославу Андреевну.

– Заводите.

Линник Артём Борисович вот уже три года занимал одну из ведущих должностей в Службе безопасности Украины. В свои сорок пять он имел жену, двух детей, квартиру в Киеве и коттедж в престижном загородном районе.

С делом Тумановой было всё не так просто…

– Оставьте нас наедине, – сказал Артём Борисович сотруднику, который привёл женщину. Когда тот вышел, майор обратился к Тумановой:

– Я изучил Ваше дело, но хочу выяснить некоторые детали лично. Итак, Ваше имя.

– Туманова Верослава Андреевна.

– Дата и место рождения.

– 16 октября 1983 года, село Буховое Чаплыгинского района Липецкой области.

– Как Вы попали в Украину?

– У меня родители были военнослужащими. Ещё в советское время их распределили сюда в одну из воинских частей. Я какое-то время жила с бабушкой, а после ее смерти в пятом классе переехала к ним. После выхода на пенсию родители обосновались в деревне – у нас свой дом был. Неделю назад в него попала бомба. Родители погибли…

Майор промолчал.

– А я снимаю квартиру в Василькове. Удобно, рядом со школой, в которой работаю учителем истории.

– Работали, – поправил её Линник. – Вряд ли Вы туда вернётесь. Вы представляете угрозу идеологическому и нравственному воспитанию подрастающего поколения, ведёте аморальный образ жизни, что несовместимо с профессией учителя. Вы преподаёте историю не по учебникам, рекомендованным Министерством образования Украины, тем самым обманываете детей, извращаете истинную историю.

Верослава не знала, как реагировать на столь формальный подход к её работе. Лишь произнесла:

– Я так не считаю. Я рассказываю детям правду. Просто хочу донести то, что узнала сама от своих учителей.

Майор резко перевёл разговор на другую тему:

– По показаниям соседей, в Вашей квартире бывает много мужчин.

– Совершенно верно, – согласилась учительница, – но больше женщин. Люди называют меня ведуньей, я судьбу предсказываю: на картах гадаю.

Данная информация имелась в деле, и Линнику была известна, но он решил прояснить для себя кое-какие нюансы.

– В деле есть заявления людей, которые утверждают, будто Вы разговариваете с духами.

– Ну, если нужно, разговариваю, – совершенно не смущаясь, ответила Верослава.

Линник понял, что разговор может уйти в область, где он экспертом не являлся, поэтому вернулся к первоначально выдвинутым обвинениям.

– А что Вы скажете о своих связях с гражданами зарубежных государств?

– С какими гражданами? – искренне удивилась Верослава.

– С рок-музыкантом Микко Нурми, гражданином Финляндии.

– Ах, Микко! – улыбнулась женщина. – Так он приезжал на гастроли в Киев. Моя подруга, журналистка, брала у него интервью, а потом показывала город. Ко мне в гости заглядывали.

– Ваша подруга, Золотарёва Анастасия Владимировна, – это отдельный разговор.

– Она музыкальный журналист, – женщина разволновалась: ещё не хватало «втягивать» подругу в эту нелепую историю, – к политике никакого отношения не имеет и угрозу безопасности Украины не представляет.

– Мы сами разберёмся, кто представляет угрозу, а кто нет, – жёстко перебил Линник. – Что касается Вас, я не могу игнорировать материалы Вашего дела.

– Доносы, – тихо произнесла Верослава.

Майор посмотрел на неё и продолжил, не ответив на реплику:

– Верослава Андреевна, в Вашем деле хватит материалов, чтобы суд вынес обвинительный приговор и назначил наказание в виде лишения свободы на достаточно большой срок.

– За что? Я ведь ни в чём не виновата, – Верослава абсолютно ничего не понимала.

– Злоупотребление служебными полномочиями, сопротивление сотруднику службы безопасности во время исполнения им служебных обязанностей, подозрение в государственной измене…

– Какое сопротивление? Я не понимаю, – ошеломлённая, она не знала, как воспринимать слова майора.

– Сопротивление полковнику Гончаруку при взятии показаний.

– Но полковник приходил ко мне явно не с целью допроса!..

– Это меня не касается, я руководствуюсь материалами дела.

– Но… измена? Какая? Откуда?

– Я не уполномочен обсуждать это с Вами.

– Делайте, что Вам подсказывает сердце, – понимая, что заверения в невиновности ни к чему не приведут, тихо произнесла женщина.

А сердце Артёму Борисовичу подсказывало, что учительница действительно ни в чём не виновата. И дело это не такое простое, как могло показаться на первый взгляд. Но у него имелись чёткие указания от начальства: дело Тумановой передать в суд с негласными рекомендациями для обвинительного приговора. А указания (в данном случае их можно было рассматривать как приказ) начальства надо выполнять…

– Максимум, что я могу для Вас сделать, Верослава Андреевна, – это ходатайствовать, чтобы Вас поместили в психиатрическую клинику.

– Вы считаете, что «накачивание» психотропными препаратами лучше, чем тюремный режим и осваивание блатного жаргона? – усмехнулась учительница.

– Лекарства Вам давать никто не будет, я об этом позабочусь.

– Вам-то это всё зачем, товарищ майор? Или – «господин майор»? – Верослава понимала: сейчас от неё мало что зависит.

– Справедливость превыше всего… К тому же Вы сами сказали: поступайте, как подсказывает сердце…

* * *

Артём Линник родился в 1969 году в Киеве в семье врачей. Мать – педиатр, отец – хирург. Но по стопам родителей Артём идти не захотел. Его всегда привлекала карьера военного. К тому же у него был хороший пример – его дядя, Гончарук Богдан Данилович, занимавший далеко не последний пост в Службе безопасности Украины.

По протекции дяди Артём поступил в Национальную академию Службы безопасности Украины, которую закончил с отличием, был распределён в Департамент защиты национальной государственности. Практически сразу женился: дядя «сосватал» ему одну из своих подчинённых – Веронику Олексиенко, миловидную блондинку, которая после свадьбы родила Артёму сына и следом – дочь.

Дети уже выросли; родители, слава Богу, ещё живы…

Ещё живы… Сейчас это словосочетание применимо к большей части населения Украины.

Война… Она всегда была в фильмах, в новостях по телевизору и в газетах. Где-то далеко… Но не в родной Украине.

Артём «разрывался на части», словно в его душе одновременно уживалось два совершенно разных человека. Один Артём – мальчик, который всё лето бегал босиком по хутору, где жили его бабушка и дедушка, выгонял пастись овец и коз, помогал деду строить загон для поросят, а вечером пил парное молоко с бабушкиными пампушками. Другой Артём – начальник, майор Службы безопасности Украины. Военная субординация никогда не позволяла ему обсуждать приказы вышестоящих начальников. Но не в этот раз…

– Дядя, я хотел бы с тобой поговорить, – Артем вошёл в кабинет Богдана Даниловича Гончарука.

– Присаживайся, Артём. Мне известно, что ты уже разговаривал с Тумановой. Каковы результаты?

– Можешь мне ответить сначала на один вопрос? – Линник был настроен решительно. – От кого именно исходил негласный приказ об её аресте?

– Я не обязан отвечать тебе на подобные вопросы, – недовольство полковника было очевидно, – с каких это пор ты начал обсуждать приказы? Не забывай, где ты находишься и с кем разговариваешь! – произнёс Гончарук «металлическим» голосом.

Линник понял, что здесь не найдёт ответы на интересующие его вопросы. По крайней мере, не сейчас.

– Ваши указания будут выполнены. Разрешите идти, товарищ полковник?

Майор вышел из кабинета. Что-то в деле Тумановой его явно беспокоило. Да и дядя… Почему он отказался говорить с ним на эту тему? Что-то здесь не так…

А потом был суд, после которого, учитывая материалы дела, показания найденных Линником свидетелей и, разумеется, рекомендации медицинской комиссии, обследовавшей подсудимую, Верославу Туманову поместили в психиатрическую больницу Киева.

* * *

Украина, Киев

Психиатрическая больница

им. И. П. Павлова

– Ты действительно сошла с ума, раз добровольно согласилась здесь находиться! – Анастасия Золотарёва была в полном недоумении.

– Ну, я же тебе говорю: выбора практически не было. Или сюда, или в тюрьму, – пыталась оправдать свой поступок Верослава.

– Этот Гончарук – гнида. Неужели управы на него не найти? Сначала я от него пострадала, теперь вот – ты.

– Что тут сделаешь? Мне с ним не справиться. Но поверь, ни один поступок не останется безнаказанным. Справедливость в любом случае восторжествует, – Верослава искренне в это верила.

– А я могу помочь ей восторжествовать, – Настя обдумывала все возможные варианты развития событий.

– Думаю, поспешных решений принимать не стоит, давай подождём. Лучше расскажи, как ты. Твой финский друг звонил? – перевела разговор на другую тему Верослава.

– Да, – улыбнулась подруга, – звонит каждый день. Последние события его очень встревожили. Говорит, как только закончится гастрольный тур, сразу поженимся. Зовёт меня в Финляндию.

– Поезжай, конечно! – Верослава была искренне рада за подругу. Она знала, что для Насти значит этот музыкант.

– Я тебя здесь не брошу.

Время свидания истекло, – санитарка грозного вида прекратила разговор девушек.

История Анастасии до обозначенных событий

Анастасия Золотарёва родилась в Москве в 1985 году. С детства ходила в музыкальную школу. Затем – в музыкальное училище. Родители мечтали видеть свою девочку знаменитой пианисткой. Но, проучившись год в музыкальном вузе, Настя неожиданно для них забрала документы и поступила в Институт журналистики.

Такого чета Золотарёвых от своей деточки не ожидала… Смирились только спустя несколько лет, когда Анастасия после окончания учёбы устроилась работать журналистом-международником в известный музыкальный журнал.

Работа девушке нравилась: встречи с интересными людьми, российскими и зарубежными «звёздами», командировки за границу. И вот в один – безусловно, прекрасный! – день ей поручили взять интервью у известного финского рок-музыканта Микко Нурми. Счастью Насти не было предела: она обожала его музыку… ну, и самого Микко. В надежде на возможную встречу с ним девушка даже финский язык выучила, и тут – такая удача!

Не стоит, наверное, говорить, что радужным мечтам о финском рок-музыканте не суждено было сбыться. Конечно, Анастасия ходила на его концерт и брала интервью, причём Микко приятно удивился, когда русская журналистка заговорила с ним на его родном языке. Ещё бы! Настя столько дней и ночей провела, пытаясь произнести что-то вроде Minärakastansinua[2]2
  Я тебя люблю (фин.).


[Закрыть].

Но музыкант был помолвлен, и свадьба запланирована через полгода.

«Ну и за что мне всё это?» – думала Настя. У неё всегда было много поклонников, некоторые даже звали её замуж. Но что толку? Никто из них не был Микко…

И тут судьба подкинула ей интересное предложение – должность главного редактора музыкального журнала. Одно смущало: это был украинский журнал. Решив, что место главреда в Москве Насте вряд ли кто предложит, а Киев – тоже столица, девушка согласилась.

Киев понравился Анастасии сразу. С жильём тоже повезло: директор журнала предоставила ей корпоративную квартиру. Всё это, а также постоянные приглашения в качестве гостя или эксперта на телевизионные передачи делали новую должность поистине идеальной.

Но с личным счастьем не заладилось и здесь… Вот тут-то ей сотрудницы и подсказали: мол, живёт в городе Василькове одна девушка – учительница по профессии, ведунья по призванию. Всё знает, всё расскажет. Дали адрес – Настя и поехала.

Дверь ей открыла симпатичная девушка с пронзительным взглядом.

– Это Вы Верослава?

– Да, я, – ответила ведунья. – Можно на «ты». Заходи…

Анастасия была удивлена: в образе ведуний и гадалок ей представлялись всякие бабушки, но никак не молодые женщины.

За чаем журналистка рассказала Верославе о цели своего прихода.

– Может, на мне проклятье какое: венец безбрачия или ещё что?

Ведунья улыбнулась:

– Ну, давай посмотрим.

Разложив карты, которых Настя никогда прежде не видела, Вера произнесла:

– Выйдешь ты замуж, не переживай. Но не так скоро, как хотела. Надвигаются негативные события, которые порождает Хаос. Отменить их мы не можем, управлять – ещё не научились. Это нужно попытаться пережить. А замуж выйдешь обязательно, только в чужедальней стране.

– Может, в Финляндии? – с надеждой спросила Анастасия.

– Может, – улыбнулась девушка.

– А каково это – быть ведуньей? – поинтересовалась журналистка. – Интересно, наверное? Посредничество между Небом и Землёй, взаимосвязь тонкого и физического миров…

– Кому больше даётся, с того больше и спрашивается, – серьёзно ответила Верослава. – За всё придется платить. А там, в верхних сферах, платежи крупные…

С этого дня девушки стали подругами. Настя рассказала о своих чувствах к Микко Нурми, на что ведунья ответила уклончиво:

– На отвлечённом верхнем уровне возможно всё. Потерпи, разведчица.

– Почему разведчица? – удивилась Настя.

– Узнаешь со временем, – улыбнулась ведунья.

Анастасия была совсем не против потерпеть, настораживали только маячившие на горизонте негативные события, предсказанные Верославой. И они наступили…

За Анастасией долгое время ухаживал военный корреспондент-криминалист Максим Шуфрич. Он был серьёзным молодым человеком, знал три языка, имел множество знакомых в самых разных сферах. В общем, завидный жених. Правда, в прошлом у него была контузия, случившаяся при взрыве во время одного репортажа. Он, слава Богу, остался жив, а контузия на количество поклонниц, как оказалось, абсолютно не влияла. Максим почему-то сразу положил глаз на Анастасию Золотарёву. Девушка не противилась знакам внимания со стороны Шуфрича, но отвечать взаимностью на его чувства не собиралась. Тем не менее, они часто встречались, общались на разные темы и делились новостями. В конце концов, парень он был интересный, весёлый, симпатичный… и перспективный. Ну, мало ли?

Они сидели в кофейне, недалеко от редакции журнала, где работала Настя.

– Вот, возьми, – после пятиминутного обмена любезностями произнес Максим, передавая девушке какой-то пакет. – Это документы. Спрячь их где-нибудь, только не у себя дома и не у своих родных или знакомых.

– Что это? – Анастасия взяла бумаги.

– Здесь вся информация о незаконной экономической деятельности одного крупного государственного деятеля. Потом посмотришь его имя. В папке все доказательства, собранные мной в результате журналистского расследования. На меня, возможно, скоро «выйдут», поэтому я передаю бумаги тебе, потому что доверяю, как себе. Мне кое-что ещё нужно выяснить, тогда я смогу обнародовать все материалы… Там на самом деле много имён. Есть, кстати, и… – Шуфрич назвал фамилию одного сотрудника Службы безопасности Украины, – я по своим каналам узнал, что он занимается шпионажем в пользу США.

– Да уж, за такой компромат тебя по головке не погладят…

– Вот-вот. Не знаю, что будет со мной… Пусть документы пока у тебя полежат. Если получится, заберу.

Тогда Анастасия не отнеслась со всей серьёзностью к просьбе Макса, потому что полностью была поглощена мыслями о предстоящей командировке в Москву: через неделю там планировался концерт Микко Нурми. Конечно, ей, как главному редактору, совсем не обязательно было самой брать интервью (на это есть рядовые журналисты), но шанс увидеть любимого, да ещё и похвастаться новой должностью, Анастасия упускать не хотела.

Однако папку с документами она всё же спрятала в надёжном месте, решив ознакомиться с ними позже.

История Верославы до обозначенных событий

Верослава Туманова, как было уже сказано ранее, родилась в 1983 году в селе Буховое Чаплыгинского района Липецкой области. Родители были военнослужащими, поэтому часто переезжали. Любимая бабушка не отдала им внучку:

– Сами мотайтесь, где хотите, а Верку не дам – пускай доучится на одном месте.

Верослава этому была даже рада: она любила родителей, но и бабулю тоже любила, да и переезжать всё время с места на место ей совсем не хотелось. А в селе всё родное: с одной стороны – тёмный лес, куда лишний раз ходить не нужно («Незачем тревожить Лешего без надобности», – говаривала бабушка); с другой стороны – Становая Ряса[3]3
  Становая Ря́са – река в России. Протекает по территории Новодеревенского района Рязанской области, Чаплыгинского и Добровского районов Липецкой области. Основная часть названия происходит от слова «ряса» – «топкое место»; Становая – так как она была основной среди других рек Ряс.


[Закрыть], куда Верослава летом бегала купаться, а бывало, садилась на берегу с книжкой и часами читала.

Ещё у бабушки всегда хранилось много разных ягод и трав. Она водила внучку в лес, показывая и рассказывая, где какая травка растёт и от чего помогает. Учила различать посторонние звуки за пределами видимого пространства, жить в ладу с Природой: слышать, что нашептывает лёгкий ветерок, понимать, что пытаются сказать древние дубы, расшифровывать мудрые слова родной речки… Да и множеству других премудростей учила любимая бабушка…

Тяжело переживала Вера смерть бабули, но… делать нечего – родители забрали её с собой. В пятый класс девочка пошла уже в школу при воинской части на Украине.

После окончания школы Верослава поступила в педагогический институт. Всё ладно было до той поры, пока однокурсница Леся не взяла её с собой к бабке Пелагее, про которую говаривали, будто она судьбу предсказывать может. Было интересно и необычно – девушки поехали в хутор.

Местные сразу показали, как пройти к Пелагее. Та сидела на лавке возле своей хаты, а рядом с ней развалился огромный пушистый кот.

Пелагея прямо с порога заявила Лесе:

– Чого пришла? Дивчина твоя всё умеет и знает не меньше меня.

Девушки в недоумении переглянулись.

– Ну, заходьте в хату.

В хате бабка Пелагея погадала Лесе на картах, рассказала её пути-дороги и, когда гостьи уже собрались уходить, обратилась к Верославе:

– Судьба у тебя, девка, незавидная. Но усё буде добре, только слушай своё сердце.

С тем и расстались.

– Верка, так ты у нас ведунья, оказывается! – Леся была в восторге.

– Ну, не знаю. Чему-то бабушка учила, чему-то сама научилась, что-то само пришло.

– Что же ты молчала? Я всем нашим расскажу!

– А стоит ли? – робко произнесла Верослава.

Но Леся слушать ничего не пожелала, и на следующий день весь институт знал, что у них есть своя ведунья.

– То-то тебе вопросы на экзаменах достаются самые лёгкие, – шутили преподаватели.

После окончания института Верослава стала работать учительницей истории в общеобразовательной школе города с симпатичным названием Васильков. «Сарафанное радио» сделало своё дело: постепенно молва о ведунье Верославе распространилась по всему Василькову и далеко за его пределами. Люди приезжали к девушке из разных уголков Украины: кто с «сердечными» проблемами, кто по здоровью, кто по рабочим вопросам, а кто и просто так – посмотреть и поговорить «о том, о сём». Верослава всех сердечно встречала и пыталась помочь, насколько это было в её силах. Попадались, разумеется, и скептики:

– И откуда Вы всё узнаете? С кем там общаетесь? С какими такими духами, из какого мира – светлого или тёмного?

На такие заявления Верослава отвечала просто:

– Это очень условное деление: там всё так же, как и у нас. Есть плохие, есть и хорошие – все живут вместе. А просить помощи тоже нужно с умом: с какой такой радости кто-то вообще должен мне помогать?

– Это всё сказки, – уверяли скептики.

Но ведунья никого не собиралась переубеждать. Зачем? Главное, чтобы у человека в душе было добро, чтобы поступки его были честными и благими. Всё отражается в делах людей – по делам и судить.

Как раз в это время Верослава Туманова и познакомилась с Анастасией Золотарёвой.

Повествование продолжается

Настя буквально купалась в своём счастье: после концерта в Москве она взяла интервью у Микко Нурми, причём в уютном кафе, куда её пригласил сам рок-музыкант. В неформальной обстановке они общались не только на профессиональные темы, поэтому журналистка ловко выяснила, что помолвка Микко расторгнута и он совершенно свободен. На прощание они обменялись номерами телефонов и адресами.

Но встреча с рок-музыкантом была не единственным делом, ради которого Анастасия прилетела в Москву. Ещё в Киеве она ознакомилась с документами, которые передал ей Максим Шуфрич, и поняла, что здесь их оставлять небезопасно: найдут любыми путями.

И ещё… Люди, которые фигурировали в этих документах, не могли не догадываться, кто собирал на них компромат, раз Максим так боялся оставлять бумаги у себя.

Переживая за него, Настя решила посоветоваться с подругой:

– Верка, что делать? Они на него обязательно выйдут, рано или поздно… Там такой компромат! Что тогда будет с Максом?

– Боюсь, ничем не могу тебя обрадовать, – ответила ведунья, раскладывая на столе карты, – вряд ли ты ещё увидишь своего друга…

– Бог мой, что же делать???

– Увези документы в Москву. Отдай в Службу внешней разведки[4]4
  Далее – СВР.


[Закрыть] России, так надёжней всего будет. Тебе-то зачем рисковать?

На следующий день после встречи с Микко Нурми журналистка пошла на Остоженку в пресс-бюро СВР, где и отдала документы, переданные Шуфричем, на всякий случай предварительно сняв копии. В приёмной Золотарёва рассказала, кто передал ей бумаги, о ком в них идёт речь, кто посоветовал отвезти их сюда, упомянув при этом Верославу и её необыкновенный дар. Всё это Настя изложила письменно – и с лёгким сердцем и чувством выполненного долга улетела в Киев.

Киев

Довольная проделанной работой, Анастасия спускалась с трапа самолёта, когда к ней подошли два человека в форме:

– Золотарёва Анастасия Владимировна?

– Да…

– Вы должны проехать с нами, – они показали свои удостоверения.

– Я что, арестована?

– Пока нет. Но если не хотите проблем, Вам лучше поехать с нами.

Журналистка практически не сомневалась, куда её везут. «Неужели они узнали, что документы были у меня? Может, они взяли Максима, пытали его, и он им всё рассказал?» – с такими мыслями Настя ехала к зданию Службы безопасности Украины.

– Золотарёва Анастасия Владимировна?

– Я – да, а вот Вы кто? – не чувствуя за собой никакой вины, поинтересовалась Настя.

– Гончарук Богдан Данилович, полковник Службы безопасности Украины.

– И что же я такого натворила, коли мной интересуются такие серьёзные структуры?

– А вот это нам и предстоит выяснить, – спокойным тоном ответил полковник. – Пока Вы приглашены в качестве свидетеля по делу Шуфрича Максима Леонидовича, подозреваемого в государственной измене и шпионаже.

– Что??? – Анастасия мастерски разыграла изумление.

– Шуфрич Максим Леонидович был Вашим близким другом?

– Почему «был»? – насторожилась журналистка.

– Он погиб при невыясненных обстоятельствах.

Такой поворот событий был ожидаем, поэтому, смахнув предательски набежавшую слезу, Анастасия продолжила:

– Невыясненных для кого?

– Отвечайте, пожалуйста, на мой вопрос: он был Вашим женихом?

– Нет. Мы дружили. Максим ухаживал за мной, но о близких отношениях между нами не могло и речи идти.

– Допустим. Перед Вашей поездкой в Москву вы встречались. Он вам ничего «такого» не говорил, не передавал?

– Чего – «такого»? – всерьёз испугалась Анастасия, но старалась не выдать своих чувств.

– Может быть, о своей работе. Он вёл журналистское расследование.

– Нет, ни о каком расследовании Максим не упоминал. Как обычно, наговорил кучу комплиментов. Я, в свою очередь, рассказала о предстоящей поездке в Москву…

– Нам известно, что Шуфрич передал Вам какой-то пакет, – строго произнёс Гончарук.

– Ах, это… – постаралась улыбнуться Настя. – Да, передал. Но я не думаю, что это важно: в пакете были мои любимые конфеты «Вишня в ликёре» и хорошее вино. К сожалению, конфеты предъявить не могу – уже съела, – а вот вино пока стоит дома. Будете проверять?

– Обязательно, – совершенно серьёзно ответил полковник.

Анастасия по этому поводу не волновалась, потому что знала: в шкафу у неё есть белое сухое «Батар-Монраше Гран Крю», подаренное ей директором журнала на день рождения. А вот документы, переданные Максимом, уже были далеко…

– Сразу после встречи с Шуфричем Вы улетели в Москву, – продолжал Гончарук.

– Я ездила в служебную командировку, брала интервью у известного рок-музыканта. Это легко проверить: поездка была запланирована задолго до разговора с Максимом.

– Мы проверим, не сомневайтесь. Но хочу предупредить: в Ваших же интересах отдать документы, иначе могут быть серьёзные проблемы и… невыясненные обстоятельства, – недобро сказал полковник.

Затем последовали обыски в её квартире и в квартирах её друзей и знакомых.

А потом – этот случай, который перечеркнул, как ей казалось, всю жизнь.

Как-то, возвращаясь почти ночью с работы, Анастасия услышала за спиной:

– Девушка, подождите!

Настя обернулась: какой-то парень весьма сомнительного вида шёл прямо к ней. Решив не вступать в разговор с подозрительными личностями, она хотела продолжить свой путь, но впереди стояли ещё двое.

– Что вам надо? – испугалась девушка.

– А то ты не знаешь, – усмехнулся один из них. – Где документы?

– У меня ничего нет.

И её начали избивать. Казалось, это длилось целую вечность. Били руками, а когда от боли она упала, то и ногами. По всему телу. По лицу. Последнее, что услышала Анастасия перед тем, как потерять сознание, было:

– Если не отдашь документы – умрёшь.

* * *

Как раз во время этих обысков и допросов полковник Гончарук и познакомился с Верославой Тумановой как с лучшей подругой Анастасии Золотарёвой.

Он вызвал её к себе в кабинет.

– Туманова Верослава Андреевна?

– Да.

– Вы являетесь подругой Золотарёвой Анастасии Владимировны?

– Вы правы, – спокойно ответила женщина.

– Догадываетесь, почему я Вас вызвал?

– Наверное, потому, что я Вам нужна.

«Нужна» – от этого слова Богдан Данилович даже вздрогнул. Возможно, и так…

– Анастасия Владимировна ничего Вам не говорила про некого Шуфрича Максима Леонидовича?

– Да, конечно. Он её коллега-журналист. Максим был влюблён в нее, но Настя не могла ответить ему взаимностью. Они дружили.

– Шуфрич подозревается в шпионаже против Украины. Вы что-нибудь об этом знаете? Золотарёва ничего не рассказывала?

– Нет. Я уверена, что Насте самой ничего не известно, иначе обязательно бы мне рассказала.

– Ну, допустим, – полковник сделал паузу. – Рассказывают, будто Вы ведунья, на картах гадаете. Но ведь никто не может знать будущее.

– В гадания можно не верить, но относиться к таким вещам рекомендуется с уважением, – ответила Верослава, – а понять знаки из неявленного мира поможет мудрость сердца и доброта ума. Нужно иметь силу, чтобы узнавать будущее. Кто владеет ключами к будущему, владеет всем.

Ведунья его притягивала, вызывала неудержимый интерес и одновременно раздражала, пугала. Она не была красавицей в том смысле, в каком понимал это Гончарук, то есть на конкурсе красоты она вряд ли заняла бы призовое место. Туманова была худощавой шатенкой с глазами «болотного» оттенка: что-то среднее между коричневым и зелёным.

Полковник продолжал допрос: не хотел пока отпускать её. Непонятно только, кто кого в итоге допрашивал… Верослава задавала вопросы на совершенно разные темы, нисколько не смущаясь. Но как только разговор переставал вызывать у неё интерес, она мгновенно «отключалась» и несла, по мнению Гончарука, какую-то чушь. Эти постоянные переходы от взрослой разумной женщины к инфантильному ребёнку и обратно его раздражали. Но тогда что притягивало? Вот с этим Богдан Данилович и хотел впоследствии разобраться.

* * *

– Ты почему мне ничего не сказала? – Верослава примчалась в больницу, куда после избиения всю в крови привезли Анастасию.

– А как бы я тебе сказала? – еле проговорила подруга. – Меня привезли сюда в бессознательном состоянии, на мне живого места не было, я и говорить толком не могла. Вот только теперь хоть как-то разговариваю и двигаюсь.

– Кто это сделал, догадываешься?

– А что тут догадываться? Точно знаю: по приказу Гончарука это было. Он мне ещё в своём кабинете угрожал, да и эти твари потребовали документы.

– Я тут тебе водички заговорённой принесла. Пей, поможет силы восстановить быстрее.

– Спасибо, Верка. У тебя из-за меня, надеюсь, проблем не было?

– Меня тоже допрашивали. Но что я могла сказать? Мы же ничего такого с тобой не обсуждали, – улыбнулась Верослава.

– Вот-вот, точно – не обсуждали, – попробовала улыбнуться в ответ Настя.

* * *

Богдан Данилович был у себя дома. Мысли о документах Шуфрича его не покидали: «Как этот сопляк сумел нарыть столько секретной информации? И, главное, нашёл доказательства: копии подписанных документов, фотографии… Кто же мог меня так подставить? Хорошо ещё, нашлись люди, которые сдали этого журналюгу. Разумеется, не безвозмездно».

Полковник нахмурился, вспомнив сумму, которую заплатил за добытые сведения. Зато теперь он точно знал, какими данными располагал Шуфрич. Только где они сейчас – вот главный вопрос. При обыске квартиры покойного документов не обнаружили. И тут очередная зацепка – переданный Золотарёвой пакет. Но Гончарука снова постигла неудача.

От тяжёлых раздумий полковника оторвал телефонный звонок.

– Богдан Данилович, вечер добрый, – раздался в трубке знакомый голос.

– Здравствуй…

– Только не надо имён, – перебил голос. – Как продвигается расследование? Почему документы ещё не найдены? Ты понимаешь, если информация попадёт не в те руки, пострадаю не только я, но и другие люди, ты в том числе?

– Я всё понимаю. Мы активно работаем. Но смерть Шуфрича не решила проблему. Я думал, эта журналистка, Золотарёва, владеет информацией, но, видимо, это не так. Или она очень хорошо скрывает.

– Меня интересует результат, это в твоих же интересах. Действуй!

Разговор прервался.

«“Действуй” – легко сказать! – подумал Богдан Данилович. – Если бы Золотарёва увезла документы в Москву, то сотрудники СВР России уже были бы здесь. Значит, бумаги ещё на территории Украины, если вообще они у неё были… А её подруга, Туманова… Тоже непохоже, что ей известно… Хотя сходить к ней ещё раз надо».

Полковник и сам не мог до конца себе объяснить, зачем именно ему надо идти к Верославе, но желание было – и это главное, так как Гончарук привык, что его желания всегда исполняются.

* * *

В квартиру Верославы позвонили. Открыв дверь, женщина удивилась: на пороге стоял Гончарук.

– Верослава Андреевна, здравствуйте.

– У Вас возникли какие-то дополнительные вопросы? – спросила ведунья, впуская полковника в квартиру.

– Я здесь, скорее, по личному желанию, хотя, признаюсь, до конца не верю в Вашу абсолютную непричастность к делу Максима Шуфрича.

– И зря. Мне нечего добавить.

– Ну, хорошо, оставим пока это. Верослава Андреевна, я человек военный, поэтому привык говорить напрямую.

– Ой ли?

Полковник сделал вид, что не заметил усмешку Верославы, и продолжил:

– Вы мне определённо нравитесь. Пока не решил, почему, но это неважно. Хочу честно предупредить: в моей власти посадить Вас в тюрьму как соучастника за сокрытие информации, представляющей интерес для службы безопасности Украины. Собрать доказательства не проблема.