Электронная библиотека » Любовь Попова » » онлайн чтение - страница 2

Текст книги "Запомни, ты моя"


  • Текст добавлен: 3 октября 2023, 13:41


Автор книги: Любовь Попова


Жанр: Короткие любовные романы, Любовные романы


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Глава 6. Алена

Осенний холодок пробирается под одежду, и я обхватываю плечи руками. Еще немного постоять на воздухе без верхней одежды. Возможно, хоть так воспоминания прошлого выветрятся. Но проходит минута, другая, и я понимаю… что не помогает. Сейчас вряд ли вообще что-то поможет.

Разве что Вика, которая объявляется, когда иду в ее кабинет, чтобы вернуть одежду.

– У тебя не будет и шанса настучать на меня или спровоцировать, я договорилась… – начинает она громко наседать, но мне становится интересно… С кем и о чем она могла договориться…

– В стране объявят сухой закон? – перебиваю устало, уже в ожидании, когда она начнет очередной парад острот в мою сторону.

– Что? – тормозит Вика свою проникновенную речь, но потом до нее доходит. Что не может не радовать. – Очень смешно. Нет, просто теперь ты у меня в долгу. А все потому что…

Долг… Это слово срабатывает как своеобразный эмоциональный пинок в обрыв, на краю которого я стояла последние пол часа. Меня начинает потряхивать, а слезы сами катятся из глаз.

Я же сделала все, чтобы больше никому никогда не быть должной!

Я получила свободу!

А теперь эта спивающаяся фифа уверяет меня в обратном?! Да не пошла бы она?!

– Я никому ничего не должна! – в запале кричу, и Вика не понимает, давит еще больше.

– Фигня! Сейчас ты будешь ноги мне целовать…

– Сама себе целуй! И ноги, и задницу! Но я этого делать не буду. Никому не буду! – чуть отталкиваю ее плечом и бегу в сторону раздевалок для сотрудников.

Мне нужно уйти.

Мне срочно нужно домой. Накрыться одеялом, позвонить Васе и сказать, что я, кажется, уволилась. Вот и подтверждение.

– Если уйдешь, я тебя уволю!

– Да пошла ты! – показываю Вике неприличный знак и скрываюсь за дверью раздевалки. Там беру пальто, сумку, телефон и выхожу, чтобы спуститься по лестнице. Сбежать и дойти до метро. А там скрыться в толпе людей, вечно куда-то бегущих.

И почему я думала, что мой бег завершен. Теперь мне кажется, это никогда не прекратится. Я все время буду двигаться. Двигаться. Двигаться! Теряюсь в мыслях о прошлом, что клещами вцепилось и рвет на части душу. И ощущения мерзкие, словно каждый в этом вагоне, в этом метро знает, кто я такая. Каждый, словно хочет показать пальцем и предложить цену.

Голова начинает трещать, а в груди колоть. И единственное, что помогает, это тишина собственной квартиры, куда я забегаю спустя час эмоционального треша в метро. Самое главное, одеяло, которым я накрываюсь с головой.

Сейчас посплю, потом позвоню Васе и попрошу найти мне другую работу.

Да, так будет лучше.

Ни Роберто, ни Вики, никого, кто может меня напрячь. В конец концов у малыша должна быть спокойная мама, а не истеричка, чуть что бегущая неизвестно куда.

И только спустя пол часа решаю позвонить-таки Васе, уже даже откидываю одеяло, как вдруг звонит звонок в дверь.

Смотрю в недоумении на дверное полотно, украшенное красками. Мне так хотелось больше красок, что я пошла на художественные курсы. Теперь на двери цветы, а кто за ней, я понятия не имею.

Все знают, что сейчас я на работе.

Все – это Вася. Потому что больше некому здесь появиться. Если, конечно, Марсело, который и был организатором онлайн-аукциона несколько лет назад, не восстал из мертвых. После череды совпадений я уже ничему не удивлюсь.

И я бы меньше удивилась Марсело, чем той, кто стоит на пороге.

Пришлось даже протереть глаза. Может, я все же заснула?

– Если тебя подослала Надя, – сразу встаю в стойку обороны, на что Вика усмехается, отталкивает меня так же, как недавно ее я. Заходит внутрь, словно хозяйка. Хотя у всех богатых людей такая манера. Особенно у тех, кто тратит деньги родителей.

Ничего не остается, как закрыть дверь. В любом случае, если что, я всегда смогу свернуть ей руку. Вряд ли она изучала приемы самообороны или вообще занималась спортом. С ее худой фигурой она могла и не задумываться об этом.

– Никогда не поверю, что Никита оплачивает эту лачугу, – и только я хочу возмутиться и вообще выгнать ее, ка как она продолжает. Делает вывод. – Значит, ты с ним не спишь.

– Бинго, – выдыхаю и иду обратно на диван, что занимает довольно много пространства в светлой студии. Места остается только, чтобы сделать шаг от него до кухни. Так что приходится буквально протиснуться мимо Вики. – Пришла принести заявление на увольнение?

– Ну вот еще. Пришла спросить, почему ты плакала.

– Я не плакала, – напрягаюсь всем телом. Закрываюсь на все засовы, чтобы она не увидела мелькнувших эмоций. Но последнее время держать чувства в себе все сложнее.

– Я вижу тебя на работе почти каждый день. На лице всегда эта дебильная улыбка. Это, знаешь ли, раздражает. Человек не может быть счастлив настолько, особенно после того дерьма, что тебе устроила на свадьбе Надя.

– А что она устроила? – вот уж точно недоумеваю. И на внезапный интерес Вики. И тем более на поступок Нади, который в общем-то не мог навредить. – Знали только посвященные, а остальным насрать. Да и дерьма я хлебала похлеще этого, так что да, я счастлива тому, что имею.

Вика осматривает гнёздышко и с типичным мажористым «м-да» напоминает:

– Тогда возвращаемся к тому, с чего начали. Почему ты плакала?

Ей рассказывать вообще ничего не хочется. Да и опасно это, но у меня под ложечкой сосет, что сейчас это необходимо. Не будь у меня интуиция такой пророческой и спасающей порой от самой страшной задницы в виде попытки склонить меня к групповому сексу или выстрелу в голову, я бы никогда ее не слушала.

– Выстрел из прошлого в виде покупателя с аукциона, – выдаю на одном дыхании и жду, что ее глаза расширятся, что она удивится и даже, может быть, скажет: «Ого!».

Но она опять меня поражает своим равнодушием.

– Ну и что? Ты же была путаной. Ты теперь из-за каждого встреченного клиента будешь рыдать?

Сначала в мозгу пульсирует желание вцепиться Вике в глотку и кричать: «Я не такая! У меня не было клиентов!». Но потом ее спокойный, немного рассеянный взгляд и мне дает осознание. И правда. Ну Роберто. Ну появился он в моей жизни. Земля-то круглая. И такие совпадения неизбежность. А значит надо выдохнуть и просто жить дальше. Ради себя. Ради ребенка. Даже если встречу Никиту. То тоже надо будет просто принять как данность, что живем мы в одном городе.

– Спасибо, Вик, – немного ошарашена от всего этого. – Ты права. Из-за каждого клиента точно рыдать не стоит.

– А сколько…

– А зачем ты пришла? – спрашиваю в лоб, перебивая и не давая ей задать дебильный вопрос.

– У тебя есть выпить? – тут же оборачивается она кругом и идет к холодильнику. – Боже, только не говори, что ты еще и не пьешь?

Пока она со стоном достает вишневый сок, я все-таки сажусь на диван и в прострации за ней наблюдаю. Странная она. Красивая, успешная. Но одинокая…

– Знаешь, после такой профессии ты стала святой. Не думала о монастыре? Там любят направлять заблудшие души.

– Моя душа при мне и никогда не блуждала. Да и богу я молилась всегда неправильному, – поясняю я, пока она рассматривает фотографии на холодильнике. В те две недели, что я была у Васи с Макаром, мне кажется, мы фотографировались постоянно.

– Да уж… Но вообще я пошутила…

– Я поняла… – отвечаю и воцаряется тишина, за которую я пытаюсь догадаться, что же Вике все-таки от меня надо.

– Ты мою форму помяла и растянула, – вдруг говорит она, оборачиваясь. – Так что тебе придется оторвать от дивана свою пухлую задницу и сходить со мной за новой.

– Это какой-то спор? Или эксперимент? С чего вдруг эти посиделки, разговоры по душам. Шоппинг.

– Ты мне интересна, – вот так, без прикрас – Мне вообще интересны люди, а которые смогли внести такой переполох в семье Самсоновых – особенно.

Вика была настолько прямой, что это вызвало тошноту. Но и не могло не вызывать уважение. Ну раз так, то и я буду говорить прямо.

– Я спасла ваши задницы с голландцами, так что ничего тебе не должна.

– Но если не пойдешь со мной по магазинам, то я не расскажу, кто устроил тебя в Авангард.

– Что? – в душе паника, и я подскакиваю с дивана. – Что значит устроил?! Я же сама нашла работу! Рассылала резюме, и мне позвонили.

– Ну да, ну да. И именно в Авангарде оказались самые заманчивые условия, – показывает она рукой «бла-бла» и идет к двери. – Так ты идешь?

Смотрю на нее дико, дышу часто, прерывисто, перебираю немногочисленные варианты устроителей моей жизни. И раз Вика хочет рассказать про того, кому я дам по башке, то так уж быть, схожу я с ней за новой формой.

– Иду, только форму переодену,

– Видела я твой гардероб, все самое нормальное оставила у Самсоновых, – говорит она и хмурится, смотря на кинутый на пол рюкзак. Оттуда вывалилась бумажка со списком анализов. Ничего криминального, но лучше ей не видеть. Рано еще. Пока пузо не видно, буду скрывать.

Так что поднимаю, закрывая обзор, и иду переодеваться. И почему мне кажется, что этот день никогда не кончится.

Глава 7. Алена

Могла бы и догадаться, что просто покупкой формы я не отобьюсь от этой пьяньчужки. Она скупила добрую половину магазина, в который мы зашли. Очень хотела купить что-то и мне, но один взгляд и она отстала. Таким обычно хищник на жертву смотрит. В итоге девять пакетов мы загрузили в ее спорткар и сели вперед.

– Ну, – наседаю я в который раз, прикрывая глаза от слепящего закатного солнца. – Ты обещала сказать, кто меня взял на работу.

– Ну, откуда я знаю? – хохочет она и прибавляет газу, на что у меня возникает очередное желание расправиться с ней самым тяжким методом. Ну что за детский сад в конце концов?

– Тогда зачем это все? Отвези меня домой. А лучше останови машину, и я выйду.

– Но, если сойдешь, я позвоню Наде и скажу, что ты работаешь у меня.

– Она не знает?

– Думаю, что нет. Иначе бы уже заявилась с требованием тебя уволить.

– Скажи, Вика, а это нормально, да, искать себе приятелей или любовниц за счет шантажа? Вас всех этому в какой-то особой школе учат?

– Все всех всегда шантажируют. Родители детей, чтобы они делали то, что они хотят. Учителя в школе, тренера, потом профессора. Ты что же думала, приедешь в цивилизованную жизнь и станешь человеком? Мне почему-то кажется, что здесь хищников побольше…

– Падальщиков – я бы сказала, – отвечаю, понимая, что во многом она права. Хотя в семье Васи я не помню такого уж явного шантажа, скорее уговоры на ту или иную тему.

– Давай поедим, я проголодалась. Потом я отвезу тебя домой и всю следующую неделю не буду строить из себя мегеру.

– А, то есть это не состояние души?

– Ха-ха, – усмехается она и тормозит возле ресторанчика, что прилегает к многоэтажке и выглядит как европейский домик. Да и название говорит само за себя – «Бавария». – Здесь самые вкусные сосиски в городе.

– Даже думать не хочу, почему ты по всему городу искала сосиски, – поджимаю губы, чтобы не рассмеяться, а она показывает язык и выходит из машины. Я за ней. В пабе немноголюдно, еще только шесть. Народ скоро подтянется.

Так что мы занимаем один из центральных столиков на втором этаже, где открывается вид на бар и весь зал первого этажа.

– Что ты будешь пить? – спрашивает Вика, а я смотрю строго и напоминаю.

– А кто меня домой обещал увезти?

– Такси с этим прекрасно справится, – пожимает она тонкими плечами и заказывает пришедшему официанту ассорти из сосисок. Себе бокал красного пива, а мне…

– Сок, пожалуйста. Вишневый. Можно сразу литр.

– Так жить нельзя…

– Ты себе это в зеркало говори по утрам, когда видишь опухшее лицо.

– Подерзи мне еще. Мне Камиля с его нравоучениями хватает.

Имя лучшего друга Никиты сразу всколыхивает море внутри меня. Теперь там шторм, а мое спокойствие стремительно тонет в воспоминаниях о Никите и о том, что мы пережили за две недели. И Камиль был невольным участником тех событий. Конечно, он кобель и пытался меня соблазнить, а Никита ревновал, и порой это выливалось в потоки обжигающей страсти. Но человек, несмотря ни на что, он хороший.

И словно насмешкой судьбы жар кожи на щеке, а затем и во всем теле вспыхивает, словно кто-то зажег свечу и поднес к моему лицу.

И я знаю только одного человека, который может смотреть вот так. Словно уже нагнул и сделал все, что так жаждет его развращенная душа.

– Поверить не могу! – восклицает Вика, хлопнув в ладони, смотря туда, откуда, собственно, полыхает пожар взгляда Никиты. – И как они могли здесь оказаться, в пятничный вечер в пивном пабе, в центре Москвы. Ума не приложу.

– Ты это специально! – шиплю я, даже не оборачиваясь. А если он там с Надей? Я не переживу. Я должна уйти прямо сейчас.

– Ну вот что тут скажешь… Я просто хочу дать тебе понять, что ваши встречи неизбежность. А значит ты должна принять это и успокоиться.

– Если узнает Надя, под ее гнев попадешь ты!

– Вот чего я никогда не боялась, так это Нади, – хохочет она и поворачивается в сторону столика Никиты. И кто бы там еще не сидел, потому что смотреть я туда не собираюсь. Вот даже взгляд не кину. Все верно. Никита такой же клиент, как и Роберто. Был секс. Ну и что. Все в прошлом. Ну и что, что сердце бьется как бешеное, а голод по его прикосновениям и поцелуям невыносимый, почти агония.

– Я не могу, Вик, – прикрываю глаза, часто дыша. – Дай мне уйти.

– Тогда ты покажешь, насколько уязвима. А он должен понять, что ты стала новым человеком. Алена, повернись к нему и помаши рукой так, как будто между вами ничего не было.

– Господи, я столько пережила, зачем ты кинул в меня этой женщиной?! – обращаюсь я к небу, думая, что лучше еще раз побегать по пустыне, чем сидеть с этой психованной за одним столиком.

– Я подарок судьбы. А ты можешь или остаться шломблой с темным прошлым, или можешь стать женщиной с таинственным прошлым. Решать тебе…

– Ты сумасшедшая…

– Не без этого. О, Камиль, – откидывается она на спинку стула и улыбается самой соблазнительной из улыбок. А ее огромные глаза делают это почти оскалом суккуба. – Какими судьбами.

– Решил поприветствовать двух самых прекрасных блондинок в этом городе…

– Я почти поверила, – усмехается она и указывает на меня.

– Помнишь Алену? Это администратор нашего отеля.

– Да уж, – поворачивается ко мне Камиль, а я прыскаю со смеху. Я очень рада его видеть. Он ничуть не изменился за два месяца. Кажется, только волосы на солнце еще больше выгорели, а рубашка теснее обтягивает атлетически слаженную фигуру. – Рад тебя видеть.

– Взаимно…

– Ты бы не доверяла этой тигрице…

– Тигры не страшные, – говорю я, пока Вика готовится к словесной перепалке, налегая на пиво. – Их действия можно предугадать.

И только Камиль хочет ответить, как Вика затевает настоящую словесную баталию о том, каким животным она считает своего бывшего парня. Да, они встречались, но расстались из-за его измены. И если Надя терпела подобное поведение Никиты и просто расправлялась с особо опасными соперницами, чтобы никто не заменил ее на посте будущей леди. То Вика просто разорвала отношения.

И пока они ругаются, а жар кожи становится почти невыносимым, я думаю, а смогла бы я простить. Или ушла бы? Потому что осознание, что Никита так близко, разрывает душу. И мне стоит огромных усилий, чтобы не сорваться к нему и не шептать, умолять сделать меня своей любовницей, хоть кем, только чтобы он был рядом. Только чтобы его тело нависало над моим. Только чтобы его губы сводили меня с ума. Только чтобы его голос говорил грязные словечки. Только чтобы его дыхание всегда опаляло мою кожу.

Прикрываю глаза и чуть поворачиваю голову. Я просто взгляну. Узнаю, один ли он. Может, он вообще на меня не смотрит. Может быть, он с новой любовницей. Может, он забыл меня?

Но стоит открыть глаза, как я натыкаюсь на убийственный взгляд и лицо с более острыми чертами, чем раньше. Если раньше он казался мне красивым, то теперь пугает. Словно прошло не два месяца, а двадцать лет, словно живет он не с Надей, а с настоящей змеей и каждый раз отбивается от удара ее клыков, заполненных отменным ядом. Но сейчас мой яд – это Никита. А мне очень нужно, просто необходимо умереть.

– Так, Камиль, иди к этому алкашу, пока он не спился, – слышу сквозь шум в голове голос Вики и осознаю, что Никита, пока мы сидим, выпивает два бокала неразбавленного виски. Идиот. Теперь даже не знаю, сможет ли он соблюдать свое обещание и не подойти ко мне.

И самый главный вопрос – хочу ли этого я. Хочу ли я, чтобы он держался на расстоянии.

– Понял, только не понял, что тебе от Алены надо…

– Алена сможет себя защитить, а вот твои причиндалы не уверена, – хватает она вилку, и Камиль, рассмеявшись, ретируется.

К нам снова подходит официант. Я выпиваю стакан сока залпом, просто чтобы увлажнить иссушенное эмоциями горло. И закашливаюсь под заинтересованным взглядом Вики. Но если она и могла расстаться с Камилем легко, мне разлука с Никитой дается тяжелее, чем я думала. И улыбка лучшая маска, чтобы никто не заметил, какая боль скрывается за ней.

– На меня смотри, – требует Вика, когда мой взгляд магнитом тянет на первый этаж.

– Смотрю.

Она откидывается на спинку стула, закидывает ногу на ногу, а я пытаюсь не сорваться. Не бежать. Или отсюда подальше. Или к Никите на колени.

– Надя на свадьбе показала аукцион. Тебя на нем продали?

– Серьезно? – поднимаю брови, делая как она и тоже откидываясь на стуле. – Хочешь поговорить об этом?

– Моя жизнь не интересна, а вот рассказав, что с тобой приключилось, ты сможешь начать чувствовать себя человеком.

– Я и так чувствую себя…

– Нет, если боишься прошлого как огня. Я же видела твое лицо, когда Надя включила запись.

Я шумно выдохнула, потом вздохнула и задумалась.

А почему бы и нет? Что я теряю, рассказав ей то, что и так известно.

Так я смогу хотя бы на мгновение избавиться от агонии, что сжигает меня изнутри. А может это сигаретный дым и алкогольные пары дурманят мне сознание и делают более откровенной?

– Мне было шесть, когда я познакомилась с Никитой, – начинаю говорить я и кидаю на него взгляд. Он смотрит в бокал, который сжимает до побелевших костяшек и слушает Камиля. – Он попал к нам в детдом после смерти приемных родителей.

– Я просила историю о тебе, историю Никиты я знаю. Знаю, что его выкрали из детдома, знаю, что пока он ехал в одной из фур в Европу, там оказалась его родная мать. Знаю, что они потом с Юрой спасли его. По этой истории можно снимать кино и обязательно поплакать. А где была ты?

Фильм… Жаль, что фильм по моей истории не покажешь в кинотеатрах. Ни одна цензура такого не пропустит.

– Я тоже ехала в той фуре. И я не могу рассказать свою историю без отсылок к Никите. Ведь именно дружба с ним помогла мне выжить.

– Каким образом…

– Мы стали близкими друзьями, там, в детдоме. И потом, оказываясь в опасности или на грани насилия, я вспоминала его. Я надеялась, что однажды он найдет меня, и мы снова будем дружить. Потом это чувство сформировалось в нечто более глубокое, и я не могла пойти как все другие девушки без денег и продать себя. Мне казалось это предательством.

– Ты даже не знала жив ли он…Ты ничего о нем не знала…

– Можешь думать, что хочешь. Но я верила, что однажды мы встретимся…

– Так и случилось. Только вот невинность ты так и не сберегла.

Я качаю головой, но не вижу в глазах Вики осуждения и продолжаю.

– Меня привезли в один публичный дом. Продать меня не могли долго, потому что я себя калечила.

– Как?

– Дралась с охраной, с клиентами. Делала все, чтобы стать непригодным для продажи товаром.

– Но тем не менее, аукцион был… И мы знаем Роберто…

– Там была девочка, тоже русская. Мы сдружились, и, что удивительно, меня на какое-то время оставили в покое. Я расслабилась, перестала каждый день пытаться убегать, зажили синяки. И однажды они схватили эту девочку и сказали, что изнасилуют ее, если я не пойду на этот аукцион добровольно. Она так просила ее спасти, – вспоминаю я крики малышки, что в свои восемнадцать выглядела совсем ребенком. – Я согласилась.

– И был секс с этим Роберто, – допытывается Вика, а я выпиваю еще стакан сока, с отвращением вспоминая, как он раздевал меня. Словно щупальцами хватался за разные части тела.

– Был.

– Понравилось?

Вскидываю взгляд, чтобы опалить Вику негодованием, но отвечаю негромко.

– Для меня секс давно стал причиной ненависти к мужчинам. Они используют его, чтобы управлять женщиной, унижать ее, добиваться своего, дрессировать. Секс управляет миром и, кажется, что не было бы его, мир был бы чище…

– Или его не было бы вовсе… – замечает Вика, и я, думая о своей беременности, могу только согласиться.

– Да, пожалуй.

– Секс – не всегда так ужасно…

– Бесспорно, – хмыкаю и чувствую на себе пронзительный взгляд. Словно Никита может слышать наш разговор, словно тоже вспоминает… Да, секс не так уж и ужасно. Никита показал мне это в ту ночь, когда купил. И позже, когда, несмотря на запрет отца, пользовал, грубо имел в самых разных позах. Он умеет быть нежным, но наши совокупления чаще всего были похожи на животные. Быстро, яростно, словно мы спешили. Словно пытались украсть время у судьбы.

И я бы никогда не продалась ему при первой встрече, но тогда выбора не было. Либо я иду с ним и получаю деньги, чтобы расплатиться с Марсело, который держал бордель, либо становлюсь уличной проституткой.

– А потом. Они оставили эту девочку в покое?

– Да, – киваю, стискивая зубы. – На некоторое время. Но потом нашелся другой покупатель на меня. И тоже сумма была невероятная. И снова шантаж. И я согласилась. А потом не смогла… Сбежала, когда увидела, что клиент увлекается БДСМ. Меня, разумеется, поймали, привели в бордель. И знаешь, кто пришел меня избивать?

– Нет… – неверующе выпучивает свои и без того огромные глаза Вика. – Та девка!?

– Да, – хмыкаю. – Я тогда не смогла сдержать эмоций, ведь я стала шлюхой окончательно именно из-за нее.

– Ты убила ее?

– Не знаю, но крови было много. А потом начались гонки с Марсело, владельцем борделя и онлайн аукциона. И я бы уже стояла на улице красных фонарей, если бы…

– Не Никита…

Вика умная.

Пугающе все понимающая. Но ей не ясно одно.

Сколько бы я не отдавала себя Никите за сумму, которую он за меня выплатил… Сколько бы раз я не брала в рот за то, что он убил Марсело, спасая меня, я никогда не смогу отдать ему этот долг.

Я всегда буду обязанной просто за то, что спустя много лет он не забыл меня настолько, что вывалил деньги за стриптизершу, которой я тогда работала.

Благодарна, что поверил в любовника миллионера и согласился заплатить сумму вдвое больше. Благодарна, что на утро после жаркой ночи он не отправился в Россию, а поехал и нашел меня.

И да, в его отношении больше похоти, мало благородства, но это все не имеет значения.

Потому что Никита спас меня.

Он спас меня от участи спать с мужчинами за деньги. Он подарил мне возможность иметь документы, друзей, работу, квартиру.

Он подарил мне жизнь. Он отец моего ребенка.

Никто и никогда не сможет сделать для меня больше.

– Вик, – привлекаю внимание, пока она смотрит в пустоту, словно задумавшись. – Ты права. Это прошлое. Думать об этом не стоило…

– Просто я надеялась на историю веселой путаны…

– Веселого было мало, конечно, – посмеиваюсь я и встаю.

Надо уходить. Не надо было вообще соглашаться ехать. Этот день должен уже закончиться.

Вика великодушно меня отпускает, и я, спустившись, уже надеваю пальто и выхожу на улицу, но торможу. Часто-часто дышу, стремительно принимая решение, и с лету возвращаюсь в бар.

Никита здесь. Он рядом и, возможно, я больше никогда не смогу сказать ему спасибо.

Я должна сказать человеческое спасибо. Еще хоть раз…


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации