Текст книги "Запомни, ты моя"

Глава 15. Мелисса

Юра не изменится. Любое оскорбление в его сторону вызывает агрессивный отклик. И то, что это обиженная жена, его мало интересует.

Таких, как она, называют жертвами. И своего насильника они найдут всегда.

Вот и Мелисса нашла, когда после смерти родителей попала в детский дом.

Юра уже тогда был отморозком почище многих и без спросу взял честь, а затем отобрал возможность быть счастливой. Заразил настолько, что даже после расставания на восемь лет он был в её мыслях ежедневно.

Дело усугубил Никита, рожденный и тут же отобранный у девочки Лиссы, которую взяла на воспитание тетя. Долгие годы она боролась с гнётом тетки, пыталась вернуться из Англии в Россию, чтобы быть рядом с усыновленным чужими людьми сыном. Но удалось ей это только после того, как она развелась с мужем.

Но стоило только вернуться, как жестокая судьба столкнула её с Юрой. Последнее, что она собиралась ему сообщать, это про наличие ребёнка. Метивший в депутаты, он бы использовал его, и Мелисса пыталась сбежать. Но в какой-то момент её выкрали, чтобы доставить к злобной тётке в Англию, потому что Мелисса дочь очень богатых людей. И ее неполноценность, которую мисс Джулия доказывала, пихая ее в клинику для умалишенных, давала возможность жить на широкую ногу.

Сразу после принудительной свадьбы с Юрой Самсоновым, Меллиссу стащили с вечеринки и тайком отправили в Англию. В фуре, битком набитой свиньями и спрятанными сиротами.

И в одном из них Мелисса тогда узнала Никиту. Когда Юра нашел её и обезвредил тетку, она решилась ему все рассказать, чтобы он спас и Никиту. А вот девочку Алену, что ехала в той же фуре, искать уже никто не стал.

Мелисса была слишком рада Никите. А Юра был слишком рад, что его рыжая одержимость теперь с ним и сможет помочь достигнуть цели.

Только вот рыжая Мелисса до сих пор не могла поверить, что это были за цели.

Что все его речи о новом мире без детского рабства и насилия были лишь ширмой, а он сам стал в этом главным. А теперь и вовсе делает больно, продолжая требовать ответа, сжимая пальцами шею.

– Молчишь? А давай я за тебя отвечу, – цедит Юра сквозь зубы.

Мелисса рукой тянется к карману, выхватывает свой телефон и бьет Юру по виску. С шипением отвечая на вопрос.

– Я была женой! Женой человека, который врал, обманывал друзей, использовал сына, стал дьяволом! – наклоняется она над Юрой, который упал и теперь стирает кровь с виска. Другого бы этот удар мог убить, но Юра – это Юра. Поэтому он стирает кровь рукавом рубашки и поднимает взгляд.

– Жена бы выслушала, жена бы задавала вопросы. А нас, похоже, действительно связывала только похоть, раз ты могла подумать, что я превратился в такого ублюдка, каким был Андронов.

Именно с ним Юра вёл борьбу в те годы, именно его помог убить много лет назад, прикрыл его сына и приемную дочь, которая и выпустила пулю. Дружил с ними много лет. И Мелисса до сих пор задавалась вопросом, почему эта дружба прекратилась.

И вот после правды, которая всплыла на свадьбе Никиты, она была уверена, что пазлы сошлись. Что Юра ублюдок и главарь банды, которая перевозит детей в Европу и продает.

Но слова мужа, ещё пока не бывшего, пошатнули её уверенность.

Андронов был садистом, насильником, педофилом, убийцей, он держал своего родного сына в детском доме ради «обучения». И поверить в то, что человек, с которым она прожила в браке, пусть неидеальном, хоть немного похож на того ублюдка, просто не могла.

– Так объясни мне, – просит Мелисса, невольно кусая нижнюю губы, на что Юра качает головой и поднимается во весь свой рост, нависая над супругой. Подавляет своей мощной энергетикой, ускоряя сердцебиение до уровня тахикардии.

– Я уже три месяца поговорить с тобой пытаюсь. А ты закрылась в этом огромном доме, прячешь от меня моих детей, настраиваешь Никиту против меня! Думаешь, я скажу тебе за это «спасибо»? Хочешь знать правду, дорогая, умоляй…

– Черта с два…

– Значит, думай, что хочешь. Теперь мне плевать, – бросает он прожигающий взгляд и идёт по лестнице вверх, а Мелисса стоит и задыхается, не зная, что и думать.

И самое главное, как поступать дальше.

Глава 16. Диана

Примерно в такой же ситуации находилась Диана, подруга Нади, которая застала её за сексом с тренером Рустамом.

Она подавлена и не может и шаг назад сделать, продолжая смотреть через незакрытую дверь массажного кабинета. Она искала подругу в уже закрывшемся фитнес клубе и была в ужасе от того, где нашла.

Надя для неё всегда была идеалом, человеком, на которого она ровняется. Все свои, не слишком идеальные, а порой мерзкие поступки Надя объясняла безответной любовью к Никите. Диана очень хорошо её понимала, ведь она находилась в похожей ситуации. И знала, что пока любит Артура – своего парня, никогда ни на кого не посмотрит. И тем более не позволит иметь себя, словно животное.

И была уверена, что Надя с ней солидарна. Так почему же она с таким жаром отдаётся потному, не помывшемуся после тренировки тренеру, который не удосужился даже раздеть любовницу. Он просто стянул тугие брюки и приспустил свои. Пока Надя, совершенная Надя, вся растрепанная, цеплялась за шею Рустама и хрипела:

– Еще!

– Зачем тебе это? Ты же любишь Никиту, – отчаянно вопрошает Диана Надю, пока они сидят на следующий день в ресторане. Она не спала почти всю ночь, пытаясь понять мотивы человека, который был рядом столько лет. Человека, ставшего примером.

– Именно потому что я люблю Никиту. Эта Алена угробит его. Он потеряет шанс стать успешным политиком. Возненавидит за это себя. Ее. Сопьется, затем обязательно будет насилие и тюрьма. Считай, что этот ребенок спасет его.

– Боже, – в немом шоке выдыхает Диана, поражаясь гениальности подруги. – Ты только что собственное лицемерие и честолюбие возвела в ранг добродетели.

– Спасибо, – хмыкает Надя.

– Это не комплимент. Ты возненавидишь этого ребенка, так же как мать ненавидела тебя.

– Меня моя жизнь устраивает.

– Точно, именно поэтому ты стала одной из любовниц Рустама. Именно потому что счастлива. Ты в курсе, что он за это деньги берет?

– Диана, давай со своей жизнью, вагиной и тем более маткой я разберусь сама.

– Боюсь представить, во что это выльется. Или ты думаешь, Самсонов будет боготворить тебя за ублюдка?

– Мужчины глупы. Он даже не поймет ничего.

Диана качает головой и встает из-за стола, так и не доев свой салат. Рядом с Надей, уверенной, что совершенная ею мерзость правильна, ей становится дурно.

– Куда ты? Если ты кому-то… Тебе все равно никто не поверит.

– Не суди всех по себе. Мне не нравится то, что ты придумала. Но это не отменяет нашей дружбы. Просто мне надо подумать…

Надя скептически поднимает бровь. Диана на это бессловесное оскорбление молчит и просто уходит.

Да, она никогда не хватала с неба звезд. А единственным достижением считает отношения с Артуром. Ради него она готова на все. Даже терпеть его измены, просто потому что ему нужно секса гораздо больше, чем ей. И ведь самое главное в любви это полное самоотречение, терпение, умение подставить правую щеку. И почему же Диана была так убеждена, что именно Надя ее понимает. А вот Вика зациклена на том, что женщина должна себя уважать. Но тогда почему после расставания с Камилем, два года назад, у нее так и никого не появилось.

Она достойно несет своей крест красивой, самодостаточной женщины. Но разве сделало это ее счастливой? Разве может быть женщина счастлива в одиночестве.

И черт дернул Диану после долгой прогулки по городу набрести именно на дом Вики. И не пройти мимо, а набрать номер и услышать удивленный голос.

– Конечно, заходи.

Сначала разговор и не мог склеиться. Они так давно не разговаривали наедине, что забыли, когда это было последний раз.

– На мое день рождение, – вспоминает Диана, осматривая богатую квартиру Вики. Она сама никогда в роскоши не жила. Вся ее заслуга в инвалидности, благодаря которой она училась в лучшей школе, в лучшем вузе, имеет стипендию, а теперь возможность стать кардиологом. Мама гордится ею, а папа слишком занят, чтобы обращать на больную дочку внимание.

– Точно. Надя укатила с матерью в Италию, а Артур с парнями были на сборах.

– Мы даже неплохо провели время.

– Как дуры ревели над очередной серией Доктора Хауса, – откидывается Вика на спинку дивана и внимательно разглядывает Диану. И та знает, о чем думает подруга. О прыщах, сухих темных волосах, лишнем весе, который не может свести ни один тренер Нади, ни один ее косметолог. – А потом приехала Надя, и я снова оказалась тебе не нужна, потому что не пошла по твоему пути саморазрушения.

– Любовь – это не…

– Я утверждала и буду утверждать, что Артур гробит тебя.

– Я люблю его…

– Алена любит Никиту. Но так, что не ложится под него по первому его желанию, а хочет быть единственной. Правда теперь не выйдет.

– Не выйдет? – Диана выпрямляет спину и даже отставляет бокал с газировкой. Неужели Надя рассказала о своем плане Вике? – Из-за…

– Эта дурында упустила единственный шанс быть с Никитой, потому что отказывается делать аборт…

– Я ничего не понимаю… Алена беременна?

– Ага, от бывшего клиента.

– А ты не боишься мне рассказывать? Ну, то есть, Надя может подумать…И может совершить…

– Она может успокоиться и спрятать свою метлу. Для Алены этот дурацкий ребенок теперь дороже, чем отношения с любимым человеком, а все потому что… – передразнивает Вика Алену. – Он единственный, кто будет меня любить без условий.

– Но ведь это правда.

– До пяти лет. А потом у ребенка появляются мозги и возможность в любой фигне обвинить именно родителя. Дети должны рождаться в полных, счастливых семьях. Иначе получаются такие вот как мы с тобой.

– Какие?

– Уроды, которые не могут найти себя в жизни и мечутся, либо довольствуясь унижениями, либо унижая других.

Голова Дианы отчаянно болит. Сначала от разговора с Надей, потом от жесткой философии Вики. Потом от собственных мыслей. День добивает Артур, который, придя в стельку пьяным, сразу тащит Диану в постель и два часа не выпускает, лишая последних сил. Но при этом дарит счастье и возможность не только быть с любимым эти редкие минуты, но и оргазм, который прочищает голову.

Пусть Алена будет счастливой с этим ребенком от клиента. Значит, и Наде не надо спать с Рустамом. О чем Диана и говорит ей на следующее утро, когда звонит из клиники, в которой проходит интернатуру.

– Тебе нечего опасаться…

– Это еще почему?

– Никита политик. И даже если он разведется, жениться на Алене у него не получится. И даже если он уйдет из политики, вместе они не будут.

– И ты это знаешь, потому что…

– Потому что Алена беременна. Не от Никиты.

Глава 17. Никита

– То есть, стоило мне заговорить о разводе, ты решила меня изнасиловать, чтобы зачать? – мне ничего другого в голову не приходит. Иначе как объяснить, что женушка с утра решила сделать приятно.

– Если для того, чтобы заняться сексом, тебе нужно выпить еще, виски рядом с кроватью.

– Вместо кофе, виски? – усмехаюсь, но любое движение мышц лица вызывает такую адскую боль, что становится тошно. Как, впрочем, и от вранья Нади.

Я ожидал этого, собственно, поэтому решил спать отдельно. И песни имиджмейкеров о ребенке, который поможет в выборах, этому поспособствовали.

– Думай, что хочешь, но сегодня ты впервые подарил мне возможность испытать удовлетворение…

– Серьезно? – смеюсь я, – тогда считай, в меня вселился кто-то другой, потому я с тобой сексом не занимался.

– Ты просто не помнишь…

– Ты просто зачем-то держишь меня за дурака. А потом внезапно возникнет беременность, которая не позволит мне с тобой развестись. Только вот я, может, и идиот, но не дебил. И вместе с тобой пойду к гинекологу. А потом еще к десяти, – говорю довольно грубо и, преодолевая головную боль и тошноту, плетусь в ванную.

Там начинаю обдумывать, как поскорее избавиться от Нади, не нарушая при этом закон. И об этом я решил аккуратно спросить акул политической арены, а именно братьев Демидовых, которые и занимаются продвижением моей карьеры.

– Забудьте, Никита. Сейчас развод даст шансы вашим оппонентам. И откинет нас на несколько лет назад.

Разговор происходил перед очередной речью на открытии очередного благотворительного учреждения. У меня уже размылись названия и даже текст, который я читаю с трибун как обезьянка.

– И пить вам сегодня больше не стоит, – отбирает старший Демидов, высокий и худой, стакан с виски, пока я пытаюсь понять, что за акцию сегодня пыталась устроить Надя. И если задуманное получится, меня действительно откинет на несколько лет назад. От Алены, которая вряд ли согласится со мной жить, если Надя забеременеет.

– Никита, вы слушаете меня?

– Надя пытается сделать из меня осеменителя своей вагины.

Братья переглядываются, и тот, что пониже, прыскает со смеху.

– Без вашего участия?

– Я и раньше читал разные способы, которыми бабы мужиков в свои сети заманивают. Сбор семенной жидкости один из них.

– Мы давно вам говорили…

– Да не будет Надя моей женой! – вскакиваю. – Это временная мера. Так что надо избежать ее беременности. А сделать так, чтобы быстрее залетела Алена.

– Та спасенная девушка? Бывшая…

– Сейчас очень хорошо подумай, прежде чем что-то скажешь, – стреляю взглядом в старшего из братьев, и тот глотает последнее слово. – Выборы в апреле. Времени вагон. Вам нужно сделать так, чтобы народ, принимавший Надю, точно так же принял Алену.

– Это почти невозможно. Женщины будут считать ее разлучницей… Даже с ребенком почти не будет шансов вернуть расположение избирателей.

– Кто-то мне заливал, что для вас нет ничего невозможного? – поднимаю брови, и на ум приходит мерзость почище отцовской. Слова Нади заставили задуматься. – И проверьте Надю…

– На предмет?

– На предмет измены. Если у нее появился мужик, то я точно должен об этом знать.

– Надежда слишком умна, чтобы так рисковать своим положением.

– Вот и проверим, – пожимаю плечами, а про себя думаю: «А если не захочет по-хорошему, то эту самую измену можно организовать». В конце концов, компромиссы – это не про Самсоновых.

И именно эту политику я толкаю, когда выхожу на трибуны. Не обещаю, апеллирую цифрами, статистикой и спрашиваю у народа, хотели бы они ее сделать более привлекательной. Я не обещаю. Но всегда говорю, что можно попробовать изменить устоявшуюся систему вместе.  Всегда давлю на больные точки и утверждаю, что дети – главная цель существования людей. Поэтому довольно активно пропагандирую увеличение пособий для молодых семей, уменьшение процента по ипотекам, раздачу квартир матерям одиночкам. Самое главное, привлекаю внимание к защите прав подростков и введению сексуального воспитания в школах, а значит уменьшению подростковых беременностей. Тем самым уменьшение количества сирот.

Я люблю говорить на публику, верю, что возможно изменить, пусть не все, но многие аспекты нынешней политики. И пусть я высказывал не все свои альтруистические идеи, прекрасно понимая, что тем, кто стоит надо мной, это может не понравиться. Но внутри себя планировал со временем внедрить свои идеи и сделать их общими. Я старался не вякать раньше времени, чтобы никто не подумал, что я рвусь к власти не ради денег, как многие другие. И в этом во многом мне помогал Артур, который часто говорил: «Не высовывайся, играй в обезьянку, чтобы не турнули».

Вот и через пару дней, пока я искал слова, как сказать Наде про развод, Артур внес свою лепту. После того, как мы обсудили последние спортивные новости, Артур резко переводит тему, тем самым давая понять, что все мы думали только об одном.

– Это даже хорошо, – говорит он, рассматривая зал уютного ресторанчика. Он не любил шумные заведения. Он не любил толпу. Но знал, как вести себя в любом окружении. Наверное, поэтому, несмотря на все гадости, совершенные в прошлом, мы все еще были с ним. Он всегда вносил в нашу развеселую компанию трезвый взгляд на реальность. Объяснял последствия тех или иных поступков.

Ему не хотелось быть политиком, а вот управлять исподтишка, практически вводить в транс и гипнотизировать он умел на сто процентов. Ему очень нравилось манипулировать. Наверное, поэтому многие девушки его инстинктивно боялись. Зато его девушка Диана всегда была под рукой, словно имея иммунитет перед хищником.

– Я был уверен, что ты против развода с Надей, – с удивлением замечает Камиль.

– Лучше взять на себя образ этакого бабника, который не может разобраться с личной жизнью, чем образ Галилея, которого по итогу все равно сожгут. Кто эта новая официантка? – переводит он тему, и мы с Камилем смотрим в ту же сторону.

– Тебя дома ждет Диана, – напоминает Камиль, на что Артур допивает свой стакан, поднимается и усмехается.

– Не вам двоим читать мне лекции о верности. И Никита. Если ты решил порвать с Надей, то делать это надо прямо сейчас, пока она реально не залетела. От тебя… Или не от тебя.

Я смотрю, как Артур идет клеить новую барышню, а сам размышляю, как не нарваться на очередной скандал. И крайне удивлен, когда вместо истерики Надя лишь смеется.

– Не понимаю, зачем тебе развод.

– Это глупый вопрос. Ты не счастлива со мной. Я не сказать, чтобы сильно доволен этими отношениями.

– А воспитанием чужого ублюдка ты будешь доволен? – посмеивается она и даже отодвигает тарелку, пока я высматриваю в ее лице признаки шизофрении.

– О чем речь?

– О твоей дорогой Алене, которая залетела от одного из своих клиентов, – застываю, теряя способность не только говорить, но и разумно мыслить. В голове как будто начинают складываться куски мозаики, так угодливо подкинутые судьбой. «Ты, наверное, переела». Насчет груди можно было догадаться. А про то, что Алена отказывается лечь с ним…. «Твою же мать!».

– Вот будет весело, если она родит маленького африканца. Как думаешь, много это тебе голосов на выборах принесет? В Африке бы точно, а вот в России…

– Заткнись! – вскакиваю, хватаю телефон, ключи и вылетаю из дома, чтобы выяснить, что происходит в моей жизни на самом деле.

Глава 18. Алена

 *** За три дня до диалога Нади и Никиты ***

За три дня до разговора Никиты и Нади....

После ухода Никиты я долго брожу по квартире, пытаясь разобраться в себе и во всей ситуации. Он всю жизнь шел к успеху и вряд ли станет рисковать своей карьерой ради бывшей проститутки. И даже узнай он, что я жду от него ребенка, вряд ли резко изменит свои планы на жизнь. Не говоря уже о том, что учудит ревнивая Надя, узнай, что у Никиты ребенок на стороне.

Может быть, поэтому, выпив горячего шоколада и забравшись в постель, я принимаю решение держаться от Никиты как можно дальше. И не поддаваться своей похоти, которую он во мне пробудил. Я должна сделать все от меня зависящее, чтобы он не узнал о родстве с моим малышом.

Пусть лучше унижает, чем нервы треплет со своей женой. Пусть сам возится в этой грязи, я и так еле отмылась.

Немного разобравшись в себе и в планах, становится гораздо легче. И на работу на следующий день я иду уже в приподнятом настроении.

Но отметка падает до нуля, стоит мне увидеть на стойке администратора Роберто.

Да что ж ты не уймешься-то?

Хочу свернуть в сторону лифтов, но он успевает заметить меня и догоняет, залетая в кабину.

– На этот раз не занято? – усмехается он и пытливо смотрит, я не отвожу взгляд, планируя самозащиту, если он начнет нападать или пытаться остановить лифт.

Но он только пропускает меня, когда мы тормозим на третьем этаже, и идет по пятам.

– Вам не надоело?

– Я хотел поговорить. Неужели вы, Лина, откажите мне в такой мелочи?

– Я – Алена,– цежу сквозь зубы и разворачиваюсь на сто восемьдесят, чтобы сказать все ему в глаза. – Находясь здесь и напоминая мне о том, что было, вы подрываете мою репутацию. Зачем?

– Но у меня и в мыслях такого не было. Аль-она, – еле выговаривает он мое имя, и я вздыхаю. – Я ведь не подкарауливаю вас по темным углам, я действую открыто и готов дождаться, когда вы закончите свой рабочий день.

«Темным углам». Укол прямо в цель. Даже сказать нечего. Ну, вот что с него возьмешь?

– После разговора вы оставите меня в покое?

– Если вы этого захотите. Поверьте, в моих мыслях нет ничего предосудительного, – как сладко поет. Ему тоже нужно в политики. Даже светлый костюм с иголочки и тот выглядит вполне презентабельно для очередной речи. – Но я не скрываю своего к вам искреннего эротического желания.

Эта честность, конечно, подкупает, но ему все равно придется убраться восвояси.

– Я не завтракала. Подождите меня в ресторане…

– Я буду там, Альона! – светится он от счастья и пытается поцеловать руку, на что я неловко улыбаюсь и киваю на дверь кабинета. – Я понял, понял, работа. Я буду там. Я буду вас ждать!

Он чуть ли не вприпрыжку убегает, еще раз обернувшись перед тем, как двери лифта закрываются. Я прохожу в кабинет и вижу Вику, которая что-то печатает за ноутбуком и таинственно улыбается.

– Ты все слышала? – доходит до меня.

– Конечно, – поднимает она взгляд и подмигивает. – На одном Никите свет клином не сошелся. Мистер Вебер вежлив, богат, вполне себе симпатичный.

Точно, именно благодаря этим качествам сходятся люди.

– А еще покупает девственниц на закрытых онлайн-аукционах. Просто принц из сказки.

– У всех свои недостатки, – смеется Вика и дает план недельных заселений. – Сегодня много работы. Иди поговори со своим голландцем и будем приниматься за работу.

Ни издевок, ни подколов. Даже странно. О чем и говорю Вике взглядом. А потом, когда она так же пялится в ответ, спрашиваю:

– Чем ты так довольна?

– Ты осталась. Теперь мне не будет скучно… – пожимает она плечами и поднимается, демонстрируя новый красный брючный костюм в обтяжку. Мне становится перед ней неловко, потому что я обманываю. И завидно, наверное, потому что таких костюмов одевать не смогу. – Что с лицом?

– Ничего, – утыкаюсь я в план и, быстро взяв свою форму, иду переодеваться. Но чтобы это сделать, дожидаюсь, когда девочки уйдут. И как назло молния на юбке не хочет застегиваться. Это просто засада… Вчера же еще натягивала.

Застегиваю и пытаюсь уже в таком виде надеть сверху, но она застревает на груди, и я всплескиваю руками, грубо выматерившись. И именно в этот момент хлопает дверь в комнату для персонала.

Ох…

Я замираю, молясь, чтобы это был кто-то из девочек. Но, кажется, зря.

– Сытая жизнь тебя не жалеет, – Вика цокает каблуками, тянет юбку, так, что она ровно садится на талию, но оказывается гораздо выше колен и дает полный обзор на небольшой бугор, пока я дышать пытаюсь полной грудью.

Не выдерживаю внимательного взгляда, хочу уже уйти, глупо надеясь, что все будет как прежде. Но Вика дергает меня на себя и долго смотрит на живот.

– Анализы ты сдавала не просто так, да?