Текст книги "Золотое Слово Святослава. Князья и воины"

ЧАСТЬ 2 ВОЦАРЕНИЕ В КИЕВЕ

ГЛАВА 1 ПЕРЕМЕНЫ

Княгиня собирала вещи, кляня себя за то, что так долго собиралась и напрасно себя обманывала. Сначала она набрала слишком много добра и устыдилась, что была так жадна. Но она не хотела оставлять ничего своего для соперницы. Потом раздарила боярыням то, что никак не могла забрать, и все равно всего оказалось много для монастырской кельи. С усмешкой вспомнила Мария речи о том, что она ненадолго покинет дворец и скоро вернется назад. Но она теперь понимала, что никогда сюда не вернется, такое предательство не прощается. Да и та другая вряд ли будет добра и милосердна, не позволит она оставаться рядом теперь уже с ее мужем. А она останется, чтобы смотреть на то, как они живут вместе и радуются.

Наконец все было собрано и упаковано, она поняла, что должна уезжать как можно скорее, чтобы не видеть всего, что будет твориться тут дальше. Она ушла не оглядываясь, чтобы не остолбенеть на пороге. И все —таки уже вскочив на коня, не смогла сдержать слез. Она не хотел никого больше видеть, ни с кем не стала прощаться. И все сразу это поняли. И растворились где-то далеко.

Когда бояре и воины исчезли, она ужаснулась, ощутив пустоту, поняла, что должна хоть с кем-то словом перемолвиться. Но она так и удалилась в пустоту и одиночество.

Невозможно передать словами того, что пережила в те минуты Мария, она припомнила все годы, проведенные в княжеских палатах, вся жизнь пронеслась перед глазами, но это было совсем в другом времени, никогда больше не вернется она сюда.

Она не жаловалась и не сыпала проклятиями, не спрашивала почему с ней так обошлись. Но молчание было страшнее любых слов.

№№№№№

В тот миг, когда молодые отправились в покои, для них отведенные, словно вернувшись в прошлое, странно сжалось сердце Святослава. Но не от радостных предчувствий грядущей ночи наслаждений и утех, а оттого, что все ему отдавшая, покинула его, оставила навсегда. Хотя он говорил, что она скоро вернется, но разве верил в это? Как он мог с ней так поступит? Не воздастся ли ему за это снова?

Но вот уже молодая жена обняла его и о чем-то стала говорить, и воспоминания уплыли куда-то далеко.

А потом он и вовсе обо всем забыл и провалился в бездну. Может Любава и была наивна в любовных утехах, но она так быстро всему училась, так искусно все исполняла, что он снова подивился ее сноровке и талантам. Наверное, не каждому так везло с любимой. Но какой ценой получил он такое счастье. Любовь завладела его душой, и имя ей было Любава. И с ней его ждут самые счастливые, самые прекрасные дни.

№№№№№№№

Любава собиралась быстро и не печалилась о том, что оставалось в Полоцке. Когда Святослав спросил ее о том, не будет ли она жалеть о том, что оставалось тут, она просто ответила:

– Ничто не было мне дорого, да и о чем жалеть, ты мое счастье, ничего иного мне не надо, только ты.

С этими словами, едва простившись с отцом, они и отправились в путь.

Василек последовал за ними до перекрёстка, там остановился и смотрел, как они удалялись от него. Он решил, что скоро появится в Киеве, чтобы посмотреть, как там все устроилось. Он послал часть своей дружины, чтобы в дороге ничего с ними не случилось.

Она была такой счастливой, что все его страхи пропали сами собой. Верилось в то, что все утрясется, и от беды и следа не останется. Ну а раз так случились, то видно богу было то угодно.

Это было первое путешествие Любавы так далеко от дома. Ей нравилось двигаться вперед вместе с князем. Она дивилась тому, как огромна была земля, казалось, что ей не будет конца и края. В Киев рвалась ее душа, там жила Елизавета, там она встретила Гаральда, позабыла об обидных словах отца. Она дождалась своего героя, своего короля, потому и стала королевой в назначенный час.

Любава хотелось увидеть лица дочерей Ярослава, говорят, они остались в соборе, их нарисовал художник. И она ждала этого мига, как чуда. И чувствовала она, что увидит что-то знакомое и родное. Не сама ли она была в той жизни одной из них?

Она с радостью и легкостью летела навстречу грядущему, словно крылья за спиной у нее выросли. Она не заметила, каким мрачным сделался Святослав, как мало он говорил, как глубоко уходил в свои размышления, словно его больше и не было рядом.

ГЛАВА 2 ЖЕНА ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ

Как долго перед глазами Любавы тянулись бескрайние земли. Ей стало уже казаться, что никогда не доберется она до Киева, что это только мечта ее, которая так и не сбудется вовсе. Она и сама не понимала откуда появилась такая грусть. Но Киев никуда не исчез. Его белокаменные стены скоро появились перед нею на алом закате и казались особенно прекрасными.

Любава даже воскликнула удивленно и радостно, когда поняла, что они добрались туда, куда так долго ехали.

Она повернулась к Святославу, хотела ему что-то сказать, но не смогла, таким каменно-безжизненным казалось его лицо. Княгиня почувствовала, что лучше помолчать. Страшные сомнения и невероятные муки раздирали душу великого князя, он едва приходила в себя от того, что должен был увидеть. Его не волновали воины Рюрика, появлявшиеся то там, то тут. Вели они себя вольно. Он не стал о том рассказывать Любаве. Но до нее наверняка дошли слухи о недавней схватке. Она, как и все прекрасно знала о том, что тут творилось недавно. А если чего-то не ведала, то скоро узнает.

Но пока его волновало то, что происходило во дворце. Он переживал о том, где теперь Мария, встретит ли она их или успела куда-то удалиться, узнав, что была свадьба. А если она еще тут, что он скажет ей, что она ему ответит. В Полоцке все казалось простым и легко разрешимым, а вот тут все совсем иначе. Ведь разбирались же как-то со своими многочисленными женами и Святослав, и Владимир, так почему же у него все так сложно?

Вот тут к нему и приблизился Рюрик, как только завидел княжеского коня, а рядом с ним и коня Любавы. Она была с ним рядом, только немного отставал ее конь от княжеского.

Их глаза в тот миг и встретились.

№№№№№№№№

Они остановились друг перед другом. Святослав постаревший, кажется на глазах, сник, его грозный соперник наоборот распрямил спину и казался моложе своих лет.

– Я долго не мог понять, куда тебя понесло, а потом услышал о свадебном пире в Полоцке. Говорят она юна и хороша собой. Он не скрывал злорадства и не собирался отмалчиваться.

Так как Святослав ничего не отвечал, Рюрик прибавил:

– Не бойся, я предупредил Марию, она покинула град еще вчера и вряд ли вернется назад.

Святославу стало не по себе от этих слов, он пожалел, что тогда остановился, не довел сражение до конца или своей гибели, тогда не пришлось бы выслушивать всего этого теперь. Но Рюрик, кажется, имел право на город не меньше, чем он. Может он и жену готов забрать, но на это напрасно надеется. Любава не посмотрит в его сторону, понимая, что без Всеволода он ничего не может. Хотя сам Рюрик может думать по-другому, но какая разница, о чем он там думает.

Любава выглянула из-за плеча мужа, их взгляды встретились. Она не смогла скрыть презрения к этому человеку, зная о нем даже больше, чем можно было подумать сначала. А у Святослава она спрашивала, кто это, почему он так себя ведет?

Но и на этот раз промолчал Святослав. Рюрик же разглядывал ее в упор без всякого смущения, намекая на то, что она скоро изменит отношение к нему. Что-то надменное и скверное было в его взгляде.

Но он остановился и не поехал за ними, а бросив что-то на прощание, отправился прочь. Но тень его еще долго над ними нависала и все время оставалась рядом, даже когда самого всадника и след простыл.

Любава догадалась о том, кто это, хотя никогда прежде Рюрика не видела. И Киев больше не казался ей таким прекрасным и таким желанным, потому что и этот тип считал его своим. Мечты ее как-то растворялись и рассеивались, а жизнь была вовсе не такой прекрасной и великолепной. Ее наконец отрезвили суровые слова отца. Но подумала она теперь о той деве, которая все еще была его женой. Но тут же Софийский собор появился перед нею. Он был так прекрасен, сказка снова вытесняла реальность.

Не дождавшись указаний мужа, она сама соскочила на землю и бросилась к собору и замерла перед священником, вышедшим к ней навстречу.

ГЛАВА 3 СОФИЙСКИЙ СОБОР

Сам патриарх дожидался их, и ни тени упрека на его лике не возникло.

Святослав тоже направился в собор, едва соскочив с коня, как-то не хотелось оставлять там Любаву одну. Он остановился перед распятием торжественный и спокойный. Священник произносил какие-то слова, суть которых до него не доходила, хотя эти слова он улавливал.

Святослав вздрогнул. Он понимал, что должен что-то ответить, но никак не мог понять, что должен был сказать. Сам бес хохота и шептал ему:

– Он тебя благословит, разве не он припрятал где-то творю Марию. И эту припрячет, если надо будет.

– Предательство, со всех сторон предательство, – неслось в его памяти, = и он играет во всем этом главную роль, ведь когда он обманом и силой захватил Чернигов, разве не клялся он, что это будет в последний раз, так что же его остановит теперь, что произошло? Он не мог этого понять..

Князь видел, как горят глаза Любавы, это разозлило его еще больше. Но он должен был понять ее, должен знать, что человеку, впервые ступившему на эту землю, да еще такому восторженному и мечтательному, как его вторая жена, хотелось оказаться в этом храм,, все узреть своими глазами. И он понимал, что она то немногое, что у него еще осталось, и за нее он должен крепко держаться. Он чувствовал, что у нее сложный характер, но до сих пор она казалась смиренной. Но и с собой Святослав ничего не мог поделать. При всей его доброте и чуткости, было что-то в его характере, что заставляло, уверившись в своей неправоте, продолжать отдаваться чувствам и вести себя пусть и глупо, но так, как подсказывало сердце. И насколько рвалась Любава в Софию, настолько он сам не хотел туда идти. Ему казалось, что с той самой высоты храма на него взирает насмешливо Ярослав, и всем своим видом подчеркивает, что он проиграл, и никогда больше ему не победить в том поединке. Но мужские капризы отступили перед женскими, и он решил провести какое-то время в храме, он чувствовал, что прошлое не так страшно как настоящее, его можно по-разному истолковать и объяснить, а вот его собственное предательство никогда не простится.

Интересно, а как к этому отнесутся другие. Пока они делают вид, что ничего не произошло, но как только он проиграет, то сразу набросятся, как стая волков и разорвут на части.

№№№№№№№

Полоцкая княжна оставалась под сводами Софии. Она немного растерялась в первый момент, почувствовала себя маленькой и усталой, раздавленной этим величием. Но скоро это чувство исчезло. Она разглядела под сводами работу неведомого мастера – портреты дочерей Ярослава Мудрого. И показалось, что она снова приобщилась к неведомому миру, таинственному и прекрасному.

Любава растерялась, она никак не могла успокоиться. Три девицы стояли перед ней, она всматривалась в лик той, которую считала Елизаветой. Она почувствовала странное родство душ, или это была одна душа? Нет, она не была похожа на нее нынешнюю. Но она видела ее прежде, она знала ее, в том не было сомнения.

Наконец и сам Святослав взглянул на нее и спросил, что же ее так заинтересовало. Но она не слышала его голоса, она и сама как будто исчезла, ушла от него, растворилась. Совсем новой и незнакомой показалась она ему, на этой ли деве он женился?. Она так горячо говорила о прошлом, уж не из другого ли времени она к нему пришла? А что если она ждет Гаральда, этого героя героев и никакой другой ей не нужен?

Святослав странно разволновался. Ему всего-то хотелось заручиться поддержкой полоцкого князя, усилиться самому. Он мало думал о деве, которая должна была ему в том помочь, но она все больше и больше требовала от него внимания.

= Она слишком замысловата для меня, – вынес он внезапно приговор.

И оставалось только решить, что же делать и как быть.

Ведь на нее уходило так много времени и сил, и если он не отступится, то все рухнет, и Рюрик в том поможет, недаром он постоянно появляется то тут то там. А если это случится, не сбежит ли Любава первой, ведь ей нуден победитель. Не только бес, но и Рюрик, видать почувствовали все это раньше, чем он сам. В каком поразительном и странном мире они должны оставаться.

Любава наконец оторвала взор от портретов королев, медленно пошла прочь ни на кого не глядя, ее явно не было с ними в этом времени.

ГЛАВА 4 ИЗ ДЕТСТВА

А потом князь и его молодая жена шагнули в палаты. Любава даже приостановилась на миг, так все там блистало великолепием и роскошью. Она оставалась там недолго. Князь взирал на владения, отдавая какие-то указания, и безмолвные слуги тут же все исполняли.

Он был тут хозяином и господином, да и могло ли быть иначе, ведь он не получил все в наследство, а завоевал в жестокой борьбе, и все понимали, что защищая завоеванное, князь ни перед чем не остановится. О том, что Святослав все проиграл Рюрику, ни он ни княгиня в тот момент не вспоминали и не думали.

Он распорядился, чтобы ее отвели в комнаты рядом с ним, но когда пошел проводить ее, пришел в ярость.

– Я говорил не об этих покоях, все переделать быстро, – вздрогнул всем телом князь, и на время повел княгиню в свои покои. Они не сказали друг другу ни слова, но незримая тень встала между ними.

Любава догадывалась, что слуги готовили для нее комнаты Марии, но это и возмутило князя, он распорядился о других. И хотя комнаты были просторны и утопали в солнечном свете, но ей показалось, что ее обделили.

Бывшая княгиня уехала отсюда навсегда, теперь она великая княгиня и справедливо, если она займет то, что изначально для нее и было предназначено. Но тут Святослав оставался непреклонен, уж не собирается ли он вернуть бывшую жену.

И на новом месте все было не так просто и односложно, как ей показалось.

Но надо было успокоиться, отдохнуть с дороги и приготовиться к пиру.

Как только она легла на широкую кровать и отправила служанку, решив немного отдохнуть, мысленно она перенеслась в свой Полоцк. А ведь до сих пор она ни разу о нем не вспомнила.. Она видела себя маленькой девочкой. Вокруг нее суетились девицы и старухи, и все радостно смеялись. И когда в ее комнате появилась величественная, ослепительная дева. Она только томно на нее взирала, о чем-то властно разговаривала с теми, кто был рядом. Она потом только узнала, что это ее матушка. Она не очень понимала значение этого слова и тогда и потом, ведь та была дальше и холоднее остальных. Но ей хотелось быть такой же красивой и статной, потому что она казалась особенной, отстранённой от остального мира. И этот мир был только маленькой частью совсем иного мира, который нельзя было коснуться руками, потому что он был далеко, но от этого он казался важнее и желаннее.

Много историй рассказывали тогда те девицы, которые были около нее. Она относилась к ним по-разному. Жуткими казались рассказы о благородном Рогволоде, о нем до сих пор рыдали старухи, рассказывая о горестях, выпавших на его долю. Но она запомнила далеко не все, ведь они не касались ее любимой Елизаветы. Только о том, что было связанно с Киевом она слушала с большим интересом. И те, кто рассказывали, никак не могли понять, откуда в ней такой интерес к этому миру. Почему ее так увлекает давно прошедшее.

Странные чувства тогда рождались в душе княжны. Она не ведала, что там было правдой, что выдумкой. Она многого не понимала, не могла осознать, что она была причастна к происходящему, и все еще оставалась в снах и грезах. Порой это тревожило ее няньку, но ничего сделать она не могла. И никогда не решилась бы рассказать о том князю, который вовсе не был похож на героя Рогволода, их отца и защитника, пришедшего из неведомого мира, построившего чудный град. Но они его по своему любили и боялись и почитали не меньше, а значительно больше, чем того, героического.

Любава не ведала, что когда Василько женился, он дал слово, что рождаться у него будут только сыны, потому что обширны были земли и править там должны были князья, свои, а не чужие. И родился сын, словно в подтверждение его желаний. А потом на свет появилась Любава. Когда он впервые услышал, что родилась девочка

Когда князь услышал, что родилась девочка, то ушам своим не поверил, и испугались даже служанки, бывшие там, хотя княгиня после трудных родов ничего не видела и не слышала, забылась в глубоком сне, когда он вбежал в покои, чтобы убедиться в том, что не ошибся, никто ничего не перепутал.

Не ошибся, это было правдой, на руках у старухи лежала девочка с золотистыми волосами, такая маленькая, такая хорошенькая, что дрогнула возмущенная душа князя, а гнев пропал сам собой. И все-таки он требовал сыновей от жены. Но радость рождалась в душе, когда он видел свою дочь и с этим справиться он никак не мог. И на ребенка он перенес все чувства, которые не испытывал к княгине. И когда он ходил в сражение или в путешествие отправлялся, то думал только о ней. Знал, что она выбежит навстречу, когда он к ней вернется.

ГЛАВА 5 ДАЛЕКОЕ ПРОШЛОЕ

Князь, уходя в поход, оставался спокойным, ни зверь лютый, ни человек злой ему никогда не встречались. А когда все-таки случались происшествия странные, то неизменно выходил он сухим из воды. Он спокойно разделался с диким зверем, и человеком, больше на зверя смахивающим, когда тот стоял у него на дороге и пытался причинить ему зло.

Он велел привезти тушу во дворец и приготовить из него самые лучшие блюда.

Но мало кто поверил тогда, что князь сам справился с таким чудовищем. Любава помнила того зверюгу, она как раз выбежала к отцу, когда его тащили вслед за ним воины.

Василек немного обижался, когда ему напоминали о том, что Рогволод все-таки был выше, сильнее, краше. Хотя он и погиб в схватке с безродным мальчишкой, которого даже его любимая дочь признавать не собиралась. Василько старался уберечь дочь от таких рассказов. Он чувствовал, что ему не угнаться за этим типом, и мертвый всегда будет на несколько шагов впереди живого. К радости его опасения не оправдались. Любаву не занимали рассказы о Рогволоде. Но она выбрала себе еще более сильного героя, и вскоре на устах ее возникло имя короля Гаральда, этого только не хватало. Но отец пытался утешить себя, уверяя, что оттуда никакой опасности не исходит.

А когда явился Святослав и речь зашла о жизни в Киеве, он никак не мог понять, хорошо это или скверно. Но пусть она прикоснется к тем местам, о которых могла только грезить в детстве. Конечно, она верила, что Святослав ничем не хуже неведомого викинга, и в этом должна была разочароваться. Времена героев и завоевателей давно прошли, но его дочь станет великой княгиней, а это не так и мало. У него не было никаких видимых причин для тревог.

И вот теперь, когда она добралась до стольного града. И все складывалось как по писаному, князь никак не мог успокоиться, и все пытался понять, что там творится, как все происходит, не одолели ли призраки реальности, не стали ли той чудовищной силой, которая подарит ей горести и печали и растопчет то доброе и светлое, что в ней еще осталось.

Те, кто сталкивались с князем в те дни, видели, как он переменился. Но разве мог суровый и мужественный воин так переживать из-за того, что дочь его, пусть и любимая, покинула отчий дом.

Они считали, что между ним и Святославом произошла какая-то размолвка, которой их князь не может простить тому. И все больше хотелось узнать вассалам, чего же они не поделили.

Сам Василек всегда понимал, что рано или поздно дочь его выйдет замуж за такого, каким она хотела видеть викинга Гаральда, или такого, каким был Роговолод, и тогда им придется расстаться, но теперь он понимал еще, что Святослав не мог сравниться ни с тем, ни с другим. Вот об этом были его печали. Но если бы он о том поведал, то ему бы никто не поверил, его просто не поняли бы воеводы.

Но тут же они узнали о том, что дочь самого могущественного Ярослава Галицкого вообще за изгоя Игоря замуж вышла. Это должно было как-то ободрить его немного. Вот почему такое могло случиться, как позволил Ярослав случиться такому союзу? Ведь уж если кому выходить замуж за великого князя, так его Ефросинье, но вот как все оно повернулось на самом деле. А еще он пообещал себе самому, что если с его дочерью что-то случится в Киеве, то он сам готов был туда двинуться, чтобы ее защитить, потому что у Любавы есть отец, и он сможет за нее постоять.