Текст книги "Нам не страшен Хэллоуин. Волшебные хроники"

Глава 30 Лебединая песня чародея Хелла

Когда Моргана посмотрела на полянку где-то на самом краю славянских земель. Помнится, и в прошлый раз Хелл останавливался именно здесь, и долго выжидал, отправляя в лес своих ведьм, мышей, и котов.

Вот и после второго пришествия она видела на круглой полянке, под уже уставшей ему светить луной белого старика в остроугольной шляпе, с ним рядом сидел с гармошкой и бутылкой какой-то гадости черт Странник. Обнявшись, они пили ту самую водку, пели, а вернее орали какие-то песни, забыв обо всем. И такое это было жалкое зрелище, что без слез на него и не глянешь.

– Проклятие, и с этими шутами я хотела покорить мир, – тяжело вздохнула чародейка.

– Может спустимся к ним? – спросил Горыныч.

– Полетели дальше, что нам к ним спускаться, – не выдержала Морриган.

– Я и говорю, что соратников надо себе выбирать нормальных, а не таких проходимцев, – услышали они голос кота Баюна, который примостился где-то под брюхом у Змея, и теперь подал голос.

Хотя медвежонок его уговаривал остаться, кот резко отказался:

– Не могу оставить Моргану нашу без присмотра, мало ли что еще в пути случиться может.

– А ночка темная была, – донеслось с земли, это Странник вместе с Хеллом распевали какую-то старинную протяжную песню, и с таким упоением они орали, что можно было только дивиться всему происходящему.

К ним как раз присоединился освобожденный Соловьем волк, теперь веселая компания была в полном сборе, ничего они больше не желали, только напиться и забыться после таких потрясений жутких.

– Полетели быстрее, сил нет, смотреть на это безобразие, – заявила Моргана, – и она на самом деле понеслась дальше, Горыныч не стал противиться, если она так хочет поскорее убраться в свой мир, то надо помочь ей сделать, скатертью ей дорожка, кто же спорит?

Кот тоже удобно сидел в каком – то кармане на брюхе у Змея, который когда-то сделала для него Яга. И вот он с тех пор все время пригождался.

– Ты держись хорошенько, чтобы тебя не сдуло, где я потом тебя искать стану, – заявил Горыныч.

– Я что дурак теряться в этих пустынных землях, не дождешься, – отозвался кот, так они мирно переговаривались.

Ведьма слушала эти переговоры, и завидовала им черной завистью, – еще говорят, что они мирные, а вон как и сражаются, и живут, волка изувечила, чародея в пьяного шута превратили, а она сама должна спасаться бегством, да еще и на их же драконе, ну где такое видано и слыханно? Только в заповедном лесу и на этих землях.

Глава 31 Последний выход Бабы Яги

Яга все еще была юной и прекрасной, когда огромный медведь вышел на поляне и отчаянно пропел где-то рядом петух. Он голосил так громко и пронзительно, словно бы все только начиналось, но медведь шел навстречу к прекрасной ведьме, переваливаясь с одной лапы на другую.

– Ты все-таки решил остаться с нами, отпраздновать победу? Все мы были хороши, и Дунай, которого мы тут видели, но твой Остап отличился, и в начале, и когда смело в тыкве сидел, а ведь Моргана могла его выбрать, – Яга усмехнулась. – и тогда нам пришлось бы отдать его ей навсегда, как и наш мир.

– Не могла, – заверещали черти вокруг, – в нашем мире ее колдовские чары ничего не стоят, ты сама коту говорила.

– А вы значит подслушивали, негодники, как всегда.

Она погрозила чертям пальцем.

– Ну как такое может быть, я вас спрашиваю?

Черти на это ничего не отвечали, но на их физиономиях была такая решимости, что если бы тогда колдунья и угадала ту самую тыкву, они бы украли и унесли Остапа или сражались бы с ней до последнего.

А что с них взять – черти есть черти, но они бы точно никому не отдали своего медведя. А к тому времени вернулся уже Соловей с гоблином, они заверили, что сдали волка в надежные руки и вряд ли он еще раз откликнется, даже если фея и будет звать его на помощь,

– Ничего, найдется еще кто-то, кто рванется через год, чтобы захватить заповедный лес, да и Локи еще не показал себя по настоящему, потому не тешьте себя напрасными надеждами, как говорит кот, дурак думками тешится.

– Это волк говорил про своего царевича, – поправил ее Соловей.

– Да волк только повторяет то, что изрекает наш кот, кстати, что – то они долго с феей возятся.

Яга повернулась к медведю, она знала, что тот любовался ею, но не только ею, ему и Моргана всегда нравилась, вот она и злилась немного на своего возлюбленного. Но в это время Змей вместе с котом и появились, теперь все были в сборе.

– Она у нас чуть Змея не украла, хотела его у себя во дворце оставить, – возмущался кот, а вы мне не разрешали с ними лететь.

– Надо было тебя по дороге потерять, – возмущался Горыныч, – но больше они ничего не сказали, Яга уже раскинула скатерть самобранку и на рассвете, они решили подкрепиться.

Каждый здесь нашел то, чего ему хотелось.

Они веселись от души, когда где-то за кустами мелькнул, постоял и пропал какой-то странный тип, конечно, это был Локи. Но былину кота он слушать не стал. А кот Баюн как раз припомнил ту старую песню про Хэллоуин, которую они сочинили в прошлый раз. Но наступил новый день, им пришла пора проститься до весны, потому хотя и победная песня показалась им грустной, почти печальной.

Мышей перекрасим, а кошек поймаем опять,

И с ведьмами будем всю ночь до утра танцевать.

И пусть чародеи там бесятся, нам нипочем,

Мы вместе с Балдою их снова в свой лес уведем.

И Дикой охотой закончится наш Хэллоуин.

Мы их победим, мы с тобой и тогда устоим,

Мы черти, а значит нам духи чужие – пустяк.

Мышей перекрасим, котов переловим и так

Потом веселиться мы с ведьмами снова начнем,

Что вспомнят в гробу лишь о празднике духи своем.

Еще пожалеют, что с нами связались они,

Уже испугались? В глаза их смелее взгляни.

В лесу заповедном в плену у веселых чертей

Все гоблины будут, на праздник шагай поскорей.

Там ведьмы такие, там белые мыши опять,

Забыв про страшилки устали с чертями плясать.

И Див в полутьме, их давно от проказ отучил,

Даешь Хеллоуин, мы на праздник спешим, не грусти.

И лопнул от злости и канул во тьму чародей,

Ни дна, ни покрышки, пошли же на праздник скорей.

Там белые мыши, и больше коты не шалят,

Там юные ведьмы еще нас с тобой удивят..

И так веселиться, мы с ведьмами снова начнем,

Что вспомнят в гробу лишь о празднике духи своем.

(Песенка чертей заповедного леса)

Глава 32 СНЕЖНАЯ РОЗА МЕДВЕЖОНКА ОСТАПА

Осенние сказки. Светлой памяти Алеши Черепанова

Та осень выдалась теплой. Тихо и ясно было в заповедном лесу. Даже когда в середине октября духи стали собираться в Пекло, еще светило ласковое солнышко. Можно было погреться и покружиться вместе с паучками, упорно плетущими свои паутинки.

Это была первая осень в жизни медвежонка Остапа, родившегося прошлой зимой, уже пережившего и половину зимы, и весну и жаркое веселое лето. Вот теперь он с волнением встречал золотистую осень.

Берегиня Анфиса очень не хотела расставаться с медвежонком Остапом и решила что-то оставить ему на память о себе и о теплых деньках. А что можно было подарить медвежонку? Конечно, самый красивый цветок.

Анфиса поколдовала немножко. И на лесной поляне и в самом ее центре, перед озером, где любили беседовать в летние лунные ночь Леший с Водяным появилась красавица роза. Она была такой бардовой, бархатной и красивой, что глаз не оторвать. Сама Берегиня невольно залюбовалась своим творением, вороненок чуть с ветки не свалился, так на розу засмотрелся.

Первым из лесных духов розу заметил черт Стас – он вообще был поэтом и романтиком, в тут такая красавица роза, да поздней осенью. Черт долго тер глаза кулаками, решив, что роза ему приснилась. Но она гордо сияла перед Поэтом, слегка раскинув своим нежные лепестки.

Сверху удивленно свистнул Соловей Разбойник, без него ничего в лесу не обходилось. Но черт его тут же остановил:

– Чего рассвистелся, ты мне тут розу убьешь, она такая нежная и хрупкая.

– Да ты не черт, а какой-то хлюпик, везде тебе розы мерещатся, да еще в такую пору, поэт одним словом, – стал надсмехаться над ним Разбойник.

Соловей спрятался в кроне дуба и со своей ветки пока еще не мог видеть розы, и решил, что черт просто фантазирует, а может простудился, заболел и бредит. Но когда появилась Анфиса вместе с ведьмой Ажбетой, и направились к ним, он понял, что роза может и быть на самом деле, уж если они тут оказались, то наколдовать могут не только цветок, пусть и самый красивый, а что угодно, ведь они настоящие чародейки.

Соловей спрыгнул на землю, подошел к черту и тоже стал разглядывать великолепный цветок.

– Наверное, он и правда очень красивый, – услышала эта парочка голос Ажбеты, – раз не только Стас, но и Соловей присмирел и цветок разглядывает.

А потом Ажбета увидела розу, отодвинув Соловья в сторону, он что-то заворчал про себя, – она готова была подпрыгнуть от радости – таких цветков здесь в лесу Ажбета никогда не видела. Но даже когда она говорила, лепестки розы так дрожали, так что попрыгать, поднимая ветер, а то и бурю, ведьма не решилась, не могла же она в один миг погубить такое чудо.

Ведьма стала просить берегиню, чтобы та научила ее творить такие цветки.

– Вот на следующее лето и займемся, а сейчас не время. Просто этот один родился для медвежонка, чтобы ему не было так тоскливо без нас в зимние холода.

Сначала ведьма обрадовалась, но скоро слезы появились у нее на глазах.

– Но ведь Остап очень огорчится, когда его цветок от холода погибнет, роза уже сейчас дрожит, а разве переживет она такие лютые морозы, которые тут зимой бывают?

– Но это случится не нынче, а пока он успеет полюбоваться своей розой и запомнит ее такой.

Берегиня не сказала им о маленькой тайне своей розы, пусть это будет ее сюрпризом, и для Ажбеты и для медвежонка Остапа. Роза только казалась нежной и хрупкой, на самом деле она была очень стойким и сильным цветком, и еще неизвестно, на что такой цветок окажется способным, хотя зимы и на самом деле были лютыми. Иногда, когда Кащей разбушуется, птицы замерзают на лету и падают заледеневшие в снег. Так ведь это птицы, а не чародейский цветок. Хотя с Кащеем и морозами, которые он с собой приносит, не поспоришь, но еще неизвестно, кто и кого одолеет в эту зиму.

№№№№№№№№

Медвежонок Остап появился чуть позднее, черт Стас сбегал за ним, ему очень хотелось, чтобы медведь скорее увидел подарок Анфисы. Можно было представить, как Остап обрадуется. Соловей был прав в одном, Стас был совсем необычным чертом, ему очень нравилось смотреть на то, как радуются другие, и он готов был защищать тех, кого обижали – не черт, а поэт одним словом.

Но даже он не мог представить себе радости медвежонка. Еще бы – у него появилась своя роза – живая и такая красивая.

Только Соловей не мог ни кинуть ложку дегтя в бочку с медом, такая у него была сложная и противоречивая натура.

– Ты не радуйся особенно, – говорил задумчиво Соловей, – не так долго ею любоваться придется. Вот заявится Кащей, а я уже слышал, как его волк —буран выл, и ничего от твоей розы не останется, с Кащеем шутки плохи и не таких он губил, глазом не моргнув.

– Это мы еще посмотрим, – заявил медвежонок.

Он готов был со всем миром за свою розу сражаться.

– Смотри, не смотри, а уж если медведь – буран ему подчинился, и как собачонка у него на поводке ходит, то ты и твоя роза перед ним бессильны.

И сколько не останавливала ведьма Ажбета Соловья, он не унимался:

– А я что не правду говорю, это вы медведя утешаете да обманываете, никто ему правды кроме меня и не скажет, пусть он знает, что может случиться. Лучше моя горькая правда, чем ваша сладкая ложь.

До самого вечера медвежонок оставался около своей розы, он аккуратно подрезал всю траву, заставил чертей принести самый красивый мох и укутал им всю землю рядом с розой, да и все вокруг нее было особенное, уютное, ухоженное. Роза только поворачивала свой бутон и гордо смотрела вокруг. Наверное, никто не решился бы причинить ей никакого вреда, видя как медвежонок старается все для нее сделать. Если только Змей Горыныч захочет их навестить, да неудачно на цветок приземлится. Но на этот случай на ветке соседнего дерева всегда оставался ворон, и он бы предупредил Змея, что сюда ему отпускаться запрещено. Змей добрый, он капризничать не станет.

Медвежонок все для своей розы предусмотрел, только вот с Кащеем трудно было договориться. А вьюга уже завывала где-то в Пекле, готовая вырваться наружу и заморозить весь мир.

Медвежонок с тревогой смотрел в ту сторону, откуда раздавался жуткий вой. Он думал, думал, но ничего не мог придумать для того, чтобы спасти свою розу. Ежик в то время уже мирно спал в своей норе и видел красивые разноцветные сны. И только Остап не смыкал глаз. Как он мог бросить свою розу совсем без защиты. Он устал немного, но хлопоты были приятные.

– Не бойся, я тебя не оставлю, мы будем вместе, – уговаривал он розу.

Но она ничего и не боялась, хотя кокетливо усмехалась и притворно дрожала от холода. Ей нравилось то, что медвежонок так о ней заботится, да и кому не понравится ласка и забота.

№№№№№№№№

И вот наступил тот день, когда Кащей порвал цепи и вырвался из Пекла на землю. И таким холодом дохнул он в ярости на заповедный лес, что все голые ветки деревьев и еловые лапы покрылись белым инеем, задрожали от холода, протяжно и жалобно завыли волки, перекликаясь друг с другом. Медвежонок бросился к своей розе.

Только Кащей опередил его, он уже бежал по той поляне, где росла роза к избушке Яги. Так повелось с самого начала творения, что навещал он сначала свою любимую тетушку, а уж потом отправлялся в чистом поле погулять, да на весь остальной мир взглянуть. И уже белым бело было там, где проходил Кащей, но что за черт – на поляне около озера что-то алело. Как когда-то черт Стас, Кащей не поверил своим глазам, осторожно приблизился к цветку. Он был подслеповат и не особенно хорошо видел, особенно то, что было рядом с ним. Кащей мог бы и наступить на розу, но пронзительно закричал ворон – наверное, охранник, и он не стал этого делать.

Ссориться с Ягой и котом Баюном в самом начале зимы Кащею не хотелось. Но он смотрел на розу с разных сторон, то так наклонив голову, то этак, но она даже и не дрогнула перед ним. В тот момент медвежонок прибежал по снегу к своему цветку и закрыл розу от грозного старика.

– Ты чего, медведь, совсем страх потерял? – спрашивал Кащей.

Он видел, что Медведь Буран подчиняется и верно ему служит, а этот был какой —то мелкий, но такой наглый.

– Отойди от моей розы, не дыши на нее, – топнул лапой медвежонок, он и правда ничего не боялся.

– Так она еще и твоя, – задумчиво говорил Кащей, соображая хорошо ли это или плохо, то, что розу не Яге, а медведю подарили.

Но он догадался, что это все равно может неприятностей прибавить, Яга наверняка будет защищать медвежонка, если Кащей что-то натворит, и все шишки на его голову посыплются. Кстати, одна уже упала, как только он этом подумал. Это ворон, чтобы помочь медведю и отогнать Кащея от розы клюнул ближайшую из шишек на елке, и она полетела в макушку Кащея.

Тот почесал скрюченными пальцами ушибленное место, махнул рукой, и решил, что сначала надо Ягу навестить, а потом уже с этой розой разбираться, там он и решит, морозить ее или не морозить. У старика было много времени в запасе, все он успеет сделать, а Яга может и обидеться, из-за того, что он с каким-то медведем и розой возится, а про нее и думать не думает.

Так Остап и ворон пока защитили розу. Но медвежонок понимал, что Кащей вернется назад. Простит ли о н им такой отпор? Старик злопамятен и грозен порой так, что весь мир ледяным становится, а как он спасет хрупкий цветок?

Остап нашел шишку, которой ворон пульнул в старика, покрутил ее в лапах и сказал ему:

– Ты осторожнее с Кащеем, он злой и память у него хорошая, заморозит.

– Это мы еще посмотрим, кто и кого, – гордо отвечал ворон.

Он не первую зиму с Кащеем проводит, знает, что тот плохо видит. Для него все вороны черны и одинаковы, он если и захочет, то не отыщет своего обидчика.

– Нас много, – говорил ворон, – это роза у тебя одна —единственная, она всегда на виду, ее так легко в белом поле отыскать.

Ворон был прав, медвежонок всегда гордился тем, что роза была только одна, а сейчас очень об этом пожалел. Если бы роз, как и воронов оказалось много, то Кащей мог и не найти его розу, она бы сохранилась, а так уж точно он с ней расправится.

Роза слышала мысли медвежонка, и такая обида в ней вспыхнула, что она только еще выше подняла свой бутон. Тогда медвежонок и заметил, что на лепестках ее появились темные пятнышки и белый иней. Он своим дыханием растопил снег, который успел подарить его розе коварный Кащей. И она стала прежней —словно бы никакого мороза и не было вокруг. Только потемнела немного, но жила и боролась отважно.

№№№№№№№№

Яга встретила своего старого друга не особенно радостно. Она все видела и все знала, а потому и спросила удивленно:

– И чего ты к медведю пристаешь, делать больше нечего?

– А чего он с тем цветком возится, мне угрожать вздумал, маленький, а какой противный зверь у вас тут завелся.

– А тебе цветка не хватает. Весь мир захватил, а цветок у тебя на дороге стоит не обойти, не объехать? – упрекала Кащея Яга.

– Могу, конечно, обойти, – ворчал Кащей, только непорядок это, когда роза на снегу остается, нечего ей делать в моем мире.

– Помещала, значит, – отозвался кот Баюн, – да ты совсем черствый сделался, если маленькая роза у тебя как кость в горле.

Если упреки от Яги Кащей еще и мог вытерпеть, то наглость кота, хоть и ученого – да ни за что на свете.

– А ты чего там мяукаешь, Рыжий, смотри у меня, а то быстро снова в сугроб превратишься.

Кот думал, что Кащей забыл о том, как в прошлую зиму его помощник Зюзя, – этот злой старикашка обратил его в снежного кота. И если бы не храбрый черт Стас, с которым мы уже познакомились с вами в начала, то трудно даже представить, что было бы с бедным котом, сколько бы ему под снегом томиться пришлось. Но Кащей уже решил сменить гнев на милость, – медведь, кот и Яга – это уже могучая сила, если они объединяться, то забот у него прибавится.

– Да чего раскудахтались, не нужен мне ваш медведь и цветок не нужен, я вам своего медведя да еще волка в придачу подарить могу.

– Раздарился, – усмехнулась Яга, – а сам совсем один остаться готов?

– И останусь, что мне привыкать что ли? – храбрился Кащей.

Но было видно, что одному Кащею оставаться совсем не хочется, это он так только просто сказал, чтобы поворчать и позлить их немного.

№№№№№№№№№

Зима в том году была не такая лютая как обычно. Это заметили все, кто оставался в заповедном лесу и всем остальном мире. Кащей старался обходить заповедный лес стороной – зачем ему было собирать неприятности на свою голову. Роза почти не замерзла, потому что Медвежонок Остап все время согревал ее своим теплом и никогда не забывал навестить и посмотреть, как она себя чувствует. Только в самом конце зимы, когда Ярила проснулся и уже собирался возвращаться, Кащей вспомнил о розе и медвежонке, и снова заглянул в заповедный лес.

– Хоть бы она не замерзла, – подумал он, – а то от Яги вместо горячего блина с медом подучишь тумака хорошего.

Кащей проголодался, и очень он любил блины, которыми всех своих гостей Яги потчевала.

На то место, где наткнулся он на розу, Старик смотрел с опаской. Но она по -прежнему гордо стояла среди снега, только потемнела немного, больше не казалась такой алой, но ведь это уже не так страшно, главное, что цела и невредима.

Медвежонок сидел рядом (птицы его предупредили о приближении Кащея) и готов был прикрыть цветок своей теплой шкурой.

Усмехнулся Кащей, да и прошел их стороной.

А когда он совсем исчез, то появилась Жива – светлая и прекрасная богиня Весны и Жизни.

– Я слышала о твоей розе, – говорила она, – пришла на нее полюбоваться.

Она подхватила медвежонка, видя, что он сильно озяб, и они с Остапом стали кружиться в танце.

Как же весело было вокруг, вороны слетелись, чтобы на них посмотреть, волки со всех сторон сбежались, и роза гордо красовалась в самом центе поляны.

Даже кот Баюн по сугробам к ним добрался, хотя чуть не утонул в одном из них. Но так ему хотелось взглянуть на богиню и медвежонка, что жизнью он готов был рискнуть, а дома не усидел.

Потом Яга говорила, что это был последний день зимы.

– Мы победили, – радостно шептал Остап. – Наша роза выстояла, нам больше ничего не страшно.

№№№№№№№№№

Ярила – бог весны и страсти, еще с небес видел этот снежный цветок, который не тронул даже Кащей. А когда спустился на землю, он сразу же к нему отправился – надо было взглянуть на него. Роза была прекрасна.

Только Ярила решил, что он всю поляну такими цветами украсит. Ведь и медвежонок хотел, чтобы цветов было много. Когда медвежонок как обычно пошел к своей розе, то растерялся даже, сколько же там было цветов.

Потом он возмутился, только на первый взгляд это было красиво, а ему хотелось добраться как всегда до своей розы. Хорошо, что она оказалась с самого краю, и не нужно было топтать другие цветки. Он легко дошел до нее, и удивился. Рядом со свежими, благоухающими цветами Ярилы, она казалась немного уставшей, не такой яркой. И что удивительного, те цветы только народились, а она зиму перезимовала. Но для медвежонка Остапа его снежная роза была одной-единственной, никакой другой розы ему не было нужно.

Напрасно старались обратить на себя внимания юные красавицы, он смотрел только на свою розу и шел к ней. Ярила немного обиделся на медведя. Какой он странный, ведь бог страсти подарил ему самые красивые цветы, почему же он даже спасибо не сказал, не оценил его подарок, а все к той невзрачной и старой розе рвется?

– Что же такое особенное есть в твоей розе, чего нет в моих, – обиженно спросил юный красавец.

– Они прекрасны, – говорил Остап, – кто же спорит, – но с этой розой мы столько всего пережили вместе, она выстояла, от нее даже Кащей отступился. Черт Стас говорит, что вместе мы пуд соли съели, вот и вся разница. Твоими розами пусть любуются берегини, а у меня есть моя – единственная.

– Ну может ты и прав, только ты все-таки странный какой-то, – не унимался Ярила.

Но он постарался забыть про упрямого медвежонка, Берегини окружили его со всех сторон и благодарили за чудесные цветы. Тогда Ярила и подумал, что если бы не медвежонок, он бы не догадался сделать им такой подарок. Наверное, медведь все-таки прав, надо быть добрее и внимательнее и к этому миру и ко всем его обитателям. А с небес уже летела пленительная музыка. Это к ним спускался бог любви Лель, и всем стало понятно, что весна в разгаре, надо жить, любить и радоваться жизни. Только дивную сказку о снежной розе кот Баюн рассказывал даже в летнюю жару. Под музыку Леля она звучала особенно красиво.

Так и до нас дошла

Снежная роза. Красавица и чудовище

Она цвела упорно до мороза,

Страх потеряв, чего еще бояться?

Прекрасная, изысканная роза,

Морозу продолжала улыбаться.

Когда Кащей пронесся над полями,

От древней дикой лютости зверея,

Над белыми, холодными снегами,

Вдруг роза заалела, для Кащея.

Сначала он виденью не поверил,

Умерил пыл, спустился к ней поближе,

И боль, и ярость вдруг в душе Кащея

Обнажена: – Люблю и ненавижу…

Коснулись пальцы скрюченные розы,

Глаза его бесцветные слезились,

И тихо побелела от мороза,

И лепестки от холода скрутились.

– Вот так весь мир, – хрипел Кащей устало, —

Меня завидев, умирал внезапно.

Но роза и жила и трепетала

В каком —то сне и пламенном азарте.

Чудовище становится добрее,

И схлынули ужасные морозы,

Когда в тумане, где поля белеют,

Вдруг поступает пламенная роза.

Зачем она опять пылать готова?

Чтоб усмирить жестокого Кащея?

Но он дохнет, и заморозит снова.

И все-таки она в снегах алеет.

И мечется опять в бескрайнем поле

Старик усталый, ветер обгоняя.

Что стало с ним? Тоска, найти он хочет,

Цветок прекрасный, пусть тот засияет.

Прекрасная, изысканная роза,

Кащею продолжала улыбаться,

Она цвела спокойно и в морозы,

Она умела с холодом сражаться…