Текст книги "Тайна «Лунной сонаты». Пленники любви"

Глава 2 Зов тени

Пианист, словно в подтверждение слов Жаклин, не играл в тот вечер. И от этого стало особенно грустно. Может быть, он хотел наказать девушку за то, что она так грубо обошлась с их гостем. Вряд ли кому-то такое понравится. Но даже ради него она не собиралась меняться. Хотя было обидно увидеть пустой зал. Она ждала и даже пыталась угадать, какая будет музыка на этот раз.

Не было никакой музыки. И вдруг она с грустью подумала о том, что ее может вообще не быть. И только когда Жаклин укладывалась в постель, вдруг почувствовала, что кто-то зовет ее в темноте парка в беседку, где она любила и прежде подолгу сидеть в одиночестве.

Это казалось очень странным, но, несмотря на тьму, она не ощущала страха, а ведь там мог оказаться кто угодно.

Жак ничего никому не сказала, быстро встала и позвала тихонько огромного пса, черного, как это беззвездная ночь. Он тут же радостно взвизгнул, обрадованный тем, что пригодился, наконец, хозяйке. Она вспоминала о нем не так, хотя он все время ждал этого.

Этот пес родился здесь – Старик всегда любил породистых собак. Но он никого не признавал, и был странно капризным созданием, что немало огорчало в свое время герцога. Ведь он приучил всех своих собак к послушанию, но не этого. Потом он не обращал на пса внимания, и только иногда звал с собой на прогулку.

Все переменилось, когда появилась Жаклин. Он ей подчинился с первого взгляда, найдя родственную душу. Он сидел под ее дверью, а во время трапезы или прогулок, искал ее глазами среди остальных. Сначала девушка не замечала этого, но потом порадовалась и оценила его преданность. На всех прогулках он неизменно оставался рядом.

И она была к нему внимательна и ласкова. Они оставались и в парке и в лесу вдвоем и совершали длительные прогулки. И оба они ненавидели котов – это их роднило еще больше.

Вот и на этот раз они оба спокойно шагнули в темноту. Собака и на шаг не отходила от любимой хозяйки, она иногда тихо звала его – Том! И он тут же подавал голос, понимая, что, в отличие от него, она не очень хорошо видит в темноте. А он готов был вцепиться в горло любому из тех, кто хоть шаг сделает в ее сторону. И она была уверена в своем защитники, и ничего не боялась, когда пес шагал рядом..

№№№№№№№№№

Вернулись они с прогулки поздно, словно старались укрыться от мира людей, ждали, пока те улягутся спать и забудут о том, что девушка и собака живут с ними рядом.

Приостановившись, Жаклин посмотрела на окна замка. В комнате гостя горели свечи, в комнатах деда царила тьма. И еще одна тонкая свечка горела в комнате матери, в той самой, к которой они со дня ее смерти не приближались, с тех пор, как их не стало. Сначала там жила бабушка. Но она умерла почти сразу после ее рождения. Потом, когда Луиза подросла, то уговорила отца, чтобы он позволил ей там жить, а когда пришло известие об их гибели, больше никто туда не заходил. Странно, никогда прежде она не обращала на это внимания, но неужели кто-то из слуг там зажигает каждый вечер свечу?

Но зачем они это делают? Но Жаклин упрекнула себя за то, что вышла из дома не для того, чтобы разглядывать окна, она направилась дальше. Глаза немного привыкли к темноте, видела она уже лучше. Ей показалось сначала, что беседки не было на ее привычном месте. Но она просто немного отклонилась в темноте и еще не дошла до того места. Пес решительно пошел вперед, и она устремилась за ним.

Беседка странно белела во тьме и казалась пустой. Но она была почти убеждена, что там кто-то был. И хорошо знала, кто именно. Потому она и была такой спокойной.

– Серж! – позвала она тихо, – я знаю, что это ты звал меня, и потому я здесь.

Собака насторожилась и тихо завыла. Наверное, пес сам этому удивился. Он хотел зарычать, но не понял на кого, а ведь ее хозяйка с кем-то разговаривала. Но Том никого не видел поблизости, только чуял что-то странное.

Жаклин больше не обращала внимания на пса, хотя он, верно, стоял на страже, и только мертвым покинул бы ее в ту полночь. Он чувствовал какую-то необъяснимую опасность. Не просто же так они шли сюда в темноте в такой час.

Жак видела его бледную, едва различимую тень. Он тоже взглянул на нее из своего далека.

– Меня очень тревожит то, что ты так грустна, что ты и не живешь вовсе, – услышала она голос брата и впервые за долгие дни разрыдалась.

А когда немного успокоилась, то заговорила:

– Но как же я могу жить, если ты меня так безжалостно бросил?

Столько боли и страдания вместил ее голос, что любой должен был содрогнуться. Но говорят, что души ушедших бесстрастны к тем, кто остается на земле. Никак по-другому не могла объяснить Жаклин для себя поразительное спокойствие Сержа. Этим-то призрак меньше всего был похож на ее брата..

– И все-таки не забывай, что ты жива, а уныние – самый тяжкий грех. Я часто брожу по нашему замку и не смогу успокоиться до тех пор, пока не увижусь с тобой, – упрекнул он ее.

– И пусть, – упрямо говорила Жаклин, – тогда ты обо мне не думал, что же хочешь от меня теперь?

Кажется, он рассмеялся, или ей это только показалось. Но смех был такой звонкий и такой знакомый. И ей так хотелось броситься к нему в объятия, но почти сразу же Жаклин поняла, что это невозможно. Обнять, прижаться к нему, рассмеяться, убедиться в том, что все по-прежнему, а эти дни были только жутким сном, который, наконец, закончился. Она продолжала просто стоять и всматриваться в темноту.

– А как ваш гость? – спросил он неожиданно, когда они стояли и молчали уже очень долго.

– Не знаю, какое мне до него дело, пусть дед хоть весь замок заселит, мне никто не нужен, раз нет тебя.

Она заметила, что в его глазах появилась тревога.

– Я не хотел этого, Жаклин, – Серж хотел что-то еще сказать, но повернулся спиной и в то же мгновение исчез.

Она протянула руки в пустоту, пытаясь его удержать, коснуться ладонями, но вокруг царила только пустота, и она отошла в сторону. Очнулась Жак быстро, в это время Том зарычал и бросился в темноту, кто-то вскрикнул, кажется, рухнув со всего размаха на землю.

– Том, отойди! – резко приказала она, не понимая, что ей может грозить какая-то опасность.

В тот момент неожиданно выплыла луна, словно хотела помочь хоть что-то увидеть в кромешной тьме.

На земле она увидела Ричарда. Собака готова была вцепиться ему в горло. Она уперлась лапами в его грудь и ждала ее приказа.

– Отойди, Том, он нам не страшен, – настойчиво, но уже спокойно говорила Жак.– Я не понимаю, что вы здесь делаете, – обратилась она к юноше.

– Но я хотел проводить вас, – оправдывался он.

– Если мне будет нужно, я попрошу вас об этом. Это мой сад, я не нуждаюсь в услугах и охранниках.

Пес, услышав резкие нотки в голосе, попытался снова броситься на парня, так внезапно вторгшегося в их мир. Но девушка схватила его за ошейник.

– Пошли, Том, это наш гость, он обойдется без твоих ласк и нежностей.

И она зашагала впереди, злясь на весь мир, с досадой думая, что граф уже во второй раз за последнее время врывается в ее жизнь, не спросив разрешения. Она потеряла тень Сержа из вида из-за него и все пошло не так, как ей хотелось. А он имеет наглость заявлять, что он ее провожал. Это после того, как она ясно дала ему понять, что не нуждается в этом.

№№№№№№

Но думала Жаклин в первую очередь о милом призраке. Он говорит, что не может успокоиться, тревожится о ней. И она не сможет успокоиться, пока остается здесь. Единственно правильное решение – оставить все и уйти к брату. Как жаль, что она не успела спросить у него, должна ли так поступить или нет. Хотя она знала его ответ на этот вопрос. Но что больший грех – уныние или самоубийство?

Наверное, Жак бы разрешила этот вопрос для себя. Если бы в тот миг ее взор не пал на окно деда. Он стоял в темноте перед этим окном, усталый и одинокий старик и, не отрываясь, смотрел на нее. Он смог разглядеть ее в темноте. Видно, он угадал, о чем она могла думать в такой поздний час.

Этого парня, возможно, послал тоже он, чтобы попытаться остановить ее, найти и вернуть назад. Но куда среди ночи могла отправиться юная девушка, у которой нет ни одного знакомого мужчины? Он был бы счастлив, если бы она отправилась на тайное свидание, но в это никто не поверил бы в тот момент.

Жаклин стало так жаль Старика Ра, что она усилием воли прогнала гадкие помыслы. Еще одни похороны, съезжавшиеся родственники и знакомые, которые будут на все лады обсуждать странные происшествия в замке. Нет, ради спокойствия Старика не стоит давать им повод развлечься.

Сколько нужно странных и бессмысленных смертей, потерь, чтобы все успокоилось и утихомирилось?

Жак вспомнила милую тень, слова Сержа и решила, что не имела права на такой шаг, пока Старик был жив, он не заслужил всего этого кошмара.

Из-за туч неожиданно выплыла луна, и этот мутный свет почти ослепил девушку.

Кромешная тьма в тот же миг рассеялась, Жаклин вздрогнула и попятилась, но пес радостно запрыгал вокруг нее, ставил лапы ей на плечи. Ему показалось, что все самые печальные минуты миновали. Старик же вовсе не разделял его радости.

Глава 3 Болезнь Ричарда

Несколько дней в замке было тихо и мирно, без особых происшествий жили его обитатели, почти не встречаясь друг с другом.

А потом случилось нечто непредвиденное.

Старик в этот день отправился в столицу, ему нужно было уладить какие-то дела с наследством и завещанием, адвокат просил его пожаловать в контору, хотя, чаще всего сам являлся к нему в замок. Но это герцога не огорчило и не расстроило. По делам он выезжал иногда, оставаясь совершенно спокойным, невозмутимым, на этот раз даже был благодарен адвокату за то, что тот настоял на своем. Он сообщил своей внучке, что вернется только к ужину.

Ричард в это время уехал верхом, он проводил Старика до станции. Герцог рассказывал парню по дороге о хорошенькой девушке в соседнем замке, о которой ему все время напоминали слуги.

В усадьбе установилась тишина и покой. Жаклин вздохнула облегченно и села за свой дневник.. Она так давно не обращалась к единственному своему собеседнику, с которым была откровенна. Эту тетрадь подарил ей когда-то Серж. И она писала все, что тревожило, волновало, угнетало ее в последнее время. И неизменно девушке становилось легче. Ей казалось порой, что брат слышит все, о чем она думает, читает то, что она пишет. И яркая желто —синяя бабочка, влетевшая в ее покои и кружившаяся перед старинным зеркалом была тому подтверждением.

Она решила написать обо всем, что было с той роковой минуты, до сегодняшнего дня, пока память еще хранила подробности и детали. Жак знала, как интересно это может быть потом, когда пройдет время, которое не только лечит, но и часто стирает из памяти многие очень важные детали. Она давно собиралась с духом, и понимала, что время уходит безвозвратно, дальше откладывать не стоит.

Страницы заполнялись ее мелким аккуратным почерком, а она все писала и писала. Это оказалось не так больно, как она полагала в начале. Она оживляла Сержа и те последние дни, когда они были вместе, и казалось, что ничто не может им угрожать. Иногда ей даже казалось, что он воскресал в те минуты, когда она занималась писательством. Если бы она смогла обнять его и убедиться в том, что это не сон. Да, она ощущала его присутствие и была уверена в том, что он все время где-то рядом. Кто-то чужой и дальний однажды рассказывал ей, что ушедшие до срока, погибшие молодыми, остаются на земле столько, сколько им следовало прожить, чтобы умереть естественной смертью от старости. Она вспомнила тот давний разговор и поверила в то, что так это и будет с Сержем.

Это вдохнуло в нее какие-то силы. И когда он звал ее ночью на свидание, он, вероятно на это и рассчитывал.

№№№№

Сколько времени Жак еще сидела в тишине и покое? Она не смогла бы сказать этого точно. И только перестук копыт коня заставил ее поднять голову от тетради. Ей показалось, что загадочный черный всадник пожаловал на ее зов, скорее похожий на мольбу и стон, совсем, как в «Балладе» Шопена. Именно гениальный композитор многое угадал, обнажая и ее желания и чувства в своей упоительной музыке.

Этот поразительный человек – печальный гений, наверное, очень удивился, если бы каким-то образом узнал, как его чувства совпали с мыслями и чувствами юной незнакомки, внимавшей его музыке.

Фантазия и странное желание унесли ее куда-то далеко, подарили ей разочарование. На том месте, где должен был находиться загадочный всадник, который мог привести в трепет и более стойкое сердце, она увидела Ричарда. Он летел на какой-то невероятной скорости и кажется, не мог справиться со своим конем.

Жаклин уже хотела спокойно отойти от окна и вернуться к дневнику, но лошадь на всем скаку развернулась, встала на дыбы. Усидеть в седле было невозможно. И Ричард полетел кубарем вниз. Жаклин, разучившаяся чему —то удивляться, особенно в последнее время, пронзительно воскликнула. Еще мгновение смотрела на него из окна. Он лежал лицом вниз и не шевелился.

Она крикнула слуг, но никто на ее зов не отозвался, все они были заняты своими делами. В замке стояла поразительная тишина. Жак пожалела о том, что была почти одна. Она бросилась вниз, в страхе, что он может быть уже мертв.

Жаклин добежала до Ричарда первой. И хотя не боялась крови и смерти, но на этот раз жуткий ужас охватил ее. Ведь все происходило на ее глазах, и парень ни в чем не провинился перед нею, а судьба сыграла с ним злую шутку.

Она рывком перевернула его, он дышал, но был без сознания. Видя, что он еще жив, она бросилась к слугам и приказала перенести его в комнату, а сама тут же послала за доктором.

Граф лежал на кровати, все еще не подавая призраков жизни. Она почувствовала, что умереть он может в любую минуту, от этого страшно сжималось ее сердце. Снова она мысленно переносилась в часовню, где лежал недавно Серж, уже давно не дыша, но тогда она все еще надеялась, что он очнется, и это будет самым счастливым мгновением в ее жизни – настоящим чудом. Прошлое и настоящее сместилось, но Ричард был жив, хотя чем-то похож на мертвого. Доктор приехал быстро. Он долго стоял над ним, слушал ставил какие-то уколы, и все время молчал.

– Его нужно отправить в больницу? – спросила Жаклин, пораженная тем, что он так долго ничего не говорит..

– Его нельзя тревожить, – подал голос доктор, – боюсь. Что ему уже никакая больница не поможет, – вдруг отрывисто произнес он, – я маг-волшебник, врачи не умеют творить чудеса. Думаю, через несколько часов, максимум через сутки произойдет худшее. Это ваш жених, герцогиня? – спросил он заботливо, что-то соображая и прикидывая.

– Нет, – так же спокойно произнесла Жак, – но он дорог деду, как родной внук, боюсь, что это будет очень сильным ударом для Старика.

– Смерть в таком возрасте особенно страшна, но с ней почти невозможно бороться, такое случается очень часто. Я поставил обезболивающее, остается ждать и молиться, – развел он руками.

– Чего ждать? – с ужасом спросила Жаклин.

Хотя она все понимала, не требовалось ответа на вопрос.

Она понимала, что смерть ее преследует на каждом шагу и беда никогда не ходит одна. И сейчас она стояла рядом. И девушка даже оглянулась, понимая, что увидит странную даму в черном. Стояла она совсем рядом, можно было рукой дотянуться до нее.

Но доктор развел руками и сказал, что он больше ничего не может поделать. Он пообещал заехать через несколько часов. Жаклин не могла его задерживать. Она знала, что его ждут другие больные, те, кому он, возможно, еще сможет помочь.

Как странно снова в один миг изменилась ее жизнь. Она должна оставаться одна с юношей, которого почти не знала, и терпеливо ожидать его смерти. Выпадают ли еще кому-то в этом мире подобные испытания?

Она сидела неподвижно и долго смотрела на бледное, почти безжизненное лицо. Надо было признать, что был он очень красив, странно, что она не разглядела этого в тот миг, когда он хотел с ней познакомиться, был жив и невредим.

Он показался ей очень милым, вероятно, был хорошим человеком, только этого ей уже не суждено было узнать никогда – какая злая и глупая шутка дьявола или судьбы самой, кто это может знать точно.

Иногда ей казалось, что он не дышал, и тогда она невольно вздрагивала, вглядывалась и вслушивалась в происходящее. Если дедушка не вернется, ей придется провести около его кровати всю ночь. Слуги сновали туда и сюда, но они надолго не задерживались в комнате, под любым предлогом стараясь поскорее уйти, словно могли помешать ее свиданию с молодым человеком. Да и чем могли помочь ей и ему эти исполнительные, но бессловесные люди?

Жак не признавала дружеских отношений с ними. И никогда не смогла бы к ним обратиться с серьезной просьбой.

№№№№

Старик приехал раньше, чем обещал, но все равно очень поздно, как ей показалось. Он сразу же прошел в комнату, как только узнал о происшествии. Он увидел Жаклин, увидел бледного и неподвижного Ричарда, и был почти уверен в том, что он уже мертв.

Следом за ним вошел доктор. Жаклин в тот же миг выскользнула из комнаты. Она сразу пошла к себе и опустилась на кровать. Только в этот момент она ощутила, что смертельно устала. Она хотела забыть обо всем и послушать музыку. Но где же мог находиться в это время Пианист, ему наверняка известно обо всем случившемся. Он не появлялся нигде за это время. А где он вообще обитает в замке? – впервые вдруг задумалась она, и удивилась тому, что ее не интересовало это прежде.

Жак вспоминала про свечу в комнате матери, хотела заглянуть туда, но что-то остановило ее в последний момент.

Почему она должна врываться к нему, если он сам не показывается и не зовет ее, удобно ли это? Разве не реагировала она яростно, когда Ричард попытался познакомиться с ней. Она знала, что будет помнить об этом и ее замучает совесть, когда она будет вспоминать о том единственном свидании, о котором лучше не помнить совсем.

И мысленно она снова вернулась в комнату, где оставила его с дедом и доктором.

Нет, не до такой же степени она бессердечна, что не заглянет к нему и не узнает, как он себя чувствует.

Она тихонько заглянула в комнату. Дед дремал в кресле около кровати больного, Ричард лежал так же неподвижно, но вероятно, все еще был жив. Но как бы тихо она не двигалась, старик открыл глаза и посмотрел на нее в полумраке.

– Почему нет музыки? – спросила Жаклин.

Кажется, это ее больше всего волновало в тот миг.

– Ты хочешь угадать финал? – неожиданно спросил он, – не торопись, нельзя торопить судьбу, она не любит этого и жестоко отомстит.

Старик словно оправдывался на этот раз, хотя и не был до конца уверен, что она верит в то, что это он Пианист. Что-то было в ее взгляде такое, что заставило его усомниться в этом.

Но бог с ней и с ее подозрениями, самое главное, чтобы мальчик поправился. Не может быть и второй смерти такого молодого человека в столь короткий срок.

Старики не могут жить, когда один за другим уходят молодые.

Он хотел что-то еще сказать, но когда оглянулся, Жаклин уже не было около двери, она куда-то бесследно исчезла.

«И ей не спится, хотя трудно понять, о чем она думает. Об этом несчастном парне или о своем ненаглядном Серже, скорее – второе»

Старик не знал, почему в таком тоне он говорил о внуке. Но в глубине души он был почти уверен, что тот все сделал так, как ему этого хотелось.

– Нет, он не искал смерти специально. Но если бы он подумал о других, а не только о своей необузданной гордости, если бы он нашел в себе силы отказаться от этой идиотской дуэли, то не лежал бы сейчас в склепе, покинув их навсегда. И не превратил бы в безжизненную тень свою сестру, не оставил бы без наследника замок, который герцог хранил для него все эти годы.

Старик не мог простить ему всего этого, как не старался.

Глава 4 Предчувствие трагедии

Жаклин улеглась спать. В полночь ушел в отведенные ему покои доктор. Он сказал, что у парня крепкое здоровье, и ему, вероятно, очень хочется жить, но он по-прежнему бессилен помочь. Остается только ждать. Как странно, наверное, его пока нет ни среди живых, ни среди мертвых.

Старик попросил слугу принести книгу со стола. И хотя совсем недавно он говорил внучке о том, что не стоит заглядывать в грядущее и что-то попытаться предугадать, но не удержался и решил посмотреть, может ли ему помочь хоть в чем-то Данте. Простой и вечный способ, наугад открыть страницу, ткнуть пальцем в строчку и как-то сопоставить то, что там написано, с собственными мыслями и переживаниями. Он знал, что часто это срабатывало, конечно, в менее значительных случаях. Сейчас это было немного странно, но он не удержался от искушения.

Он точно так же не терпел бесконечного ожидания и неопределенности, хотел хоть что-то узнать и понять. Его взгляд пал на строчку о лавре. И чувствуя, что в этом скрыт какой-то смысл, и это место поведает ему о том, что он хочет уяснить для себя. Старик не выдержал и мысленно обратился к Пианисту. Чтобы тот помог ему расшифровать увиденное и прочитанное.

– Ты проницателен, Старик, – услышал он знакомый низкий голос, – герцог почувствовал, что тот усмехнулся, хотя видеть его сквозь стены не мог, – и у тебя верные предсказания.

– Помнишь миф о том, что в лавр была превращена нимфа Дафна, убегавшая от влюбленного в нее Аполлона.

– Это я прекрасно помню, – он не скрывал досады, – только я не понимаю другого, какое отношение имеет этот миф ко всем нам?

– Имеет, раз ты на него наткнулся. Я могу сказать даже большее. Все будет и так и немного не так, но подожди, не торопи события, – посоветовал Двойник.

Старик не мог сдержать досады, но голоса Пианиста ему больше не было слышно.

Герцогу показалось, что больше ни в чем Данте не может ему помочь. И хотя мифы всегда как-то перекликаются с реальностью, но при чем здесь Аполлон и Нимфа, жестоко поплатившаяся за любовь бога? Ему хотелось знать только одно – выживет ли Ричард, ставший для него ближе и роднее его погибшего внука.

Но если Пианист говорит о любви, получается, что он влюбился в Жаклин? Но так ли это? Небеса решили подарить его душе еще одно жуткое испытание. Сколько смертей он может вынести, пока разорвется на части его старое сердце? После каждого такого испытания смотрели на него суровые архангелы и отмечали, что, и это еще он может вынести. И он выносил, и остается только хоронить, хоронить, хоронить тех, кто моложе, сильнее, и должен был жить и радоваться жизни.

Герцог Ра снова вспомнил о том, что говорил ему Пианист с той глубины, и не мог всего этого расшифровать. Нужно было встретиться и поговорить с ним, конечно, если он захочет все это обсуждать.

№№№№№№№№

Тем временем Ричард пребывал в каком-то странном состоянии, ему казалось, что он провалится куда-то и летит без оглядки в бездну. Может, он умер и находится в аду, во всех кругах сразу.

Но он не мог понять, отчего это произошло. Тот мир, в котором он жил недавно, казался далеким и нереальным, но там ему было хорошо, он не собирался его покидать так быстро. Парень чувствовал, что рано или поздно, узнает ответ на этот вопрос. Но пока ему хотелось только выбраться из этой западни. Его окружали со всех сторон какие-то тени, они казались ему то миролюбивыми, то враждебными. Он ощутил себя на дне глубокого оврага, края которого обрывались, и он никак не мог выбраться из пропасти.

А потом видел, что он стоит над обрывом и не может от него отойти. Он должен был упасть, не сохранив равновесие, и закрыл глаза от ужаса, почувствовал, что плывет по реке и его куда– то уносит течением, он яростно боролся и выплывал.

Казалось, что обрывки разных снов сплелись воедино, и составили какую-то замысловатую картину, то ли реальности, то ли невероятной сказки, у которой не может быть счастливого финала. Но это был не сон, сколько не старался, Ричард не мог пробудиться и вернуться к реальности. Он слышал голоса, там говорили о нем, но сути слов он никак не мог понять, словно говорили они на каком-то совсем чужом языке. Иногда становилось теплее, ему мерещился шелест воды и женского платья. Тогда особенно хотелось открыть глаза. Но после таких усилий он проваливался еще глубже. Со временем (если бы знать, сколько времени прошло), он привыкал к этому состоянию. Но он понимал, что рано или поздно, это должно закончиться.

№№№№№

Утром, когда пришла Бобби, она сказала Жаклин, что Ричард все еще жив, за ночь ему не стало ни хуже, ни лучше. Доктор по-прежнему ничего не делает.

Жак вспомнила брата и думала теперь снова о нем. Она не хотела бы, чтобы вот так лежал Серж, она просто сошла бы с ума за эти бесконечно долгие часы, но может быть, она успела бы сказать все, что хотела, и он услышал бы ее, успел проститься. Тогда бы она любыми возможными и невозможными способами вырвала его из лап смерти, даже если бы от нее потребовалось немыслимое – она отдала бы душу Дьяволу, все, что потребуется, но он был бы тут, она бы не отпустила его в иной мир.

Но тогда никто никакой надежды ей не дал. Он не дышал, он был уже несколько часов мертв, прежде чем она его увидела. Наверное, надо идти и сменить деда у кровати больного. Он провел в комнате всю ночь, а она спокойно спала, словно это ее и не касалось вовсе. И она упрекала себя за жестокость. Но что с этим поделаешь, если она ничего не чувствовала?

Жаклин пошла в комнату Ричарда. Ей не хотелось, чтобы дед о ней плохо думал, ведь они только-только начали понимать друг друга.

Пока она двигалась по коридору, ей хотелось заглянуть в таинственную комнату. Но она одумалась вовремя. Какая-то внешняя сила остановила ее и направила прямо к комнате Ричарда.

Жаклин понимала, что с Пианистом шутки плохи.