Текст книги "Забавы и шутки демиургов. Литературные мифы"

Но утром все происходило совсем по-другому.

Началась все с истошного крика царевны, сбежались все, кто успел проснуться, и она сообщала им, что муж ее мертв. Хотя никакого коварного волшебника не было рядом, никакой Черномор за ним наведывался, но он мертв.

И несколько человек вместе с царем Горохом отправились взглянуть на эту странную картину.

– Успокойся, дитя мое, он просто спит, – услышали они голос царя.

Тот сам тряхнул королевича посильнее, не стал ждать да звать слуг верных, и на диво всем, тот открыл глаза и сел на постели своей.

– Что стряслось, на нас драконы напали? – спрашивал он удивленно.

Царевна слышала его голос, но еще не видела его, потому что спиной стояла, и не могла поверить в то, что он жив.

– Значит, это только сказка, – обреченно прошептала она.

Царь стал говорить собравшимся, что она очень волновалась, и ей приснился страшный сон.

Но только черт Тарас, тут же бывший, и Игнат, влезший в шкуру королевича, понимали прекрасно, о чем говорить царевна.

Она уколола спящего жениха, Игнат потом уверял, что для надежности даже три раза уколола, и показывал то самое место, где веретено шкуру его попортило малость, и была уверена царевна, что избавилась от ненавистного жениха, так и не ставшего ее мужем. Ей удалось улизнуть и перенести на завтра брачную ночь.

Она успела уже себя вдовой ощутить, когда поняла, что жестоко обманута злобной ведьмой.

Но девица не могла знать, что ведьму она винила напрасно. То, что для человека смерть, для беса Игната, который только и прикинулся человеком – смех один, даже боевым шрамом его можно было назвать с натяжкой.

Она, правда, не могла понять, почему жених ее сбежал и передумал жениться, но более того, и других женихов не нашлось больше, как-то это царство и государство все стороной обходить стали. Хотя царевна была очень хороша, и приданное не маленькое, но не было женихов и все, хоть плач.

Так веретено и стало для нее роковым подарком, только сдавалось чертям, что не в вещице самой дело, а в той, к которой в руки оно попало, не смогла она удержаться от соблазна, вот больше никто и не стал ее соблазнять с тех пор. А другим царевнам и принцессам бесы потом говорили:

– Бойся своих желаний, они осуществляются, но не всегда так, как хочется. Вот тогда беда и стоит у ворот, только отворяй шире.

Сказколожка 5 О том, как Садко попался чертям, и куда они его потом отправили

Старой была обида чертей на царя Морского. Все длилось еще с того столкновения, когда они оказались на берегу с ним рядом и свиней вместо царевича и Василисы обнаружили, С тех пор хотели они ему какую-нибудь ловушку устроить.

Той самой ловушкой и оказался Садко. Как только встретили они его на морском берегу.

Много времени уже купец Новгородский скитался по морям, по волнам, и все никак не мог он к дому родному прибиться, все ему что-то да мешало там оказаться.

– Никогда ты не будешь дома, – произнес Тарас, пока не договоришься обо всем с Царем морским.

– И что мне делать прикажете, – поинтересовался Садко.

– А отправляйся-ка ты к нему, пусть он тебе даст свое царское позволение дома оказаться и уже больше не бродяжничать по морям бескрайним.

Так Садко и решил поступить тогда.

Нырнул он на дно морское, чтобы разом со всем и покончить, и прямо перед дворцом царя морского и предстал во всей своей красе, немного подмоченной, но все еще веселый и красивый.

А сам он по дороге думал, что если что – там и останется, лучше дно морское, чем по морям шастать, да нигде больше никакого причала не иметь.

И чем больше он был на дне, тем больше нравилось ему там, в том самом море. Русалки его со всех сторон окружили, и нравились они ему больше несговорчивых дев земных, хотя и холодноваты были, зато и ревности никакой. А красавицы такие, что глаз не оторвать.

Но чем больше он нравился обитателям в этом мире, тем меньше был доволен всем царь Морской. Он почувствовал соперника грозного и могущественного, и понял, что если так и дальше пойдет, то уже скоро Садко морским царем станет, а сам он у него на посылках будет.

Но что только не придумывал царь морской, а от Садко все равно никак не мог он избавиться. Тот все время возвращался назад и был таков. И тогда, вспомнив о чертях, которых встречал он на берегу, велел Царь морской разыскать их и к нему привести.

Черти сразу догадались, что подопечный их не тихим оказался, потому он и был тут уже кум королем. Но делать все равно нечего, появились. С Царем морей шутки плохи. Некоторые это на своей шкуре испытали, некоторые – на чужой.

– А не скажете ли мне, как этот молодец добрый тут оказался? – спрашивал царь у чертей, то на одного из них, то на другого глядя.

Ничего ему Тарас не ответил, он просто и не знал, что сказать, а Игнат быстро нашелся.

– А не ты ли царя другого за бороду поймал, вот и пригнал он к тебе сына своего, как и обещал, тебе ли не ведомо, что обещания свои исполнять надо.

– Ведомо-то, ведомо, только кто же его знал, что он таким неугомонным окажется, ведь спасу никакого с ним нету.

– А это уж какой попался, кто же его знал, ты царского сына требовал, вот и получил царского. Все как надо исполнено.

Лгал безбожно Игнат, только так убедительно, что заслушаешься и на слово поверишь, вот и поверил царь, понял он, что желания исполняются и не всегда так, как того хотелось бы, только с этим уже ничего не поделать более.

Черти радостно поняли, что они оправдаются и выйдут сухими из воды, и вышли бы, если бы русалка в тот момент другого царевича не привела, настоящего.

– Вот, – вильнула она хвостом, – на берегу нашла, говорит, что отец его тебе обещал отдать, когда проиграл, и отдал.

– И этот тоже? – вроде я только одного царя ловил за бороду, откуда столько царевичей? – удивился царь Морской.

Тарас понял, что ложь рано или поздно открывается, и они в не приличном свете перед царем предстать должны были. Но Игнат и тут нашелся.

– Царь немного перестарался, просто угодить он тебе хотел, вот и послал сразу двух своих сынов, но два всегда лучше, чем один. Выбери одного, второго назад отправь, всего и делов.

Садко не стал с ним спорить, царь тоже молчал, только он понял, что бежать надо, очертя голову подальше.

Но для начала он ко второму царевичу повернулся.

– Возвращайся назад, не нужен ты мне здесь, скажи своему отцу, что одного царевича мне достаточно. Два – это больно много.

Новоиспеченный пленник решил не заставлять себя дважды упрашивать и исчез. Но от Садко так просто избавиться царю не удалось, он чувствовал себя тут хозяином.

И в один прекрасный день царь перебрался на остров к Велесу, заявив, что очень хочет мудрости набраться, и надоело ему уже на дне морском оставаться.

– А весь своей мир на кого ты оставил? – удивленно спросил у него Велес.

– Так там Садко лучше моего справляется, – заверил тот.

Усмехнулся Велес, вспомнил он суету чертей, и понял, что все не совсем так., как царь говорит, но как именно, разбираться он не стал.

Хочет мудрости учиться, пусть и учится, царь все-таки, а там и видно будет.

После всего этого все и успокоилось немного.

Черти и сами о том не задумываясь, и сделали Садко царем морским, на время конечно, но все-таки.

А чем не царь, уж не хуже прежнего. Только с тех пор поговорка пошла, что непрошенный гость хуже Садко. Только почему так, понять они никак не могли, особенно те, кому история эта про воцарение Садко незнакома была.

Сказколожка 6 О том, как красота не победила доброту и любовь и как черти этому помогли

А тем временем, пока пристраивали черти Садко на дно морское и владыкой его там сделали, и много еще чего творили, часто не понимая, что добром и что злом станет, в то самое время и с богиней любви Афродитой странные вещи происходить стали.

А началось все с появления Психеи, кроткой и прекрасной она уродилась. Но на этот раз красота не только мир не спасала, но и сама под страшной угрозой оказалась, и не помогло даже то, что была она душевна и великолепна.

Богиня любви так ее невзлюбила, что извести решила.

Началось все с коварного говорящего зеркала, которое хитрый восточный демон подарил для обольщения сначала богине любви, а потом и всем остальным женщинам.

Зеркало это утверждало до поры до времени, что Афродита на свете всех милее, всех прекрасней и нежнее. Но все когда-нибудь кончается, а хорошее еще быстрее, чем дурное. Вот и началось тогда.

И все потому что коварное зеркало сказало Богине Любви, что прекрасна она, но Психея еще прекраснее, как такое стерпеть можно было гордой богине, которой то самое яблоко роковое однажды уже досталось. И с тех пор еще выше поднялась она, а тут какая-то Психея, непонятно откуда взялась и миром править решила. Не могла Афродита на втором плане оказаться, это для любой смерти подобно, а если ты еще и бессмертна?

Никого не слушала и слышать не хотела Афродита, кто только не пытался убедить ее в том, что зеркало то злые колдуны сделали, и сама Эрида поиздеваться над ней решила.

Тогда и бросился Гермес к богине любви, чтобы предупредить ее о том, что творит она такое страшное.

Но только посмеялась богиня, и разговаривать даже с посланником богов не стала – все бесполезно оказалось.

Но она напрасно с ним в спор вступить решила, потому что отступать и сдаваться он не собирался.

Но ничего не мог лучше придумать Гермес, как только броситься к Ладе– славянской богине любви и гармонии, которую собственное превосходство не так сильно волновало, как Афродиту, и потребовал, чтобы она что-то предприняла. Ведь знал хитрец, что совсем не такая она, как коварная Афродита, хотя и тоже вроде о любви печется.

Так на дороге к Ладе и встретили Гермеса наши черти, и узнали, что там такое творится в тех пор.

И поняли они, что надо вмешаться, пока не поздно, если коварная богиня, привыкшая всего добиваться, и душу погубит, то совсем худо будет. Нельзя было допустить этого, никак нельзя.

№№№№№№№

Вместе с Гермесом они к Ладе и отправились, чтобы рассказать, что произошло.

Выслушала их богиня внимательно, и поняла она, что должна исправить то, что своенравная ее предшественница сотворить успела, и то, что еще она пока не сделала, иначе худо будет и всем плохо станет.

– Веди ее сюда, в болотах моих она пока побудет. Туда не доберется Афродита, а если захочет, так встретят ее там.

Так и оказалась Психея, светлая и прекрасная Душа, среди чертей в болотах непроходимых, только ее и видели. Черти ее не обижали, и лучше ей там было, чем на Олимпе самом.

Но и Афродита не зевала, прошло немного времени, коварное зеркало подсказало ей, где соперницу ее искать надо. Вот она и возникла в заповедном лесу.

Тарас первым Афродиту и повстречал. Не узнал ее даже, такой ласковой и кроткой она показалась.

– Какой ты доверчивый, – возмущался Игнат потом, – а еще черт называешься, прямо стыдно за тебя делается.

Но когда все выяснилось, ощутил он себя этаким Парисом. Только яблоко они успели уже утерять, а вот для Афродиты оно бы в самый раз пришлось, хотя любовь, даже такую усыплять, конечно, не стоило, без нее еще хуже будет, чем с ней.

Но о яблоке он думал недаром. Хотя Лада его и на этот раз опередила, и ласково так незаметно к Яге она ее привела, и заверила, что старуха ей и Психею найдет, и научит непременно, как дальше жить.

Подумать не могла Афродита, что простушка эта такой окажется и так ее обмануть сможет, а еще подруга называется. И доверилась она ей. Но потом она выяснила, что и Лада не так проста, и Яга не так страшна, как ее малюют.

Только не дремала богиня любви, ее и Яга усмирить и усыпить не могла, ночью выбралась она из избушки, и если бы на кота Баюна не наступила, то может, и не заметил бы того никто. Но кот так пронзительно заорал, что черти повыскакивали. Злы они были, как собаки, потому что кто-то их потревожить посмел. Но когда узнали, какая опасность их любимой Психее грозит, то взбеленились прямо, и уж напрасно на помощь и на милость их теперь Афродита надеялась.

Они и бросились за ней во тьме кромешной и погнали ее в болота. Только не туда, где Психея была, а совсем в другую сторону. Села она около Болотницы вся измазанная да грядная, и когда вытащила зеркало, то даже спрашивать его побоялась, она ли на свете всех милее, но зеркало само на этот раз и заговорило:

– Ты самая прекрасная, остальные еще хуже, а если кто-то и скрывается в болотах, то не выбраться ему уже назад, ни за что не выбраться.

Она и не подумала, что не зеркало это, а черти наши с ней разговаривали, чтобы неповадно было больше по заповедным лесам к нам ходить. Они были уверены, что кто с зеркалом к нам придет, от него родимого и погибнет.

Зашвырнула Афродита свое любимое зеркало подальше в болото и вернулась назад. Черти ее проводили, чтобы убедиться, что она на самом деле ушла и опасность миновала, а то ведь и обмануть могла.

Там ее Гермес уже около перепутного камня поджидал, с ним пока кот придавленный беседы вел, и тоже хотел убедиться, что богиня и на самом деле покинула их места и больше не вернется назад. Может, она и любовь кому дарила, но в заповедном лесу от нее только одни неприятности и были. А Психея так на русских землях и осталась.

Так родилась легенда о таинственной русской душе, скрытой и непонятной, но такой обворожительной. А это и была Психея, которую нам Афродита подарила.

Недаром говорится, что нет, худа без добра, так и тогда случилось, а наши черти гордились тем, что они к этому были причастны.

Сказколожка 7. О том, как черти нашли Снегурочку и сотворили из нее Снежную королеву

В начале была Афродита.

Шуму она наделала много своим появлением и, проводив ее, едва черти и все остальные духи уже должны были столкнуться с новой проблемой. И заключалась она в русской красавице, такой же прекрасной, как и холодной, и недаром ее назвали Снегурочкой.

Много шума она наделала, когда влюбился в нее Мизгирь. Успел он уже дать клятву Купаве, и впервые не собирался ту клятву исполнять.

Сам Велес напомнил ему, что так не поступают, но ничего герой наш слушать не хотел, и не желала. И черти просили его одуматься, и самые страшные истории рассказывали, что с клятвопреступниками бывает. Только ничего он слушать не хотел, недаром говорят, что любовь зла и Снегурочку полюбишь.

– Но она тебя не любит и не полюбит никогда, а тебе оно надо.

Слушал их Мизгирь и не слышал, смотрел и не видел. Такая вот беда с русским богатырем в те дни и приключилась.

Но тут случилась еще одна беда, пострашнее любви Мизгиря – весна наступила, и сам бог Ярила должен был появиться, чтобы страстью одарить всех.

– Вот и хорошо, – говорил Тарас, – может и красавице нашей что-то достанется.

– Ты издеваешься? – спросил у него Игнат, – от красавицы нашей только мокрое место и останется, когда весна придет. Нам надо ее спасать и чем быстрее, чем лучше, иначе поздно будет.

И понял Тарас, что это сущая правда и есть, как он сам мог не догадаться?

И побежали они к Яге посоветоваться, потому что сами ничего, как ни думали – придумать не могли.

– Не обойтись нам без Яги, – говорил Игнат обреченно.

Яга взглянула на чертей внимательно, ей хотелось знать, на самом ли деле они хотят помочь Снегурочке, или что-то замышляют, больно хорошими и правильными получались эти черти. Но всякое бывает, чертей великое множество, эти вот такими уродились.

– Если хотите, чтобы она жива осталась, и Ярила не растопил ее, то отправляйте в мир вечных льдов.

– Но ведь там Кащей, – возмутился Игнат.

– А что Кащей, он тебе не соперник, если ревность тебя замучила, ничего он твоей Снегурочке не сделает, жива и цела останется.

Теперь уже и Яга, и Тарас смотрели на Игната, а он ворчал, злился и ерзал на одном месте и сам уже понял, что слишком много ей внимания уделяет, но остановиться никак не мог.

Слова Яги вроде убедили его, ничего другого все равно не придумали, и они понеслись вместе со Снегурочкой в Кащеев мир.

Недолго Мизгирь горевал после этого, женился он на Купаве, хотя на свадьбе был мрачнее тучи. Клятву все-таки произнес, а куда деваться, только снилась она ему, никак не мог он о ней позабыть, не мог и не хотел.

№№№№№№№№

Черти же, которые только заглянули на эту обычную свадьбу, куда жениха с таким трудом затащили, сразу же отправились навестить Снегурочку, благо, они знали, что искать ее надо в Кащеевом дворце. И была она там такая бедная, несчастная и брошенная, что даже смотреть страшно. Они чуть не прослезились, и никак не могли понять, спасли они ее или не спасли. Это ведь с какой стороны посмотреть еще было. Но одно было бесспорно – и эта сказка у них не веселой оказалась. И если в стране литературии они как-то помогали героям на самом деле, и те если не лучше становились, то менее агрессивными делались, то тут как-то все больно странно у них получалось, глядя на Снегурочку в снегах, они это точно сказать могли, со сказками пока у них не ладилось, хоть кота Баюна на помощь зови, ведь в сказках он мастак был знатный.

А тут еще одна напасть, она и совсем, оказывается, осиротела, потому что у них на глазах царевич, уже на счету чертей четвертый и прикончил Кащея. Нашел то самое яйцо, достал стрелу из него да и поломал ее– дурное дело -то не хитрое, и рухнул Кащей к ногам чертей.

И в другом случае и потеря невелика была бы, он и без того тут задержался на этом свете, только как девицу – то спасенную одну оставлять? А сами черти уже порядком замерзли, им совсем не нравилось тут в мерзлоте этой– гиблое место, надо сказать.

Взрослела Снегурочка наша в одиночестве. Все более грустной она становилась, и хотела уже мстить всем на свете. Настоящей королевой чувствовала она себя в странном снежном мире этом, и королевство было бескрайним.

Только если поверить мудрецу, и принять, что королеву играет свита, то ее тут не наблюдалась. Понимала королева, что пока только два черта с ней, но скоро и они подальше отправятся, не задержатся тут. Тогда только снега и метели останутся, да Стрибог когда залетит на минутку, и тут же и исчезает бесследно.

Но впрочем, буквально перед исчезновением чертей и появились те самые безобразные тролли, от которых ничего хорошего ждать не стоило. Наши черти рядом с ними ангелами казались, – все познается в сравнении. И не могли черти не подслушать разговора их. А тролли говорили, что сделали они волшебное зеркало, и уже теперь ей бояться нечего, она будет отомщена,.

Они, правда, не сказали как именно, а сказки черти наши не знали, потому хоть и замерзли они наполовину, но задержаться им тут все-таки пришлось. Если бы они смалодушничали и сбежали, то потом бы точно было еще хуже, а когда тебе известно, что задумала королева, тогда уже и так и страшно.

– А может, зря мы ее спасали, теперь хлопот не оберёшься, – твердят они, – добрыми делами Дорога в Пекло стелется.

Но что было говорить о том, что сделано, то и сделано, теперь королеву они бы убить точно не смогли, уж если и со Снегурочкой не расправились даже, то с королевой и подавно не сладят.

Впрочем, развязка долго ждать себя не заставила, Стрибог приволок ей откуда-то Волхва – он был юн и прекрасен, но зол, как собака. Он вполне годился для того, чтобы из него она сотворила настоящего чародея со временем, и тролли ей в том помогут вместе с зеркалом их волшебным.

– Ты станешь моим Демоном – мстителем, -услышали черти ее завораживающий голос.

– Это значит, мы его и породили? – удивленно спросил Тарас.

– А чему тут удивляться, – что еще могли сделать наши черти, – над ними навис Стрибог, оказывается, он давно смотрел на них и слушал их, и теперь во всем их и обвинят. А что, на чертей можно все спереть, было бы только желание.

Но Волхв, влюбленный в свою королеву снежную, со временем стал не только злым мстителем, но и первым поэтом. И это уже не так и плохо, и черти могли бы гордиться им, хотя в тот момент они о главном не знали, и грустили, дивясь на дело рук своих.

Сказколожка 8 О том, кто вырос из маленького мальчика по воле судьбы и Стрибога оказавшегося во владениях снежной королевы.

Черти, и мы с вами уже знаем, что случилось дальше

Спасаясь от Ярилы и весны, так и не изведав настоящей любви и даже сжигавшей душу страсти, которая была для нее смертельна, наша Снегурочка, ставшая в одиночестве и холоде Снежной королевой, получила свой утешительный приз. Бог ветров, видя, как она грустна и одинока, сжалился над ней и закинул однажды, в тот момент, когда наши черти навещали свою королеву прекрасного юношу. Но был у него вместо сердца в груди каменный цветок.

Они не смогли уговорить его и увести подальше. Парень оказался страшно упрямым. И теперь вместе со всеми ждали того, что может произойти.

Каково же было их удивление, когда они натолкнулись на Волхва. Тот гордо именовал себя Демоном в горах Кавказа, когда бесы там были в первый раз и решили Тамару навестить да посмотреть на ночи страсти.

Здесь он, все еще помнивший прекрасную и жестокую королеву, наткнулся на юную и пленительную Тамару. Какой она ему прекрасной показалась. Она не могла знать, что сердце у него каменное. Но ведь и камень нагревается на солнце и может быть теплым. Трудно сказать, что бы из этого вышло, если бы в тот миг наши черти и не нарисовались, как мухоморы после проливного дождя, в летнем лесу.

– Мы должны спасти ее, – заявил Тарас.

Игнат не был так решителен, и тогда он взглянул на небеса, где в тот момент проносилась на белом коне сама Лада.

– Вы должны спасти ее, – послышалось ему с небес.

Черти понимали, что только это им теперь и остается в странном мире

– Вы Демона породили, вот Тамару и спасайте, он не должен ее погубить.

Черти неустанно, не смыкая глаз, следили за ним. И как только услышали они сладостные его речи, так и бросились к нему с двух сторон. И Тамара, только что видевшая красавца не писанного, наткнулась на чудовище.

Сам Демон не мог пока понять, что ее так перепугало, но, увидев своих старых знакомых, понял, что они что-то сотворили, оглянулся на отражение в озере, и взвыл, так его самого увиденное испугало.

Он понимал прекрасно, что должен бежать, в такого, каким он стал, не то что влюбиться, но и рядом с ним оставаться страшновато. А Тамара уже успела спрятаться в высокой башне, так, что ее больше не было видно и слышно.

– Еще одна красавица в высокой башне, – сокрушался в тот момент Тарас. Он чувствовал, что они в какой – то мере к этому оба причастны, но что теперь поделать?

От Демона они Тамару вроде спасли, это потом мстительный юноша, ненавидевший женщин, ее убьет. А они в тот момент спасали и могли собой гордиться. И когда Лада, решив проверить, как там и что происходит, появилась во второй раз, они бросились к ней, не разбирая дороги.

– Мы спасли ее, – говорили они задумчиво, – с ней все в порядке.

Но только укоризненно усмехнулась в ответ богиня. Видно, она их оптимизм не разделяла.

Демон исчез, он поселился где-то в глуши и больше не появлялся. Но и к Тамаре, как к королеве в свое время после всего случившегося, никто из женихов не приближался. Она стала одинокой затворницей, то плакала, то смеялась в высокой башне своей, и в этой пустоте и оставалась.

Но краем уха бесы слышали о своем Демоне странную историю, кроме того, что он писал великолепные стихи, он еще и убегал ото всех, потому что был уверен, что ровно в полночь, в объятьях женщины он превратится в настоящее чудовище, и тогда она умрет от ужаса, взглянув на него. А когда они слышали эти неповторимые стихи, то оставалось только дивиться тому, как поэт не похож на свои стихи.

– Вы породили не только Снежную королеву, но и Поэта, – утешал их Велес при встрече, кажется Демон ему понравился, с тех пор он и стал к ним присматриваться.

Все знали, что он всегда слыл покровителем музыкантов и поэтов. Но они так и не могли уразуметь, хвалит ли он их, или только над ними издевается.

Но поэт остался, и стихи все еще звучат и не только в горах Кавказа, где в высокой башне когда-то жила одинокая и печальная царица Тамара. Но о ней и о ее спасении бесы вспоминать не любили.

Сказколожка 9 О том, как черти устроили испытание для Золушки и что из этого вышло.

Послонявшись по горам Кавказа, и убедившись в том, что и Снежную королеву, и Поэта – Демона они уже сотворили, наше черти теперь держали путь совсем в другие места. Обуяло их стремление к перемене мест, и надо было на другой мир взглянуть и там себя показать. Конечно, сказки они и в Африке сказки, только все-таки и они разными бывают. И зависят сказки оттого, как и какие люди живут, и как они к миру относятся, Именно об этом говорили черти, и много чего они поведали еще важного да интересного друг другу пока перебирались в уютную усадьбу, где Золушка наша оставалась.

Долго они за ней наблюдали, такой наивной да распрекрасной, и стали спорить, на самом ли деле она такая, или только притворяется. И так захотелось им бедняжку испытать, что аж чесаться стали от любопытства и желания делом заняться. И случай выдался вполне удачный.

В лютую зиму королю и мачехе этой девицы подснежники понадобились. Если у богатых свои причуды, то у королей тем паче, вот и прилетел указ королевский о подснежниках. Но и черти не дремали, ворвались они к принцу, заставили его надеть на себя наряд простого дровосека, как он не противился, топор в руки дали, хотя Тарас возмущался:

– Куда такой здоровый, он не донесет его, да и пораниться может, принц все-таки, а не хлоп, поищи какой поменьше.

– Что же у нас принц такой безголовый, а как он страной править станет, если с топором не сладит? – допытывался Игнат.

Не отступал приятель его, все время на своем стоял, особенно в вопросах о принцах и будущих Властелинах.

Он тоже помнил другую историю с топором, но если там у героя его отнимать приходилось, то тут наоборот, нести его заставляли. Почти это они и делали. Но так хотелось посмотреть на то, как поведет себя наша мягкая да пушистая героиня, о которой во все века столько сказано да пересказано было разных историй. Сироток тупеньких и простоватых везде если не любили, то жалели, а это уже почти любили.

№№№№№№№№№№

А Золушка уже тем временем вышла в лес, и принца они из леса вывели. Так и зашли они в лес с разных сторон. Но лес был один и тот же, потому рано или поздно, еще до всякого бала эти двое и должны были встретиться в том самом лесу. А вот что потом будет, это даже чертям не было ведомо, зато очень интересно показалось.

И порадовались черти, что Снежная Королева была далеко, а Кащея и вовсе накануне они прикончили, иначе бы нашли четыре молодых окоченевших трупа. Чертей бы может, Ярила и разморозил к весне, и были бы как новенькие, а вот эти двое точно мертвыми бы оказались, а так, хотя и холодно, но терпимо. Но что бы это за сказка была – самая печальная на свете сказка. Они встретились, черти из-за кустов выглядывать стали. И взглянул на Золушку дровосек влюбленными глазами, да так, что любая Снегурочка бы растаяла. А она ничего, улыбается только. Принц превратился на морозе в настоящего нищего, он уже и сам забыл, что принц он все-таки, скорчился весь, ругался самыми нехорошими словами, все чертей поминал, обещал им головы отсечь, как только во дворец вернется. Глупый принц оказался, ведь если бы черти или сатиры захотели, после такого они бы его точно уморили, но черти были великодушны. Все-таки смотреть на него было страшно. Даже черти, чуть не прослезились, когда его такого увидели. Только кот принца, как позднее выяснилось, все видел и слышал. Они его недооценили, этот бы и кота в сапогах самого переплюнул, он и рвался теперь, чтобы своего принца как – то ободрить, и заставить шевелиться. Уже на лету успел схватить и спрятать его черт у себя за пазухой, а кот вертелся, визжал и больно царапался. Но до принца своего все-таки пока добраться не мог, наши черти тоже не дремалиОни заставили принца признаться, что живет он в лесной сторожке, правда наша Золушка не видела того охотничьего домика, она как-то странно улыбнулась, словно на большее рассчитывала, и ее обманули. Она осталась до рассвета в той самой сторожке, хотя скучала и рвалась домой, и черти успели понять, они вместе с котом за печкой спрятались, что не останется она тут, хоть ты что не делай.

– Вот тебе и Золушка, еще и нарядов фальшивых, и кареты из тыквы нет, а ты ей уже принца подавай и на меньше она не согласна, – ворчал из-за печки Игнат.

Тарас тоже никак не мог успокоиться, но сказать ничего не успел. Кот в тот самый момент крутанулся и все-таки от них сбежал, как только они немного расслабились. Ему хотелось предупредить глупую девицу о том, что это черти просто над ней измываются, а на самом деле она может не только дровосека, но и принца потерять, но он опоздал, Золушки уже и след простыл, пока принц спал и улыбался во сне. Ему – то казалось. что он по-прежнему остается с любимой. Какой страшный обман, даже представить себе такое очень трудно.

Кот постоял на снегу, чуть не отморозил лапы и вернулся в избушку, про себя он решил, что потеря не велика, но вот неизвестно было, как хозяин его к этому отнесется, принц не привык, чтобы от него кто-то так нагло сбегал без оглядки, но что тут поделать? Ведь и он пока дровосеком казался. Когда принц проснулся, с ним рядом были только черти, они и спрашивали, не дав ему опомниться:

– А нужна тебе была такая Золушка.

– Она просто глупая девица, – отвечал принц, то ли ругая, то ли защищая Золушку.

– Она совсем уж и не глупа, – возмущался Игнат, – я это и прежде подозревал, а теперь просто в том убедился.

А потом они вернули принца во дворец, и был тот самый бал, о котором столько во всех книжках написано было. И Золушка появилась в липовом своем наряде. Только все потом не так уж замечательно произошло, она увидела принца, и поняла, кто скрывался под одеждой дровосека. Она поняла, что потеряла, и то, что усилия были напрасны. Она так и не смогла приблизиться к принцу. Он танцевал совсем с другой девицей, потому что танцевать – то все равно надо было – принц всегда открывал придворный бал. И все-таки искал и ждал ее, ведь ему была обещана эта встреча.

Золушка исчезла с бала. Но, убегая, она уже успела почувствовать, что безнадежно влюблена. Но туфельки терять не стала, чтобы он не смог ее отыскать, ей нечего было ему сказать, если найдет, а, скорее всего на этот раз и искать не станет, вот в чем беда. Но кто же кроме нее самой во всем виноват. Черти, конечно, только не стоит на чертей пенять, когда ты сам по собственной глупости остался, как та старуха из другой сказки у разбитого корыта. Но у той хоть прежний старик под боком все еще остался, а Золушка в юном своем возрасте совсем одна была. Не из таких ли Золушек потом сварливые старые девы врастают?