Текст книги "На территории сна"

Мы занимаем в мире совершенно особое положение только потому, что обладаем способностью мыслить. И цветы на лугу чувствуют восход и заход солнца, а животные осознают опасность и адекватно на неё реагируют, но только человек знает, что он знает.

Чувственное восприятие и мышление – две стороны человеческого сознания, и трудно представить их раздельно. Правда уже философы древней Греции отделили одно от другого, но то был просто неизбежный этап в исследовании процесса познания, который проделывает путь от живого созерцания к абстрактному мышлению.

Про чувственное восприятие говорят, что оно интеллектуально по своей природе. Его можно считать предмышлением – первой ступенью человеческого познания. Недаром физиологи называют глаз частью мозга, вынесенной на периферию. Первичные чувственные данные – это данные непосредственной живой осведомлённости, а всё прочее, от строения атомов до устройства нервной системы человека, – это умозаключения, уводящие от непосредственного живого опыта.

Парадокс в том, что, приобретая разум, поднимаясь на высочайший уровень постижения реальности, мы одновременно удаляемся от неё. По сути, мышление – это процесс описания уже существующего описания, это карта карты, а человеческий язык – основной инструмент разума – бесконечно скуден по сравнению с тем миром, который он пытается описать. С другой стороны, только на уровне разума появляется знание о том, что подлинная реальность гораздо больше той, которая дана нам в чувствах. Более того, именно с помощью разума мы узнаём её «скрытые» свойства, пользуемся ими для постижения её же и расширяем своё представление о ней же.

Всё дело в том, что, удаляясь от внешней реальности, мы одновременно движемся навстречу внутренней. Я уже упоминала о том, что в новой коре головного мозга человека есть участки, реагирующие на лингвистические ошибки, участки, которые «различают» свой язык и иностранный. Эта часть мозга – вершина эволюции, её последнее достижение. Подобные факты ясно обозначают направление развития сознания и вообще эволюции в целом.

Однако я возвращаюсь к своему дневнику.

Из дневника

Дата

Сегодня утром снова странное сновидение. Такие случаются время от времени. Они представляют собой как бы размышления, которые сопровождаются абстрактными образами: меняющимися пятнами света и цвета, перетекающими друг в друга причудливыми фигурами или геометрическими телами.

Подобные сновидения часто бывают перед пробуждением. По правде говоря, на первых порах я даже не пыталась их каким-то образом фиксировать, так как воспринимала эти полувидения как некое межвременье между сном и явью: ни то ни сё. Но они повторяются регулярно, и я решила записывать их тоже.

Вот примеры таких «сновидений».

Сновидение (без конкретных зрительных образов) «Всё наизнанку».

Энергетические тела – узоры из света. Свет – поток энергии.

Чувствую какой-то перевёртыш во всём. Каким-то образом всё наоборот. Сознание должно быть вывернуто с изнанки на лицевую сторону.

Сновидение «Мультики».

Время – красивейший фактор мира. Время – это и движение, и то, что движется, сразу. Пространство – то же самое.

Мир делается образами. Эти образы создаёт сознание. Оно лепит их из единого куска энергии—материи и выстраивает в сюжеты.

Сновидение «Делание».

Передо мной кувшин. Обыкновенный глиняный кувшин. Я гляжу на него и совершаю внутри себя некую работу. Каким-то внутренним потоком сознания я «размываю» его – он исчезает. Теперь поток внутри сознания восстанавливает кувшин снова, и он становится реальностью. Этот поток в сознании нечто отдельное от меня, но в то же время я могу им управлять.

Сновидение «Тело – часть сознания».

Одна из частей триединого сознания – это моё тело, это природа, которая имеется в виду, когда говориться о «майе», об «иллюзии».

Сновидение «Протест».

Надо чтоб разум восстал против того положения, в котором он находится.

Дни, которые были даны, не потеряются никогда.

Сновидение «Я и высший разум».

Нет отдельного высшего разума. Есть нечто целое, в котором я – часть. Фокус в том, что всё это целое в то же время внутри меня.

(Проснулась). Перед ещё закрытыми глазами яркий жёлтый цвет.

Сновидение «О познании».

Наше познание, по сути, множественно. Через отдельные части оно хочет прийти к целому, но отдельность сама по себе иллюзорна. Лишь интуицией, дающей ощущение целостности, можно постичь мир.

Сновидение «Смысл».

Если попытаться перевести на язык слов образы, которые посетили меня в состоянии полусна, то это будет выглядеть так: Смысл моего пребывания на земле состоит в том, что я должна стать контролёром при переходе на другой уровень сознания.

Сновидение «О сознании».

Сознание – деятельность без усилий. Истинное сознание смотрит, слышит, думает само собой, без какого-либо напряжения.

Сновидение «О мозге».

Занимаюсь диагностикой и коррекцией работы мозга. Понимаю, что результат будет, если задействовать очень большой участок сразу.

Идёт работа с мозгом. Подопытная – я сама. Необходимо освободить себя. Какие-то части «зажаты». Надо освободить тело справа и слева.

Сновидение «О движении и покое».

В начале ночи «снились» мысли о движении и покое. Смысл в том, что люди обмануты своим восприятием мира: он кажется стабильным и инертным, и для того, чтобы что-то сдвинуть со своего места, надо приложить усилие, однако на самом деле именно движение создает весь, кажущийся таким прочным и постоянным, мир яви.

Сновидение «Самоисцеление».

Смысл размышлений состоял в том, что мои занятия на самом деле являются ритуалом самоисцеления.

Символами жизни могут быть и дерево, и мелодия.

Сновидение «Научиться не думать».

Невозможно создать разумное существо, отделённое от общего разума. Есть только один единый разум.

Надо научиться не думать, то есть освободиться от словесной интерпретации того, что происходит, но (!) только после такой интерпретации.

Сновидение «Записать сновидение».

Я записываю сновидение или думаю, как его записать. При этом я понимаю, что это записывание отличается от акта проживания самого сновидения; на самом деле я изобретаю некий смысл, а самого сновидения я не помню вовсе. Существует какая-то неправильность, обман, подмена. Одновременно существует понимание, что это записывание мне только снится. Но подлинной осознанности (прозрачного сновидения) я так и не достигаю.

Сновидение «Свидетель всего».

Я думаю о доступе единого изначального сознания к «я», к «ты», и вообще ко всему миру. Сейчас «Свидетелю», который и есть моё истинное «Я», доступно осознать как себя только «эго», но перспектива у «Свидетеля» – ты и весь мир.

В каком месте на моей карте разместить эти видения? Согласно тибетской йоге сна и сновидений они чем-то похожи на сны ясности, хотя мне они ясными не кажутся.

И, как всегда вовремя, мне в руки попадается небольшая книжечка Анны Вайс «Вдохновение по заказу».

Анна Вайс – один из ведущих специалистов в области использования электроэнцефалографии для исследования деятельности интеллекта. Больше двадцати лет она занимается проблемой управления волнами мозговой активности ради достижения состояния медитации и состояния «активного интеллекта».

Вы помните, что мозг человека постоянно испускает электрические импульсы – волны мозговой активности? Запись этих электрических импульсов на бумаге в виде кривой линии называется электроэнцефалограммой. Электроэнцефалограмма используется для исследования этих импульсов и в диагностических целях. Волны имеют два показателя: амплитуду и частоту. Амплитуда – это величина электрического импульса, которая измеряется в микровольтах. Частота – это скорость изменения волны (сколько раз электрический импульс достигает максимального значения за единицу времени). Частота измеряется в циклах в секунду (герцах).

По частоте волны мозговой активности разделяют на четыре категории: альфа, бета, тета и дельта. Каждая категория волн имеет свои характеристики. Однако можно однозначно утверждать, что ни одна из них не имеет ведущего значения. Исследования показали, что все волны взаимодействуют друг с другом и только их комбинация создаёт наше эмоциональное, ментальное и духовное настроение. Причём схемы волн мозговой активности сугубо индивидуальны для каждого человека. Они сохраняют индивидуальные черты независимо от изменений, происходящих в сознании. Другими словами, схемы, соответствующие тому или иному чувству, уникальны для каждого человека.

Средняя частота бета-волн: 14–38 герц. Обычно эти волны производятся мозгом тогда, когда человек находится в нормальном состоянии. Это нормальный ритм бодрствования, который ассоциируются с логическим мышлением, решением конкретных проблем и концентрацией внимания. В настоящий момент у вас наверняка активизированы именно эти волны. Однако «чистые» бета-волны вовсе не обеспечивают полного сознания. Исследования Анны Вайс показали, что когда они не находятся во взаимодействии с другими волнами, человек теряет связь с подсознанием и интуицией.

Средняя чистота альфа-волн: 8-14 герц. Они возникают в мозге, когда человек мечтает, фантазирует, когда активизируется визуализация. Эти волны свидетельствуют о состоянии расслабления и о погружении в медитацию. Анна Вайс показала, что наиболее распространенной проблемой, связанной с альфа-волнами, является то, что их часто не хватает для связи с другими волнами мозговой активности. Без альфа-волн невозможно запомнить свои сны после пробуждения, даже если вы и помните, что они были яркими, красочными и производили сильное впечатление. Альфа-волны обеспечивают связь между высокими частотами сознательного мышления и низкими частотами подсознания. Иначе говоря, если исчезают альфа-волны, теряется связь с подсознанием.

Средняя чистота тета-волн: 4–8 герц. Наиболее активными тета-волны бывают в то время, когда человек спит, находится в состоянии медитации или творческого подъёма. Тета-волны считаются проявлением подсознания, которое условно можно расположить между уровнем сознания и бессознательным уровнем. Тета-волны несут неиссякаемый поток воспоминаний, ощущений и эмоций. И хотя этот поток не может прорваться в сознание человека, но он, несомненно, оказывает значительное влияние на формирование его взглядов, отношений, ожиданий и убеждений. Для полного использования потенциала тета-волн требуется наличие их комбинации с другими волнами; только такая комбинация может обеспечить действительно творческий подъём.

Средняя чистота дельта-волн: 0,5–4 герц. Они особенно активизируются во время сна, и остаются включёнными тогда, когда все остальные волны мозговой активности выключены. В комбинации с другими волнами дельта-волны могут наблюдаться и во время бодрствования. Но они имеют тенденцию пропадать сразу же после того, как человек замечает их присутствие. Можно сказать, что они отражают само подсознание. Дельта-волны – это своеобразный радар интеллекта, принимающий информацию на инстинктивном уровне. С помощью этих волн наше подсознание получает и отправляет различные послания. Сильные дельта-волны наличествуют в те моменты, когда мы знаем, что сейчас зазвонит телефон, когда мы думаем о ком-то за несколько минут до того, как столкнуться с ним на улице, когда чувствуем боль, а потом узнаём, что в это время поранился собственный ребёнок, когда мы знаем о том, что скажет человек до того, как он раскроет рот, когда мы точно знаем, что чувствует другой, несмотря на то, что он это скрывает. Избыток дельта-волн – проблема чувствительных людей.

Когда мы просыпаемся, тета и альфа-волны находятся в активном состоянии. Этим объясняется, что порой из состояния сна рождается состояние глубоких размышлений. Ты просыпаешься и обнаруживаешь, что обдумываешь нечто, причём можно заметить, что процесс обдумывания начался в состоянии сна. В такие моменты нужно просто наблюдать за проплывающими в подсознании мыслями, как бы «загружать» интересующую тему в своё сознание, но нельзя думать намеренно, потому что активизация бета-волн немедленно снижает активность тета-волн и приводит к потере информации. Когда это случается, уже ничего поделать нельзя – процесс закончился.

Но если вам удастся сохранить связь с подсознанием, то вы сможете с ним пообщаться. Создание и укрепление сознательной связи между своим индивидуальным сознанием и его бессознательными глубинами даёт неисчерпаемый источник полезной информации, бытовых и творческих подсказок. Такие периоды не могут быть созданы искусственно. Всё что требуется, так это просто позволить им быть. Для этого надо иметь намерение заглянуть в глубину подсознания и почерпнуть из неё полезную информацию. При этом, пишет Анна Вайс, важно в обязательном порядке использовать информацию или подсказку, полученную из подсознания. Это словно стимулирует подсознание и подталкивает его к передаче новых сведений. И наоборот, если в течение длительного периода информация не используется, то подсознание как бы понимает, что вы не нуждаетесь в его услугах и в тех сведениях, которые оно вам передаёт.

Впрочем, по крайней мере, в первые десятилетия жизни эти подсказки не требуются. Человеку необходимо сначала научиться переживать жизнь, а только потом осмысливать. Так мы устроены, таким образом формируется и развивается наше с вами индивидуальное сознание.

В этой книжечке я обнаружила для себя массу интересных сведений. Например, о том, как связана волновая активность мозга с тем, что происходит в сознании.

Бета-волны сопровождают восприятие реальности в бодрствующем состоянии. Альфа и тета-волны связаны с наличием в сознании внутренних образов – с состоянием сна. При этом образы, соответствующие альфа-волнам, более отчётливые, ясные и понятные, чем те, которые соответствуют тета-волнам. Они красочнее, цвета их более разнообразны, границы чётче, их легче создавать по желанию, по команде, однако они менее осмысленны. Образы, которые соответствуют тета-волнам, обычно темнее и менее чётки, но, как правило, они несут глубокий смысл. Создаётся впечатление, пишет Анна Вайс, что они поднимаются из глубин сознания. Случается, что перед появлением образов тета-волн человек видит волны голубого и фиолетового цвета. Это говорит об активизации сильных тета-волн. Существует фраза: «Это пришло ко мне из голубого света».

Бросается в глаза очевидная закономерность. Бета-волны как бы самые «сильные», у них самая высокая частота: от 14 колебаний в секунду; они соответствуют бодрствующему состоянию, при их наличии образы, которые переживаются в сознании, «материализованны». Частота альфа-волн ниже, во время их активизации образы в сознании переживаются автономно, не зависимо от физической реальности, сознание как бы удаляется от неё. Следующие виды волн всё «глуше» и «глуше» – у дельта-волн количество колебаний в секунду не превышает 4. Образы в сознании тускнеют, но зато обнаруживается глубокий смысл. Такое ощущение, что чем глубже мы погружаемся в сон, тем дальше и дальше сознание уходит от чувственного восприятия и как бы приближается к иному виду восприятия – восприятию идеального, восприятию смыслов.

При бета-активности мозга, образы в сознании соответствуют существующим физическим объектам. По мере снижения частоты мозговых волн образы в сознании становятся всё менее и менее отчётливыми и заменяются абстрактными смыслами, из которых они, судя по всему, и рождаются.

Таким образом, мои «сномышления» вовсе не необычны, они занимают своё законное место на территории сна. Когда сон закончен, и мы просыпаемся, но ещё не включились в переживание яви, в сознании образуется как бы зазор. В этом зазоре можно услышать какую-то подсказку, выраженную не образами, а мыслью, а то и разглядеть смысл происходящего, который не скрыт за переживанием жизненных коллизий.

Я много лет наблюдала за собственными снами и убедилась, что у всех сновидений одной ночи и у событий сопутствующего дня всегда может быть обнаружен один общий смысл. Это выглядит таким образом, как будто всякий раз существует одна основная тема и несколько вариантов её переживания: один из них осуществляется наяву, а остальные транслируются через сновидения. Дельта-волны существуют в нашем мозге практически постоянно, логично предположить, что они и отвечают за присутствие «основной темы дня». Как постоянный фон они сопровождают все мельчайшие события нашей жизни.

Кстати, в этом содержится основание для адаптационной функции сновидений: ведь наяву переживается вовсе не самый экстремальный вариант. Поэтому сновидения отчасти представляют собой своеобразное внутреннее тренировочное устройство, обучающее нас реагировать на возможные стрессы в физическом мире.

Физический мир словно бы даёт возможность воплотить в жизнь планы идеального. Ведь душа может радоваться и печалиться, но смеяться и плакать может только человек, обладающий телом. С другой стороны, смысл обретается нами только в непосредственном переживании. Этимология слова «сознание» – собственное знание. Смысл, существующий в глубине сознания, склоняет нас действовать таким образом, чтобы пережить его в чувствах и эмоциях.

Мир ничего не скрывает. Все ответы лежат прямо на поверхности. Просто надо стараться быть открытым навстречу Природе, подлинный язык которой совпадает с нашим непосредственным её переживанием. В подробностях наших переживаний скрыты ответы на все вопросы об её устройстве. Только через непредвзятое и внимательное вглядывание, вслушивание и вдумывание в собственные переживания можно добраться до понимания механизмов действительности и до ответа на самый главный вопрос – о смысле самой жизни.

Даже сам разум рождается только тогда, когда у личного сознания накоплено достаточно чувственного опыта. А для обладающего разумом человека подсказки из глубины сознания становятся просто бесценными. К сожалению, большинством людей они так никогда и не востребуются.

Из глубины сна к нам приходят не только образы, но и поднимаются абстрактные смыслы. Смысл является категорией или реалией более изначальной и устойчивой, чем переживание яви или сновидений. Он функционирует как своего рода чертёж, диктующий жизни свои сюжеты.

Сегодня сновидения считаются лишь отголосками бодрствующего сознания, а самостоятельность сонного знания не признаётся. И всё же очень многое говорит о том, что через сны приходят удивительные подсказки и происходит корректировка самой жизни. Так может быть, мы ошибаемся, считая сны отзвуками физической реальности? Может быть, стоит пересмотреть свою позицию и начать относиться к сновидениям как к модели, которая предшествует жизни наяву?

9. Я там, где моё сознание

Однажды в детстве я пережила необычный опыт. Мне было тогда лет десять – одиннадцать. Каждое лето месяца на два, а то и дольше, мама вывозила нас с сестрёнкой на юг к морю. Иногда она «экспериментировала», и мы отправлялись в какое-то новое место, но чаще всего отдыхали в местечке Лазаревское под Сочи. Останавливались всё время у одних и тех же людей, ставших с годами почти родственниками. Их дом находился на улице, идущей вдоль берега моря. Утро и вечер проводили на море, а дневную жару – в прохладе небольшого садика окружающего дом. Иногда ближе к ночи гуляли по городу.

В тот день маме зачем-то надо было сходить к местной жительнице, и она взяла меня с собой. В той квартире я была единственный раз в жизни. Мама с хозяйкой куда-то вышли, а я осталась в комнате одна. Убранство комнаты было самым обычным для того времени: типовой платяной шкаф, покрытый цветной скатертью стол со стульями, стандартный ковёр-гобелен на стене. По правде говоря, саму комнату я помню смутно. В углу этажерка, а на ней очень странный предмет: внутри прозрачной колбы, похожей на большую электрическую лампу, стоящую на своём горлышке, во всю её ширину ветвился белоснежный куст. Я подошла к этажерке и замерла у этой вещи. Никогда до того ничего подобного я не видела. Мир вокруг как бы перестал существовать – я вся была поглощена этим необычным предметом, непонятно как сделанным. И вот я внутри, среди ветвей белоснежного куста рассматриваю его веточки вблизи. Внутри «веточек» пусто, это и не веточки вовсе, а прорытые в прозрачной мягкой пластмассе разветвлённые каналы. Вблизи видно, что стены каналов грубые, шершавые и оттого не прозрачные, а мутные, белые. Я рассматриваю стенки каналов то изнутри их, оттуда, где пустота, то снаружи, располагаясь как бы внутри тела самой этой штуки. Сколько времени это длилось – не знаю. В комнату входили мама с хозяйкой квартиры. В то же мгновение я обнаружила себя, стоящей около этажерки и смотрящей на диковинку со стороны.

Потом мы шли домой, по пути заходили на рынок – я находилась в каком-то внутреннем стопоре. Никому и никогда я не рассказывала об этом своём переживании. Вот сейчас первый раз описываю его. У меня нет задачи убеждать кого-то в реальности того, о чём я пишу, думаю, что это бесполезно, а слышащие услышат. На самом деле мне важно самой разобраться, что же тогда произошло.

Прежде всего, это переживание дало мне знание, что видеть можно не только глазами – мои физические глаза никак не могли быть там, откуда я смотрела.

Конечно же, на ум сразу приходит распространённое представление о выходе сознания из тела. Однако у меня есть другое предположение на этот счёт. Для того чтобы его проверить, я постаралась найти свидетельства о похожих переживаниях. Оказалось, что они не редкость. Их принято называть внетелесным опытом. Этот опыт представляет собой такое состояние, когда человек оказывается вне своего материального тела в полном сознании и сохраняет способность воспринимать окружающее так, как если бы оставался в физическом теле. Он может наблюдать за происходящим вокруг и принимать осознанные решения, основанные на том, что он видит. Но я не нашла ни одного свидетельства, что человек сохраняет способность действовать. Наоборот, если он пытается дать о себе знать, то его никто не видит и никак на него не реагирует. Подобные переживания часто провоцируются внезапными катастрофическими происшествиями. Типичный пример: произошла автомобильная авария, резкий толчок, удар, скрежет, визг тормозов и человек обнаруживает себя как бы сверху над происходящим. Он видит своё физическое тело, он наблюдает, как приходит помощь, и позже описывает всё, что происходило на самом деле, тем самым как бы подтверждая «выход из тела». Это действительно очень удобный способ описать произошедшее. Но почему бы этот феномен не объяснить по-другому. Разве нельзя предположить, что сознание, которое, по моему убеждению, находится вовсе и не в теле (вспомните об аналогии с локатором), просто стало наблюдать за происходящим из другой позиции, при этом никуда само не перемещаясь.

Можно не сомневаться, что человек ещё очень мало осведомлен даже о своём физическом организме. Судя по всему, существуют тонкие энергетические структуры, пронизывающие наши физические тела. Вероятно, они являются как бы энергетической основой физического тела. Известен тысячелетний опыт Востока по работе с этими структурами, а в основе современной рефлексотерапии лежат понятия об активных точках и об энергетических меридианах, пришедшие из древней китайской медицины. Сколько у нас этих энергетических «тел»: пять, семь, двенадцать? Какие у них свойства? Какие функции они выполняют? Когда-нибудь и это станет достоянием науки. Но эти энергетические структуры находятся на территории физического мира, природой которого и является энергия, они входят в состав нашего физического тела. А реальность сознания имеет какую-то другую, свою природу. У сознания есть своя собственная «территория существования», на которой действуют совсем другие законы.

Конечно, проще всего предположить, что если я вижу вон тот куст отсюда, то я и нахожусь здесь, то есть, если сознание смотрит из тела, то оно и находится в теле. А если смотрит сверху, значит, существует ещё одно тело, в котором сознание, как на самолёте вылетело из тела физического. По сути же за этим скрывается попытка описать мир сознания в категориях мира телесного. Человеческому разуму вообще свойственно соизмерять неизвестное с уже известным. Так, слова библии о том, что человек создан по образу и подобию Бога, можно пытаться толковать по-разному, но совершенно очевидно, что как раз образ самого Бога человек срисовывал с себя. Это совершенно естественно. Само собой разумеется, что даже мистическое, эзотерическое миропонимание основывается на соответствующих знаниях о мире. Однако жизнь – это безостановочное движение и развитие. К примеру, современные сведения о микромире никак не вписываются в классическую физику с её неприкосновенностью времени и пространства. Известно, что субатомные частицы не занимают определённого места в пространстве, а как бы «размазаны» по определённой области, они и не частицы вовсе, хотя если наблюдателю надо, то могут предъявить и свойства частиц. Багаж знаний о природе постоянно увеличивается, вместе с ним меняется и наше миропонимание, которое включает и гипотезы, и фантазии о неизвестном. Сегодняшнее описание устройства сознания просто обязано ориентироваться на современные знания. «Внетелесный опыт» – название переживаний, о которых идёт речь, – правильное, но понимать его надо буквально, не стоит наделять бестелесное иной телесностью.

Наш разум привык к тому, что у него есть определённое место пребывания, и он не представляет, что может существовать без него. Но благодаря случившемуся со мной я абсолютно точно знаю, что сознание и тело не прикованы друг к другу. Моё сознание и моё тело могут существовать раздельно. Более того, раз сознание может функционировать в физическом мире вне физического тела, то почему бы не предположить, что оно вообще не нуждается ни в какой ограничивающей оболочке. На самом деле все внетелесные переживания свидетельствуют только об одном: мы не там, где тело, мы там, где наше сознание. Сознание пользуется телом, но это не означает, что оно находится в нём. Сознание – это не то, что внутри нас, это то, что вне нас. Сознание – это нечто без границ, что соединяет нас друг с другом и всем Миром.

Само собой разумеется, что во время описанного переживания моё физическое тело было в «здесь» и в «сейчас», оно находилось в комнате у этажерки, и глаза из него не выскакивали. Хотя у меня самой была полная иллюзия, что я нахожусь то среди ветвей «куста», то внутри самих веточек, думаю, что дело не в выходе души из тела. Я думаю, что сознание не перескакивает с места на место. Я думаю, что оно вообще не находится в теле. Вспомните сравнение с локатором. Бытиё оператора, того, кто видит, не имеет ничего общего с бытиём самого устройства. Логичнее всего предположить, что сознание тоже находится в совершенно иной реальности. Мне представляется, что на самом деле «территория сознания» находится как бы везде сразу. Пространство сознания пронизывает весь физический мир, являясь иным, невидимым его уровнем. Моё собственное индивидуальное сознание в периоды бодрствования действительно видит и чувствует физическую реальность посредством моего тела, но я полагаю, что оно способно воспринимать мир вообще отовсюду. Вероятно, для сознания взглянуть откуда-то примерно то же самое, как для меня нынешней взглянуть куда-то. Это ведь тоже удивительно, что, оставаясь на одном месте, мы можем посылать свой взгляд на массу самых разнообразных вещей вокруг. А сознание может смотреть не только куда захочет, но и откуда захочет.

Наше индивидуальное сознание связано с телом на протяжении всей нашей жизни. Для него физическая реальность и само тело подобны материнскому чреву, посредством которого оно зародилось и развивается. Но всё же реально оно всегда находится на своей собственной территории. Там, на своей территории, сознание переживает период, когда оно привязано к «пульту управления». На той своей территории за его спиной стоят его «родители», «опекуны» и «учителя», которые сопровождают его во время всей жизни моего (его) физического тела. Посредством тела в сознании рождается и формируется разум. На протяжении бодрствования сознание до такой степени поглощено информацией, которая приходит от органов чувств, что мнит себя существующим прямо в теле. Но когда тело засыпает, оно может оглядеться на промежуточной территории – территории сна, которая ближе к его собственному «дому». Те образы, которые возникали в нём при наблюдении за физическим миром, сменяются «чистыми» образами территории сновидений. Его задача – сформироваться до такого уровня, чтобы смочь существовать на своей собственной территории после смерти тела. Оно и есть «я».

Известно много свидетельств о «внетелесном» опыте, полученном во сне. Такому опыту, например, посвящены книги Роберта Монро. Господин Монро был настолько заинтригован своими переживаниями, что посвятил вторую половину жизни исследованию возможностей человеческого сознания и создал Институт Монро, существующий и сейчас. Сомневаться в реальности его опыта не приходится, но его переживания могут иметь не то объяснение, которое предлагал он сам. Монро свидетельствует о переживаниях, при которых человек способен передвигаться в пространстве с огромной скоростью или сразу оказываться в нужном ему месте, проникать сквозь физическую материю: стены, стальные листы, бетон, землю, океанские воды. Он может без малейших усилий и всякого риска войти даже в атомный реактор. Он может навестить своего приятеля, живущего в трех сотнях миль, либо, если вздумается, исследовать Луну, Солнечную систему и всю Галактику. На мой взгляд, всё эти переживания не что иное, как осознанные сновидения. То, что структура сна у Роберта Монро не совсем совпадала с общепризнанной схемой, может говорить о чём угодно, но вот все его попытки доказать, что он действительно передвигался в своих переживаниях по территории реального физического мира, не увенчались успехом. Осознанные сновидения (да и вообще все сновидения) происходят не на территории физического мира, а на территории сознания. Ну а то, что во время своих «выходов из тела» он получал информацию, близкую к реальной, можно объяснить свойствами самого сознания. Бессознательное в нас прекрасно осведомлено обо всём, что происходит, и значит, может предоставить человеческому разуму интересующие его сведения. На самом деле, как явствует из его же собственных книг, сведения, которые получал Роберт Монро, всегда были довольно приблизительными.

Время от времени я возвращаюсь к своему переживанию и пытаюсь понять, что его спровоцировало, почему больше никогда ничего подобного не случалось, и возможно ли этим управлять? Помню, что была вторая половина жаркого летнего дня. С утра мы уже побывали на море, потом отдыхали и обедали во дворе дома. К той женщине мы шли не торопясь, стараясь держаться в тени деревьев, а в её квартире вообще стояла приятная прохлада. Я помню внутреннее состояние покоя, умиротворения и тишины. Непосредственно перед переживанием я была расслаблена и внутри как бы абсолютно «пуста», безразлична ко всему. Моё сознание рассеянно блуждало по окружающей обстановке и неожиданно наткнулось на совершенно незнакомую вещь. Я находилась в состоянии полупрострации, а новая вещь подействовала на сознание, как красная тряпка на быка. В доли секунды осозналось незнание и сменилось осознанием знания, которое всегда сопровождается осознанностью. Любопытный разум потянулся к заинтересовавшей его вещи и сознание, свободное от тела, которое было на «автопилоте», нарушив правила, взглянуло оттуда, откуда глядеть не принято. А возможно, что тому, кто ведёт меня по этой жизни, уже тогда было известно, что пройдёт много лет, и я буду сидеть сегодня у компьютера и заниматься этой самой работой…