Текст книги "На территории сна"

К сожалению, оказалось, что в контексте эволюции феномен сна почти не изучен. Но даже очень скудные сведения позволили сделать некоторые умозаключения.

Возникновение сна традиционно связывают с проблемой сохранения энергии, поскольку очевидно, что сон трансформировался из периодов пассивности, которые всегда выполняют в природе эту функцию. Случилось это примерно 180 миллионов лет назад, когда теплокровные млекопитающие, отделившиеся от своих холоднокровных предков – рептилий, начали спать. Считается, что сон у теплокровных стал возможным в связи с тем, что они не так зависят от перепадов температуры, как холоднокровные, и у них как бы появилась дополнительная энергия для других функций, а именно для сна.

Вместе с тем учёные обнаружили, что сон у животных, точно так же как и у человека, не монотонный. Исследования показали, что и у них есть периоды БДГ (быстрого движения глаз), которые у людей совпадают со сновидениями. Причём, такие периоды свойственны не только млекопитающим, но даже некоторым птицам. Из этого был сделан вывод, что и животные видят сны. То есть сновидения – вовсе не человеческая прерогатива. Это означает, что животные не просто обладают сознанием, воспринимающим мир в виде образов, – они могут переживать чувственные образы автономно, не зависимо от происходящего в окружающем мире. Выходит у нас и у животных похожий способ восприятия и переживания мира. Ничего криминального в этом утверждении нет – это ясно всем и без всякой науки, но оно склоняет к определённым размышлениям о самом сознании.

Само сознание невозможно увидеть, услышать или потрогать, но его присутствие выдает наличие сновидений. То есть с того самого момента, когда у животных возник парадоксальный сон (сновидения), можно говорить о том, что на планете развивается сознание в сторону человеческого. Хотя до человека было ещё далеко, но путь к нам теперешним был обозначен. Так может быть, куда правильнее было бы связать возникновение сна не с периодами сохранения энергии, а с появлением признаков сознания, воспринимающего окружающую реальность в виде системы образов.

Однако (внимание!) самое интересное состоит в том, что длительность парадоксального сна (сна со сновидениями) выше всего у самых древних из ныне живущих видов млекопитающих – яйцекладущего утконоса и сумчатого опоссума. Получается, что парадоксальный сон должен быть главным или даже единственным видом покоя у эволюционных предшественников млекопитающих и птиц – пресмыкающихся. Учёные ломают голову: если состояние парадоксального сна появилось в эволюции раньше, чем медленноволнового, то какова могла быть его функция? Ведь это как бы то же бодрствование, но направленное внутрь. Зачем древнейшим животным нужно было два вида бодрствования?

Эти вопросы возникают только потому, что в современной науке под эволюцией имеется в виду лишь развитие природы и общества, которые очевидны. Но постоянные изменения в природе и обществе сопровождают иную эволюцию, которая проявляется в материальном мире, как эволюция сознания. Его развитие можно проследить от отражения (всеобщего свойства материи) до ощущения (основы познавательной деятельности человека), от механического существования простейших до инстинктивных реакций сложных организмов, от проявления осмысленного поведения у высших приматов до самосознания человека.

В момент, когда жизнь организмов разделилась на активное бодрствование и периоды пассивности, которые, судя по всему, были парадоксальным сном, природа продемонстрировала направление развития в сторону «человеческого» способа восприятия реальности – в природе появились организмы, способные не просто отражать окружающий мир, как минералы, например, а воспринимать его в виде образов. Ещё более отчетливо это обнаружилось, когда животные стали спать «явно», потому что первым в эволюции сна возник сон со сновидениями.

Таким образом, момент возникновения сна надо передвинуть еще на 120–150 миллионов лет назад, в эпоху древних пресмыкающихся. Это подтверждается исследованиями в совершенно другой сфере.

Один из широко известных законов биологии звучит так: зародыш любого вида в своем развитии проходит весь тот путь, который прошел в своем развитии данный вид. Естественно полагать, что в нас каким-то образом «записана» и эволюция сна. Действительно, такая «запись» была обнаружена при изучении работы головного мозга. Результаты исследований приводят всё к тем же выводам. Сумма всех показателей свидетельствует о том, что для человека явно архаичным состоянием является именно парадоксальный сон! Он запускается из наиболее эволюционно древних структур головного мозга – ромбовидного и продолговатого мозга. Специальные исследования показали, что для периодического возникновения БДГ-фазы не требуется сохранности более высоко лежащих отделов мозга. Выходит возникновение сна можно передвинуть ещё дальше и соотнести его с эволюцией мозга.

Известно, что мозг развивался на протяжении 500 миллионов лет. В нём постепенно формировался слой за слоем, и каждый из них соответствовал определённым способностям его обладателей. Выделяют три основных эволюционных этапа. Наиболее древний представлен расположенным около окончания продолговатого мозга мозгом «пресмыкающегося» – его можно обнаружить у аллигаторов, черепах и ящериц. Эта часть мозга даёт нам возможность ощущать. Он развился до теперешнего состояния около 500 миллионов лет тому назад. Следующим стал мозг древних млекопитающих, общий для человека с такими низшими млекопитающими как крысы, кролики, кенгуру и лошади. Ему около 200 миллионов лет. Этот мозг – координатор элементарных эмоций и чувственных реакций: голода, жажды, боли, шока и подобного. Он связан с проявлением таких реакций, как потребность нападать или защищаться. Позже всех сформировался мозг «нового млекопитающего» или новая кора мозга, которая наиболее развита у приматов и особенно у человека. Она начала складываться уже около полумиллиона лет тому назад. Этот «высший мозг» связан, прежде всего, с сознательными движениями, в то время как более древние отделы мозга в основном отвечают за непроизвольные реакции.

Основные характеристики функционирования нервной системы и передачи данных идентичны у всех млекопитающих. Мы настолько похожи на других животных, что мозг многих видов используется как лабораторная модель человеческого мозга.

Но всё же давайте вернёмся к эволюции сна. Так в чём же принципиальная разница между сновидением и бодрствованием относительно сознания?

Днём мы осознаём и переживаем образы соответствующие окружающему миру, а во сне – «автономные» образы, которые никак не связаны с тем, что происходит в это время вокруг. И те и другие образы внутренние, внешних образов не бывает, то есть и те и другие всё равно находятся в сознании и переживаются на его территории. Следовательно, оба состояния неразрывно связаны между собой, и, стало быть, они должны были возникнуть либо одновременно, либо бодрствующее состояние просто обязано было «родиться» из сновидения. Я уже приходила ровно к этим же выводам выше. По мне, это лишний раз подтверждает их состоятельность.

Наше индивидуальное сознание рождается из сновидения. Связанное с телом, оно выныривает в физический мир и «просыпается». Сначала мы воспринимаем действительность лишь в виде чувственных образов, постепенно на их основе в нас начинает формироваться разум. Примерно до четырнадцати лет восприятие людей осознано от природы, то есть сознание автоматически находится вместе с телом в «здесь и сейчас». Но эта детская осознанность сродни осознанности животного. Чтобы ребёнок стал человеком, его восприятие должно соединиться с разумом. Другими словами, мы должны научиться сознательно управлять своим отдельным личным сознанием.

Похоже, сама Природа развивалась по направлению к человеческому разуму, ведь и наше тело, и мозг, которые эволюционировали миллионы лет, как будто специально устроены для его функционирования. Разумный же человек сделался способным превзойти и собственное тело, и физический мир. Человеческий разум – и основа самосознания, и инструмент для развития сознания же. Ну а средство для этого развития лежит в основании самой физической реальности – это энергия, частью которой в виде собственного внимания владеет каждый из нас. Материальный мир как будто бы для того и существует, чтобы развивать осознанность. В каком-то смысле это своеобразный тренажёр. Ведь в сновидениях чувственные образы зыбки и недолговечны, а здесь всё так стабильно, так устойчиво. Можно бесконечно возвращаться к одной и той же вещи – она не изменит своего облика и своих свойств.

После того, как осознанное восприятие достаточно освоено, разум, рождённый в мире яви, получает доступ на территорию сна. Другими словами, осознав себя в физической реальности, сознание стремится к своим собственным истокам. Путь к ним лежит через пространство образов самих по себе – через пространство сна. Во время сна у индивидуального сознания появляется возможность постепенно осознать свою собственную идеальную природу. Оно осваивает её постепенно, ещё будучи прикреплённым к определённому телу и как бы живя в физической реальности. Но если жить – означает переживать, то на территории сна открываются новые невиданные возможности. На ней можно пережить невероятное, например, полёт. Я думаю, что дальнейшая эволюция поведёт разумное сознание всё глубже и глубже на территорию сновидений и всё ближе к границе, за которой сознание уже не нуждается в породившем его организме.

Так постепенно «проявлялась» для меня карта всей реальности.

В её центре находится привычный для нас физический мир – действительность яви. Со всех сторон её окружает действительность сна. Физическая реальность находится как бы внутри иной реальности и представляется своеобразной «маткой» – местом, в котором множество индивидуальных сознаний зарождаются и созревают до разумных. Отступая от центра всё дальше и дальше, отдельные сознания теряют свои границы и сливаются в нечто громадное сияющее единое целое, перед которым замирает слово и иссякает фантазия. Конечно как любая карта, эта – всего лишь описание, некая весьма условная схема.

Каждую ночь, пока неосознанно для личности, индивидуальное сознание посещает свою собственную территорию. Когда-нибудь каждый человек будет способен осознавать этот свой путь. Постепенно разум станет проникать на территорию сна всё глубже и глубже. Сперва только в область обычных сновидений, потом в зону обычных осознанных, затем через район ясных снов к месту Ясного Света. Дальше находится то, к чему ни один человеческий термин уже не подходит. По другую сторону мозга, на ином уровне реальности находится «терра-инкогнита» – тот уровень реальности связан с сознанием или и есть само сознание. Территория сна – связующее звено, соединяющее пространство между этим и тем мирами. Сон обеспечивает постоянную связь личного сознания с сознанием как таковым. Но индивидуальное сознание никогда полностью не покидает пространство яви при жизни тела. Оно не может этого сделать, ведь даже если человеку доступны недвойственные сны Ясного Света, его сознание всё равно связано с телом и, когда во внешнем мире происходит что-то неожиданное, оно тут же выныривает в явь.

Жизнь наяву ограничена рамками рождения и смерти тела. Если вы идентифицируете свою подлинную жизнь с телом, то вы, безусловно, смертны, как, безусловно, смертно ваше тело. Если же вы угадываете в себе бессмертность, то дорога к нашему истинному дому лежит через территорию сна. При этом и жизнь наяву возрастает в цене, ведь она превращается в драгоценный и достаточно хрупкий дар, который к тому же уменьшается с каждым мгновением. Материальный мир – место рождения и начальная школа, в которой чувствующее сознание призвано стать разумным. В яви всё тленно, ни один земной клад не вечен. Ничего невозможно захватить с собой отсюда в подлинную обитель сознания. Важно только одно – самому стать таким, чтобы соответствовать тому миру, иначе существует опасность после жизни застрять и раствориться на территории сна. Но это тема уже другой книжки.

Ну и несколько слов о моём намерении увидеть в осознанном сновидении египетские пирамиды.

Я возвращаю вас к сути реальности, в которой мы пребываем наяву. Насколько это доступно современному пониманию, материальный мир представляет собой бесконечные вариации проникающих друг друга колебаний или вибраций, которые мы называем энергией. Бесчисленные энергетические потоки взаимодействуют друг с другом в соответствии с законами физического мира и складываются в паттерны. (Паттерн – термин, использующийся для обозначения устойчивых конфигураций объектов или событий в пространстве или во времени.) Они делают окружающий мир внешне стабильным и «статичным». Энергия как бы кристаллизована, овеществлена. Чувственные образы, которые существуют в человеческом сознании, соответствуют этим внешним реальным энергетическим структурам, но они сами не являются такими структурами, они обладают иной природой. Увидеть пирамиды воочию и в осознанном сновидении – это разные вещи, разные процессы. Разумеется, я хотела увидеть, то есть пережить то, что находится в реальном пространстве яви – пирамиды на плато Гиза, а сформулировала это желание для осознанного сновидения. Возникло противоречие между тем, что же я хотела на самом деле, и тем, как сформулировала это своим разумом. Я создала ошибочное намерение для осознанного сновидения относительно египетских пирамид, но Внутренний человек расставил всё по своим местам.

8. Навстречу внутренней реальности

Почему закодирован смысл сновидений? Для чего завуалирован смысл яви? Зачем всё зашифровано? Ради чего такая множественность смыслов? – А правомочны ли эти вопросы вообще?

Понятия «смысл» и «мысль» связаны с мыслительным процессом, а значит с речью. «Мыслить – значит говорить с самим собой… слышать себя самого» (Кант). Переоценить возникновение речи и абстрактного мышления невозможно – это последнее, что сделало человека человеком. Разум выделил нас на фоне животного царства и вознёс на верхнюю ступень развивающегося сознания. Опираясь на чувственное восприятие, наше мышление преобразует сам чувственный опыт и даёт нам потрясающую возможность получать такие знания о свойствах окружающего мира, которые недоступны непосредственному чувственному познанию.

Однако у лингвистического разума есть и другая сторона. Интерпретируя окружающий мир с помощью слов, мы абстрагируемся от физической реальности, то есть всё дальше и дальше отходим от неё. И это притом, что сознание заведомо отстранено от мира материи: в реальности вибрация – а в сознании звук в ушах, в реальности волновой процесс – а в сознании картинка перед глазами. Именно чувственное восприятие, живое созерцание даёт нам самые непосредственные, самые достоверные и полные сведения о мире. Никогда словесное описание не сравнится с живой картинкой, звуком или с запахом, то есть с теми чувственными образами, посредством которых физическая реальность даётся нашему сознанию изначально.

Так вот мир разговаривает с нами на этом подлинном языке самого сознания. Здесь не слова, не речь, не лингвистика, здесь чувственные образы и непосредственное переживание жизненных ситуаций. Речь, язык – вещь, безусловно, важная, но по отношению к чувственному восприятию она вторична, чувствование мира предшествует её возникновению.

Многие религии призывают притуплять свои чувства, – какое чудовищное заблуждение! Чувства – это наши двери к восприятию, это окна в реальность. Наоборот, необходимо смотреть, слушать, прикасаться, нюхать и пробовать так много, как только возможно. Только так можно ощутить жизнь, которая всегда открыта навстречу нашему существованию.

На свете множество языков, потому что любой из них – всего-навсего условная система знаков, которых может быть без счёта. К тому же, язык – явление неустойчивое. Даже один и тот же язык меняется во времени – уже сто лет тому назад разговаривали по-другому, а соплеменников, живших за тысячу лет до нас, мы бы вообще не поняли. Мир наяву и мир сновидений так относятся к речи и к человеческому разуму, как подлинная местность относится к своей карте. Чувственное восприятие окружающего мира гораздо глубже, шире, объёмнее, чем описание мира с помощью слов. Как объяснить словами, что такое красное, сладкое, свежее, лёгкое? Истинное знание может дать только непосредственное чувствование, непосредственное переживание. Оно – фундамент, основа, на которую опирается разум.

Язык образа – исконный, подлинный язык мысли. Механизмы речи включаются потом.

Существует масса свидетельств, что научные открытия приходят к учёным сперва в виде некого целостного внутреннего образа, а уже позже облекаются в язык разума – речь. Вот что писал, например, Эйнштейн: «Слова, написанные или произнесенные, не играют, видимо, ни малейшей роли в механизме моего мышления. Психологическими элементами мышления являются некоторые, более или менее ясные знаки и образы». Образы были у него зрительными, слуховыми, а иногда и двигательными. А бывало, в нем просыпалось так называемое синестетическое восприятие: подобно Скрябину или Дебюсси, он «видел» звук и «слышал» цвет. Слова же подыскивались тогда, когда знание надо было передать другим. Когда Эйнштейн в своих теоретических построениях перешел от обычного пространства к искривленному, он, еще не зная, как это будет выражено математически, говорил, что представляет себе такое пространство в виде гигантского моллюска. Каким бы сложным ни было математическое рассуждение, говорил он, у него не возникнет ощущения, что он его понял, пока оно не будет восприниматься как единое целое. Эйнштейн утверждал, что теория относительности выросла из его подростковой фантазии, когда он пытался зрительно представить себе, на что была бы похожа реальность, если бы «он ехал на конце светового луча».

Почти так же описывает свой мыслительный процесс другой ученый и гений – загадочный Никола Тесла. Он пишет, что всегда мыслил образами, а не словами. «Мне было около семнадцати лет, когда я стал серьезно думать об изобретениях. Тогда, к моему огромному удовольствию, я заметил, что могу очень легко визуализировать. Мне были не нужны модели, рисунки или эксперименты. Я мог рисовать их в моем сознании. Так бессознательно я пришел к тому, чтобы разработать новый метод материализации изобретательских идей и концепций, полностью противоположный чисто экспериментальному и, по моему убеждению, столь же быстрый и эффективный». Однажды Тесла пытались поймать на его утверждении, что для него нет никакой разницы, запускать ли свою турбину «в мыслях» или испытывать в мастерской. Для того, чтобы доказать это, Тесла «построил» одну воображаемую турбину в своем мозгу, а другую заказал по-настоящему. Обе машины были запущены одновременно. Через месяц после этого Тесла разобрал свою воображаемую турбину и точно указал те детали, которые износились или разрушились. Когда разобрали и осмотрели реальную машину, оказалось, что описание Тесла каждой детали точно совпадало с тем, что обнаружилось в реальной машине!

Гениальный Моцарт утверждал, что сначала он сочинял музыку в голове, а затем просто «переписывал» ее на бумагу. Он писал, что мог рассматривать музыку мысленным взором, как прекрасную картину или статую. К тому моменту, когда её надо было записать на бумагу, она уже была практически готова в воображении.

Что же касается многозначности образов, которая очевидна, то в этом отражается фундаментальное свойство реальности – «всё во всём». Всё связано со всем и всё содержится во всём; каждое явление несёт информацию обо всём мире. Вероятно, каждую вещь в мире и каждый процесс можно осмыслить огромным, если не бесконечным, числом способов. Наш разум, который по сравнению с миром ещё совсем молод, просто не в состоянии вместить все значения, которые демонстрирует каждое явление, он берёт только то, до чего дорос интеллект.

Сегодня мы способны понять и осмыслить реальность, только разбив её на условные части и обозначив словами. Однако человеческий язык сам по себе представляет некий код. «Язык» окружающего мира универсальнее человеческого языка. Вот восходит солнце и впереди новый день, и это понятно всем людям, которые говорят на самых разных языках, и это понятно даже глухонемому, и это понятно не только людям, но птицам и животным, цветам и деревьям. Смысл восхода настолько всеобъемлющ, что я могу это только почувствовать, а мой разум, основанный на языке, способен ухватить каждый раз только малую толику его.

И сновидения, и явь разговаривают с нами напрямую чувственными образами, а мы сами, анализируя происходящее, думая, что расшифровываем смысл событий, наоборот, зашифровываем их, переводим их в абстрактную знаковую систему, которой оперирует разум. Сновидения вовсе не зашифрованы и явь не закодирована, это мы их шифруем и кодируем, когда пытаемся осмыслить и проанализировать. Реальность сна и яви говорит с нами на универсальном языке чувственных образов, а мы переводим его на язык слов, который, конечно же, вторичен.

Смысл, который мы обнаруживаем в сновидениях, это своеобразное создание карты. Местность одна, а карт можно создать сколько угодно. Всё зависит от того, что именно на этой местности требуется описать. Современная физика утверждает, что каждая элементарная частица атома состоит из всех остальных его частиц, что каждая точка пространства несёт информацию обо всём пространстве. Восходит солнце, и в этом восходе содержится информация и о круговороте космоса, и о жизни звёзд, и о временах года на земле, и о просыпающейся навстречу новому дню природе, и о человеке, вспоминающем свое сновидение.

Именно это «всё во всём» объясняет существование множества разнообразных теорий, касающихся функций сновидений. Так, согласно Фрейду сон ослабляет цензорский контроль «я» над бессознательным и даёт простор для развития всевозможных фантазий, направленных на удовлетворение желаний. По Фрейду каждое сновидение, даже беспокойное и кошмарное, является попыткой исполнения какого-либо внутреннего влечения, хотения. По Фрейду, для «Оно» нет разницы между удовлетворением желания в физическом, чувственном мире и в мире сна. На самом деле все серьёзные исследователи психики сходятся на том, что сновидение – полноценное психическое явление, которое во многом равносильно яви. На таком представлении основана практика психоаналитиков, использующих сновидения пациентов для выявления их психологических проблем.

Юнг считал, что причиной возникновения снов является восполнение тех аспектов личности, которые оказались неуравновешенными, то есть, что каждое сновидение говорит о том, чего не хватает для целостности. Поэтому в сновидении всегда есть подсказка или даже непосредственная возможность для устранения проблем неустойчивости жизни наяву. Юнг утверждал, что для расшифровки сновидений наиболее важна индивидуальная ситуация, а не фрейдовский поиск постоянных мотивов, таких как пенис или женская грудь.

Есть достаточно убедительные работы, в которых показано, что каждое сновидение содержит сведения о физическом состоянии тела. И так далее и тому подобное. Правы и первые, и вторые, и третьи. Хотя «местность», которую описывают все эти разные учёные, одна и та же, каждый создаёт для неё свою собственную карту.

Язык, на котором говорят сновидения, – это чувственные образы мира: зрительные, слуховые, осязательные и так далее. Это тот же самый язык, на котором говорит с нами реальность наяву. Выходит, что научиться «читать» (понимать) сны и научиться «читать» (понимать) явь – по сути, одно и тоже. И то и другое «пишется» одним и тем же универсальным для всего человечества языком. Природа ничего и никогда от нас не скрывает, она предельно откровенна, поэтому так бесконечно разнообразны смыслы, стоящие за каждым образом. Задача разума постепенно, по мере собственного развития разобрать бесчисленные сокровища смыслов, которыми наполнен каждый образ.