Текст книги "Лучшие застольные песни"

Я любила его

 
Я любила его
Жарче дня и огня,
Как другим не любить
Никогда, никогда!
 
 
Только с ним лишь одним
Я на свете жила;
Ему душу мою,
Ему жизнь отдала!
 
 
Что за ночь, за луна,
Когда друга я жду,
Вся бледна, холодна,
Замираю, дрожу.
 
 
Вот идет он, поет:
«Где ты, зорька моя?»
Вот он руку берет,
Вот целует меня!
 
 
Милый друг, погаси
Поцелуи твои!
И без них при тебе
Огнь пылает в крови.
 
 
И без них при тебе
Жжет румянец лицо,
И волнуется грудь,
И кипит горячо;
 
 
И блистают глаза
Лучезарной звездой!..
Я жила для него!..
Я любила душой!..
 

Ах, где ты, голубь, был

 
«Ах, где ты, голубь, был,
Где, сизенький, побывал?» —
«У голубушки своей в гостях
Я на правом крыле спал,
 
 
Сверху левым ее обнимал.
Вдруг проснулся голубок —
Голубушки со мной нет!
Полечу я за ней вслед,
 
 
Взовьюсь, голубь, высоко,
Опущусь на гору.
Из-под горки ключ бежит,
Тут голубушка моя лежит!
 
 
Знаю, знаю, кто ее убил:
Злой охотник из ружья,
Он тут ружьица пытал
И в голубушку мою попал».
 

На родимую сторонку ясный сокол прилетел

 
На родимую сторонку ясный сокол прилетел,
Он на ольху молодую тихо, жалостно присел.
 
 
Он головушку повесил, хвост печально распустил.
«Что ж ты, сокол мой, невесел, призадумался сидишь?
 
 
Или много горя видел в чужой дальней стороне?
Или кто тебя обидел в поднебесной высоте?» —
 
 
«Я в степях, в лесах был во дремучих, соколиху я любил,
Один сокол черноперый у меня ее отбил».
 

Соловей мой…

 
Соловей мой, соловей,
Молоденький, легонький,
Голосочек тоненький!
Не пой, не пой, соловей,
 
 
Громким голосом своим,
Не давай тоски-назолы
Сердечушку моему!
Уж и так мое сердечко
 
 
Надорвалось плакучи,
Я не знаю по чему.
Знать, по ней же, знать, по ней,
По сударушке своей!
 
 
Ты, сударушка моя,
Одолела ты меня,
Одолела, уезжала
В чужи дальни города.
 
 
Уж мне некого нанять,
По сударушку послать:
Уж мне малого нанять —
Мал не смыслит, как сказать.
 
 
А мне старого нанять —
Стар не дойдет до нее;
А мне ровнюшку послать —
Ровня сам охоч гулять.
Уж он пойдет по нее,
Засидится у нее,
Заглядится на нее,
На ее бело лицо,
 
 
На прекрасну красоту.
Уж и, знать, мне молодцу,
Подниматься самому
По сударушку свою!
 

По лугу я, девица, гуляла

 
По лугу я, девица, гуляла,
По лугу я, красная, гуляла,
По лугу я, по лугу я,
По лугу, по лугу, по лугу я!
 
 
Ягоды девица собирала,
Ягоды красна собирала,
Ягоды, ягоды я,
Ягоды, ягоды, ягоды я!
 
 
Страху девка набралася,
Страху красна набралася,
Страху я, страху я,
Страху я, страху я, страху я!
 
 
Ольху девица ломала,
Ольху красная ломала,
Ольху я, ольху я,
Ольху я, ольху я, ольху я!
 
 
Сверху девица сломила,
Сверху красная сломила,
Сверху я, сверху я,
Сверху я, сверху я, сверху я!
 
 
К речке девка подходила,
К речке красна подходила,
К речке я, к речке я,
К речке я, к речке я, к речке я!
 
 
Свежую рыбушку ловила,
Свежую красная ловила,
Рыбу я, рыбу я,
Рыбу я, рыбу я, рыбу я!
 
 
Печку жарко затопила,
Печку красна затопила,
Печку я, печку я,
Печку я, печку я, печку я!
 
 
Дружка в гости заманила,
Дружка красна заманила,
Дружка я, дружка я,
Дружка я, дружка я, дружка я!
 
 
Свежей рыбушкой кормила,
Свежей красная кормила,
Рыбой я, рыбой я,
Рыбой я, рыбой я, рыбой я!
 
 
Косточкою подавила,
Косткой я, косткой подавила,
Косткой я, косткой я,
Косткой, косткой, косткой я!
 

Прошло лето, прошла осень

 
Прошло лето, прошла осень,
Прошла красная весна,
Наступает время скучно —
Расхолодная зима.
 
 
Все речушки призастыли,
Ручеечки не текут,
В поле травоньки завяли,
Алы цветы не цветут.
 
 
Зелены луга посохли,
Вольны пташки не поют.
Ты, расейска вольна пташка,
Воспремилый соловей!
 
 
Ты везде можешь летати —
Высоко и далеко,
Сколь высоко, сколь далеко —
В славный город Ярослав.
 
 
Разыщи мне там милого
Не в трактире, кабаке,
Сядь пониже, сядь поближе,
Дружку жалобно воспой.
 
 
Ты воспой, воспой милому
Про несчастье про мое,
Про такое ли несчастье:
Меня замуж отдают
 
 
Не за милого за друга —
За старого старика,
За старого, за седого,
За седую бороду,
За большую голову.
 

Уж вечор-то я, добрый молодец

 
Уж вечор-то я, добрый молодец,
У любушки был.
Сказала мне любушка
Нерадостну весть,
 
 
Нерадостну весточку:
«Мил, отстать надо!
Отстань, отстань, миленький,
Отстань, вольный свет!
 
 
Женись, женись, миленький,
Женись, вольный свет!
Возьми, возьми, миленький,
Кого я велю:
 
 
Возьми, возьми, миленький,
У вдовиньки дочь:
У вдовиньки доченька,
Дочь Авдотьюшка.
 
 
Вспомни, вспомни, миленький,
Про прежнюю любовь:
Как мы с тобой, миленький,
Совыкалися,
 
 
Под белой березою
Расставалися.
На этом-то местечке
Трава ль не растет;
 
 
Растет, растет травонька,
Все цветы цветут,
Цветут, цветут цветики,
Все алеются,
 
 
Зеленая травонька
Зеленеется.
У мово дружка милого
Кудри в три ряда,
 
 
В три ряда кудерушки
По плечам лежат,
По плечам кудерушки, —
Жениться велят!
 
 
Женись, женись, миленький,
Женись, вольный свет!»
 

Розовый цветок

 
Расцветай-ка, расцветай-ка,
В поле розовый цветок!
Побывай-ка, побывай-ка
Ко мне, миленький дружок!
 
 
Посидим-ка, посидим-ка
Мы последний с тобой вечерок,
Поговорим-ка, поговорим-ка
Мы про прежнюю с тобой любовь.
 
 
Что такая любовь злая —
Наглядеться с милым не дала,
Наглядеться, насмотреться
На его бело лицо…
 
 
Кабы знала, кабы знала,
Не зачинала бы любить!
И с того горя-кручины
Пойду в зелен сад гулять.
 
 
Я сорву ли, я сорву ли
В саду розовый цветок,
Я завью ли, я завью ли
На головушку венок.
 

Родимая ты моя мати

 
Родимая ты моя мати,
Матушка!
Ты дай мне поспать,
Понежиться,
 
 
Покуда я, младешенька,
Во девушках;
Замуж выдадут,
Поспать не дадут,
Поспать не дадут,
 
 
Работать велят:
«Работай, наша невестушка,
Не постаивай!
На родимую сторонушку
Не поглядывай!..»
 
 
А на родимой на сторонушке
Три зазнобушки:
Еще первая зазнобушка —
Родный батюшка;
Другая зазнобушка —
Родная матушка;
А третья-то зазнобушка —
Еще брат с сестрой…
 

Соловей мой, соловеюшка

 
Соловей мой, соловеюшка,
Соловей мой, родный батюшка,
 
 
Полети, мой соловеюшка,
На мою дальну сторонушку,
 
 
Ты скажи, мой соловеюшка,
Кому воля, кому нет воли гулять?
 
 
Красным девушкам своя воля гулять,
А молодушкам мужья не велят,
 
 
Гулять волюшка у батюшки,
У родимы у матушки;
 
 
У молодки три заботушки;
Уж как первая заботушка
 
 
Чужа дальная сторонушка,
А другая-то заботушка
 
 
Муж удалая головушка,
А как третья-то заботушка
 
 
Лиха матушка-свекровушка,
Не пущает младу по воду одну.
 

Ах, кабы на цветы не морозы

 
Ах, кабы на цветы не морозы,
И зимой бы цветы расцветали,
Ох, кабы на меня не кручина,
Ни о чем-то бы я не тужила.
 
 
Не сидела бы я подпершися,
Не глядела бы я в чисто поле.
И я батюшке говорила,
И я свету своему доносила:
 
 
«Не давай меня, батюшка, замуж,
Не давай, государь, за неровню;
Не мечись на большое богатство,
Не гляди на высоки хоромы.
 
 
Не с хоромами жить, с человеком,
Не с богатством жить мне, с советом».
Я по сеням шла, я по новым шла,
Подняла шубушку соболиную,
 
 
Чтоб моя шубушка не прошумела,
Чтоб мои пуговки не прозвякнули,
Не услышал бы свекор-батюшка,
Не сказал бы он своему сыну,
Своему сыну, моему мужу.
 

Зеленейся, зеленейся

 
Зеленейся, зеленейся,
Мой зелененький садочек,
Расцветайте, расцветайте,
 
 
Мои алые цветочки,
Поспевайте, поспевайте,
Изюм-ягоды скорей!
 
 
Ко мне будут, ко мне будут,
Ко мне гости дорогие.
Сударь батюшка родимый
 
 
Будет по саду ходити,
Изюм-ягоду щипати,
Меня, младу, похваляти:
 
 
Что горазда сад садити,
Что горазда поливати,
От морозу укрывати.
 

Промеж дуба, промеж вяза

 
Промеж дуба, промеж вяза,
Промеж бел-березы
Течет речка-невеличка,
Только глубокая;
 
 
Только очень глубока,
Вода студеная.
Что нельзя ту воду пити,
Нельзя почерпнути.
 
 
Что нельзя мужу жену бити,
Нельзя поучити,
Уж я бил жену часочек,
Сам плакал годочек;
 
 
Я проплакал ясны очи
По четыре ночи;
По четыре долги ночи
Крушил свое сердце.
 
 
Пойду жене покорюся,
В ноги поклонюся:
«Ты прости, прости, милая,
Прости, дорогая,
Я не буду тебя бити,
Не буду учити!»
 

Сосенка, сосёнушка

 
Сосенка, сосенушка,
Зеленая, кудрявая!
Как тебе не стошнится,
Во сыром бору стоючи,
 
 
На сырой дуб глядючи?
Молодая молодушка,
Как тебе не взгрустнется,
За худым мужем живучи,
 
 
На хорошего глядючи?..
Пойду во зеленый сад,
Нащиплю хмелю ярого;
Накурю зелена вина,
 
 
Наварю пива пьяного,
Напою мужа хмельного;
Положу середи двора —
Середи двора, на погребе.
 
 
Обложу его соломою,
Соломою гречишною;
Зажгу его лучиною,
Лучиною сосновою.
 
 
Побегу я на улицу,
Закричу громким голосом:
«Ой, люди вы добрые,
Соседи приближные!
 
 
Не слыхали ль, как гром гремел,
Не видали ль – молния была?
Моего мужа гром убил,
Моего молонья сожгла,
А я откатилася,
Рукавом защитилася…»
 

Уж ты, зимушка

 
Уж ты, зимушка,
Да ты, зима холодная,
Зимушка морозлива,
Не морозь меня, доброго молодца.
Как жена с мужем,
Она не ладом жила,
Да женка не в согласьице.
За любовь его
 
 
Да жена распотешила:
В зеленом саду
Она мужа повесила;
Повесивши мужа,
 
 
Она ко двору пошла,
Пришла ко двору,
Села на скамьюшку,
Села на скамьюшку —
 
 
Да горько заплакала:
«Разнесчастна жисть —
С чужим мужем жить;
При муже жена —
 
 
Славная госпожа;
Без мужа жена —
Да горькая сирота…
Пойду в зелен сад,
 
 
Стану домой звать:
«Пойди, муж, домой,
Расхороший мой!»
Муж да не йдет,
 
 
До женки ответу не дает.
«Ты чего, ой муж,
Распрогневался?
Сладких яблоков
Ты, муж, накушался,
Песен соловья
Да ты ли, муж, наслушался…»
 

Поехал казак на чужбину далеко

 
Поехал казак на чужбину далеко,
Далеко на добром коне вороном,
Свою он навеки покинул краину,
Ему не вернуться в отеческий дом.
 
 
Напрасно казачка его молодая
И утро и вечер на север глядит,
Все ждет-поджидает, с полночного края,
Когда же к ней милый казак прилетит.
 
 
Ах, там за горами метелица вьется,
Где страшны морозы зимою трещат,
Где сдвинулись дружно и сосны и ели,
Там кости казачьи под снегом лежат.
 
 
Казак и просил и молил, умирая,
Насыпать курганчик ему в головах,
И пусть на кургане калинка родная
Цветет и красуется в ярких цветах.
 
 
Пусть вольная пташка, садясь на калине,
Порой прощебечет ли весточку мне,
Мне, горькому, весть ли в холодной могиле
О милой казачке, родной стороне.
 

У нас, братцы, было на Дону

 
У нас, братцы, было на Дону,
Во Черкасском городу:
Народился молодец —
Стенька Разин удалец.
 
 
Народился молодец —
Стенька Разин удалец.
Во казачий круг Степанушка
Не хаживал,
 
 
Во казачий круг Степанушка
Не хаживал,
Он с большими господами
Дум не думывал,
 
 
Он с большими господами
Дум не думывал,
Ой, ходил-гулял Степанушка
Во царев кабак,
 
 
Ой, ходил-гулял Степанушка
Во царев кабак,
Думы думал атаманушка
Со голытьбою,
 
 
Думы думал атаманушка
Со голытьбою:
«Ой, ребятушки, вы, братцы,
Голь несчастная!
 
 
Ой, ребятушки, вы, братцы,
Голь несчастная!
Вы поедемте, ребята,
Во сине море гулять,
 
 
Вы поедемте, ребята,
Во сине море гулять,
Корабли-бусы с товарами
На море разбивать,
 
 
Корабли-бусы с товарами
На море разбивать,
А купцов да богатеев
В синем море потоплять».
 

Ой, да и горы же

 
Ой, да и горы же,
Вот горы крутые вы,
Мои высокие.
Ой, вы дозвольте, горы,
У вас постояти.
Ой, да не год нам здесь,
Не год годовати,
Ой, одну ночушку,
Одну ночевати,
Ой, и ту-то ночку
Нам ее не спати,
Ой, свинец-порох нам,
Братцы, получати,
Ой, пушки, ружья, братцы,
Вот нам заряжати.
Ой, на раскаты, братцы,
Мы пушки катили,
Ой, по приказу, братцы,
Вот и по наказу,
Ой, мы, солдатушки,
В Сенюшку палили,
Ой, Сенька Разин, братцы,
Он слово промолвил:
«Ой, ваши пушечки,
Они мне не страшны.
Ой, я солдатских ваших
Ружей не боюся…»
 

На заре то было, братцы, на утренней

 
На заре то было, братцы, на утренней,
На восходе красного солнышка,
На закате светлого месяца.
Не сокол летал по поднебесью —
Есаул гулял по саду;
Он гулял, гулял, погуливал,
Добрых молодцев побуживал:
«Вы вставайте, добры молодцы,
Пробуждайтесь, казаки донски, —
Не здорово на Дону у нас,
Помутился славный тихий Дон
Со вершин до моря Черного,
До Черна моря, Азовского
Помешался весь казачий круг:
Атамана больше нет у нас,
Нет Степана Тимофеевича,
По прозванью Стеньки Разина!
Поймали добра молодца,
Завязали руки белые,
Повезли во камену Москву
И на славной Красной площади
Отрубили буйну голову!»
 

Ах, туманы, вы мои туманушки

 
Ах, туманы, вы мои туманушки,
Вы туманы мои непроглядные,
Как печаль-тоска – ненавистные!
Не подняться вам, туманушки,
Со синя моря долой,
Не отстать тебе, кручинушка,
От ретива сердца, прочь!
Ты возмой, возмой, туча грозная,
Ты пролей, пролей част-крупен дождичек,
Ты размой, размой земляну тюрьму.
Тюремщики, братцы, разбежалися,
Во темном лесу собиралися,
Во дубравушке, во зеленоей
Ночевали добры молодцы.
Под березонькой они становилися,
На восток Богу помолилися,
Красну солнышку поклонилися:
«Ты взойди, взойди, красно солнышко,
Над горой взойди над высокою,
Над дубровушкой над зеленою,
Над урочищем добра молодца,
Что Степана свет Тимофеевича,
По прозванию Стеньки Разина.
Ты взойди, взойди, красно солнышко,
Обогрей ты нас, людей беглыих:
Мы не воры, не разбойнички —
Стеньки Разина мы работнички,
Есауловы все помощнички.
Мы веслом махнем – корабль возьмем,
Кистенем махнем – караван собьем,
Мы рукой махнем – девицу возьмем.
 

Звёздочка, моя звёздочка

 
Звездочка, моя звездочка,
Высоко ты, звездочка, восходила —
Выше леса, выше темного,
Выше садика зеленого.
Становилась ты, звездочка,
Над воротцами решетчатыми,
Против темницы тюремщика.
Как во темнице, во тюремнице
Сидел добрый молодец,
Добрый молодец – Емельян Пугачев.
Он по темнице похаживает,
Кандалами побрякивает:
«Кандалы вы мои тяжелые,
По кому вы, кандалы, досталися,
Доставались мне, тяжелые,
Не по тятеньке, не по маменьке —
За походы удалые, за житье свободное!»
 

Закатилося солнце красное

 
Закатилося солнце красное
Над горой, над горой высокой,
Спокинул нас родный батюшка
Емельян, Емельян Иванович.
Ты взойди-ка, взойди, солнце красное,
Над дубравушкой, дубравушкой зеленой,
Обогрей, обсуши людей бедныих —
Работничков Златоустовских.
Не взошло, не взошло солнце красное
Над горой, над горой высокой,
Пролилась дождем туча грозная,
Туча грозная, непроносная.
 

Не шуми, мати, зелёная дубравушка

 
Не шуми, мати, зеленая дубравушка.
Не мешай мне, доброму молодцу, думу думати!
Что заутра мне, доброму молодцу, в допрос идти,
Перед грозного судью – самого царя.
 
 
Еще станет государь-царь меня спрашивать:
«Ты скажи, скажи, детинушка, крестьянский сын,
Уж как с кем ты воровал, с кем разбой держал,
Еще много ли с тобой было товарищей?»
 
 
«Я скажу тебе, надежа православный царь,
Всее правду скажу тебе, всю истину,
Что товарищей у меня было четверо:
Еще первый мой товарищ – темная ночь;
А второй мой товарищ – булатный нож;
А как третий-то товарищ – то мой добрый конь;
А четвертый мой товарищ – то тугой лук;
Что рассыльщики мои – то калены стрелы».
 
 
Что возговорит надежа православный царь:
«Исполать тебе, детинушка, крестьянский сын,
Что умел ты воровать, умел ответ держать!
Я за то тебя, детинушка, пожалую
Середи поля хоромами высокими,
Что двумя ли столбами с перекладиной!»
 

Ещё что же вы, братцы, призадумались

 
Еще что же вы, братцы, призадумались,
Призадумались, ребятушки, закручинились,
Что повесили свои буйные головы,
Что потупили ясны очи во сыру землю?
Еще ходим мы, братцы, не первый год,
И мы пьем-едим на Волге все готовое,
Цветно платье носим припасенное.
Еще лих на нас супостат злодей,
Супостат злодей, генерал лихой,
Высылает из Казани часты высылки,
Высылает все-то высылки солдатские,
Они ловят нас, хватают добрых молодцев,
Называют нас ворами, разбойниками.
А мы, братцы, ведь не воры, не разбойники,
Мы люди добрые, ребята все повольские,
Еще ходим мы на Волге не первый год.
Воровства и грабительства довольно есть.
 

Что светил-то, светил месяц во полуночи

 
Что светил-то, светил месяц во полуночи,
Светил в половину;
Что сказал-то, скакал один добрый молодец
Без верной дружины;
 
 
Что гнались-то, гнались за тем добрым молодцем
Ветры полевые;
Что свистят-то, свистят в уши разудалому
Про его разбой;
 
 
Что горят-то, горят по всем по дороженькам
Костры сторожевые;
Что следят ли, следят молодца разбойничка
Царские разъезды;
 
 
Что сулят ему, сулят в Москве белокаменной
Камены палаты;
Что и те ль палаты – два столба точеные,
Столбы с перекладиной!
 

На степи-то, степи на Саратовской

 
На степи-то, степи на Саратовской
Протекала тут мать Сура-река,
На Суре-реке легка лодочка.
Ты взойди, взойди, солнце красное,
Обогрей, солнце, добрых молодцев,
Добрых молодцев, воров-разбойников!
Назади сидит атаман с ружьем,
На корме сидит есаул с багром,
Середи лодочки красна девица;
Она плачет, что река льется,
Горючи слезы, что волны бьются.
Атаман девку уговаривал:
«Ты не плачь, не плачь, красна девица!
Ты бери себе золотой казны,
Сколько тебе надобно,
Надевай на себя платья цветного!» —
«Ты голубчик мой, атаман большой!
Мне не надобно твоего платья цветного,
Не хочу твоей золотой казны!
Ты зачем увез из моей стороны,
Разлучил меня с отцом, с матерью,
С отцом, с матерью, с родом-племенем?»
 

Ты рябинушка, да ты кудрявая

 
Ты рябинушка,
Да ты кудрявая,
Ах ты кудрявая,
Ты да моложавая.
Вот кудрявая,
Ты да моложавая!
Ах, ты когда взошла,
Да когда выросла,
Да по зарям цвела,
Да в полдень вызрела.
По зарям ли я цвела,
Да в полдень вызрела.
Под тобой ли то,
Под рябиною,
Под тобой ли то,
Под рябиною,
Где не мак цветет,
А огонь горит.
То не мак-то ли цветет,
То огонь горит,
Тут горит-то ли, горит
Сердце бедное.
Тут горит-то ли, горит
Сердце бедное,
Молодецкое
Да атаманское.
Молодецкое,
Атаманское.
Атаман-то ли кричит
Громким голосом,
Атаман-то ли кричит
Громким голосом:
«Вы развейтесь-ка,
Ветры буйные,
Вы развейтесь-ка,
Ветры буйные,
Разгуляйтесь-ка,
Злы разбойнички.
Разгуляйтесь-ка,
Злы разбойнички,
Вы разройте-ка
Мать сыру землю.
Вы разройте-ка
Мать сыру землю,
Вы достаньте-ка
Нов тесовый гроб.
Вы достаньте-ка
Нов тесовый гроб,
Вы раскройте-ка
Гробову доску.
Вы раскройте-ка
Гробову доску,
Разверните-ка
Золоту парчу,
Разверните-ка
Золоту парчу,
Вы повызданьте-ка
Красну девицу.
Вы повызданьте-ка
Красну девицу,
Соснимите с нее
Золото кольцо.
Соснимите с нее
Золото кольцо,
Золото кольцо,
Обручальное».
 

Как у нас во садочке

 
Как у нас во садочке,
Как у нас во зеленом,
Люшеньки, люли-люли!
Спой – люшеньки-люли!
Хорошо пташки пели,
Хорошо воспевали.
Люшеньки, люли-люли!
Спой – люшеньки-люли!
Я пташек любила,
Послушать ходила.
Люшеньки, люли-люли!
Спой – люшеньки-люли!
Как за эти слушки,
За эти послушки
Люшеньки, люли-люли!
Спой – люшеньки-люли!
Меня батюшка бил-бил,
Родна матушка била-била,
Люшеньки, люли-люли!
Спой – люшеньки-люли!
Не легким – тяжелым:
Из веничка лозою,
Люшеньки, люли-люли!
Спой – люшеньки-люли!
Из веничка лозою
По моему подолу.
Люшеньки, люли-люли!
Спой – люшеньки-люли!
Со этих побоев
Три неделюшки пролежала;
Люшеньки, люли-люли!
Спой – люшеньки-люли!
Три неделюшки пролежала,
Со постелюшки не вставала.
Люшеньки, люли-люли!
Спой – люшеньки-люли!
Со постелюшки не вставала
И людей не признавала.
Люшеньки, люли-люли!
Спой – люшеньки-люли!
На четвертую стала вставати,
Людей признавати.
Люшеньки, люли-люли!
Спой – люшеньки-люли!
 

Как на тоненький ледок

 
Как на тоненький ледок
Выпал белый снежок.
Калинка, калинка!
Калинушка моя!
Как по этому снежку
Ехал Ванюша-дружок.
Калинка, калинка!
Калинушка моя!
Ехал Ваня, торопился,
Призасматривался…
Калинка, калинка!
Калинушка моя!
Не засматривайсь, Ванюша,
На хорошеньких!
Калинка, калинка!
Калинушка моя!
Что хорошие, пригожи
Ваню высушили.
Калинка, калинка!
Калинушка моя!
Присушили русы кудри
Ко буйной голове.
Калинка, калинка!
Калинушка моя!
Призаставили Ваню шататься
По чужой по стороне.
 

А мы просо сеяли

 
А мы просо сеяли, сеяли,
О дид-ладо, сеяли, сеяли!
 
 
А мы просо вытопчем, вытопчем,
Ой дид-ладо, вытопчем, вытопчем!
 
 
А чем же нам вытоптать, вытоптать?
Ой дид-ладо, вытоптать, вытоптать?
 
 
А мы коней выпустим, выпустим,
Ой дид-ладо, выпустим, выпустим!
 
 
А мы коней в плен возьмем, в плен возьмем,
Ой дид-ладо, в плен возьмем, в плен возьмем!
 
 
А мы коней выкупим, выкупим,
Ой дид-ладо, выкупим, выкупим!
 
 
А чем же вам выкупить, выкупить?
Ой дид-ладо, выкупить, выкупить?
 
 
А мы дадим сто рублей, сто рублей,
Ой дид-ладо, сто рублей, сто рублей!
 
 
Нам не надо тысячи, тысячи,
Ой дид-ладо, тысячи, тысячи!
 
 
Чего же вам надобно, надобно?
Ой дид-ладо, надобно, надобно?
 
 
Нам надобно девицу, девицу,
Ой дид-ладо, девицу, девицу!
 
 
Какую вам надобно девицу?
Ой дид-ладо, девицу, девицу?
 
 
Нам вот эту надобно, надобно,
Ой дид-ладо, надобно, надобно!
 
 
У нас в полку убыло, убыло,
Ой дид-ладо, убыло, убыло!
 
 
У нас в полку прибыло, прибыло,
Ой дид-ладо, прибыло, прибыло!
 
 
У нас в полку слезы льют, слезы льют,
Ой дид-ладо, слезы льют, слезы льют!
 
 
У нас в полку пиво пьют, пиво пьют,
Ой дид-ладо, пиво пьют, пиво пьют!
 

Ах, по морю

 
Ах, по морю,[17]17
  Каждая строка повторяется.


[Закрыть]
Ах, по морю, морю синему.
Плыла лебедь,
Плыла лебедь, лебедь белая моя.
Не тряхнется,
Не тряхнется, не ворохнется.
Где не взялся,
Где не взялся удал ясен сокол.
Убил, ушиб,
Убил, ушиб лебедь белую мою.
Он кровь пустил,
Он кровь пустил по синю морю.
Он перышки,
Он перышки по чисту полю.
Он пух пустил,
Он пух пустил по поднебесью.
Где ни взялась,
Где ни взялась красна девица-душа.
Брала перья,
Брала перья лебединые мои.
Клала в шапку,
Клала в шапку соболиную.
Милу дружку,
Милу дружку на подушку.
Где ни взялся,
Где ни взялся добрый молодец.
Бог на помощь!
Бог на помощь, красна девица-душа!
Она ж ему,
Она ж ему не поклонится.
Добро, девка!
Добро, девка, девка красная моя!
Будет время,
Будет время, поклонишься ты мне.
Будешь стоять,
Будешь стоять у кроватушки моей.
Будешь держать,
Будешь держать шелкову плеть во руках!