Текст книги "Рассвет наступит незаметно"

– Заходите в дом, – сказал Андрей чуть лицемерно, – чужих людей в своем жилище он не переносил на физическом уровне, но сейчас собирался снять с ничего не подозревающей тети Стеши информацию о двух женщинах, так своевременно поселившихся по соседству. – Вместе чаю попьем. Я прекрасный чай привез.

– Индийский? – со знанием дела спросила тетя Стеша. – Или китайский?

Чай был кенийский, редкого сорта, очень дорогой, но говорить про это тете Стеше Погодин не собирался.

– Хороший, – уклончиво сказал он.

– Хорошего я бы попила, – сказала пожилая женщина с сожалением, смешно делая ударение на первом слоге – по`пила, вот как у нее получалось. – Но некогда мне, Ондрюшко, надо бежать – Вику искать. Николай Петрович с утра позвонил, волнуется, что она уж два дня не приходила, и дозвониться до нее не может, вот ведь незадача. Загуляла, что ли, девка? Так на нее не похоже. Хоть бы до беды-то не дошло, хотя откуда ей взяться, беде-то?

С точки зрения Погодина, поток произносимых тетей Стешей слов напоминал несвязный бред. Какая Вика пропала? Куда она должна была прийти? Кто такой Николай Петрович и почему он волнуется? Впрочем, уточнять все это Андрей не собирался. Чужие дела, включая возможные беды, его не касались.

– Ладно, тетя Стеша. Тогда чай в следующий раз с меня. За шанежки спасибо.

– На здоровье, сынок. Побегла я.

Позавтракав шанежками с молоком, именно так, как приучила в детстве бабушка, Андрей принял душ, переоделся в рабочую одежду и отправился чинить забор. За тот месяц, который он провел в Малодвинске, он уже перечинил в доме все, что требовало мужских рук после долгих лет отсутствия настоящего хозяина. Движимый какой-то дурацкой ностальгией по детству, которую он давным-давно запретил себе испытывать, он даже восстановил лестницу для кота.

Это бабушка когда-то придумала – вырезать в оконном стекле круглую дырку, вставить туда кусок широкой трубы, а снаружи приладить к отверстию деревянную лесенку, по которой живущий в доме кот мог бы спускаться на улицу и возвращаться обратно, не мяукая истошно на крыльце.

Лестница для кота была достопримечательностью их городка, на которую ходили смотреть приезжие. За те годы, что в доме никто не жил, она развалилась, оставив только дырку в стекле, которую чьи-то добрые руки забили фанеркой. После того как Погодин нашел на чердаке приблудного черного кота, он принял решение восстановить лестницу, чтобы пришелец мог приходить и уходить, когда ему вздумается. Туристы теперь ходили к дому толпами, подолгу стояли под окном, дожидаясь, пока кот появится в окне и вальяжно спустится по лесенке, однако усатый-хвостатый проявлял характер и в аттракционе принципиально не участвовал.

Из всех дел по хозяйству по истечении месяца оставался только забор, и Погодин начал задумываться о том, чем станет заниматься дальше, когда и эта затея останется позади. Сидеть сложа руки он физически не мог, не умел, а делать в Малодвинске ему было совершенно нечего.

Тук-тук-тук. Стук его молотка равномерно разносился по округе. Руки были заняты, а голова свободна, и больше всего на свете Андрею хотелось отделить ее от плеч и спрятать на хранение в один из полных нафталина сундуков, хранящихся в подвале. Впервые в жизни голова ему мешала. Пожалуй, он понимал, почему Линн так и не смогла привыкнуть к новому образу, не жизни, нет, мысли. То есть не Линн, Алина.

Тук-тук-тук.

– Простите, вы ведь Андрей Погодин?

От калитки шел мужчина лет на десять старше Андрея. Признаться, Погодин удивился, увидев его, потому что не было ни одной причины, по которой у его скромного жилища должен был оказаться один из «отцов города». Собираясь на родину, Андрей, естественно, искал информацию, чтобы прикинуть, к чему стоит быть готовым. Город Малодвинск держали три крупных бизнесмена, негласно поделив между собой сферы влияния, не переходя друг другу дорогу и объединяясь для совместных благотворительных проектов.

У одного из них был лесной бизнес, у второго – колхоз, несколько ферм и перерабатывающие заводы, мясной и молочный. Третий, курирующий всю туристическую отрасль, включая гостиницы, рестораны и пополам с государством развивающий проект «В гостях у сказки», стоял сейчас перед Андреем Погодиным. Неожиданно, потому что где он, и где сказка…

– Да, это я, – вежливо сказал Андрей и отложил молоток. – Здравствуйте, Олег Иванович.

– Вижу, вы знаете, кто я.

Погодин усмехнулся.

– В Малодвинске вас все знают. Чем могу помочь?

– Андрей…

– Михайлович.

Рамки диалога Погодин всегда выстраивал заранее. Переходить на панибратство, даже с весьма уважаемым человеком, – значит поставить себя на ступеньку ниже. Это неправильно.

– Андрей Михайлович, я обратился к вам по рекомендации нашего общего знакомого, – тут он назвал фамилию, заставившую Погодина сдержанно кивнуть. Этот человек, один из немногих, знал о Погодине правду, и именно по его совету он уже месяц бил баклуши в Малодвинске в ожидании нового назначения. – Он бывал в наших местах на охоте и иногда, скажем так, консультирует меня по некоторым особенно важным вопросам. Видите ли, я попал в затруднительное положение, которое может быть чревато достаточно серьезными неприятностями. Наш общий друг сказал, что вы умеете щелкать подобные задачки и сможете мне помочь.

– В качестве кого? Наш общий друг сказал вам, кто я?

– Он счел достаточным сообщить, что вы серьезный финансовый аналитик, который ушел в длительный отпуск по семейным обстоятельствам.

Ну да, примерно так все и было.

– Ваша проблема носит финансовый характер?

– Не совсем, хотя, конечно, ситуация в целом связана с очень большими деньгами. Наш знакомый сказал, что у вас прекрасно развитые аналитические способности в целом и что вам, простите, скучно, поэтому, возможно, вы согласитесь решить мою проблему. Разумеется, конфиденциально и не бесплатно.

Пожалуй, в том, чтобы заделаться специалистом по особым поручениям, крылась определенная ирония. Вот только в одном его московский патрон был прав: Андрею Погодину было смертельно скучно.

– Вот что, Олег Иванович, – сказал он, приняв решение, – давайте пройдем в дом, и там вы мне все расскажете.

В доме под ноги кинулся невесть откуда материализовавшийся черный кот, видимо, когда никто не видит, все-таки пользующийся построенной для него лестницей в окно. И кенийский чай оказался кстати. Заваривая его, Погодин исподволь наблюдал за расположившимся у окна гостем. Тот был обеспокоен, но не на нервах. По крайней мере, в доме у Погодина он чувствовал себя в безопасности. Ладно, одно очко в его пользу. Закончив священнодействовать с чаем, Андрей перенес на стол маленький поднос, на котором стояли две чашки, чайник, небольшой молочник, сахарница, стаканчик с кусковым тростниковым сахаром и блюдечко с лимоном. Это был своеобразный тест, разумеется.

Его визави налил чай только в одну чашку, свою, щедро насыпал туда три ложки сахарного песка, кинул кусок лимона, потянулся к плетенке с сушками, которая стояла на столе. Погодин едва заметно улыбнулся. Себе он тоже налил чаю, причем не полную чашку, сахар класть не стал, плеснул немного молока, однако на все эти манипуляции гость не обратил ни малейшего внимания. Ладно, так и запишем.

– Итак, что у вас случилось?

– У меня пропали бумаги. Очень важные документы, касающиеся строительства в Малодвинске аэропорта.

– Что?

– Вы про это не знаете? Понимаете, наш город в последние годы развивается как туристический центр. «В гостях у сказки», слышали?

– Краем уха, – признался Андрей. – Кажется, это территория, на которой построены различные дома персонажей из русских народных сказок, где детей и взрослых развлекают за вполне даже реальные, а вовсе не сказочные деньги. Дом Щуки, дом Колобка, дом Золотой рыбки, терем Несмеяны и все такое.

– Да-да, у нас много интерактивных программ для детей и взрослых, и все это помножьте на прекрасный сервис, гостевые дома и отель уровня четыре звезды, отличные рестораны, охраняемую парковку, спа-комплекс, бассейн. Все, что нужно для качественного отдыха. К нам приезжают и с детьми, и компаниями, и для уединения тоже. То, что касается обслуживания, принадлежит мне. То, что касается развлекательной части проекта, спонсируется государством. Сами знаете, как сложно у нас в стране играть с государством в азартные игры, так что приходится быть очень осторожным.

Этого Погодин как раз не знал, поэтому слушал внимательно. Он умел так слушать, чтобы поступающая информация моментально укладывалась в голове на отведенное специально для нее место, откуда ее можно было извлечь в любой нужный момент.

– Для увеличения туристического потока было решено построить аэропорт, – продолжал гость. – Разумеется, это государственные инвестиции, заказ будет очень выгодный, и за право выиграть конкурс на проектирование и строительство битва развернется нешуточная. Скажем так, в этом вопросе мне обещаны некоторые преференции. Если вы понимаете, о чем я.

Погодин понимал.

– Есть папка с документами, в которой заранее прописаны детали, позволяющие выстроить техническое задание под конкретного заказчика. Если они попадут в руки конкурентов, это сулит большие проблемы. И именно эта папка пропала. Сообщить об этом в полицию я, разумеется, не могу.

– Когда и при каких обстоятельствах исчезли документы?

– Они пропали из моего офиса в гостинице. Мой рабочий кабинет находится на первом этаже отеля «Северное сияние». Папка лежала там на столе. Возможно, я не сразу ее хватился, потому что несколько дней не было нужды обращаться к этим бумагам. Вчера мне понадобилось посмотреть кое-что, и я обнаружил, что документы пропали.

– Какие действия вы предприняли?

– Осмотрел ящики стола, сейф, весь кабинет. Спросил у службы безопасности на входе, кто заходил в офис в мое отсутствие.

– И кто же?

– Только сотрудники офиса. Мой заместитель, помощник, секретарь. Из посторонних только горничная, которая убирает и офис тоже.

– Камер в кабинете нет? Вы не можете посмотреть, кто что делал? Впрочем, ответ очевиден, иначе бы вы ко мне не пришли.

– Да. Камер нет. Андрей Михайлович, в определенных кругах со мной работают потому, что я серьезный человек, от которого не может быть подставы. Если эти документы попадут к конкурентам, это еще полбеды, они просто ими воспользуются, и я потеряю заказ. Это всего-навсего деньги. А вот если они всплывут где-то еще, то это уже потеря репутации, а вслед за этим и крах бизнеса.

За те годы, что Андрей был далеко, в стране мало что поменялось. Большой бизнес по-прежнему находился в одной связке с государством, и вне этой системы заработать серьезные деньги было невозможно, максимум «мелочь по карманам тырить». Что ж, следовало признать, что проблемы у сидящего напротив Олега Ивановича намечались действительно серьезные.

– Вы поговорили с горничной?

– В том-то все и дело, что не смог. В субботу у нее была смена, в воскресенье и вчера выходной. Я послал помощника к ней домой, но ее там не оказалось. Он приезжал неоднократно, в последний раз остался ждать у дома, но напрасно. Девушка ночевать не вернулась. И это мне ужасно не нравится.

– Вы считаете, что она сбежала из дома с вашими бумагами, понимая, что вы обнаружите их исчезновение и подумаете именно на нее?

– Я не знаю, что думать. За кражу папки не заплатят столько, чтобы хватило начать новую жизнь. Но, с другой стороны, девчушка сирота, в Малодвинске ее ничто не держит, а на какое-то время на полученные деньги продержаться в другом городе можно.

– Ладно, Олег Иванович, разберемся. Вы вот что, напишите мне имя горничной и ее адрес, а я постараюсь что-нибудь разузнать. И телефон свой оставьте. Вот вам бумага и ручка. Когда у меня будет информация, я вам позвоню.

– Я ваш телефон узнать не смог, – в голосе гостя прозвучало что-то похожее на уважение. – Даже у нашего общего друга. Именно поэтому мне пришлось явиться к вам без предупреждения.

– Никакого секрета, – Андрей вдруг улыбнулся, широко, от души. Его номер телефона действительно не являлся тайной, просто ему некому было звонить. – Держите, я написал вам номер.

– Спасибо. Вот, я тоже отметил все, что вы просили. Андрей Михайлович, когда я могу ждать результата?

– Понятия не имею. – Погодин пожал плечами. – Если бы я это знал, то работал бы в бюро прогнозов.

– А где вы работаете?

Андрей смотрел не мигая, легкая улыбка блуждала по губам. Под его взглядом гость смутился, удивился этому и смутился еще больше.

– Я пойду, Андрей Михайлович. Дел много. Держите меня в курсе.

– Обязательно.

Он проводил Олега Ивановича до двери, вернулся в комнату и взял со стола небольшой бумажный четырехугольник, на котором гость размашистым почерком написал номер своего мобильного телефона, адрес и имя горничной – Виктория Угловская.

Перед глазами встала тетя Стеша – изборожденное морщинами лицо много и трудно работающей женщины, цветастое платье, натруженные руки, чуть изогнутые под тяжестью веса колени, открытый, добрый взгляд. «Побегла я Вику искать. Николай Петрович с утра позвонил, волнуется, что она два дня не приходила, и дозвониться до нее не может, вот ведь незадача. Загуляла, что ли, девка? Так на нее не похоже». Так говорила соседка, объясняя свой отказ зайти на чай. Тогда Погодин не придал ее словам ни малейшего значения, но сейчас отчетливо их вспомнил.

Некий Николай Петрович волновался, что пропала девушка Вика. А Олег Васин, один из хозяев Малодвинска, сообщил, что пропала горничная гостиницы Виктория Угловская. И это вряд ли было простым совпадением. Убрав со стола последствия чаепития, Погодин сменил рабочую одежду на приличествующие выходу в город джинсы и майку и вышел из дома.

* * *

Проводив дочь на работу, Ксения села за компьютер, но перевод не шел. Милка с утра почему-то пребывала в дурном расположении духа и в школу убежала, даже не поцеловав мать, что было у нее проявлением высшей степени раздражения. Беда с девкой, и не помочь ничем. Ксения вздохнула. Пожалуй, надо сходить прогуляться.

Накануне она работала полночи, погрузившись в текст, который страницы с пятнадцатой вдруг оказался вполне себе ничего. Пожалуй, не будет ничего страшного, если она немного пройдется, чтобы сбросить с себя легкую одурь, вызванную недосыпом.

Одним из несомненных плюсов жизни в Малодвинске была возможность не краситься. Все равно ее тут никто не знает, какая разница, как именно она выглядит. Расчесав волосы, Ксения собрала их в хвост, критично оглядела в зеркале все еще стройную фигурку в джинсах и футболке с алыми маками на груди, вставила ноги в красные балетки. Все, к прогулке готова.

Она не умела ходить по улицам без заранее составленного маршрута, поэтому план у нее был: дойти до набережной, сделать крюк через городской сад, послушать там колокола, которые, как она знала, в полдень устраивали так называемый будничный звон, разносящийся далеко над рекой. Затем можно зайти в симпатичную кофейню, купить там свежие круассаны и заскочить к Милке в школу. Уроков пока нет, так что почему бы и не накормить ее вкусненьким, а потом вернуться домой и сесть за работу. Да, решено, именно так она и сделает.

Выйдя из дома, Ксения решила пойти сегодня к набережной другой дорогой. Она делала так иногда, полагая, что это позволяет лучше изучить город, в котором она очутилась по воле судьбы. Проходные дворы и тропинки всегда были ее слабостью, и глубинное знакомство с любым городом Ксения Королева начинала с этого.

Ее сегодняшний путь проходил мимо стоящего по соседству одноэтажного деревянного дома, довольно добротного, с красивыми резными наличниками на окнах и, тут Ксения глазам своим не поверила, с приделанной к стене лестницей, которая отходила из вставленной в окно металлической трубы и спускалась вниз, не доходя до земли сантиметров сорок. Это явно был персональный путепровод для кота.

Кто бы ни был владельцем этого дома, он побеспокоился о том, чтобы его домашний питомец мог в любое время беспрепятственно покидать жилище и возвращаться в него. Такая забота Ксении импонировала, хотя кошек она не любила. Внезапно ей ужасно захотелось посмотреть на пушистое существо, ради которого хозяева так заморочились с изготовлением сооружения. Глянув на часы и отметив, что до колокольного звона еще больше получаса, она остановилась и уставилась в окно. Интересно, там кот или кошка?

– Если вы ждете явления Пирата народу, то зря. Он терпеть не может цирковые представления, – услышала она и подпрыгнула от неожиданности. Секунду назад на улице никого не было. – Или ваше любопытство вызвано чем-то еще?

Рядом с Ксенией стоял довольно высокий мужчина, на первый взгляд чуть постарше ее. Начинающие седеть на висках волосы были густыми и кудрявыми, а лицо благородным и, как принято говорить, породистым: прямой нос, голубые глаза, отливающие сейчас синевой под цвет футболки, прямые плечи, накачанные руки, живот без положенной уже к таким годам «трудовой мозоли», крепкие ноги, обтянутые чистыми, довольно дорогими джинсами. Хм, какой-то нездешний элемент, в Малодвинске такие не водятся.

Кажется, мужчина терпеливо ждал ее ответа. Взгляд его был внимательным и отчего-то недоброжелательным, как будто он был заранее уверен, что Ксения сделала что-то плохое. Никакой вины она за собой не чувствовала, поэтому едва заметно пожала плечами.

– Я так понимаю, что Пират – это ваш кот, – сказала она, скорее из природной вежливости, чем из желания вступать в диалог. – Да, мне было интересно посмотреть, как он пользуется этим приспособлением. Остроумно, я никогда такого не видела.

– Мой кот не появляется на подоконнике, когда перед окном кто-то торчит, – сообщил мужчина, и в этот момент, обесценивая его слова, с той стороны стекла появился упомянутый кот – большой, черный. Уселся поудобнее, широко зевнул и уставился на Ксению, словно в ожидании, что это она ему что-то покажет.

– Кажется, ваш кот не подчиняется установленным вами правилам, – язвительно сообщила Ксения, – или просто о них не догадывается. Как бы то ни было, мое любопытство удовлетворено. Всего доброго. А идея сделать лестницу действительно замечательная. У вас окно высоко от земли, а так безопаснее.

Она пошла прочь, чувствуя, как чужой взгляд прожигает ей спину. И чего он так забеспокоился оттого, что она подсматривает в окна? Можно подумать, что он там кого-то или что-то прячет. Ксения прошла с полквартала, как вдруг снова остановилась от внезапной мысли. Скорее всего, встреченный ею незнакомец и был тем самым красивым соседом, о котором ей все уши прожужжала Милка. Ну да, так оно и есть. Во-первых, этот мужчина действительно мог понравиться ее взыскательной дочери, а во-вторых, вряд ли в окрестностях их дома можно было отыскать второй подобный экземпляр. И первый-то обнаружить сродни волшебству. Впрочем, подобные чудеса к Ксении не имели никакого отношения.

Отправившись дальше по намеченному маршруту, она успела к центральному городскому собору как раз к тому времени, когда забили колокола. Почему-то именно здесь, в Малодвинске, ее брал за душу колокольный звон, в большом городе оставлявший ее совершенно равнодушной. Звук плыл над рекой, разносясь на всю округу, и Ксения вдруг задумалась над тем, насколько далеко его слышно. Невольно она произнесла свой вопрос вслух.

– Так ить сейчас кто проверять будет, – услышала она и скосила глаза. Рядом стояла бабуля в платочке, маленькая, согбенная жизнью, классическая старушка из российской глубинки, которой с одинаковой легкостью можно было дать и шестьдесят лет, и девяносто. – Но одно точно, в Кощеевке слыхать, а это по реке километров пятнадцать.

– Так далеко?

– Так рази ж это далеко, дочка, – усмехнулась старушка. – Вот Варлаам, тот до Вычегодска было слышно, а это с семьдесят километров будет. Правда, только по лету, зимой чуть меньше.

– Почему же зимой меньше? – полюбопытствовала Ксения. – И кто такой Варлаам?

Старушка посмотрела на нее с сожалением, как смотрят на убогую.

– Вода звук лучше передает, потому в летнее время над рекой звон дальше разносится. А Варлаам – это колокол, который на нашем главном соборе установлен был. Храм безбожники разрушили, ни кирпичика же не оставили. А на его колокольне двадцать три колокола было. Вот до того, как храм взорвать, все вниз сбросили, так они и раскололись сразу. А Варлаам, тот весом в полторы тысячи пудов был. В храме-то к тому моменту уже музей давно был, вот его сотрудники собрание провели и петицию подписали, чтобы колокол сохранить. Но специальная комиссия постановила, что Варлаам особой ценности как памятник старины и искусства не имеет и подлежит передаче «Рудметаллторгу». В нем вся внутренняя сторона сусальным золотом была покрыта, еще бы ценность такая.

Ксения неожиданно для самой себя заинтересовалась рассказом старушки.

– И что дальше было?

– А что было? Я-то ясное дело тогда еще на свет не родилась, но мамка мне сказывала, как собралась на площади перед собором толпа, почитай все жители Малодвинска пришли, от мала до велика. Вот на их глазах Варлаама вниз скинули, а он при падении с высоты не раскололся, остался на земле лежать, упал вообще без повреждений. Это пятого января было, и, почитай, целый месяц его ломали: нагревали огнем, потом забрасывали снегом, чтобы его от перепада температур рвало на куски. А их уж в переплавку увозили. Вот как, доча.

Отчего-то Ксении стало до слез жаль никогда не виденный ею колокол, как будто он и впрямь был живым существом. Звон затих, куда-то подевалась старушка, и Ксения двинулась дальше – за круассанами, которые придумала отнести Миле на работу. В школьном здании пахло краской и кипела жизнь: мыли окна, носили по коридорам парты и стулья, куда-то тащили связки книг, видимо новые учебники.

Дочь Ксения нашла в кабинете английского языка, где Мила с озабоченным лицом сидела за столом, держа у уха телефон.

– Нет, я не понимаю, куда она делась, – сообщила она, ничуть не удивившись неожиданному приходу матери. Видимо, правда находилась в крайней степени волнения. – Может, уже пора в полицию обратиться, как ты думаешь?

– Кто?

– Вика. Девушка, с которой я занимаюсь английским. Ну мам, я же тебе вчера рассказывала.

– Я помню, – успокоила ее Ксения. – Милка, ну какая полиция. Мало ли куда могла подеваться эта девушка. Она же не должна перед тобой отчитываться, почему пропустила занятие.

– Конечно, не должна. Но она не берет трубку.

– Мила, остановись. Не надо никуда ходить и ничего делать. Через пару дней твоя Вика найдется, вот увидишь. На, лучше попей чаю с круассанами и угости коллег, я специально купила побольше, чтобы ты могла налаживать отношения с новым коллективом.

– Спасибо, мамочка. Ты у меня самая лучшая. Пойдем в учительскую, я тебя познакомлю.

– Ты ж учительница, а не маменькина дочка, – с улыбкой подколола ее Ксения. – Иди сама, а я вернусь домой, меня перевод ждет. Несмотря на то что Малодвинск меня каким-то странным образом расслабляет, работать все-таки нужно.

– У тебя всю ночь свет горел…

– Да, этот шпион в детективе оказался способен заинтересовать, – Ксения засмеялась. – Вот уж никогда не думала, что подобная литература может меня задеть как читателя. Но писатель очень неплох. Умеет выстроить интригу, думаю, что книгу ждет успех на нашем рынке, а это значит, что издательство решит перевести и остальные романы этого автора. Тем лучше, есть ради чего стараться.

Вместе они пошли по коридору, ведущему к учительской. Рядом располагалась лестница, по которой Ксении надо было спуститься вниз, к выходу. Улыбнувшись дочери на прощание, она шагнула на первую ступеньку, но была остановлена Милой.

– Мама…

– Что?

– Ты не могла бы по дороге домой зайти в гостиницу «Северное сияние»?

– Мила, насколько я успела изучить местную географию, это не по дороге, а, наоборот, совсем в другую сторону. – Ее дочь была упорной и никогда не сдавалась сразу. Это качество в своей девочке Ксения ценила, вот только иногда оно выводило из себя до крайности.

– Мамочка, но тут пешком минут десять, не больше. Просто я пока не могу уйти, потому что, хотя уроков и нет, рабочий день все-таки есть. Дойди до гостиницы и найди Вику, пожалуйста. На нее это не похоже, и я беспокоюсь.

– Хорошо, я дойду до твоей Вики, которая наверняка скажет мне, что просто передумала заниматься английским языком, – засмеялась Ксения, – господи, Милка, и в кого ты у меня такая упертая?

– Как в кого? В тебя, разумеется, – дежурно удивилась дочь, хотя в глазах ее плясали бесенята. – Спасибо, мамочка, ты у меня самая-самая.

Выйдя из школы, Ксения дошла до угла и повернула на улицу, ведущую к набережной. Отель «Северное сияние», построенный, как она знала, относительно недавно, выходил на набережную торцом и благодаря выгодному расположению ценник имел, как это принято называть, конский. Именно здесь в первые дни по приезде, пока ей не дали квартиру, останавливалась Мила.

Территория отеля оказалась ухоженной и приятно удивляла отсутствием провинциального шика. Клумбы в выдержанных тонах, аккуратная плитка, кованый забор без излишних завитушек и помпезности, стильная вывеска. Что ж, в том, что отечественная туристическая отрасль действительно развивается, сомневаться не приходится. В «Северном сиянии» были готовы драться за клиента и соответствовать его потребностям.

Увидев Ксению, в нерешительности остановившуюся перед входом, наружу тут же вышла девушка-менеджер.

– Вы что-то хотели? Могу ли я вам помочь?

– Да, наверное, – сказала Ксения, в душе кляня дочь. Вот ведь дурная голова материнским ногам покою не дает. – Мне нужно повидать одну из ваших сотрудниц. Кажется, она работает у вас горничной.

– Да, конечно. Как ее имя?

– Виктория Угловская.

Ей показалось, или лицо девушки-менеджера неуловимо изменилось? Словно дрогнули крылья носа и тут же застыли, подчиняясь профессиональной привычке держать лицо под контролем.

– Давайте пройдемте внутрь, пожалуйста. Я посмотрю, что можно сделать.

Ксения поднялась по ступенькам и очутилась в холле, выдержанном все в том же стиле элегантности и простоты, который она ожидала бы встретить в каком-нибудь современном отеле Лондона или Парижа, но уж никак не забытого богом Малодвинска. Ее провели к мягкому угловому дивану, стоящему у окна, усадили и попросили немного обождать.

В ожидании Вики Ксения взяла в руки рекламный проспект, расписывающий все достопримечательности города, в котором ей предстояло прожить не менее полугода, и увлеклась, потому что буклет оказался познавательным, интересным, а главное, стильным и ненавязчивым, как и все вокруг. Интересно, и где они в такой глуши находят кадры, позволяющие делать такой качественный продукт?

– Это вам нужна Виктория Угловская? Почему-то я не удивлен.

Ксения подняла голову и обомлела. Перед ней стоял их с Милой сосед, тот самый, что построил лестницу для кота. Получается, он сразу ее узнал? Интересно, это лестно или не очень?

– Да, мне, – спокойно ответил Ксения, потому что волноваться ей было совершенно не из-за чего. – Так могу я ее видеть?

– Нет, не можете. А что вас связывает с Викторией?

– Ничего, – Ксения пожала плечами. – Моя дочь дает ей уроки английского языка, девушка не пришла на занятие и не отвечает на звонки. Дочь заволновалась и попросила меня сходить к Вике на работу.

– О как. Ваша дочь… Камилла Эрнандес, приехавшая преподавать английский в Малодвинск напрямую из Канады. Ну да, вполне подходящее объяснение.

Если бы Ксения не сидела на диване, то от изумления точно бы села. Этот человек знал Милу? Но та ничего ей об этом не рассказывала.

– Откуда вы… – начала она, но тут же прервалась, понимая, что выглядит глупо. – Мы уехали из Канады, когда моей дочери было тринадцать лет, так что ваше определение «напрямую» не совсем правильное. Она действительно дает уроки Вике, поэтому я не понимаю, почему этот факт должен подвергаться сомнению. Если вы соблаговолите ответить мне на вопрос, что с Викторией, то я сразу же отсюда уйду.

Ей показалось, или он на мгновение заколебался?

– Она пропала, – впрочем, довольно быстро ответил ее собеседник. – Не вышла на работу, и дома ее тоже нет. Когда ваша дочь видела ее в последний раз?

– Понятия не имею, – Ксения пожала плечами. – Урок, на который Вика не пришла, должен был состояться вчера, а когда был предыдущий, я не знаю. Дело в том, что Мила здесь уже третью неделю, а я только три дня как приехала.

– Ваша дочь собирается учить местных детей английскому, а вы? Зачем приехали вы?

– Быть рядом с дочерью. Простите, но я не очень понимаю, почему должна отвечать на ваши вопросы. С Викой что-то случилось?

– В том-то и дело, что я не знаю, – в голосе собеседника прозвучала досада. – В субботу Угловская была на смене, а после этого ее никто не видел.

– Но, как я полчаса назад сказала своей дочери, у этого обстоятельства может быть сколько угодно объяснений! – воскликнула Ксения. – Она могла уйти к подруге, остаться у своего молодого человека, в областной центр уехать, в конце концов.

– Могла, – согласился сосед. Надо признать, что он действительно был чертовски привлекательным, права Милка, вот только это Ксению отчего-то раздражало. А еще ей казалось, что она уже видела этого человека раньше, вот только никак не могла вспомнить, где и при каких обстоятельствах. – Но вместе с ней пропали некие важные документы, и мне кажется, что вы можете об этом что-то знать.

– Я? – неприятно удивилась Ксения. – Мне совершенно ничего об этом не известно. Но в сложившихся обстоятельствах удивляться тому, что Вика пропала, точно не стоит. Пожалуй, так я Миле и скажу. Всего доброго.

Она встала с дивана, полная решимости отправиться наконец домой, к оставленному на столе переводу.

– До свидания, – острый взгляд резанул глаза, словно перед лицом Ксении взмахнули заточенным клинком. – Если девушка выйдет с вами на связь, то передайте ей, что документы лучше вернуть до огласки.

– Передам, – кивнула Ксения, – хотя меня это, признаться, совершенно не касается. Но и у меня в таком случае будет ответная просьба – если вы найдете Вику, то скажите ей, чтобы она позвонила Миле, чтобы отменить уроки. Так будет правильнее.

С высоко поднятой головой она покинула отель, чувствуя, как спину ее прожигает внимательный взгляд. Фу, до чего же мужик неприятный. Интересно, кто он? Полицейский? Частный детектив? Впрочем, это было совершенно неважно. Вот только откуда он знает Милу? Привычка беспокоиться о безопасности дочери никак не проходила. Именно она погнала Ксению из привычной жизни в далекий Малодвинск, но, даже чувствуя себя клушей и наседкой, Ксения ничего не могла с этим поделать. Надо будет понаблюдать за этим мужиком, чтобы не обидел Милу ненароком.