Текст книги "Продается шкаф с любовником"
Автор книги: Людмила Милевская
Жанр: Иронические детективы, Детективы
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 9
Долго! Долго Далиле пришлось объясняться с Галиной. Уж она и так и эдак подходила к подруге – теперь без глупых осечек, теперь уже все по науке.
Племянник в стороне не стоял, хоть и сам изумлен был немало увиденным. Далила то хохотала (увы, слегка истерически, а надобно добродушно), то с искренним жаром доказывала свою полнейшую непричастность. Евгений героически (увертываясь от летящей посуды) ей помогал. Он что-то кричал о спящем ребенке, об ответственном поручении и открытой заранее двери – все бесполезно.
Не хотела их слушать Галина.
Сущий ад Билась посуда; ходуном ходили кресла, стулья, столы; хлопали двери; вой стоял несусветный – его легко заглушала детским криком своим Ангелина; в стены стучали соседи, а Ванек закатился под стол и затих: то ли заснул, то ли, хитрец, затаился.
Свершилась несправедливость: весь гнев пролился на Далилу. На Далилу, которой везде не везет, а у психоаналитика не должно быть проблем. Проблемы для психоаналитика – профессиональная смерть.
Как решать чужие проблемы, если ты захлебнулся в своих?
Она почти захлебнулась. Ее бросил муж, возненавидел любовник. У нее не ладится с сыном. Племяннику не до нее, у него то девушки, то друзья. Тетушке не до нее, у тетушки Лелечка, Мальчик. А у Далилы везде только полный облом. У нее осталось всего-то и радостей, что подруга, крестница да работа, и теперь подругу (и крестницу с ней) потерять?
Нервы сдали, слезы – фонтаном из глаз.
– Идите вы к черту! – взвыла Далила и в отчаянии рухнула на пол.
Поближе к Ванеку: видимо, там удобней рыдать.
Вот вам и вся терапия.
Против всякой науки именно это и помогло. Галина, осадив свою ярость на полном скаку, растерянно уставилась на Евгения:
– Жень, что это с ней?
Кому, как не племяннику, знать свою тетушку – Евгений в грязь лицом не ударил: объяснять долго не стал, а с философской скупостью заключил:
– На несправедливость обида.
Галина с угрозой спросила:
– На несправедливость?! Думаешь, я ослепла?
– Судя по тому, что я видел, ты не слепа, – «успокоил» ее Евгений и поспешно добавил:
– А твой Ванек скотина. Не будь он смертельно пьян, я убил бы его, урода.
Чех моментально себя обнаружил, пожелав прояснить сей вопрос.
– За что? – донеслось из-под стола с недоуменной обидой.
Бонд нагнулся, пытаясь взглянуть на Ванека, и в бешенстве гаркнул:
– За то, что ты мою тетку насиловал!
Далила охнула:
– Фу-у!
Галина сказала:
– Ха-ха!
А чех виновато Бонду признался:
– Твоя тетка худая на хрен мне не нужна. Семенову я насиловал.
– Допустим, – предположила Галина, откинув край скатерти и послав чеху умеренный, но достойный пинок.
– Я ошибся, ой-ей, – от невиннейшего движения женщины ревмя заревел изнеженный Ванек. – Я думал, что она – это ты, ой-ей-ей! Откуда я знал, что у тебя на кровати валяется черт-те что?
– Это Далька моя черт-те что?! – пришла в ярость Галина, энергично заработав ногами. – Ну, я щас тебе! Я тебе щас! – приговаривала она, но чеха достать не могла.
Хитрый Ванек мгновенно забился в угол, Галина сдвинула стол, но Ванек оказался резвее. Махнув на него рукой, она яростно повела допрос, обращаясь к Евгению:
– А как эта сволочь в квартиру попала? Я ключ у нее отобрала!
У «нее», имелось в виду «у сволочи», то есть у чеха, у Ванека.
Далила, почуяв, что беда прошла стороной и жизнь вроде налаживается, аргументирование откликнулась, не спеша подниматься с пола:
– Я, перед тем как вздремнуть, дверь открытой оставила. Видимо, он вошел, а я крепко спала.
– А зачем ты спала? – въедливо спросила Галина.
– Затем, что устала, – продолжая лежать на полу, пояснила Далила.
Галина не унималась.
– А зачем ты, перед тем как заснуть, дверь открытой оставила? – нервно подергивая щекой, яростно осведомилась она.
На этот вопрос пролил свет невозмутимый Евгений.
– Меня тетка ждала, а звонить запретила, чтобы Линку не разбудить, – сказал он и для вящего доказательства ткнул себя пальцем в грудь:
– Видишь, я здесь стою.
– Да, стоишь, – растерянно подтвердила Галина и даже добавила:
– Ив квартиру вошел ты со мной.
И дверь была точно открыта.
Тут ее осенило: «Если Далька Женьку ждала, разве стала бы она устраивать оргии с этой скотиной?»
Логично, не правда ли?
– Ну, я сейчас тебе покажу! – взревела Галина, возвращая себе доступ к углу, в который забился Ванек.
Она с такой неженской легкостью отодвинула стол, что у чеха не возникло сомнений.
«И ведь покажет!» – пронеслось у него в голове.
Из угла он вылетел на четвереньках и с ловкостью таракана забегал по комнате – Галина погнала его пинками в прихожую.
Далила с удовольствием и оптимизмом наблюдала эту картину. Своим трусливым бегством перед праведным гневом Галины возродил чех в душе у Далилы надежду на равноправие, за которое так страдает Елизавета Бойцова.
«Как знать, – лежа на полу, возвышенно размышляла Далила, – это пресловутое равноправие, может, действительно не за горами. Вон как бодро гонит хрупкая Галка гиганта Ванека. Да еще чем гонит? Унизительными пинками, как какого-то пуделя. А он не только не сопротивляется, а улепетывает, поджавши хвост. В тот момент, когда так себя поведут все мужчины, равноправие и наступит», – удовлетворенно заключила она, гордо и независимо поднимаясь с пола.
Наступило торжество справедливости: Ванек был удален, мир между подругами восстановлен, Ангелина, накричавшись, снова уснула, Бонд запросился домой.
– А зачем ты приехал? – внезапно заинтересовалась Галина.
Евгений с достоинством пояснил:
– Тетка обещала дать важное поручение.
– Мне нужно, чтобы он приударил за подругой Наташи и Маши, Мариной Морковкиной, – призналась Далила.
– Я и за Машей приударить могу, и за Наташей, – выразил готовность Евгений.
Галина разочаровала его:
– Маша уже покойница, а Наташа замужем.
– Жаль, – огорчился Бонд. – Как много в жизни я не успел и, что обидней всего, уже не успею.
Далила пресекла его самоедство, выдав инструкции, четкие и лаконичные:
– С Морковкиной познакомиться и только дружить. Легкий флирт, и не более. Без всякой постели.
– Что? – паникуя, поразился Евгений. – Я буду с ней флиртовать и не должен с ней спать?!
Тетушка решительно подтвердила:
– Ты не должен с ней спать!
– Иначе что?
– Иначе смертельно обижусь!
Бонд, уныло поскребывая в затылке, озадаченно вдруг пожаловался:
– Я думал, задание будет полегче.
Галина Евгению посочувствовала и решила поднять ему настроение.
– Далька даже мне поставила невыполнимое это условие, – призналась она и с гордостью констатировала:
– И даже я его выполнила. Видишь, как рано пришла, – не преминула она поставить себя в пример.
– И видишь, что получилось из этого, – не согласился с ней Бонд и сделал логичное заключение:
– Опасно резко привычки менять. Все ждут от тебя одного, а ты выдаешь другое, и выходит полная неразбериха.
И он вдохновенно начал заноситься в философские эмпиреи, пытаясь нащупать неуловимую грань между причиной и следствием.
– Не умничай, – вернула его на землю Далила, доставая из кармана скомканную чехом бумажку (бумажка пострадала во время объятий).
– Что это? – поинтересовался Евгений, покидая (нехотя) эмпиреи.
Тетка его просветила:
– Это номера телефонов Морковкиной. Там же адреса клубов, где она часто бывает. Сведи с ней знакомство (думаю, это легко) и разузнай все, что возможно, о Маше.
– А что именно тебя интересует?
– Я же сказала, все. Как Маша погибла? Что Морковкина думает о смерти подруги? С кем Маша встречалась? Кто Машу любил? Все, что может сказать эта Морковкина. Мне интересны и информация, и ход ее мыслей, – заключила Далила.
Бонд снова поскреб в затылке и уточнил:
– И все это без постели?
К неудовольствию племянника, тетушка подтвердила свое желание:
– Разумеется, без.
Евгений со вздохом воскликнул:
– Что ж, попробую, но результат не гарантирую.
Подумав, он грустно добавил:
– Если действительно без постели.
– Ты же у нас бонвиван, – решила его подбодрить Галина и с хохотом скаламбурила:
– Точнее, ты Бонд виван.
– Не возражаю, – согласился Евгений, – но я не пробовал разговаривать с дамами вне постели. Даже не представляю, как это делается.
– Учись, – посоветовала Далила.
Евгений незамедлительно направился к выходу.
Настроившаяся на беседу Галина удивленно его окликнула:
– Жень, ты куда?
Бонд недоуменно пожал плечами и вышел из комнаты.
Глава 10
– Рассказывай! – нетерпеливо закричала Далила, едва подруги остались одни. – Как он тебе, этот Хренов?
Галина с презрением сообщила:
– Отвратительный тип, потому и явилась домой раньше времени.
– Ничего и не раньше, – с преувеличенным интересом разглядывая полы, возразила Далила. – Домой ты явилась вовремя – Ну да, как все узнала, так сразу и смылась, – грустно согласилась Галина и с укором, сдобренным ядом, присовокупила:
– Хотела тебя порадовать.
Далила «проглотила» язык. Галина же, искоса взглянув на подругу, мысль оформила и развила:
– Зря я, дура, спешила. Уж лучше бы переспала с этим, с твоим Хреновым, чем увидеть такое.
– Ну, хватит, заладила, – не выдержав, начала было сердиться Далила, но, ахнув, уставилась на Галину.
Та сморщила нос и настороженно спросила:
– Ты что?
– Я ничего, а вот ты что?
– В смысле?
– Неужели по-настоящему втрескалась в чеха?
Галина фыркнула:
– Ерунда!
– А почему тогда хай подняла? – глядя на подругу с большим подозрением, поинтересовалась Далила.
Та всплеснула руками:
– Да я же не из-за Ванека хай подняла!
– «Из принципу»?
– Из-за тебя! – с чувством сообщила Галина и выдала сомнительный афоризм:
– Что позволено кобелю, то не позволено лучшей подруге.
Далила закатила глаза – Здрасьте! Как ты могла про меня такое подумать?!
– До свидания! А что я должна была думать?! Что вы голяком на кровати в карты играете? На моей, кстати, кровати. Хочешь знать правду?
– Хочу, – втянув голову в плечи, согласилась Далила, не испытывая никакого желания слышать правду в этот опасный момент.
Однако Галина, зажмурившись, выдохнула:
– Вот моя правда: не верю!
– Здрасьте! Когда я врала?
– До свидания! Почему ты разрешила этому гаду себя раздеть?
– Хочешь правду? – зажмурившись, выдохнула Далила.
– Хочу! – заявила Галина и тотчас закрыла уши ладонями.
Но подруга дезертировать с поля боя ей не позволила: она так громко гаркнула, что звук пробился и сквозь ладони.
– Я крепко спала, и мне снился Матвей! – выпалила Далила и покраснела.
– Да ну, – смутилась Галина. – Ты еще любишь его?
– Не знаю.
– И что вы там делали, в этом сне?
Далила пискнула:
– Это и делали.
И хлюпнула носом.
– О господи, – схватилась за сердце Галина.
Она вскочила, но, словно утратив силы, снова рухнула на диван: сидела задумчивая и растерянная, качая головой, как китайский болванчик, – нахлынули горькие мысли. Подруга ее ошарашила.
А минуту спустя и добила.
– Про Козырева я тебе тоже врала, – тихонечко подвывая, пропищала она.
Галина будто окаменела и медленно, не поворачивая головы, скосила глаза на Далилу:
– Что-о?
Та испуганно повторила:
– Врала я про Козырева.
– Ты с ним не виделась! – оживая, подскочила Галина и, осев на диван, сама себе возразила:
– Нет, быть не может такого. Он же при мне тебе на мобилу звонил.
Далила горестно хлюпнула в носовой платочек:
– Да звонил.
– Свидание назначал?
– Назначал.
– А ты не пошла?! – ужаснулась Галина.
– Да пошла я, но с ним не встречаюсь. Нет у нас отношений. Мы виделись только раз и теперь уже навсегда разбежались, – призналась Далила, испытывая не горе, а неловкость от того, что лгала.
Галина осознала наконец: ее успешная подруга врала! Нет у нее никакой любви! Нет никакого гарема!
Она одинока и унижена своим одиночеством, несчастна она и заброшена всеми мужчинами…
И сломлена так, что вполне могла позариться даже на пьяного Ванека!
Эта последняя мысль доконала Галину.
– Бедная ты моя! – проговорила она, заранее все прощая Далиле. – Я не брошу тебя никогда! Иди ко мне, моя родная!
Далила охотно пришла и теперь уже поливала слезами не какой-то жалкий платочек, а грудь лучшей подруги – там было что поливать.
«Бог с ним, с чехом, с придурком Ванеком. Нет на свете того мужика, из-за которого стоит нам, бабам, ругаться, – совершала мысленный подвиг Галина, сочувственно прижимая к себе подругу. – Мы, бабы, правы всегда! Мы сестры по крови! Ой, сколько этой кровушки мы потеряли, в муках и воплях, рожая мужиков-кобелей!»
И вдруг ее поэтичная мысль оборвалась, уступив место прозе.
«А зачем же Сашка звонил на мобилу? Зачем свидание назначал, если больше они не встречались?» – озадачилась, прозревая, Галина.
И, не мешкая, озвучила свой вопрос.
– Козырев назначил свидание, чтобы сказать, что меня ненавидит, – провыла Далила.
– За что?
– За то, что мой муж увел у него жену.
Такой несправедливости Галина снести не могла.
Схватившись за голову, она завопила:
– Ну и дела! Он же еще и возмущается, этот Козырев! Через него у нас неприятности! Если бы он сам не бросил свою жену, она не увела бы Матвея!
От невыносимости этой мысли Галина начала убиваться совершенно по-бабьи:
– Ой, такого мужа его сучка Ирина у тебя увела!
Ой, а я так вами гордилась! Ой, а вы были такая красивая пара! Ой, да я не могу!
Далила отшатнулась и испуганно поднесла палец к губам:
– Тише ты, не кричи, Ангелину разбудишь.
– Нет, ну где правда на свете? – ажиотажно прошипела Галина. – Этот чертов кобель всю вину свалил на тебя. И что ты ему сказала?
– Что его Ирина и мой Матвей счастливы, а мы с ним – нет.
– Молодчина. Здорово врезала. Так ему, пусть теперь пострадает. А он что сказал?
– Что меня ненавидит, – вытирая нос мокрым платком, прохлюпала сквозь слезы Далила. – Сказал, что больше видеть меня не желает.
Галина махнула рукой:
– Ну и фиг с ним. Ты переживаешь из-за него?
– Из-за него я не переживаю.
– Умница, – похвалила Галина. – Что нам Козырев? Подумаешь, он бросил тебя. Кто он такой? Просто бабник! Вот Матвей!..
Вдруг ее осенило.
– Слушай! – испуганно закричала она, нетерпеливо толкая подругу в бок. – А про Матвея ты тоже мне все наврала?
– В смысле? – растерялась Далила, от неожиданности прекращая рыдать.
– Ну, про то, что он проходу тебе не дает., – А, про это. Да нет, это правда. Он названивает.
И с работы меня встречает.
Галина облегченно вздохнула и даже перекрестилась:
– Ну, слава богу. Хоть здесь все в порядке, а то я уже приуныла.
– Почему?
Галина обстоятельно начала строить планы:
– Ты поломаешься для порядка, помучаешь хорошенько его, а потом снова сойдетесь с Матвеем. Он Ирку свою обратно к Козыреву отошлет, и будет у вас полный порядок.
– О каком порядке ты говоришь? – рассердилась Далила. – У нас уже ничего не будет. Матвей женат на Ирине, у них родился ребенок.
– Я ничего не пойму, – тараща глаза, призналась Галина. – Он тебе снился?
– Снился.
– Вы чем занимались?
– Этим.
– Вот именно. Так зверски этим вы занимались, что ты даже пьяному чеху дала…
– Ну, нет! – запротестовала Далила. – Ничего я чеху твоему не дала. Даже в глаз засветить не успела.
Ты помешала…
Галина, подпирая кулаками бока, рявкнула:
– Может, дослушаешь?
– Говори, – покорилась Далила.
– Если ты во сне позволила чеху себя раздеть, значит, ты любишь Матвея.
– Интересная логика.
– Что тут интересного? Я не сильна в психологии, но, по-моему, это понятно даже профану. Раз ты чеха приняла за Матвея, значит, ты мечтаешь о своем бывшем муже. Не зря же он снится тебе. И нечего тут стесняться, так часто бывает. Вот я, к примеру, с чехом жила, а отдавалась другому. Я мечтала…
– Неужели о Граблине? – испугалась Далила.
– Тьфу! – Галина зло сплюнула. – Больше не о чем мне мечтать. О Голосе я мечтала.
– О голосе? Ты о чем говоришь?
– Не о чем, а о ком. Я о том, который мне в трубку дышал. Он мне снится, – призналась Галина и, за компанию хлюпнув носом, спросила:
– Вот куда он пропал? Мне так без него плохо!
Глава 11
Далила унеслась мыслями в тот холодный пасмурный день, когда родилась Ангелина.
Рожала Галина в попутке. Хозяин «навороченного» «Мерседеса» пожалел ее, голосующую под дождем на обочине, и пустил в свой уютный салон – как говорится, подобрал на свою голову. Галина ему отплатила добром: сразу рожать затеялась. Деваться ему было некуда, он, бедолага, роды и принимал – «Скорая» подоспела, когда Ангелинка уже посапывала в его пиджаке.
Далила была неподалеку и прилетела на зов. Она до сих пор с содроганием вспоминает ужас в его глазах, посиневшие губы и растерянное бормотание:
«Я пуповину грыз перочинным ножом. Посмотрите, пожалуйста, на малыша. Ребенок хоть дышит?»
Он держал новорожденную на руках и сам посмотреть боялся, был в трансе. Малышка спала, это ужасно его пугало. Он не верил, что ребенок выживет, но заботливо прижимал сверток к груди. Потом приехала «Скорая», забрала Галину. В переполохе Далила забыла спросить имя спасителя Ангелины – не приходя в себя, он умчался. Думалось, навсегда.
Но в роддом кто-то анонимно носил апельсины, а потом появился в жизни Галины таинственный Голос. Сначала даже не Голос – дыхание. Кто-то звонил и молчал, долго дышал в трубку. Месяц молчал, год молчал, но Галина, бестия, разговорила: он молчит, она жалуется. На одиночество жалуется, на пустой холодильник, на ремонт квартиры – точнее, на отсутствие ремонта…
Он не выдержал и заговорил. Не представился, но успокаивал, пытался вселить оптимизм.
Галина терялась в догадках, а Далила молчаливо подозревала, кто он, этот таинственный Голос. И не ошиблась. Он решился.
В тот день Галина, Далила и Ангелина возвращались с прогулки и остановились возле подъезда. Он шагал к ним уверенно, он улыбался… и вдруг свернул к гаражам. И ушел. Оторопев, Далила оглянулась и с досадой увидела, кто вспугнул его: Граблин (старый дружок Галины) и Ванек. Оба спешили с объятиями и букетами с другой стороны двора. Чех пришел свататься, Граблин – с ним за компанию.
И вот что из этого получилось: у Ванека дети-жена. А Голос пропал.
«И Галина не забыла его, страдает,» – ужаснулась Далила. – Знала бы она, кто он, Голос ее, убила бы Ванека.
И тут осенило Далилу: в тот день, когда родилась Ангелина, подруга столкнулась с гадалкой. Кажется, на Литейном, та входила в подъезд. А может быть, выходила – дело не в том. Что она предсказала?
Далила воскликнула:
– Семенова, ты не помнишь, что гадалка тебе предсказала?
Галина опешила:
– Какая гадалка?
– Неужели забыла? Перед тем как родить Ангелину, в тот день ты мне звонила, про гадалку что-то трещала, я сердилась, не верила…
– Точно! Не гадалка она, бизнесменка. Женщина.
Пожилая. Я мимо нее проскользнуть собиралась, а она сама остановила меня и сказала задумчиво: «Вот тебе я мужа найду». Представляешь?! И денег с меня не взяла. У нее дар фамильный, боится его потерять.
Самое удивительное, что часа через два я родила.
Далила подумала: «В машине того, кто тебе потом апельсины носил. И звонил. Эх, Семенова, может, этот парень твоя судьба? Вот и не верь после этого предсказаниям.
Сказать ей?
Зачем? Зря расстрою».
– Слушай! – подскочила Галина. – Как я про бизнесменку эту забыла? У нее же агентство брачное!
– Не вздумай туда ходить, – запротестовала Далила.
– А если она мне мужа найдет?
– На себя уже не надеешься?
– А ты? Тебе снится Матвей, а ты кочевряжишься. Как ты другим советы даешь, когда сама бестолковая? – поразилась Галина и с чувством воскликнула:
– Я так ругаю себя! Ну почему не вцепилась я в Голос? Почему его к себе не звала? Почему не сказала, что жить без него не могу? И теперь он перестал мне звонить. А все ты со своими советами: «Не доставай его бабством, не верещи!» А самой снится Матвей.
Немедленно с ним сходись!
– Все не так, как ты думаешь, – горестно усмехнулась Далила. – Все по-другому.
– По-другому? И как же? Почему тебе снятся такие хорошие сны? – грозно спросила Галина и, не дожидаясь ответа, снова яростно приказала:
– Сходись-ка, подружка, с Матвеем и не дури!
– Сны снятся от обиды и ревности, а Матвея я терпеть не могу. Мне даже разговаривать с ним противно, потому от него и бегаю.
– Так ты с ним не говорила еще?
Далила отрезала:
– И не собираюсь.
– Хотя бы послушай, что скажет мужик, – посоветовала Галина и, хлопнув себя по ляжкам, ругнулась:
– Ну, мать вашу так! Вы как малые дети!
– Кто бы меня учил. Я абсолютно уверена, что ты к Граблину бегала, а не с Хреновым в ресторане обедала. Это в твоем характере, чеха прогнала и улепетнула к забулдыге-дружку. А там гнездится другая голубка, потому ты рано домой и явилась.
Наивность подруги поразила Галину.
– Свяжись я с Граблиным, то и вовсе бы не пришла. И никакая другая мне в том не помеха, – просветила она Далилу и с гордостью сообщила:
– Я выполнила твое задание и пообедала с Хреновым.
– И что узнала?
– Убийца он, Хренов. У меня нет сомнений, Верховскую Машу убил он.
Далила скептически осведомилась:
– С чего ты взяла?
– Хренов сам мне признался.
– Ты ври, да не завирайся. Как он тебе признался? Что, так и сказал: «Я Машу убил».
– Практически так и сказал, – невозмутимо подтвердила Галина.
Далила скомандовала:
– Рассказывай, как это было!
– Я, как ты меня и учила, опустила в тарелку глаза вяло жевала свой ужин и грустно вздыхала. Слава богу, после твоего торта это было несложно. Я изображала красавицу и тосковала, а Хренов искоса послеживал за мной, а потом не выдержал и пошел на контакт.
– Как пошел?
– Начал завязывать разговор. Я с ним не «вязалась», что называется, полный отказ.
– феноменально! Ты не вязалась! Уникальный случай в твоей биографии.
– Будешь язвить, перестану рассказывать, – пригрозила Галина.
– Все, молчу.
– Короче, я отделывалась любезными, но короткими «нет» и «да». Он стал делать мне комплименты, я и на них не клевала.
– Невозможно поверить! – опять не удержалась от ремарки Далила.
Галина «лягнулась»:
– Благодарность тебе недоступна.
– Хорошо, ты не клевала, и что было дальше?
– Дальше все было, как ты обещала: моя приветливая пассивность разожгла в нем любопытство. Он начал выспрашивать, отчего я грустна. Пришлось признаться (все, как ты учила), что недавно погиб мой друг.
Галина мстительно сделала паузу – Далила нетерпеливо воскликнула:
– И?!
– И Хренов сник. И затих. Я уже думала, что все испортила, что знакомство сорвалось, а он вдруг печально мне говорит: «Я вас понимаю. Несколько лет назад я пережил такое же горе».
– А ты?
– Я, не будь дурой, начала втюхивать: «Ах, у вас все не так, а меня мучает совесть! Я виновата в гибели Друга! Я не прощу себе никогда! Я его так любила!»
– А он?
– Он: «Я тоже ее любил, правда, узнал об этом только тогда, когда Маша была мертва. И меня тоже мучит совесть. И даже не совесть. Я сам не пойму, что меня мучит».
– Ну, надо же! – поразилась Далила. – И что было потом?
Галина, явно гордясь собой, сообщила:
– Потом мы (уже как родственные души) заговорили о постороннем. Все, как ты учила: слово за слово, он о мужском – о машинах, я о женском – о выпечке. А потом принесли торт. Будь он неладен! При одном слове «торт» меня сразу тошнит.
– Ты не беременна? – озабоченно осведомилась Далила.
– Беременна? Ты еще издеваешься? Сожрать два торта за день! Если б я знала, на что иду…
Разойтись Галине не удалось, подруга решительно ее перебила:
– Ближе к делу, пожалуйста. Этак я до утра не узнаю, чем закончился ваш разговор.
– Если ближе к делу, то я начала убиваться: «Ах, и я в тот страшный день пекла торт, его любимый, для друга старалась, а он погиб, не отведав даже кусочка».
Все, как ты учила.
Подавшись вперед, Далила впилась в подругу взволнованным взглядом.
– Слушай, что это за пятно у меня на ковре? – вдруг спросила Галина.
– Ты издеваешься?
– Нет, ты же видишь пятно.
– К черту пятно! Что было с Хреновым?!
– Он побледнел.
– И промолчал?!
– В том-то и дело, что нет! – победоносно сообщила Галина. – Ценой неимоверных усилий я вырвала у него признание!
Сильно рискуя, она сделала непозволительно длинную паузу, чем взбесила подругу. Однако Далила, досчитав до пяти, взяла себя в руки и спокойно спросила:
– Что он сказал?!
– Что и Маша перед смертью пекла его любимый пирог. И Хренов тоже его не попробовал. Пирог так и остался стоять на празднично накрытом столе.
– А как он узнал о пироге?
– Говорит, что Маша была именинница. Он тайно от всех к ней заходил.
Далила откинулась на спинку кресла и выдохнула растерянно и с изумлением:
– Похоже, ты права, Хренов и есть убийца.
– И это тебя удивило? – с непонятной обидой поинтересовалась Галина. – Или ты с ним знакома?
Подруга, впадая в задумчивость, еле слышно ответила:
– Нет, но как-то быстро и как-то легко мы все раскопали. Обычно так не бывает.
– Это у тебя не бывает, а у меня все быстро и очень легко, – парировала Галина и вдруг спросила:
– А почему ты меня послала именно к Хренову? Почему начала не с Мискина, не с Кроликова, Замотаева? Ты Хренова подозревала?
– Больше всех, – кивнула Далила. – А про Замотаева Лиза узнает от Наташи, его жены. И про Кроликова Лиза узнает, он телохранитель у Замотаева.
– А Мискин? – вдохновляясь, спросила Галина. – Я могу и с ним познакомиться!
– Ну уж нет, – испугалась Далила. – Мискин бабник, кобель.
– Нашла чем меня испугать.
– Ты здесь при чем? Разве умная Маша влюбилась бы в кобеля? Мискина я в последнюю очередь подозреваю. И потом, давай разберемся сначала с Хреновым. Нельзя же хвататься разом за всех.
– А я бы за всех мужиков разом схватилась, дай мне возможность, – горько вздохнув, призналась Галина.
– Ничего, я вылечу скоро тебя, – пообещала Далила.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?