Текст книги "Тайны Лариспема. Игры века"

– Добрый вечер, Валентин.

В церковь вошел мужчина. Невыразительные черты. Толстые губы, застывшие в презрительной усмешке. Гладко выбритые щеки. Руки в карманах. Темные волосы обильно смазаны помадой. Можно было подумать, что он только что вылил себе на голову ведро растительного масла. Альсид встал.

– Здравствуй, Сильвестр. Я и не знал, что ты в Париже.

В отличие от Альсида, Сильвестр никогда ни в чём не сомневался. Он не знал ни жалости, ни пощады и с самого детства осознавал свое превосходство над простыми смертными: родители воспитывали его как принца крови в изгнании. Веритэ наделила его огромными полномочиями, и он беспрекословно исполнял ее приказания. Сильвестр ненавидел Альсида за то, что тот не смог спасти Валера, его младшего брата, когда тот проходил трансформацию. Кровавый брат ждал первой возможности отомстить. И дождался.

– Я здесь, чтобы исполнить волю мадемуазель, – ответил Сильвестр и зло посмотрел на Альсида. – Она приказала отвести Наследников к ней в замок. Прости, учитель, но, боюсь, ты не справился с возложенной на тебя миссией. Теперь детьми будет заниматься Делиль. Я же должен убедиться, что Натанаэль действительно решил быть нам полезным. А если это не так…

Альсид сжал кулаки. То, чего он больше всего опасался, случилось. Оставалось надеяться, что Натанаэль с Изабеллой сделали всё как он велел. Учитель посмотрел на дверь. Может быть, ему удастся сбежать и предупредить кого-то из них?

– И это всё, что тебе поручили? – уточнил он, стараясь говорить как можно спокойней.

– Нет, еще я должен найти книгу, раз ты не смог этого сделать. И еще…

Сильвестр вынул из кармана пистолет и наставил его на Альсида.

– И еще я должен доставить тебя в замок. Графиня Веритэ полагает, что ты близок к измене. Признаться, я с ней согласен.

Альсид вздрогнул. Он собственными глазами видел, как жестоко Веритэ расправлялась с теми, кто был ей недостаточно предан. Учитель выпрямился.

– Живьем ты меня не возьмешь. Стреляй!

– Ты убил моего младшего брата. Я был бы не против прикончить тебя на месте. Но я должен делать всё в точности как велит графиня. Мы больше не собираемся выводить из строя голосоматы, настала пора для серьезных действий. И здесь ты нам нужен. Ты ведь химик? Кто, если не ты, будет делать эти милые штучки?

Сильвестр вынул из кармана руку и медленно раскрыл ладонь. Там лежал стеклянный шарик. Альсид всё понял. В отчаянии он бросился к двери, но было поздно. Сильвестр выронил шарик, тот ударился об пол и взорвался. Всё заволокло густым туманом, частицы лиловой крови повисли в воздухе. Дым со вкусом железа окутал Альсида, прилип к коже, проник в легкие. Натанаэль, Изабелла и маленькие Наследники – последнее, о чём он успел подумать. В следующую секунду в голове воцарилась абсолютная тишина.

Глава 4
Ягненок из «Летающей свиньи

Неопасная игра недостойна называться игрой.

Из интервью организатора Игр века

Натанаэлю пришлось плясать весь вечер. Он крутился как волчок, прыгал через костер, ел мясо и глотал мерзкое пойло. На следующее утро очнулся на тюфяке в маленькой комнате над мясной лавкой. Первым, что он почувствовал, были нестерпимая усталость и головная боль. Натанаэль плохо помнил, что случилось вчера. Казалось, большая часть событий навсегда растаяла в тумане. Кто-то был рядом с ним? Но кто? Натанаэль был твердо уверен в одном: не Кармина. Лясникамка потратила внушительную сумму, чтобы заполучить его, и при этом за весь вечер не сказала ему ни слова.

Наутро, войдя в комнату, она вручила ему ремень из грубой кожи, на котором висели три ножа.

– Этим ты будешь отделять мясо от костей, этим – рубить мясо на куски, а этим – чистить картошку, – объяснила Кармина.

Жмурясь от головной боли, Натанаэль протер глаза и присмотрелся к лезвиям. Первое было широким и твердым, второе – широким и гибким, третье – длинным и тонким. Ножи были не новыми – видно, что ими уже пользовались. На стали виднелись царапины, деревянные ручки изрядно потерлись.

– Какие-то старые, – разочарованно произнес Натанаэль, взвешивая на руке нож для рубки мяса.

– А кого ты тут хочешь впечатлить, лиротас? Заколотых свиней?

– Прости?

Кармина отвесила ему подзатыльник.

– Тебя тут никто не просит выпендриваться, луракдей! Мясу всё равно, каким ножом ты его разделаешь! Выучись ремеслу, приятель, и будешь сам выбирать ножи.

Выходя, Кармина хлопнула дверью. Натанаэль вздрогнул всем телом.

Вскоре он понял, что это было только начало. Кармина не знала жалости и требовала абсолютного подчинения. Натанаэлю вручили веник, губку и ведро воды. Он должен был с утра до ночи мыть полы и протирать столы в лавке.

– Убирай и наблюдай! – сказала ему Кармина. – Вопросы – только по делу. Не уверен – молчи.

Натанаэлю пришлось прикусить язык, чтобы не наговорить грубостей. Это в интернате он чувствовал себя как рыба в воде, а здесь он пока новенький.

Каждое утро он поднимался на рассвете, натягивал хлопковые коричневые брюки, белую рубашку и такой же белый длинный фартук. Одежду ему выдали в лавке. Затем шел в булочную за круассанами для всей братии. Там же покупал свежую газету. После готовил крепкий кофе и открывал ставни. Первым обычно приходил мэтр Нож.

– Лалютас, ягненок! – приветствовал он Натанаэля на языке лясникамов.

– Лонжурбем, латронпем! – выучился отвечать Натанаэль. Он подавал мэтру чашку цикория и утреннюю газету. Мясник погружался в чтение и с упоением комментировал новости. Он и не подозревал, что Натанаэль уже внимательно просмотрел все статьи. Мальчик должен был знать, что еще натворили Кровавые братья. Некоторые заголовки заставляли вздрагивать. Например: «В торговом доме был найден труп стражника. Гюстав Фиори требует усилить меры безопасности». Или: «В одном из районов первого округа у жителей наблюдается массовая амнезия». В основном же «Маленький лариспемец» писал о политике: «Во Франции скоро должны состояться выборы, управительница и Фиори отправились в Лион, и поездка проходит в напряженной атмосфере. Цены на пшеницу снова выросли».

Подтягивался вечно невыспавшийся Антонен. К Натанаэлю он относился по-дружески: всегда находил доброе слово.

Последней являлась Кармина. Сперва она самым тщательным образом проверяла работу ученика. И как бы усердно Натанаэль ни мыл полы накануне, всегда находила к чему придраться.

– Ягненок! А почему у тебя ведро валяется во дворе? Убери всё немедленно! А как ты завязал фартук! И ремень болтается.

Затяни, кому сказала! Я тебе сколько раз говорила, как правильно точить ложины! Заточи мне это сейчас же, или я испробую лезвие на твоей лкурше!

Натанаэль повиновался, мысленно проклиная день, когда указал в личном деле, что хочет стать мясником. Он орудовал веником и шваброй, выносил мусор и тер кафель, не забывая украдкой поглядывать на Кармину. Она была безупречна. Ее движения были точны, она действовала без малейших сомнений, не допускала ни единой ошибки. Ножи танцевали в ее испачканных кровью и мясом руках. В конце рабочего дня ее фартук был так же чист, как и в начале, а на суровом лице не было видно и следа усталости. Натанаэль хотел, чтобы она допустила хотя бы малейшую небрежность, уронила нож, например. Но нет, Кармина была безукоризненна. Глядя на нее, Натанаэль испытывал смесь восхищения и досады. Да, эта девчонка его испытывает, но он еще заслужит ее похвалу.

По крайней мере, сделает для этого всё, что в его силах.

В тот вечер Натанаэль заново перемывал всю посуду – первую попытку Кармина ему не зачла.

– Знаешь, дружище, сейчас не только ты проходишь испытание, но и Кармина, – обратился к нему Антонен.

Натанаэль прекратил оттирать жир и бросил губку в раковину. Накопившийся гнев внезапно прорвался наружу.

– Испытание? Что еще за испытание? Зачем этой девчонке проходить какие-то испытания? Она же кого хочешь за пояс заткнет! Как это у нее получается? Ни единой ошибки! Почему я так не могу!

– А ты знаешь, что она всего лишь подмастерье? Так же как и ты?

Натанаэль вытаращился на Антонена. Он просто не мог в это поверить.

– Но ты прав, Кармина очень способная. Потому мэтр Нож и поручил ей всему тебя научить. Он хочет посмотреть, как она справится с ролью начальницы. Латронпем уже немолод, думает передать бразды правления Кармине. Но он должен быть уверен, что у нее получится. Вот она и старается. Поверь, ей сейчас тоже непросто.

Антонен ловко скрутил кишку, набитую фаршем, и перешел к следующей.

– Ее ведь никто не хотел брать на работу, – продолжил мясник. – А у нее отец – герой Коммуны и брат – лясникам. Но она ведь черненькая, да еще и девочка. Людям такое не слишком нравится. Но Кармина не сдавалась: понимала, что, если добьется своего и станет лясникамкой, никто не посмеет ее обижать, будь она хоть синего цвета и с тремя руками. Она обошла все мясные лавки города, ее нигде не брали. В конце концов явилась сюда. Мэтр Нож тоже был не слишком рад ее видеть. Спросил, почему должен взять ее подмастерьем, раз в остальных лавках ей отказали. На что Кармина ответила: «Так все увидят, что ты умнее всех». «Хорошо, – ответил он ей. – Но если я тебя возьму, имей в виду, не отступлю от тебя ни на шаг. Ты месяца не продержишься!» И знаешь, что она ответила?

Натанаэль покачал головой. Антонен выдержал долгую паузу.

– «Я узнаю это, только когда попробую». Натанаэль умолк. Он был ошарашен.

– Я ведь тогда сказал ей то же самое, – наконец произнес он. – Так вот почему она меня выбрала!

– Ну уж точно не за твою мускулатуру, приятель! – ухмыльнулся Антонен, вешая на крюк связку сосисок. – А теперь займись-ка посудой и не рассказывай никому, что узнал. Если Ларминкжи узнает, что я выдал ее с потрохами, она из нас обоих рагу сделает.

Тут, как по волшебству, с шумом открылась дверь и на пороге появилась Кармина. За ней с понурым видом брела Либертэ. Лясникамка была в ярости. Ее распущенные волосы походили на гриву.

Кармина направилась прямо к Натанаэлю, тот предусмотрительно сделал шаг назад. Она что, всё слышала?

– Это еще что? – взревела Кармина, крутя у него перед носом последним номером «Маленького лариспемца». – Мне Либертэ показала.

Решив, что его разоблачили, Натанаэль согнулся от внезапного спазма в желудке. В глаза бросился заголовок: ИГРЫ ВЕКА. СПИСОК УЧАСТНИКОВ. Ну что ж, всё не так страшно.

– Игры века? – переспросил он. – А при чём тут я?

– Вот, смотри сюда, дуралей! – закричала Кармина, показывая ему третью строчку.

Там было написано: «Команда 3. Кармина Нуар, подмастерье мясника. Натанаэль Январский, подмастерье мясника. Либертэ Шардон, мастерица».

– Признавайся! Это ты придумал? – завопила лясникамка, хватая Натанаэля за воротник.

Если бы она так страстно не желала утопить его в раковине с грязной посудой, он, может быть, даже порадовался бы, что может близко рассмотреть ее лицо.

– Это придумал я! – торжественно объявил мэтр Нож, входя в лавку. У него был очень довольный вид. – Кармина, я нашел твою заявку в прихожей. Там уже была вписана Либертэ. Не хватало третьего участника. Я вписал Натанаэля и отправил заявку по почте. И вот ваша команда выиграла лотерею. Будете участвовать в Играх!

Кармина не знала, что ответить. Она переводила взгляд с патрона на мальчишку, будто не в силах поверить в происходящее. Наконец она выпустила из рук воротник подмастерья.

– Но почему мы должны играть вместе с Натанаэлем? Зачем ты его вписал? – спросила она.

Нож похлопал ее по плечу.

– Видишь ли, дорогуша, я уже слишком стар для этих игр, Антонен – слишком толст, а твой братишка – еще тот пройдоха. Я сделал ставку на молодость!

– Приятно слышать, патрон! Вот какого ты обо мне мнения! – проворчал Антонен.

– Хватит кукситься, малышка! – продолжил Нож. – Вы только лучше узнаете друг друга. А пока приглашаю вас пропустить по стаканчику у Барнабе!

В кафе все предпочли разместиться подальше от Кармины, которая пыхтела, как мотор с испорченным клапаном. Крепко сжав челюсти, лясникамка сидела со скрещенными на груди руками и, казалось, в любую минуту была готова взорваться.

«Граждане и гражданки Лариспема, – начала читать Либертэ. – Волею случая были избраны шесть команд, которые примут участие в Играх. По непонятной причине в этот раз судьба оказалась особенно благосклонна к лясникамам. И хотя рука, выбравшая наугад шесть желтых бумажек, сделана из латуни и меди, есть повод думать, что выбор был небеспристрастен. А вдруг автоматы уже научились обманывать людей? Об этом стоит расспросить мастеров. Как жаль, что их нет в нашей редакции!»

Либертэ положила газету на стол, чтобы все могли посмотреть состав игроков. Две команды из шести были полностью укомплектованы мясниками. В третьей состояли Кармина, Либертэ и Натанаэль. В четвертой были только дамы, три танцовщицы кабаре. В пятой – студенты-филологи. В шестой – два коммерсанта и секретарша. Антонен, мэтр Нож и Кармина посмотрели, кто из их знакомых лясникамов участвует в играх.

– Вы посмотрите только! – воскликнула Кармина. – Лакжи в первой команде!

Либертэ широко раскрыла глаза.

– Это же тот самый силач! Который одним ударом расправился с быком! – воскликнула она.

– Нам что, придется с ним драться? – уточнил Натанаэль. – Едва ли мы сможем его одолеть.

– Не паникуйте, ягнята! Для начала прочтем правила, – объявил Антонен и схватил газету.

На одной из страниц был напечатан план Лариспема, где обозначили все двадцать округов.

«Каждую неделю мы будем бросать кости и определять, на сколько шагов каждая команда продвинется вперед, – начал читать Антонен. – Каждый день одна из команд будет подвергаться испытанию. Наши отважные участники начнут игру в двадцатом округе и будут двигаться против часовой стрелки, пока не достигнут первого. Если две команды окажутся в одном округе, им придется сражаться друг с другом. Проигравшая команда выбывает из игры. Если команда не выдержит испытание, она также выбывает из игры. Победитель, как вы уже знаете, отправится в путешествие на новом дирижабле „Дух Коммуны“ в компании самой управительницы. Каждую неделю мы будем публиковать специальное приложение, где будем рассказывать о ходе Игр. Не пропустите новый номер! Покупайте вашу любимую газету „Маленький лариспемец“».

Антонен умолк. Либертэ закашлялась.

– Меня это не радует.

– Не то слово, – проворчала Кармина. – Надеюсь, нам не придется соперничать с Лакжи и его ребятами, Зубочисткой и Хлебом-без-соли. Они разделаются с нами одной левой.

– Не обязательно, – возразила Либертэ. – Мы же не знаем пока, в чём состоят испытания. Жюль Верн говорил, что для победы понадобится не только сила, но и командный дух и сообразительность. Кстати, если бы речь шла только о физической силе, ты бы никогда не согласилась играть со мной в одной команде.

– Кармина, твоя подружка дело говорит! – вмешался мэтр Нож. – Она куда благоразумней тебя. Как бы то ни было, если в играх победит лясникам, победим все мы.

– Гарсон! – взревел Антонен. – Всем пива за мой счет! Выпьем за лясникамов!

– Мне пора! – объявила Либертэ, вставая. – В башне сегодня важное совещание. Нужно проверить оборудование и подождать, пока всё закончится.

– Ты расскажи нам как-нибудь, чем там занимаешься! – сказала Кармина на прощание.

– Я провожу тебя! – воскликнул Натанаэль, вскочив со стула и бросаясь за Либертэ.

Девушка удивилась, но ничего не сказала. На улице шел дождь, и они укрылись под навесом трамвайной остановки.

– Как тебе с Карминой? – спросила Либертэ. – Я знаю, с ней может быть непросто.

– По крайней мере, она еще не прибила меня кабаньей ногой. Думаю, это хороший знак.

Либертэ улыбнулась.

– Я рада, что ты в нашей команде, – добавила она. – Скажу честно, я немного волновалась. Но сейчас я чувствую себя уверенней.

– Послушай, – прервал ее Натанаэль. – Мне нужно рассказать тебе кое-что важное. Ты в последнее время не замечала ничего необычного в…

В эту секунду к остановке в облаке пара, мигая фарами, с шумом и лязгом подъехал трамвай: его приводила в действие мощная паровая машина. Трамвай выглядел устрашающе: больше всего он походил на дракона или гигантского угря, выпавшего на землю прямо из грозных туч.

– В чём?

– Даже не знаю, как сказать. В твоей крови.

Либертэ всё меньше понимала, о чём идет речь.

– В чём, в чём? – переспросила она.

Натанаэль повторил, стараясь говорить громче, но его заглушил скрежет тормозов.

– Прости, мне надо бежать! Увидимся! – крикнула Либертэ, поднимаясь. Она показала кондуктору знак благонадежности и, обернувшись, махнула Натанаэлю рукой.

Раздосадованный, тот некоторое время стоял на месте в толпе пассажиров, отягощенных чемоданами, кошелками и детьми. Проглотив свою порцию вояжеров, дракон тронулся и, описав в воздухе изящную дугу, взлетел к шиферным крышам. По ним барабанил дождь.

– Что же за лертовщичина! – выругался Натанаэль.

Глава 5
Испытания

О Лариспем! Оковы пали, Судьба у нас в руках. Идем вперед, идем к мечте. Никто не остановит!

Отрывок из гимна Лариспема

Вспышка! Магниевая пудра воспламенилась, ослепив Либертэ. В течение нескольких секунд она не могла различить лица журналистов и зрителей, что в огромном количестве собрались у кладбища Лашез. Все с нетерпением ждали начала Игр века. Разговоры, смех, крики людей оглушали мастерицу. Она ощущала присутствие Натанаэля и Кармины. Рядом с ними Либертэ казалась себе совсем маленькой. Чуть дальше стояли другие команды. К большой радости зрителей, танцовщицы из кабаре надели разноцветные платья, расшитые блестками и перьями. Лясникамы гордо расхаживали по тротуару, словно петухи, готовые к бою. К Либертэ подбежал журналист и задал ей вопрос, но в шуме толпы его невозможно было расслышать.

– Что вы говорите? – громко переспросила мастерица.

– Родители должны гордиться тобой, гражданка! – прокричал ей в ответ журналист. – Ты единственная француженка, которая участвует в Играх.

Либертэ запнулась. Ей стало стыдно. Она ничего не писала родителям об Играх и надеялась, что местные газеты не будут публиковать списки участников.

Вдруг кто-то закричал: «Тишина!»

Прибыл советник Фиори. Он был одет в роскошный красный костюм. Гриву волос увенчивал красный же цилиндр. Клочковатая борода прикрывала волевой подбородок, а закрученные усы придавали их обладателю свирепый вид. Рядом стоял Жюль Верн. Скромно одетый, он широко улыбался и, казалось, находился в самом доброжелательном расположении духа. Либертэ поискала глазами управительницу, но ее не было. На трибунах сидели делегации из европейских стран, прибывшие специально на открытие.

Фиори приветствовал их и начал представлять команды. Лясникамы громко захлопали в ладоши – казалось, на город обрушился настоящий град из оваций. Свою порцию аплодисментов получили и танцовщицы. Им одобрительно свистели, а пара поклонников кинула цветы к их ногам. Жюль Верн взял слово, чтобы поблагодарить доблестных лариспемцев, не побоявшихся принять участие в столь захватывающем приключении. Прямо за его спиной установили механический театр, который представлял игру в гусек. Шесть фишек стояли на стартовой клетке двадцатого округа.

– Дорогие друзья, день, которого вы так ждали, наконец наступил! – провозгласил Фиори. – Сейчас мы бросим кости и увидим, сколько ходов сделают наши команды на этой неделе!

Двое рабочих поднесли игральный кубик высотой с табурет. Советник снял пиджак и цилиндр, поднял куб одной рукой и небрежно бросил. Тот перевернулся в воздухе и опустился на тротуар, чуть не придавив ногу журналиста, не отошедшего вовремя в сторону. Выпала цифра два. На сцене механического театра фишка пересекла клетку двадцатого округа и оказалась в девятнадцатом, где находились бойни Ла-Виллет. «Дай пять!» – зарычал Лакжи и ударил по ладоням своих дружков.

Фиори вновь бросил кубик. Вторая команда продвинулась на шесть шагов и оказалась в пятнадцатом округе. Мясники, входившие в ее состав, удовлетворенно кивнули.

– Бросаем жребий для третьей команды! – объявил Фиори. Кармина, Натанаэль и Либертэ переглянулись. Что их ждет? Либертэ надеялась, что им достанется округ, в котором она хорошо ориентируется. Кубик перевернулся и упал на цифре один.

– Третья команда остается в двадцатом округе!

– Как так! С этим кубиком что-то не то! – воскликнула Кармина. Еще три команды ждали своей очереди.

– Только бы никому не выпала наша клетка, – прошептала лясникамка. – Или нам придется состязаться с ними за право участвовать в испытании.

Танцовщицы оказались на той же клетке, что и первая команда, и в толпе радостно закричали. Лакжи, Зубочистка и Хлеб-без-соли подмигнули девушкам, а те показали им языки.

– Ребята из них фарш сделают, – презрительно прокомментировала Кармина.

Команда номер пять, состоящая из трех оголодавших студентов, прошла в шестнадцатый округ. Фиори бросил кубик в последний раз.

– Команда номер шесть отправляется в семнадцатый округ! Теперь всем на неделю хватит работы!

Участников игр пригласили в палатку, где их ждал роскошный пир. На огромном столе, покрытом клетчатой скатертью, стояли блюда с молочными поросятами в печеных яблоках, пирамиды закусок, паштеты, картофель с маслом и мясные пироги с золотистой корочкой. Фарфоровые соусницы были до краев наполнены мясным соком. Между ними высились пузатые бутылки вина. Рядом с каждым блюдом стояла табличка с названием мясной лавки, поддержавшей банкет.

Лясникамы тут же набросились на еду, остальные смиренно ждали, пока те насытятся. Кармина отправилась поприветствовать собратьев по ремеслу. Либертэ и Натанаэль последовали за ней. Лакжи так крепко сжал Кармину в объятиях, что у нее захрустели кости.

– Как там твой ягненок? – спросил великан, указывая на Натанаэля.

– Пока непонятно, чего он стоит, – ответила она, как будто Натанаэля рядом и не было. – А тебе повезло с первым испытанием, приятель! Удача на твоей стороне!

Лакжи бросил взгляд в направлении трех танцовщиц, которые за обе щеки уплетали поросят, о чём-то перешептываясь.

– Постараемся не слишком их покалечить, – со смехом сказал мясник.

Его слова долетели до ушей танцовщиц, которые, в свою очередь, посмотрели на лясникамов с нескрываемым презрением.

– Это работенка не для воображал на каблучках! – ухмыльнулся Лакжи.

– Увидим, – чуть слышно сказала Либертэ.

Но Лакжи услышал. Он окинул мастерицу пренебрежительным взглядом.

– Конечно увидим, – ответил он. – Только запомни, малышка, и хорошенько: нас никто никогда не победит. Ни эти задаваки, ни вы. Готов биться об заклад, что удача будет за нами.

Еще не успели подать десерты, а Натанаэль уже вернулся в «Летающую свинью». Либертэ ушла с открытия Игр еще раньше: ей нужно было торопиться в башню. Кармина не уделяла Натанаэлю ни малейшего внимания, и ему решительно нечего было делать. Он протопал весь путь до лавки пешком, пару раз чуть не потерявшись. Поднялся в свою комнату, намереваясь переодеться и по работать. Как раз снимал штаны, когда из-за блеклой ширмы, скрывав шей ночной горшок, цинковый таз и ведро с водой, кто-то вы шел. Натанаэль отскочил назад и запутался в штанах. Да что же это такое! Красный от смущения, он узнал Изабеллу.

– Но как?.. Что ты тут?.. – только и мог проговорить он, застегивая ремень на брюках.

У Изабеллы покраснели веки. Она плакала, что было на нее совсем не похоже. Она всегда умело скрывала чувства, и, глядя на мрачное лицо, обрамленное косами, никогда нельзя было догадаться, что у нее на душе.

Изабелла открыла рот, чтобы что-то сказать, но не могла вымолвить ни слова. По щекам потекли слезы. Натанаэль немедленно закрыл дверь на ключ и привлек девочку к себе.

– Рассказывай, что случилось!

– Я… не смогла… Наследники…

Натанаэля охватило нехорошее чувство. Он усадил Изабеллу на кровать, принес ей стакан воды.

– Расскажи всё как было. С самого начала.

Изабелла кивнула и, чуть запинаясь, сообщила, что Наследники из химического клуба бесследно исчезли. Да, те самые четверо малышей, дети аристократов, которым Луи д’Омбревиль передал свой дар. Всех похитили ночью прямо из спальни. И в интернате просто забыли об их существовании, будто их никогда не было. Ни воспитатели, ни учителя, ни одноклассники ничего не помнили.

– Как они могли забыть? – холодея от ужаса, спросил Натанаэль.

– Помнишь, я как-то давала тебе стеклянный шарик? Кровавые братья могли разбить один такой в спальне, чтобы пометить всех сразу. А потом просто приказать им забыть о Наследниках. Скорее всего, они поступили так же с учителями и воспитателями. Или, может быть, пометили их по отдельности. Я не знаю.

А ведь Альсид просил их с Изабеллой позаботиться о малышах. Ничего не вышло. Изабелла тряхнула волосами. Всё это время она лихорадочно перебирала карты Таро.

– А тебе как удалось не попасться?

– В ту ночь я была на чердаке. Они просто не нашли меня в постели.

Всё это означало, что Альсид либо умер, либо находится в плену у Веритэ. Натанаэль совершенно упал духом. Без поддержки Альсида им с Изабеллой придется туго.

– Что говорят карты? Изабелла горько улыбнулась.

– Это колода моей матери. Я никогда не умела гадать. Просто делала вид, чтобы меня приняли в компанию Морды-Решетом. Так я была под защитой, и никто меня не обижал.

Натанаэль сжал челюсти. Где же теперь дети? Он представил, как они томятся в подвале, а жуткий доктор Делиль ставит над ними опыты, ни на секунду не прекращая свою болтовню.

– Мы должны их найти! – в отчаянии прошептал он.

– Это я во всём виновата, – ответила Изабелла. – Я ведь была там, и мне стоило внимательней за ними следить. Сразу же отправиться следом. Но я так надеялась, что Альсид вернется. Я попытаюсь их отыскать. И, если получится, освободить.

– У тебя не получится.

– Хотя бы попытаюсь! Я должна это сделать ради Альсида. Натанаэль замолчал. Тяжело было найти нужные слова.

– Послушай, Изабелла, мы никогда с тобой раньше не разговаривали по душам. Я мало что о тебе знаю. Но ты единственный человек, с которым я могу говорить откровенно. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Я пойду с тобой.

Изабелла посмотрела ему прямо в глаза.

– Ты не можешь. Кровавые братья готовят что-то ужасное. Если хочешь помешать им, лучше тебе остаться в Лариспеме.

Она встала и, словно повинуясь внезапному порыву, обняла Натанаэля. Ее форма всё так же пахла мелом и воском, которым натирали полы в классных комнатах. Натанаэль вдруг почувствовал острую тоску и сам чуть не расплакался.

– Удачи! – прошептал он внезапно охрипшим голосом.

– Удачи! – ответила Изабелла.

В следующую секунду она открыла окно, вышла на крышу и исчезла.

* * *

Первое испытание должно было состояться на бойнях Ла-Виллет на следующий день после церемонии открытия. Как только лавка закрылась, Антонен бросил тряпку, которой вытирал стол, и воскликнул:

– По машинам! Поедем на моем паромобиле!

Натанаэль с облегчением выпрямился. Вот уже два часа он без остановки чистил лук. Слезы рекой текли по щекам; приходилось работать, прикрывая глаза. Он отбросил нож и стал развязывать фартук, но Кармина его остановила.

– Ты что, думаешь, лук сам себя дорежет? Натанаэль с досадой посмотрел на мучительницу.

– Встану завтра пораньше, чтобы всё закончить.

Кармина провела рукой по своему рабочему столу: он был так чист, что с его поверхности можно было есть как из тарелки.

– Сперва заверши что начал, ягненок! А потом уж делай что хочешь!

Антонен с сочувствием посмотрел на мальчишку, но не осмелился перечить Кармине. Натанаэлю пришлось прикусить язык, чтобы удержаться от грубостей. Он вовремя вспомнил, что его начальница тоже проходит испытание, и молча вернулся к чистке лука.

– Хорошо, идите. Я еще поработаю, – сказал он. Антонен дружески похлопал его по плечу.

– Заедем за Либертэ? – спросил он Кармину, садясь за руль.

– Нет, она сказала, что придет попозже. Едем в Ла-Виллет.

* * *

Либертэ чуть-чуть не успела. Двери Ла-Виллет захлопнулись перед ее носом. Испытание началось. Тяжело дыша от быстрого бега, мастерица огляделась. Может быть, кто-нибудь поможет ей попасть внутрь? Ну как она могла забыть о времени? Просто за слушалась инженера, который сконструировал лифт в башне Верна. Уже давно пора была уходить, но она всё чертила схемы, которые объясняли устройство хитрого механизма.

– Хочешь войти туда? Я знаю как, – произнес кто-то у нее за спиной.

Либертэ обернулась. К ней приближался Синабр, как всегда одетый с иголочки. Девушка почувствовала, что заливается краской. Лясникам широко улыбнулся и чмокнул ее в щеку.

– А ты разве не на трибунах?

– Нет, красавица! Я немного… повздорил с ребятами из команды номер один.

– Только не говори мне, что у тебя снова долги! – с ужасом воскликнула Либертэ.

Синабр положил руку на сердце и торжественно произнес:

– Жизнью клянусь, что нет! Всеми тремя ножами. Могилой моей матери! Помнишь, я уже говорил тебе об этом в «Бродячем кафе». С глупостями покончено. Молю, скажи, что веришь мне, спасительница!

– Да, Синабр, я тебе верю, – прошептала Либертэ. Лясникам ответил ей воздушным поцелуем.

– Либертэ, дорогая! К несчастью, эти ребята не так снисходительны и милосердны. Они не хотят поверить, что я изменился.

– Невежи и грубияны, – пробормотала Либертэ, вспомнив, как вел себя Лакжи.

До них донеслись крики и аплодисменты. Откуда-то сверху раздался голос Жюля Верна, усиленный громкоговорителями: «Сегодня на арене две команды будут сражаться за право участвовать в испытании. Им предстоит бороться с быком, который выглядит совсем не так, как вы думаете».

– Это что, коррида? – уточнила Либертэ.

– Можно и так сказать, – загадочно произнес Синабр. – Пойдем. И он прошел сквозь маленькую дверь, скрытую от чужих глаз.

Либертэ последовала за ним, и они оказались во дворе Ла-Виллет. Место было не узнать. Огромную площадь занимал наскоро выстроенный деревянный амфитеатр. Синабр повел Либертэ под трибуны. Согнувшись, они прошли в темноте несколько метров, пока не обнаружили ящик, на который можно было присесть. Напротив зияла гигантская щель, через которую было отлично видно арену. В центре стоял фонтан со львами, прямо над ними громко кричали и топали ногами зрители. Наконец появились обе команды. Сидя совсем рядом с Синабром, вдыхая аромат дерева, Либертэ чувствовала необыкновенное воодушевление. Как же это здорово – тайком пробраться на Игры! До них вновь донесся чуть приглушенный голос Жюля Верна. Почетный гражданин Лариспема представил участников обеих команд и объявил:

– Граждане, гражданки и гости нашего города! Сейчас на эту арену выйдет бык. Прошу, аплодисменты!

Либертэ вытаращила глаза.

– Что это? – только и смогла произнести она.

* * *

– Сейчас я разделаюсь с тобой, и на сегодня всё! Последняя луковица, лежащая на дне корзины, никак не отреагировала на слова Натанаэля. Тот повернул голову вправо и влево, стараясь размять затекшую шею, взглянул на часы, висевшие на кафельной стене. Если он быстро приберется, может быть, даже успеет на бойни. Кармина убедится, что он парень не промах.