Текст книги "Антология стрит-арта"

На заре 1970‑х годов, когда «надписи» покрывали все вокруг, среди их авторов, какими бы юными они ни были, возникло стремление отличаться друг от друга. Первое стилистическое изменение образа сделал LEE 163, превративший тег в подобие логотипа. Вслед за ним и BUG 170, CLIFF COOL 120, JOE 136, PHASE 2, SCOOTER, STAY HIGH 149 и TRACY 168 начали предлагать собственное стилистическое видение подписи, стремясь и быть узнаваемыми, и привлечь как можно больше внимания. Ключевыми словами стали «актуальность» и «системность».

«TAKI 183 вдохновляет товарищей писать», статья в газете New York Times, 1971 © D.R.

Уже недостаточно было просто написать свое имя, нужно было с его помощью завоевать город. Все вагоны поездов были исписаны буквально за одну ночь. JOE 136 стал первым, кто получил от своих «коллег» титул Короля, поскольку умудрился со своим баллончиком изрисовать рекордное количество вагонов метро на 1‑й линии. Всего за несколько месяцев город был буквально захвачен результатами этого безумного соревнования, ознаменовавшего важный поворот в истории движения.

Теперь отличился изобретательный LEE 163, который решил наградить собственным знаком переднюю часть вагона. Он обеспечил себе максимальное присутствие за счет ротации вагонов, каждый из которых рано или поздно оказывался во главе состава. Благодаря этим подвигам вместе со своим двоюродным братом PHASE 2 он стал героем Бронкса. Тем временем в Бруклине примерно таким же образом прославился FRIENDLY FREDDIE. Вскоре там появилась группа молодых ребят VANDALS, которые получили свои «королевские» титулы и превратились в кумиров квартала.

STAY HIGH 149 использовал для подписи разные краски, 1969

Главным катализатором этой жесткой конкуренции стала сеть МТА (Metropolitan Transportation Autorithy, транспортная компания). В первые годы того десятилетия сформировалась сцена и обозначились главные действующие лица, которые были готовы вступить в борьбу. Война стилей разгоралась!

На самом деле в этот момент произошел важнейший стилистический переход. STAY HIGH 149 добавил в тег новые графические элементы, которые подчеркнули его индивидуальность. Горизонтальная черточка в букве Н превратилась в дымящуюся сигарету, а подпись с тех пор сопровождал силуэт Святого, таково имя персонажа популярного телесериала. Художнику удалось впервые установить наглядную связь с образами массовой культуры своего времени.

PHASE 2 считал, что качественное исполнение начинается с контура.

Каждая буква обретает таким образом форму и свое особое измерение © D.R.

PHASE 2 был одним из первых, кто начал рисовать на поездах © D.R.

В 1969 году STAY HIGH 149, известному также как «Голос Гетто», было 18 лет. Он уже стал абсолютной легендой. Благодаря своим стилистическим нововведениям он способствовал развитию художественных граффити. Будучи родом из Бронкса, он был одним из первых, кто почувствовал необходимость в оригинальности. На самом деле именно он повлиял на множество малоизвестных «теггеров». Он добавил ореол вокруг букв, а также звезды и узоры – пусть еще и самые простые, тем не менее это была настоящая революция в мире тегов. Он стал пионером и в использовании двух контрастных цветов – одного для фона, а другого для рисунка. С помощью этого приема, которым современные художники владеют в совершенстве, он придал глубину и рельефность буквам. В 1974 году, на вершине славы, STAY HIGH 149 решил уйти с улицы и бросить граффити. И лишь тридцать лет спустя он согласился снова участвовать в выставке в галерее в Бруклине. В 1970‑е годы появились и первые девушки – рисовальщицы тегов, такие как LADY PINK. Однако девушки в этом движении участвовали редко. В первую очередь потому, что любимые места граффитистов – туннели, в которых ездят поезда, опасные из-за интенсивности трафика, да и железнодорожные депо, где вагоны стоят на месте, но только ночью. Но, конечно, потенциальный уровень риска в местах создания произведений не может быть единственным объяснением того, что в этой среде преобладали мужчины. Причины, несомненно, сложнее – это и образование, и социальные нормы, предписывавшие, что приемлемо и не приемлемо делать женщине, и определявшие ее место в обществе, и тот особый образ, который имела эта не совсем законная деятельность, и т. д.

То, что начиналось как феномен районного масштаба, постепенно обрело гигантские размеры, это касалось как использования самых разных поверхностей, так и скорости, с которой подростки достигали широкой популярности, иногда всего за несколько недель. Многие «теггеры» той эпохи говорят об отсутствии у них художественных знаний. Они вспоминают об охватывавшем их ощущении неудержимого потока, которому невозможно было сопротивляться, и кристально чистом вдохновении, лишенном всякой интеллектуализации, но при этом крайне плодотворном. Все возраставшее количество участников игры без правил, разворачивавшейся в масштабах целого города, сделало особенно острой потребность в отличительных знаках. Хотя изначальной целью этого декора было повышение узнаваемости среди многочисленных подписей, эти знаки быстро обрели особое значение.

PHASE 2 за работой © D.R.

Звезды, короны, облака и другие украшения, пририсованные сбоку или поверх тегов, делали эти подписи все более искусными. Медленно, но неуклонно формировались коды и границы художественного течения.

Многие художники, и в их числе PHASE 2, считали, что красивый тег должен начинаться с контура – и тут уж мы больше не можем говорить, что это тег, по-английски результаты их творчества уже назывались piece, то есть произведение. Буквы к этому моменту далеко ушли от простых заглавных букв, рисовавшихся в самом начале – у них появилась и оригинальная форма, и особый размер. Ночью граффити-художники могли свободно самовыражаться на всех поверхностях вагонов, создавая настоящие фрески. Вслед за SUPER KOOL 223 они создавали картины, получившие в их среде название top to bottom (вся поверхность вагона покрывалась рисунком сверху донизу). Хотя рисунки все еще были по форме довольно близки к тегам, добавившиеся к ним украшения, изменение формы букв и использование разных цветов свидетельствовали о постепенном художественном прогрессе. Бесконечная изобретательность художников находила отражение и в особой терминологии: block letters, leaning letters, throwups, chromes и blockbusters (печатные буквы, наклонные буквы, отступления, цветовые схемы и блокбастеры) – это лишь незначительная часть названий – леттеринга, данных всем этим надписям задолго до формирования концепции популярных шрифтов, столь распространенной сегодня. В этом смысле PHASE 2 стал известен в художественной среде вполне заслуженно – он первый разработал собственный стиль из букв шарообразной формы, получивших название softies, то есть мягкие. Ему приписывают также и стрелку, добавленную к имени – до него так не делал никто; это привнесло новый эстетический ритм в его композиции.

Лонни Буа, он же PHASE 2, родился в Бронксе в 1958 году. Этот активист первой волны движения быстро стал популярным благодаря изобретению особой формы букв – его творчество было упомянуто в самых первых статьях, посвященных граффити в Newsweek. Он известен выдающимися результатами по количеству разрисованных поездов, а также знаменит поражающей поклонников способностью вовремя удрать от полиции. Одному полицейскому, который почти поймал его, он посвятил стихотворение:

 
Кабы вы знали,
супер-детектив,
настоящего Phase 2 —
ведь он так и не попался!
Вы же схватили Cool T,
а меня не поймали —
я скрылся, доедая
мое ванильное мороженое[1]1
“If you only knewthe real Phase 2the super sleuthwho’s still on the loose!You caught Cool Tbut you didn’t catch meI got away while eatingmy vanilla ice cream.”

[Закрыть]
 

Успех PHASE 2 был определен и его связью с музыкой, и хип-хоп сценой (художник был еще и диджеем) – он воплощал взаимодействие рэпа, брейк-данса, диджеинга и граффити.

Вдохновившись примером PHASE 2, все больше художников начинают украшать свои произведения разными кривыми, изгибами и другими вариациями, создавая постепенно основу того, что впоследствии станет культовым wild style (дикий стиль). Стили сменяли друг друга в бешеном темпе с потрясающей изобретательностью, не повторяясь. Появилась технология 3D, и если сначала скорость и читаемость служили основным двигателем креативности, то теперь произведения начали требовать все больше времени на подготовку и серьезных знаний шрифтовой культуры для их расшифровки.

Полем деятельности этих художников становятся весь город и все станции его метро. Станция на 149‑й улице, расположенная недалеко от лицея, в котором учились несколько художников, в том числе и PHASE 2, превращается в любимое место встреч. Они собираются там, чтобы полюбоваться последними творениями и обсудить их. Сидя на writers’ benches (лавочках авторов тегов), они смотрят на проезжающие поезда со скетчбуками в руках и делятся новыми идеями и будущими проектами. Так за менее чем три года сложилась настоящая школа, в которой нужно было отучиться всякому, натренировать и отточить движения, чтобы в день Х быстро создать безупречный образ.

Нью-йоркские полихромные граффити. Фотография Стефана Биссёя

Принято считать, что в 1972 году граффитисты начали добавлять к своим творениям рисунки. HONDO рисовал леденцы в форме тростей, они стали прелюдией к появлению персонажей из комиксов и других дополнений, которые вот-вот должны были появиться в граффити. Следует отметить, что SUPER KOOL 223 первым сменил крышки у своих аэрозольных баллончиков и начал использовать широкие наконечники (так называемые fat caps), чтобы создать более густую и широкую струю краски, что являлось отличительной чертой его стиля. Размер получил значение, многие произведения стали вдруг огромными. Различные игры с цветом букв заложили основы нового стиля, сильно отличавшегося от ставших привычными ранее простых тегов и скромного первоначального набора красок. В результате визуальный эффект оказался просто потрясающим. Первые шедевры, по разным версиям, приписывают SUPER KOOL 223 (из Бронкса) или WAP (из Бруклина). В поддержку молодых коллег выступили известные художники. Скульптор Клас Ольденбург, культовая фигура поп-арта, свидетельствовал: «Вы находитесь внутри станции, серой и темной, и вдруг на нее прибывает поезд, освещая помещение букетом латиноамериканских красок».

В этом же году некоторые граффитисты завоевали первое творческое признание в среде настоящих художников. Хьюго Мартинес, арт-критик и социолог из Университета Нью-Йорка, основал фонд United Graffiti Artists. Фонд UGA стал коллективной организацией, с помощью которой он рассчитывал начать продавать граффити. Благодаря галерее Razor, принявшей группу у себя, Хьюго Мартинес провел первую выставку граффити как произведений искусства. Профессиональный граффитист COCO 144 был избран президентом фонда, а Мартинес стал работать над распространением информации о группе в прессе: он считал настоящей элитой движения таких художников, как PHASE 2, STAY HIGH 149, POINT 1, SNAKE 1, RIFF 170, JEC STAR, BAMA, SJK 171, CAT 87, MICO, COLT, FLINT 707 и т. д.

ЛИ КИНЬОНЕС, Lion’s den / Логово льва, 1982 © Lee Quinones

New York Magazine объявил конкурс на лучшие граффити. Журналист Ричард Гольдштейн приложил немало сил, чтобы граффитисты получили общественное признание. Он стал автором множества статей о движении граффити и неоднократно писал о таких художниках, как PHASE 2, NOVA, SNAKE 1 и STAY HIGH 149, создавая им настоящую народную славу. В 1973 году в большой статье This Thing Has Gotten Completely Out of Control («Это явление полностью вышло из-под контроля») он не только назвал выдающихся граффитистов эпохи, но и восстал против позиции мэра Нью-Йорка Джона Линдси и МТА (Metropolitan Transportation Authority) – они отчаянно лоббировали закон о запрете граффити. Выступая против распространенной официальной оценки граффитистов как вандалов, Ричард Гольдштейн описывал этих «детей, обыкновенных подростков четырнадцати-пятнадцати лет» как настоящих художников. Критикуя сложившийся стереотип, связывавший граффити с городским кризисом, Гольдштейн превратился в известного теоретика и защитника хип-хоп культуры как социального движения.

Художник ГОРДОН МАТТА-КЛАРК также высказывался весьма уважительно о зарождающейся культуре граффити, быстро превратившей городской пейзаж Нью-Йорка в гигантское произведение искусства под открытым небом. В течение лета 1973 года, после тщетной попытки выставить на художественной ярмарке Washington Square Art Fair раскрашенные вручную фотографии граффити, он решил организовать протестный хеппенинг и выставил работы прямо на улице, смонтировав их на козлах. Перед этим художник отогнал свой минивэн в Южный Бронкс и пригласил местных художников полностью зарисовать его граффити. А потом запарковал машину неподалеку от выставки и разрешил всем заинтересованным купить себе фрагмент, отпиливая куски металла с помощью паяльной лампы.

В 1975 году художник PHASE 2 был официально провозглашен «королем стиля». Почетный титул All city King (Король города) был присвоен лишь трем граффитистам: TRACY 168, CLIFF 159 и KILL 3. Титул вручался только при соблюдении многих условий, например, надо относиться с уважением к городской среде, уметь разрисовывать целиком весь вагон, так называемое whole cars, или даже целый поезд – подобный подвиг стал постепенно обыденным для Нью-Йорка. SEEN вспоминал о тех временах: «Однажды я сделал whole и хотел сфотографировать его целиком. Чтобы никто не разрушил мое произведение, я решил приклеить открывающиеся окна суперклеем так, чтобы пассажиры не могли их открыть и испортить мое творение, хотя стояла дикая жара».

Эти годы считаются поворотными в истории инноваций и определяющими для развития визуальных кодов граффити, сложившихся в те времена и оставшихся неизменными до сих пор, несмотря на прошедшие сорок лет. Движение было готово принять в свои ряды новое молодое поколение, жаждавшее учиться у мастеров. Освоение нового неформального знания, передаваемого из поколения в поколение, требовало нескольких ступеней обучения. На первом этапе ученик выбирал свое уличное имя и искал собственный стиль. На втором он переходил к созданию произведений больших размеров, вырабатывал навыки ловкости и скорости, осваивал разные цвета. Только так он мог попытаться создать настоящее произведение искусства, продемонстрировать талант.

В последующие годы UGA стал организацией, занятой рекламой официальных мероприятий при поддержке администрации города Нью-Йорка. Выставки группы по-прежнему проходили в галерее Razor. Некоторые участники получили художественное образование и обрели профессиональный статус, продолжив в своей повседневной жизни бросать вызов авторитетам.

С ростом сложности создаваемых изображений, сложностей рисования, возникающих из-за новых мер безопасности, а также возросшие амбиции художников, привели к тому, что некоторые из них обратились к «разрешенному рисованию», к муралам. Подобный вид творчества происходит в комфорте и покое, хотя, несомненно, эти произведения не оказывают такого же благостного влияния на среду и ее обитателей. Для художников стало неодолимым стремление использовать любые стены, даже без официального разрешения. Оказалось, что стену мастеру стрит-арта невозможно навязать. Она должна была быть выбрана им самим, хотя и с учетом городского пейзажа и контекста. Легальность работы так и не стала решающим фактором. Осознание того, что в лучшем случае от произведения останется лишь фотография, сыграло решающую роль и только усилило стремления художников рискнуть.

В начале 1980‑х годов начала расти известность LEE и группы FABULOUS FIVE, причем не только потому, что они продолжили традиции предшественников, но и потому, что они строго придерживались негласного кодекса old school, старой школы.

С точки зрения стиля в этот период как раз и возникли основные принципы граффити. Кодекс был сформулирован окончательно, он диктовал как технические методы, так и определенные правила поведения.

ЛИ КИНЬОНЕС перед одной из его монументальных фресок © Lee Quinones

Во время войны стилей в период между 1970–1980 годами MTA потратила около 150 миллионов долларов на очистку вагонов от граффити и установку систем безопасности в вагонных депо. В 1978 году движение испытало серьезный удар из-за внедрения новой моечной установки Buff, выбрасывавшей струю жидкости под высоким давлением. Всего за несколько недель с большим или меньшим успехом были очищены сотни вагонов, и эта массированная мойка стала для творцов еще одним аргументом в пользу стен. В 1978 году LEE, или ËÈ ÊÈÍÜÎÍÅÑ, провел множество ночей у подножия Бруклинского моста, превращая его в художественную галерею под открытым небом. Сознавая впечатление, которое производило его монументальное творение, он говорил: «Я стремился создать произведение без привязки к традиционной истории искусства, ведь и я продолжал делать то же, что и на поездах».

Хотя LEE отрицает наличие у него каких‑либо предшественников, многие представители первого поколения граффитистов признают, что использовали богатую культурную среду Нью-Йорка, отбросив предрассудки художников, отрицавших необходимость художественного образования. CRASH вспоминает, что в детстве был потрясен работами Пикассо, выставлявшимися в МоМА в 1970, 1973 и 1980 годах[2]2
  Выставки Пикассо в музее MoMА:
  «Пикассо: мастер гравюры» [MoMA Exh. #942,
  октябрь-ноябрь, 1970];
  «Пабло Пикассо 1881–1973» [MoMA Exh. #1030,
  апрель-май, 1973];
  «Вокруг Пикассо» [MoMA Exh. #1289b,
  май – 30 сентября, 1980];
  «Пабло Пикассо: Ретроспектива» [MoMA Exh.
  #1290, 16 мая – сентябрь, 1980].


[Закрыть]. «Я ходил в основном в два музея – МоМА (музей модернизма) и Whitney (музей современного искусства). Ребенком я обожал Пикассо и кубизм. Залы, наполненные искусством модернизма, произвели на меня неизгладимое впечатление. Музей Whitney открыл мне глаза на современное искусство. А поход в зал, где выставлялся мобиль Колдера[3]3
  Выставлялся в МоМА в то же время.
  Александр Колдер: 1898–1976 [MoMA Exh.
  #1153, ноябрь-декабрь, 1976].


[Закрыть], всегда наполнял меня радостью».

Граффити считаются одним из четырех столпов хип-хопа, культурного и художественного течения, зародившегося в Нью-Йорке, в Южном Бронксе, в начале 1970‑х годов. Оно очень быстро получило теоретическую базу, и в нем было выделено четыре основных компонента:

1 – рэп (или MCing, рэпер, произносящий вслух или нараспев рифмованные тексты песен) как словесный образ;

2 – диджеинг (DJing) как музыкальный образ;

3 – брейк-данс (break dancing или b-boying) как образ искусства танца и сценического искусства;

4 – граффити как образ живописи и визуальных искусств.

FUTURA, Без названия, 135 × 310 см, 1981 год, концерт группы Clash, театр Могадор, Париж.

Художник впервые приехал во Францию в 1981 году с рок-группой The Clash, музыканты которой предложилиему сопровождать их во время турне. Коллекция Patrick Lerouge

Эти четыре способа творческого самовыражения захватили и весь остальной мир. Однако художники первой волны граффити, как и их художественные методы, все еще находились в периоде становления. Первые граффитисты пока не претендовали на хип-хоп. Легендарный SEEN вспоминал, что музыка, которую он слушал в те времена, скорее относилась к хард-року, возникшему в 1960‑х и десять лет спустя весьма популярному. «Мои товарищи из нашего района как раз изобретали рэп, он еще не был музыкой, которую бы передавали по радио», – говорит он. В 1981 году FUTURA принял участие в мировом турне Clash, панк-группы с мировой известностью, образовавшейся в 1976 году. Он выходил на сцену вместе с музыкантами и рисовал во время концерта.

Для других художников связь с зарождающимся рэпом стала решающей. PHASE 2 своим успехом во многом обязан, как мы уже упоминали, увлечению хип-хопом и диджеингом. Кроме того, что его считают отцом всех стилей, ему также отводится роль одного из основных исследователей связи между рэпом, брейк-дансом, диджеингом и граффити. PHASE 2 активно выступал на нью-йоркской сцене и выпустил несколько дисков.

NO CRACK ZONE, граффити в Нью-Йорке. Фотография Стефана Биссёя.

Источник: граффити в Нью-Йорке. Фотография Стефана Биссёя

Только в начале 1980‑х годов, около десяти лет спустя возникновения течения, граффити интегрируются с хип-хопом в полном смысле и обретают международную известность; об этом свидетельствует турне Африка Бамбаатаы⁴, пионера новых тенденций в американской музыке, изобретателя хип-хопа и культуры зулу.

Искусство шрифта

Во времена взрывного распространения граффити на улицах Нью-Йорка в среде художников быстро выделились особо талантливые, и в первую очередь очень важный персонаж – PHASE 2. Его настоящее имя – Лонни Буа, он родился в 1958 году в Бронксе. В возрасте тринадцати лет он создал свои первые произведения граффити и почти сразу осознал, что просто написание собственного имени быстро ограничит его возможности. Действительно, имя из нескольких узнаваемых, но практически одинаковых букв, превратившись в основной сюжет творчества, грозили надоесть. PHASE 2 сохранил священную для граффити концепцию подписи, но начал упорно и непрерывно обновлять не само имя, а стиль рисунка. Он изобрел множество украшений и специальных граффити-орнаментов. Еще задолго до того, как эти новшества вошли в практику течения, работы PHASE 2 из простых тегов превратились в настоящие произведения искусства.

NO CRACK ZONE, граффити в Нью-Йорке. Фотография Стефана Биссёя.

Источник: граффити в Нью-Йорке. Фотография Стефана Биссёя

SEEN, измененная подпись с наклонными буквами в стиле flop, 1987 © Seen Studio

SEEN, буквы, нарисованные прямо на окнах вагона метро, 1970–1980 © Seen Studio

Буквы в стиле wild style (дикий стиль) наползают одни на другие, художник специально их деформировал. Ломаные линии украшены разными символами типа стрелок, подчеркивающих абстрактность намеренно техничного стиля.

SEEN, пример надписи в стиле wild style © Seen Studio

SEEN, уличная стена © Seen Studio

Журналист Джефф Чанг, специалист по хип-хоп-культуре, назвал их «определяющими истоки жанра». В течение этого первого периода в истории граффити PHASE 2 расписал тысячи поездов. Однако художественный дар мастеров граффити проявлялся не только в этой сфере. Например, SEEN с 1978 года писал картины на холстах, одновременно продолжая расписывать поезда. Ричард Мирандо, или SEEN, родившийся в 1961 году, прославился как Godfather of Graffiti (Крестный отец граффити). Начав рисовать в 1973 году, он добился признания публики и уважения собратьев за изобретение большого количества разных стилей письма, которые вдохновляли творчество нескольких поколений. Он начал рисовать аэрозолями очень рано, когда ему исполнилось всего девять лет, в дядином гараже, расположенном на задах депо 6‑й линии метро, и покрыл граффити свой первый поезд уже к одиннадцати годам. В 12 лет, в 1973 году, он официально закрепил за собой свою уникальную подпись. Он писал без отдыха, стараясь работать методом top to bottom (то есть стремясь покрыть вагон краской сверху донизу) и быстро достиг популярности благодаря своей ловкости и невероятным размерам произведений. Его часто называли «человеком, который изобрел современные граффити». Он гордится тем, что у него легко узнаваемый почерк, хотя стиль его постоянно меняется и совершенствуется. Он присягнул на верность течению граффити: «Граффити всегда были, есть и будут смыслом моей жизни!», но его творчество связано с самыми разными аспектами этого искусства. Для его работ характерны яркая палитра и разнообразие цветов, они отражают существовавшую в 1980‑е годы моду на контрастные оттенки и аккуратно покрытые красками большие поверхности. Художник с поразительной ловкостью пользовался аэрозольными баллончиками. В значительной части своих работ SEEN бесконечно обыгрывает четыре буквы своего псевдонима, делая это в самых разных стилях.

Играя с надписями, граффитисты быстро добавили к ним новые сюжеты, вдохновленные окружающей их средой, в частности комиксами и в то время вездесущим поп-артом.

LEE, родившийся в Понсе (Пуэрто-Рико) в 1960 году, вырос в Нью-Йорке. Он стал одним из самых популярных американских художников граффити, начав рисовать в 1971 году вместе с двоюродным братом – PHASE 2. Он стал известен благодаря тому, что первым превратил простую подпись из заглавных букв, характерную для его предшественников, в слитный единый рисунок. В 1975 году он впервые в истории жанра закрасил целиком весь поезд длиной 13 метров. LEE вдохновлялся обыденной жизнью и поп-культурой. Он часто соотносил свое творчество с музыкой, иногда непосредственно, иногда более тонко с помощью живописного ритма используемых тонов и гармонии. Цветовая гамма у LEE напоминает природную: земляная охра, небесно-голубой, но в целом его краски более нейтральны, чем у большинства товарищей. Его живопись существует на пересечении хип-хопа и панк-рока. Она часто таит в себе различные аллегории и послания. Он включал в свои работы разных персонажей и диких животных, хотя со временем и человеческие фигуры становились все более значимыми в его произведениях, сближая его манеру с традициями художников-монументалистов Южной Америки. LEE удалось передать невероятное богатство городской среды, особенно с хроматической точки зрения.

Дональд Джозеф Уайт, или DONDI WHITE, родился в 1961 году и стал представителем того же поколения художников. Заниматься граффити начал в 1975 году. Он вырос в Бруклине в смешанной итало-афроамериканской семье и очень рано начал создавать монументальные работы. Самым известным стали граффити 1978–1980 годов, названные Children of the Grave (Дети могилы), части 1, 2 и 3, включавшие и буквы, и разные цвета, и выразительных персонажей. В художественном порыве самоутверждения он нарушил общепринятый на тот момент закон анонимности и написал имя DONDI на крыше собственного дома. Со временем он усложнил буквы подписи и их заполнение, создав картину в картине. Увлеченный, одинокий, этот художник постоянно рисовал подготовительные этюды в альбоме, что свидетельствовало о его страсти к экспериментированию со шрифтами. Его буквы некоторые называли «акробатическими» или «аэродинамическими». В порыве вдохновения DONDI мог месяцами работать над подготовкой одной картины. Его символические персонажи, часто упрощенные до формы монохромных силуэтов, похожих на плотные тени или иконические знаки, отсылали к ранним работам художника STAY HIGH и его схематичной фигуре Святого. Стиль DONDI также отличался почти полным отсутствием контуров, в противовес классическим образцам граффити. Он не применял черный контур, использовавшийся другими художниками для создания эффекта «плавающих» букв. Что касается источников вдохновения – DONDI очень рано начал прибегать к религиозным образам, сформированным у него благодаря его католическому образованию, и к классической живописи, в частности Леонардо да Винчи. В целом, для его работ характерна борьба с обскурантизмом.

Поддерживаемый, как и многие другие, коллекционером Сэмом Эссесом, DONDI смог перейти работать в мастерскую, когда все его рисунки на поездах были смыты транспортной компанией MTA. Опыт оказался успешным и дал новое направление его художественному творчеству. Стиль, который он будет развивать на протяжении многих лет, отмечен в первую очередь новым отношением к цвету. На холстах он стал использовать приглушенные цвета, близкие к природным (бежевый, коричневый, охра, зеленый, голубой). Его картины оказались противоположностью яркой цветовой гамме граффити на поездах и стенах. Персонажи его произведений предстали как монохромные силуэты с максимально упрощенными контурами. Достигнув высочайшего уровня мастерства в работе с аэрозольным баллончиком, он полюбил использовать в своем творчестве разные спецэффекты: градиенты, размытость и т. д. Он накладывал друг на друга различные элементы и цвета, добиваясь необходимого уровня абстракции. Стиль DONDI, который умер в 1998 году от СПИДа, стал одним из основополагающих в граффити.

Вслед за ним все больше граффитистов начали включать в свои произведения автобиографические моменты и помещать в них более глубокие смыслы.

QUIK, родившийся в 1958 году в Бронксе, в своем творчестве тоже задавал волновавшие его личные и социальные вопросы – например, о месте черных меньшинств в американском обществе. Как и поп-арт, QUIK ставит под сомнение американскую мечту, но, по его мнению, поп-арт стал иконой нового общества потребления и якобы демократии, и поэтому граффитисты напрасно им увлекались.

DONDI, БЕз названия, 131 × 241 см, 1984. Частная коллекция. Фотография Стефана Биссёя

В борьбе за признание гражданских прав афроамериканских меньшинств QUIK стремился выразить противоречия общества, в котором жил. Будучи черным американцем, он включал эту мысль в свои полные контрастов произведения и заявлял: «Я не умею петь, я не умею играть на музыкальных инструментах, но я могу рисовать блюз». Даже в самых простых из его красочных работ, изображающих в основном буквы, QUIK задавал серьезные вопросы. Он не был политиком в прямом смысле этого слова, но его творчество выдает экзистенциальную тревогу, идущую, несомненно, из детства, которое прошло в условиях сегрегации. Центром его творчества стал чернокожий человек, и страдания, выпавшие на долю меньшинств. Он не стеснялся рисовать силуэты Гитлера или куклуксклановцев на поездах, чтобы придать больший вес своим высказываниям. Часто в его работах появлялся и американский флаг, как иллюстрация социальных проблем и намек на флаги в работах Джаспера Джонса⁵. А его манера обводить черным контуром женские фигуры намекает на особенности изображения женщин у Роя Лихтенштейна⁶.

Как и во многих произведениях граффити, простота работ QUIK обманчива. На первый взгляд они кажутся плодами навязчивого воображения художника, использующего простые попсовые образы с цветными лицами и отсылки к известным мультфильмам. Но при более пристальном и внимательном изучении мы обнаружим, что его персонажи борются за выживание, что он создает довольно едкие образы мира, где каждый пытается занять свое место любой ценой. Контрасты, которые могут показаться резкими, являются всего лишь отражением вездесущей рекламы и визуальных кодов, против которых борются эти художники. Это отчаянный крик, призыв. По словам QUIK, эта «живопись наполнена действием: агрессивная, полная энергии и политая потом».