Текст книги "Мутанты. Дети-волки. Книга вторая"

Но Эдис молчал и Росс уж было решил, что попал сюда случайно, и поскольку в темный лес идти не хотелось, то надеть венок и продолжить путешествие наступило самое подходящее время.

Как вдруг где-то в стороне послышался треск ветвей. Кто-то шел ему навстречу и вот-вот должен был появиться. Росс подавил желание скрыться, он вспомнил, что его не видно.

Вскоре среди деревьев показался силуэт человека. Он продирался через кусты, иногда пуская в ход свой меч.

– А Эдиссед! – обрадовался Росс, узнав его. – Привет! Никак идешь проверять ловушки?

Росс понимал, что Эдиссед его не слышит, но поговорить с кем-нибудь ужасно хотелось.

– А ты очень похож на меня… Только мускулистее.

Эдиссед прошагал мимо Росса с самым невозмутимым видом, но его поведение лишь больше развязало язык невидимого попутчика.

– Может, сбавишь шаг, а то я не успеваю? И куда ты так спешишь?

Росс едва поспевал за ним, он то и дело врезался в деревья. Один раз он слишком близко подошел к охотнику, что тот, увлекшись рубкой кустов, преграждающих путь, несколько раз полоснул по невидимке мечом.

– Эй, приятель, полегче! – возмутился Росс.

Внезапно Эдис остановился и прислушался. Где-то рядом трепыхалась птица. Охотник быстро нашел спрятанный на земле силок, и вот уже вскоре серая куропатка забилась в его руке в предсмертной агонии. Когда птица затихла, Эдис засунул ее в мешок, поправил ловушку, замаскировал ее и продолжил путь.

Когда охотник остановился еще раз, Росс решил, что причиной тому еще одна ловушка. Он даже почувствовал разочарование: ходить за самим собой лишь наблюдая, как ставят ловушки на птиц, казалось тратой времени.

– И не надоедает тебе шастать по лесу с утра пораньше? Лучше бы сидел дома и кур разводил.

Эдиссед прислушиваясь, начал взбираться на гору. Сначала подъем не был крутым, но постепенно идти даже ему становилось труднее.

– Утомил ты меня своей беготней, – проворчал Росс, безнадежно отставая.

Догнал он его только когда путь пересекла широкая тропа. Следуя по ней, Эдиссед сбавил ход, он к чему-то все время прислушивался.

Внезапно тропа оборвалась. Впереди возникла глубокая пропасть.

– И что дальше? – вкрадчиво поинтересовался Росс.

А дальше Эдисседу взбрело в голову начать спуск по едва заметным ступеням, выдолбленным в горной породе и заросшим мхом.

– Я так и думал, – вздохнул Росс, последовав за ним. – Если свалюсь тебе на голову, не сердись.

Ступени уходили вправо, затем незаметно исчезли превратившись в тропинку, которую через несколько шагов преградила груда камней, обрушившихся в пропасть во время обвала. Росс даже заметил место, откуда они упали. Эдиссед сбросил заплечный мешок и меч, и начал расчищать тропу. Груда была не маленькая, а камни не из легких. Росс безучастно стоял в стороне.

Оказывается тропы дальше не было, она исчезала в пещере, вход в которую открывался все больше.

– Старец Гелиорий, ты жив? – вдруг прокричал Эдиссед, начав с остервенением освобождать вход. Работа продвигалась медленно.

Росс заинтригованный появлением в истории охотника Эдисседа нового персонажа, тоже начал помогать разбирать завал.

Вдвоем работа пошла быстрее. Камни тяжело падали в пропасть, оглашая горы многократным раскатистым эхом.

Эдиссед не замечал, что камней становится меньше. Если бы он не думал о старце Гелиории, окликая его время от времени, то, пожалуй, удивился бы, увидев, как камни по воле невидимых сил летят в пропасть.

– Ну, кажется, все… – устало выдавил Росс.

Эдиссед был уже внутри пещеры, оттуда раздалось приглушенное эхо его шагов. Он искал старца и не находил его.

Росс тоже собрался войти, как услышал позади себя осторожные шаги.

«Это наверно и есть старец Гелиорий, – подумал он, увидев длиннобородого старца, опиравшегося на трость. Одет он был в рваное тряпье, а за плечами висела корзина, сделанная из ивовых прутьев, сквозь нее просвечивала небогатая снедь.

– Старец Гелиорий! – радостно воскликнул Эдис. – Я очень рад, что ты не попал под вчерашний обвал.

– Эдиссед, рад тебя видеть в моем доме, – прохрипел старик, входя в пещеру.

Росс не мог пропустить такую сцену, он вошел следом. В нос ударил запах старости и гнилья.

– Спасибо, ты единственный откликнулся на мой зов, и освободил мой дом от каменного плена.

– Но я просто шел сюда, и не слышал никакого зова, – искренне признался Эдис.

Старец тяжело опустился на свое каменное, застеленное старыми шкурами ложе. Отставляя в сторону трость, он тихо проговорил:

– Это был зов сердца. Оно вело тебя сюда.

– Я сейчас, – Эдис выскочил наружу, и вскоре вернулся, неся с собой тушу куропатки. – Я принес ее тебе.

– Спасибо, – поблагодарил Гелиорий, и грустно вздохнул. – Твой народ забыл обо мне.

Эдис понуро опустил голову. Это было правдой: вот уж третий год, когда столы ломятся от плодов земли, благодаря молитвам этого старца, а он сам не получает должных даров. Он ходит по улицам и просит подаяния. Когда-то все было по-другому…

– Они считают меня грудой никчемных костей, и забыли какие тайны скрывает мое одиночество.

– Они тебя просто боятся, – несмело предположил Эдиссед.

– Возможно. Но ты не стой у порога. Сегодня я хочу рассказать тебе одну тайну, которая поможет тебе, если ты правильно распорядишься знанием.

Эдиссед сел перед старцем на корточки и спросил, внимательно вглядываясь в его морщинистое лицо:

– Поможет в чем?

– Оно исполнит самое заветное желание. Ты готов к этому?

– Готов. Если мое желание исполнится, я стану самым счастливым человеком на свете! И я обещаю, что мой народ будет чтить тебя!

Старец улыбаясь, потряс головой. Россу показалось непрост этот старик, что-то прячется в его глазах помимо смирения и мудрости. Что-то задумал старец, и вряд ли доброе…

Росс пожалел, что оставил Дерки спать. Будь его друг здесь, он бы сразу вывел старца на чистую воду.

– Слушай Эдиссед, в межлесье на восточном склоне ветреной горы есть потайная дверь, которая открывается при помощи крепкой палки вставленной между двумя камнями, заросшими незабудками. Дверь приведет тебя в пещеру. В центре на полу, если внимательно поищешь, увидишь шкатулку. Она тоже имеет потайной замок, думаю, ты сможешь ее открыть и без моей подсказки. В ней лежит Камень Равновесия. Он белый словно снег. Этот камень исполнит любое твое желание, но помни, желание должно быть добрым. Если произнеся вслух желание камень потемнеет, тебя ждет беда.

Эдиссед слушал внимательно и в глазах его отразилось непонимание.

– Старец, почему ты сам не воспользуешься камнем, чтобы изменить свою жизнь?

– Зачем? Жизнь моя прожита, а прошлое он не возвращает, и к тому же я его Хранитель. А Хранитель имеет право обращаться к камню лишь в редких случаях.

– Но почему ты решил рассказать о нем мне?

– Мне нечем больше отблагодарить тебя за доброту. Прежде чем воспользоваться знанием, обдумай все. Желание должно быть добрым, а камень оставаться белым.

– Хорошо, старец, спасибо. Твой подарок не имеет цены! – и Эдиссед поспешил к выходу. – До свидания, старец Гелиорий!

– До встречи, – промолвил, вздыхая Гелиорий.

Вскоре шаги молодого охотника затихли. Росс остался в пещере: что будет дальше с Эдисседом – он знал, а вот, что задумал старец, его очень заинтересовало.

Старик долго сидел неподвижно, задумчиво глядя перед собой, потом поднял глаза на Росса, и того пробрал холод, словно Гелиорий увидел его.

– Только Боги вправе судить меня, – сурово сказал старик. – А ты не Бог.

– Ты видишь меня? – удивленно спросил Росс.

– И вижу и слышу. Ты был здесь во время всего разговора. Ты вошел со мной и почему-то не уходишь. Что тебе надо от меня?

– Скажи, ты знаешь, какое желание загадает Эдиссед?

– Да, знаю.

– Тогда почему камень потемнеет?

– Нельзя заставить одного человека полюбить другого – это насилие над его душой.

– Но почему ты позволяешь ему это сделать? – Росс заволновался. – Тебе лучше сразу сказать, что ты задумал, иначе я буду ходить за тобой по пятам и портить жизнь!

Старец засмеялся.

– Так тебе весело! – рассердился Росс. – Из-за тебя невинные дети станут волками. Из-за тебя разрушатся семьи…

– Я понял… Ты тот, кем станет Эдиссед спустя много жизней.

– Ты угадал, Гелиорий. Я хочу все изменить. Ты заварил эту кашу, и ты обязан мне помочь!

– В течение многих жизней я буду тем, кто будет вносить в твои жизни хаос и смерть и в тоже время я тот, кто уже помогает тебе. Но сейчас здесь я не стану ничего менять. Эдисседу придется пережить все от начала до конца. Так же как и я он будет страдать.

– За что? – вскричал Росс. – За что? Это твоя месть народу, который перестал уважать тебя? Скажи, я прав?

– Нет, – старец покачал головой. – Нет. Просто ты тоже Хранитель камня. Ты должен был стать отшельником, но вместо этого ты стал охотником, приближенным старейшины. А мне нужна замена. Кто-то должен хранить мои тайны. Все было бы по-другому, если бы я смог выкрасть тебя еще ребенком и воспитать как Хранителя.

– Это чудовищно!

Росс выбежал из пещеры. Он не знал, что делать. Очень хотелось придушить этого старика!

Свежий горный воздух освободил его легкие от запаха старости и затхлости, которыми пропиталась пещера. Росс несколько раз глубоко вздохнул, чтобы успокоиться и очистить голову от дурных мыслей, а сердце от злости. Росс был зол, он редко так злился. Это было очень сильное чувство, которое просто необходимо было обуздать, иначе под его влиянием можно было натворить таких дел, жалеть о которых он будет все последующие жизни.

Но избавиться от гнева было не так-то просто. Хотелось что-нибудь сломать, разрушить или закричать так чтобы задрожали горы.

«Этот старик в одной из прошлых жизней как паук сплел сеть, в которую я угодил. Он надругался над моими чувствами, он использовал их, чтобы достичь своей цели – превратить меня из человека в раба камня. Это жестоко! И если я убью этого мерзавца, ничего не изменится. Это можно сделать раньше еще до разговора с Эдисседом. Только тогда будет польза… – думал Росс. – Но если слова Гефора о стержнях прошлого верны, мне вряд ли удастся это сделать. Все равно Эдис узнает о камне и станет его рабом. А если все получится, что тоже вероятно, я могу никогда не встретить Глору, не буду знать своих друзей. Я потеряю слишком много и даже не буду об этом помнить…»

Росс в волнении ходил по узенькой тропинке над пропастью, иногда ударяя до боли в каменную стену, уходящую вверх.

В небе парили два орла – беркута, они долго кружились, следя друг за другом, и вдруг сцепились. Они дрались за свое будущее и были равны по силам. Их драка была жестокой, но походила на танец. Птицы поочередно зависали вниз спиной при этом крепко держась когтями за соперника. Наступал момент, и они расцеплялись, чтобы вновь ринуться в бой. Они то падали в пропасть, едва избегая гибели, то ударялись о ветви деревьев. В воздухе кружились перья, а на вершине одной из сосен сидела орлица, ей было безразлично кто победит. Она с остервенением рвала на куски какого-то зверька и с голодной жадностью глотала их.

Кто-то из двух орлов будет побежден, возможно, из-за этой драки он сильно пострадает, и в скором времени погибнет. Росс смотрел на их схватку, ощущая, как чувство обреченности зависает над пропастью. Словно клеймом, от которого не избавит даже смерть, она войдет и в его жизнь.

Росс знал, что уйди он сейчас, то вряд ли появится здесь снова. Он должен о многом расспросить старика, ведь тот не все ему рассказал. Не может человек быть рабом камня по своей воле. Что за этим кроется? Ах, если бы все вспомнить!

Возвращаться в пещеру было невыносимо тяжело. Смрад выворачивал наизнанку. Пересилив отвращение, Росс вошел и остановился напротив старца.

– Я знал, что ты не сможешь уйти, не получив ответы на свои вопросы, – с усмешкой прокряхтел Гелиорий. – Я чувствую твою злость.

– Ты знаешь ответы на вопросы, которые я еще не задал, так ответь на них и я уйду.

– Я не стану ничего говорить. Приходи позднее.

– Что? – еще больше разозлился Росс. – Я никуда не уйду! Я буду мешать тебе спокойно доживать последние дни. Я буду твоим проклятьем!

Росс демонстративно уселся посреди пещеры, начав обдумывать с чего начать издевательство над стариком.

– А ты точно такой как Эдиссед. Нисколько не изменился. Вспыльчивый и упрямый. Мне нравятся такие…

– Мне нечего терять, – заявил Росс.

– Ошибаешься, – старик с трудом поднялся, и опираясь на трость заковылял к выходу. – Все бояться терять то, что имеют. А тебе есть что терять.

Росс поднялся и молча последовал за Гелиорием.

– Потерять не самое страшное, иногда обрести что-нибудь оказывается гораздо страшнее. И тебе страшно обрести то, отчего столько жизней отказывался.

– Что же это?

– Это… память. Ты заставил себя забыть все и забыл. Забыл так крепко, что вынужден путешествовать во времени, когда как проще было бы заглянуть в себя.

– Я ничего не помню, так помоги мне, если можешь.

Старец остановился на середине пути и посмотрел на дерущихся птиц.

– Они просто живут, но не властны над своей судьбой. Человек может смягчить ее удары, но устранить целиком последствия своих ошибок не в силах.

– О чем ты говоришь?

– Так, бред стариковский… Ладно, я помогу тебе вспомнить все, но ты за это сейчас заберешь меня в свое время.

– Зачем? Чтобы опять навредить мне? Даже не думай об этом!

– Ты всегда спешишь с выводами. Я хочу всего лишь увидеть себя. Неужели моя прихоть тебя пугает?

Росс не сомневался, старик не по прихоти захотел оказаться в Будущем времени. Он решил и туда запустить свои руки, а может просто уйти от опостылевшей действительности?

– Тебе там нечего делать! – объявил свое решение Росс. – А я жил без памяти и дальше проживу!

Старик долго молчал. Нельзя было понять какие мысли бродят под копной седых волос. Наконец, он повернулся к Россу и пристально посмотрел в его глаза.

– Это твое окончательное решение?

– Да.

– Если отказываешься от моей помощи, так почему ты все еще здесь?

– О какой помощи ты говоришь, Гелиорий? Почему я должен тебе верить? Будто мне мало того, что я узнал.

– То что ты узнал – это всего лишь крупицы сахара на яблочном пироге. Начинка гораздо интереснее. Подумай хорошенько, неужели Кантпанелла должна умереть еще несколько раз прежде, чем ты поймешь, что порождение всех несчастий не я и ни кто-нибудь другой, а ты сам, – старец ткнул пальцем в грудь Росса. – Это ты преступил клятву! И все что с тобой случилось – кара!..

Гелиорий вздохнув, опустил руку и повернул к пещере.

– Продолжай, прошу тебя, – Росс преградил ему путь. – Какая клятва? Кому и что я обещал? Говори же, Гелиорий!

– Похоже у тебя много времени на бесполезную болтовню… Я могу годами молчать. Мне будет не так скучно, если ты все это время будешь рядом.

– Что ж похоже у тебя хватит терпения ждать, когда я освобожу тебе дорогу.

– Тебя нет и ты не можешь мне помешать вернуться в пещеру!

– А ты проверь…

Старец закрыл глаза, шагнул вперед и уперся в невидимую преграду, он попытался обойти, но движения его были слишком медлительны и Россу ничего не стоило опередить его действия. Росс легко удерживал старца за плечи.

– Наше противостояние может длиться долго, – устало произнес Гелиорий. – С этого времени я не произнесу ни слова, если только ты не передумаешь.

Старик сел на землю. Он казался воплощением дерзости и упрямства.

Орлы продолжали драться, но их силы были на исходе.

У Росса не было в запасе нескольких лет, и он никогда не отличался терпением. Гелиорий это знал, и был уверен, Росс сдастся раньше, чем птицы перестанут драться.

Росс вынул из кармана венок и возложил его на голову старца, а рук убирать не стал. Минуту спустя странные существа, за которыми с любопытством наблюдала сытая орлица, исчезли и в это же время орел – победитель пропел над горами свою победную песню.

Глава 2
Несостоявшийся побег

«Дер-ки!!! – мысленный вопль Гефора разбудил его. – Хватит спать!»

– Я не сплю, – проворчал вслух Дерки. – Чего разорался?

«Хочу знать, где Росс», – Гефор говорил мысленно не желая будить мальчика.

Дерки поднялся. Гефор был раздражен до крайности. Он словно взбесившийся конь бил передними лапами о землю, а глаза его горели гневом.

«Если с ним что-нибудь случится… если что-нибудь случится… Я не знаю что с тобой сделаю!»

– Не горячись, – Дерки пытался сохранять хладнокровие. – Он не мог далеко уйти. В его состоянии это невозможно.

Гефор негодующе прошипел:

– Я велел тебе следить за ним!!!

На что Дерки спокойно ответил:

– Я ответственно относился к своим обязанностям, если один раз вышла промашка – это не повод вешать на меня всех собак.

– Мои нервы на пределе. Если через час Росс не найдется…

– Ты меня убьешь, – закончил за него Дерки. – Это я уже слышал. И то что смерть будет медленной и мучительной, я догадываюсь.

– И не для тебя одного… – сказал Гефор многозначительно посмотрев на спящего мальчика.

Затем он развернул свое громоздкое тело на сто восемьдесят градусов, разбежался и взлетел. Сделав над лагерем круг, он исчез с глаз Дерки.

Детектив не стал терять время даром. Он принялся за поиски своего друга. Угроза Гефора была слишком серьезной, оставлять его слова без внимания он не имел права.

Первым делом Дерки осмотрел все вокруг в поисках незначительных следов, которые могли бы помочь в розыске. Ничего подозрительного обнаружить не удалось

«Если в ближайшее время Росс не отыщется, мне с Дорито придется пуститься в бега, – и тут он вспомнил о венке. Какого было его разочарование, когда драгоценной вещицы в рюкзаке не оказалось. – О, нет… Росс, зачем ты ушел один. Ты даже не подозреваешь, чем это может грозить для всех нас»

– Дядя Дерки, ты чего? – удивленно спросил Дорито. – У тебя такое лицо будто ты в рюкзаке змею обнаружил.

– Это хуже… Я тебя разбудил?

– Нет, я проснулся гораздо раньше, – и добавил с иронией в голосе: – Я слышал, что говорил Гефор.

– Подслушивать нехорошо.

– А угрожать хорошо?

– Тоже нехорошо, но некоторые так не думают. Вставай быстрее и собирай вещи.

– Мы уходим?

– Да.

Дорито все хорошо понимал, и в дополнительных объяснениях не нуждался. Сбор был недолгим. Оглядев напоследок окрестности, прилегающие к лагерю, Дерки и Дорито поспешно скрылись в лесу.

==\==

Росс и Гелиорий появились в лагере, когда там не было ни одной живой души.

– Сейчас я вижу тебя как человека, а не как призрака, – первым нарушил молчание Гелиорий.

– Не понимаю, куда все делись. Или… это как-то связано с тем, что я решил тебя перенести сюда?

– Поверь, я тут не причем.

Росс прошел вокруг кострища, обратил внимание на примятую траву и кожуру от плодов, съеденных накануне. Сомнений не было – еще недавно Дерки и Дорито были здесь. Что произошло, пока его не было? Где Гефор? На одних вопросах далеко не уедешь.

– Может я попал в другое время? – предположил Росс.

Старец лишь пожал плечами.

– Нет, я не мог ошибиться. Я ни разу не ошибался, – и выкрикнул: – Дер-ки! До-ри-то! Ге-фор! Есть здесь кто живой? Ауу-у, отзовитесь!

Никто не откликнулся на его зов. Росс чувствовал себя потерянным и одиноким. Венок в его руке не давал покоя.

– Все мы возвращаемся назад! – решительно заявил он, направляясь к старику.

Но старец засопротивлялся.

– Не спеши, давай подождем. Ведь вернуться мы всегда успеем.

– Для меня дорога каждая минута.

– У Эдисседа было время подумать, прежде чем загадывать желание, но он поспешил и сейчас ты спешишь. Может хватит бежать навстречу своим ошибкам?

И тут старца и Росса накрыла крылатая тень. Гелиорий обрадовался:

– Я же говорил, не надо спешить.

Оба посмотрели вверх. Солнце слепило, мешая рассмотреть летящее существо.

– Надеюсь, это Гефор.

Старец попятился.

– Ты куда?

– Будет лучше, если ты предупредишь его обо мне. И вам есть, наверно, о чем поговорить.

– Росс не стал удерживать чудаковатого пришельца из прошлого. Он наблюдал за тем, как существо снижая скорость, медленно кружит над ними и все тревожнее становилось в его душе. Что-то знакомое чудилось в этом монстре.

Гефор давно заметил на поляне двух седых людей и заинтригованный отсутствием Дерки и Дорито, специально покружил над лесом, и прилежащей территорией, надеясь их увидеть. Догадываясь, что произошло нечто важное, и не зная, что именно, он обдумывал, как себя вести. Но ничего полезного в голову не приходило.

– Не может быть… – прошептал Росс, глядя на приближающееся чудовище, – он всего лишь похож на него.

Чудовище вприпрыжку сократило расстояние до Росса и остановилось.

– Гефор? – неуверенно спросил Росс. – Это ты, Гефор?

– Да, это я. Где ты был, Росс? Я места себе не находил от беспокойства.

«И голос его… – заметил Росс. – Но я обещал не спешить с выводами»

– Где Дерки и Дорито?

– Я просил твоего друга найти тебя, но теперь не знаю, что с ними.

Гефор вдруг заметил, что Росс как-то странно смотрит на него, и в его взгляде исчезли бессмысленность и пустота.

– Росс, что с тобой?

Росс решил, что нет смысла скрывать правду.

– Я вижу…

– Уже? Видишь? – Гефор растерялся. Он не думал, что Росс прозреет так скоро.

– Ты не рад?

– Рад! Конечно, рад, просто я в замешательстве.

– Отчего же? Разве не ты вчера утверждал, что завтра все может измениться?

Гефор замотал, соглашаясь, головой.

– Утверждал, но я говорил в переносном смысле.

– Твои слова сбылись.

Гефор давно заметил старца, что-то разыскивающего среди камней.

– Кто он?

– Гелиорий – отшельник. Он обещал мне помочь.

– Ты не должен был тащить сюда людей из прошлого, даже если они что-то там тебе обещали, – Гефор нервно задергал хвостом.

– Сначала поговори с ним, – посоветовал Росс.

– Ладно, все равно ничего не теряю.

Гефор собрался направиться к старику, но вопрос Росса задержал его:

– Гефор, скажи честно, мертвецы оживают?

– Почему ты спросил?

– Хочу знать.

– Ты ведь и сам знаешь ответ.

– Не говори загадками, Геф, – начал сердится Росс. – Что тебе стоит ответить на мой вопрос?

– Странный вопрос ты задал. Иногда оживают, – Гефор почесал лапой заживающее ухо. – Вспомни хотя бы свою жену.

– А что ты знаешь о ней? – не отставал Росс.

– Однажды она умерла и что-то произошло – ожила.

– И это все, что ты о ней знаешь? Может скажешь, отчего она умерла?

– Нет, не знаю, а это так важно? – Гефор пытался казаться спокойным, но вопросы Росса ему совсем не нравились.

– Да, важно. Я хочу знать, откуда ты все обо мне знаешь? Кто ты, Гефор? Разве не мертвецы знают больше живых?

– Слишком много намеков, я не понимаю, куда ты клонишь.

– Думаю, ты все хорошо понимаешь. Ты не тот, за кого себя выдаешь! И мне кажется, Дерки о тебе что-то узнал и поэтому ни его, ни Дорито здесь нет! – голос Росса задрожал от волнения. – Что ты с ними сделал?

– Ничего я с ними не сделал! Я не знаю, где они! Ты хочешь со мной поругаться?

– Я хочу знать правду!

– Даже если она будет тебе во вред?

– Я сам решу, что с ней делать!

Возникла долгая пауза. Гефор нервничал, переминаясь с ноги на ногу. Он понимал, что если сейчас уйдет от ответа, Росс утвердиться в своих сомнениях и перестанет ему доверять, а узнав всю правду о нем и вовсе оградится стеной ненависти.

Росс внимательно наблюдал за Гефором, прокручивая в голове многократно: «Гефор… Гефор…. Гефор…» И вдруг его осенило. Догадка к удивлению почти не поразила его.

– Знаешь, я знаю, кто ты, – наконец, сказал он слишком спокойным голосом. Уверенность немало способствовала этому. – Мне достаточно поменять местами несколько букв в твоем имени… От него я мог ждать чего угодно, но чтобы он ожил и поддерживал меня в беде, я такого не ожидал. Убеди меня в обратном, прошу…

– Не могу, – Гефор вздохнул. – Я тот, о ком ты уже догадался. Я твой… отец.

– Нет! – закричал Росс. – Этого не может быть! Ты должен гореть в аду!

– Мне жаль, что ты до сих пор меня ненавидишь. Я хотел помочь тебе, но видно все мои усилия напрасны.

Сказав так, рассекреченный Гефор оставил Росса одного разбираться с полученной информацией. Старец совсем его не интересовал. Он был слишком разочарован и раздосадован на себя. Все произошло не так, как он предполагал: слишком быстро. Сейчас с сыном не поговоришь по душам. И Дерки с мальчишкой как назло пропали. Что ж докажи теперь ему, что ты не причем.

Расстроенный провалом всей операции, ради которой он потратил столько сил, Фогер пошел к реке охладиться. Хотя нельзя было сказать, будто солнце в это утро грело жарче, чем обычно.

От воды веяло холодом. Коснувшись ее лапой, Фогер передумал купаться. Он рискнул лишь окунуть в воду голову, и спустя несколько мгновений уже тряс ею, разбрызгивая воду и фыркая.

Затем он разлегся на берегу, рассматривая свое отражение.

«Все зря, все зря! – говорил он себе. – А я еще смел на что-то надеяться! И это я-то, во что-то верил! Лучше бы мой сын прозрел, когда все закончилось бы»

Он раздраженно ударил лапой по проплывающим мимо листьям. Те на секунду исчезли под водой, потом всплыли и кружась, продолжили плавание.

«Не смогу я смотреть, как будет умирать с горя мой сын. Лучше утоплюсь: выдохну весь воздух из легких, а когда голова окажется под водой сделаю глубокий вдох и пойду ко дну… Но не сейчас. Вначале я должен убедиться, что потерпел полное фиаско. Какой я глупец, я все еще надеюсь на чудо!»

– Поссорились? – ворвался в одиночество Фогера голос Гелиория. Старик стоял поодаль.

– А тебе что за дело? Что не сиделось в своей пещере?

– Мне там делать нечего.

Фогер подозрительно взглянул на старца, и презрительно рассмеялся.

– Я говорю сам с собой. Случится же такое!

– Разве я пришел не вовремя? Сейчас, когда ты не удел, в дело должен вступить я.

– Хитер, как всегда, старый лис! – пренебрежительно бросил Фогер.

– Таким ты всегда и был, – парировал старик.

– Уходи, я не расположен сейчас с тобой разговаривать.

Старец молча удалился.

Душа Росса пребывала в смятении. Разум и сердце вели в ней яростную борьбу с переменным успехом: сердце велело забыть прошлое и сделать все возможное для спасения Глоры и детей, даже дьявола взять в помощники, если появится такая возможность, а разум критически заявлял, что ничего хорошего ждать от появления Фогера не следует, разве ему мало того, что уже пришлось пережить? То что Гефор похож на Фогера и его имя является анаграммой еще ничего не говорит. Сердце было твердо убеждено в обратном, и не понимая, как воскрешение Фогера могло произойти, оно верило в возможность этого.

В конце концов голос сердца подавил отчаянные вопли разума, одержав трудную победу.

Росс перестал ходить из стороны в сторону, глубоко вздохнул, напоследок прислушавшись к себе: разум слабо возмущался, подыскивая последние доводы в свою пользу, которые уже не имели прежней силы.

«Пусть он хоть самый отпетый негодяй, я буду просить его быть рядом, – твердо решил Росс. – К тому же до сих пор я знаю его с лучшей стороны. А потом будь что будет, лишь бы скорее жену и детей освободить от проклятья!»

Он нашел существо на берегу реки. Называть даже про себя его отцом, у него мысли не поворачивались, и потому немного подумав, он окликнул его: «Гефор».

Фогер оторвался от созерцания собственной тени и поднял голову. Казалось бы трудно прочесть какие-либо эмоции на его рыжей морде, особенно, если избегаешь смотреть в глаза, но Россу почудилось на ней удивление. Фогер и вправду, был удивлен, поскольку не рассчитывал, что Росс сам придет к нему, он почти не сомневался, что сын совсем перестанет с ним общаться.

– Ты ведь знаешь, кто я…

Росс заставил себя посмотреть в глаза Фогера, и сказал:

– Я пока не могу тебя звать иначе.

– Не стоит беспокоиться, зови как нравится. Чего ты хочешь?

– Я прошу, не бросай меня…

– Ты просишь меня об этом?

– Мы не можем остановиться на середине пути, ты сам говорил, что другой шанс представится не скоро. Без тебя мне не справиться.

Фогер сел от потрясения.

– Я был уверен, что ты сам не захочешь больше видеть меня, и тем более принимать мою помощь.

– Я должен вернуть жену и детей к прежней жизни, а потом ты можешь расквитаться со мной за прошлое.

– За прошлое?!! Да о чем ты говоришь, Росс! – возмущенно воскликнул Фогер. – Пусть катится оно ко всем чертям! Кому нужно такое прошлое?

Росс растерянно пробормотал:

– Но… я же…

– Забудь об этом! Это я довел тебя до состояния аффекта своими провокациями и издевками. Поверь, другого конца я не заслуживал.

– Ты действительно воскрес, чтобы помочь мне?

– Конечно, после всего что произошло, тебе трудно в это поверить, но других целей у меня нет. Помогая тебе, я избавляюсь от грехов, тяготивших мою душу.

Убежденность, с которой говорил Фогер, заставила Росса позабыть всякие сомнения на его счет. Не зная, что еще сказать, Росс решил уйти. Пройдя несколько шагов, оглянулся, и уверенно произнес:

– Я постараюсь тебе поверить… Гефор.

Фогер молча закивал головой, провожая взглядом своего несчастного сына.

«Нужно найти Дерки! – вдруг решил он. – И чем быстрее, тем лучше!»

Разговор с сыном подействовал на него ободряюще, и потому, не теряя времени, он покинул свою лежанку.

==\==

Дерки и Дорито давно вышли из леса и вот уж несколько часов шли сквозь густые заросли тростника. Растения в два раза превышали рост Дерки. Казалось, будто попал на плантацию сахарного тростника, ходишь кругами, не зная, закончится ли это поле когда-нибудь. Хоть тростник и был зеленым, от солнца он защитить путников не мог, так как узкие длинные листья почти не давали тени. Продвигаться между крепкими стеблями оказалось делом изматывающим. Дорито молча переносил все неприятности, которые их преследовали. Он не стонал и не жаловался на жажду и усталость. Дерки казнил себя за то, что забыл побеспокоиться о воде до побега, а на пути как назло никакого источника не попадалось.

Каким счастьем оказался момент, когда поле тростника внезапно закончилось, и не надо больше перепрыгивать через завалы растений, рискуя повредить ноги. Не надо из последних сил прорубать себе путь, опасаясь оказаться под падающими тяжелыми стеблями.

– Я думал, это издевательство никогда не кончится, – устало проговорил Дорито.

Дерки, прежде чем устроить привал, внимательно огляделся по сторонам, а в первую очередь осмотрел безоблачное небо. И если бы его глаза увидели там любой движущийся объект, то он без промедления схватил бы мальчишку и бросился искать спасение в этих самых зарослях тростника.

Не обнаружив ничего подозрительного, Дерки сел рядом с Дорито и вытащил из рюкзака съедобные плоды и фляжку, воды в которой было едва ли на половину. Разделив скромные запасы поровну, они не спеша все съели, потом встали и продолжили путь. Единственное чего хотел Дерки – это уйти как можно дальше, туда, где Фогер их не найдет, но где он их не найдет, Дерки не знал. Да и есть ли вообще такое место?

Ими было решено двигаться вдоль тростниковых зарослей, чтобы иметь возможность скрыться в них от преследователя. Все остальное пространство представляло собой бесконечные мелкотравные луга, на которых местами произрастали молодые деревья.