Текст книги "Мутанты. Дети-волки. Книга вторая"

Глава 3
Расколотая шкатулка

– Не спорь! Полезем вдвоем и точка! – решительно заявил Дерки, привязывая к колодцу вторую веревку, скрученную из Бесконечной Материи. – Мне не хочется слушать претензии Гефора и видеть, как он втихаря точит когти.

– А можно и мне с вами? – робко спросил Дорито. Надежда, что взрослые возьмут его с собой, была практически нулевой.

– Ни в коем случае! – ответил Росс. – Я твоего дядю брать не хочу, да так уж быть, от него просто так не отвяжешься. А втроем нам там совсем будет не повернуться.

Дорито понуро опустил голову.

– Не обижайся, – попросил Росс. – Мы постараемся вернуться побыстрее, ведь здесь нас будешь ждать ты и Гефор.

– Я не обижаюсь, – со вздохом ответил Дорито. – Возвращайтесь скорее.

Мальчик покосился на Гефора, дремавшего недалеко от них, и взрослые поняли, что он просто не хочет оставаться рядом с этим существом.

Дерки решил его приободрить.

– Не бойся, Гефор тебя не тронет. Я ведь телепат, так что если вдруг у тебя возникнут проблемы, кричи мысленно, я услышу. Мы придем к тебе на помощь.

– А если у вас возникнут проблемы? – продолжал беспокоиться Дорито.

– Если до темноты не вернемся, Гефор знает, что делать, – Росс начал спускаться. – Но думаю, все у нас будет хорошо.

– Удачи вам!

Дорито проводил взглядом своих друзей и еще долго заглядывал в черноту колодца, пытаясь уловить их силуэты и услышать короткие обрывки фраз или стук ног о каменные стены. Но вскоре все стихло, и он оставил это занятие.

Не желая бестолку слоняться вокруг колодца, рискуя тем самым привлечь к себе внимание Гефора, Дорито направился в лес. Проплутав с полчаса, он вышел к руслу реки, жуя сорванный на ходу апельсин. Здесь было тихо и спокойно.

Посидев немного у воды, он решил перебраться на другой берег по упавшему невдалеке дереву. На первый взгляд дерево казалось крепким. Его крона исчезала в лесу противоположного берега. Ствол был достаточно прямым, что пройти по нему не составит особого труда.

Как оказалось, с выводами Дорито поспешил. Он не рискнул идти по нему, а полз на четвереньках и почти добрался до середины реки, как его правая рука вдруг продавила кору и провалилась. От неожиданности он едва не потерял равновесие. Выдернув руку, Дор задумался, идти ли дальше, но прогнав всякие сомнения, продолжил путь.

И тут началось непредвиденное: едва он миновал проломленный рукой участок ствола, как провалились его ноги. Не успел он опомниться, как в считанные секунды проскочил сквозь ствол, оставив в нем огромную дыру и упал в воду.

Плавать Дорито умел и потому не растерялся. Необходимо было добраться до берега. До берега он добрался, но вот выбраться оказалась непосильной задачей. Река словно нарочно сделала этот берег недоступным. Мелкая трава, за которую он хватался, выскальзывала, а ветви деревьев были в недосягаемости.

«Я должен выбраться…» – твердил Дорито, стараясь не поддаваться панике.

Пока он отчаянно пытался выбраться, течение вынесло его из леса и берег стал слишком крутым, что делало все его попытки выбраться совершенно бесполезными.

Дорито помнил, что обычно в этом месте любил принимать ванны тигро-лев, и понял, что ничего другого не остается, как звать на помощь. Оставалась слабая надежда, что его услышат дядя Росс или дядя Дерки, если они, конечно, успели вернуться, но скорее всего их еще нет. А если позвать на помощь мысленно, и даже если дядя Дерки услышит, он все равно не успеет придти на помощь – это Дорито отлично понимал.

– Помогите! – первый крик о помощи получился негромкий и какой-то писклявый.

Но зато, когда его левую ногу начала сводить судорога, он испугался не на шутку, и его крик о помощи мог оставить равнодушным только глухого.

Река круто сворачивала влево, собираясь вновь скрыться в лесу. Отчаянное барахтанье Дорито нисколько не отражалось на ее спокойном течении.

Гефор появился как раз вовремя. Недолго думая, он согнул перед проплывающим мальчишкой тонкий ствол дерева. Тот сразу лихорадочно схватился за ветки и несколько секунды отдыхал, а потом начал двигаться к берегу.

– Ты чего плавать не умеешь? – поинтересовался Геф.

– Ногу судорогой свело.

Дору совсем не хотелось вдаваться в подробности своего неудачного приключения.

– Здесь глубоко, ты мог утонуть…

Дорито, наконец, удалось выбраться на берег и отойдя пару шагов, он устало плюхнулся в траву, пробормотав:

– Я не мог выбраться, слишком крутой берег.

Гефор оставил ствол в покое, и ни о чем больше не спрашивая – хотя вопрос чего это мальчике взбрело плавать в одежде, напрашивался сам собой – вернулся к колодцу.

Дорито долго не появлялся. Гефор даже подумал не проведать ли его. Может он воды наглотался и плохо ему? Или вообще сознания лишился…

«И почему я его бросил? Спросил бы хоть, как он себя чувствует, – укорял себя Гефор. – Чудовище я! Чудовище и есть!»

От негодования на себя его хвост стал извиваться змеей.

Дорито пребывал в полном сознании, и терять его в ближайшее время не собирался.

«Надо поблагодарить его за спасение моей шкуры», – подумал он, выжимая рубаху прямо на себе.

Вылив из ботинок воду, он раздумал их одевать, и, глядя, как вода ручьем стекает в реку, поднялся. Судорога прекратилась, и он мог хоть снова прыгать в реку, чего делать даже не подумал. Постояв немного, подобрал ботинки, выжал еще раз носки, вздохнул и пошел к колодцу.

Ни Росса, ни Дерки там не было. И хорошо. Если бы они увидели его в таком виде, то устроили бы головомойку на тему: «Не зная броду, не суйся в воду». Дорито только сейчас осознал это, и обрадовался их отсутствию. Оставалось лишь уговорить Фогера ничего им не рассказывать.

У Фогера на сердце полегчало, когда он увидел идущего в глубокой задумчивости мальчишку, но всем своим видом он изобразил полнейшее равнодушие.

Дорито поравнялся с ним, и, остановившись, произнес:

– Ты спас меня, спасибо.

Даже закрытые глаза Фогера не смутили его, он знал, что он его слышит.

Фогер открыл один глаз, запечатлев в памяти весьма плачевное состояние спасенного им неудачного пловца, и качнул головой, давая знать, что благодарность принята.

– Я хотел бы тебя попросить… – несмело продолжил Дор. В глазах Фогера блеснул интерес. – Не говори им, пожалуйста, о том, что случилось.

«Ну, все сейчас он начнет выдвигать какие-нибудь условия, – подумал паренек, приготовившись их выслушать. – Шантажист! Зря я это затеял. Уж лучше выслушать нотации дяди Дерки, чем чувствовать себя обязанным этому чудовищу!»

Вздохнув, он отвел глаза в сторону, собираясь продолжить путь.

– Постой, – велел Фогер.

«Ну, началось…»

Дорито повернулся к чудовищу. Глаза Гефора хитро прищурились.

– Я ничего им не скажу, – пообещал он, – но тебе надо успеть высохнуть до их прихода.

– И это все? – удивился Дорито.

– А чего ты еще ждал?

– Ну, не знаю… – Дорито подал плечами. – Дядя Дерки тебе тоже обязан жизнью, и ты его все время шантажировал.

– А вот ты о чем, – Фогер начал смеяться. Смех его был похож на громкое протяжное мурлыканье. – Не надо так плохо думать о своем спасителе, – успокоившись, произнес он. – Тогда были другие обстоятельства.

– А сейчас?

– Сейчас для меня нет ничего серьезного, что стоило бы скрывать. Так что я, пожалуй, начну избавляться от этой дурной привычки. Можешь думать, что ты ничем мне не обязан.

– Ну, я пойду сушиться, – растерянно проговорил Дорито, и направился к другой стороне колодца.

Фогер проводил его взглядом, и блаженно потянувшись, вернулся к прерванному недавним происшествием занятию.

==\==

Росс и Дерки шли по длинному извилистому тоннелю в руках их были самодельные факелы. Их свет скользил по каменному своду и по стенам, образуя причудливые тени. Под ногами шуршала каменная крошка, покрытая ровным слоем пыли.

Повсюду висела паутина, которая вспыхивала от огня, но тут же затухала, так что перспектива стать жертвами пожара друзьям не грозила.

– Теперь сюда, – Росс принялся очищать руками стену от паутины.

Постепенно взглядам обоих предстала деревянная дверь с железным кольцом вместо ручки.

С большим трудом ее удалось открыть, и они оказались в маленькой комнатке. Окон в ней не было – какие могли быть окна в подземелье? – и без света факелов в кромешной тьме вряд ли что можно было бы разглядеть. Смотреть особо было не на что: в центре выделялся старинный подсвечник и какой-то холмик. Пыли здесь не было. Воздух стоял тяжелый, неподвижный.

Росса сразу привлек подозрительный холмик, накрытый серой тканью. Он осторожно потянул за ткань, но она расползлась в его руке по ниточкам, и он перестал с ней церемониться.

Под ней скрывался скелет, и, судя по длинным седым волосам, человек, почивший здесь, был в довольно преклонном возрасте.

– Знаешь, кто это? – поинтересовался Росс.

– Конечно, я же телепат. Значит, там, в снегах ты не умер?

– Не умер. Мало кому везет смотреть на собственные останки.

– Мы же не за ними сюда пришли? – ненавязчиво напомнил Дерки.

– Здесь в полу должен быть тайник.

Они принялись обыскивать пол вокруг останков отшельника Эдисседа. При этом старались не тревожить его покой. Росс думал о том, почему Эдиссед перепрятал Камень Равновесия? И все больше понимал, что это было верным решением: ведь, возможно, Ветренная Гора не сохранилась до этих времен, и кто мог сказать, где теперь территория называемая раньше Межлесьем? А может вся эта территория находится теперь под снегом? Откуда-то Эдиссед знал о предстоящих изменениях этого мира.

– Мне кажется, его рука что-то держит, – после тщетных поисков сообщил Дерки. – И я уверен, будет лучше, если его обыщешь ты сам.

– Что не по себе от такого зрелища?

– Если бы это был кто-то другой, а так неудобно как-то.

– Я со скелетами знаком вообще меньше твоего… – Росс нерешительно присел около скелета, потом потянул за шнурок. Вскоре в его руках оказался старинный ключ.

– Если есть ключ, значит должен быть замок, – заключил Дерки. – И нигде в полу дырок я не встречал. А если под ним?

Друзья переглянулись, и, не сговариваясь, переместили скелет в сторону. Причем кости его кое-где отвалились, но обоим было уже все равно.

Быстро осмотрев освобожденный от скелета участок пола, они обнаружили что искали.

– Давай скорее, факелы гаснут, – прошептал Дерки.

В полу что-то щелкнуло, и каменные плиты раздвинулись. Росс вытащил оттуда деревянную шкатулочку. Дерки оценивая взглядом, произнес:

– Хорошо сохранилась.

– Здесь вскрывать не будем, – сказал Росс. – Уходим.

Но у выхода он остановился, и оглянулся.

– Я не могу его так оставить…

– И что ты собираешься делать?

Росс подошел к останкам, и коснулся его факелом. Огонь разгорелся мгновенно. Треск и дым быстро заполнили комнатку. Друзья не стали ждать, чем все закончится, они выскочили в коридор, и плотно закрыли дверь. Затем поспешили к выходу.

– В шкатулке тот самый камень? – на ходу спросил Дерки.

– Не сомневайся.

– Ты его нашел и что дальше?

Росс не знал что ответить.

– Надеешься на Гефора? – не отставал Дерки.

– А на кого в этом вопросе мне еще надеяться?

Подъем наверх оказался самым трудным. Где-то на середине пути Росс остановился, раскачиваясь на веревке.

– Что случилось? – спросил Дерки, замедлив движение.

– Спускаться было гораздо легче, – ответил Росс, чувствуя, как от напряжения ноют руки.

– Давай, я выберусь из колодца и помогу тебе.

– Поспеши, Дерки.

Шкатулка висела за спиной Росса, и ему казалось, что она стала слишком тяжелой. А между тем рюкзачок сделанный из Бесконечной Материи, в котором она находилась, вытянулся, будто земное притяжение действовало на него гораздо сильнее.

Росс спохватился слишком поздно. Собираясь поправить рюкзак, он почувствовал, как Материя рвется под его пальцами, отправляя бесценную шкатулку в свободный полет. Глухой удар обозначил момент падения.

– Только не это, – простонал Росс, торопливо заскользив по веревке вниз.

– Что случилось? – Дерки услышал подозрительные звуки. Но он мог и не спрашивать, из обрывочных мыслей Росса картина трагедии была ясна. – Держись, я скоро…

Неожиданно солнце заслонила голова Дорито.

– А где дядя Росс?

– Ему не подняться без нашей помощи.

Фогер тоже возник над колодцем и молча протянул навстречу Дерки лапу.

Росс едва успел ступить на дно колодца, как его постигло разочарование. Шкатулка раскололась! А когда он попытался ее поднять, из нее выпало два камня размером с ладонь. Он не успел их поймать, и они покатились в разные стороны.

– Камень Равновесия раскололся?!! – не верилось Россу. – Если это действительно так – я пропал!

Он не сомневался, что камень найденный ими тот, на поиски которого они затратили столько сил и времени. Но каковы могли быть последствия его раскола на две части, Росс боялся даже представить.

Во мраке обнаружить местонахождение обломков было нелегко. Росс обшарил все вокруг прежде, чем их нашел. Обломки казались одинакового темного цвета. Глядя на них, сердце Росса обливалось кровью. Он боялся, что оправдываются его самые худшие опасения.

– Росс! – донеслось сверху.

– Сейчас, сейчас…

Росс снял рубаху и положил на нее камни, затем свернул и повесил на спину, завязав рукава вокруг шеи. После этого начал подъем.

К середине подъема, он почувствовал, что ноша его потяжелела и тянет вниз.

– Если ты собираешься опять упасть, – сердито проворчал Росс, обращаясь к камню, – то ничего не выйдет.

– Росс, ты как? – поинтересовался Фогер.

Росс повис на одной руке, а другой ослабил узел на шее, и ответил:

– Камни вниз тянут.

– Камни?

– Ну, да, он раскололся. И если вы не придумаете, как их вытащить, он расколется еще на несколько частей.

Росс скрипел зубами, противясь силе, тянущей камни вниз. Дышать становилось все труднее. Но он упорно лез вверх, а Дерки также упорно тянул веревку на себя. Дорито как мог, помогал им.

Фогер был удручен, полученными известиями. Он нервно прохаживался вокруг колодца, наконец, заглянул в него, сказав:

– Росс, ты не сможешь выбраться, пока из камней не выйдет сила.

Росс закашлялся. Потом, отдышавшись, спросил:

– И что мне делать?

– Ты должен загадать желание!

– Смеешься? С меня хватит прошлого раза!

Росс перестал ползти вверх. Он с надеждой посмотрел на друзей, но лишь еще больше расстроился.

– Ты ведь понял, почему твое доброе желание не оказалось таковым?

– Понял, но как я могу это изменить?

– Ты можешь, Росс, только не спеши, подумай.

– Может, мне попросить, чтобы не было войны, как считаешь?

– Желание хорошее, но нельзя сказать, что оно доброе. Война – это борьба за жизнь одних существ с другими, и если войн не будет, прекратиться любое развитие эволюционных процессов. А это уже будет катастрофа. Придумай, что-нибудь другое.

– Спасибо, утешил…

Росс опять начал спускаться. Достигнув дна, он развязал рубаху, положил камни в сторону и замер, задумавшись над сложной задачей.

В голову не шло ничего стоящего.

«Ну почему именно я должен загадывать это желание? Я что особенный? – серчал он. – Если я опять ошибусь – это будет хуже, чем конец света!»

Он вздохнул, и, надев рубаху, принялся в волнении ходить вокруг камней.

«С другой стороны и тогда и сейчас к этому моменту он стремился. Чего же я хочу? Хочу очень, очень сильно?»

– Я знаю!.. – он вдруг остановился. – Я хочу видеть Глору. А вдруг она этого не хочет? Судя по ее состоянию, так оно и есть. А дети? Они готовы растерзать меня при первом удобном случае. Но что-то надо придумать! Если бы рядом были мои друзья, сообща мы бы решили, что делать. Только все неизвестно где, и я, кстати, совсем один, словно какая-то сила нарочно раскидала нас по миру. Мы должны встретиться… Была, не была!»

Он склонился над камнями, взял их в руки, сложил в одно целое, и какое-то время держал их в руках, формируя в мыслях свое желание. Наконец, когда оно было готово, он произнес его вслух, выделяя каждое слово:

– Я, Хранитель Камня Равновесия, хочу, чтобы все кто расстались, встретились!

«Кажется, ничего не изменилось. Если бы мое желание исполнилось, то, думаю, недовольных было бы немного»

Он положил камни на пол, потом отыскал обрывки рюкзака, из которого они выпали, и залатал дыру. После этого сложил в него камни, и в третий раз начал подъем на поверхность. На этот раз подъем обошелся без сверхъестественных сложностей.

Дерки и Фогер помогли ему вылезти из колодца, и забросали вопросами.

– Ну, что, ты загадал желание? – спрашивал Фогер.

– Загадал, иначе я все еще был бы на дне колодца. Только ничего не изменилось. Камень как был серым так таким и остался.

– Можно взглянуть? – поинтересовался Дерки.

– Можешь забрать на память. Он мне столько крови попортил, что смотреть на него не могу.

Дерки взял, протянутый ему рюкзак, и извлек два серых обломка. Фогер увидев их, огорченно покачал головой.

– Что это значит? – спросил Дорито.

– А то, что желание Росса вновь оказалось не тем, каким хотелось бы.

– Но оно исполнится, – сказал Фогер и засомневался, -… ведь сила камня куда-то ушла…

– Что ты попросил у него дядя Росс?

– А… – махнул он рукой, – пустяк.

– А если поподробнее, – настаивал Дерки.

– Я попросил, чтобы все кто расстались, встретились.

Воцарилась задумчивое молчание. Первым его нарушил Дерки:

– Не вижу ничего плохого в твоем желании.

– И я тоже, – отозвался Фогер.

– Я бы хотел, чтобы оно исполнилось, как можно быстрее, – сказал Дорито.

Слова Дорито повергли Росса в бездну уныния. Он медленно поднялся, и ничего не говоря, зашагал в сторону черных каменных глыб, за которыми вскоре и скрылся.

– Что с ним? – спросил Фогер у Дерки.

– Он не хочет никого видеть. Ему плохо.

Фогер долго чесал свое раненое ухо, потом пошел искать сына.

– Это все из-за него, – сердито проронил Дорито, глядя вслед чудовищу.

– С чего ты взял?

Дерки задумался. Мальчишка не мог знать всего, что знал он сам. Ведь он и Росс не рассказывали ему о своих недавних путешествиях в Прошлом Мире. Скорее всего, он что-то подозревает…

– Я уверен. Но вы взрослые любите скрывать от нас свои тайны, а потом вините нас в том, что мы поняли все по-другому и совершаем ваши же ошибки.

– Хочешь, чтобы я рассказал с чего все началось?

– Расскажи.

И вскоре Дор узнал все.

Фогер нашел Росса привалившимся спиной к одному из валунов. Его глаза полные тоски смотрели вдаль на линию горизонта, туда, где лазурное небо касалось черных камней. Он не слышал, как подошел Фогер. Погруженный в воспоминания, он не хотел, не видеть, не слышать что-либо. Он был неподвижен, что казался мертвым.

– Росс, – тихо окликнул Фогер, а потом чуть громче: – Росс, ты слышишь меня?

Вместо ответа Росс закрыл глаза.

– Тебе надо выговориться. Не замыкайся в себе. Поговори со мной.

– Уходи, – грозно потребовал Росс.

– Не уйду. И что ты сделаешь?

Фогер демонстративно улегся рядом с ним, и, не дождавшись его ответа, продолжил:

– Если тебе будет легче, обзови меня как-нибудь или побей. Сделай что-нибудь. Неужели ты сдался?

– Ты не понимаешь… – Росс со стоном открыл глаза. – Ты никогда меня не понимал. Ты причинил мне столько бед. А я тебе верил. Ты обещал, что поможешь мне. Лучше бы сразу сказал, что ничего изменить нельзя. Разве тебе мало всего, что со мной произошло? Можешь радоваться, я потерял все: свою жену, детей. Тебе этого мало?

Фогер, опустив голову на лапы, внимательно слушал его полную гнева речь. И по щеке блестя в лучах солнца, текла большая прозрачная слеза. А Росс все говорил. Он вспоминал свое детство, свою мать, и, негодуя на жизнь, раскрывал душу перед тем, кем всегда держал ее запертой.

– … ты ненавидел мою мать, и мне было очень тяжело слышать, как ты отзывался о ней. Порой казалось, что это ты подстроил ту злосчастную авиакатастрофу… – и тут он посмотрел на Фогера, и увидев его слезы, замолчал.

– Продолжай, – тихо попросил Фогер.

– Ты плачешь?..

– Всегда считал, что мужчина не должен плакать. Слушая твои обвинения, не могу сдержаться. А мать твою я очень любил. Но ей не нравилось, что я целыми днями пропадаю на работе. И мы конечно, часто ссорились. Она взрывалась из-за пустяков. Дети очень впечатлительны и ты, став взрослым, не можешь забыть прошлое. Она уехала, потому что хотела быть самостоятельной. Ты наверно уверен, что я не помогал ей, но это не так. Я слал ей письма и деньги. Она же все возвращала.

– Она любила тебя, и ждала. Она готова была все забыть, но ты не приезжал.

– Гордыня… Всему виной моя гордыня.

– А зачем ты устроил испытания ПС-оружия? Да еще в городе?

– Мы изобрели эту «пушку» с целью установления и устранения истинных причин психических расстройств человека. Все тайны были скрыты в подсознании. Оно помнило, что когда-то мы были животными, динозаврами или уродливыми мутантами. Иногда воспоминания в человеке просыпались, и он сходил с ума. Порой, когда сидишь неделями в своей лаборатории, кажется, весь мир перестал существовать. Есть только ты, приборы и люди, которые с тобой работают. Во время испытания на животных случайно оказалось неплотно закрыто окно. Так лучи попали за пределы института…

– А подставил ты меня… – напомнил Росс.

– И ты уже не помнишь, как отомстил мне?

– Ты сам спровоцировал меня!

– Мог бы хотя бы добить… Мне пришлось умолять Моншера сбросить на меня камни.

– А если бы я не сбросил тебя в пропасть, моя жизнь превратилась бы в сущий ад. Разве не так?

– Эх, если бы ты знал, как я злился на твое предательство… Не пора ли все забыть?

Росс вздохнул и уставился в небо.

– Может в следующей жизни мне повезет больше?

Фогер почесал морду о лапу и сказал:

– Я завтра должен уйти. Мне больно сознавать, что все мои усилия пропали даром. Прости меня за все, если можешь.

– Отнеси меня к ним, – после долгой паузы попросил Росс.

– Ты хочешь их увидеть?

– И остаться там.

– Я не могу отправить тебя на смерть! – возмутился Фогер. – Волки сожрут тебя!

– Ну, хоть напоследок я увижу ее. Мою Глору… Мою Кантпанеллу… Увидеть ее и умереть – это все, что я сейчас хочу! Ты отнесешь меня?

Фогер свирепо зарычал.

– Ты понимаешь, о чем просишь? Я не могу этого сделать!

– Все повторяется: я не хотел добивать тебя, а теперь ты делаешь тоже самое.

– Это чудовищно! Я не могу… – он начал яростно бить себя хвостом.

– Я тебя понимаю… Хорошо, забудь, о чем я попросил. Это была глупость…

Но Фогера нельзя было запросто обвести вокруг пальца. Он сразу понял, что Росс, чтобы он там не говорил, твердо настроен выполнить задуманное.

«Он, скорее всего, пойдет пешком. Я его знаю. Упрямее осла! Только вот дороги он не знает! Эх, зря я обрадовался – Дорито знает»

Фогер понимал, что не может позволить Россу такую самодеятельность, и в тоже время его желание увидеть жену и детей было вполне естественно. Окажись он на его месте, то тоже стремился бы их увидеть. Фогер оставил на нескольких валунах белые царапины от когтей, и только после этого успокоился и нехотя произнес:

– Хорошо, я отнесу тебя к ним.

– Ты согласен? Это правда? – Росс не скрывал радости. – Я их увижу!

– Увидишь, увидишь, – качал головой Фогер. – Только я не позволю, чтобы волки тебя съели.

Росс поднялся и подошел к нему.

– И что ты сделаешь?

– Видно будет. Залазь уже.

Уже в полете, когда Фогер устремился к желанной для его сына цели, когда холодный ветер, пробирая до костей, заставлял прижиматься человека вплотную к густогривой шее чудовища, Росс прошептал в обрезанное ухо: «Спасибо, Гефор. Большое, тебе, спасибо».

Его слова наполнили теплом сердце Фогера, прогнав последние сомнения. И он пообещал себе: «Я не позволю, чтобы хоть волос упал с твоей головы. Я люблю тебя, сын, и любой, кто рискнет забрать твою жизнь, умрет. Мне все равно, что волки – это твои дети. Если придется, я их убью!»

И вот у самого горизонта за красными песками показалась белая полоса тумана…