Текст книги "Мутанты. Дети-волки. Книга вторая"

Глава 4
Долгожданная встреча

Люди, погруженные в странный сон, проспали весь день и всю ночь. Только под утро, когда на горизонте взошло солнце, прогоняя прохладу ночи, которая, уходя, разбросала на траву росу, дурман начал проходить.

Они зашевелились.

– Орш, ты отдавил мне руку, – сонно проворчал Гартен.

– А кто стянул мое одеяло? – раздался недовольный голос Рантра, съежившегося под раскидистым кустом.

Моншер первым открыл глаза, и обнаружил себя лежащим на земле. Ничего не понимая, он проговорил:

– Хотел бы я знать, у кого хватило смелости сбросить меня с кровати.

Рантр недовольно поерзал, потом начал разыскивать одеяло. Его рука наткнулась на спящего с храпом Чонга.

– Эй, чего-то я не понял… – он открыл глаза, и привстал от удивления. – Мы это чего?..

И тут он вспомнил о недавнем приключении. От воспоминаний захотелось исчезнуть, но он удержал себя на месте, лишь простонал, пряча лицо в траву:

– Что мы вчера творили…

– Да, славно повеселились, – буркнул Гартен, уходя в воспоминания.

– И зачем я так нажрался? – укорил себя Оршман.

Настроение у всех жутко испортилось.

– Ну, ладно, хватит киснуть, – выдавил из себя Моншер. – Нечего без дела валяться.

Потягиваясь и зевая, они начали вставать.

– Чонга разбудите, – велел Моншер, – и где… – он огляделся. – Где Найдэн?

Чонга хоть и с трудом, но разбудили, а вот мальчика как не искали – не нашли.

– Что же это было? – Рантр пытался разобраться в случившемся. – И смотрите, кажется, утро настает.

– Мы так долго спали? Вот дела, – удивился Оршман.

– А я вообще не понимаю, что здесь происходит, – высказался Чонг. – Может, пока вы разбираетесь, я посплю?

– И не думай, – запретил ему Моншер, – надо искать моего крестника. Если не найдем я всем головы поотрываю, а в первую очередь себе!

Рантр рассмеялся, сказав:

– Хотел бы я на это посмотреть.

– Посмейся у меня. И где эта бревенчатая изба, хотел бы я знать.

Все напрасно вглядывались вдаль, ища избушку, словно предполагая, что у нее выросли ноги, и она где-то бегает.

– А я вас предупреждал, – Рантр понял – вот он миг триумфа! – Домика-то никакого нет! Его никогда и не было!

– Там что-то темное, – заметил Чонг, – может камень какой…

Рантр быстро додумал за него:

– С надписью: направо пойдешь – обратно придешь, налево пойдешь – никуда не попадешь, а стоять будешь – здесь пропадешь.

Никто не засмеялся. Не сговариваясь, все направились к темному объекту, скрытому от лучей солнца стеной зеленой травы.

– Да, это же Найдэн! – радостно воскликнул Моншер. – Спит как младенец.

И принялся его будить.

Сознание к Найдэну вернулось не сразу, но от настойчивой тряски спрятаться было невозможно, и вскоре Моншер добился желаемого результата.

– Крестный? А что случилось?

Найдэн вопросительно поглядывал на взрослых, ожидая, когда кто-нибудь объяснит ему, с чего вдруг они все собрались вокруг него и так странно смотрят, словно кредиторы на должника, решая, сбросить его в долговую яму сейчас или пусть еще поживет.

– Ты чего-нибудь помнишь? – спросил его Рантр.

Паренек опустил глаза, пытаясь собрать воедино обрывки воспоминаний, и ему это удалось. Когда он вновь посмотрел на крестного, глаза его были полны гнева.

– Я все вспомнил! Торвы забрали дядю Юлиса с собой, а меня усыпили! Я их ненавижу!

– Тише, тише, дружок, не гони лошадей, давай все по порядку, – попросил Моншер. – Какие еще Торвы?

– Их трое: один настоящий, но в нем, как я понял из их рассказа, сидит еще один – мерзкий тип, который изображал из себя Карен. Она увела нас всех и стала чем-то кормить.

– Это мы помним, – произнес Гартен.

– Вы по-очереди стали засыпать, а я, решив, что что-то неладное с едой, ел для вида, а потом претворился спящим. После этого вы все уснули, этот Торв убедился, что все получилось, как он хотел, и ушел. Тогда я стал будить тебя, крестный, а ты никак не просыпался. Потом вспомнил о дяде Юлисе и побежал к избушке. Представьте себе, третьим Торвом была Маретта…

Друзья переглянулись. Рантр решил не спешить с выводами, он поинтересовался:

– Ты хочешь сказать, что Маретта ненастоящая?

– Да, это я и говорю. У Торва, которого вы знаете, растроение личности. Вам потом дядя Юлис все подробнее объяснит, если я что-то путаю.

– И что с Юлисом стало? – спросил Чонг.

– Мне удалось избавить его от наваждения. Он очень разозлился, и даже хотел побить их всех.

Гартен вздохнул.

– Как я его понимаю…

– Но он не стал драться. Лишь спросил, что им от нас надо. А они ответили, что он должен их доставить в Центр Миров. Они хотели успеть ко Дню Рождения Луны.

– Ты уверен?

– Откуда взялись эти Торвы? – вопросительно произнес Оршман. – Три Торва – не многовато ли?

– Я точно помню, – продолжал Найдэн, – настоящий Торв нашел место, где вы сражались со страшным чудовищем. Вы еще сами рассказывали, как Богиня Возмездия расколола кусок красного льда, и велела вам собирать осколки, – Найд дождался, когда взрослые одобрительно закивают. – Так вот один кусочек не был найден и он растаял. Он почувствовал, что рядом находится тело существа, заваленное камнями, и направился туда, оживить его.

Взрослые стали перешептываться, и Найдэн услышал имя: «Фогер».

– Да, Торв называл его Фогером.

– А дальше, что случилось?

Взрослые вскоре перестали топтаться вокруг него. Рассказ мальчика становился все интереснее и интереснее. Они расположились удобно на земле и с нетерпением ждали продолжения.

– Душа Фогера тоже хотела обрести жизнь и потому попросила настоящего Торва взять ее вредную часть себе на время. Эта часть мешала ему вселиться в тело. Он дождался, когда при помощи ненайденного осколка льда, уже растаявшего, тело оживет и выгнал того, кто его оживил. Тогда и эта часть страшного монстра вынуждена была вселиться в Торва.

– Ничего себе коктейль! – воскликнул удивленно Рантр. – Фогер получается жив!

– Зачем Торв пошел на это? – спросил Гартен. Он не надеялся получить ответ.

– Фогер обещал ему попросить разрешение на небесах, чтобы вам можно было вернуться в Первый Мир.

Найдэн внимательно посмотрел на Гартена, Чонга и Оршмана. Те были очень задумчивы и выглядели расстроенными.

– Мы неплохо здесь устроились, – наконец, проговорил Чонг. – Лучше бы нас спросил, хотим мы покидать этот мир или нет.

– Теперь получается, мы виноваты в том, что он пошел на это, – предположил Гартен.

Моншер решил расставить все точки над «i».

– Никто ни в чем невиноват. Вы его не толкали на подвиги. Он сам решил. А за свои решения ответственность несет каждый сам.

Рантр улыбаясь, произнес:

– Ну, Найдэн, своим рассказом ты нас озадачил. И где нам искать Центр Миров, и когда наступит День Рождения Луны? И можете ли вы представить Фогера добрым – а?

– Надеюсь, Росс с ним не встретится… – искренне пожелал это Моншер. – Ну, нечего рассиживаться! Пора идти, а то на праздник опоздаем.

– И куда мы пойдем? – полюбопытствовал Оршман. – Птички-то нет. Без нее нам туда не попасть.

– И то, правда, – вздохнул Моншер. Встав, он начал осматриваться, вспоминая, откуда он пришли. Лес по левой стороне от них и сад, из которого они вышли некоторое время назад, который и садом-то вообще-то не являлся, облегчал задачу. – Нам туда, если мы пришли оттуда, – и, оглянувшись, добавил: – Или нам туда, если мы пришли оттуда.

– Выбор отличный! – похвалил Рантр. – Но если мы пойдем туда – он показал пальцем под ноги, то до Центра Земли доберемся гораздо быстрее.

К великому счастью, неожиданный порыв ветра принес в помощь друзьям белого голубя.

– А вот и птичка! – обрадовались они, вскакивая с мест. – Вернулась долгожданная.

Локки облетел друзей, словно проверяя все ли в порядке, и полетел, зовя их за собой.

И вот уж вновь продолжен трудный, полный неожиданностей и сюрпризов путь.

Путь был начат неожиданно и неожиданно закончен. Едва путники дошли до края, казавшегося бескрайним, поля, которое пересекала глубокий овраг, как остолбенели: первое, что бросилось в глаза – это бревенчатая избушка, окруженная дивным плодоносящим садом.

– Чур, меня, чур! – испуганно прошептал Гартен.

Даже Рантр на время потерял дар речи.

Моншер заметил, что голубь пока с ними, но, помня, как он исчез в прошлый раз, усевшись на калитку, решил ему не верить, даже если он вообще не будет исчезать.

– Галлюцинация… – уверенно сказал Найдэн.

Он ни минуту не сомневался, что это так.

Оршман дружески похлопал Рантра по плечу, и с улыбкой попросил:

– Друг, может, ты проверишь…

– Ни за что! – не дослушав, прервал Рантр. – С меня хватит вчерашнего приключения. Оршман, лучше ты сделай несколько шагов вперед: и если не упадешь, значит, все что мы сейчас видим – мираж.

– Спасибо за предложение, но я отказываюсь от эксперимента, – заявил Оршман. – Если все это реальность, ломать себе конечности я не намерен.

Друзья смотрели на дом и сад под разными углами зрения: одним глазом, другим, с прикрытыми глазами и вытаращенными. Они щипали себя и друг друга, пытаясь избавиться от наваждения, но прекрасный пейзаж не исчезал.

– Я чувствую запах яблок, – уведомил Чонг, вдыхая воздух всей грудью.

– Считаю это еще одним неоспоримым фактом хорошо подстроенной галлюцинации, – твердо заверил Рантр. – Раз есть запахи, значит, дело дрянь.

Найдэну наскучило ждать, когда, наконец, взрослые решаться на что-нибудь стоящее и предложил свою помощь:

– Давайте, я спущусь.

– А мы что же уже ни на что не годимся? – вкрадчиво поинтересовался Моншер. – Вперед друзья! Разве первый раз мы попадаем в такую переделку?

Вскоре все они стояли внизу, дожидаясь последнего спускающегося по веревке по почти вертикальной глиняной стене, Гартена.

– Веревку забирать? – спросил он, оказавшись рядом с друзьями.

– Ни в коем случае! – запротестовал Рантр. – Мы должны обеспечить путь к отступлению.

– Верно, – согласился Моншер.

Вместе они направились к дому.

Дом был точно такой же, какой уже приходилось им видеть раньше. Друзья остановились перед калиткой, подозрительно заглядывая во двор.

– Все точь в точь как вчера, – холодно проговорил Чонг. – Даже герань на окне такая же. Второй раз угодить в одну и ту же ловушку было бы слишком беспечно.

Моншер поискал глазами голубя, и обнаружил его сидящим на крыше.

– Проводник с нами, но я уверен на все сто – дом фальшивый.

– А я и не сомневаюсь, – сказал Рантр. – И это легко проверить.

Он поднял у ног увесистый камень и прежде, чем остальные успели остановить его, швырнул в окно. Попытка оказалась на удивление неудачной. Камень попал в перекладину между стеклами и отскочил.

– Кто скажет, что я мазила, познакомится с моим кулаком, – предупредил Рантр, поднимая другой камень.

– Я молчу, – сразу отреагировал Моншер. – У тебя еще две попытки.

Найдэн был уверен, что попасть с расстояния пяти метров он смог бы не целясь. И видя, как Рантр целится, все больше недоумевал. Что тут думать – кидай, да и все!

И Рантр кинул. Камень летел точно в середину окна. Еще секунда и стекло разлетится вдребезги, но… камень вдруг замер в воздухе и стал падать вниз.

Рантр рассмеялся.

– Что и следовало доказать! Спорю, что сейчас откроется дверь и на крыльце появиться Маретта и Карен…

– Пошли отсюда, – буркнул Гартен. – Мы здесь уже были.

Но едва они собрались отойти, как дверь вдруг отворилась. Друзья замерли, многозначительно переглядываясь. Найдэн от любопытства облокотился на забор.

На крыльце появилась… Маретта.

– О, Маретта! – весело воскликнул Рантр. – Какими судьбами?

– Друзья мои! – Маретта счастливо улыбаясь, подбежала к калитке, и отворила ее, приглашая войти. – Я так рада вас видеть!

Рантр презрительно фыркнул.

– Неужели соскучилась?

Женщина опешила. Входить никто из гостей не собирался.

– Вы что? – голос ее задрожал. – Где Юлис?

– Она еще спрашивает. Это мы у тебя хотим узнать.

– У меня? Вы… – она совсем растерялась. – Я ничего не понимаю. Моншер, о чем он говорит?

– Где Юлис? – строго спросил Моншер. – Хватит делать из нас дурачков. Лучше покажи нам свое истинное лицо!

Ресницы Маретты затрепетали, в глазах блеснули слезы, и, зажав рукой рот, она побежала обратно. И даже не закрыла за собой дверь.

– Теперь на сцене должна появиться Карен, – предположил Оршман. – Красивая женщина с длинными светлыми волосами, завязанными в «хвост» и в желтом платье.

Моншер соглашаясь с ним, качнул головой.

Гартен добавил:

– Плюс счастливая улыбочка на лице…

– Считаем до десяти: один… – начал счет Рантр.

Досчитать он успел лишь до семи. На крыльце появилась женщина в желтом платье. Она походила на королеву. У друзей сразу как-то растаяли ухмылки.

«Слишком хорошо играет, – с иронией подумал Моншер, – слишком убедительно»

Задержавшись на несколько секунд, Карен сошла с крыльца и, улыбаясь, направилась к гостям, которые не желали пройти в дом и которые уже успели обидеть Маретту.

Карен приблизилась, успев заметить недоверие, отразившееся в их глазах, но доброжелательная улыбка не исчезла с ее лица.

– Сколько лет прошло… – вымолвила она, поняв, что пауза слишком затянулась. – Вы совсем не рады меня видеть?

– Мы уже виделись, с нас хватило, – резко заявил Рантр.

Карен не растерялась.

– Вижу, с вами что-то произошло. Может, зайдете в дом?

– Мы вообще-то спешим, – сказал Чонг.

– Так спешите, – Карен посмотрела на него в упор, – что не хотите ни в чем разобраться?

Женщина старалась говорить мягко, спокойно, но в ее голосе уже почувствовалось раздражение.

– Извини, но нам трудно поверить, что все это, – Моншер повел рукой, – и ты, в том числе, и Маретта не очередная ложь. И кто на это раз должен исчезнуть. Почему сразу не раскрыть карты, а не заманивать нас в дом?

Карен спокойно выслушала гневную тираду Моншера, и, остановив взгляд на пареньке, сказала:

– Я так и знала. Это Торвы над вами поиздевались. Только я настоящая Карен!

Друзья не верили. Найдэн лишь пожал плечами, когда женщина вновь на него посмотрела, и предпочел избегать ее взгляда, решив, что она пытается его загипнотизировать.

– Вы ведь хотите, чтобы я вам это доказала?

– Разумеется, – первым согласился Рантр.

– Не возражаем, – сказал Оршман. – Честно говоря, я уже не верю собственным глазам и ушам.

Карен вздохнула.

– Вы так долго ко мне шли… Первыми исчезли Шора и Реги, затем уже в храме Росс и Глора, потом Торв похитил Маретту…

– Это все мы знаем, – прервал Рантр. – Торв тоже вполне мог знать это.

– Но он не знает, из-за чего все началось, верно?

Рантр нашел что ответить:

– Если Торв не знает, то и Карен тоже.

– Ты прав был бы, если бы не одно но… – она интригующе замолчала.

– Продолжай, – попросил Моншер.

– Как по-вашему я могла бы своими руками построить этот дом и разбить сад? Причем все натуральное.

– Насчет натуральности, можно поспорить, – проговорил Чонг. Свеж еще был в памяти случай с камнем.

– Карен не могла бы построить этот дом одна, – ответил Моншер, – и чтобы вырастить сад нужны десятилетия.

Карен одарила его благодарной улыбкой.

– Она одна не смогла бы все это сделать, но представьте, у нее есть невидимый всесильный помощник.

– И кто же он?

– Хорт, мой муж!

– Да, ну брось! – возмутился Рантр. – Это невозможно! Он умер.

– А я и не говорю, что он жив. Мы можем общаться, даже находясь в разных мирах. И как бы я могла узнать, что любопытство Найдэна и Винессии, – она лукаво посмотрела на мальчика, – заставит его брата и Уланда прийти в этот мир? И естественно вы не могли остаться в стороне. Так все и началось.

Все молчали. Слова Карен заставили их засомневаться в своих взглядах. Уж слишком они были правдоподобны.

– Карен, – несмело начал Моншер, – спроси у Хорта, что он думает насчет нас?

– Он так счастлив вас видеть, что если вы не войдете в дом, возьмет тот камешек, – она указала на него рукой, – и запустит в лоб Рантру, за то, что он пытался разбить окно.

Карен весело рассмеялась.

Друзья забеспокоились.

– А причем здесь я? – возмутился Рантр.

И камень вдруг стал подниматься в воздух…

– Эй, перестаньте! – потребовал Моншер, заметив, как Рантр занервничал.

Карен перестала смеяться.

Камень поднялся до уровня окна и рванулся в сторону Рантра.

– Аа-а!!! – закричал Рантр и исчез.

Камень с силой ударился о ствол яблони и упал.

– Он же мог его убить! – выкрикнул Чонг.

– Так вы мне верите?

– Придется зайти, – нехотя произнес Моншер. – Мы же не хотим, чтобы нас всех поубивали.

Найдэн, молчавший все это время, решил, что пора и ему сказать свое мнение. Он слез с забора и твердо заявил:

– Пока не вернется дядя Рантр, я никуда не пойду!

Взрослые обернулись в его сторону, и словно только этого и ждали, сразу возмущенно ропща, отошли подальше от калитки.

– Вот Рантр вернется, он нам скажет, стоит этот дом на месте или его нет, – прокомментировал отступление Моншер.

Ждать пришлось недолго. Рантр возник около Карен и недовольно произнес:

– Давно я так не пугался. Чуть не умер, ей богу!

– Ну, что ты видел, дядя Рантр?

– Все в порядке, друзья. Это настоящий дом и Карен настоящая! Здравствуй, Карен! – он порывисто обнял ее. – Как же давно я тебя не видел!

– Я тоже очень, очень рада.

Мужчины немного потоптались и все же рискнули войти во двор.

– Карен, извини, что мы тебе не поверили, – произнес Моншер.

– Моншер, вам не за что извиняться. Хорт мне все рассказал. Я вам сочувствую.

Она обняла Моншера, прошептав:

– Поздравляю с женитьбой.

– Спасибо, – Моншер улыбнулся и, указав на Найдэна, добавил: – Ты наверно знаешь, кто этот паренек?

Карен кивнула и обратилась к мальчику:

– Подойди, не бойся меня. Я хочу что-то важное тебе сказать.

– Я и не боюсь, – гордо заявил, Найдэн и подошел.

От глаз проницательной женщины не укрылось недоверие и подозрительность, затаившиеся в душе мальчика. Немного помолчав, она сказала:

– Я хотела тебе рассказать о родителях и брате, но кажется, ты мне не поверишь. Поэтому я ничего не буду тебе рассказывать. Извини, я передумала. Ты смел и отважен, но этого мало. Я хочу, чтобы мне верили и доверяли.

Пока Карен обнималась с Гартеном, Оршманом и Чонгом, Найдэн пребывал в замешательстве. Если бы она ему что-нибудь рассказала, он бы ей не поверил. Он ведь приготовился заранее ей не верить. А как иначе? Слишком свежо воспоминание о вчерашнем приключении.

– Почему ты ушла от нас? – спрашивал ее Чонг. – Из-за Торва?

– Я все расскажу, но не здесь. Маретта нас ждет.

– Бедняжка Маретта, – огорченно воскликнул Рантр, – мы ее так обидели.

– Она все поймет.

Моншер украдкой посмотрел вверх. На крыше сидел голубок и тихо урчал.

– Пойдем крестник, – поднимаясь по ступеням крыльца, позвал он Найдэна.

Внутреннее убранство дома очень сильно отличалось от прежнего: мягкая мебель, ковровые дорожки, картины на стенах, стол, стулья – все, что обязательно должно быть в доме для удобства.

Комнаты светлые и просторные. Немало было вложено души в создание комфорта: салфетки, подушки, скатерти.

Маретта, услышав топот ног в сенях и голоса, вышла из кухни навстречу гостям. Она вопросительно смотрела на входящих, не зная, чего ей ожидать, и мысленно готовилась к худшему. Покрасневшие глаза давали возможность любому догадаться, что она только что плакала.

– Маретта, – начал Моншер, – прости, мы вели себя дурно.

Она сделала слабую попытку улыбнуться.

– А Юлис? Что с ним?

– С ним все в порядке, – произнес Рантр. – Он жив и здоров.

– Но он не с вами? Что случилось?

– Торв забрал его с собой.

– Вы должны нам все рассказать. Проходите, не стойте у порога, – посоветовала Карен.

Пока Маретта знакомилась с тремя незнакомыми ей людьми, и выслушивала рассказ о похищении мужа, Карен собирала на стол. Хлеб, салаты, жаркое из какой-то птицы.

Найдэн наблюдал за ней и невольно сравнивал ее с той, которую пришлось встретить раньше. Ее походка, манеры, речь были очень схожи, но именно в этой Карен он почувствовал женскую нежность и отсутствие хитрости. Он очень хотел узнать, что такого могла она рассказать о брате и родителях, чего еще он не знал? И еще, если этот Хорт на самом деле существует, то, здесь ли он, присутствует ли он незримо в этой комнате? Или Карен его придумала, придумав заодно трюк с камнем, чтобы убедить в существовании призрака? И кто бы ни были эти женщины, если они хотели заманить их в ловушку, то они своего добились.

Карен внесла супницу и поставила ее в центр стола.

Затем разложила тарелки и начала разливать суп.

– Присаживайтесь к столу, гости долгожданные, – пригласила хозяйка, прежде чем в очередной раз удалиться на кухню. На этот раз она принесла два разноса с пирогами.

Найдэну не нравилось, что к их встрече женщины были готовы заранее. И откуда у Карен такая посуда? Не могла же это все она унести из своего дома? И непохоже, чтобы все это было сделано из Бесконечной Материи. Взрослые ничего странного не замечают, и отвлекать их от разговоров как-то было неудобно.

Стол был большой овальный, и всем за ним хватило места.

– Мое угощение гораздо питательнее, чем то, которым подчивала вас фальшивая Карен, – сказала Карен, присаживаясь с гостями.

Маретта села рядом с ней, но аппетита у нее совсем не было. Она, как и Найдэн играла ложкой, в то время как остальные, забыв уроки вчерашнего дня, бодро приступили к еде.

– Маретта, а как ты здесь оказалась? – спросил ее Рантр. – Когда Юлис поймал Торва, тот сообщил, что ты погибла в огне.

– Я не собиралась устраивать большой пожар, хотела лишь напугать страшных чудовищ, которые меня охраняли, и сбежать.

– Но ты смогла спастись, – заметил Моншер. – Как это тебе удалось?

– Торв прятал в логове чудовищ голубой камень, и я смогла его найти. Этот камень спас меня от огня, но во время перемещения Богиня забрала его у меня, и я очутилась недалеко от этого дома.

– А, – огорченно протянул Гартен, – значит, Богиня все же вернула себе камень.

Возникла пауза. Все понимали, без него до Центра Миров им никогда не добраться.

Найдэн осмелился нарушить тишину:

– Тетя Маретта, скажи, а чудовище случайно не называло себя Мохнатой Жутью?

– Оно со мной не разговаривало. Помню, Торв так его называл, и оно говорило ему, что встретило двух одинаковых людей. Догадываюсь, кто это мог быть. И чудовище было не одно, а два.

– Два? – обрадовался паренек.

– Я бы сказала, что это были мужчина и женщина.

– Значит, Хранитель исполнил желание Мохнатой Жути, о котором я его просил.

– Ты ничего нам об этом не рассказывал, – укорил Рантр.

– Чудовище просило нас сказать Хранителю, что ему очень нужен друг и непременно женщина. Дор тогда был болен. Хранителя я не видел, но все же попросил его вылечить Дора и исполнить желание того существа. Он его исполнил.

Карен унесла пустые тарелки, и Моншер вспомнил, что она еще ничего о себе не рассказала. И это необходимо было срочно исправить.

– Карен, – обратился он к ней, когда она вернулась, – ты еще ничего о себе не рассказала.

– В общем, особо нечего рассказывать. О том, как я жила до ухода из поселения, вы уже знаете.

– Но почему ты ушла? – спросил Гартен.

– Меня попросил об этом Хорт. Все время пока я жила с вами, он опекал меня и защищал от Торва. Когда Торв стал одержимым, я не могла оставаться в том доме. Хорт привел меня сюда. Здесь для меня был выращен этот сад и построен дом. Хорт держал меня в курсе всех событий и потому, я была готова к встрече с Мареттой и с вами.

– А может Хорт знает, что нам делать дальше? – предположил Чонг.

– Он велел ждать.

– Тебе наверно известно больше нас, – отозвался Моншер. – Что вообще здесь происходит?

Карен вздохнула, и прежде, чем ответить на его вопрос, обратилась к Найдэну:

– Почему ты совсем не ешь? Скоро тебе предстоит астральная встреча с братом, и чувство голода не должно тебе мешать.

– Встреча с братом? – от неожиданной новости у него открылся рот. – Какая встреча?

– Вы должны понять, почему ваши жизни так сплетены, только там вы найдете ответ на этот вопрос.

Найдэн вдруг ей поверил, и ожидание чего-то необычного, а именно встречи с братом, наполнило его душу такой радостью, что он решил прислушаться к советам этой женщины. Ведь и вправду он очень хотел есть, но боялся обмана.

Взрослые, глядя на его внезапно проснувшийся аппетит, не смогли скрыть добродушные улыбки, но при этом благоразумно помалкивали.

Только после этого Карен начала свой рассказ:

– В Центре Миров, когда Темная и Светлая Луны появятся на небе одновременно, и Солнце спрячется в их тени, произойдет слияние Прошлого Мира с Настоящим. К чему все это приведет, я не знаю, а Хорт только догадывается, но рассказать не может, ему запрещено.

– А знаешь, что случилось с Шорой и Реги, Глорой и Россом, и с Юлисом? – поинтересовался Рантр.

– Немного. Росс и Глора застряли в Межвременьи. Причем Прошлое время захватывает Настоящее. У Росса осталось мало времени, чтобы остановить этот процесс. Глора пребывает в забытьи, она полностью погружена в прошлую жизнь, зовет детей, которые превратились в волков.

– Это ужасно! – испуганно воскликнула Маретта. – За что им выпало такое испытание?

– В одной из прошлых жизней Росс совершил ошибку. Он имел возможность загадать желание, которое обязательно исполнится, но желание должно было быть добрым.

– И что он загадал? – после короткой паузы спросил Чонг.

– Была в его поселении девушка, которую он полюбил, но жениться на ней у него было ни единого шанса. Она была дочерью старейшины, которой заранее уготовлена судьба, стать женой сына старейшины из соседнего племени. Это политика, она с чувствами не имеет ничего общего. И девушка, честно говоря, не обращала внимания на этого юношу. Так вот он загадал: «Хочу, чтобы Кантпанелла полюбила меня так же сильно, как я ее, и любовь наша длилась бы вечно»

– Любой на его месте поступил бы так же, – высказался Гартен.

– Да, мы часто так говорим, но это неправильно! Желание должно быть добрым, а в этом скрыто насилие над чужой душой. Кантпанеллу против ее воли хотели заставить полюбить человека, который был ей безразличен. Он произнес пожелание над Камнем Равновесия. Будь оно добрым – Камень остался бы белым, но он стал серым. Это значит, зло преобладает, и равновесие энергий нарушилось.

Рантр так внимательно слушал ее, что любая пауза в рассказе раздражала его. И потому едва Карен умолкла, спросил:

– И что произошло потом?

– Желание исполнилось. Девушка полюбила его, и обстоятельства вскоре сложились так, что сыновья старейшин – ее претендентов в мужья – погибли, не достигнув совершеннолетия. И ее отец вынужден был женить дочь на Эдисседе – это имя Росса в прошлом. Только счастье их было недолгим. Молодоженов постигла небесная кара, их дети по ночам стали превращаться в волков. Они долго скрывали свою тайну от соплеменников, и однажды молодая жена ушла с детьми из поселения, и никто ее больше не видел, а тот, кому это удавалось, вскоре очень жалели о своем любопытстве. Два черных волка не оставляли свидетелей в живых. Эдиссед подался в отшельники, он пытался испросить у Камня другое желание, но все было бесполезно. Этот Камень он куда-то потом спрятал и сейчас занят его поисками.

Шора и Реги находятся в храме Изменчивого Мира. Реги все также неподвижен, а она всегда рядом. Реги не должен был состязаться с Богиней, но Хорт утверждает у нее отходчивое сердце, и скоро он очнется.

Насчет Юлиса я знаю только то, что рассказал вам Найдэн.

– Мы недавно узнали, – начал Моншер, – что Фогер жив, это возможно?

Карен удивленно вскинула бровями.

– Хорт ничего об этом не говорил, но если поверить Торву… то почему бы и нет. В этих мирах чего только не случается.

Оршман внимательно слушавший Карен и молчавший до сих пор, вдруг обратился к ней с вопросом:

– Карен, откуда ты знаешь, что говорил нам Найдэн?

В глазах мужчин вспыхнул неподдельный интерес.

– Мне пересказал вашу вчерашнюю историю Хорт.

– А с нами он может пообщаться?

– К сожалению, нет, – она искренне огорчилась.

– Он построил дом, едва не попал Рантру камнем в лоб, неужели взять карандаш или краски, – Оршман скользнул взглядом по картинам, – и написать нам послание не может?

Карен пожала плечами, коротко сказав:

– Ему нельзя.

– Понятно, вопросов больше нет.

– А Хорт не говорил, сколько нам ждать? – спросил Рантр. – Это утомительное занятие.

– Несколько часов.

Друзья совсем забыли про еду. И теперь, почувствовав, что разговор окончен, принялись за нее с удвоенной энергией. Каждый думал о тех, кто сейчас затерялся в Межвременьи или оказался в других мирах, пути которых сходились в Центре Миров.

Только об этом они думали, и их мучал банальный вопрос: «Что день грядущий им готовит?»

Найдэна тоже взволновали слова Карен о родителях Уланда и Винессии, но он верил, что она говорила правду, и втайне надеялся, что Дорито не встретит на своем пути черных волков. Ведь они не оставляют свидетелей.

Поблагодарив хозяйку за великолепное угощение, мужчины вышли из-за стола и разбрелись по дому. Оршман остался помогать женщинам убирать со стола.

Не зная, чем себя занять Рантр и Моншер вышли на крыльцо.

– Смотри, шеф, птичка все еще с нами, – Рантр указал на притихшего на крыше Локки.

– Ждет чего-то… – догадался Моншер. – Рантр, скажи, почему ты не женился?

Рантр нахмурился, потом пожал плечами.

– Ну, не хочешь говорить не надо.

– Хотел бы я ответить, но… пусть это будет только моей тайной.

– Что? – удивленно воскликнул Моншер. – У тебя, оказывается, есть тайны? Значит, все не так уж запущено?

Рантр усмехнувшись, заявил:

– Будешь приставать с дурацкими вопросами и предположениями, исчезну, и до следующего утра не появлюсь! Ты же не хочешь лишиться на сутки такого приятного в общении друга, как я?

– Конечно, ни в коем случае! – заверил Моншер, улыбаясь. – О чем это мы говорили?

– О сигаретах, кажется…

Моншер грустно вздохнул.

– Не трави душу. С тех пор как мы раскурили последнюю сигарету Юлиса, мне они даже ночами снятся. Будто сигареты есть, но нигде спички или зажигалку найти не могу.

– Ты раньше не курил, – напомнил Рантр.

– Все когда-то начинают.

Вдруг открылась дверь, заставив друзей замолчать. Они оглянулись. Из сеней вышла Карен.

– Хорт не одобряет, – сказала она, протянув им две толстенные сигары, – но ради вас он готов на все.

– Ух, ты! – не смог удержаться от восхищения Моншер. – А мы только что о курении говорили. Карен, передай ему мою огромную благодарность, – и пошутил: – Хорт спас нас от мучительной смерти.

Моншер и Рантр были счастливы. Видя их радость, Карен засмеялась, и прежде чем вернуться в дом, тоже пошутила:

– Минздрав уже не предупреждает. Курите на здоровье!

– Спасибо, Карен! – крикнул вдогонку Рантр.

И они задымили.

Вскоре к ним подошел Чонг с сигарой в руке.

– Остальные отвыкли, – сказал он, – а я не прочь вспомнить старое.

– Отличные сигары, – похвалил Моншер.

– Да, непохоже, что в них завернуто сено, – поддакнул Рантр.