Текст книги "Лабиринты Ехо. Том 1"

Контуры изящного парусника действительно не оскорбляли глаз. Да и капитан выглядел не хуже. Статный красавец с длинной косой и бородой ниже пояса встретил нас на причале. Его облик дополнял строгий черный костюм: просторные штаны и что-то вроде широкой куртки до колен. Пояс, если он все еще был на капитане, ясное дело, скрывался под этой «рясой».

– Капитан Гьята, к вашим услугам, господа, – сухо представился он.

Капитан говорил с забавным тягучим акцентом. «Хвала Магистрам, что он не из Ирраши, намаялись бы с переводчиками», – подумал я.

– Тайное Сыскное Войско Ехо. Давайте поднимемся на ваше судно, господин Гьята, – не менее сухо сказал сэр Кофа Йох.

– Судно является личной собственностью господина Агона, и я не имею права пускать туда посторонних.

– На всей территории Соединенного Королевства Тайный Сыск имеет полное право выпотрошить не только вашу личную собственность, но и вашу личную задницу, если нам покажется, что там можно найти что-нибудь интересное, – в голосе сэра Кофы зазвучали некие новые для меня нотки, ласковые и в то же время угрожающие.

– Я могу сказать только одно, господа: мне приказали никого не впускать на корабль. Мне остается только одно – умереть, выполняя приказ. Мне очень жаль.

Капитан Гьята совершенно не походил на тупого фанатика. И на закоренелого преступника он не был похож, – хотя, конечно, кто знает, как именно должны выглядеть закоренелые преступники? Но у него были усталые, печальные глаза, а слово «умереть» капитан произнес почти мечтательно.

Сэр Кофа послал мне зов: «Будь наготове, Макс. Не хотелось бы его убивать, но сам видишь – похоже, с ним не все ладно».

Затем Кофа снова обратился к капитану:

– Что ж, я понимаю, приказ есть приказ. В таком случае вам придется немного прокатиться в амобилере. Надеюсь, ваш хозяин не запретил вам кататься?

– Нет, – растерянно, но с явным облегчением сказал капитан Гьята. – Об этом и речи не было. Так что я не против.

– Вот и отлично. Прикажите своим подчиненным охранять судно, пусть уж ваша совесть будет чиста.

Капитан отправился отдавать распоряжения, а я растерянно уставился на сэра Кофу.

– Такое поведение нормально для жителей Ташера, Кофа?

– Разумеется, нет. Парень околдован, это совершенно ясно. При этом от него несет всего лишь Белой магией четвертой ступени, что вполне законно. Сейчас Джуффин с ним разберется, получишь удовольствие!

– А корабль?

– Да Магистры с ним, с кораблем. Я уже отправил зов в Дом у Моста. Через полчаса здесь будут Лонли-Локли и дюжина полицейских. Самая лучшая команда для славного обыска, какую только можно придумать. А вот и наш героический капитан. Хорошо все-таки, что он добровольно согласился с нами поехать.

– Я к вашим услугам, господа, – с достоинством поклонился капитан Гьята.

Всю дорогу капитан с восторгом пялился в окно. Тот факт, что его арестовали и везут в Дом у Моста, совершенно не производил впечатления на нашего героя. Капитан наслаждался обзорной экскурсией. Я вполне разделял его чувства – Ехо и правда чертовски красивый город. Пора бы уж привыкнуть, а я все восторгаюсь.

В Доме у Моста тем временем произошли большие перемены. Зал Общей Работы пустовал: поваров бросили на произвол судьбы до лучших времен. Ни Меламори, ни Мелифаро нигде не было. Наверное, побежали тянуть новую тайну за какие-то неизвестные мне хвостики, каковых у каждой нормальной тайны обычно имеется немало.

Сэр Джуффин Халли встретил нас чуть ли не облизываясь. Он смотрел на капитана Гьяту, как голодный кот на сметану.

Поначалу допрос показался мне невероятно скучным. Джуффин педантично выяснял у капитана Гьяты какие-то занудные подробности касательно технической оснастки судна, торговых дел его хозяина, биографии всех членов экипажа и прочей тягомотины. Господин Гьята спокойно отвечал на одни вопросы и решительно умолкал, услышав другие, на мой взгляд, совершенно безобидные. Сэр Джуффин взирал на его упрямство с бесконечным благодушием.

– Так вы говорите, что ваш помощник… как его… да, господин Хакка, раньше служил на судах Соединенного Королевства? Это очень интересно, капитан… – каким-то особенно монотонным голосом говорил Джуффин, – …это очень интересно, капитан… очень интересно, капитан… очень интересно…

Красавец капитан закатил глаза и мешком рухнул на пол. Джуффин устало утер пот со лба.

– Крепкий мужик. Крепкий и очень перепуганный. Мне едва удалось его успокоить, – он вздохнул и продолжил лекторским тоном: – С заколдованным человеком, Макс, надо быть очень осторожным. Я бы мог быстренько наложить на капитана какое-нибудь сильнодействующее заклятие, но пока нам неизвестно, что с ним уже успели сделать. Знаешь, сочетание разных заклинаний порой приводит к совершенно диким результатам. Когда я был молодым и глупым помощником шерифа в городе Кеттари, мне попалась одна дама. Она вела себя как одержимая, и мне пришлось немного поколдовать, чтобы спасти собственную шкуру. Дело было, как ты понимаешь, далеко от Ехо, а магия в провинции обычно более чем примитивная, никаких сюрпризов я не ожидал. Так вот, моя подследственная взвизгнула и распалась на части. Я был в шоке, а мой шеф, старый шериф Кеттари, убил целые сутки, чтобы привести меня в порядок.

Джуффин мечтательно улыбнулся, словно это было самым приятным воспоминанием его молодости.

– Так что же вы с ним все-таки сделали? Это что, гипноз?

– Я понятия не имею, что ты называешь словом «гипноз». Я его просто успокоил. Очень сильно успокоил. Таким спокойным наш капитан еще никогда не был, клянусь всеми Магистрами! И теперь мы можем снять с него этот ужасный балахон.

Как и следовало ожидать, под черной курткой капитана Гьяты красовался драгоценный пояс, точная копия тех, что мы видели вчера.

– Серьезная штука, – улыбнулся Джуффин. – Кофа, Макс, обратите внимание, какая неопрятная рубаха. Твои выводы, Макс?

– Ну, в путешествии нелегко следить за своим костюмом… – глубокомысленно начал я.

– Ерунда. Штаны и куртка у капитана в полном порядке. Неужели не доходит?

– Он просто очень долго не снимал свою рубашку! – сжалился надо мной сэр Кофа. – Потому что…

– Потому что этот пояс надет поверх рубахи! – меня наконец-то осенило. – Пояс невозможно снять, да? И тот парень в морге – он вовсе не оборванец! Он не мог снять пояс, вот и таскался в старой скабе, не раздеваясь.

– Ну, наконец-то дошло, – обрадовался Джуффин. – Кстати насчет того парня в морге. Он не снимал свою скабу очень долго, возможно пару лет, это заметно. А «Вековуха» пришла в Ехо всего восемь дней назад. Надо разобраться, Кофа. Свяжитесь с Нули Карифом, пусть поднимет архивы. Можете уединиться в кабинете Мелифаро, его все равно нет. Я послал парня выяснять личность убитого. Такое впечатление, что это очень непросто… А мы с Максом попробуем обобрать до нитки беднягу капитана. Вы нам тут все равно не помощник.

– Ну-ну, Джуффин. Зачем мне ваши тайны? У меня своих хватает, – усмехнулся сэр Кофа, закрывая за собой дверь.

– Вы отослали его, потому что… – осторожно начал я.

– Поэтому, поэтому. Не задавай дурацких вопросов. Заниматься Истинной магией в присутствии посторонних… Сэр Маба Калох может позволить себе такую роскошь, а я – нет. Ты – тем более. А без Истинной магии мы только убьем нашего бравого капитана. Во-первых, это было бы несправедливо, а во-вторых, он наверняка может кое-что рассказать. В общем, так, Макс. Пока просто наблюдай за мной. С тобой никогда не знаешь, чем дело закончится. Если почувствуешь, что можешь мне помочь – действуй. Нет – лучше не выпендривайся.

Джуффин вздохнул, засучил рукава и принялся аккуратно постукивать кончиками пальцев – нет, не по перламутру, по воздуху. Пальцы останавливались буквально в миллиметре от пояса. Его движения завораживали, так что я, кажется, задремал, невзирая на очевидную важность происходящего…

Я спал, и мне снилось, что я – капитан Гьята. Мне было очень паршиво, поскольку я догадывался, что сейчас случится. Этот странный старик, Почтеннейший Начальник какой-то фиговины, хотел мне помочь, но я-то знал: стоит ему прикоснуться к Поясу (в моем новом сознании пояс был именно Поясом, с большой буквы), стоит ему прикоснуться к Этой Вещи с намерением снять ее, как я умру. И смерть моя будет хуже, чем просто смерть, она будет бесконечно долгим, мучительным умиранием.

– Джуффин, – я еле ворочал языком, мучительно преодолевая дрему, – не нужно ничего делать. Мы убьем его, что бы вы там ни придумывали. Я знаю!

– Это не ты знаешь, Макс, – спокойно сказал Джуффин. – Это капитан Гьята знает. А он знает лишь то, что ему сказали. Следовательно, это может и не быть правдой. Спокойно, парень, не увлекайся так сопереживанием. Опасная штука!

И руки Джуффина наконец прикоснулись к поясу.

Тяжелая темная волна боли накрыла меня с головой. Это была не просто боль, это была смерть. Какой дурак сказал, что смерть приносит успокоение?! Смерть – это тошнотворная беспомощность и бесконечная боль тела, раздираемого на мелкие кусочки острыми зубами прожорливой вечности. Во всяком случае, смерть капитана Гьяты была именно такой.

«Но я – не капитан Гьята» – подумал кто-то рядом со мной. Да нет же, не «кто-то», а я сам так подумал. Я, Макс, живое человеческое существо, а не один из жестких волокнистых лоскутов тела несчастного ташерского капитана. Осознание этого нехитрого факта сулило избавление.

Чужие ощущения уходили, а собственные возвращались ко мне медленно и торжественно, словно бы лениво пританцовывая под болеро Равеля. Видеть, дышать, осязать собственной задницей жесткое сиденье кресла – как же это было здорово! Одежда промокла насквозь, но даже это казалось мне чудесным событием. Была такая дурацкая фраза: «Мертвые не потеют»… Я улыбнулся.

Джуффин поднялся с корточек и изумленно посмотрел на меня. Проклятый перламутр шмякнулся на ковер.

– Ты в порядке, Макс?

– Сейчас разберусь. А капитан? Он умер?

– Нет. Ты его спас.

– Я? Спас?! Грешные Магистры, каким образом?

– Ты взял на себя половину его боли. А половину крепкий человек вполне способен пережить. Никогда не видел такой странной штуки. Пояс… он притворялся, Макс! Представляешь? Притворялся, как хитрый живой человек. И когда я поверил, что он уже безопасен… В общем, тебе все понятно.

Я устало кивнул. Голова кружилась, мир не то чтобы уходил от меня, но дрожал, как студень. Голос Джуффина доносился откуда-то издалека.

– Ну-ка глотни своего любимого зелья.

В моем рту начался праздник: Джуффин поил меня бальзамом Кахара, а это означало, что сейчас я буду в полном порядке. Мир действительно прекратил дрожать, хотя обычной бодрости я по-прежнему не испытывал.

– Вам досталось поровну, но капитан, пожалуй, начнет функционировать еще нескоро, – заметил Джуффин. – Ничего, сейчас отдадим его сэру Абилату, к утру, глядишь, и оклемается. Думаю, все станет гораздо проще, когда наш бравый капитан начнет говорить. Кстати, Макс, теперь ты можешь себе представить, что случится с тем безумцем, который решится хорошенько поколдовать с серьгой Охолла в ухе. Помнишь, ты спрашивал, чего они боятся? Ну что ж, нет лучшего ответа на любой вопрос, чем хорошая практика… Но какой ты все-таки молодец!

– Я не молодец, а жертва обстоятельств, – вздохнул я. – У меня же не было выбора – спасать этого беднягу или нет. Я и сообразить-то ничего не успел. Вот если бы я сам все это проделал…

– «Сам», «не сам»… Это все бесполезная философия, – махнул рукой Джуффин. – Если уж ты это сделал, значит, сделал. Вот что важно. А соображать совершенно не обязательно. Сделал – значит, можешь. Можешь – значит, молодец. Я достаточно просто выражаюсь?

– Достаточно. Дайте еще бальзаму, а то будет вам труп великого героя как раз к ужину. Сможете добавить в свой салат из вяленых Магистров.

– Держи, только не увлекайся. – Джуффин протянул мне бутылку. – Слушай, до тебя же, наверное, так и не дошло! Теперь это зелье можно купить чуть ли не в любой лавке, поскольку для его приготовления требуется всего лишь восьмая ступень магии. Я не догадался тебе сказать.

– Вот теперь я точно не умру! – улыбнулся я. – Теперь меня никто не сживет со света! Моя жизнь наконец-то обрела смысл. Я буду выпивать бутылку бальзама в день и познаю счастье.

– Узнаю старого доброго сэра Макса, – обрадовался Джуффин. – А то сидела тут какая-то бледная тень. И все же, думаю, тебе надо отдохнуть. Иди домой, попробуй уснуть или хоть так поваляйся. До утра мы как-нибудь справимся.

– Уйти и упустить все самое интересное? Нашли дурака!

– Не будет этой ночью ничего интересного, Макс. Мы с Кофой разнюхаем, что сможем, и подождем, пока очнется капитан Гьята. Я уже и Меламори отпустил, и Лонли-Локли сразу после обыска в порту домой отправится. И Мелифаро отпущу, как только он сообщит мне имя нашего мертвого приятеля. А тебе сейчас полагалась бы целая дюжина Дней Свободы от забот, если бы не это грешное дело. Смерть – достаточно уважительная причина, а ты сегодня почти умер, что бы ты сам об этом ни думал. В общем, марш домой! Это – приказ. Встать-то можешь?

– После трех глотков бальзама? Да я сплясать могу, – самоуверенно завил я.

Встал… и тяжело осел на ковер. Ноги у меня все еще имелись, но повиноваться они отказывались.

– Вот видишь, – вздохнул Джуффин. – Ну, давай я тебе помогу.

– Странно, я себя так хорошо чувствовал, пока не встал, – жалобно сказал я, опираясь на его плечо. – А теперь не человек, а мешок дерьма какой-то.

– Ничего, это пройдет очень быстро, – успокоил меня шеф. – К утру будешь в полном порядке. Приходи в полдень, ладно?

– Разумеется. Я могу и раньше.

– Раньше не нужно. Из меня плохая сиделка. Ненавижу возиться с болящими.

Джуффин с облегчением выгрузил меня на заднее сиденье служебного амобилера. И я отправился домой.

Вылез из амобилера я уже самостоятельно. И без особых усилий добрался до собственной гостиной. Не так уж плохи были мои дела, судя по всему. Немного подумав, я послал зов в «Сытый скелет». К приходу курьера как раз успел доковылять до ванной. Пришлось возвращаться. Скорость передвижения, увы, не впечатляла.

Но через час я был в полном порядке. Скинул с себя мокрую от пота одежду, искупался, поел. Недомогание постепенно превратилось в приятную усталость, так что я пополз в спальню. Заснул еще до полуночи. Тоже мне, «ночной человек»!

Мой сладкий сон снова был со мной. Меламори появилась в оконном проеме, постояла там немного и подошла ближе. Я попробовал пошевелиться. Как всегда в этих чудесных снах, мне удалось только чуть-чуть приподняться, опираясь на подушку. Меламори подошла еще ближе и уселась рядом со мной. Я поднял руку и попытался обнять свое сновидение. Оно не возражало.

Уж не знаю, давешнее ли неприятное приключение было тому виной или солидная порция бальзама Кахара прибавила мне сил, но на сей раз тяжелое непослушное тело с горем пополам выполняло мои команды. Когда видение Меламори оказалось под моим одеялом, я мысленно поздравил себя с победой.

И тут произошло событие, которое не лезло ни в какие ворота. Я поцарапался. По-настоящему поцарапался об острый край медальона, украшавшего грудь моего чудесного сна. Некоторое время я растерянно разглядывал крошечную капельку крови на своей ладони, а потом проснулся. И тут же получил чудовищный пинок в живот.

– Это… это хуже, чем свинство, Макс! – взвизгнула Меламори, живая и настоящая леди Меламори, занося изящную ножку для следующего удара.

Леди целилась туда, куда целиться совершенно не следует ни при каких обстоятельствах. Поэтому я, не раздумывая, вцепился в ее босую ступню и изо всех сил дернул. Меламори грохнулась на пол и клубком откатилась в дальний конец спальни.

– Ты все-таки колдовал! – прошипела она. – Я же просила тебя не колдовать, а ты скалил зубы и нес всякие глупости. Ты хуже древних Магистров! Они хоть не врали, когда делали гадости!

– Никто тебе не врал, – со спокойствием абсолютного шока сказал я. – Неужели не видишь – я удивлен не меньше, чем ты. Я ничего такого специально не делал. Просто ты мне снилась, и я был рад. Не вижу никакого повода для драки… Радоваться надо, когда с тобой происходят чудеса, а не…

– Не нужны мне никакие дерьмовые чудеса! – рявкнула Меламори.

Я изумился: сколько злости может поместиться в такой маленькой леди!

– Ни один дерьмовый вурдалак не смеет меня ни к чему принуждать! Мерзость какая. Заснуть у себя дома и проснуться в постели у какого-то… у какой-то твари, которую и человеком-то назвать нельзя! Пакость! Меня тошнит от тебя, сэр Макс! Знаешь, что я сейчас сделаю? Я пойду в Квартал Свиданий. По крайней мере, встречу там настоящего живого мужчину и забуду этот кошмар. Убила бы тебя, если бы могла, так и знай! Твое счастье, что я могу убить только человека!

Во мне медленно закипал гнев. Когда на тебя выливают столько помоев сразу, никакие дыхательные упражнения, активно пропагандируемые сэром Лонли-Локли, не помогают.

– Истеричка! – рявкнул я. – Дрянь трусливая! Пойди и разыщи себе какой-нибудь кусок киселя, чтобы твоих убогих силенок хватило свернуть ему шею! Тебе же требуется мужчина, которого в любую минуту можно убить! «Встать на его след» и дело с концом!.. Говорят тебе, что не было никакого заговора. Было чудо! Понимаешь, дура несчастная, чу-до!

– Это ты мне говоришь? – тихо спросила Меламори. – После всего, что ты наделал?

– А я ничего не наделал. Я ложился спать, закрывал глаза и видел тебя. Вот и вся моя «магия». Не веришь – не надо.

Я вспомнил, как радовался своим снам, от тоскливого сознания утраты ощутимо заныл живот, и новая волна гнева накрыла меня с головой. Во рту начала скапливаться густая, горькая слюна. Леди Меламори здорово повезло, что я мог себя контролировать. Я сплюнул на пол, тупо посмотрел на дыру в ковре, над которой поднималось облачко вонючего пара, взял себя в руки и отвернулся. Меламори забилась в угол, ее колотила дрожь. Мне стало стыдно и грустно, жизнь казалась огромной несусветной нелепостью.

– Извини, Меламори. Я сказал ужасную глупость, и ты тоже, можешь мне поверить. Возьми мой амобилер и поезжай домой. Поговорим позже.

– Не о чем нам говорить. – Меламори опасливо выбралась из своего укрытия и осторожно, прижимаясь к стене, пошла к двери. – Даже если ты не врешь… Тогда еще хуже! Значит, ты не сможешь это остановить. Ничего, я найду средство. Никто никогда не будет меня принуждать, тебе ясно?!

Она хлопнула дверью так, что один из хрупких шкафчиков грохнулся на пол. Из него, жалобно позвякивая, покатились безделушки. Я взялся за голову. Все это было как-то чересчур. Кажется, мой роман накрылся… Чем накрываются такие вещи? Правильно, Макс, неприлично, но правильно.

Я поднялся с постели и пошел вниз. Мы, тошнотворные дерьмовые вурдалаки, имеем отвратительную привычку вливать в себя целые кувшины камры после того, как насильно принудим очередную милую леди ко всяким гадким вещам. А еще мы курим свои омерзительные, вонючие сигареты из другого Мира, и это возвращает нам иллюзию душевного спокойствия. Правда, очень ненадолго.

Хуже всего, что у меня нет ни капли терпения. Уж если с моей жизнью случилось что-то не то, я не стану дожидаться благоприятного момента, который позволит исправить ситуацию. Лучше уж я сам все окончательно испорчу, зато прямо сегодня, без всякого там томительного ожидания и дыхательной гимнастики.

Разумеется, это глупо, но есть вещи, которые сильнее меня. Ждать и надеяться – верный способ скоропостижно рехнуться, а вот носиться по городу и делать глупости – именно то, что надо. Любые действия дарят мне иллюзию, что я сильнее безжалостных обстоятельств. «Надо что-то делать!» – это своего рода защитный рефлекс, дремучая реакция дурацкого организма.

Словом, что я действительно ненавижу – так это сидеть на месте и страдать.

Поэтому я вернулся в спальню и начал одеваться. Я был совершенно уверен, что собираюсь на службу. «Пойду, помогу Джуффину, – думал я. – Хоть какая-то работа у него для меня найдется. А утром глоток бальзама Кахара – и буду как новенький».

Только на улице я понял, что одет не в «Мантию Смерти», а в лоохи болотного цвета, в котором недавно предавался обжорству в компании сэра Кофы. Я пожал плечами. Возвращаться домой и переодеваться было выше моих сил: дом караулили гадкие воспоминания, слишком свежие, чтобы на них нарываться. Идти в Управление в этом наряде, насколько я знал, не полагалось.

«Погуляю по городу, успокоюсь, подумаю, а там посмотрим», – равнодушно решил я и свернул в первый попавшийся переулок.

Ноги несли меня, куда считали нужным. Я не вмешивался. Память и способность ориентироваться на местности временно отказались принимать участие в прогулке. Мысли тоже куда-то ушли, и это было прекрасно. Я, признаться, и не рассчитывал на такую удачу.

Мой стремительный полет сквозь ночь пресекла кожура какого-то экзотического плода. Я самым глупым образом поскользнулся и грохнулся на тротуар. Хорошо хоть на мне не было Мантии Смерти: этот нелепый кувырок вполне мог замарать мою зловещую репутацию. От неожиданности я вспомнил всю нецензурную брань своей исторической родины, которая, как мне казалось, уже давно перекочевала в сумрачные тайники пассивной лексики. Двое мужчин, выходящих из какого-то заведения, посмотрели на меня с искренним восхищением. Я осекся. И понял, что следует подняться с мозаичного тротуара. Хвала Магистрам, он хоть был сухим.

Я встал и посмотрел на вывеску заведения, из которого только что вышли стихийные поклонники моего ораторского искусства. Название трактира показалось мне более чем судьбоносным. Оно именовалось «Ужин вурдалака». Я горько усмехнулся и решительно зашел внутрь. Обстановка вполне соответствовала моим ожиданиям. Здесь царил полумрак, а одинокий силуэт хозяина за стойкой наводил на самые мрачные предчувствия: парень не поленился хорошенько растрепать свою роскошную шевелюру и намазать веки каким-то фосфоресцирующим составом. В ухе, конечно же, болталась серьга Охолла. Мне стало почти весело. Вот куда надо было затащить Меламори для нашей сегодняшней дискуссии! Думаю, хозяин этого притона был бы на моей стороне.

Я уселся за самый дальний столик, поверхность которого была небрежно размалевана красной краской. Предполагалось, что это пятна крови. Немного подумал и потребовал что-нибудь из старой кухни: несчастья только улучшают мой аппетит, тут мне повезло.

Мне подали совершенно безобидный квадратный кусочек пирога. Но стоило сделать небольшой надрез, как пирог буквально взорвался – в точности как зерно кукурузы на раскаленной сковородке. Теперь у меня на тарелке лежало целое облако кудрявой воздушной массы, настолько вкусной, что я заказал вторую порцию. Между прочим, это чудо называлось «Дыхание зла».

Добившись состояния приятного отупения, я потребовал камры и принялся набивать трубку. В довершение ко всем бедам, мои жалкие запасы окурков иссякли. Вечно так – уж если плохо, то плохо абсолютно все!

Я курил и с живой заинтересованностью слабоумного глазел на посетителей. Один из них как раз собирался уходить. Прическа – точь-в-точь, как у капитана Гьяты, чью жизнь я нечаянно спас. Коса почти до пояса и роскошная борода. Уж не с «Вековухи» ли этот парень? Какой-нибудь судовой повар, пополняющий картотеку своих профессиональных секретов.

Я присмотрелся к незнакомцу повнимательнее. Он как раз полез за кошельком куда-то в таинственные глубины своей просторной куртки. Грешные Магистры! Тусклое сияние перламутра – пояс. Вернее, Пояс! Еще один околдованный. Надо было что-то предпринимать.

Конечно, я мог просто арестовать парня. Более того, был просто обязан это сделать. Но я хорошо помнил чудно́е поведение капитана Гьяты. Такой заколдованный вполне мог вбить себе в голову, что должен умереть, но не сдаваться. Поэтому я решил просто пойти за ним. Одежда на мне, хвала Магистрам, в кои-то веки была неприметная – почему бы не пошпионить? Тоже ничего себе развлечение, все лучше, чем скулить над своим разбитым сердцем.

Я звонко шлепнул корону на «кровавую» поверхность столика. Конечно, это было слишком много за пару кусков пирога в такой забегаловке, но хозяин «Ужина вурдалака» честно заслужил мою симпатию. Всклокоченный хитрец углядел блеск светлого металла и сделал восхищенные глаза. Я приложил палец к губам и выскользнул за дверь. Мой бородатый друг как раз сворачивал за угол. Я прибавил шагу.

Кажется, прежде мне не доводилось бывать в этом районе Ехо. Или же ночью город становится совершенно неузнаваемым. Впрочем, мне было не до экскурсии: я напряженно пялился в спину незнакомца. Куда-то он меня приведет? Мне уже грезилось, как я обнаруживаю целую «малину» этих опоясанных бедняг, и мы с Джуффином благородно спасаем их задрипанные жизни. Впрочем, я не горел желанием повторить давешний флирт с чужой смертью. Ладно, как-нибудь выкрутимся.

Грешные Магистры, кто бы мог подумать! Бородатый объект моего пристального интереса привел меня не куда-нибудь, а в самое сердце Квартала Свиданий. Околдованный или нет, он, очевидно, страдал от одиночества и собирался испытать судьбу. Я криво улыбнулся: где-то здесь сейчас околачивается леди Меламори, если еще не передумала искать забвение от моих «омерзительных объятий». Но хорош я буду, однако, если этот шустрый парень сейчас обретет свое счастье на одну ночь! Не в постель же с ними залезать, в самом деле.

Но жизнь была мудрее меня. Искать выход из предполагаемой дурацкой ситуации так и не пришлось. Незнакомец резко остановился и повернулся ко мне.

– Ты опоздал, – сказал он с тягучим ташерским акцентом, точно так же говорил капитан Гьята. – Знаешь, сколько здесь народу? Подойдешь еще на шаг, и я позову на помощь.

До меня начало доходить. Меня приняли за банального грабителя. А, собственно, что еще может прийти в голову богатому иностранцу, за которым вот уже полчаса тащится какой-то подозрительный тип в неприметном лоохи?

– Я не вор, – сказал я с самой обаятельной из своих улыбок. – Я – гораздо хуже. Нет на меня управы. Собственно, вы угадали с точностью до наоборот. Тайное Сыскное Войско Соединенного Королевства. Не желаете ли прогуляться в Дом у Моста?

Меня переполняло какое-то дурацкое веселье. Я подмигнул бородачу. Глупые обстоятельства беседы с подозреваемым в центре Квартала Свиданий заставили меня вспомнить многочисленные анекдоты из жизни сексуальных меньшинств. Так что я похабно вильнул бедрами и сложил губы бантиком.

– Этой ночью я твоя судьба, бедняга! Как тебя зовут, красавчик?

«Красавчик» судорожно ловил ртом воздух. Кажется, моя дикая выходка окончательно его доконала. Но голос этого достойного сына Ташера оставался твердым.

– Я не могу идти с вами, сэр. Весьма сожалею, но я вынужден защищаться.

И бородач извлек из-под куртки огромный разделочный нож, каковой в далеком жарком Ташере, вероятно, считается обыкновенным кинжалом.

– Никто меня не любит! – заключил я. – Ладно, можем и подраться. Тем более, что я знаю твое слабое место, дружок. Я не стану резать тебя на куски. Просто расстегну твой чудесный поясок и посмотрю, что случится. Ну как, не передумал? Давай сюда свою игрушку!

Недавние неприятности сделали меня идиотически храбрым. Я сам себе удивлялся. Кажется, я решил, что мне нечего терять. Мой противник занимал сходную жизненную позицию.

– Мне все равно, – угрюмо сказал незнакомец, половчее перехватывая свой инструмент. – Будем драться. Я очень сожалею, сэр.

Внезапное движение руки, и серебристая молния вонзилась мне в живот… Вернее, она должна была бы туда вонзиться. Вот только никакого живота у меня уже не было.

По правде говоря, я до сих пор не очень-то понимаю, что тогда случилось. Я вел себя как второстепенный герой малобюджетного фильма, а посему должен был умереть прямо там, на мозаичном тротуаре Квартала Свиданий. Почему этого не произошло? Трудно сказать. Думаю, какие-нибудь уроки сэра Джуффина Халли не пропали даром, хотя я до сих пор не уверен, что он учил меня подобным вещам.

Нож упал на тротуар, а я попытался сообразить, что происходит. Меня не было. Не было – и все тут. Нигде! Я каким-то образом исчез, ушел в «никуда» и перестал быть «чем-то» – всего на секунду. А потом снова появился. Как раз вовремя, чтобы наступить ногой на нож и на потянувшуюся за ним руку ошеломленного убийцы-неудачника.

– Привет! – весело сказал я. – Сейчас будем раздеваться. Или просто пойдем в Дом у Моста, как захочешь, дорогуша. Выбирай, сегодня – твой день.

Бородач дернулся с такой силой, что я чуть было не полетел вверх тормашками со всеми своими безвкусными шуточками. До меня, наконец, дошло, что мои шансы в этой корриде более чем сомнительны. Мантия Смерти и много хорошей еды сделали из Макса очень неосторожного парня. Пушной зверь песец подкрался незаметно и теперь ласково терся о мои ноги. Мне это не нравилось.

Я твердо знал, что плевать в бородача не собираюсь. Убивать его было бы жестоко, да и глупо – кто знает, какие тайны может поведать этот сердитый дядька? С другой стороны, куда мне с ним драться, с таким амбалом?! Я никогда не был хорошим драчуном. Шуму наделать – всегда пожалуйста, но выстоять в настоящей драке не на жизнь, а на смерть – это вряд ли.

В общем, что бы там ни говорил сэр Джуффин Халли о возможных последствиях встречи двух заклятий, а мне пришлось рискнуть и немножко поколдовать.

Хвала Магистрам, кое-что я умел. Отточенный хорошей практикой жест, и здоровенный бородатый дядька спрятался между большим и указательным пальцами моей левой руки.

Я устало уселся на мостовую, опустил голову на колени. «Надо отнести этот сувенир Джуффину, – угрюмо подумал я. – Ничего, сейчас пойду. Только чуть-чуть посижу и пойду в Дом у Моста, и пропади все пропадом!»

Я был в шоке от собственных выходок, всех до единой. Усталость навалилась на меня тяжелым камнем, пошевелиться было просто невозможно.

Чья-то легкая рука опустилось на мое плечо.

– Здесь что-то случилось, сэр? Мы слышали шум. Может быть, вам нужна помощь? – спросила изящная светловолосая леди в роскошном узорчатом лоохи.

Ее хмурый широкоплечий спутник присел на корточки и пытливо заглянул мне в лицо. Что я мог сказать этим славным ребятам? В конце концов, я совсем недавно был сэром Максом, самым легкомысленным государственным служащим на обоих берегах Хурона.

– Ничего страшного, господа! – улыбнулся я. – Я пришел сюда с другом, и этот дурак наотрез отказывался заходить в Дом Свиданий. Сначала полночи плакался мне, какой он одинокий, а стоило прийти сюда – и я ничего не смог с ним поделать! Стыдно сказать, но он боялся. Дал мне по морде и убежал.

– Ваш друг безумен, – леди изумленно покачала головой. – Как можно бояться своей судьбы?!