Текст книги "Пилот ракетоносца"

Глава 2
Возможность

20 марта 2531 года,

космическая станция «Птицелов»

Нейросеть ощущалась, как нечто, что есть и чего одновременно не существует. Как легкое давление на уши. Как дыхание в затылок. Как взгляд в спину.

Ситуационная панель, – не приказ, не просьба, скорее желание, мгновенная мысль, ощущение необходимости. – Сейчас!

Время исполнения приказа можно было не уточнять. Интерфейс его понял и практически мгновенно – Эрик не успел даже толком додумать свою мысль – развернул перед его мысленным взором трехмерный голографический экран. Еще мгновение, если здесь были уместны такие термины, как мгновение или секунда, – таймер в левом верхнем углу зрительной сферы замер на одиннадцатой сантисекунде[14]14
  Сантисекунда – сотая доля секунды.


[Закрыть], – и информация пошла бурным потоком, стремительно замещая одни показатели другими, меняя данные, вводя новые параметры, добавляя коэффициенты и экспоненты. Информации было столько, что впору захлебнуться, но Эрик тут же начал вводить общие и специальные определения, параметры отбора показателей и факторы упорядочивания. И это довольно быстро принесло желаемый результат: поток ослаб, давление спало.

Теперь работать с поступающими данными стало намного проще, и вскоре Эрик добился полного контроля над рецепторами и эффекторами[15]15
  Эффектор – в данном случае исполнительный орган.


[Закрыть] управляющей системы. Но дальше продвинуться не успел.

Проверить топливную систему! – Не решение и не интенция, а приказ, пришедший по неожиданно включившемуся коммуникационному каналу.

Исполняется! – ответил он, не раздумывая, и добавил мгновение спустя: – Топливная система – норма, реактор заглушён, хода нет.

Вооружение, – продолжил виртуальный собеседник, спорить с которым было нельзя.

Эрик «взглянул». Четыре лазерных кластера оборонительного контура сразу же встали на взвод.

Огонь по готовности, – доложил он командному центру.

Ударный комплекс!

Есть ударный комплекс!

Шесть тяжелых ракет, подвешенных на внешних пилонах корабля, ожили, и их системы наведения тут же сообщили об отсутствии целей.

Цели отсутствуют! – отрапортовал Эрик.

Ну, и бог с ними, – «отмахнулся» командный центр. – Снимай шлем, парень, и вылезай!

Есть! – с сожалением, но без колебаний, ответил Эрик, дал отбой интерфейсу и снял шлем.

Разрыв связи причинил почти физическую боль, – уходить из мира грез никак не хотелось, – но делать нечего, приказ есть приказ. Эрик освободил фиксаторы, встал из ложемента и пошел на выход. Восемь шагов до люка, три ступени, и он был готов к встрече с реальностью. Реальность же выглядела не очень хорошо или, напротив, выглядела просто замечательно: все его собутыльники стояли на коленях, заложив руки за голову, и изображали покорность судьбе. Под дулами импульсных винтовок флотских десантников другого выбора у них, собственно, и не оставалось. Отдельно от этой печальной группы стояли трое флотских офицеров, самым старшим из которых по званию был кап-два, как раз сейчас снимавший с головы гарнитуру оператора связи.

– Курсант Минц! – доложил Эрик, отдав честь, и вытянул руки по швам.

– Москитник? – недоуменно спросил лейтенант, осмотрев дрянную серо-никакую форму курсанта, в которой ходил Эрик.

– Так точно, ваше благородие! – отрапортовал Эрик. – Третий взвод шестой роты Восьмого Императорского среднего училища пилотов москитного флота на Иль-де-Франс!

– Что ты делал в модуле, курсант? – включился в разговор еще один офицер, на этот раз капитан-лейтенант.

– Хотел полетать на тренажёре, ваше благородие, – честно признался Эрик. – Прошу прощения, сэр, был пьян, не ведал, что творю. Готов понести… это… как там… смыть кровью…

– Заткнись! – приказал кавторанг. – Пойдешь с нами, парень, а этих ушлепков, – кивнул он на коленопреклоненных неудачников, – препроводить на гауптвахту.

Последнее относилось к вахмистру, командовавшему десантурой.

– Пошли! – А это уже снова к Эрику.

Приказал, кивнул – мол, исполняйте, и пошел, не оборачиваясь, на выход.

«Идти? Иду».

Эрик был спокоен, собран и готов ко всему. Шанс, выпавший ему этой ночью, похоже, оказался даже круче, чем можно было предполагать. Во всяком случае, вероятность успеха представлялась сейчас куда более высокой, чем полчаса назад. Впрочем, Эрик не строил иллюзий и с холодной решимостью ждал развития событий.

Что выйдет, то и выйдет, хотя будет жаль, если опять обломится. Случай-то не рядовой!

– Много выпил? – не оборачиваясь, спросил кавтаранг уже в переходе между двумя секциями.

Эрика все еще покачивало, не слишком сильно – он старался не переборщить, – но тем не менее заметно.

– Граммов триста, – предположил Эрик неуверенным голосом.

– Триста граммов… Что пили?

– Самогон, господин капитан.

– Ну, если это – то пойло, которое у нас пьют обычно на нижних палубах, то ты, парень, на редкость крепкий экземпляр.

Они миновали еще один переход и вышли к шахте диагонального лифта.

– Кстати, если тебе трудно говорить на ланге, можем перейти на франк.

«Попытка засчитана, господин капитан!»

– Никак нет, ваше высокоблагородие! – тут же ответил Эрик, глядя в спину офицера. – Не трудно.

– А на каком языке говоришь с родителями? – продолжал допытываться кап-два.

– Я сирота, – пояснил Эрик. – Но там, где я родился, люди говорили на дойче.

– Вот как… Откуда же ты родом, парень, из Буша или из Швабии?

– Я родом с Эвра, сэр…

– С Эвра? – оглянулся кавтаранг. – Как же ты попал на Иль-де-Франс, курсант?

– Это долгая история, сэр, – вздохнул Эрик. – В двух словах не объяснить.

– Ну-ну… Поехали!

Другие два офицера в разговор не вмешивались, но и не отставали. Шли следом за Эриком, то ли охраняли, чтобы не сбежал, то ли просто не хотели мешать начальнику вести «допрос». Затем все вместе они погрузились в лифт, но только для того, чтобы выйти из него буквально через несколько минут. Такой скорости перемещения Эрик, если честно, не ожидал. Это был совсем другой уровень техники, с каким он не привык иметь дело, но думать об этом было некогда. Сейчас все что угодно – любое его слово, взгляд, жест или реакция – могло сыграть решающую роль в его дальнейшей судьбе.

На этот раз Эрик оказался в одном из штабных помещений центральной башни. По-видимому, в шестой или седьмой секции. Интерьеры здесь были куда элегантнее, чем на нижних палубах. Комфорт выше. Запахи приятнее. Это напомнило Эрику то, как он перебрался из старых краснокирпичных бараков технического училища в светлые, хорошо устроенные корпуса звездной академии. День и ночь, как говорится. Небо и земля.

– Сюда!

Тяжелая дверь, декорированная под натуральное дерево, отъехала в сторону, и вслед за кавторангом Эрик прошел в небольшой, но уютный кабинет, обставленный и декорированный не хуже, чем кабинет начальника курса в космической академии. Больше Эрику было не с чем сравнивать.

– Садись! – кап-два указал Эрику на одно из кресел, а сам сел напротив него.

Между тем каплей прошел к рабочему столу и устроился за терминалом компа, а лейтенант принялся возиться с какой-то неизвестной Эрику машиной в дальнем углу кабинета.

– Как с головой? – участливо спросил кавторанг. – Говорить сможешь?

– Смогу, ваше превосходительство! – бодро отрапортовал Эрик.

– Без чинов! – отрезал кавторанг. – Куришь?

– Иногда, – пожал плечами Эрик.

– Держи! – офицер достал из кармана серебряный портсигар, щелкнула, открываясь, крышка, и перед Эриком возник ряд темно-коричневых сигарет с чуть более темными фильтрами и золотой арабской вязью, вьющейся по довольно длинной гильзе. – Не робей, не отравлю!

Эрик взял сигарету, поднес к носу, понюхал. В Гренобле он пробовал разные сигареты, в том числе и дорогие – Андрей угощал, – но этот запах был ему незнаком.

– На Исфахане растет табак с высоким содержанием каннабиоидов… Знаешь, о чем говорю?

Что ж, время играть дурака прошло. Можно было – да и нужно – хотя бы слегка приоткрыть створки раковины, в которой прятался настоящий Эрик Минц.

– Исфахан – третья планета в системе Хадж, – процитировал он данные из Звездного атласа. – Колонизирована во время Второй волны, основной язык – фарс[16]16
  Фарс – вариант фарси (персидского языка).


[Закрыть]. Каннабиноиды – действующие вещества гашиша и марихуаны. Надеюсь, господин капитан, процент содержания каннабиоидов в этом табаке не превышает разрешенную в империи норму?

– На два процента ниже планки, – ухмыльнулся кавторанг, протягивая Эрику зажигалку. – А ты, как погляжу, непрост, парень. Совсем непрост!

– Не знаю даже, что сказать, – пожал плечами Эрик и сделал первую затяжку.

Вкус табака был непривычный, но скорее понравился Эрику, чем наоборот.

– Господин капитан! – подал голос сидящий за терминалом каплей. – Курсант Минц – штрафник.

– Штрафник? – переспросил кап-два. – Мило. И откуда же его перевели в училище?

– Момент! Ого! Не поверите, господин капитан! Переведен по приказу контрразведки флота из Космической академии Иль-де-Франс.

– Час от часу не легче! – усмехнулся кавторанг.

Похоже, он не слишком удивился новой информации. Что-то в этом роде он, по-видимому, и ожидал услышать.

– Сколько ты отучился в академии? – остро взглянул он на Эрика.

– Отчислен со второго курса, ваше превосходительство!

– Без чинов, – напомнил кап-два. – За что отчислили?

– За подделку документов.

– Что?!

Ну что ж, ему таки удалось удивить кавторанга. И это было скорее хорошо, чем плохо. Эрик давно уже рассмотрел и петлицы приведших его сюда офицеров, и указатели на этаже. Оценил он также стиль поведения этих людей. Темы, которых они касались в разговоре. Отношение к нему самому. Выходило, что это офицеры пилотажной линии, а не контрразведка, и значит, говорить с ними он мог более откровенно, чем стал бы говорить со службой безопасности.

– Вы должны это видеть, капитан! – сказал между тем каплей, открывший, по-видимому, файл кадрового управления ВКС с личным делом Эрика.

– Ну-ну… – кадваранг[17]17
  Кадваранг – то же, что кавторанг и кап-два, капитан 2-го ранга.


[Закрыть] встал и подошел к терминалу, а его место тут же занял лейтенант, принесший Эрику фарфоровую чашечку с кофе.

Если верить обонянию, кофе был натуральный. Настоящий крепкий кофе в чашке из настоящего фарфора.

«Н-да, богато жить не запретишь…»

– Сахар? Молоко?

– Спасибо, господин лейтенант, но я, с вашего позволения, обойдусь тем, что есть. Жалко портить благородный напиток.

Он еще раньше услышал в речи лейтенанта хорошо знакомый ему акцент и сейчас заговорил с ним на рузе.

– Хм… – улыбнулся лейтенант, тоже переходя на руз, – если бы я не знал, что вы сирота, курсант Минц, я бы сказал, что вы выросли в хорошей семье где-нибудь на Рязани или в русской колонии на Европе.

– Увы, – улыбнулся Эрик. – Я рос на улице и в сиротских приютах.

Услышать такое лейтенант, кажется, не ожидал. Не просто удивился, а в некотором роде впал в прострацию.

– Неожиданно, – признал вслух после довольно продолжительной паузы.

– Тут много, скажем мягко, неожиданного, – поднял голову от монитора кап-два. – Ну-ка, курсант, только честно! Как на духу, ты ведь сразу понял, что это не симулятор, а настоящий боевой модуль?

– Так точно, господин капитан! – Пора было делать свой ход.

– Значит, знал и то, что это подстава?

– Так точно, господин капитан!

– Зачем же тогда полез в модуль? – Вопрос, что называется, напрашивался и вот наконец прозвучал.

– Захотелось еще хоть разок… – Почти честно, но только почти. Плюс немного драматизма и «отчаянной тоски».

– Приходилось работать с коммуникативно-адаптивным интерфейсом? Где? Когда?

– В академии во время летних каникул.

На мгновение вспомнилось, как получил в первый раз по мозгам. Тогда его не только скрутило, кровь шла из носа и из ушей…

– Без разрешения?

– Так точно, господин капитан!

Дело пошло, теперь надо было только немного дожать.

– Без подстраховки… без инструктора…

– Сам разобрался, – пожал плечами Эрик.

Не стоило рассказывать о бессоннице и мигренях, едва не уложивших его на госпитальную койку. Выжил, и слава богу!

– Ну-ну… – Кавторанг отошел от стола с терминалом, прошелся в задумчивости по кабинету туда и обратно и вдруг остановился перед лейтенантом. Как видно, решение было принято.

– Сделаем так, – сказал он, закуривая следующую сигарету. – Я с докладом к адмиралу. А вы, Павел, займитесь тем временем курсантом. Переоденьте в нашу форму, накормите… Пока лучше не в кантине, а в буфете на третьем уровне, и устройте парня на ночлег. Ну, скажем, в общежитии сменных экипажей. А с утра полная медицинская аттестация по форме Бета-7… Или нет! Давайте сразу сделаем ему Бету-9 или даже Бету-11. Кутить так кутить, делайте Бету-11. Как раз до вечера управитесь, а там и я подойду…

21 марта 2531 года,

космическая станция «Птицелов»

Лейтенанта звали Павел Волин, и он служил пилотом-инструктором Центра переподготовки пилотов на станции «Птицелов». Центр занимался, среди прочего, формированием пилотажных групп для тяжелых кораблей 8-го флота и, являясь весьма серьезной организацией, занимал пять секций Северо-западного сегмента станции. Но Эрик в тот день ничего интересного, в сущности, не увидел, поскольку Волин держал его на коротком поводке. Спал Эрик в крошечной каюте, в которой с трудом помещалась двухъярусная койка, небольшой стенной шкаф и выдвижные стол и стул. Там же он и ел, чтобы не отсвечивать. Однако большую часть дня он провел в медицинском блоке, где ему сделали все возможные анализы, включая четырехмерную электронную томограмму всего тела и функциональную диагностику работы мозга и периферической нервной системы. Кроме того, его осмотрели три специалиста неизвестной Эрику специализации, а в паузах между тем и этим он заполнил несколько сложных анкет, ответив в общей сложности на триста девяносто разных вопросов обо всем на свете.

День получился длинным и нудным, однако в восемь часов вечера по корабельному времени врачи – или кто уж они там были – оставили Эрика в покое, лейтенант Волин принес прямо в каюту упаковку «сухого пайка» и бутылку витаминизированной воды, и, не успел Эрик съесть свой не слишком вкусный, но зато калорийный ужин, как его выдернули на встречу с кем-то из небожителей. Во всяком случае, в глазах Эрика контр-адмирал ВКС если и не бог, то уж точно – посланец его.

– Ты знал, что модуль подключен к центральному компьютеру? – Вопрос закономерный, ибо дураки адмиралами не становятся.

– Точно не знал, ваше высокородие! – вытянулся в струнку Эрик. – Предполагал и очень надеялся.

– То есть задумал все заранее? – Адмирал Север оказался невысоким крепким мужчиной с обильной сединой в висках. Глаза голубые, холодные. Держат, как в прицеле системы наведения. Не отпускают, не дают передохнуть.

– Никак нет, ваше высокородие! Мне заранее никто не сказал, в чем заключается каверза. Но когда пришли на стенд, тогда я сразу сообразил, что к чему. Командно-боевой модуль ракетоносца ни с чем не спутаешь.

– Быстро соображаешь?

– Так точно!

– А если бы в их планах было устроить тебе темную?

– Так они, господин адмирал, и внизу могли меня отмутузить, – возразил Эрик. – Никто бы им не помешал. Но могли, конечно, и еще какую-нибудь подлянку придумать.

– Если понимал, что не на вечеринку идешь, почему не сбежал?

– В беготне нет смысла, – как бы забыв о звании собеседника, тяжело вздохнул Эрик. – Далеко не убежать. Все равно поймают.

– Тогда что? – Адмирал тоже вроде бы не заметил отступления от устава.

– Или спустить на тормозах, или дать бой.

– Уверен, что смог бы отбиться?

– От этих? – задумался Эрик. – Думаю, что отмахался бы.

– Хорошо дерешься? – Уточнение, не лишенное смысла.

– В спортивных единоборствах у меня средний уровень, – честно признался Эрик. – Но в драке без правил я бы их положил.

Помолчали. Адмирал рассматривал Эрика, изучал и о чем-то напряженно думал. По-видимому, взвешивал все за и против.

– Чем ты Мельнику не угодил? – Хороший вопрос, и у Эрика даже был проект ответа, но все зависело от того, о каком Мельнике идет речь.

– Не знаю, но могу попробовать предположить. О каком Мельнике мы говорим, об Андрее, Вере или об адмирале Мельнике?

– Да, – кивнул собеседник, оборачиваясь к кавторангу. – Ты прав, Людвиг, парень и впрямь не дурак.

– Каплея Виктора Мельника знаешь? – А это уже снова к Эрику.

– Лично не знаю, но наслышан, – осторожно ответил Эрик.

«Вот же черт!» – сейчас он увидел в своей истории совсем другую подоплеку, но говорить об этом вслух поостерегся. Не та тема, чтобы обсуждать ее с адмиралом.

– Думаю, что ему мог нажаловаться на меня Андрей Мельник, мы с ним вместе учились… Но не факт. Могла быть и какая-то другая причина.

И она, разумеется, имела место быть. Вера рассказывала, что этот взрослый ее кузен вбил себе в голову, что должен на ней жениться. Именно так: он должен жениться, а не она выйти замуж. А у таких людей чувство ревности порой просто зашкаливает. Вот Эрик и угодил под раздачу. Если принять как факт, что Виктор Мельник знал о частых разговорах по коммуникатору с неким Эриком Минцем, остальное сразу же становится понятным.

– Да, жизнь сложная штука, – кивнул между тем адмирал.

– Хочешь летать на ракетоносце? – спросил вдруг после короткой паузы.

– Хочу! – твердо ответил Эрик.

Он не сомневался, он знал, чего хочет.

– Это возможно, но… только если тебе исполнилось восемнадцать.

Что ж, от щедрых предложений не отказываются.

– Мне восемнадцать, – подтвердил Эрик. – Если можно.

– Возможно всё! – усмехнулся адмирал. – Но ты, парень, должен учесть следующее. Адаптивный интерфейс – это, в первую очередь, боевой регламент, однако в обычной обстановке им не пользуются или пользуются крайне редко. По необходимости или для тренировки. Поэтому ты должен научиться пилотировать «Вулкан» в обычном режиме. Старты, финиши, тактические эволюции, маневрирование, работа с подпространственным[18]18
  Подпространство – подмножество некоторого пространства (например, векторного или метрического), которое само является пространством соответствующего типа со свойствами, индуцированными объемлющим пространством. Приставка «под» используется в том же смысле, как и для других математических объектов, например, подграф, подгруппа, подкатегория и так далее.
  В данном повествовании, термин подпространство используется в качестве синонима понятия гиперпространство.


[Закрыть] приводом. Все понятно?

– Так точно!

– Молодец! – кивнул адмирал и снова посмотрел на кавторанга:

– Значит, так, Людвиг. Пришпилим парню мичманские погоны, чтобы на него пальцем не показывали. Если за неделю пройдет аттестацию, я ему мичмана в кадровом управлении по квоте пробью. После этого у тебя будет максимум три недели на симуляторы и на несколько выходов в пространство. Должен уложиться. Если уложится, все остальное потом. Сто часов налета, экзамен, аттестация на пилотирование кораблей третьего ранга. Но не раньше! Сто часов, и ни секундой меньше. А теперь бери его с собой, и пусть служит!

Вот так и решилась его судьба. Повстречались хорошие люди, но и он свой случай не упустил. Впрочем, радоваться, как понимал Эрик, было еще рано. Звание-то у него пока насквозь фиктивное, а настоящие погоны еще иди заслужи! Поэтому следующие восемь дней он спал максимум четыре часа в сутки, но зато пусть и со скрипом, но прошел аттестацию, которую – если бы его не вышибли из академии – ему, как и всем прочим кадетам, предстояло пройти только через год, перед выходом на летнюю практику после третьего года обучения.

– Ну, я в тебе почти не сомневался, – признался кавторанг Эльст. – Но было любопытно, сдюжишь или нет. Справился. Молодец!

Еще через два дня – скорость немыслимая, если разобраться – Эрик получил офицерский патент и стал настоящим мичманом. Однако порадоваться успеху не успел, было не до того. Каковы были причины спешки, он не знал, но гонял его Людвиг Эльст, что называется, в хвост и в гриву. Эрик, по сути, не вылезал из имитаторов и стоящих на испытательном стенде командно-боевых модулей, снятых с ракетоносцев типа «Вулкан». Иные дни, после тренировок, он не мог ни есть, ни спать, ни на ногах стоять, но все-таки одолел и этот этап. Сходил – под занавес – в три коротких «похода» на настоящем ракетоносце. Под присмотром Эльста и Волина, с временными экипажами и на сверхмалые дистанции, но все-таки «порулил» настоящим кораблем, доказав себе и окружающим, что «может, если захочет».

Двадцать третьего апреля 2531 года,

терминал космопорта Нева-Первая

– Через три часа от 53-го причала отходит армейский транспорт «Тета-349», – Эльст посмотрел на часы, потом на Эрика. – Ты должен быть на месте за полчаса до отлета. Удачи!

И, отвернувшись, кавторанг пошел прочь. Эрик проводил его взглядом и, прикинув, что, судя по всему, другой оказии туда, куда везет его Эльст, сегодня не будет, поспешил в рекреационную зону космопорта.

«Возможно, – подумал он, сопоставив все немногочисленные факты, оказавшиеся в его распоряжении, – другой оказии не будет вообще. А значит, это последняя проверка. Если я не пунктуален, на кой хрен я им сдался?»

Мысль, не лишенная оснований, и, хотя она и не заставила Эрика «бежать бегом», он все-таки решил ускориться. Первым делом он зашел в магазин сумок и, не особенно рассусоливая, купил себе вместительный саквояж из кожи какого-то эндемического зверя с планеты Толедо. Что это за животина, – продавец назвал зверя болотной кикиморой, – Эрик не знал, но фактура кожи и заявленные характеристики ему понравились. Расплатившись флотской кредитной картой, на которую зачислили довольно приличные подъемные и месячный оклад строевого командира в звании мичмана, Эрик перешел в соседний магазин и, споро пробежавшись вдоль прилавков, купил множество вещей, которыми, по идее, должен обладать офицер флота: электрическую бритву – в связи с неожиданно возникшей необходимостью, – несессер с полным набором санитарно-гигиенических принадлежностей, типа расчески, щипчиков для ногтей и прочей необходимой в жизни ерунды, очки с переменной цветностью и светопроницаемостью, серебряную фляжку и далее по списку, который заранее составил в голове. Прикупив по дороге пару бутылок местной «медовой» водки и блок сигарет, он покинул торговую зону и поднялся на лифте на двенадцатый этаж. Здесь размещалось представительство Хозяйственного управления ВКС, где, по предъявлении опознавательного чипа, Эрик получил флотский вещмешок-рюкзак с положенным ему по уставу имуществом. Судя по тому, что форма, белье и обувь соответствовали его размерам, нетрудно было догадаться, что заказ был сделан заранее, то есть тогда, когда Эрик еще не знал, что окажется в этот день в этом порту.

«Заботливые люди!» Но главное – это то, что люди эти в Эрика поверили.

Итак, он был экипирован и, как и предполагалось расчетом времени, никуда не опаздывал. Тем не менее Эрик решил не рисковать и выпить чашку кофе в непосредственной близости от 53-го причала. Коммуникатор, выданный ему все тем же хозяйственным управлением ВКС, легко подсоединился к базе данных космопорта, и уже через минуту Эрик удостоверился, что кафе-закусочная на причале действительно есть, и что искомое заведение сейчас открыто. Поэтому полчаса, оставшиеся до посадки на транспорт, он провел, сидя за столиком, в крошечном кафе, где варили дрянной эрзац-кофе и подавали отдающую сивушными маслами водку. Но огорчить его такой ерундой было невозможно. С его жизненным опытом, Эрик умел наслаждаться малым. И он наслаждался по полной. А еще через полчаса армейский транспорт «Тета-349» «оттолкнулся» от стартового стола, плавно взмыл на антигравитационном приводе к границе стратосферы и, включив маршевые двигатели, попер… Куда?

– А куда мы, собственно, направляемся? – спросил Эрик кадваранга Эльста, сидевшего в соседнем кресле.

Он уже успел увидеть и оценить, что «Тета-349» – это маленький грузопассажирский транспорт типа «Муравей», до отказа набитый стандартными флотскими контейнерами, а пассажиров на нем всего три десятка, и все они служащие ВКС. Ну, а прикинув, что автономность и дальность хода у «муравьев» весьма ограничены, пришел к выводу, что летят они на какую-то космическую станцию, находящуюся в пределах пары часов полета от планеты.

– Мы летим на корабль-матку «Пакс Романа»[19]19
  Pax Romana (Пакс Романа) – «Римский мир».


[Закрыть], – объяснил кавторанг. – Ты будешь на нем служить, Эрик. Как, впрочем, и я… Ах да! Чуть не забыл. Ты назначен пилотом на тяжелый ракетоносец «Вымпел-7», входящий в третью штурмовую бригаду, командиром которой является твой покорный слуга…

«И это многое объясняет».

Если честно, чего-то в этом роде Эрик и ожидал. Все к тому шло. Но вот какое дело, он никак не ожидал, что попадет на «носитель» – как называют иногда на флоте корабли-матки, – и, соответственно, не успел подготовиться, так что не знал пока ни того, что это за корабль, ни того, сколько ракетоносцев входит в стандартную штурмовую бригаду, и сколько таких бригад базируется на один корабль. Он даже не знал, какие именно модификации «вулканов» входят в 3-ю бригаду, а потому не мог точно сказать, каков по размеру экипаж ракетоносца.

«Придется потерпеть, – вздохнул он мысленно, – рано или поздно все тайное становится явным».

Он не ошибся. Попробуй ошибиться, если оперируешь сентенциями самого общего порядка. Но так или иначе, еще через два часа он увидел «Пакс Романа» во плоти и понял, что никогда прежде не видел таких больших кораблей. Не в жизни, разумеется, – где бы он мог их увидеть? – а в учебных фильмах, но тем не менее. Он даже не предполагал, что такие существуют. Носитель был попросту огромен.

– Доверю тебе военную тайну, мичман, – улыбнулся, глядя на него, кавторанг, – этот монстр несет на себе четыре бригады ракетоносцев, по шесть бортов в каждой, порядка ста истребителей и полста вспомогательных судов, включая большие десантные боты. Я тебя впечатлил?

– Да. – И это все, что мог сказать Эрик. Он был впечатлен – это факт.

– Ну, тогда кое-что добавлю, пожалуй, если тебя это попросту не добьет.

– Добивайте! – согласился Эрик.

– На «Пакс Романа» нет «вулканов», – сказал Эльст и сделал паузу, наслаждаясь выражением лица Эрика. – Их нет, потому что корабль оснащен «гефестами» – совершенно новой модификацией ракетоносца. Автономность – двенадцать суток, на вооружении восемь тяжелых противокорабельных ракет, пять лазерных кластеров периметра, четыре артиллерийских автомата для стрельбы по ближним целям. Экипаж – двенадцать человек, из них трое пилоты, включая тебя, но с адаптивным интерфейсом можешь работать только ты. Где-то так.

* * *

Окончательно определиться с размерами «носителя» Эрик смог во время швартовки. Во внутренние доки транспорт не пустили, и «муравей» притерся к выносной причальной башне. Длину ее Эрик оценил на глаз в восемьсот с небольшим метров, диаметр – метров тридцать. Внутри башни находились грузовой транспортер и пассажирский лифт, так что зону невесомости Эрик, как и другие пассажиры «Теты», преодолел быстро и безболезненно, сидя в стакане лифта, гравитация в котором возникала за счет ускорения движения.

Затем они прошли через переходной тамбур и оказались в зоне пониженной гравитации, через которую во всех основных направлениях проходили магистрали линий «метро». Вагончик на магнитной подушке двигался довольно быстро и совершенно бесшумно. Пятиминутная поездка в поперечной плоскости, скоростной лифт до семнадцатого уровня и еще шесть минут движения в продольной плоскости. Всего-навсего пятнадцать минут и две зоны повышения гравитации, и через дополнительный тамбур Эрик и кавторанг Эльст прошли во вторую обитаемую зону. Здесь их встретил старшина первой статьи из старослужащих, являвшийся в жилой зоне кем-то вроде администратора в отеле. Он провел Эрика в предназначенную ему каюту, где тот оставил свои вещи, загрузил в коммуникатор «господина мичмана» план-схему помещений корабля, в которые тот имел доступ, и, наконец, проводил в кают-компанию ударных ракетоносцев.

Кают-компания оказалась просторной, светлой, хорошо и умно устроенной, но при этом без излишних претензий на роскошь. В обеденной зоне стояли буфет и столики на четверых, в зоне отдыха – кресла, диваны и журнальные столики. Небольшой бар: машина для приготовления горячих напитков, автоматы для продажи алкоголя и сигарет, двухдверный холодильник и довольно продвинутый музыкальный комбайн. Два панорамных окна с видом на морское побережье, несколько компьютерных терминалов и голографических проекторов и небольшой «книжный» шкаф, в котором на открытых полках были собраны информационные носители разного типа. В целом это помещение было оборудовано гораздо лучше, чем кают-компания в звездной академии, да и выглядело куда элегантней.

Эрик вошел в кают-компанию не без робости: начиналась новая полоса его жизни. Он огляделся. Народу в зале было относительно немного, но его внимание привлекла довольно большая группа офицеров, расположившихся в зоне отдыха. Центром компании являлся кавторанг Эльст, он и позвал Эрика, сделав приглашающий жест рукой.

– Ну, вот, господа, – сказал кавторанг, вставая навстречу Эрику, – прошу любить и жаловать. Мичман Эрик Минц – новый пилот на «Вымпел-7».

– А не слишком молодой? – спросила подтянутая женщина средних лет с капитан-лейтенантскими погонами.

– Так точно, сэр! – с улыбкой козырнул Эрик. – Как есть сопливый малолетка!

Смутить этим женщину не смутил, но интерес вызвал.

– Эрик способен работать с адаптивным интерфейсом, – пояснил между тем Эльст. – И кстати, познакомься, Эрик, это твой командир капитан-лейтенант Эльга Линдблат.

– А почему он мичман, а не лейтенант? – спросил кто-то из офицеров.

– Потому что я штрафник, – опередив Эльста, ответил Эрик. – Я, видите ли, вылетел из академии, пришлось идти в обход.

– Господа, – вмешался Эльст, увидев, по-видимому, что многие из присутствующих задались закономерным вопросом, за что же парня вышибли из звездной академии, и из какой именно академии? – Имел место дисциплинарный конфликт. Академия на Иль-де-Франс. И на этом всё! Не будем ворошить прошлое, лучше посмотрим в будущее.

– А что у нас в будущем? – спросил молоденький младший лейтенант инженерной службы. Судя по внешнему виду и манере поведения, парень едва выпустился из инженерной академии или из одного из высших военно-инженерных училищ ВКС.

– Сначала выпьем за нового сослуживца, – предложил кап-три, сидевший рядом с Эльгой.

Поскольку никто не возражал, сразу и выпили. Эрик тоже взял со столика стопку граненого стекла, вместимостью в два шота[20]20
  Обычно стандартный объем американского шота (single shot, порция) – составляет 45 мл крепкого алкоголя. Соответственно, двойная порция – это 90 мл водки, виски или коньяка.


[Закрыть], и под любопытствующими взглядами своих новых сослуживцев опрокинул надо ртом. Один глоток, и все. Даже мускул на лице не дрогнул. Он этот фокус специально разучил, хотя в то время еще не знал, пригодится или нет. Оказалось, тренировки не пропали зря: и выпил легко, и вкус оценил. Однозначно не водка, и, вообще, ни один из тех напитков, которые ему довелось пробовать. Но Эрику эта «штука» скорее понравилась, чем наоборот.

– Прошу прощения, господа, – спросил он, выдохнув и снова вдохнув носом, – но что это было?

– Это текила, – объяснила капитан-лейтенант. – Ты алкоголик?

– Нет, сэр!

– Не сэркай! – усмехнулась женщина. – Во-первых, правило кают-компании – без чинов. А во-вторых, нам с тобой летать. Называй меня командиром или Хеге. Зависит от ситуации.

– Спасибо, командир, – поблагодарил Эрик. – Я Рик, если что. Для вас, господа, тоже.