Текст книги "Египетская мифология"

Глава 2
Поклонение солнцу

Беря анимизм как основу самой ранней стадии египетской религии, мы должны предположить, что основные космические силы легко поддавались персонификации и считались божественными. Народ, который обожествляет каждое примечательное дерево или камень, с еще большей готовностью будет поклоняться солнцу, луне, звездам и тому подобному. Самые ранние египтяне, вероятно, так и делали и, возможно, даже признавали, что эти космические духи были великими богами. Поначалу они, похоже, думали о принесении им жертв не больше, чем принято на анимистической стадии религии многими примитивными народами, которые не соединяют религиозные мысли с великими космическими явлениями. Объяснялось ли это тем, что силы, которые человек созерцает каждый день, кажутся значительно менее таинственными, а следовательно, и менее божественными, чем духи – хранители города? Или же местные духи кажутся ближе человеку и, таким образом, более заинтересованы в его благополучии, чем космические боги, слишком великие и слишком далекие от обычного смертного? В любом случае, мы наблюдаем, например, что в исторический период бога земли (Геба) описывали как отца всех богов и как одного из наиболее важных персонажей пантеона, но, несмотря на это, он, похоже, не имел в период Нового царства собственных храмов. То же самое произошло с богом Нуном (первозданным водным хаосом), хотя его объявляли самым древним и самым мудрым из всех богов, и т. д. Из-за этих несоответствий более поздние попытки преобразовать старых местных духов и фетишей в воплощение космических сил доказывают, что подобной персонификации не существовало в доисторический период, в котором оставило след большинство египетских культов, и это подтверждает общее отсутствие благоговения перед космическими силами. Сомнительно даже, было ли изначально значимо поклонение богу-солнцу, хотя луне и уделялось кое-какое внимание в исторический период. Смешение трех планет под одним именем снова делает очевидным, что никакой их культ не пришел из древности.

Рис 3. Бог-солнце, наблюдающий за появлением своего диска в восточных воротах неба

Между тем первые попытки философского мышления, которыми сопровождалось развитие египетской цивилизации, привели к более пристальному созерцанию природы и к более высокой оценке ее. Хотя мы обнаруживаем следы разнообразных попыток создать пантеон космических богов, все же сколько-нибудь удовлетворительной системы никогда не существовало. Большая часть пантеона или так и не стала космической или, как было сказано выше, лишь безуспешно пыталась стать космической.

Первым из всех космических сил всеобщим поклонением стало пользоваться солнце, чьи лучи с такой силой сияли в Египте. В самых ранних попытках персонифицировать солнце его отождествляли с богом-соколом и описывали как сокола, который ежедневно пролетает по небу. Отсюда две самые популярные формы солнечного божества, Ра и Гор, которые имеют облик сокола или сокола (позднее иногда также льва с головой сокола). У обоих божеств было так много храмов в исторический период, что мы не можем определить первоначальное место его поклонения. В начале династического периода Гор, видимо, был богом-солнцем, которому чаще всего поклонялись в Египте[14]14
  О его более поздней роли в мифе об Осирисе как сыне, вновь воплотившемся, и мстителе за Осириса см. ниже в главе 5, где критикуется популярная сейчас теория, что крылатый диск Эдфу является самой ранней формой Гора


[Закрыть]. Хотя Ра не обрел официального признания до более позднего времени – II и III династий, тем не менее он, похоже, был более древней персонификацией солнца, поскольку его имя украшает популярное изображение солнечного диска.

Рис 4. Изображение Хепри в человеческом образе

Менее популярным является воплощение солнца Хепри (Хепрер в более ранней орфографии), в виде скарабея, катящего свой шар (солнце) по небу, или мужчины, который носит скарабея на голове или вместо головы. Позднее теологи стремились гармонизировать эту идею с другими представлениями о боге-солнце, объясняя Хепри как более слабое солнце, то есть то, которое появляется утром, когда образуется солнечный диск, или иногда вечером, или даже как ночное солнце в зачаточном состоянии за горизонтом [15]15
  Интерпретация, очевидно, основана на этимологической связи с корнем khoper «становиться, быть образованным». Эта этимология ведет также к объяснению имени как «Тот, кто образует себя, рожденный самим собой», как позднее называли бога-солнце. О самой ранней орфографии, Kheprer, см.: «Pyr.», 1210, 2079.


[Закрыть], когда оно пересекает области мертвых и сияет в подземном царстве. Когда бог-скарабей тащит за собой второй шар или несет два шара, когда он летит поперек неба, он символизирует утреннее и вечернее солнце [16]16
  Локализация Хепри в Гелиополе едва ли первична, так как Атум был более ранним солярным богом этого места.


[Закрыть].

Рис 5. Хепри как младенец-солнце

В самый ранний период солнце также описывали как мужчину, чье лицо, глаз или украшенная голова были телом солнца. В этом случае его сравнивали с уреем (изображением змеи на короне фараона), огненной гадюкой, обвившейся вокруг бровей фараона, как символ его абсолютной власти над жизнью и смертью. Когда, как мы увидим, бога-солнце жалит змея, пока он пересекает небо по своему пути, это просто более поздняя вариация мифа, которая сочетает интерпретацию солнца как глаза (который может быть утрачен) и змеи. Наибольшей популярностью, однако, пользовался образ солнца, плывущего в ладье (которая, возможно, заняла место более раннего двойного плота) [17]17
  Некоторые тексты, похоже, понимают, что два sekhnui солнца должны быть сходнями или чем-то в этом роде. «Pyr.», 337 говорят, например: «Сбрось две сходни (sekhnui) с неба для бога-солнца, чтобы он мог плыть к (восточному) горизонту». Затем их число удваивается, и они располагаются на четырех основных точках (см.: «Pyr.», 464). «Эти четыре чистые сходни спускают для Осириса, когда он идет на небо, плывя под парусами к прохладному месту». Позднее их имена перенесли на четыре колонны неба. Первоначальное значение слова, похоже, очень скоро сделалось неясным. На самых ранних рисунках ясно (Petrie. Royal Tombs, ii, таблицы X–XI), что это плетеная циновка, свешивающаяся с кормы солнечной ладьи.


[Закрыть] по небу, представлявшемуся голубой рекой или озером, которое является продолжением моря или Нила.

Рис 6. Хепри с двойным солнцем

На носу этой солнечной ладьи мы часто находим любопытную деталь, иногда представленную как ковер или подстилка [18]18
  Очень позднее искусство даже пытается превратить это в занавес из бусин или украшение, символизирующее лучи солнца (например, Beneedite. Philae, таблица XLIII); это может выглядеть также как черная табличка, украшенная звездами (Папирус Ани).


[Закрыть], на которой сидит бог, часто дублирующий, таким образом, себя самого, сидящего под навесом. Эта деталь все еще ждет объяснения. Божество может быть или единственным обитателем ладьи, которая движется сама по себе, или он гребет веслами. Иногда его сопровождают множество известных богов, в особенности гелиопольской Великой девятки, и персонификаций мудрости и т. п. В последнем случае на большой ладье, которая в одном тексте [19]19
  «Pyr.», 1209. Цифровой символизм интересен.


[Закрыть] описана как имеющая семьсот семьдесят кубитов в длину, гребут веслами многочисленные боги и души царей и других (первоначально особо выдающихся) умерших, «последователей Гора» или «Ра» [20]20
  Позднее это выражение теряет свою первоначальную силу, так что все праведные умершие ожидали, что присоединятся к избранным, которые плывут в ладье солнца.


[Закрыть], то есть бога, которому принадлежала ладья солнца. «Книга врат» [21]21
  Bonomi и Sharpe. Oimenepthah, таблица XI.


[Закрыть] возвращается к древней идее, объясняя, что «никогда не исчезающие звезды» (то есть избранные души) становятся днем гребцами солнца. Потом солнце может оставаться в каюте, в виде диска, в котором может восседать на троне сам бог, или предстать в виде урея змеи, символа огня.

Рис 7. Бог-солнце гребет, перевозя душу умершего по небу

В последней форме он может также обвиться вокруг носа ладьи, каюты или любой части судна. На одном рисунке двойной змей действительно образует лодку, которая везет звезды солнца, то есть символ его дневного пути (см. ниже о двойной природе змеи). Согласно чрезвычайно древнему представлению, которое встречается, например, на известной табличке из слоновой кости царя Менеса, смешивается человеческий облик солнца с его соколиным обликом, так что солнечная птица плывет в каюте громадного корабля, как будто у нее нет крыльев.

На своем ежедневном пути ладья солнца сталкивается с приключениями и противниками, которые явно символизируют облака и затмения. Еще опаснее его путешествие становится ночью, когда солнце проходит гряду западных гор, границу земли и вступает во враждебную темноту. Однако утром оно всегда появляется над восточными горами как победитель. Само солнце и его отважные гребцы и воины рассеивают всех соперников, успешно проплывая по подземному руслу Нила или пересекая бездонный океан, в который солнце погружается по вечерам [22]22
  Эти войны больше соответствуют более поздней мифологии; см. в главе 5.


[Закрыть]. Ночью бог-солнце освещает области мертвых, которые на время пробуждаются ото сна, когда над ними сияют его лучи. Иногда считали, что они буксируют ладью солнца через мертвые или безветренные подземные воды или через особенно трудные участки их [23]23
  Более ранним представлением было, что в течение ночи ладью солнца волокут шакалы «в гору, в потаенное место» (Магический папирус Харриса, 5). Это, как и идея о «шакальих (озерах)» («Pyr.», 1164, 1457) или «шакальих полях», в которые опускается солнце, кажется, датируется периодом, когда собака или шакал Анубиса (уже, возможно, идентифицированного с Офоисом) был единственным правителем подземного мира. Ср. шакалов у «озера жизни» (Bonomi и Sharpe. Oimenepthah, таблица VIII). Веревка вокруг шеи таких шакалов-богов, похоже, намекает на буксировку солнечной ладьи.


[Закрыть] или помогают там богу против его врагов. По ночам солнце может также отдыхать в своем особом жилище в подземном мире, на «острове пламени» [24]24
  Позднее, благодаря неправильному прочтению, «пылающий остров» или «остров пламени» толковали как «озеро пламени» или «канал пламени». Первый становится местом мучения для грешников, в то время как последний развивается в тот участок подземного водного пути, где солнце борется со своим дьявольским противником Апопом. Теологи также пытались различать другие части океана, где солнце садится или встает, то есть «озера растущего (или Хепри?) Хекет или Сокара» (Virey. Tombeau de Rekhmara, таблица XXIV). Четыре озера (там же, таблица XXVII) относятся к четырем источникам Нила, как места рождения солнца.


[Закрыть], где его огненная сущность находит достойное пристанище.

Рис 8. Звезда как гребец солнца днем

Рис 9. Ладья солнца в виде двойной змеи

Точнее говоря, бог-солнце имеет две разных ладьи: одну – Манджет – днем, а другую – Месектет [25]25
  Или Мезе(н)хтет; ср.: P. Lacau, в RT xxv. 152 (1903), о сомнительном произнесении этого имени.


[Закрыть] – ночью. Иногда он входит на «вечернюю ладью» днем. Это различие понять не менее трудно, чем более позднюю дифференциацию солнца на три различные особи в дневное время, когда утром его называют Гором (или Harakhti, «Гор Горизонта»), в полдень – Ра (его обычное имя) и ближе к вечеру – Атум(у). Последняя форма, взятая от местного бога Гелиополя [26]26
  Это странная черта, поскольку Гелиополь, место поклонения этой последней местной форме солнца, был расположен у восточной границы Дельты, так что можно было бы ожидать, что он представляет утреннее появление. Возможно, что Атум был самой ранней соляризацией местного бога Нижнего Египта, так что он мог представлять старое солнце, совсем как Ра в некоторых из более поздних мифов (см. следующий комментарий).


[Закрыть], изображается в виде человека, очень редко в самом старом облике Атума как ихневмона (фараоновой мыши, мангуста). На прилагаемом рисунке этот бог вечернего солнца изображен в его первоначальной животной форме возле закрытых западных ворот неба, построенных на горе запада. Мы уже видели, что имя Хепри использовали для более слабых проявлений солнца. Позднее Ра, как самое древнее имя, также употреблялось больше для слабого и престарелого солнца [27]27
  См. мифы, рассказывающие, почему боги удалились с земли (глава 4 (III)). По этой причине наиболее поздние тексты приравнивают Ра к слабому и сброшенному с трона Кроносу классической мифологии.


[Закрыть]; в то время как умирающее солнце вечера и умершее солнце ночи идентифицировали с Осирисом, как мы увидим в главе о мифе об Осирисе. Воплощение солнца фигурой с головой барана во время его ночного путешествия через подземный мир походя относится только к Новому царству [28]28
  Особое имя, данное этой форме с головой барана, Ef, Euf, еще не может быть окончательно разъяснено. Позднее солнце, снова как Хнума, часто представляют с четырьмя головами барана, возможно по аналогии с четырьмя мифологическими источниками подземных рукавов Нила.


[Закрыть]. Очевидно, солнце здесь соотносится с Хнумом, стражем вод, приходящим из подземного мира, и господином Аида. Солнце в ночное время пропадает в темном царстве Хнума и соединяется с ним. Изображение солнца в виде благоуханного пламени фимиама, похоже, находит свое объяснение в том факте, что светило встает на востоке, откуда привозят пряности и благовония.

Рис 10. Бог-солнце ночью. Бога в его ладье с «Мудрецом» и «Волшебником» тащат «духи подземного мира»

После 2000 г. до н. э. поклонение солнцу, благодаря возрастающей официальной моде, стало настолько господствующим, что с солнцем или его фазой отождествляли почти каждого бога, который не получил ясной космической функции в предшествующую эпоху. Таким образом, большинство местных божеств получили, наконец, объяснение в качестве различных проявлений солнца как «члены» Ра или как его «души». Попытки систематизировать эти проявления показывают, что такой великий бог, как солнце, имеет семь или четырнадцать душ или двойников [29]29
  Эти номера можно проследить до разделения месяца на семь и четырнадцать, которые соответствуют и солнечной, и лунной хронологии.


[Закрыть]. Позднее отождествление с солнцем, конечно, намного превзошло эти числа.

Рис 11. Атум возле Западных ворот неба

Несколько более скромное место приписывается богу-солнцу, когда он параллелен луне. Каждое из этих великих светил является глазом небесного бога, хотя это небесное божество все еще носит имя бога-солнца, как господина неба, обычно Гора (откуда его также называют «Гор Двух Глаз»), более редко Ра или других олицетворений солнца [30]30
  См.: Lefebure?. Le Mythe osirien. i. Les Yeux d'Horus. Paris, 1874.


[Закрыть]. Тот факт, что за один раз это небесное божество показывает только один глаз, объясняется различными мифами, которые, как мы увидим позднее, подробно объясняют, как бог-солнце потерял глаз. Согласно верованию, которое господствовало позднее и которое приспособили к мифу об Осирисе, это случилось в битве с Сетом [31]31
  Об изображении бога-солнца, сидящего на своей лестнице и с единственным глазом вместо головы, см.: Mariette. Denderah. iv. 78.


[Закрыть].

Египетское слово «глаз» женского рода, диск солнца могли также относить к женскому роду. Теория относительно солнца приходит к тому же самому общему заключению, о котором уже упоминалось: солнечную орбиту сравнивают с огненным змеем, «ar'et» (урей у греков и римлян), которого фараон, представитель бога-солнца на земле, носил как повязку на лбу. Воспринимая урей как символ огня, этого змея первоначально представляли как украшение на лбу или как обитателя солнечной ладьи или небесного бога, но вскоре его столь полно идентифицировали со сверкающим глазом солнца, что «глаз» и «змей» стали синонимами. Так оба глаза небесного бога были отождествлены со змеями, несмотря на более мягкий свет луны. Часто представляли, что лоб солнца украшают два урея, точно так же, как они иногда украшали фараона. Эти два глаза или две змеи часто называют «дочерьми бога-солнца» [32]32
  Трудно определить, до какой степени азиатская концепция планеты Венеры как дочери солнца и женский род солнца в некоторых азиатских языках и религиозных системах могли влиять на египетское развитие в этом отношении.


[Закрыть], и ниже мы найдем миф об этих двух соперничающих дочерях. (См. также рис. 9, на котором изображен двойной змей в виде ладьи, которая везет лестницу бога-солнца.)

Все эти изображения представляли способы соляризации женских божеств. Главные богини, которых считали солярными и описывали как дочь, глаз, змею или корону солнца, были Тефнут, Сохмет и Бастет, чьи животные обличья (львица для первой и второй и кошка для третьей) также, похоже, способствовали ассоциации их с дневным светилом, потому что бога-солнце часто изображали в виде льва. Более того, Хатхор, Исида и другие небесные богини иногда обнаруживают тенденцию к такой солярной интерпретации, точно так же, как мужские божества вроде Гора парят между солнечной и небесной функциями [33]33
  Возможно, что «женское солнце», Re'et или «Re'et двух стран» (Raut-Tayu), произошло из этих двух индивидуализации солнечного ока. Однако это могло быть просто тенденцией к разделению богов, особенно космического характера, на мужское божество и его женскую супругу, как мы находим Амона-Амонет, Анупа-Анупет и пр. Во всяком случае, божество Re'et, которому поклонялись как младшему божеству в Гелиополе и некоторых других местах, имеет обычно человеческую голову, и к нему относятся как к небесной богине, о чем свидетельствует ее голова, снабженная рогами и солнечным диском. Иногда она также является аналогом Тефнут с головой львицы.


[Закрыть]. Мы должны, однако, обратить внимание на то, что все женские персонификации солнца не оказывали реального влияния на мышление египтян, которые считали, что солнце является мужским божеством. Эти соляризации женских божеств, возможно, относятся к ранним быстро проходящим попыткам, чья история еще не ясна. Миф о глазе солнца, как дочери, которая преднамеренно бросает своего отца, см. ниже, так же как и другие легенды о пораненном (или ослепшем) глазе бога-солнца, который эвфемистически называют «здоровый, неповрежденный» (uzat, uzait), потому что его нельзя повреждать постоянно.

В религиозной поэзии также все хорошее и полезное называют «глазом солнца», то ли потому, что жизнь обязана своим существованием лучам великого небесного тела, как красочно заявлено в некоторых гимнах, то ли, возможно, также потому, что глаз, вырванный и упавший на землю, создал жизнь.

Существовал большой разброс мнений о времени, когда солнце пришло в мир. Некоторые считали, что солнце развилось прямо из первозданного хаоса и создало (или, по меньшей мере, организовало) весь мир, произведя на свет богов. Другие утверждали, что (особенно в более поздней солярной форме Осириса) солнце возникло в результате первичного разделения неба и земли, двух величайших космических сил. В любом случае, солнце всегда рассматривали как создателя людей, которые «произошли из его глаз(а)» способом, который по-разному интерпретировался египтянами, и как бога, который (один или через своего помощника Тота) организовал мир, по крайней мере в его нынешней форме.

Наиболее священным предметом для бога-солнца был сверкающий металл – золото. Он играл важную роль в религиозной символике [34]34
  Первоначальное значение этого символизма иногда понимали неправильно из-за того, что Сет пришел из «золотого города» Омбоса.


[Закрыть], и такая богиня, как Хатхор, была связана с солнцем эпитетом, похожим на «золотая».

Господствующее почитание солнца повлияло на всю египетскую религию и присутствовало во всех культах местных богов еще до того, как вошло в моду объяснять большинство богов как солярных. Так, пара монолитных красных обелисков, возвышавшихся перед воротами египетских храмов, первоначально просто символизировала границы солнечного пути и особенно его ежегодных пределов, равноденствий. Объяснялось, что солнце имеет два обелиска на земле и два на небе [35]35
  «Pyr.», 391; также 1178. Два обелиска в небе также называли «двумя метками или знаками (то есть границами) могущества» (sekhmui), – фраза, которую позднее египтяне не понимали и переводили механически как «два скипетра» (Spiegelberg W. RTxxvi. 163(1904).


[Закрыть]. Только одну из этих колонн, вероятно, считали действительно важной. Косвенное указание на это, несомненно, обнаруживается в громадных монолитах, напоминающих обелиски на кубическом основании, которые только цари V династии воздвигали в честь Ра, потому что они, похоже, называли его своим предком более буквально, чем другие царские семьи [36]36
  О божественном происхождении и почитании всех царей см. в главе 9.


[Закрыть]. Позднее всем обелискам поклонялись так же, как знакам присутствия солнца на земле [37]37
  Bissing W. von, в RT xxiv. 167 (1902).


[Закрыть].

Он (Un<u?>, Eun<u?> в наиболее ранней орфографии), самый древний и самый священный город Египта, «Город Солнца» – Гелиополь греков, был главным местом солярной мифологии, хотя общее имя бога-солнца, Ра, похоже, даже там постепенно, лишь после 2000 г. до н. э., заменило старинное местное божество, Атума. В Гелиополе находился земной поверенный Небесного древа, священного фруктового дерева – Persea, и священный источник, который до наших дней называют «Источник Солнца» ('Am Shams) и в котором солнце, как уверяют, или само купалось по утрам и вечерам, или родилось в начале мира, когда оно поднялось из первозданного водного хаоса. Так, озерцо было не просто символом, но подлинным следом первозданного потока [38]38
  «Великий (космический) источник» в Гелиополе («Pyr.». 810).


[Закрыть]. Такие священные озера в подражание этому создавали во многих святилищах, так же как священное дерево Гелиополя имело местные параллели.

Рис 12. Тот в виде павиана

Рис 13. Павианы приветствуют солнце:

a – над небесной колонной;

b – в Небесном древе

Во всех святилищах солнца на присутствие бога на земле указывали единичные или двойные воспроизведения солнечной ладьи, которые часто представляли собой громадные сооружения из камней или кирпичей, хотя в основном их делали из дерева, и их можно было переносить. Жрецы могли имитировать дневное и ежегодное движение солнца в торжественной процессии, когда они несли или тащили ладью вокруг храма или пускали ее плыть по находящемуся поблизости священному озеру.

Как выясняется, наиболее тесно взаимодействовал с солнцем его помощник Тот (луна), который также исцеляет поврежденный или вырванный глаз солнца. Богов доисторических столиц разделенного Египта, Буто и Иераконполя, представляли в виде человеческих фигур с головами сокола или шакала [39]39
  См. три сокола из Педепа (Буто) и три шакала из Нехена (Гиераконполя), эти последние животные из «Соколиного города» образуют странное несоответствие своим именам (Lepsius. Denkmaler. iv. 26, 77, 87).


[Закрыть] и также называли «владыками востока». Исходя из того, что их описывают как приветствующих каждое утро солнце, некоторые ученые увидели в этом намек на вопли, которыми животные дикой природы как будто радостно приветствуют восходящее светило. Павианы, согласно египетскому представлению, таким же образом приветствуют молитвами и гимнами солнце на восходе, также прощаются с ним на закате и даже встречают, сопровождают его и помогаютночному солнцу, когда оно путешествует по подземному миру [40]40
  Для имени этих павианов, Хету (женский род Хетет, «Pyr.», 505), см. Н. Schafer, в AZ xxxi. 117 (1893) и Lanzone. Dissionario. P. 505. Священные обезьяны, похоже, были немного другими. Самки мартышек окружают Утреннюю звезду («Pyr.», 286). Относительно четырех павианов Тота, особенно как судей и стражей осужденных душ, см. в главе 10.


[Закрыть]. Так что их функция, похоже, развилась из роли Тота, как помощника бога-солнца, а соколы и шакалы, уже упомянутые подобным образом, скорее нуждаются в мифологическом объяснении.

Рис. 14. Павианы, приветствующие утреннее солнце. Солнце поднимается в восточных горах из атрибутов Осириса

Глава 3
Другие боги, связанные с природой

Примечательно, что луна, которая играла такую важную роль, к примеру, в Вавилоне, у египтян никогда не соперничала с солнцем [41]41
  Луна как отец небесного бога («Pyr.», 1104) является отдельным представлением.


[Закрыть]. Издревле ее идентифицировали с белым богом-ибисом Тотом (ранее Zhouti, Dhouti), местным божеством Шмун(у) – Гермополя, который в итоге стал богом счета и письма и, будучи секретарем сообщества богов, действовал в качестве судьи богов и людей [42]42
  Таким образом, он должен соответствовать планете Меркурий в мифологиях других народов (см. коммент. 63, на Sebgu). Финикийская мифология одолжила его имя под формой Taaut как изобретателя письменности


[Закрыть]. Причина ясна: фазы луны – наиболее легкий измеритель времени для первобытного человека. Точно так же, когда Тот проявляет заботу о пораненном глазе солнечного или небесного бога и излечивает или водворяет его на место, подспудная идея, похоже, состоит в том, что луна регулирует такие катаклизмы, как затмения. Не менее убедительно, однако, это можно истолковать иначе: что луна, будучи вторым глазом небесного бога, является просто более слабым вторичным появлением солнца ночью.

Рис 15. Тот

Некоторые ученые некогда искали объяснение формы ибиса в имеющем форму полумесяца клюве птицы, но такие объяснения тускнеют, когда мы обнаруживаем павиана, рассматриваемого как еще одно (несколько более позднее?) воплощение того же самого бога мудрости. Так что этот вид бабуина является не только особым другом бога-солнца, но также богом мудрости, покровителем писцов и ученых [43]43
  Позднее Тота в виде павиана называли «Esden», как в Дендере. Но это название, похоже, является просто испорченным копиистом Esdes, именем бога, который упоминается вместе с Тотом как мудрый советник и судья (о собрании некоторых ранних отрывков относительно Esdes см.: Егтап. Gesprach eines Lebensmtiden mit seiner Seele. P. 28). Эти двое были впоследствии смешаны. Esdes представляли как имеющего голову волка или шакала (Mariette. Denderah. iv. 21; ср. также: Champollion. Notices, i. 417; Lepsius. Denkmaler. i. 100; Diimichen. Patuamenap. iii. 28). Возможно, что он был более древним богом какого-то некрополя, который когда-то колебался в отождествлении между Тотом и Анубисом, поскольку оба были судьями мертвых. Если бы мы были уверены, что он первоначально имел облик павиана, мы могли бы утверждать, что он бьш тем богом, который передал этот символ Тоту.


[Закрыть]. Тота иногда изображают плывущим, как солнце, в ладье по небесному океану. Первоначально, подобно богам-соколам Ра и Гору, его представляли летящим по небу в виде белого ибиса.

Рис 16. Тот-писец

Рис 17. Тот в виде павиана, бог-луна и писец богов

В период Среднего царства [44]44
  Даже в этот период Хонсу иногда идентифицируют с секретарем Тотом (Егтап. Gesprach, 27).


[Закрыть] также Хонсу, наименее важный член фиванской триады, приобрел характер бога-луны, потому что объединение Амона-Ра (солнца) с Мут(небом) привело к теории, что луна является их ребенком [45]45
  Так в Омбосе Хонсу появляется как сын солярного Себека и Хатхор (неба).


[Закрыть]. Хонсу обычно представляли в человеческом образе, с локоном сбоку, что указывает на его юность. Но позднее, подобно Гору, у него иногда появляется голова сокола, и он также становится очень похожим на Пта. Хотя его часто приравнивают к Тоту, голова ибиса у него встречается редко. Таким образом, символ, иногда относимый к нему, далеко не объяснен (если только он не принадлежит другому богу), и весьма сомнительно, представлен ли он двуглавым быком с одним телом [46]46
  Символ двойного быка имеет ценность khens (например, «Pyr.», 416, как созвездие, связанное с охотой) и подобным образом, похоже, также появляется среди созвездий на магических жезлах. О другом символе см.: Dua, гл. 7, коммент. 21.


[Закрыть]. Его имя, похоже, означает «странник, скиталец», и возможно, по этой причине греки идентифицировали его с Гераклом.

Рис 18. Хонсу – бог-луна

Мы уже отмечали, что, по представлению египтян, небо является водой и образует продолжение Нила или океана, по которому солнечная ладья прокладывает свой путь. Неясно, как это согласуется с параллельной, хоть и более редкой, идеей, что небо – металлическая крыша, представлением, которое, вероятно, возникло из наблюдений за метеоритами. Иногда только центр неба, трон его господина, считали сделанным из металла, в то время как другие тексты говорят о «солнечной ладье, плывущей по металлу», как будто это происходит под небесными водами. Эта концепция металлического свода объясняет некоторые выражения более позднего времени, такие как название железа, «be-ni-pet» («небо-металл») или более позднее слово для грома, «khru-bai» (буквально «звук металла»).

Рис 19. Колонна неба

То есть гром, очевидно, объясняли как удары по большим листам металла, которые образовывали небо. Эта небесная крыша, как полагали, покоилась на четырех громадных колоннах, которые обычно рисовали как подпорки с раздвоенными наверху зубцами. Реже их изображали как горы или (в самый поздний период) как четырех женщин, поддерживающих небо [47]47
  Об этих женских колоннах см.: Mariette. Denderah. ii. 55; DeMorgan. Ombos. i. 254. Существовали и другие концепции неба, которые были менее популярны. Так, из частого представления лестницы, ведущей к небесным высотам («Pyr.», 472 и пр.), развилась мысль, что небо само является громадной лестницей (там же, 479), соответствующей громадному лестничному маршу солнца в других текстах. Многие из этих представлений еще не ясно поняты. Теория нескольких наложенных друг на друга небес (как на рис. 47) встречается редко; но «Pyr.», 514, «он объединил небеса», и «Pyr.», 279, 541, «два неба», могут относиться к противоположным небесам верхнего и подземного мира.


[Закрыть]. Небо могли также объяснять как громадную лестницу (по большей части двойную), по которой, как предполагали, ежедневно поднимается и спускается солнце (ср. рис. 9).

Рис 20. Бог-солнце на своей лестнице

Еще одна ранняя концепция описывает небо как громадное дерево, осеняющее землю, звезды – плоды или листья, свисающие с его ветвей. Когда «боги усаживаются на его сучьях», их, очевидно, идентифицируют с звездами. Небесное древо исчезает утром, и бог-солнце поднимается из его листьев. Вечером он снова прячется в его листве, и дерево (или его двойник в вечернее время) вновь раскидывает ветви над миром. Так что триста шестьдесят пять деревьев символизируют год или два дерева символизируют его поворотные точки, или ночь и день [48]48
  «Pyr.», 1433 и пр.


[Закрыть].

Рис 21. Умершая является свидетелем рождения солнца из Небесного древа

Эта мысль о небесном или космическом дереве или деревьях, которая встречается у многих народов, также предполагает идею древа жизни, плоды которого, считалось в Египте, как и везде, сохраняют вечную юность и мудрость в богах и избранных душах умерших. Древо судьбы, листья или плоды которого символизируют события или жизни людей, представляет ту же самую мысль: прошлое, как и будущее, записано в звездах. Осириса, как бога неба, часто отождествляют с Небесным древом или с какой-то важной частью его или связывают с его фруктами или цветами. Египетская теология пыталась определить земной аналог этого дерева и находила его в дереве с самыми раскидистыми в Египте ветвями – сикоморе.

Рис 22. Ладья-солнце и два Небесных древа

Рис 23. Умерший у Древа и источника жизни

Реже его уподобляли финиковой пальме или тамариску. Иногда это была ива, которая растет так близко к воде, что ее можно ассоциировать с Небесным древом, поднявшимся из бездны или из вод Осириса. В связи с мифом об Осирисе, однако, дерево в основном является священным фруктовым деревом (Persea), или (возможно, позднее) благоухающим кедром, произрастающим в отдаленных горах Азии, или виноградной лозой, через плоды которой любовь и смерть вошли в мир. В качестве дерева судьбы оно является священным фруктовым деревом Осириса. Эти сравнения можно отнести к неизбежным попыткам связать удивительное древо на земле с земными деревьями. С развитием идеи его изображали расположенным в части неба. Таким образом, на «великом острове в Полях Жертвоприношения, на котором отдыхают великие боги при никогда не исчезающих звездах», между океаном и небом, между высшим и подземным миром явно расположено древо жизни, которое видят умершие при переходе из одного царства в другое. Как мы уже говорили, наиболее известным из земных воплощений этого древа было священное фруктовое дерево Гелиополя, которое мы видим, например, на прилагаемом рисунке. Но центральное святилище каждого нома имело свое священное дерево, которое, возможно, всегда было призвано символизировать небо. В этих земных двойниках было представлено еще большее число ботанических видов, чем те, о которых мы упомянули.

Рис 24. Амон как высшее божество записывает царское имя на «Священном фруктовом дереве во дворе солнца»

При персонификации неба его представляли существом женского пола, так как слово «pet» («небо») женского рода. Вследствие этого небо сравнивали с женщиной, склонившейся над землей (рис. 35, 47), или с коровой, чьи ноги соответствуют четырем колоннам, поддерживавшим свод (рис. 27) [49]49
  Самые древние тексты говорят чаще о диком небесном быке, несмотря на египетский род слова pet. И это также, похоже, объясняет, почему так много богов (особенно божеств небесного характера) появляется в форме черного быка, поскольку черный и темно-синий воспринимались как один и тот же цвет. В «Pyr.», 470, например, упоминается небесный бык с четырьмя рогами, по одному для каждой точки опоры. Соответственно, в более ранней традиции Осирис часто имеет облик быка. Таким образом, все представление, похоже, заимствовали из стран дальнего севера, где мычание неба, то есть гром, было более обычным явлением, чем в Египте.


[Закрыть]. Богиню Хатхор [50]50
  Более поздняя египетская теологическая интерпретация этого имени как «(небесного) дома Гора», то есть богини, которая содержит бога-солнце в его скитаниях, филологически невозможна. Первоначально термин мог означать не что иное, как «храм с лицом», то есть со шкурой коровы, прибитой над входом, чтобы отгонять злых духов. Голова коровы или быка как религиозного символа во всем Древнем мире может быть прослежена отчасти до египетской персонификации неба и отчасти до более древних азиатских мотивов. Позднее первоначальное значение больше не понимали в большинстве стран за пределами Египта, и голова коровы или быка стала просто украшением, хотя «bucranium» (орнамент в виде бычьей головы) все еще, похоже, использовали предпочтительно для религиозного украшения во всем Древнем мире (см.: Е. Lefebure, «Le Bucrane» в «Sphinx», x. 67-129 (1906).


[Закрыть] из Дендеры, чьим символом вначале была голова или череп коровы, который приколачивали над дверью храма или на колонне, очень рано превратили в богиню неба в виде коровы. И многие другие божества женского пола, ассоциировавшиеся с небом, – особенно Исида – указывали в рисунках на свою небесную природу тем, что носили рога или даже голову коровы.

Рис 25. Символ Хатхор

Популярный символ Хатхор представлял странное смешение человеческого лица и коровьей морды, обнаруживая таким образом, как давно бок о бок должны были сосуществовать человеческая и животная персонификации. Как символ неба, это небесное лицо, вероятно, подчеркивало, что солнце и луна являются его глазами, хотя богиня более часто представлялась только главным глазом небесного бога, солнцем. В образе коровы богиню обычно изображали несущей между рогами солнце, она появлялась среди цветов и растений, то есть в зарослях, аналогичных зеленой листве Небесного древа, которое отправляет в путь солнце утром и прячет его вечером [51]51
  «Зеленый луч» над горизонтом используется как объяснение современными учеными, но ежедневное восхождение и смерть солнца в зеленом океане предпочитали, кажется, использовать как более естественное объяснение. Египтяне, однако, едва ли сознавали его происхождение от «зеленого». Представление о зеленой постели солнца и молодого солнца в зеленых зарослях Дельты, в которых, как говорили, иногда живут боги, имеется в истории Исиды («Pyr.», 1784 и пр.). Малахитовый порошок падает со звезд («Pyr.», 567), так же как синий ляпис является небесным по происхождению (там же, 513). Связывали ли преднамеренно богиню Хатхор, как покровительницу малахитовых копей на Синайском полуострове (и «Малахитового города» Мефкат в Египте), с зеленым цветом, менее определенно, потому что Хатхор также правит всеми другими странами. С другой стороны, особым металлом для азиатской царицы неба (Астарты и др.) является медь, от которой произошел зеленый цвет Древнего Востока. Но мы не уверены, является ли это объяснение первичным или вторичным. Равным образом, мы не можем объяснить, почему звезды, которые покрывают тело небесной коровы в Египте, обычно имеют четыре луча, в то время как все другие звезды изображают с пятью лучами. Четыре – особое небесное или космическое число (см., например, коммент. 7 о колоннах неба).


[Закрыть].

Рис 26. Хатхор у вечернего входа западной горы и зеленых зарослей

Рис 27. Бог-солнце между рогами небесной коровы

Эти растения появляются на восточной и западной гряде гор, откуда бог-солнце поднимается на заре или куда он уходит вечером. В течение дня он путешествует под брюхом коровы или на ее спине или же бродит только между ее рогами, которые тогда символизируют дневные и годовые границы его курса, по аналогии с двумя обелисками, или с двумя горами вселенной, или с двумя деревьями и т. д. Считалось, что солнце может также прятаться в теле небесной коровы в течение ночи. Тогда оно входит в ее рот вечером и вновь рождается из ее утробы утром. Таким образом, оплодотворением через рот бог-солнце «порождает себя» каждый вечер и называется «быком своей матери», то есть своим собственным отцом – название, которое часто используют в гимнах. Поскольку Хатхор носит солнце, ее самое можно рассматривать как солнечное божество.

Рис 28. Умерший встречает Хатхор позади Небесного древа

Как владычица неба, восседающая среди зеленых лучей, Хатхор могла находиться внутри Небесного древа или могла быть идентична ему, из него она давала небесную пищу и питье душам мертвых, и, таким образом, ее изображали как дарующую им вечную жизнь. Ее четыре иссиня-черных косы были развешаны по небу или образовывали его, при этом каждая коса отмечала точку опоры. Иногда эти косы также присваивают Гору, как небесному богу и мужскому Хатхор. Мифологическая фантазия во многом, похоже, была связана с этой волосяной сетью, прекрасной, но опасной, нежной, однако сильной, с сетью, которая окружает весь мир [52]52
  Когда одежду богини образует шкура леопарда (Mariette. Denderah. iii. 40), она уподобляется богине судьбы.


[Закрыть].

Рис 29. «Мехет-Урт, владычица неба и обеих стран» (т. е. Египта)

Представление о небе как о корове точно так же соединялось с тем, на которое мы уже указали: согласно этому представлению, небо является водой реки или продолжением океана. Так что тело коровы могут покрывать линии, изображающие воду, и в этой форме божество иногда называют Мехет-Урт или «Великим Потоком». Так как это имя более наводит на размышления, чем Хатхор, обычно говорили, что солнце родилось на «Великом Потоке» или «Великим Потоком» (Мехет-Урт), вскарабкалось на спину коровы или расположилось между ее рогами в день создания. Но тот же самый процесс происходит также каждое утро, так как ежедневный и космогонический процессы всегда параллельны. Даже когда первозданное или ежедневное рождение солнца описывали как происшедшее из голубого цветка лотоса в небесном или земном океане, его называли «ребенком Метуэр». Ежегодная параллель с наводнением установила также связь Мехет-Урт с урожаем. Космическую корову также называли Ahet, Ahit, Ahat или Ehat, Ehet, в основном как няню и защитницу новорожденного бога-солнца при создании мира.

Как богине неба в образе коровы Хатхор присваивали много функций азиатской царицы Неба, так что позднее она стала особой покровительницей женщин и богиней любви, красоты, радости, музыки и украшений. В то же время, подобно семитской Астарте, иногда она была госпожой войны. Ее мужем, как мы видели, обычно являлся Гор, мужской правитель неба.

Эта богиня разрослась до группы из «семи Хатхор», которые предсказывали будущее, в особенности при рождении каждого ребенка. Подозрение, что эти семь судеб первоначально были Плеядами, которые у ряда других народов являются созвездием человеческой судьбы (особенно зловещей судьбы), а также предсказателями урожая [53]53
  Ср. в этой связи сон фараона о семи коровах, вышедших из вод и растений Нила, чтобы указать на характер будущего урожая (Книга Бытия, гл. 41).


[Закрыть], подтверждается, когда мы находим «семь коров Хатхор с их быком»; так как Плеяды находятся в созвездии Быка. Поскольку этот зодиакальный знак не египетский, в период Нового царства связь созвездий, которую мы описали, возможно, заимствовали из Азии, хотя так и не сумели понять ее. Предпринимались различные попытки, чтобы определить место каждой из этих семи Хатхор в египетских городах [54]54
  См.: Brugsch. Religion, 318; Mariette. Denderah. iii. 59, 76; Lepsius. Denkmaler. iv. 26 и пр.


[Закрыть].

Рис 30. Богиня Малого Диополя

В ранний период Хатхор уподобляли различным другим богиням. Имя Бат (?), женского божества города Малого Диосполя, писали с похожим символом или с символом, изображавшим голову Хатхор. Позднее этот символ идентифицировали с самой великой богиней Хатхор и объясняли как систр, то есть священную трещотку, так как ее особенно часто использовали на праздниках веселой богини [55]55
  Чтение Бат обосновано «Pyr.», 1096, где ее символ, ясная по стандарту голова коровы, отличается от символа Хатхор только сильным внутренним изгибом рогов. Утверждение, что Бат имела «двойное лицо» (там же), больше нигде не встречается.


[Закрыть].

Рис 31. Нут, принимающая умершего

Представление неба в человеческом, женском обличье, которое также могла принять Хатхор, привело к идентификации ее со многими богинями, которые первоначально были местными, но которых в более поздний период часто соляризировали. Среди этих божеств были Исида (иногда с ее сестрой и соперницей Нефтидой), фиванская Мут и жестокая Тефнут. Главной персонификацией ночного неба в особенности являлась Нут [56]56
  Произношение этого имени очень неопределенно. Его могли также читать Nuet, Neyet или Nunet или каким-то другим способом, содержащим две буквы «п». Если имя океана было Nun или Nunu, мы могли бы ожидать Nunet, обеспеченное тем, что связь богини с океаном была не просто этимологической игрой. Таким образом, мы сохраняем обычную ошибку в произношении. О равно сомнительном произношении Nuu или Nun см. ниже, коммент. 38.


[Закрыть], которую, в согласии с ее именем, в основном понимали как небесного двойника первозданного водного хаоса Нуна, то есть небесных вод, образующих продолжение океана, который течет вокруг земли и под землей. Следовало бы ожидать, что Нут окажется супругой Нуна, но ее редко объединяли с ним в этом качестве. Вместо этого Нут являлась женой бога земли, от которого она каждое утро рождала солнце. И в этом качестве, как та, которая «произвела на свет (или производит на свет) богов» (то есть все небесные тела), она являлась матерью всей жизни или, по меньшей мере, молодого поколения богов, которые образовывали переход к человечеству, как мы увидим ниже. Ее часто представляли как темную женщину, покрытую звездами, склонившуюся над богом-землей, когда он ложится на спину (см. рис. 33, 35, 38, 39).