Текст книги "Сумрак. Новая жизнь"

– Это как? – поинтересовалась я.

– Пойдём, сейчас ты всё узнаешь сама, – сказал он и вышел из дома.

Меня он дожидался на крыльце, точно так же, сидя на его ступенях. Как только я вышла, он повёл меня в лес. Мы долго бродили, Михаил постоянно осматривал какие то деревца, на одних он делал зарубки, другие молча забраковывал, цокая языком и приговаривая: "Не то". Я ничего не понимая просто ходила рядом и терпеливо ждала, когда же начнётся охота. Вот только она всё не начиналась, а Михаил начал осматривать деревья с нанесёнными метками. Некоторые он браковал сразу, некоторые срубал, а затем отправлял в брак. Но несколько мы всё-таки взяли с собой. Примерно с десяток, различной толщины и разных пород. Он так ничего мне и не объяснил, но и от себя не отпускал, заставляя смотреть на его действия. Принесённые нами ветви, он очистил от шкуры, некоторые снова выбросил, некоторые оставил. Затем мы пошли в баню и все те заготовки, которые Михаил оставил, он начал варить. Добившись нужного состояния мягкости он, в специальном устройстве, состоящим из доски и колышков, придал им нужную форму, и оставил сушиться. На следующий день, мы всё повторили по кругу, только теперь уже я выбирала деревья и делала зарубки. Всё это уже сопровождалось пояснениями.

– Выбирай такие, чтоб сучков было, как можно меньше, – говорил он, – Пробуй согнуть ветку, нужно, чтоб она была гибкой, но не мягкой.

Я в точности выполняла всё, что он говорил. Затем мы стали срубать выбранные мной деревца.

– Внимательно смотри на кольца, они должны быть тонкими, – продолжал объяснять Михаил, – И сердцевины должно быть, как можно меньше.

– Я поняла, дядь Миш, – отвечала я, – Вот это подойдёт?

– Да, хороший выбор, – кивнул он, – Хватит на сегодня, пошли домой.

С моими палками, Михаил поступил иначе. Почистил торцы, намазал воском и убрал в чулан.

– Твои образцы получше будут, – с улыбкой начал пояснять свои действия он, – Пусть вначале просохнут, как следует.

Потом мы словно забыли о них. Свои палки Михаил не трогал больше месяца, а про мои и речи не было, он их даже почистил. Почему так, он не объяснил, возможно позже расскажет. Он от чего-то любил именно такой подход в обучении, вначале молча показывал то, что от меня требуется, а затем просил повторить и уже в процессе, объяснял для чего это нужно.

Когда дошла очередь до его первых заготовок, Михаил снова позвал меня с собой. Ковырялись мы с ними почти весь день, а его закату, передо мной на столе лежал новенький, составной лук. Именно так его назвал Михаил. Состоял он из трёх частей, рукоять, за которую было удобно держаться, плечи, те самые наши палочки, которые так критично выбирал он, и тетива. Для последней, Михаил выбрал прочную нейлоновую нить. Их у него был хороший запас, но ограниченный. Он долго объяснял мне принципы работы этого оружия. А на следующий день мы снова направились в лес, на этот раз мы добывали ровные, прямые прутики.

– Из них мы будем делать стрелы, – объяснил мне Михаил, – Ищи самые ровные и прочные.

Набрав целую охапку, мы вернулись домой и снова принялись за работу. Он вынес кусок листового железа и целую кучу перьев, а затем усадил меня рядом и начал показывать, как нужно делать стрелы.

– Хорошо бы конечно вначале их просушить, – сказал он указывая на веточки, – Но для начала нам сойдёт и так.

Болгаркой он выпилил из железа фигурки, похожие на стрелки указатели, затем расщепил один прутик, немного, сантиметров пять сверху, вставил туда стрелочку и замотал это прочной капроновой нитью. Тоже самое он проделал с перьями, только предварительно долго рассматривал их, сравнивал и подрезал. Наконец первая стрела была готова и он с гордостью продемонстрировал её мне.

– Поняла? – спросил он.

Я кивнула головой, а он указал мне на прутики, сам при этом принялся вырезать наконечники.

Провозились мы целый день, зато к его концу у нас имелось почти сотня готовых стрел.

На утро мы начали учиться использовать древнее оружие предков, так он называл лук.

– Вся прелесть этого орудия в том, что пули повторно, ты использовать не можешь, а вот стрелы запросто. – снова начал объяснять мне Михаил, – Вот, берёшь здесь, стрелу вот так, натягивай, да не бойся ты, тяни сильнее. Молодец, а теперь смотри по стреле и наводи её туда, куда хочешь попасть. Отпускай тетиву.

Я отпустила. Прочная нейлоновая нить подалась вперёд, управляемая тугими плечами лука и когда она стала распрямляться, то больно резанула мне по предплечью. Лук выпал из моих рук, а я схватилась за раненную руку.

– Ах ты-ж… – хлопнул он себя по лбу, – Прости старика, малышка, я совсем забыл про наручи, я сейчас.

Он убежал в дом и вернулся с пузырьком зелёнки и кожаным изделием с ремешками. Первому предмету я нисколько не обрадовалась, но пришлось терпеть. Теперь моя рука стала зелёной, а сверху на неё вначале лёг бинт, а затем кожаный широкий браслет, или как его назвал Михаил: "Наруч".

– Попробуй ещё раз, – попросил он, – Не бойся, наруч защитит тебя, смелее.

Я вновь натянула лук до самого уха, и когда навела стрелу на доску с красным кругом посередине, отпустила стрелу. На этот раз тетива звонко распрямилась, щёлкнув по кожаной защите, а стрела умчалась в неизвестном направлении, мимо доски. Я упрямо поджала губы и потянула вторую стрелу. Оказывается здесь, просто глазами не обойтись, нужна ещё сноровка. К концу первой недели, я уже попадала в доску. От неё кстати пришлось отказаться и мы стали использовать тюк сена.

Стрелы попадая в дерево застревали там безвозвратно. Приходилось мастерить вместо них новые. Мы каждый день ходили в лес, для поиска новых прутиков, которые теперь сохли под специальным прессом, чтобы их не повело.

Шли годы, я росла, а Михаилу начало становиться плохо. Мне уже было тринадцать лет, когда однажды утром, заходясь в жутком кашле, он обнаружил кровь на своей ладони. Скрывать от меня, Михаил ничего не стал, а просто велел собираться. Уже по дороге он объяснил мне, куда и зачем мы идём. Он рассказал мне о том, что умирает. В тот злополучный день, когда первая бомба рванула над Москвой, взрывная волна, сметая всё на своём пути, несла большой заряд радиации. И Михаил, глядя на тот самый взрыв, получил хорошую дозу облучения. Она, в свою очередь, вызвала необратимые последствия в организме и даже чудо, что он протянул так долго. Но теперь, злая опухоль, начала высасывать из него жизнь. Сколько ему осталось он не знал, зато знал куда нужно идти, чтобы у меня сложилась хоть какая-то жизнь. И привёл он меня к Фантому, который вёл свой первый набор охотников. С тех самых пор, я Линза, охотница. Михаил, мой второй отец, прожил еще полгода. После чего скончался у меня на руках. Кашляя, булькая, хрипя и плюясь кровью.

– Вот такая вот тебе история нашего прекрасного мира, – Линза плюнула, поднялась и пошла в дом, буркнув на ходу, – Я спать.

А я продолжил сидеть на крыльце, пытаясь осмыслить этот её рассказ. Меня проняло, до самого костного мозга. До меня только сейчас начало доходить, что этот самый мир, нравится только мне. И то потому, что я попал в него, когда здесь появился относительный порядок. Ведь я не жил здесь в момент его обрушения. Я не терял в хаосе своих близких. Какой же я болван.

Линза не нуждается в извинениях, если бы она не захотела, то не сказала бы ни слова. Она взрослая девочка, ей как минимум чуть больше тридцати. Зато, теперь я знаю её историю, теперь я понимаю на что она способна и как лучше использовать её таланты. Ладно, моя смена подходит к концу, скоро нужно будет будить Кока.

Сразу будить сменщика я не стал. Вначале сварил ему кофе, а уж затем пошёл толкать. Кок открыл глаза прежде, чем моя рука коснулась его. Мы все здесь научились спать в пол глаза. Даже дома, никогда не получается уснуть полноценно. Любой шорох и ты уже сидишь на кровати с зажатым в руке пистолетом. Я только сейчас обратил внимание на то, как хищным движением, Кок спрятал нож, который я даже не заметил в темноте. Вот так и живём. Я показал ему, что кофе готов, а я пошёл спать. Он так же, молча кивнул в ответ и слез с кровати, а я занял его тёплое место. Ничего, разбудит Штампа, займёт его койку, а уж этот бугай разберётся где поспать. Ему вообще всё равно где спать.

Закрыв глаза, я не смог уснуть сразу, мысли крутились вокруг рассказа Линзы. Интересно, а кем был Кок. Хотя с ним то всё ясно, они вроде как с Гарпуном, в диких землях росли. Хотя я бы послушал их историю. Может быть, когда-нибудь, они мне её расскажут. А вот Штамп, кем в той жизни был он? Не представляю его жизнь, чтоб она была такая же как у Линзы. Он всегда жизнерадостный. Хотя… За всеми этими размышлениями, я не заметил, как уснул.

Глава 3

Цель близка.

В деревне мы провели неделю, всё же удалось уговорить Линзу немного отлежаться. Погони не было, Кок следил за этим каждый день. Уходил по нашей тропе и проверял свои секреты. Когда мы на следующее утро решили остаться в домике, он специально сходил и установил метки на тропе. Где то ниточку протянул, где то веточку по особому подвязал. В общем не всякий знающий человек сможет заметить. А достаточно зацепить такую метку, и обратно её, как было, уже не приладить. Даже странно, что преследовать нас не стали. Наверняка Пётр давно понял, что что-то не так, на него это не похоже. Хотя откуда мне знать, что у него в голове. И чего он ко мне пристал? Зачем я ему так сильно нужен? Ладно, при случае, задам ему эти вопросы.

– Линза, ты как, готова идти? – спросил я.

– Я давно готова, – отмахнулась та, – Это вы здесь из меня инвалидку делаете.

– Ничего мы из тебя не делаем, – вступился за меня Гарпун, – Мы о тебе заботимся.

– Ладно, заботливые вы мои, – улыбнулась Линза, – Давайте действительно двигаться дальше, а то я смотрю понравилось вам жизнь спокойная.

– Значит решили, завтра с утра в путь, – вставил я последнее слово.

Утром позавтракали, накинули рюкзаки, приготовленные с вечера и двинули на встречу светлому будущему. Всё бы ничего, но вот погода начала портиться. Осень вступала в свои права, с каждым днём это чувствовалось всё сильнее. Хмурое, свинцовое небо над головой, какой то непонятный дождь, больше похожий на пыль и порывы ветра. Лес помогал сглаживать неприятную погоду, небо частенько пропадало за кронами деревьев, ветер терял свою силу, тормозя о кусты и деревья. Вот только сильно лучше от этого не становилось. Влажная погода, быстро сделала одежду точно такой же и казалось, что теперь она нисколько не защищает от холода.

Настроение было под стать погоде, такое же мрачное и серое. Довольный был только Штамп. Он с детской непосредственностью радовался грибам, которые собирал по краям от нашей тропы. Периодически то забегая вперёд, то отставая от отряда.

– Смотри какой здоровый, – ткнул он мне чуть ли не в нос очередным подосиновиком, – И крепкий какой, ни одного червячка.

– Штамп, отвали ты уже со своими мухоморами, – разозлился я, – Лучше за обстановкой смотри.

– Сам ты мухомор, – обиделся он, – Смотрю я за вашей обстановкой, всё там нормально.

– Вон Кок нарисовался, – указал пальцем на силуэт Гарпун, – Видимо сворачивать пора.

Я остановился, сверился с картой, да действительно, сейчас на развилке налево. Махнул рукой Коку, мол принял, тот сразу же скрылся в кустах.

– Это у него зайцы что ли на поясе висели? – спросила Линза, – И когда только успевает?!

– Потому что Кок, прирождённый охотник, – похвалил друга Гарпун.

– Ну я тоже не пальцем деланная, да и зрение у меня получше, – сказала Линза, – Вот только я пока ни одного не заметила.

– Так ты просто не туда смотришь, – съязвил подошедший с очередным грибом Штамп, – Да и Кок один идёт, а мы толпой, к тому же говорим не переставая.

– Вали уже, умник, – пихнул его Гарпун в плечо, – Нечего здесь к моей девушке приставать.

– Ничего, вот устроимся в Нижнем, я себе тоже заведу, – хохотнул Штамп и увидев очередной гриб, кинулся за его добычей.

– Заведёт он, – крикнула ему вслед Линза, – Мы тебе что, козы?

Штамп ничего не ответил, лишь отмахнулся рукой, как от надоедливой мухи.

– Ты смотри, он ещё руками на меня машет, – возмутилась она и пригрозила ему кулаком, – Ну попадись мне только.

– Тёть, прости засранца, – с улыбкой во все тридцать два зуба, извинился Штамп, – Я больше не буду на тебя руками махать.

– Ладно, – смилостивилась она, – Живи, пользуйся моей добротой.

От этих шутливых перепалок, настроение начало немного улучшаться, а может и привыкать начал к плохой погоде. Тропа в очередной раз вильнула и за поворотом нас дожидался Кок. Он сидел на пеньке и обдирал зайцев.

– Привал, – скомандовал я, посмотрев на часы, – Вон Кок уже обедом занимается.

– Пожрать это хорошо, – обрадовался Штамп, – Линз, а замути опять той гречки с грибами и зайчатиной.

– Долго это, – отказалась она, – На вечер давай, на ужин.

– Эх, зря я что ли грибы собирал? – вздохнул он.

– Давай похлёбки сделаю, с грибами твоими, – предложила Линза, – Тоже вкусно будет.

– Давай, Линза, сейчас жидкого и горячего полезнее будет, – встрял я в выбор меню, – Замёрз я, как суслик.

Мы принялись за готовку всем скопом. Есть уже действительно хотелось. Кок разделал зайцев, одного завернул в тряпицу, на ужин, второго разделил на части и кинул в кипяток. Штамп ковырялся со своими грибами, Гарпун занялся картошкой, а Линза руководила процессом. Вскоре обед был уже готов, мы сели вокруг костра и принялись с удовольствием поглощать вкусный суп.

– Кок, далеко нам ещё? – спросил Гарпун, – Что-то мне кажется что мы уже придти должны.

– Тебе кажется, – в своей манере ответил он, – Мы даже половину пути еще не прошли.

– А где мы сейчас? – спросил уже Штамп.

– К вечеру должны к реке выйти, – немного подумав сказал Кок, – Дальше лесом километров тридцать до Выксы, а там можно по старой дороге шагать.

– Не опасно, по дороге то? – спросил я.

– Там уже другие законы, – ответил Кок, – Опасно будет. Только иначе, привычнее.

– Думаешь не сунутся? – спросил я имея ввиду преследователей.

– Может и сунутся, – пожал Кок плечами, – Только тут знать нужно.

– Что знать? – не понял я.

– Как идти, и с кем говорить, – дополнил Гарпун, – А в кого лучше и вовсе стрелять сразу.

– М-да, понятно, что ничего не понятно, – хмыкнул я.

– Да тут в двух словах не расскажешь, – сказал Гарпун, – Вот устроимся, приживёмся, сам всё поймёшь.

– Ладно, конспираторы, – согласился я, – Собираемся и в путь, хорошо бы сегодня через реку переправиться.

– С этим проблем не будет, – сказал Кок и закинув рюкзак за спину шагнул дальше по тропе.

– Вот вечно он так, – посмотрев ему вслед сказал я, – Скажет "А" и дальше думай сам.

– Он с детства такой, – сказал Гарпун.

– Угу, загадочный, – добавил я и все дружно поржали.

После обеда настроение заметно улучшилось, идти стало веселей. Болтали обо всём и ни о чём. Кок изредка появлялся на глаза, указывая повороты и тропы на развилках. Вот же нелюдимый тип. И ведь ему в самом деле нравится идти одному. Иногда мне кажется, что мы ему даже мешаем.

К реке мы вышли, как и планировали, ближе к вечеру. Кок велел нам оставаться на берегу, а сам куда то исчез. Куда именно, выяснилось примерно через час. Он привел точно такого же мрачного типа, как и сам. Отличались они только тем, что мужик был с огромной, пушистой бородой и при этом имел абсолютно голую башку. Было видно, что он её не брил, а облысел нормальным, природным способом. Я невольно сразу же окрестил его Бородачём.

– Вам переправа? – спросил Бородач, – десять медяков с человека.

– Нифига себе, дядя, а не слишком ли ты ломишь?

– Можешь в плавь, – спокойно пожал плечами тот.

– Вы не братья? – спросил я кивнув Коку, невольно подражая скупости в словах.

– Нет, – то-ли не поняв шутку, то-ли не отреагировав на неё, ответил Кок.

– Нас пятеро, по десятке медью с каждого, это один серебром выходит, – подсчитал я.

– Нет, этого бесплатно повезу, – кивнул головой в сторону Кока, Бородач, – С вас сорок медью.

– У меня столько меди нет, – покопался я в кошеле и выудил серебряную пластинку, – Сдачу найдёшь?

Бородач, молча пожал плечами, залез в карман фуфайки и выудил целую пригоршню различных пластинок. Так же молча отсчитал десять медяков, и протянул мне. Я подставил ладонь под его кулак и принял сдачу, отдав взамен свой серебряный.

– А почему его бесплатно повезёшь? – не смог удержать я любопытства.

– Это же Кок, – на лице Бородача впервые отразилась эмоция. Удивился он очень сильно, и ответил так, что мы видимо, сами должны всё понимать.

– Они здесь все похоже того, – высказал своё мнение Штамп, а Гарпун сразу же толкнул его, чтоб тот заткнулся, – Эй, ты чего толкаешься?!

Теперь уже все мы закатили глаза к небу. Нет, Штамп отличный мужик, добрый, отзывчивый и безотказный, но порой его тупость, превосходит все его плюсы. Хорошо, что Бородач оказался спокойным типом, хотя что там спокойным, он вообще никак не реагировал на нас и реплику Штампа, точно так же, пропустил мимо. Бородач молча ушёл, оставив нас одних на берегу.

– Ну вот, плакали наши денежки, – опять выдал Штамп, – Надо было после переправы расплачиваться.

– Штамп, ты реально достал со своим языком, – тут же взвинтился Гарпун.

– А что я такого сказал то? – неподдельно удивился Штамп, – Всё по теме же?!

– Ай, ну тебя, – отмахнулся Гарпун, не желая продолжать спор.

Спустя пять минут ожидания, я услышал на реке, до боли знакомый треск моторной лодки. Вот это да, теперь понятно, почему переправа стоит так дорого. И точно, вскоре из-за кустов, край берега, показалась самая обыкновенная, старая, алюминиевая Казанка. Бородач подрулил к берегу, лодка ткнувшись в берег прочертила носом песчаное дно и становилась. Вместились все пятеро, за один заход. Последний оттолкнул лодку от берега и запрыгнул на лодочный нос. Наш паромщик, лихо завел двигатель, присмотревшись, я узнал старый добрый "Вихрь" на 20 сил. Лодка заскользила по водной глади, изредка подпрыгивая носом на волнах. До другого берега долетели за пару минут. Заглушив двигатель заранее, Бородач подвёл нас к пологой части берега с удобным подъёмом и точно так же ткнул её носом в песок. Мы быстро выгрузились, поблагодарив мужика.

– Рыбки не надо? – спросил Бородач, – Я вчера стерляди натаскал, хорошая жирная.

– А давай, – загорелся я, – Давненько я стерлядкой не баловался.

– Медяк, – запросил Бородач, протягивая мне пакет из супермаркета.

– За всё? – поднял я от содержимого пакета, на него удивлённые глаза, – Где ты пакет то такой нашёл?

– У меня их много, и рыбы у меня много, пропадёт, – пожал плечами Бородач, – Берёшь, нет?

Я вынул из кожаного кошеля медяк и отдал мужику. Сегодня будет царский ужин.

От реки далеко отходить не стали, решили заночевать с красивым видом. Ну и близость к воде, тоже хорошо. Посуду помыть, да и чего уж там, самим помыться тоже не мешало бы. Вода сейчас конечно холодная, но по быстрому можно. А потом около костра согреться не проблема.

Место выбрали просто шикарное, со всех сторон мы были закрыты растительностью. По берегу рос высокий камыш, а сзади нас прикрывала стена из ивы. Она немного нависала над полянкой, образуя эдакий природный козырёк. Погода начала немного развеиваться и на закате просматривалось оранжевое солнышко. Свинцовые тучи, которые весь день висели над головой непроглядной, сплошной стеной, теперь больше походили на рваные клочки, среди которых оранжевыми лучами пробивались полоски солнечного света.

Линза на этот раз была отстранена от приготовления ужина. Сейчас у костра хозяйничал я, потрошил и чистил стерлядку, натирая её солью и специями. Со специями в настоящее время была большая проблема, но запасливая Линза тащила с собой почти всё, что нам удалось вынести с подземного бункера под Тулой.

– Вот это царский ужин, – сказал Штамп, после того, как слопал две больших рыбины, – Это даже вкуснее, чем оно пахло.

– А я что говорил? – усмехнулся я, – А ты всё гречку, гречку.

– Ну я же не знал, – возмутился он, – Надо было ещё взять.

– Нет, до завтра она бы уже испортилась, – возразил я, – Рыбу нужно есть сразу. У нас ни коптилки, ни морозилки нет.

После ужина, мы пошли мыться. В ледяной воде – это то ещё удовольствие, но справились. Даже Линза не стала отказываться от этого, сомнительного удовольствия. Отогревшись у костра, мы переоделись в чистую одежду и поделив смены, отправились спать.

Спал я, как мне казалось всего ничего. Посреди ночи нас поднял тревогой Гарпун. Ночная атака – это не подготовленный бой. Я выскочил из палатки, едва не упал, запутавшись в её растяжках и начал озираться в поисках опасности.

– Вон они, – указал пальцем в сторону реки Гарпун.

Я наконец увидел виновников ночной тревоги. Прямо из реки, на берег выползали твари, похожие на медуз и осьминогов одновременно.

– Не давай им прикасаться к себе, – крикнул Кок, – И патроны не переводи, они им вреда не причинят.

– А как же их тогда? – спросил я, судорожно соображая, что же делать.

– Огонь, – махнул горящей палкой Кок.

Я только сейчас заметил, что все держат в руках горящие палки и только у меня в руках находился "Вал". Отбросив в сторону ненужное оружие, я выхватил из костра горящую корягу. Линза тут же подложила туда ещё несколько штук.

Первый выпад произвёл Гарпун. Тварь выбросила вперёд своё скользкое щупальце, Гарпун увернулся от него и тут же ткнул горящим концом в центральный комок. Послышалось шипение и гадкая, склизкая, непонятная штука начала извиваться всеми своими щупальцами, не издавая при этом ни звука. Палку Гарпун выпустил из рук сразу же после удара, иначе эти самые щупальца ужи извивались бы на нём. Отпрыгнув, он выхватил из костра ещё одну палку и встал наизготовку, напротив следующего спрута. Тварь, в которой торчала горящая палка, продолжала извиваться неподалёку, при этом она уже начала разгораться. Пламя всё больше и больше охватывало её и вдруг она вспыхнула, как будто её облили бензином. Ну теперь хотя бы понятно, как их нужно убивать.

Я немного присел и начал внимательно наблюдать за осьминогом, который полз в моём направлении, не забывая при этом поглядывать по сторонам. Твари не имели цвета и ночью их было практически не видно. Только всполохи костра выдавали их мокрые, скользкие силуэты. Взмах щупальцем прошёл в миллиметре от моего лица, он был на столько быстрым, что я едва успел отклониться назад. Время для моей контратаки, при этом, было безвозвратно утеряно. Я начал качаться из стороны в сторону, пытаясь предугадать следующий выпад и я его дождался. На этот раз тварь метила по ногам и это была её ошибка. В прыжке мой удар оказался более продуктивным, нежели у Гарпуна. Горящая палка вошла в комок между щупалец и погрузилась в желеобразную массу сантиметров на тридцать, пришлось даже немного её придержать, чтобы не проткнуть тварь насквозь. Послышалось шипение, как при опускании чего-то горячего в воду, но пламя не коряге не угасло, а начало разгораться внутри осьминога. Мой противник точно так же начал биться в судорогах и извиваться своими отростками. Огонь становился всё ярче, я едва успел отпрыгнуть, как и эта тварь резко вспыхнула. У ребят тоже все было успешно, краем зрения я уловил уже несколько вспышек. Выхватив из костра очередную горящую ветку, я принялся поджидать следующего монстра. Убивать их оказалось не так уж и сложно. Вот только выползать на берег они от этого меньше не стали. Если так дело пойдёт дальше, то нам не то, что отбиваться, пожрать приготовить не на чем будет.

– Ничего, нам главное первых лучей солнца дождаться, – словно прочитав мои мысли ответил Гарпун, – Я с такими уже связывался, они не переносят солнечного света.

– Прямо как вампиры, – крикнул я в ответ и едва не поплатился за то, что отвлёкся.

Едва успел уйти в кувырок, увернувшись от летящего в меня щупальца. Выходя из кувырка я встал на колени и вонзил едва горящую палку в центр осьминога, и сразу же снова кувырком ушёл от трепыхающегося тела. Тлеющая палка едва, едва светилась внутри тела монстра, постепенно начиная разгораться, непонятно каким образом.

Я обернулся к костру, всё, оружия больше нет, все наши запасы сгорели вместе с осьминогами, или медузами. Что же делать? Вдруг меня, как озарило, я рванул в палатку и выдернул из бокового кармана рюкзака, свой дробовик. В палатке спрятался испуганный Фокс. Видимо понимает, что с этими монстрами ему не совладать. Потому, что трусом его не назовёшь, на медведя то он прыгнул не задумываясь.

– Молодец, – похвалил я его, – Сиди не высовывайся.

Я едва успел вывалиться наружу, щупальце, с чавкающим звуком, угодило в край откидного клапана и оставило там мокрый след, а в палатке взвизгнул лис. Мне снова пришлось уходить от атаки кувырком. Вскочив на ноги, я отбежал чуть подальше и принялся дёргать затвор дробовика, выбрасывая ненужные патроны наружу. После этого принялся набивать в него зажигательные.

– Посторонись, зашибу, – крикнул я и всадил заряд зажигательных дробин, смешанных с магниевой крошкой, в тело ближайшей твари.

Эффект не заставил себя долго ждать, осьминог тут же полыхнул, как будто был наполнен не слизью, а жидким горючим. И чего я сразу не догадался? Передёрнув затвор взял на прицел следующего, но тут рука Кока легла мне на ствол и мне пришлось опустить ружьё.

– Ты чего? – возмутился было я.

Кок ничего не ответил, а указал пальцем на монстров и затем на линию горизонта. Твари замерли и больше не двигались с места, а на горизонте появились первые признаки восходящего солнца. Небо окрасилось в серый цвет, но самого солнца было ещё не видно. Однако твари замерли на месте, как вкопанные. Мне стало интересно, что же будет дальше, когда начнётся настоящий восход. Вот только ничего интересного не произошло. Простояв так несколько минут, эти непонятные слизни, не разворачиваясь, поползли обратно в речку. Двигались они, кстати, не особо то и быстро, сейчас, когда они уже не представляли никакой опасности, их можно было рассмотреть внимательнее. Субстанция, напоминающая то-ли гель, то-ли воду в пакете, двигались они волнообразно, а щупальца, как будто жили отдельной жизнью, постоянно шевелились и извивались.

– М-да, – проводил я их задумчивым взглядом, – Отвратительные штуки.

– Это хорошо, что по тебе ни разу не попали, – весело сказал Штамп, – Не то сейчас визгу было бы.

– Это смертельно? – спросил я у него.

– В большом количестве да, – ответил за него Гарпун, – Если обовьёт тебя щупальцами, всё считай не жилец. Но и если зацепит, воевать точно больше не сможешь.

– А что за эффект? – продолжал любопытствовать я, – Что чувствуешь в месте попадания?

– Ну-у, – задумался он, – Ощущение такое, будто тебя кипятком ошпарили. Очень похоже на ожог крапивы, только в тысячу раз больнее. И кода потом в этом месте, как обваренная становится, целым пластом, до самого мяса слазает.

– Бр-р, – помотал я головой отгоняя наваждение, – Мерзкие твари.

– Вы долго там будете восходом любоваться? – раздался сзади голос Линзы, – Убираться кто будет? За дровами тоже идти нужно? Или вы от завтрака отказываетесь.

– Ага, сейчас, держи карман шире, – чуть не подпрыгнул Штамп, – Я за дровами, а вы убираться, – сказал он и рванул с места.

Мы переглянулись и пошли убирать бардак, оставшийся после боя. Да и лагерь сворачивать пора. Подойдя к своей палатке, я задумчиво уставился на мокрое пятно, которое оставил один из мутантов. Хотел было ткнуть в него пальцем, но передумал, ничего хорошего из этого точно не выйдет. Осмотревшись вокруг, сорвал пучок травы и вытер слизь с клапана, затем замыл его водой и снова протёр травой. После этого, уже смело собрал палатку, свернул и закрепил на рюкзаке.

После завтрака, мы продолжили дальнейший путь. К вечеру мы должны выйти к Выксе. Города конечно уже нет, на его месте остался котлован, заполненный зеленоватой жижей. По этому в него мы естественно на пойдём, но проходить будем очень близко. А поговаривают, что в жиже этой, всякое водится и ночевать рядом, сравни самоубийству.

– Как будем Выксу обходить? – спросил меня Кок, когда мы остановились на обед.

– Ты что предлагаешь? – ответил я вопросом на вопрос, – У тебя здесь опыта больше.

– Это зависит от того, на сколько на быстро нужно дойти, – загадочно ответил тот.

– Кок, да какая спешка, мы собираемся в зиму город основать, – усмехнулся я, – Как по мне, так лучше пересидеть до весны, а там уже и за дело браться.

– Ты по этому поводу не переживай, – ответил Кок, снова ковыряясь ножом в ногтях, – Там есть где пересидеть. С Выксой как поступим?

– Я бы выбрал встать лагерем пораньше, а там уже по светлому проскочить, – немного подумав предложил я, – Хотя если есть обходной путь, лучше по нему.

– Путь есть, – сразу же ответил он, – Вот только обход займёт дня два.

– Ну и смысл тогда в нём? – спросил я.

– Мало ли, – пожал плечами Кок, – Там безопасно, максимум разбойники.

– Нет уж, лучше с монстрами, чем с людьми, – отмахнулся я, – С ними хотя бы всё ясно.

– Согласен, – кивнул тот, – Я людей тоже не очень.

– Вы чего там шепчитесь, – к нам подошёл Штамп, – Пошли жрать, Линза зовёт.

Мы поднялись с поваленного дерева, на котором сидели неподалёку от нашего бивуака и пошли обедать. За основной план приняли раннюю стоянку.

– Так, народ, – пообедав начал я вводить остальных в курс дела, – Впереди Выкса, сами знаете, что хорошего в этой яме мало, так что на ночёвку сегодня встанем раньше.

– Танцуй, Штамп, будет тебе на ужин фирменная гречка от Линзы, – засмеялась хозяйка рецепта, – А то второпях ковыряться с ней не очень удобно.

– А без танца что, не будешь готовить, а то я плохо танцую, – не поняв аллегорию, серьёзно заявил Штамп, заставив нас дружно расхохотаться.

В путь выдвинулись спустя час, после обеда. Спешить сегодня уже некуда, а ночь выдалась, можно сказать бессонная. Погода сегодня стояла солнечная и тёплая, по этому мы и решили, раз такое дело, можно часок вздремнуть на солнышке.

Многие мудрецы говорят, что дорога способствует размышлению. И они правы, когда ноги перебирают километр за километром, разные мысли сами идут в голову. Нет, молча мы не шли, всегда кто-нибудь разговаривал, или рассказывая что-то, или обсуждая. Но как водится, некоторые темы интересуют не всех и я иногда отключался от разговора, уходя в свои размышления.

Почему то сегодня, я вспоминал свою прошлую жизнь, сравнивал её с настоящей и честно говоря, мне больше нравилась эта. Хотя по старой я иногда тоже скучал, но в основном по комфорту. Удобно передвигаться на машине, удобно, когда есть горячая вода в кране. Хотя у Саломона Моисеевича, тоже была горячая вода, но сейчас, это скорее исключение. Удобно было зайти в супермаркет и купить всё, что душа попросит. Зато здесь, есть понятие "Справедливость", есть честь и достоинство, есть много чего, что утратило свою силу в моём, удобном мире. Например здесь так же, как и в моём мире, есть платёжные средства, но их не ставят превыше дружбы и справедливости. Опять же, исключения есть, но на то они так и называются, что их мало.