Текст книги "Сумрак. Новая жизнь"

– О чем задумался? – выдернул меня из моих размышлений Гарпун, – Уж больно взгляд у тебя отсутствующий.

– Да так, о своём мире вспоминал, – без утайки ответил я.

– Скучаешь? – участливо спросила Линза, – Если бы была возможность, вернулся бы назад?

– Нет, не вернулся бы, – отрицательно помотал я головой, – Но вот скучать, скучаю иногда. Только не по той жизни, а скорее по удобству, которое там присутствует. А по людям и по системе нет.

– А мне бы хотелось посмотреть, – мечтательно продолжила Линза, – Как это, жить, когда вокруг ездят машины, когда не нужно ни в кого стрелять.

– Тебе бы понравилось, – согласился я, – В этом плане наш мир конечно лучше. Вот только разлюбила бы ты его быстро, как только столкнулась бы с первой несправедливостью.

– Мне кажется, что ты сам слишком несправедлив к своему миру, – сказала она, – У всего есть свои плюсы и свои минусы.

– Возможно ты права, – ответил я, – Но ведь ты точно так же не любишь свой мир.

– Кто тебе это сказал? – удивилась Линза.

– Твой рассказ и твоя реакция после него, – честно ответил я.

– Нет, Сумрак, тебе показалось, – усмехнулась она, – Я люблю этот мир. Мне просто не нравится его жестокость. И я думаю, что твой, не так уж и плох. По крайней мере, в вашем мире, не убивают за банку тушёнки.

– Да, за тушёнку не убивают, – согласился я, – Но у нас могут втоптать тебя в грязь, просто потому, что ты другая. Если ты будешь умирать на улице, люди пройдут мимо.

– Сумрак, а здесь разве не так? – Линза остановилась и посмотрела мне в глаза, – Нас только что хотели скормить Царю!

Я не смог ничего на это ответить, разговор стал неприятным, может быть потому, что я услышал правду. Но он заставил меня крепко задуматься. Линза права, на все сто процентов, жить там было на много проще. И если применить к той жизни все те навыки, которые я получил здесь, то как знать, кем бы я мог стать там? Вот только мир этот, нравится мне по другой причине. Нравится он мне потому, что я в нём не одинок. Здесь у меня есть друзья, с которыми я хочу общаться, нас объединяют общие интересы. В конце концов, я в них уверен.

Возобновлять разговор я конечно же не стал. Все, что мы хотели сказать, уже сказали. На Линзу я не обиделся, она всё правильно мне сказала, она друг и имеет право на своё мнение. К тому же она смогла раскрыть мне глаза, в моих заблуждениях. Да и мало что поменялось, я по прежнему люблю этот мир, больше чем свой предыдущий.

Примерно часам к четырём вечера мы отыскали хорошую полянку для ночёвки. До Выксы нам оставалось около пяти километров. Прямо под боком имелся родник с ледяной и очень вкусной водой. Дальше всё, как обычно поставили палатки, развели огонь и принялись готовить. Всё это сопровождали неспешные разговоры, а я сидел чуть поодаль и всё никак не мог избавиться от мыслей, которые внесла мне в голову Линза.

– Чего такой грустный? – подсел ко мне Кок, – Случилось чего?

– Да нет, полный порядок, – ответил я, – Мысли разные одолевают.

– Понятно, – кивнул Кок, – Завтра Выксу проходить, может так получиться, что без боя не пройти. Если есть сомнения, может лучше в обход?

– Да нет, не переживай, – отмахнулся я, – Мысли совсем не об этом.

– Ладно, – сказал он и занялся своим любимым занятием, принялся за ковыряние в ногтях ножом.

А я решил проверить оружие. Тем более, что дробовик, после стрельбы я так и не почистил. Меня успокаивает это занятие, помогает разложить мысли по полочкам. Вместе с деталями пистолета, или автомата, или того же дробовика, которые становятся на свои места, точно так же на места встают и мысли.

После ужина распределили смены для караула, вот только спать никто не пошёл, рано ещё. Плюсом ко всему, добавляла волнения аномальная зона неподалёку. Нет, никто не боялся, просто само по себе присутствие рядом различных тварей, будоражило кровь. Штамп, так тот в очередной раз проверил все ленты, смазал механизмы, очень он любит свою бандуру, а пострелять толком не удаётся. Получалось даже, что все ждали неприятностей, нежели боялись их появления. Но они всё не приходили и в итоге всем пришлось расходиться по палаткам и укладываться спать.

Ночь прошла без приключений, как и весь следующий день. Мимо Выксы прошли спокойно, так ни на кого и не нарвались. Ну или на нас так никто и не набросился. Штамп немного расстроился, очень уж ему нравилось косить врагов из пулемёта. В обед снова, вместе с Коком просматривали карту, чтоб проложить дальнейший маршрут.

– Есть хороший вариант, – ткнул кончиком ножа в карту Кок, указав на город со странным названием Ворсма.

– Чем он хорош? – спросил я.

– Это живой город, – задумчиво ответил тот, – Ещё с тех времён живой.

– Вот как? – удивился я, – Этому есть объяснение?

– Есть, – кивнул Кок и помолчав продолжил, – Город маленький, и никому до него не было дела.

– Это хорошо, – кивнул я, – Предлагаешь в него зайти?

– Рекомендую, – сказал Кок, – Эти ножи – работа их кузнецов, – он подкинул в руке нож и тот упал к нему в ладонь, точно рукоятью.

– М-да, действительно стоит заглянуть, – подумав согласился я, – Может там и работу по профилю найти сможем. Деньги у нас не бесконечные.

– Не понимаю значимость этих железок, – подал плечами Кок, – Ну деньги, и что? Что все с ними так бегают?

– Это универсальная система платы, – сказал я, – Чем то же нужно оценивать вещи. Например ты производишь носки, а я ножи…

– Я знаю как это работает, – перебил меня Кок, – Я не понимаю, почему все за них так держатся?

– Ну как, зачем, это же позволяет тебе получить всё что ты хочешь, – попытался я сформулировать ответ.

– Я и так имею всё, что хочу, – снова пожал плечами Кок, – И ты тоже.

– Не все такие, как мы, – сказал я, – Очень многие люди, зависят от этих железок. Вот горожане, к примеру, как им получить еду, если кроме того, что строить дома, они больше ничего не умеют. А ведь это очень нужное умение, вот только для того, чтоб пропитаться, нужно уметь охотиться, а охотнику нужно где-то жить.

– Ты опять объясняешь мне принцип работы денег, – спокойно сказал он, – Я знаю как всё устроено.

– Ну ведь это всё связано, – не понимая, что хочет от меня Кок, сказал я, – Как же лесорубу кормить детей? Вот он и бегает с этими деньгами и трясётся над каждой медяшкой.

– Это для меня слишком сложно, – отмахнулся Кок, – Пошли лучше обедать.

– О чём вы там так увлечённо беседовали? – спросил Гарпун, как только мы подошли.

– Коку было интересно, почему все так трясутся над своими деньгами, – ответил я, – Я пытался пояснить.

– Ха-ха-ха, – рассмеялся Гарпун, – Это он всех достаёт, со своей философией. А все объяснения мимо ушей пропускает. Больная тема для него, хочет доказать всем, что жить можно без денег. Вот только у самого пока, ничего не выходит.

– Понятно, – кивнул я, – Кок предлагает на Ворсму идти.

– Дело хорошее, – согласился Гарпун, – Там можно спокойно отдохнуть пару дней, да и закупиться всем необходимым.

– А как так вышло, что город цел остался? – спросил я, – Кок объяснил тем, что он якобы маленький, но сколько таких маленьких городов и деревень, сейчас брошенные стоят.

– Там люди издревле сталью занимаются, – пустился в объяснения Гарпун, – Всё оборудование есть, и чуть не в каждом доме. Когда ещё жизнь в этом мире била ключом, там завод стоял, по производству ножей различных. Заодно и специалистов по ножам много на заводе выросло. Ну а когда начался капитализм, многие на дому кузни основали. Что уж говорить о мире разрушенном.

– Так они на одних ножах выжить смогли? – удивился я.

– Ха, три раза, – саркастически усмехнулся Гарпун, – Вот войдём в город, сам увидишь эти ножи, а потом и выводы делать будешь. Помимо ножей, там любой вид холодного оружия делают, да такой, что за него три автомата дают.

– Ого, сильно, – восхитился я, – Действительно, стоит заглянуть.

– Линза, а можно мне добавки, – подал голос Штамп, доскребая свои остатки в миске.

– Ну ты здоров жрать, – захохотал Гарпун, – Куда в тебя столько лезет то?

– У меня растущий организм, – подхватил шутку Штамп, подставляю свою миску под черпал Линзы, – Мне нужно хорошо питаться.

– Солитёр у тебя растущий, – хохотнула Линза, накладывая ему добавку.

– А вы моё домашнее животное не трогайте, – отмахнулся Штамп, – у Сумрака вон лис, а у меня солитёр.

–Оум, – высказал своё недовольство Фокс, услышав, как его сравнили с солитёром.

– Тихо, Фоксик, кушай, не отвлекайся на него, – потрепал я своего лиса по холке, – Это дядя Штамп так шутит.

Пообедав продолжили путь. Кок снова шёл впереди, мы просто шли, периодически меняя партнёров для болтовни. Лис то убегал вперёд, то отставал, но всегда в итоге показывался на глаза. Дни меняли друг друга, погода в последнее время не радовала, повесив над головой мрачное, серое небо. Хорошо хоть дождь, не лил постоянно. Один раз, столкнулись с кошками, но эти хитрые бестии, поняв, что нас много, не стали с нами связываться. Умчались куда-то по своим кошачьим делам, прыгая по веткам деревьев и скользя в высокой лесной траве. Но на заметку мы место взяли, мало ли, в будущем может пригодиться. Знать, где обитает стая – уже половина успеха. Но в целом, весь путь до Ворсмы мы прошли спокойно.

Город представлял собой хорошую крепость. Вокруг него была поставлена высокая стена, состоящая где-то из бетона, а где-то из листового железа. Было видно, что когда то он был на много больше, чем сейчас. Перед стеной находились старые, брошенные некогда деревянные дома и фундаменты каких-то строений. Видимо сами строения были разобраны, для возведения стены, или ещё чего-нибудь необходимого городу. Масштабы стены впечатляли, было видно весь труд, который люди вложили в её возведение. Высота её составляла не меньше семи метров. Толщину пока оценить не удавалось, для начала надо бы войти в город.

Ворота украшала кованая, стилизованная надпись: "Ворсма". Сами они так же были украшены кованиной в виде всевозможного холодного оружия. Выглядело это весьма впечатляюще. Двери были открыты, закрывали их скорее всего в ночное время суток и при возникновении опасности. На входе стояли четверо с автоматами, но у каждого на поясе висела шашка, как у дворян в восемнадцатом – девятнадцатом веках.

– С оружием нельзя, – остановил нас один из стражей, – Зайдите в караулку, отметитесь, стволы опечатают и в ящик уберут.

– Хорошо, – кивнул я и махнул рукой остальным, мол айда в караулку.

В тёмном помещении, освещённом маленьким окном и керосиновой лампой, сидел усатый дядька, с круглым, пивным животом.

– С какой целью в город? – спросил он, раскрыв журнал.

– Прикупить кое чего, отдохнуть, мы буквально на пару дней, – ответил я за всех, на правах старшего.

– Угу, – буркнул усач и высунув язык, начал усердно выводить буквы в журнале, – Имя, фамилия? – спросил он, дописав наше предыдущее объяснение.

– Я Сумрак, – представился я, – это Линза, Гарпун, Штамп и Кок.

– Тот самый Кок? – увеличил мужик глаза в размерах, осматривая нашу компанию.

– Тот самый, – буркнул в ответ Кок, – Пиши давай, нам ещё заселяться.

– Так вы что, все охотники? – не унимался усач, – Первый раз такое вижу, чтоб охотники кучей ходили. А вдруг вы себя за кого-то другого выдаёте, может мне запрос в вашу гильдию вначале отправить?

– Можно и запрос, вот только долгое это дело, – согласился я, а сам достал уже приготовленные медяки, по одному на каждого из нас и аккуратно положил их стопкой на журнал усачу, – Это пока гонец туда, пока обратно. А мы что же, на улице всё это время будем?

– Ну что вы, как можно на улице, – сделал честные глаза регистратор и моментально сгрёб медные пластинки себе в ящик, – Сейчас мы вас впишем и все дела.

– И что же, личность подтверждать не нужно? – немного съязвил я.

– Что вы, что вы, – выставил он руки ладонями вперёд, – Как можно, я же вижу, с вами уважаемый человек, Кок. Так что всё в полном порядке, он поручится за ваши личности и всех дел.

Усач замолчал и снова принялся выводить буквы карандашом, высунув кончик языка от усердия. Ну что, схема вполне стандартная, это у себя в области мы смело могли кулаком в грудь себя постучать. Как так, мол, я же знаменитый охотник, а вы мне здесь… Тут же всё немного иначе. Во-первых, мы беглецы и лишняя информация о наших передвижениях ни к чему, во-вторых, мы действительно могли просидеть неделю под стенами города, до выяснения. Нет, потом они конечно бы извинились, сами мол понимаете, времена нынче такие, уж не обессудьте, господа охотники. А это всего-навсего пять медяков. Если учесть, что на дне рюкзака, завёрнутыми в тряпицу, у меня лежит тридцать золотых и около сотни серебром. И ладно бы у меня одного, Кок, который повёрнут на жизни без денег, скопил вообще немыслимую суму в сто пятьдесят золотых. А такие подобные сбережения имеются у каждого из нас.

Покончив с регистрацией, мы направились в гостиницу. Оплатив три ночи и заняв номера, мы отправились на ужин. Сегодня решили гулять по полной, когда ещё в следующий раз выпадет возможность вкусно поесть. Нет, Линза нас конечно балует, но ей тоже нужен отдых от кастрюлей. Так что кабак и всенепременно самый лучший. Такой обнаружился в центре Ворсмы, ну а где ему собственно ещё находиться.

Красивое место, осталось ещё со времён старой жизни. Лепнина на стенах, шторы, большие окна, всё то, к чему так привыкли наши глаза в мирное время. Сейчас это выглядело, как самое шикарное место в мире. Хотя когда то давно – это была самая обыкновенная, заурядная кафешка. Цены конечно соответствовали обстановке. А сам ресторатор подошёл к заведению очень креативно. Расплачиваться здесь нужно было старыми, русским рублями. Эти рубли менялись на входе в специальной кассе, один медный – одна тысяча. Тысячу выдавали различными купюрами, с разменом так сказать. Нас сразу предупредили, что покушать здесь не дёшево и минимум, который подлежит обмену – пять медяков с носа. Если учесть, что в обычной корчме можно поесть втроём на один медяк, то это более чем не дёшево. Но раз решили, значит гуляем. Каждый взял себе по десять тысяч рублей, чтоб ещё и на горячительные напитки хватило. Вежливый официант проводил нас за столик и спустя пару минут положил перед каждым кожаную книжку меню.

Когда мы определились с местной кухней и сделали заказ, ребята начали рассматривать старые деньги. Бурно их обсуждали и смеялись над их несостоятельностью. Мол бумага – это же так ненадёжно, и порвать легко и сгореть могут, а от воды, тау вообще не защитить никак. Наконец явился официант с подносом и все разговоры за столом мгновенно утихли.

Просидели мы в кафе без малого, до полуночи. И к моему удивлению, место оказалось крайне популярным. В Ворсме проживало достаточно состоятельных людей, раз могли себе позволить выход в подобное заведение. Было видно, что имелись тут и завсегдатаи и новоприбывшие, которые так же как и мы посетили это заведение из-за любопытства. Ну и кухня была просто отменной, как и щедрые порции, за которые платили такие деньги. Я, например, заказал себе кабаньи рёбра на углях под помидорным соусом с гарниром из овощей. Плюсом ко всему этому заказал салат и мясную нарезку. Понял, что зря добавил салат и нарезку, только тогда, когда принесли основное блюдо. Почти целая бочина из рёбер кабана, гора тушёных на гриле овощей и всё это после того, как я уплёл целый таз салата. Просидев до полуночи, мы оставили на столе чуть ли не половину всего того, что заказали. На всё это, вместе с выпивкой потратили около четырёх тысяч рублей. Остатки решили не возвращать, а проесть их здесь полностью, завтра вечером.

На сегодня с нас было достаточно и мы, заряженные положительными эмоциями отправились в гостиницу. На этот раз, я специально взял номер вместе со Штампом. Очень уж мне хотелось послушать его историю жизни. А сейчас, когда он наконец то смог пересытить свой желудок и пребывал в самом хорошем настроении от выпитого, было самое время для откровений. Проговорить мы могли хоть до утра, спешить некуда, да и выспаться за три дня сможем в любой день.

Всю дорогу до гостиницы я прибывал в предвкушении истории и уже по дороге начал задавать наводящие вопросы. А как только мы вошли в номер, зажгли керосиновую лампу и разобрались с вечерними помывками, улеглись каждый в свою койку, я начал вытягивать историю жизни Штампа уже всерьёз.

Глава 4

История по переписке.

Штамп. Настоящее имя Валера. Фамилия нет, потому как он не знал своих родителей. Родился ещё до войны, на момент катастрофы находился в детском доме. Отец неизвестен, а мать умерла при родах, так и определили крепыша в дом малютки. В этом доме он жил до двухлетнего возраста, пока не попал в семью почтальона. Да, его приёмный отец работал обычным почтальоном. Не ради денег, но ради идеи. Матери Штамп, или Валерка, не знал никогда. Его приёмный отец, которого звали Николаем, дал ему это имя. Жены у Николая не было, а оставить что-то после себя очень хотелось. Женщины конечно посещали его холостяцкое жилище, но ничего серьёзного так и не возникло. Сам по себе образ жизни Николая не предвещал ничего серьёзного. В своё время, ещё при Советском Союзе, во время службы в армии, он попал в Чернобыль. Заработал себе на хорошую пенсию, и на полное бесплодие. А когда женившись в первый раз, понял, что все попытки зачать потомство тщетны, обратился к докторам. Изучив Николая вдоль и поперёк, доктора вынесли вердикт: "Бесплодие". Не сказав ни слова совей благоверной он готовился к серьёзному с ней разговору. Вот только жена внезапно преподнесла положительный тест на беременность. Николай сразу всё понял и послал её восвояси, тем более, что и разговоры то ходили, только он в них не верил, люди всегда говорят. А оно вон как вышло. И чего ей не хватало, деньги были, не миллионы конечно, но были. В ласке никогда не отказывал, любил и ухаживал, цветы даже после свадьбы не прекратил дарить.

Так и решил он, больше в узы брака ни ногой. Детей всё одно ждать не приходится, значит и штампы в паспорте ни к чему.

Шли годы, добро наживалось, а наследника как не было, так и не предвидится. Вон у соседа уже трое ребятишек бегает, и все как один здоровенькие, добрые и отзывчивые. Думал Николай, думал и ничего, кроме как взять сироту из детского дома, не придумал. Ввязался было в это дела, да как оказалось работа нужна для такого стабильная. Брак оказывается тоже необходим. Да и вообще много чего нужно. Ну когда это его трудности останавливали, сказано – сделано. Женился на вдове, соседке, фиктивно женился. Договорились так, что денежкой помогать будет, а как Марина, (соседку так звали), узнала для какой цели Кольке жена понадобилась, так и вовсе чуть не бесплатно помочь готова стала. С работой тяжелей всего было. Трудовая книжка то, службой в армии и парой лет на заводе ограничена. А кроме как на пенсию Чернобыльскую, да на калымы временные, он и не жил вовсе. Подумал Николай, побегал по работодателям различным и понял, что никому то он без опыта и не нужен. Одно место только было, где его взять согласились. Почта местная, на должность почтальона. Вроде и работа не пыльная, хоть и оплачивается минималкой. Но ведь в деньгах то он и не нуждается. Оформился на полставки, чтобы пенсию хорошую не потерять и как понравилось ему это дело, вести разные людям разносить. С одним поговоришь постоишь, там люди добрые чего посоветуют, а ты им письмо, или открытку какую, а то и извещение на посылку.

Годы шли, втянулся Николай в работу, вот и срок подошёл, минимального стада рабочего, чтоб маленького из детского дома взять позволили. Подал он документы, Марину с собой пригласил. Она женщина статная, впечатление сразу хорошее производит. Посидели в соцслужбе, специалисты всё поведали, и что работа на административная в плюс зачтётся, и женитьба, и дом большой, вот только в школу нужно ещё специальную походить. Николай на всё согласился, а тем временем медкомиссию проходить начал.

Прошли три месяца, что на школу отведены были, Николай все документы необходимые собрал. Все требования выполнил. Работники соцслужбы даже в дом к нему приходили, проверяли значит, чтобы условия для малыша подходящие были. Всё устроило работников и вот Николай держит в руках заветные документы, для усыновления, или удочерения. Вот только не знал он, что это всего лишь очередной камушек, в его долгом строительстве счастья. Два долгих года он полировал ногами пороги различных заведений, по первому времени его ещё Марина поддерживала, а затем сдалась быстро. Хорошо хоть условие было, что может один из родителей с документами бегать, да регистрироваться. Всюду Николай получал один ответ, деток нет, вставайте в очередь.

– Да как же нет то? – возмущался он, – Вон по телевизору показывают, что детдома переполнены.

– А вы больше телевизор смотрите, – звучало ему в ответ, – Вам там и не такое покажут.

Так и бегал он от одного заведения к другому, по соседним областям ездил, пока не получил весточку, от одного знакомого.

Знакомый тот, занимал высокую должность среди военных. И вот как то так случилось, что уехал он в командировку, а письмо его потерялось. И письмо очень важное и секретное. Его даже отправляли почтой обыкновенной, чтоб секретность не нарушать. И когда уже вышли все сроки и письмо то искать стали, позвонил этот знакомый в отделение, где Николай работал. Там как раз уже девчата смену закрыли и домой убежали. Что в тот день дёрнуло Колю снять трубку телефона, ответа он так и не нашёл. Ведь никогда он до того момента подобного не делал. Ну ушли девчата, мало ли кто там звонит, не его это дело.

Поговорив по телефону и вникнув в проблему звонившего, Николай всё же решил поискать маленький конверт. Был ли он, его мало волновало, человек помощи просит, говорит, что очень оно важное для его судьбы. Что это за письмо и от кого оно, ему было плевать. И ведь нашёл, упало оно при сортировке, и провалилось в щель, между досок половых. Провалилось не полностью, краешек один остался, его то Николай и заметил. Тотчас перезвонил он человеку и доложил, что нашёл письмо. А человек тот велел письмо спрятать и до его приезда никому о нём не рассказывать.

Кто бы мог подумать, что человек этот приедет среди ночи, и окажется каким-то секретным майором. Письмо то, он велел сжечь, а пока оно горело, они немного поговорили. Майор очень благодарил Николая, за проявленную ответственность, сказал, что карьеру ему спас, а может и жизнь вместе с ней.

И вот спустя два года, посреди ночи, снова раздался телефонный звонок. На экране смартфона высветилось "Неизвестный номер". Николай принял звонок.

– Спишь, почтальон? – прокашлялся знакомый голос на другом конце, – Узнал хоть?

– Вас не узнаешь, товарищ майор, – ответил Николай, – Чем обязан?

– Это хорошо, что узнал, – задумчиво ответил служивый, – Слышал я, что ты хочешь маленького в семью принять?

– Есть такое дело, – ответил он, – Только вам то какой с этого прок?

– Ты не выпендривайся, а слушай, – спокойно продолжил военный, – Есть у меня малец один, два годика ему, примешь?

– А как не принять? – удивился Николай, – Спасибо вам большое, я вам по гроб обязан буду.

– Ты словами то не бросай, – усмехнулся майор, – Мальца завтра в Муромском доме малютки заберёшь, там все в курсе уже.

– Спасибо, – начал было снова благодарить он.

– Ты слушай, потом благодарить будешь, – обрезал тот, – Малец не очень обычный, звать Валера, фамилию свою дашь. Воспитай его хорошим человеком.

Николай только хотел снова поблагодарить своего странного знакомого, но в трубке уже была тишина – майор отключился. Странно как-то всё. И что может быть необычного в ребёнке?

– Эх, ладно, лишь бы здоровеньким был, а даже если нет – выходим, – вслух произнёс Николай и посмотрел на часы, – Весь сон сбил, паразит.

Уснуть он в эту ночь так и не смог, все его мысли крутились вокруг ребёнка. Он едва дождался, пока стрелка часов укажет на цифру шесть. После чего он поднялся и пошёл заводить машину. Собрался Николай уже давно.

Вроде бы и ехал не спеша, а до Мурома добрался за полтора часа. Он вышел из машины и подошёл к забору, который отделил дом малютки от остальной цивилизации. Прутья ограды были выкрашены в голубой цвет и было видно, что делалось это уже в тысячный раз. Краска потрескалась и сейчас напоминала скорее пересохшую лужу, в которой почва распадается на отдельный фракции, по типу пчелиных сот. Николай нервно поковырял ногтем старую чешуйку краски, осмотрел двор – движение уже началось, но вход для посещения открывается только в девять утра. Он вернулся в машину, достал с заднего сидения термос, налил себе крепкого чаю и принялся терпеливо ожидать. Странное всё-таки понятие время. Вот вроде бы сидишь уже целую вечность, а глянул на часы – даже минута не прошла.

Несколько раз Николай выходил из машины и нервно вышагивал к забору, и обратно, пока наконец сторож скрипнул калиткой. От этого звука у Николая всё похолодело внутри, руки вспотели и он вытер ладони о штанины своих джинсов. Вся решимость куда-то испарилась и теперь он стоял в нерешительности перед распахнутой калиткой, и продолжал нервно тереть ладони о штанину.

– Вы проходить собираетесь? – выдернул его из размышлений голос сторожа, – Да не переживайте вы так, всё будет хорошо.

– Ах? Да, спасибо, – трясущимся севшим голосом ответил Николай и глубоко вздохнув, сделал шаг навстречу своей новой судьбе.

Всё действительно прошло быстро и хорошо. Мальчонка оказался очень крепким карапузом, он уже уверенно стоял на ногах, был очень улыбчивый и дружелюбный. А когда он схватил Николая за палец, чтобы удержаться от падения, почтальону показалось, что за него зацепилась совсем не детская ручка. Силищи в этом малыше было на взрослого мужчину. Он сразу понял, о чём говорил ему майор, намекая на не совсем обычного ребёнка.

– Ну что, поедем ко мне? – спросил Николай у малыша, – Хочешь, чтоб я стал твоим папой?

Валера взвизгнул и схватив самолёт изобразил звук работающего мотора, заложив игрушкой крутое пике.

С документами решили быстро, Николай подписал нужные бумаги, заполнил заявления, выслушал наставления и уже через пару часов стоял с Валеркой во дворе детского дома. Впереди его ждал суд, который окончательно закрепит за ним, его отцовство, а заодно и материнство соседки Марины.

До дома Николай добирался часа четыре, пришлось ехать в магазин и закупать всё необходимо для мальца. Игрушки, кроватку, и всякую одежду. Валера вёл себя по взрослому, не капризничал и не хулиганил, стоически снося все тяготы хождения по магазинам. Добравшись наконец домой, они вместе принялись разбирать вещи и собирать кроватку. Малыш помогал как мог, разбросал все винты, едва не проглотил шуруп, а в конце концов прищемил свой палец плоскогубцами. Но кроватку в итоге собрали.

На ужин пригласили Марину, ох как же она хлопотала, словно наседка. Своих деток у неё, как и у Николая, не было. То-ли она не хотела, то-ли муж не хотел, а может быть и не получалось. Время такое, многие сейчас без детей, потому и детские дома закрываются, всем семья находится, за исключением самых больных. Жалко их, но не каждый сможет поднять такой груз. Да и чаще всего не дают таких деток в частные руки, для них специальные учреждения созданы.

Ужин закатили, почти праздничный, бутылку сухого вина распили, Марина понянчила довольного Валерку, после чего решили, что пора укладываться спать. Малыша убаюкали быстро, всё-таки день для него выдался эмоциональный. Не каждый взрослый такое выдержит.

– Я завтра в суд бумаги повезу, – обратился Николай к Марине, после того, как малец мирно посапывал в своей новой кроватке, – Ты не передумала?

– Да ты что, Коль, как можно то? – возмутилась она, – Как что нужно будет, ты скажи.

– Вообще, там в течение месяца всё решиться должно, – задумавшись сказал он, – Там буквально пару подписей нам поставить.

– Всё поставлю, даже не переживай, – заверила его Марина, – Ну всё, Коль, я пойду.

– Может останешься, – внезапно, даже для себя, спросил Николай.

– Коль, мы же договорились, – серьёзным голосом сказала Марина, но улыбка сама наползла не её лицо.

– Да я ни на что не намекаю, – попробовал увильнуть от темы он, – Просто неспокойно на душе, сам не пойму что не так.

– Это нервное, – Марина не стала продолжать скользкую тему, – Ложись спать, завтра будет лучше.

– Эх, – вздохнул он, – Ладно, спасибо тебе, Марин, за всё спасибо.

– Ой, ну тебя, – отмахнулась она и открыла дверь в подъезд.

– Точно не останешься? – снова поднял вопрос Николай.

– Точно, Коль! – обернувшись, бросила она через плечо, после чего выскользнула за дверь, оставив в прихожей лёгкий запах духов.

Ночью Николай больше ворочался, чем спал. Мысли постоянно летали вокруг суда, он постоянно прислушивался к дыханию Валерки, а давящее чувство тревоги, всё сильнее и сильнее сжимало сердце. Наконец ему надоело это состояние полудрёмы, он поднялся с кровати и осторожно прошёл на кухню. Поставил чайник на плиту и насыпал две ложки заварки в поршневой стакан. Потом, всё так же тихо, чтобы не разбудить Валерку, вышел на балкон и выудил старую пачку сигарет. Он не курил, точнее давным-давно бросил, но эта пачка всегда лежала в шкафчике. Чиркнув спичкой он прикурил сигарету и сделал затяжку, после чего, сразу же выбросил её в окно. Пачка лежала на балконе уже несколько лет, и вкус у сигарет стал на столько отвратительный, что больше напоминал навоз с недельными портянками вперемешку.

В этот самый момент на горизонте появилась яркая вспышка, от которой резануло по глазам. Спустя мгновение, Николай услышал страшный грохот, который завершился страшной дрожью под ногами, а через пару ударов сердца, их обдало жарким сильным ветром. Всё это закончилось столбом дыма и огня, которые медленно принимали очертание гриба, поднимающегося со стороны Москвы.

– Ну вот, Валерка, кажется суд похоже отменяется, – сказал он в наступившей тишине, а из спал ни тут же донёсся детский плачь.

Не успел он подойти к малышу, как в дверь позвонили и звонок был очень настойчивый.

– Да чтоб вас черти дрючили! – выругался Николай и направился к двери, – Кого там ещё принесло?!

Открыв дверь, он замер от неожиданности, на пороге стоял майор и добродушно улыбался.

– Нормально ты гостей встречаешь, – с улыбкой произнёс он, – Я войду?

Николай молча кивнул и побежал успокаивать Валерку. Майор же не снимая обуви прошёл следом.

– Хороший пацан, крепкий, – сказал военный, заглянув через плечо Николая, – Собирайтесь! Бери только самое необходимое.

– Куда? – обернулся Николай на майора, держа на руках малыша, – Нам же в суд сегодня нужно?

– Ты что дурак? – спокойно спросил тот, – Или ты только что салют из окна видел?! Собирайся, бегом! – в конце фразы майор перешёл на ледяной и жёсткий тон.