Текст книги "Ядерный климат"

Глава 11

Мерно стучат колеса скорого поезда. В купе СВ полумрак. Михаил оставил включенную подсветку над головой, чтобы почитать. Не читается. Положил на столик детектив, купленный на вокзале, уселся на своем диване.

Напротив спала Марина. Лицо ее сейчас было по-детски особенно нежным и беззащитным. Он залюбовался им. Ему всегда, когда он смотрел на нее, становилось тревожно и одновременно сладостно.

Он сам позвонил ей позавчера. Это был чисто деловой звонок. Сообщил, что по делам выезжает на Кавказ и мог бы попутно заняться розыском ее пропавшего дяди. Если она хочет, то может поехать с ним.

– Правда?! – восторженно воскликнула девушка и буквально через секунду обронила потухшим голосом: – Только, наверное, ничего не получится.

– В чем дело, Марина? Ты передумала?

– Нет. Просто… – на секунду замялась девушка, – у нас сейчас нет денег. А такие услуги, я узнавала, стоят очень дорого.

– Глупости, Марина. Отдашь, когда будут. Надо быстрее начинать поиски. Дорог каждый день.

И вот они ехали в поезде на родину Марины. Отношения установились легко. Они сразу перешли на «ты». Марина сначала накормила его пирогами с курагой (похвасталась: «Сама пекла»), затем, сев калачиком на своем сиденье, начала рассказывать о своей московской жизни: о подругах, о том, как катается на лыжах по воскресеньям, о своей работе.

Михаил внимательно слушал, при этом старался не смотреть на ее голые коленки. Он видел, как мужчины в вагоне прилипали взглядом к ее стройной, гибкой фигуре.

– А почему ты о себе ничего не рассказываешь? – удивилась Марина. – Я болтаю что попало, а ты все молчишь.

– Да из меня плохой рассказчик, Марина, – смущенно улыбнулся Михаил, – я тебе позже о себе расскажу.

– А ты женат?

– Нет.

– А… у тебя девушка есть?

– Нет.

– Правда, не врешь?

– Нет, не вру, – прямо взглянул он в огромные глаза Марины.

– Ага, – девушка кивнула головой и спрятала взгляд за длинными ресницами.

Черт, еще не хватало дорожного романа, ругнулся про себя Михаил. После этого он старался разговаривать с девушкой в сугубо деловом тоне, но это плохо получалось.

События последних дней затянули его в такой водоворот, что вырваться из него не было никакой возможности. Первые признаки пристального изучения своей персоны он обнаружил где-то недели две назад. Тогда, войдя в свою съемную квартиру, он сразу почувствовал, что был кто-то чужой. Хозяйка квартиры иногда заходила сюда в его отсутствие, но это была явно не она. Это был мужчина, возможно, не один. Он начал тщательно обыскивать свою квартиру и нашел: в трубке телефона был заложен «Гранит»[18]18
  Радиозакладка, устанавливаемая для подслушивания телефонных переговоров.


[Закрыть].

На следующий день на улице к нему подошел незнакомый мужчина средних лет с модной сейчас щетиной на щеках.

– Михаил Борисович?

– Да, – Михаил вопросительно посмотрел на незнакомца.

– Привет тебе от Тенгиза.

– Какого Тенгиза?

– Знаешь, какого, – усмехнулся мужчина и добавил: – Эти дни будь здесь, никуда не уезжай. – Он быстро развернулся и ушел.

После этого три дня за Михаилом была слежка. Он обнаружил ее в первый же день. Вели двое: худой долговязый парень в очках и коренастый крепыш в джинсовом костюме.

Он связался с Кобецким по сотовому телефону, который тот ему специально выдал на такие случаи.

– Приехали «пастухи». Жду гостей.

– Понял, – коротко ответил Кобецкий.

– Как прояснится, дам знать.

– Хорошо.

Весь разговор занял десять секунд. Но для профессиональных разведчиков этого было достаточно.

Гости пожаловали к нему на четвертый день. Они ждали его в квартире, когда он возвратился с работы домой. Их было двое. Толстый господин в дорогом костюме, в котором Михаил узнал Тенгиза, хотя видел его семь лет назад, да и то мельком, и тот самый коренастый крепыш, который следил за ним в городе. Крепыш сразу зашел к нему со спины, правая рука в кармане. С пистолетом, понял Михаил.

– Садись, – кивнул на стул напротив себя Тенгиз.

Михаил сел так, чтобы оказаться на одной линии между Тенгизом и крепышом. На тот случай, если последний начнет стрелять.

– Что не спрашиваешь, не удивляешься? – спросил Тенгиз вкрадчивым голосом.

– Я не любопытный, и удивляться нечему. Если ты пришел, значит, у тебя ко мне какое-то дело. Так просто ты в гости не ходишь.

– Правильно, – усмехнулся Тенгиз. – А зашел я к тебе, чтобы узнать, как ты сотрудничаешь с ФСБ.

Вопрос как удар под дых. Но Михаил выдержал этот удар, а также взгляд карих буравящих глаз Тенгиза.

– Нескладно у нас начался разговор, – спокойно отреагировал он.

– Нескладно будет у тебя, – угрожающе повысил голос Тенгиз, – мы ведь за тобой следили. И проверяли. У кого ты на связи? Поди, у самого Великанова?

Михаилу вдруг все стало ясно, и он успокоился. Великанов – начальник местного управления ФСБ. На понт берут, нет у них ничего кроме голых подозрений.

– Плохие у тебя источники, Тенгиз. Все в молоко попало.

– Расскажи, как ты сдал Вощанова? – Тенгиз смотрел на него зло, но Михаил почувствовал, что злость эта наигранная.

– Вощанов такой же глупый, как и ты. А операцию в N-ске провалил, кстати, он. Расспроси его, как он это сделал.

Ничего ты у него не расспросишь, усмехнулся про себя Михаил, потому как нет уже Толика. Внезапно сильный удар опустился ему на затылок. Из глаз посыпались искры, и Михаил потерял сознание.

В себя пришел не сразу. Сначала услышал голоса, еле слышно, словно они шли сквозь вату, затем ощутил свой горящий затылок и гул в голове. Он разлепил глаза, увидел перед собой Тенгиза и крепыша, мирно беседующих.

– Очнулся? – беззлобно спросил его Тенгиз. – Сильно ты его шандарахнул, Зураб.

– Это только цветочки. – Крепыш быстро и ловко выхватил откуда-то финку и приставил острие к самому горлу Михаила.

– Ну, будешь колоться, или я пришью тебя к этому дивану?

Михаил почувствовал, как острие финки впивается ему в горло.

– Тенгиз, ты делаешь ошибку… – морщась от боли, прохрипел он.

– Оставь его, Зураб, и принеси ему воды.

Грузин убрал финку, вышел из комнаты. Михаил вздохнул полной грудью, поняв, что самое страшное закончилась. Зураб принес ему воды, и он жадно выпил.

– К чему все это, Тенгиз?

– Дежурная проверка, – просто ответил тот.

– Ничего себе проверочка, вы же меня чуть не ухайдакали.

– Ну, что ты, Зураб в этом деле мастер. У тебя даже кровь на голове не течет. – Тенгиз сел на диван рядом с Михаилом. – А теперь расскажи мне по порядку, как все было.

– Хорошо, только пусть твой Зураб принесет мне еще чаю. – Михаил поудобнее устроился на диване. – Понимаешь, Тенгиз, у нас с Вощановым как-то сразу не склеилось. Он был очень высокого мнения о себе и самоуверенный…

– Да, это было в нем, – подтвердил Тенгиз.

– Но я с ним старался не конфликтовать. Дело есть дело. В плане диверсионной подготовки он профан. Но он меня не слушал, ты ведь его старшим назначил. Кроме того, он связался с каким-то фээсбэшником и продал нас всех. Это я уже позднее узнал на суде. Когда мы подъехали к объекту, то прибора там не было и Анатолий это знал. То есть он сознательно посылал всю группу на смерть.

– Гнида, – сквозь зубы процедил Тенгиз.

– Что он замышлял с этим генералом-фээсбэшником, я не знаю. Тот генерал тоже как-то странно погиб. Короче, он вырубил меня, но не до конца. Я был без сознания, когда фээсбэшники окружили объект и всех наших перестреляли. Мне дали восемь лет, так как не сумели доказать мое участие в убийстве охранников на объекте. Анатолий получил пятнадцать лет, но он почему-то умер еще до суда. Я прокантовался на шконке[19]19
  Тюремные нары (жарг.).


[Закрыть] четыре года, вышел по амнистии. Сейчас работаю здесь в ЧОПе у родственника одного криминального авторитета. Вот и все.

Вошел Зураб, услужливо подал ему чай. Гаденыш, зло подумал Михаил, мать родную зарежет, рука не дрогнет.

– А что с этим прибором? – Тенгиз заинтересованно посмотрел на собеседника.

– Не знаю, слышал, что проект якобы закрыли, а прибор спрятали подальше, но точно не знаю.

– Я слышал, будто прибор уничтожили, – поделился Тенгиз. – Когда в печать просочилась информация об экспериментах в N-ске, был большой скандал и исследования закрыли. А жаль! – цокнул он языком. – Как ты смотришь на то, чтобы хорошо заработать?

Вот с этой целью ты и приехал, понял Михаил.

– Как заработать?

– Нужны твои навыки диверсанта, готовим операцию…

– Какая операция?

– Взрыв в метро.

– Сколько?

– Сто тысяч.

– Это несерьезно, Тенгиз, – презрительно скривил губы Михаил.

– Это за подготовку. Еще сто тысяч после операции.

– Ну, это уже кое-что. В какой стадии операция и что мне надо делать?

– Значит, так. – Тенгиз придвинулся ближе к Михаилу, стал говорить тише. – Группа готова, все люди в ней проверены, надежны. Вот только командир там начал куролесить, да, Зураб?

– Да совсэм крыша поехала у Рябого, начал потрошить машины на дорогах, – возмущенно воскликнул грузин.

– Ну, в общем, приедешь туда, определишься на месте. Если что, даю тебе ВСЕ полномочия. – Тенгиз сделал ударение на слове «все». – Жалко из-за одного придурка угробить всю группу. На Кавказ поедете с Зурабом, но раздельно, он тебе объяснит все детали.

– Когда выезжать?

– Скоро. Но сначала съездишь в Москву, выберешь станцию метро. Требования к ней: форма арки и чтобы не было видеонаблюдения. Там еще есть такие.

– Какое «вв»?

– Ну, это сюрприз. Классные бомбочки, в живых никто не останется.

Через два дня в Москве на конспиративной квартире Михаил встретился с Кобецким. Генерал ФСБ на встречу пришел не один.

– Николай Петрович, наш оперативник, специалист-взрывник, имеет боевой опыт, – представил он молодого мужчину лет тридцати пяти. – На Кавказе будешь работать с ним.

Михаил внимательно посмотрел на будущего соратника. Нехилого сложения, спортивная фигура, взгляд серых глаз умный, доброжелательный – он произвел на Михаила благоприятное впечатление.

– А теперь расскажи о своих новых друзьях, – попросил Кобецкий.

– Не такие уж они и новые, Геннадий Николаевич, – усмехнулся Михаил, – один нам очень хорошо знаком – Тенгиз Ашотов.

– Прыткий господин! – воскликнул Кобецкий.

Михаил рассказал все, что ему стало известно о планах террористов. Контрразведчики слушали внимательно, не перебивая. Лишь один раз генерал переспросил: «Так и сказал: в живых никто не останется?»

– Да, так и сказал.

– Что это? Похоже на вакуумные? – повернулся к Лемешеву генерал.

– Да, Геннадий Николаевич, при взрыве этих изделий в закрытом помещении никто не выживает, – подтвердил майор.

– В пользу этого говорит и тот факт, – заметил Михаил, – что Тенгиз просил подобрать станцию в форме арки.

– Правильно. Форма пещеры или арки – в таких помещениях эффективность вакуумных изделий максимальна.

– Ну вот, теперь все стыкуется, – задумчиво промолвил Кобецкий. – Значит, так, Михаил Борисович, в группе террористов ты должен занять лидирующее положение. Любой ценой! Тем более, Тенгиз дал тебе такие полномочия. Выяснить надо все: члены банды, кто на что способен, какие заряды и сколько, место взрыва, время взрыва, ну, и другие подробности, которые нам могут пригодиться. Имей в виду, что готовится не один взрыв, а несколько. Постарайся выяснить это, но не у Тенгиза (ни в коем случае!), а у других членов банды. Связываться со мной будешь в крайнем случае по тому же телефону, он только для связи со мной. Помни: Тенгиз очень хитрый и он никогда никому не доверяет. Возможно, тебя будут еще проверять, может, кого-то назначат присматривать за тобой. А теперь обсуди с Николаем Петровичем способы связи и порядок взаимодействия на ближайшие ходы…

Все это вновь прокрутилось в голове Михаила, когда он лежал в купе железнодорожного поезда. Зачем мне все это, тоскливо подумал он, надо было выправить нормальный паспорт и уехать куда-нибудь со своим миллионом, в Аргентину или на Ямайку. Купил бы отельчик и загорал бы на золотом песочке под солнцем. Так нет же, опять закрутила фортуна в своей мясорубке. Выйду ли из нее живым?! А тут еще Марина. Хорошая девушка и неровно дышит ко мне. Нет, нет! Довольно! Надо это обрубать. Мне везет на хороших женщин, но им почему-то не везет со мной. Сделать еще одну женщину несчастной? Не надо, Миша.

Он взглянул на часы. Три часа ночи. Все, спать! Чаю попить и спать. Михаил вышел за чаем. В служебном купе проводница сонно клевала носом.

– Хозяйка, чайком угостите?

– А, что? – встрепенулась проводница. – Чаю? Да, конечно. – Она подала ему пакетик чая и стакан. – Вам с сахаром или без сахара?

– Без сахара.

– Кипяток вон там, налейте.

Михаил протянул проводнице сто рублей.

– У меня нет сдачи, – виновато улыбнулась она.

– Не надо. – Михаил бросил банкноту на столик. – Я завтра все равно приду к вам снова за чаем.

Он прошел в свое купе, осторожно закрыл дверь, чтобы не разбудить девушку. Однако, когда ставил стакан с чаем на столик, нечаянно задел бокал с ложечкой. Она громко звякнула. Марина вдруг вскрикнула и закричала во сне, затем села в постели.

– Извини, я тебя разбудил? – смутился Михаил.

– А это ты, Миш, – сделала глубокий вдох девушка. – Нет, просто сон приснился… дядю Сандро видела во сне. Он такой печальный и говорит мне: «Марина, не надо, не приезжай ко мне…»

– Ты, наверное, на спине спала, ложись на бок.

– Миш, сядь со мной.

– Ну, хорошо, только ложись.

– Дай мне твою руку.

Она взяла его руку, положила его ладонь себе под щеку и тихо призналась:

– Не знаю, почему, но мне хорошо, когда ты рядом.

Михаилу так сидеть было неудобно и в то же время приятно. Он ощущал рукой теплое дыхание девушки, ее нежную кожу. Когда она заснула, он осторожно вынул ладонь из-под ее щеки.

На следующий день Марина поразила Михаила необычной просьбой.

– Миша, а ты можешь сходить в ресторан и купить бутылку красного вина?

– Могу. – Он вскинул удивленный взгляд на девушку: – Есть повод?

– Да, у меня сегодня день рождения.

– Вон как! И сколько тебе стукнуло?

– Двадцать четыре, – вдруг неожиданно покраснела Марина.

– Все, бегу.

Через пять минут он вернулся с бутылкой вина и огромной коробкой конфет. Разлив вино, Михаил поднял свой стакан и произнес тост: «Марина, ты очень хорошая девушка. Счастья тебе, добра. И желаю тебе найти спутника жизни, любящего, верного и надежного». После этих слов девушка пронзительно посмотрела на него и прошептала короткое «спасибо».

После того как они распили бутылку вина, Марина предложила испробовать лазерный пистолет, который она купила в подарок племяннику. Мишень установили на столике, начали стрелять. Первым стрелял Михаил, выбивая по девять, десять очков. У Марины результаты были гораздо хуже – почти все выстрелы попадали в «молоко».

– Да ну, – с досадой бросила она пистолет на диван, – ничего не получается.

– Подожди, я тебя научу. – Михаил снова вложил пистолет в руку девушки. – Во-первых, поставь ноги на ширине плеч, и держать надо вот так. Но главное – нажимать курок надо плавно-плавно, так, чтобы выстрел для тебя был неожиданным.

Он стоял вплотную за девушкой, корректировал ее стрельбу. Следующие выстрелы получились гораздо лучше.

– Меня поезд качает, – сказала Марина, – подержи меня, чтобы меня не качало, вот так. – Она взяла его руку и положила ее на свое бедро. Михаил выполнил просьбу девушки, прижал плотнее гибкое девичье тело к себе. Следующий выстрел выбил «девятку».

– О, как у тебя! – Девушка повернулась к Михаилу и торжественно посмотрела на него. Лицо ее сияло, и сейчас оно было изумительно красивым. – А теперь подержи меня сзади, за спину.

– Но ты же не стреляешь.

– Ну и что?

Михаил осторожно обнял Марину за талию. Она вдруг обвила его шею руками, он ощутил ее горячее дыхание, упругие девичьи груди на своей груди. Губы девушки были горячие и сухие. «Что ты делаешь, Миша?» – мелькнуло в голове. Он отлепился от девичьего тела.

– Марина, мы делаем глупость…

– Я тебе что, не нравлюсь?!

– Да нет, ты мне очень нравишься, но… я для тебя очень стар, на двадцать три года…

– Да что ты понимаешь! У нас семидесятилетние старики женятся на тридцатилетних вдовах…

– Но ты же не вдова, – погладил он Марину по голове, как ребенка.

– Ну и что?! – Девушка пронзительно смотрела на него, глаза ее блестели от слез. Она вся дрожала.

Если сейчас оттолкну, это будет обида на всю жизнь, понял Михаил, и притянул ее к себе. Их губы слились в долгом поцелуе…

Глава 12

Пленных туристов вели вверх по горной тропе. Многие выбились из сил, но шли молча, так как у всех перед глазами все еще стояла сцена жестокой расправы с мужской частью группы. Хуже всего пришлось двум девушкам, у которых на ногах были туфли на высоких каблуках. Наконец пленники и сопровождавшие их бандиты вышли к какой-то пещере.

Их встретил главарь банды по кличке «Рябой»: немолодой мужчина со следами оспы на лице, скуластый, взгляд карих глаз колючий, неприятный.

– Сколько? – спросил он бородатого бандита, старшего из прибывших.

– Двадцать человек.

– Да нет, Хасан, я спрашиваю, сколько денег взяли?

– Не знаю, Рябой, не считал. – Бородатый вынул из кармана добычу, протянул деньги главарю.

Рябой быстро пересчитал деньги.

– Семьдесят тысяч, хорошо. Этого хватит месяца на три. – Глаза его заблестели лихорадочным блеском. – Косой! – крикнул он одному из бандитов. – Возьми Весло, сгоняй в город, купи «герыча»[20]20
  Героин (жарг.).


[Закрыть]. Вот. На остальное купите продуктов. Чтоб завтра к утру возвратился. Я и так уже три дня на голодном пайке.

Сухолядый Косой, весь в татуировках, стал деловито собираться в дорогу. Между тем пленники сбились в кучу, боязливо смотрели на окружавших их бандитов. В группе были четыре старика, трое подростков и двое детей дошкольного возраста, остальные – женщины. У всех на лице был написан один вопрос: «Что с нами будет?»

Рябой равнодушным взглядом скользнул по пленникам, кивнул бородатому Хасану: «В пещеру их».

– Давай, быстро в пещеру! – гортанным голосом приказал бандит и выразительно направил на пленников автомат.

Пещера состояла из двух частей. Первая – небольшой грот с ровной поверхностью площадью сорок-пятьдесят квадратных метров, вторая – огромная пещера в виде полусферического грота высотой метров десять. Пещеры были карстового происхождения и, вероятно, очень древние. В них были сталактиты[21]21
  Соляные наросты в виде столбов природного происхождения, образуются от многолетней капели с потолков пещер.


[Закрыть] и сталагмиты[22]22
  Такие же образования, свисающие сверху в виде сосулек.


[Закрыть]. Обе были оборудованы: на стенах развешаны лампочки, электропитание шло от движка, установленного в первой пещере. Пещеры были разделены кирпичной стеной с плотно закрывающейся дверью и двумя окнами. Все это выглядело странно и непонятно, но пленников это мало интересовало сейчас: все устали и были напуганы.

Один из бандитов поставил им ведро с водой и кружку, приказал: «Сидеть тихо!» Вероника, как и все, устала, но сейчас она думала не о себе, а о сыне. Где он сейчас?

– Нас взяли в заложники, будут выкупать, – зашептала ей в ухо одна пожилая женщина.

– Зачем же тогда убили мужчин?

– Чтобы доказать серьезность своих намерений, – убежденно заявила женщина.

Между тем среди бандитов возник шум. Рябой, изучив путевой лист водителя и список туристов в автобусе, выяснял у Хасана точное число туристов.

– Да всех привел, чего ты возникаешь, Рябой, – отмахивался от главаря бандит.

– Здесь в списке тридцать четыре человека. В расходе тринадцать, ты привел двадцать, не считая экскурсовода. Где еще один?

– Все здесь, не гони, Рябой.

– Экскурсовод где? – спросил Рябой одного из бандитов.

– Тут.

– Привести.

Привели перепуганную женщину-экскурсовода.

– Кого здесь нет из туристов кроме тех мужиков? – сурово спросил ее Рябой.

– Все здесь, кроме тех, кого вы… расстреляли.

– Ну-ка, посмотри внимательно по списку, – приказал бандит.

Женщина, дрожа от страха, еще раз просмотрела список.

– Кажется, нет еще мальчика. – Она оторвалась от списка и наткнулась на колючий взгляд Рябого. – Да, точно. Он еще сидел на переднем сиденье. Его нет среди нас. Может, вы его… того…

– Понятно, увести. – Рябой со злостью повернулся к бородатому бандиту: – Ну что, Хасан, потерял мальчишку?

– Не было никакого мальчишки. Путает баба.

– Был мальчишка, лет десяти, – сказал один из бандитов, который все еще был в форме гаишника, – я помню, чуть не споткнулся об него в автобусе.

– Значит, так, – свирепо посмотрел на провинившегося бандита Рябой, – берешь трех человек, прочесать всю местность вдоль дороги. Чтоб до утра доставил мне мальчишку, живого или мертвого. Не найдешь – пеняй на себя!

Через пять минут еще четверо бандитов вышли из бандитского логова.

В лагере остались трое: Рябой и два его ближайших помощника. Предводитель банды сидел на ящике от патронов. Взгляд его, пустой и страшный, бессмысленно скользил по стенам пещеры. Один из бандитов, поколебавшись, подошел к главарю.

– Слушай, Рябой, дай нам душу отвести. Там две такие козочки, о-о! – Полтора месяца без баб…

– Что?! – Рябой тупо уставился на бандита, затем, поняв смысл просьбы соратника, так на него посмотрел, что тот пулей вылетел из пещеры.

– Совсем свихнулся Рябой. – Мужчина подошел к бородатому товарищу, который сидел на большом камне у входа в пещеру и чистил автомат, сел рядом с ним.

– Наркота у него кончилась, вот он и бесится.

– Ну, а мы тут при чем? Я и попросил-то всего двух телок молоденьких. Чего на них смотреть, все равно скоро в расход.

– Да, неплохо было бы на них размяться…

– Может, ты попросишь?

– Не-ет, сейчас лучше к нему не подходить. Подождем до завтра. Косой притаранит ему «герыча», тогда и попросим.

– Доцент! – Резкий выкрик главаря прервал беседу бандитов. – Ко мне!

– Ч-черт! – недовольно буркнул Доцент и положил разобранный автомат на камень. – Брателло, собери автомат, чего ему опять приспичило?

– Готовь сейчас бомбу! – приказал ему Рябой, когда бандит вошел в пещеру.

– Рябой, давай завтра, уже темнеет…

– Нет, сейчас!

– Ну, хорошо, как скажешь.

– Сколько ты прошлый раз гексогена заложил?

– Два килограмма.

– Сейчас делай четыре.

– Но тогда окись этилена придется всю использовать.

– Клади всю.

– Но, Рябой, тогда…

– Я сказал! – рявкнул главарь.

– Ну, хорошо, хорошо, как скажешь, – успокаивающе поднял обе ладони бандит.

– Карим, – подозвал бородатого бандита главарь, – иди, проверь тропу до поворота и ночью встань там на стреме.

– Хорошо, – глухо буркнул бородатый бандит и пошел выполнять приказ.

Ночь прошла относительно спокойно. Пленники тревожно спали на земле, тесно прижавшись друг к другу. В пещере было сыро и холодно. Карим, стороживший подход к лагерю бандитов, сидел на посту, завернувшись в одеяло. Доцент лежал на соломенном матраце. Бодрствовал только главарь банды. Он ходил по пещере, словно тигр в клетке. Когда он громко пнул пустую жестяную банку на земле, Доцент не вытерпел:

– Рябой, дай хоть немного поспать!

– Заткнись!

Доцент уставился на своего товарища бешеным взглядом, но потом благоразумно отвернулся к стене.

Когда стало светать, в пещеру вбежал Карим со словами: «Идет кто-то!» Бандиты схватили автоматы, осторожно вышли из пещеры.

– Не стрелять, свои, – послышался голос Хасана.

Трое бандитов, облегченно вздохнув, опустили автоматы. Через минуту перед Рябым предстали четыре члена банды, посланные главарем вчера вечером на поиск пропавшего мальчика.

– Где пацан? – вкрадчиво спросил главарь Хасана, веки его глаз сузились до узких щелок.

– Рябой, нет нигде. Все обыскали. Как сквозь землю провалился. – Бородатый бандит растерянно развел руки в стороны. – Наверное, свалился ночью в ущелье…

– Я же тебя предупреждал, Хасанчик, – тихо-тихо промолвил Рябой и медленно направил автомат на Хасана.

Трое бандитов, стоявших рядом с ним, отпрянули от приговоренного товарища в стороны.

– Рябой, за что?! Я же тебе верой и правдой…

Короткая автоматная очередь разорвала предутреннюю тишину.

– Собака! – Рябой зло плюнул на убитого Хасана, бешеным взглядом обвел притихших от неожиданной развязки бандитов. – Доцент, взрывай бомбу.

– Хорошо, Рябой, сейчас только детонатор вставлю. – Доцент побежал исполнять кровавый приказ.